Мошенники или Три сумасшедших дня из жизни одного инвестора
К девяти часам утра ведущий специалист отдела кредитования венчурных проектов Альфред Каземирович Штейн явился на работу. Пройдя мимо секретаря Эллочки так, словно за столом её и не было, Альфред открыл дверь кабинета, прошёл к рабочему столу и занял своё место.
Нажав кнопку селектора, Штейн, откашлявшись, произнёс:
– Эллочка, доброе утро. Кто у нас сегодня?
– Сегодня четверг, Альфред Каземирович. Изобретатели.
– Сколько их там?
– Пока семеро, – ответила секретарь.
– Ну что ж, приемлемо. Приглашайте, Эллочка. И кофе мне, пожалуйста, принесите.
– Я вас поняла, – ласковым голоском ответила секретарь.
Штейн поправил очки и уставился на дверь, в которую минуту спустя ворвался взъерошенный человек в коричневом пиджаке, из кармана которого торчал помятый галстук. Человек нервно закрыл дверь и прошествовал к столу Альфреда.
– Магнус Орли, – представился тип.
– Альфред Каземирович. Присаживайтесь. Что у вас?
– Я начну сразу с изложения моей идеи! – взволнованно выдал Орли, и принялся рыться в карманах. Первое что он нашёл, был как раз галстук, который он принялся тут же надевать. Надевать его он вздумал не развязывая, а пытаясь пролезть головой в сделанную когда-то давно, петлю. Но у него никак не получалось. Голова изобретателя оказалась на удивление большой.
Штейн, видя, что данная процедура может занять время длительное, предупредительно кашлянул в кулак. Опомнившийся Магнус Орли замер, посмотрел на работника инвестиционной компании и поспешно спрятал галстук в карман брюк, из которого, к своему изумлению, извлёк смятые листы.
– Вот! Вот они где! – обрадовался он, встряхнув листами воздух, – Итак, я начну. Дело в том, что я разработал уникальную технологию создания человека!
– Вот как? – Штейн заинтересованно поправил очки.
– Да! Именно! Вы же, должно быть, знаете, что до настоящего времени попытки создать человека искусственно, все до единой, провалились? Так вот: я понял, почему! Дело в том, что производить человека надо, так сказать, досконально. То есть, в точности копируя каждую деталь его организма!
– А, простите, из чего вы собираетесь производить людей? – перебил горячую речь изобретателя Альфред.
– Да из чего угодно. Главное, чтобы материал по своим физико-химическим свойствам соответствовал тканям человеческого организма. Например, это может быть стекловолокно, или модифицированный пластик. Кстати, для этого также потребуется отдельная статья расходов. Я планирую построить отдельную лабораторию по созданию материалов…
– Простите, – опять перебил Альфред, – вы так и не назвали требуемую вам сумму.
– Минутку, – умоляюще сложил ладони посетитель, – я хочу, чтобы вы во всех деталях поняли, с каким грандиозным проектом имеете дело! Так вот, используя новейшие технологии, я планирую воссоздать всё до малейших деталей! Каждый лейкоцит, каждую артерию, каждый нерв! И из всего этого, словно из деталей конструктора, собрать человека! – глаза изобретателя блеснули предчувствием великого, – Естественно, это потребует колоссальных затрат, но ведь и результат будет ошеломляющим! Живой человек, созданный человеком!
– А почему вы так уверены, что ваш человек будет, так сказать, живым? Ведь, как известно, тайна жизни не открыта до сих пор никем. Как же так называемая душа?
– Душа? Это всё глупости, – отмахнулся посетитель, – Я объясню вам! Представьте себе, что у вас есть подробная схема сборки автомобиля и все детали к ней. Имея это, вы совершенно спокойно соберёте автомобиль, и он поедет. Естественно, после того, как получит топливо, а искра зажигания запустит мотор. Так же я поступлю и с искусственным человеком. Разве вы не знаете, что человек – это та же самая машина, работающая на токе высокой частоты? Следовательно, после сборки стоит лишь пропустить через височную область, а также область сердца, требуемый ток – и он оживёт! Элементарная реанимация.
– Ээээ…
– Это так! – горячо заявил Магнус.
– Ну, а сознание?
– Сознание копируется с типовой матрицы подобно компьютерной программе.
– Ну, допустим. А чем будет питаться ваш человек? Ведь мы… эээ… естественные люди, питаемся естественной пищей. А ваш, из стекловолокна?
– Пусть питается, чем угодно! – отмахнулся изобретатель.
– Хорошо, предположим, это так. И вы действительно соберёте человека. Вопрос: зачем? Что дальше? И самое главное: как вы собираетесь получать прибыль?
– Прибыль? – Тут Магнус на секунду застыл в недоумении, но уже через мгновение опомнился, – Ну, конечно! Прибыль будет приносить сам созданный мной человек в благодарность за то, что я его создал!
– Неубедительно…
– Я создам сотню таких людей! – угрожающе предостерёг Орли, – Тысячи, да хоть миллионы. Я могу создать совершенную армию таких людей из титанового сплава, и мы завоюем, к примеру, Бруней. Уверяю вас, капитала этого небольшого государства с лихвой хватит на покрытие расходов!
– Вы предлагаете нашей компании инвестировать международный конфликт?
– Это только пример! Я могу создать искусственных людей, не потребляющих кислород, и выслать их на Марс. Пусть добывают там алмазы.
– На Марсе есть алмазы?
– Безусловно!
– Откуда такая осведомлённость?
– Да что вы, в самом деле? Вы дадите мне деньги?!
– Кстати о деньгах. Сколько вам нужно для создания, скажем, одного искусственного человека? Пробного, так сказать, экземпляра.
Магнус закатил глаза к потолку. Губы его зашевелились в еле слышимом бормотании. Вероятно, он считал затраты.
– Тридцать восемь миллиардов евро! – заявил он наконец, придав голосу деловой тон.
– Уважаемый, вы отдаёте себе отчёт, куда пришли? Это частная инвестиционная компания, и мы попросту не располагаем такими средствами.
– Хорошо, – тут же поправился проситель, – дайте хоть миллион, на предварительные расходы.
– Сожалею. Но ваш проект, во-первых, представляется мне неосуществимым, во-вторых, абсолютно нерентабельным.
– Вы это серьёзно?
– Абсолютно серьёзно.
– Но вы совершаете ошибку!
– Не думаю, – Альфред был твёрд.
– Тогда дайте хоть двадцать пять тысяч! – потребовал Орли.
– На какие нужды?
– Автомобиль! Мне необходим автомобиль! Я к вам, между прочим, добирался на трамвае, и меня чуть не оштрафовали! Хамьё!
– До свидания, господин Орли.
– Ссуды не будет?
– Нет.
– Ладно! Чёрт с вами! Дайте десять тысяч, и я уйду!
– Эллочка, приглашайте следующего, – уже не глядя на изобретателя, проговорил Штейн в селектор.
Магнус Орли гордо поднялся со стула, направился к двери, и, открыв её, заявил на прощанье:
– Вы ещё услышите обо мне! Все газеты будут писать! А знаете, что, когда я создам армию, вы будете первым, кого мы вздернём на фонарном столбе! – с этими словами Орли удалился, с силой хлопнув дверью.
Секунду спустя в дверь слабо постучали.
– Войдите, – пригласил Альфред Каземирович.
Дверь открылась, и в кабинет вошёл маленький толстый человечек с вспотевшей лысиной, и кепкой, которую он держал обеими руками на уровне груди. Казалось, человечек чем-то очень напуган. Больше всего он походил на бурундучка, застигнутого злобной хозяйкой, когда забрался в дом красть печенье. Кепка символизировала то самое печенье. Вид человечка вызвал у Штейна лёгкую улыбку.
– Можно? – робко спросил вошедший, и виновато посмотрел на ведущего специалиста.
– Проходите. Что у вас?
– Я изобретатель, – пояснил он.
– Понимаю, – Альфред внимательно посмотрел на человечка поверх очков.
– Точнее, я изобретатель-фармацевт, – поправился тот.
– Интересно.
– Меня зовут Валентин Эсмеральдов, – обладатель романтического имени прошёл и робко присел перед Штейном, – я хотел бы просить вас дать мне ссуду, чтобы наладить массовое производство моего изобретения.
– Понимаю. Потрудитесь объяснить, в чём его суть?
– Дело в том, что я по натуре очень робкий человек. Я бы даже сказал, трусливый. Ещё с самого детства…
– Простите, – перебил Альфред, – это относится к делу?
– Самым непосредственным образом, – заверил Валентин, и, кажется, вспотел ещё больше, – С самого детства я терпел от окружающих издёвки и пинки. Все смеялись надо мной и всячески унижали. Даже теперь ежедневно я сталкиваюсь с людской жестокостью. Вот совсем недавно был такой случай. Мой непосредственный начальник вызвал меня к себе…
– Я прошу вас ближе к делу. У меня слишком мало времени! – жёстко остановил Альфред толстячка.
– Простите, – горестно вздохнул Эсмеральдов, – Так вот, я изобрёл пилюлю против страха.
– Пилюлю против страха? Как интересно. И что же?
– Я хотел бы помочь таким же, как я, людям, – тонким восторженным голоском пропел толстяк, – и для этого мне необходим начальный капитал, чтобы запустить пилюлю в производство.
– Совершенно согласен. Деньги для этого необходимы. Но как мы можем узнать, действительно ли ваша пилюля работает? Что, если это не так, и спроса на неё не будет? Что, если ваша пилюля не пройдёт фармацевтических тестов, и учёная коллегия сочтёт её действие наркотическим? Если вообще это действие имеет место быть!
– Нет! Что вы! – испугался толстяк, – Я с детства боюсь наркоманов и наркотиков. Наркоманы очень жестокие, злобные люди. Вот однажды мне…
– Погодите, – прервал его откровения Штейн, – вы проводили эксперименты? У вас есть заключения фокус-группы? Таблица ингредиентов и составляющих?
– У меня с собой есть сама пилюля! Вот она, – Эсмеральдов полез в карман, вытащил обыкновенный спичечный коробок и извлёк из него пилюлю.
– А вы знаете, ваша пилюля очень похожа на мятную конфету, освежающую дыхание.
– Правда? – изобретатель трусливо покосился на Штейна.
– В точности такая же.
– Наверное, так получилось случайно, – оправдался изобретатель, – и потом: форма пилюли не имеет значения…
– Поймите меня правильно: то, что вы принесли с собой свою «пилюлю», ещё ничего не доказывает. У вас есть документальные подтверждения?
– Именно для этого я её и принёс. Сейчас я лично вам наглядно покажу её действие!
С этими словами Эсмеральдов запрокинул голову вверх, открыл рот и демонстративно кинул в него пилюлю. Совершив глотательное движение, он замер и зажмурился. Более ничего не происходило. Валентин Эсмеральдов застыл, словно статуя. Казалось, он даже перестал дышать. Так прошла минута.
– Уважаемый, – окликнул его Альфред Каземирович, – вы меня слышите?
– Да, да, – толстяк возвратил голову на место и посмотрел на ведущего специалиста, – вот, уже действует, – торжествующе изрёк он.
И впрямь что-то в нём переменилось. Куда-то подевалась робость голоса, трусливый взгляд. Плечи его распрямились, и вообще он стал выглядеть как-то нагло.
– Так вот, мне нужно как минимум два миллиона долларов, и причём немедленно! И ты давай там как-то шевелись. Выписывай бумажки свои – сказал он грубым тоном.
– Вы в себе? – настороженно Альфред всматривался в посетителя, который менялся прямо на глазах.
– Нет, в тебе, – хамски пошутил в ответ Эсмеральдов и заржал на манер работника шиномонтажа, услышавшего пошлый анекдот, – Мне деньги нужны уже сегодня! Так что давай, конторская крыса, пиши «одобряю» – и все дела!
– Прекратите хамить!
– Слушай, ты! – брови толстяка угрожающе сдвинулись к переносице, – Тебя сюда зачем посадили? Видишь, гений перед тобой? Разуй глаза-то, козлиная морда!
– Вон! Вон отсюда! – возмущению Штейна не было предела.
– Я ведь могу и в лоб закатать! – предупредил толстяк.
– Вы хам и мошенник!
– Из говна тебе ошейник, – парировал нахал.
– Пошёл отсюда прочь! Нет, каков актер а? – изумился Штейн, – Целый спектакль передо мной разыграл!
– Да ты что, тупой, что ли? Это пилюля действует! Страх-то исчез! Значит, работает. Вот и валяй, пиши там в своих бумажках, что, мол, одобряю и прошу выдать ссуду.
– Вон из кабинета! Не получите ни копейки!
– Падла! – выругался проситель, поняв, что денег ему не дадут.
– Я сейчас же вызываю наряд! – пригрозил Альфред, схватив телефонную трубку.
Эсмеральдов поднялся со стула, злобно осмотрелся и сплюнул прямо на пол не разжёванную до конца пилюлю, которая с пластмассовым щелчком отскочила от линолеума в угол.
– Увидимся ещё на тёмной дорожке… – прошипел он, уходя.
Следующим в кабинет Штейна вошёл интеллигентного вида молодой человек. Одет он был в чёрный костюм, чёрную водолазку и чёрные же строгие туфли. В руках молодой человек держал объёмистый свёрток.
– Добрый день, – поздоровался он, и прошёл.
– Здравствуйте. Вы с чем?
– Я изобрёл телепорт! – гордо заявил посетитель.
– Телепорт? Как интересно. Что это? И представьтесь, пожалуйста.
– Пожалуйста. Меня зовут Отто Рудольфи, тридцать восемь лет, не женат.
– Что ж так?
– Считаю женитьбу делом, губительным для учёного.
– А что у вас с собой?
– Собственно, это телепорт и есть. Точнее, его прототип. Экспериментальная модель. Вам вообще известно, что такое телепортация?
– Телепортация? – Альфред задумался, – По-моему, что-то из области научной фантастики. Что-то связанное с перемещением объектов. Не так ли?
– Совершенно верно! Перемещение объектов на любые расстояния путём расщепления их на атомы. Перспективы, как вы понимаете, огромные. Полная революция на топливном рынке. Никакого загрязнения окружающей среды. Никаких автомобилей и бензиновых двигателей! Мало того: перемещаться можно по всей Вселенной, достичь любых планет и звёзд! И к тому же это ещё и колоссальные доходы владельцам технологии, то есть нам с вами.
– Нам с вами?
– Ну, конечно! Я же собираюсь взять вас в долю, – тут Рудольфи дружественно подмигнул, – если, конечно, вы одобрите мою заявку на ссуду.
Штейн задумался, недоверчиво посматривая на Отто.
– И что же, вы действительно создали телепортатор?
– Именно!
– И он работает?
– Ещё как! – заверил Отто.
– Можете продемонстрировать?
– Для этого я и принёс с собой модель-прототип.
– Очень интересно.
Молодой изобретатель развернул свёрток и извлёк из него два чёрных ящика, соединённых электрошнуром. На одном из ящиков Альфред увидел небольшой рычажок сбоку.
– Дайте, пожалуйста, ваши часы, – попросил Рудольфи располагающим к доверию голосом.
– Зачем? – удивился Штейн.
– Сейчас на ваших глазах они совершат путешествие в виде субатомных частиц из этого ящичка в этот, – Рудольфи последовательно указал сначала на ящик с рычажком, затем на второй.
– Ну, что ж, – согласился заинтригованный Альфред Каземирович, и снял с руки дорогие часы.
Молодой человек открыл первый ящик и аккуратно положил в него часы Штейна. Закрыв крышку, он ловким движением повернул рычажок сбоку, и Штейн услышал какой-то механический тихий щелчок внутри загадочного устройства.
– Готово, – произнёс изобретатель, – Ваши часы сейчас находятся здесь, – он показал на второй ящик, который находился на расстоянии никак не менее метра от первого, – Только что ваши часы были расщеплены на атомы и перемещены по этому проводу во второй телепорт, а в нём вновь собраны.
– Фантастика! Можно открыть?
– Конечно!
Штейн бережно открыл второй ящик, и увидел, что тот совершенно пуст.
– Их тут нет, – сказал он.
– Не может быть! – воскликнул молодой человек.
– Говорю вам: нет часов!
Молодой человек заглянул в ящик, и взгляд его выразил крайнее изумление.
– Наверное, какой-то сбой. Всё-таки модель экспериментальная.
– Дайте-ка я посмотрю сам, – Альфред открыл первый ящик, и к изумлению увидел, что часов нет и там, – Вот так дела! Где же часы? – он вопросительно уставился на Отто Рудольфи.
– Я понял! – воскликнул тот, – Они застряли здесь, – и он указал на шнур.
– Как это может быть?
– Очень просто, – пояснил изобретатель телепортатора, – Разложившись на субатомные частицы, часы потекли по телепроводу, но до конечного пункта не дошли. Возможно, на это повлиял электрический сбой.
– Электрический?
– Да. Телепорт работает от пальчиковой батарейки.
– Что же делать?
Молодой человек на секунду задумался.
– Я знаю, что! Мы их протолкнём! Посмотрите, есть ли у вас ещё что-нибудь?
Штейн порылся в карманах и вытащил зажигалку и бумажник.
– Вот, – протянул он зажигалку.
– Нет, давайте лучше бумажник. Зажигалка, так же как и часы, состоит из металла, и есть вероятность, что их молекулы перемешаются. Выйдет в итоге чёрти что! Лучше не рисковать.
– Да? – недоверчиво покосился на телепровод Штейн.
– Конечно. Другое дело бумажник. Он ведь из кожи? Из кожи, как я вижу, – молодой человек ловко выхватил из рук Штейна бумажник, и, пока Альфред не успел опомниться, поместил его в первый ящик.
– Но! Но там ведь ещё и деньги!
– Тем лучше. У денег хорошая атомарная проводимость! – заверил его Отто, и щёлкнул рычажком.
И снова Штейн услышал тихий щелчок внутри первого ящика, второй же оставался бесшумным. Странная тревога наполнила сердце ведущего специалиста.
– Ну? – занервничал Альфред, – а теперь?
– Уверен, всё получилось!
Штейн тревожно распахнул второй ящик. Тот был пуст.
– Пусто!
– Как? Опять? Невероятно! Должно быть, батарейка совсем села.
– А ну-ка откройте первый ящик, – потребовал Альберт Каземирович, чувствуя какой-то чудовищный подвох.
– Пожалуйста, – с видом полного недоумения Отто открыл ящик, и тот также оказался пустым.
– Что за фокусы? – закричал Альфред, – Вы меня дурачите!
– И в мыслях не было, – Рудольфи выражал саму невинность, – Вот как мы поступим. Я сейчас пойду в магазин и сменю батарею. Вам же, для гарантии, чтобы вы не волновались, будто это какой-то обман, я оставляю часть телепорта. Только, умоляю, аккуратнее с ним! – с этими словами Рудольфи отсоединил первый ящик от шнура, и, взяв его под мышку, двинулся к двери.
– Стой, подлец! – крикнул Альфред.
– Какой вы нервный всё же? Говорю вам – пять минут! Прямо удивительно, как вас назначили на такую должность?
– Стоять, говорю! Фокусник!
– Да что вы беспокоитесь, ваши часы и бумажник в телепроводе у вас на столе, а я вернусь через пять минут, – и с этими словами молодой человек скрылся за дверью.
Спустя десять минут ожиданий Альфред Каземирович нажал кнопку селектора.
– Этот последний не появлялся?
– Который? – растерянно ответила Эллочка.
– Тот, что был у меня последним. С ящиком.
– Ах, этот. Так ведь он уехал.
– Как уехал?
– На мотоцикле. Я сама видела в окно. Вышел от нас и уехал. А ящик его стоит у нас на крыльце.
– Как? Как на крыльце?
– Да. Именно на крыльце. Он недолго поковырялся в нём и оставил на крыльце. Я ещё подумала: вдруг он нам бомбу подложил? Вышла проверить. Оказалось, нет. Пустой ящик с двойным, наверное, дном. Знаете, похожие в магазинах для начинающих иллюзионистов продаются. А что?
– Ничего.
– Следующего запускать?
Альфред Каземирович молчал. Ему было крайне жалко часов и бумажника.
– Так запускать, или нет? – повторила секретарь.
– Запускайте, – обречённо ответил он наконец, – и где мой кофе! Сколько я могу ждать!
– Ой, простите, Альфред Каземирович. Сейчас несу.
Следующим в кабинет Штейна вошёл средних лет мужчина в старом заношенном свитере. Он, буркнув в густые рыжие усы какое-то невнятное приветствие, прошёл к столу и сел напротив Альфреда Каземировича.
– Вот, – и посетитель выложил на стол предмет размером с сигаретную пачку, на корпусе которого посередине мигал красным светом диод.
– Что это?
– Антиснейк.
– Что, простите?
– Антиснейк. Прибор, отпугивающий змей.
– Змей? Но здесь нет змей.
– В том-то и дело.
– Простите, не понимаю?
– Как же они тут будут, если до смерти его боятся, – посетитель кивнул на прибор.
– Вы, простите?…
– Афанасий я, Милославский.
– Изобретатель, надо полагать?
Афанасий шевельнул усами в знак согласия.
– Так. И что бы вы хотели?
– Ссуду хотел бы, – буркнул Милославский.
– Намерены выпускать прибор серийно?
– Зачем? Этак, если его серийно выпускать, где ж им жить-то тогда?
– Кому?
– Змеям, кому ж ещё?
– А зачем вы мне это принесли? – удивился Штейн.
– А я всегда с ним. Я змей боюсь, – испуганно пояснили усы.
– Так, так. Ясно. А ссуда вам зачем?
– Хочу построить пирамиду.
– Пирамиду? – изумился Штейн.
– Да. Пирамиду из свинцовых плит!
– Для чего?
– Есть у меня одна задумка… – загадочно протянул Афанасий, косясь куда-то в сторону.
– Вы поймите, для того чтобы мы выдали вам ссуду, нам надо знать, на что она будет потрачена. Исходя из этой информации мы и решаем, можем ли мы рассчитывать на её возврат. Тем более что вернуть её вам придётся с процентами. Вы это понимаете?
– Само собой. Учтено.
– Ну-с, так зачем вам пирамида?
– Эксперимент поставлю.
– Какой же?
– Знамо дело, научный. Соберу в пирамиду змей. Запру их и прибор включу!
– Зачем?
– Так узнать, что они, заразы, делать будут? – глаза Афанасия загорелись дьявольским огнём.
– Эллочка, следующего приглашай, – проговорил Альфред Каземирович в селектор.
– Так что, дадите, стало быть? – оживился заёмщик.
Конец ознакомительного фрагмента.