3 (15)
Мы шли вперёд, стараясь смотреть себе под ноги, и неожиданно вышли на стенд, на котором красовалась схема перемещения людей и грузов под лунной поверхностью.
– Вы можете сфотографировать этот стенд, пока нас никто здесь не видит, – тихо сказал Удальцов и пояснил: – Это структура самой безопасной в мире транспортной системы! На Земле эту технологию отрабатывали в течении нескольких десятилетий, прежде, чем она появилась тут, на Луне!
Мы защёлкали фотоаппаратами.
– О-па, о-па, глядите-ка, там кто-то стоит!.. Бежим отсюда поскорее, ребята!..
Мы сорвались и побежали, вслед за Удальцовым. Он пробежал метров сто, свернул за угол, открыл своей кредиткой на безымянном пальце небольшие полукруглые двери… За ними оказался узкий салон на 6 мест, по 3 кресла располагалось в нём слева и справа. Салон был выполнен в форме цилиндра, диаметром метра полтора. Чтобы войти в него, нам пришлось пригнуться.
– Тесновато, – сказали мы. – А ты не преувеличиваешь насчёт безопасности этой системы?
– В тесноте – да не в обиде! На Луне просторное редко что делают, так что привыкайте! В ширину пространство ограниченно здесь размерами туннеля, а в длину места вполне достаточно, есть даже места для сумок – между сиденьями. Располагайтесь! Кстати, сиденья складываются, так что можно поставить сюда дополнительный багаж, но у вас его нет, к счастью. Насчёт безопасности: это абсолютно безопасный транспорт! Сейчас всё узнаете, усаживайтесь поскорее!
Мы уселись.
– Эта машина похожа на лифт…
– А она и есть лифт.
После нажатия кнопки «пуск» двери закрылись и кабинка понесла нас с ускорением по траектории, напоминавшей американские горки, только под землёй. Через минуту движение прекратилось.
– Всё, – сказал Удальцов. – Мы приехали! Выход с противоположного торца на перрон, сейчас двери откроются автоматически.
И точно: двери открылись автоматически. Мы очутились в небольшом округлом зале… По всему его периметру находились двери других кабинок – я их насчитал 9!
– Сейчас выберем следующую кабинку – и продолжим путь. По ходу движения ориентируемся сами, нажимаем кнопки вызова самостоятельно, точно так же, как при управлении городским лифтом.
– Но здесь можно запутаться!
– Э, нет, девять кабинок – это, на самом деле, не так уж много, ребята, бывают залы с тридцатью кабинками – вот там да, запутаться можно… но даже в таких залах путаницы нет.
– Почему нет?
– Обратите внимание: здесь все двери кабинок выкрашены в секторальные цвета, они имеют номера в виде цифр и букв. Чтобы не запутаться, вспомните, как выглядит шахматная доска: 64 квадрата от А1 до Н8. Если я говорю Н1, то сразу понятно, что я говорю о конкретном месте в правом нижнем углу городского плана! Цифры на кабинке – это вертикаль, а буквы – горизонталь городского плана. Ориентир задаётся коротким шифром из цифр и букв. Когда вы садитесь в нужную кабинку – вы приезжаете в нужный зал!..
– То есть вся транспортная сеть разлинована, как шахматная доска?
– Абсолютно верно, друзья, такая разлиновка помогает пассажиру мини-метро ориентироваться в подземном пространстве не хуже, чем на поверхности Луны! Секторальные номера посадочных залов указаны на всех городских планах и улицах, их пишут на стенах домов, пишут рядом с адресами. Если вы забудете нужный вам секторальный номер, то можете вспомнить его по направлению: север-юг, запад-восток; можно легко определить место прибытия самостоятельно…
– Ну, теперь мы точно не заблудимся!
– Для примера дам вам такую постановку задачи: нужен объект, который находится в северо-восточной части города… Узнаёте ориентир:: G7. Едете и ищите… Зная точный ориентир, вы без труда сможете найти любой объект на городском плане, теряться не стоит, ребята, в крайнем случае вам подскажут дорогу прохожие. Местонахождение ориентира узнаете также.
– А как узнаётся обозначение зала?
– Взгляните на потолок!
Мы подняли головы вверх и увидели под куполом, в красном орнаменте, обозначение зала крупно – «Е2». Оно было очень толково написано, читалось отовсюду! Север надписи был на той стороне, где был её верх, на это указывал специальный знак…
– А мы бы не догадались, что номер зала написан на потолке, если бы ты не сказал. Интересно, а что, если город будет расти и начальных букв латиницы окажется недостаточно? Что, если понадобятся обозначения перед секторами «А»?
– Тогда сектора за буквой А будут обозначены буквами греческого алфавита – «альфа», «бета», «гамма»… по буквенной оси справа налево и отрицательными числовыми значениями по перпендикулярной оси, сверху вниз.
– Значит, дорожную схему можно расширить?
– До бесконечности! При этом обозначения залов сдвигаться, понятное дело, не будут. Пассажиры привыкли к уже имеющейся схеме. Обозначения построенных ранее залов будут сохранены при расширении схемы.
– Так. И куда же мы поедем сейчас? В зал G7?
– Нет, в Е4!
– Е2 – Е4? Неплохой ход.
Когда мы подошли к кабинке «Е4», то увидели индикаторы: зелёный, красный, а также две жёлтые стрелки. Удальцов объяснил, что они означают:
– Если горит зелёный индикатор, значит кабинка находится здесь. Если горит красный – на той стороне. Стрелки показывают направление движения кабинки в конкретный момент времени, когда она движется.
– Понятно! Скажи, пожалуйста, а что за симка у тебя на пальце?
– Это карта для оплаты проезда. С неё списывается определённая сумма, когда я прохожу через турникет… В этот раз мы прошли впятером, поэтому с меня была вычтена сумма за проезд пятерых человек – эта информация отражается сейчас на симке. Скажу вам точнее, ребята: сумма вычитается только на выходе, на входе карточка лишь фиксируется. После её фиксации я нажал на турникетную клавишу 5, поскольку нас пятеро… Благодаря этому система пропустила вас беспрепятственно! Когда еду с кем-то – всегда так делаю!
– Понятно, щедрая у тебя душа! А почему мы не заметили в холле гостиницы турникета?
– Да что вы вообще замечаете?! – рассердился Удальцов. – Он был на стене, перед входом в кабинку!
– Ладно, ладно, не сердись так, пожалуйста, к тому же сейчас не время. А кольцо, которое ты носишь с симкой, приобретается вместе с ней?
– Нет, это аксессуар. Симка вставляется внутрь колечка – так специально задумано, чтобы она не терялась. А то, бывает, заваливается куда-нибудь за подкладку и носишь потом её… в одной одежде, много лет не снимая!
Удальцов улыбнулся.
Кабинка подъехала, бесшумно открылись двери, мы уселись внутрь и помчались в зал Е4.
– Шахты уходят здесь под землю по траектории дуги, напоминающей коромысло. Точно такие же шахты, – продолжил агент Удальцов обнародовать известную ему информацию, – прокладывают на Земле под руслами крупных рек, в стандартных трубах «Газпрома»… Зачем? Чтобы не строить длинных мостов! Пересекать реки в лифте удобнее и дешевле, чем по мостам, не говоря уже о паромах… Вы только представьте себе: Волга!.. Как попасть с одного берега на другой, из малонаселённого пункта А в крупнонаселённый пункт Б?1 Первые два-три метра кабинка движется вверх с небольшим уклоном, затем устремляется вниз – начинается траектория крутого спуска, пробег, в конце пути – траектория подъёма и снова небольшой уклон. Уклоны в конце пути служат для предотвращения самопроизвольного отката кабинки во время посадки и высадки пассажиров. Даже если случайно отключатся тормоза, кабинка не покатится вниз. Туннели не пересекаются. Кабинка на путях одна, столкновения исключены. Этим и гарантируется безопасность движения.
– А если застрянем, сидеть здесь долго будем?
– Если произойдёт остановка по ходу движения, например по причине отсутствия электрического тока в сети, то выбраться из шахты можно будет пешком, ничего страшного. Внутри шахты на спуске и на подъёме сделаны удобные ступеньки, по которым можно, приноровившись, даже бегом подняться! Диаметр шахты чуть более полутора метров; на уклоне голова не упрётся в потолок, а на прямом пути нужно податься своим корпусом чуть-чуть вперёд и бежать к выходу.
– Зачем бежать?
– Ну, знаете… Вдруг пожар? Вам известно наверняка, что в любых лифтах запрещена перевозка огнеопасных предметов, горючих веществ и тому подобного, но не все пассажиры помнят об этом, из-за этого случаются иногда пожары. В случае пожара следует покинуть шахту лифта как можно скорее! Пожарники приедут, убедятся, что люди покинули шахту, задраят все выходы из неё, отключат вентиляцию, и пожар прекратится сам собой спустя какое-то время, вследствие полного выгорания кислорода. Для быстрой эвакуации пассажиров из шахты предусмотрено экстренное открытие обеих дверей кабинки. Это вам не вертикальный лифт, из которого выбраться порой невозможно, здесь все продуманно для самостоятельной и безопасной эвакуации – вот, смотрите!
Удальцов нажал кнопку «стоп», кабинка быстро остановилась.
– Вообще-то этого делать нельзя, но мы попробуем для эксперимента…
Все с пониманием кивнули головами. Удальцов продолжил.
– Двери лифта сейчас открываются плавно, вручную либо при помощи автоматического выключателя – так, открылись! В шахте лифта загорается аварийное освещение… Ага, загорелось! Если теперь мы сделаем хотя бы шаг в направлении выхода, то диспетчеру (службы спасения) в автоматическом режиме будет передан сигнал «SOS!», а у выхода, то есть в посадочном зале, нас встретят пожарники, спасатели и собака с милицией!
Мы закричали:
– Нет, нет, только не собака с милицией! Закрой, пожалуйста, эту дверь!
Удальцов закрыл её немедленно и покрутил нам у виска:
– Сам знаю, что не надо, дикари!
Мы продолжили движение дальше.
– А расскажи ещё, пожалуйста, пока едем, про структуру путей этой загадочной транспортной системы. Только бу-бу… Будь добр, помедленней. Мы записываем!
– Я знаю, что вы записываете, только… сколько же можно эксплуатировать допотопные батарейки диктофона, ё-моё! Вот вам, ловите!
Он кинул нам «умные» ультра-батарейки, способные самостоятельно подстраивать своё напряжение под любой прибор… На этих батарейках написано было, что произведены они… спустя 200 лет после нашего рождения, да не где-нибудь, а на Марсе! Мы с удовольствием приняли этот подарок от Удальцова, вставили батарейки в свой диктофон и записывали дальше бесконечно!