4
Щупальце промахнулось. Оно рубануло воздух в том месте, где только что стояла Лисандра, и унеслось прочь, для того чтобы секунду спустя вернуться и нанести новый удар. На этот раз он был прямым, хлестким, рассчитанным, чтобы широкий, плоский кончик ударил по Лисандре так, как бьет по зазевавшейся мухе мухобойка.
Вампирша увернулась и в этот раз. Более того, она даже успела полоснуть когтями по проносившемуся мимо нее щупальцу. Хорошо полоснула, от души.
– Кто это?! – крикнула Лисандра. – Твой клиент?
– Нет, – ответил сын змеи.
У него в лапе уже был клинок, и он стоял, прижавшись спиной к стене, готовый отразить нападение.
– А кто? – спросила Лисандра, пятясь к двери. – Кто это?
– Что-то пошло не так. Прочь отсюда. Выбираемся на улицу.
Хорошо было сказать «прочь отсюда». Вот претворить эти слова в жизнь было труднее.
Вампирша сделала еще шаг к двери подвала, и как раз в этот момент потеха началась всерьез. Да еще как началась! Дело было даже не в том, что на этот раз ее атаковало не одно щупальце, а целых три. Нет, ко всему этому добавилось еще и какое-то совершенно неприятное ощущение, словно бы здесь, в подвале, находится некое исполинское существо, пытающееся ее схватить не только физически, но еще и стремящееся залезть к ней в голову, парализовать разум.
А вот дудки! Знает она эту штучки.
Уворачиваясь от щупалец, Лисандра попыталась вытолкнуть это существо из своего разума и обнаружила, что это не так-то легко сделать. Очень тяжело воевать на два фронта сразу. Танцевать некий смертельный канкан и одновременно воевать с тем, кто шарит у тебя в сознании, словно кухарка в буфете, а точнее, словно вор, добравшийся до сейфа, битком набитого документами, пытающийся найти среди них один, исключительно для него важный. И как только он этот документ найдет…
Ну нет, не бывать этому!
А еще вампирша слышала с той стороны, где, скрытый грудами гнилых книжных полок, находился сын змеи, полузадушенное шипение. Чешуйчатому, похоже, тоже приходилось нелегко. И это подтверждали тяжелые ритмичные удары, как будто кто-то колотил по исполинскому барабану. Это промахивающиеся щупальца лупили по стене подвала. Сын змеи находился к ней слишком близко.
– Тебе помочь? – крикнула вампирша.
– Позаботься лучше о себе… прочь из подвала.
Что ж, разумно. Спасение рук утопающего – дело рук самого утопающего.
Лисандра спасением и занялась. Она даже успела на пару шагов сократить расстояние до двери, и тут это случилось. Лазутчик, копавшийся у нее в голове, наконец-то нащупал предмет своих поисков.
Мало вампирше не показалось.
Прежде всего что-то произошло со временем. Оно растянулось, словно было сделано из тонкой и очень мягкой резины. И в этом растянувшемся до невозможности времени, в жуткой, царившей в нем тишине Лисандре, видевшей, как к ней медленно, словно преодолевая толщу воды, тянется огромное щупальце, свидания с которым необходимо избежать, вдруг захотелось навзрыд заплакать. Желание было странным, но таким сильным, что сопротивляться ему стало почти невозможно. И все-таки Лисандра нашла в себе для этого силы. Она сказала себе, что не дастся гаденышу, пытающемуся подчинить себе ее сознание. Не дастся, и все. Также, как до этого не далась многим и многим гаденышам, пытавшимся причинить ей зло другими методами.
Не дастся.
И это ей, как ни странно, почти удалось. Она ослабила воздействие неведомого врага настолько, что не только подавила навязанное им желание заплакать, но и сумела увернуться от очередного щупальца. И это было просто прекрасно – вдруг осознать, что можно своего врага послать подальше. До следующего щупальца, попытавшегося подсечь ей ноги. Потому что одновременно с ним этот враг навалился на ее сознание снова. Причем в этот раз вместе с давлением пришел и голос.
– Покорись! – провыл он Лисандре. – Ты должна покориться!
– С чего бы это? – мысленно ответила вампирша. – С каких веников?
– Ты должна покориться! – вещал противник.
– Последний раз, когда я кому-то была должна, – все-таки умудрившись перепрыгнуть через щупальце, объяснила Лисандра, – для кредитора это закончилось не очень хорошо. Он даже и представить не мог, каким образом я отдам ему долг. И вообще, чего я должна подчиняться круглым идиотам?
– Идиотам?
– Ну да. Только идиоту может прийти в голову, что меня можно заставить подчиниться без риска лишиться головы.
Ничего смешного в этом не было, но Лисандра неожиданно для себя засмеялась.
Последний образ – видение того, как она отрывает некоему вооруженному множеством щупалец монстру голову, – почему-то показался ей очень смешным.
И наверное, ее смех был тем, чего от нее не ожидали, он не укладывался в заранее придуманный сценарий. Монстр замер, очевидно, пытаясь решить, что же ему дальше делать.
Ну и прекрасно!
Продолжая хохотать во все горло, вампирша рванула к двери из подавала и достигла ее беспрепятственно. Она даже умудрилась ее открыть. Теперь, для того чтобы оказаться на улице, достаточно было сделать всего лишь один шаг.
Правда, делать его было рано. Там, в подвале, остался ее напарник. И бросать его Лисандра не собиралась. Не завелось у нее как-то подобной привычки. Кем бы этот напарник ни был. Совершенно не важно. Главное – напарник.
– Эй, – крикнула она сыну змеи. – Большой начальник, с вещами, на выход! Тут тебя ждут!
А чешуйчатый, видимо, тоже сумев стряхнуть с себя наваждение, рубанул клинком по ближайшему щупальцу, а потом опрометью бросился к двери.
И тут это случилось. Монстр взревел.
Лисандре опять повезло. Она стояла в дверном проеме, и рев, эта чудовищная какофония звуков, так резко, словно какой-то великан дал ей пинка, буквально вышвырнула ее на улицу. Она пролетела по воздуху шагов десять и даже успела напружинить мускулы для того, чтобы, натолкнувшись на стену противоположного дома, об нее не расшибиться. Но в этот момент дверь в подвал закрылась, и напор ослаб так резко, словно бы его отрезали ножом.
Уф-ф-ф…
Лисандра все-таки с разгону шлепнулась о стену этого соседнего дома, но удар был слабый и не нанес ей ни малейшего вреда. Вампирша обернулась для того, чтобы посмотреть, кто закрыл дверь, и, конечно, это оказался сын змеи.
Кто же еще? Он самый, собственной персоной.
Лисандра поспешно огляделась.
Нет, ничего опасного она не узрела. Никто не бежал к ним от ближайших домов, да и сами хозяева особняка, из подвала которого она только что вырвалась, узнать, кто это у них под полом так страшно рычит, не спешили.
Очень нелюбопытные, надо сказать, хозяева. Они либо мертвы, либо их нет дома. Что из двух?
Лисандра криво ухмыльнулась.
Вот это ее сейчас должно было интересовать менее всего. Главное – хозяева не мешаются под ногами. Ну и хорошо.
А вот другое…
Она взглянула на сына змеи.
Тот стоял, прижавшись в двери в подвал спиной так, словно был готов удерживать ее весом своего тела, если оказавшаяся с другой стороны тварь попытается выглянуть на улицу. Как будто это было возможно. Тварь с такими щупальцами…
Тварь…
У Лисандры неожиданно ослабли колени, и она присела возле стены. Еще у нее в горле было сухо, словно она проторчала сутки в центре Сахары без единого глотка воды. Прокашлявшись, вампирша спросила:
– Эта… пытавшаяся схватить… Кто она была?
Сын змеи ничего не ответил. Он отошел от двери, потом оглянулся на нее, словно бы испугавшись, что она вот-вот откроется, и замер в ожидании. Прошло с минуту, а дверь все не открывалась. Тогда чешуйчатый осторожно попятился в сторону Лисандры и остановился, лишь оказавшись рядом с ней, наткнувшись спиной на стену.
– Так что это было? – спросила вампирша, уже несколько пришедшая в себя. – Никогда не думала, что боги могут так выглядеть.
– А ты много их, богов, в своей жизни видела? – огрызнулся сын змеи.
Кажется, он все еще не совсем понимал, где находится.
Лисандра покрутила головой.
Ну надо же! Оказывается, даже сына змеи можно вывести из себя. Вот такое она и в самом деле видела впервые.
– Значит, это был твой наниматель? – продолжила допрос она.
– Разве он похож на нанимателя?
– Ну-у-у… Откуда мне знать?
– А если не знаешь, то…
– То что? – спросила вампирша.
Кажется, настал момент привести кое-кого в чувство. Хорошо, вот это она умеет делать.
Сын змеи махнул лапой, словно отгоняя от себя невидимую муху. Потом он издал тихое шипение, но на этот раз, Лисандра могла бы в этом поклясться, ничего общего с хихиканьем оно не имело. Тембр был не тот. Скорее уж оно походило на тихий вздох облегчения.
– Ушел, – вдруг объяснил сын змеи. – Теперь в подвал можно войти. Ничего опасного в нем более нет. Иди.
– Только после тебя, – мгновенно отреагировала Лисандра. – А лучше – не надо. К чему излишний риск?
– Никакого риска, можно смело входить.
С сыном змеи произошла метаморфоза. Теперь он снова был собран, холоден и расчетлив.
И не настало ли время получить кое-какие дополнительные сведения, прояснить кое-какие подозрительные моменты?
– Кто это был? – спросила вампирша.
– Не кто, – поправил ее сын змеи, – а что. Капкан. Причем поставлен он был именно на нас и сработал вовремя. Мы выбрались буквально чудом. А по идее должны были остаться в этом подвале навечно. Ну или перенестись туда, куда этот капкан ушел. Впрочем, в любом случае мы должны были погибнуть.
– Какой капкан? – спросила Лисандра. – Это было живое существо.
– А я разве спорю? Думаешь, живое существо не может быть капканом?
– Но оно было разумно. Это ты как объяснишь, умник?
Сын змеи наградил ее подозрительным взглядом.
– А с чего ты так решила, будто он был разумным?
– Эта штука, этот капкан, как ты его называешь, он пытался залезть ко мне в голову, пытался взять меня под контроль. Что ты на это скажешь?
– Очень хороший капкан, – криво ухмыльнулся сын змеи. – Именно поэтому меня так удивляет, что мы выбрались, ушли от него живыми.
Лисандра окинула взглядом улицу. Она по-прежнему была пустынна. Ни одного прохожего.
А может, это действует какое-то волшебство, некое наложенное заклинание?
– Кем был поставлен капкан? – спросила она. – И куда делся твой бог? Почему его не оказалось на месте?
– Не имею ни малейшего понятия, – сообщил сын змеи. – Ни малейшего. Что-то пошло не по плану, но что именно?
– Не верю, – сказала вампирша. – И если ты мне немедленно не выложишь все, я за тебя возьмусь.
– Каким образом? – последовал холодный вопрос.
– Самым непосредственным. – Лисандра продемонстрировала ему клыки.
– Клыки – это здорово. Хорошее оружие, – медленно сказал сын змеи. – Но что ты скажешь, если после этого придут мои собратья и заберут у тебя амулет? Причем это ведь случиться может и днем, когда ты будешь на солнцепеке.
Лисандра прикусила нижнюю губу.
Вот это уже не пустая болтовня.
– Ты мне угрожаешь, – констатировала она. – Угрожаешь страшной смертью.
– И мы оба знаем, что угроза моя не относится к разряду пустых. Стоит тебе на меня напасть – и твое существование сильно осложнится.
Лисандра улыбнулась так, как ей иногда приходилось улыбаться другим вампирам, решившимся нарушить границы ее территории.
– Но клыки будут раньше. Не так ли? Какая тебе разница, отомстит за тебя кто-то или нет? Ты этого даже не узнаешь.
Сын змеи мрачно оскалился.
– Кажется, ты о смерти пока не говорила. Только о желании получить от меня какие-то сведения. Пусть даже воздействуя физически.
– Если дойдет до этого, то мне придется тебя потом убить.
– Зачем?
– Возможно, это отсрочит свидание с твоими соплеменниками. Я даже думаю, что при некотором везении это позволит с ними вовсе не встречаться. Как они узнают, что тебя убила именно я?
Сказав это, Лисандра язвительно улыбнулась.
Что, съел? Задумался? Вот и хорошо. Подумай, подумай, стоит ли угрожать вампиру. Прикинь, чем это может закончиться.
Она подняла глаза вверх и окинула взглядом крыши ближайших домов. Вокруг нее был город, жилой город, но, несмотря на это, за последние минут пятнадцать по улице не прошел ни один человек. Так, может, это в самом деле колдовство? Возможно, они еще не выкарабкались из капкана и сейчас всего лишь банальная передышка, которая через пару секунд прервется. Каким образом? Ну, к примеру, может вспучиться мостовая, и из-под нее полезут всякие чудовища, желающие их съесть.
Лисандра машинально поежилась и решила прислушаться к городу.
Спроси ее кто-нибудь, как это происходит, она не смогла бы ничего объяснить. Просто в этом мире у нее время от времени получалось соединяться с городом, как бы становиться его частью, такой же, как дома и мостовая, чувствовать его пульс и тягучие, медленные мысли.
Ни с одним городом раньше у нее так не получалось. А этот… Почему именно этот город подарил ей умение сливаться с ним, ощущать его настроение, она не знала. Вероятно, дело было в его размерах. Может быть, достигнув определенной величины, город получает право на жизнь, на возникновение личности?
Было и другое объяснение. Не так давно она разговорилась в баре с одним выпивохой. Разговор был не очень интересным, но в какой-то момент она сказала:
– В этом городе гораздо труднее выжить, чем во всех остальных.
– Почему? – спросил ее собеседник.
– Он жестче, гораздо жестче, чем все, которые я видела до сих пор.
– Верно, – согласился выпивоха. – Этот город достаточно жесток, и выжить в нем трудно. Но он еще и высасывает.
– Что?
– Высасывает, я говорю. Душу, силы, радость жизни, энергию. Наверное, так поступают все города. Но этот – слишком огромен, и ему требуется гораздо больше.
Тогда, в баре, она подумала, что все это не более чем пьяный бред. А сейчас… Может быть, в этом есть некое зерно? Город-вампир. Город-союзник. Вдруг она именно потому получила возможность с ним соединяться, что они одного роду-племени?
Соединиться… Она попыталась, и у нее ничего не вышло. Сейчас город разговаривать с ней не хотел. Он словно бы чего-то испугался. Сильно испугался.
Ощущение было необычным, очень необычным.
Лисандра подумала, что ранее она во время общения с городом ничего подобного не чувствовала.
Что могло его так напугать? Она? Нет, напугать такой город ей не по зубам. А что? Вот любопытно. Хотя сейчас это не узнаешь. Со временем…
Лисандра покачала головой.
Не слишком ли рано она ударилась в панику? Все пока в норме. Они действительно вырвались из капкана. Да и улица эта, можно побиться об заклад, всего лишь относится к разряду тихих. Ее жители привыкли после наступления темноты сидеть по домам, а также не лезть в дела соседей. Разумная политика. Надо эту улицу запомнить. Следующий дом-убежище она устроит именно здесь.
– Ладно, – сказал сын змеи. – Раз так, я готов.
– К чему готов?
– К смерти. К чему же еще? – Он повернул голову, открывая шею для удара. – Давай бей. Только учти: убив меня, ты тем самым нарушишь наше соглашение. Ну а раз ты его собралась нарушить, значит – я проиграл. Проигравших в этом городе-убежище, как я слышал, очень любят топтать ногами. Ты уже этому научилась? Еще говорят, самым модным среди местных жителей считается, когда они затаптывают очередного наивного приезжего, повернувшегося к ним на мгновение спиной и получившего подлый удар… Так вот в этом сезоне принято, затаптывая кого-нибудь, сыто бубнить о том, что «город-мир слезам не верит». Такая, в общем, фишка. Ты тоже это скажешь?
Лисандра криво ухмыльнулась и взглянула на сына змеи не без интереса.
– Серьезно?
– Серьезнее не бывает. К чему проволочки? Я готов умереть прямо сейчас.
– А если я не желаю тебя сейчас убивать?
– Тогда надо вспомнить о нашем соглашении. Сейчас я хочу, чтобы ты его выполнила, не задавая лишних вопросов. Обещаю: все со временем станет явным, но не сейчас. Сейчас нам надо действовать.
Лисандра хлопнула ладонью по колену.
Да, надо признать, тут он ее уел. Сначала она сделала финт ушами, а теперь настала его очередь. Получается: один – один. Пока чистая ничья. Надо двигаться дальше. Ну не убивать же чешуйчатого в самом деле?
– Хорошо, – сказала она. – Отложим вопросы и ответы на потом, вернемся к тому, с чего начали. Значит, твоего подопечного сперли?
– Возможно, – сказал сын змеи. – Или он перешел в другой район города. Куда – не знаю. Это нужно еще выяснить.
Лисандра встала и, задумчиво разглядывая дверь в пресловутый подвал, заявила:
– Тогда начинаем.
– Что именно? – поинтересовался сын змеи.
– Как – что? Богоискательство. Твоего бога придется искать, – объяснила вампирша.