Ликвидатор. *** (Александр Афанасьев, 2014)

Я пишу эти строки ровно в тот день, когда узнал о гибели Криса Кайла, бывшего снайпера спецназа ВМФ США, абсолютного чемпиона армии, ВМФ, ВВС и морской пехоты США по количеству убитых. Сто шестьдесят официально подтвержденных смертей за четыре тура в Ирак, сам Крис говорил, что убил не менее двухсот пятидесяти пяти человек.

Его и еще одного человека убил неизвестный на ранчо, где Крис преподавал искусство стрельбы на дальние дистанции. Неизвестный, не имеющий никаких видимых мотивов, но достаточно профессиональный, чтобы убить двоих, в том числе бывшего «морского котика», на ранчо, полном оружия и любителей оружия, а потом скрыться. Знакомый и зловещий почерк. Такое ощущение, что в наши дни сам дьявол сдает карты за игральным столом, за которым находимся мы все.

Смерть эта – не случайна, как и смерть детей в Сэнди Хук Элементари, она произошла точно в нужное время и в нужном месте, чтобы вызвать совершенно определенные эмоции и совершенно определенные события. Точно так же не случайна смерть Джеффа Холла, «неонациста», отца пятерых детей, который жил в Калифорнии, «муссировал тему опасности, которую несет с собой нелегальная миграция» и «отправлял в пустыню в пограничную зону вооруженные отряды, а все свободные деньги тратил на оружие и военное снаряжение». Возможно, тот, кто не жил рядом с Мексикой, кто не знает, что такое отряды смерти «Лос Зетас», не видел мешка с частями порубленных на куски людей или фабрику, где несколько сотен людей растворили в кислоте, и ни разу не встречал банду мексиканских малолеток, некоторым из которых нет и четырнадцати, но пистолет есть уже у каждого – для того все это пустой звук. Но мы-то знаем… Все это имеет цель лишить американцев права на оружие, а затем – и свободы.

Крис Кайл был солдатом. Он был сыном священника, который пошел в армию, прошел самый жестокий отбор в отряды спецназа ВМФ США, а потом дрался за свою страну в Ираке. В отличие от многих других, он точно знал, кто его враг и за что он дерется. В Ираке он сделал татуировку красного креста на ладони – он хотел, чтобы солдаты исламского джихада знали про то, что он христианин. Видит бог, он служил своей стране и сделал больше, чем кто бы то ни было, для своей страны, которая этого, возможно, не заслуживала.

Покойся с миром, последний крестоносец Америки. Знай, что имя твое – не забыто, и дело твое – будет продолжено. Эта книга – посвящается тебе.

Аминь.

Полагаю, что двадцать первый век Соединенные Штаты Америки проиграли в короткий промежуток между 1991 и 1994 годом. Точно так же, как вторую половину двадцатого века – они выиграли в промежутке между 1944 и 1950 годом, раз за разом принимая правильные решения. Увы… спустя пятьдесят лет решения раз за разом принимались неправильные, а Билл Клинтон все-таки не дотянул ни до Франклина Делано Рузвельта, ни до Джона Фитцджеральда Кеннеди. Не тот масштаб…

В девяносто первом – так же, как и в сорок пятом, и до этого в восемнадцатом – Соединенные Штаты Америки оказались в числе группы стран, в третий раз за этот век выигравших принципиальную цивилизационную схватку. Причем – в этот третий раз – Америка была лидером группы стран, в то время как в 1918-м она была «одной из», а в 1945-м – одной из двух (вторым был СССР). В 1991 году Америка одержала победу над коммунизмом.

Однако Билл Клинтон оказался отнюдь не Франклином Делано Рузвельтом. В отличие от Рузвельта – он не распознал стоящей перед Америкой стратегической задачи: не просто победить врага, а сделать его своим другом, чтобы вражда больше не повторялась. Точно такая же ошибка была сделана в 1918 году – Германию унизили и поставили на колени, сделав возможным появление НСДАП и самой кровавой войны в истории человечества, войны, которую вызвали к жизни унижение и жажда мести со стороны великой нации. В сорок пятом – Рузвельт и Америка не повторили этой ошибки, они сделали все, чтобы Германия оправилась от травм, нанесенных войной, и сделалась сильным, зажиточным и стабильным государством. В девяносто первом Клинтон повторил ошибку 1918 года. Расплачивается Америка за нее уже сейчас.

В принципе, его можно по-человечески понять. В девяностые казалось, что наступил конец истории. Экономика росла как на дрожжах, врагов почти не осталось. В то же время в США не было сильных специалистов по России. Было до черта советологов, бежавших диссидентов, перебежчиков, но после крушения СССР для выстраивания текущей политики они были ничуть не более полезны, чем, к примеру, египтологи. Россия для администрации США была черным ящиком, а Билл Клинтон был не из тех, кто любил докапываться до сути, он был слишком несерьезен для этого. Видимо, он полагал, что у Америки есть, по меньшей мере, лет тридцать, прежде чем появится сколько-либо серьезный геополитический противник, и пока можно расслабиться и получать удовольствие. По крайней мере, на его два президентских срока – уж точно времени хватит. Так в девяностые было совершено сразу несколько геополитических ошибок, последствия которых начинают проявляться только сейчас.

Билл Клинтон ничего не знал про Россию. Он думал, что Россия – это вечно пьяный друг Борис да кучка пришибленных коммунизмом людей. Никто не сказал ему, что коммунизм – всего лишь небольшая глава в тысячелетней истории огромной страны. Никто не рассказал ему, что Россию нельзя безнаказанно победить, что Россия никогда не примет и не признает никакого поражения. С весьма сомнительным уровнем американского школьного образования, наверное, он все же слышал, как в России погибли армии Наполеона и Гитлера. Но ему никто не рассказал про то, как погибла Речь Посполитая – всего за сто с небольшим лет до ее гибели ее воеводы водили польских крылатых гусар на Москву и сажали в Кремле своих ставленников. Никто не рассказал ему и о том, как погибла Золотая Орда, за двести лет до этого одержавшая победу над Русью и захватившая ее – а потом все получилось так, что это Русь присоединила к себе большую часть территории Орды. Никто не объяснил ему, что Россия – это не Аргентина, у которой можно отнять Фолькленды и спокойно жить дальше. В короткий срок, в исторический миг с девяносто первого по девяносто четвертый год – Америка имела уникальный исторический шанс прекратить вражду и сделать Россию своим другом, – а Россия умеет дружить, и жертвовать ради дружбы она умеет. Но вместо этого Америка с упоением принялась ставить над Россией рискованные экономические эксперименты, унижать ее, показывать ей новое место, лишать ее законных геополитических прав и преимуществ, продвигать НАТО на Восток – хотя Рейган дал четкое обещание Горбачеву, что этого не будет. Но американские геополитики просчитались в одном: Россия возродилась слишком быстро, и не в качестве друга, а в качестве врага Америки. Девяностые годы убедили русских в том, что с Америкой дел иметь нельзя, что Америка была, есть и останется врагом, вне зависимости от того, какой будет Россия. И русские жаждали мести. Расплаты за девяносто первый год. Когда Джордж Буш сказал в рождественском телеобращении: хвала богу, мы выиграли «холодную войну», – он и не подозревал, как быстро за эти слова придется расплатиться.

Билл Клинтон ничего не знал и про ислам. Все девяностые годы Америка не вела, а имитировала внешнюю политику. Не прогнозировала – а реагировала по факту. Девяностые во внешней политике Америки – это позорное бегство из Сомали, это оставление в Афганистане многотысячных банд, которые, по мнению Америки, должны были просто самораспуститься, сложить оружие и пойти по домам, это фокус внимания на Югославию – кровавый, но все же периферийный конфликт, который не определял будущее мира. Америка старалась не замечать растущего влияния агрессивного ислама – до тех пор, пока не наступило 9/11.

Сейчас, через двенадцать лет после этой трагедии – Америка превратилась из мирового гегемона в геополитического банкрота, в осажденную крепость. И это – прямое следствие тех решений, которые были приняты в 91–94 годах. Ошибка, допущенная тогда, привела к тому, что Америка оказалась в одиночестве перед сонмом самых разнообразных врагов. У Америки больше нет друзей – есть только враги.

Первый и главный враг – это агрессивный ислам. Это жестокий и неуловимый враг, его действия напоминают комариные укусы, но требуют постоянно держать наготове громадную службу безопасности, тратить деньги на систему глобального контроля Интернета и всех каналов связи, на огромные службы внутренней безопасности. Он заставляет Америку держать вдали от своих берегов военные контингенты, реагировать на вылазки экстремистов в разных странах, держать под контролем огромные враждебные территории. Это называется GWOT – Глобальная война с терроризмом. И Америка уже израсходовала на нее больше, чем на Вторую мировую войну: экономика в коллапсе, а предела расходам нет и не видно. Интенсивность и тяжесть террористических проявлений за десятилетие увеличились на порядок, теракт из чрезвычайного происшествия превратился в обыденность. Более того – ситуация ухудшается.

Одновременно с этим Америка вынуждена поддерживать стратегический паритет сразу с двумя геополитическими противниками, одним новым и одним старым. С Россией и с Китаем.

С Китаем до крушения СССР у Америки были лучшие отношения, чем кто-либо может представить. Китай был дешевой фабрикой для США, фактически рабовладельческой плантацией, позволяющей снизить издержки. Одновременно с этим Китай вместе с США воевал против СССР – достаточно сказать, что почти все автоматы у моджахедов в Афганистане были китайские, а китайских инструкторов было не меньше, чем американских. Но после девяносто первого года Китай стал пока неявным, но врагом Америки. Во-первых, Китай усвоил урок крушения СССР – с Америкой дружить нельзя и открываться ей тоже нельзя. Во-вторых, Китай стал слишком сильным экономически, и это само по себе поставило его по другую сторону баррикад. Сейчас Китай фактически помогает исламистам против США в Афганистане. Рассадник террора находится в соседнем Пакистане, и Америка не может ничего с этим сделать, потому что за Пакистаном стоит Китай. Спохватившийся Збигнев Бжезинский предложил концепцию «большой двойки», союза Китая и США, но Китаю это не нужно. Китай знает про опасность сильной и не связанной по рукам Америки. Китай будет ждать, пока Америка утонет.

Россия в значительной степени восстановилась после катастрофы девяносто первого года, причем русские исходя из этого опыта стали воспринимать Америку как источник опасности и как вековечного врага. Сейчас отношение к Америке даже более враждебное, чем во времена СССР, когда с трибун громыхали разгромные речи, а советские пацаны мечтали об американских джинсах. Россия возродилась, Россия начала качественно перевооружать свою армию (на что у Америки уже нет денег), и Россия и Китай намереваются строить полноценные авианосцы – прямая угроза США. Сейчас Россия является постоянным раздражителем для Америки: она продает вполне современное оружие тем, у кого Америка не хотела бы его видеть, препятствует осуществлению американских внешнеполитических планов, вынуждает тратить деньги на перевооружение, когда денег нет. На сегодняшний день, Россия пусть и не обладает такой силой, как СССР, – но ее силы и влияния достаточно, чтобы быть тем фактором, который и определит расстановку сил в двадцать первом веке. На чьей стороне будет Россия – тот, скорее всего, и победит.

Объединенная Европа, давний союзник Америки против советского блока, с поля боя просто дезертировала. В Ираке не было ни французских, ни немецких войск, иракскую авантюру и та и другая страна просто осудила. В Афганистане и немцы и французы постарались присутствовать по минимуму, причем немцы разместили свои войска в самом спокойном, Северном Афганистане. А как только стало понятно, что затея провалилась, первыми бросились бежать. Европа, при ее совокупном ВВП, превышающем ВВП Америки, фактически демобилизовалась. Только подумайте – на всю Европу приходится один атомный авианосец (!!!), при том, что у США их десять. Зато в Европе – миллионы и десятки миллионов мигрантов, и сотни тысяч принимают ислам. А министр обороны Бельгии не моргнув глазом объясняет, почему нет ничего страшного в том, что салафиты служат в военной разведке НАТО…

Америка раз за разом совершает в отношении России грубейшие, непростительные ошибки. Даже находясь у последней черты, даже со спадом экономики и уже неподъемным грузом лидерства Америка все равно считает для себя возможным ударить по России. Будь то ПРО, расширение НАТО на Восток, закон Магнитского, проводимый в Америке день порабощенных народов, в числе которых Идель-Урал и казаки, – все это ошибки, за которые еще придется платить.

Почему это так? Потому что США по-прежнему ничего не знают о России. Ничего. Точно так же, как Никсон открыл Китай – точно так же кому-то из американских президентов, возможно, удастся открыть Россию. Пока не станет слишком поздно.

Все знания Америки о России исходят от тех, кто считается в Америке специалистами по России. А кто это такие? Ну, например, в администрации Буша-младшего это была Пола Добрянски, зам госсекретаря США, дочь Льва Добрянского, известного бандеровца и русофоба. Збигнев Бжезинский (его фамилия с польского переводится как Березовский), лютый русофоб польского происхождения. Среди тех, кто сейчас считается в США экспертами по России, почти нет тех, кто работал в России, имел бизнес с Россией, дружил с Россией. Это потомки тех, кто бежал из России, от России и ненавидит Россию. Могут ли они быть экспертами по России? А как вы считаете, может быть профессором… к примеру, физики, человек, который ненавидит физику? Традиция считать экспертами по какой-либо стране людей, убежавших оттуда, – страшная традиция, ахиллесова пята американской дипломатии, раз за разом приводящая ее к провалам и катастрофам.

Самое страшное в этом во всем то, что Россия и Америка – естественные союзники. За злобным гомоном русофобов скрывается один простой факт: мы – такие же, как они. А они – такие же, как мы. И мы, и они – белые, богобоязненные люди. Патриоты своей страны. Люди, умеющие ценить женскую красоту, а не запихивающие ее в черный мешок паранджи. Люди, умеющие идти до конца – но испытывающие отвращение при виде варварской жестокости Востока. Люди, верящие в прогресс, стремящиеся к звездам – а не воюющие за то, чтобы опрокинуть весь мир в варварство, к эпохе первых четырех халифатов. Люди, пытливо изучающие все новое – а не отрезающие людям головы за то, что они смотрели телевизор. В те короткие мгновения, когда русские и американцы служили вместе – например, в миротворческих силах в Югославии – простые солдаты совершенно без каких-либо проблем находили общий язык друг с другом. Это не Афганистан, где американский сержант учит афганских солдат сражаться, а кто-то из этих солдат злобно выжидает момент, чтобы выстрелить ему в спину. Любой русский, обычный, с улицы – спокойно сможет найти общий язык с любым американцем, как только научатся понимать друг друга. Но ни один из нас не сможет найти общий язык с пакистанцем из трущоб Пешавара.

И у нас – общий враг. Салафизм, агрессивный ислам – смертельный враг и русских и американцев. Они убивают и их и нас. Хотят поработить и их и нас. Разрушают то, что строили и строим и мы, и они, превращая в помойку цветущие страны и города. Они – наши враги, но мы ищем врага друг в друге.

Сейчас перед нами, перед Россией, перед Америкой, перед Китаем, перед потихоньку разлагающейся Европой стоит одна и та же задача, новый глобальный геополитический вызов. Вызов высшего уровня, и кто поднимет перчатку и выиграет бой, тот, скорее всего, и станет гегемоном на весь двадцать первый век. Мы должны модернизировать Восток, модернизировать весь или большую часть третьего мира, с тем чтобы лишить питательной среды радикализм и терроризм. Мы должны сделать так, чтобы они сами себе могли обеспечить хотя бы минимально приемлемый уровень благосостояния. Причем, мы должны это сделать в условиях цейтнота по времени, ограниченности ресурсов, уже наделанных ошибок, собственной слабости, потери воли и веры в собственные силы – но мы должны это сделать. Отказ от решения этой задачи чреват одним из двух: либо ядерной войной и гибелью половины человечества, либо цивилизационной катастрофой и крушением цивилизованного мира под натиском нового варварства, стремительной деградацией, варваризацией и наступлением новых Средних веков.

Эта книга – я еще не знаю, какая она будет, когда пишу это. Но эта книга – про Россию и про Америку. Про их настоящего врага, про салафизм и ваххабизм, про Аль-Каиду и Имарат Кавказ, про русских и американцев, с ними борющихся. Про простых солдат, понимающих, кто друг и кто враг, гораздо лучше многомудрых политиков. Это книга о нашем времени. О катастрофе, к которой мы полным ходом идем. И которая вполне может случиться…