Ливийский вариант. Глава 1. 11 сентября 2012, Бенгази, Ливия (Николай Николов, 2014)

© Николай Николов, 2014

© Tim Felce, фотографии, 2014

© Ник Па, иллюстрации, 2014

Редактор Геннадий Фоменко

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Глава 1. 11 сентября 2012, Бенгази, Ливия

Солнце медленно садилось прячась за домами с плоскими крышами. Яркие краски осеннего заката постепенно уступали место вечерней мгле. В небе появились первые звезды, стал ярче холодный полумесяц луны. Через несколько минут солнце скроется и у мусульман закончится вечерний намаз. Два часа назад в американском представительстве объявлена «оранжевая» степень угрозы. Выше бывает только «красная» и похоже скоро этот момент наступит.

Крис Стивенс стоял, прислонившись горячим лбом к прохладному стеклу зарешеченного окна в своем кабинете, и думал о том, что числится одним из первых в черном списке «Аль-Каиды». Но с другой стороны, послу хотелось верить, что собравшаяся у ворот толпа местных жителей протестует после появления в Интернете скандального ролика, который бесчестит великого пророка. Видеоролик сделан в США и за последние дни набрал на YouTube рекордное количество просмотров. И теперь толпы осаждали посольства США по всему Ближнему Востоку. Самые крупные из них собрались в Египте после показа ролика на местном кабельном салафитском канале, спонсируемом Cаудовской Аравией и Катаром.

Но была и еще одна новость: в Пакистане убит ливиец Абу-Яхья аль-Либи, заместителя Аймана Аз-Завахири и довольно-таки популярная личность среди экстремистов не только из «Аль-Каиды». После окончательного ухода со сцены Бен Ладена в мае 2012 Аз-Завахири стал общепризнанным лидером организации.

Красные блики на окнах словно исполняли магический танец – клубы огня и багрового дыма вырывались из горящей за воротами представительства «тойоты». Из толпы, освещенной этим зловещим светом, стуком маленьких молоточков ударили первые короткие очереди автоматов Калашникова. Пока что стреляли в воздух. Возможно, что всё обойдется, как в Тунисе, разбитыми камерами наружного наблюдения и парой сгоревших автомобилей…

Посол никогда не курил, но сейчас в пепельнице на столе дымила сигарета. За полтора года событий в Ливии мистер Стивенс насмотрелся акций протеста. «Если это просто не довольные чем-то местные, то скорее всего пошумят и разойдутся. Но если это запланированное выступление, то так просто всё не закончится».

А на то, что акция запланирована, очень похоже. Несколько часов назад сотрудники бенгазийской полиции, охранявшие представительство США, бесследно исчезли. Как будто, сразу после того как толпа начала собираться, они получили прямой приказ из Триполи.

Боевикам из «Батальона 17 февраля», с которыми изначально сотрудничали американцы, платить перестали, и они давно уже не обеспечивали безопасность этих нескольких арендованных в Бенгази зданий. А ведь еще совсем недавно посол курировал помощь, поступавшую для свержения законного правительства Ливии, и договаривался с лидерами повстанцев. И он отлично знал, на что способны их вооруженные отряды.

Новая власть совсем недавно начала выводить из игры батальоны боевиков – катибы, которые не так давно были основной силой в войне против Каддафи. Национальный совет пытался взять власть в свои руки при помощи новой армии и полиции. Но бывшая Великая Народная Социалистическая Джамахирия фактически разделена по географическим районам проживания основных племен – восточную Киренаику, Триполитанию и пустынный Фецан. Во многих районах реальная власть это советы племен или командиры катиб. В Бенгази, одна из нескольких крупных группировок салафитская «Ансар аш-Шариа» («Сторонники шариата»).

На крыше здания включили мощные, направленные в толпу прожектора. Среди протестующих за воротами выделялся один из активистов: сидя на плечах товарища, парень возвышался над толпой. В правой руке он держал мегафон, а левой возносил книгу в обложке, густо переплетенной арабскими узорами.

Если протест закончится штурмом и закрытая информация попадет не туда, куда надо, вполне возможен крупный политический скандал. «Ливийский вариант» в одной из стран региона шел со скрипом и спецслужбам пришлось активно влиять на процесс. План операции был только что согласован с одним из основных зарубежных партнеров и дожидался шифровальщика на одном из жестких дисков.

Судя по новостям из Египта захват представительства вполне возможен. В Каире протестующие мусульмане атаковали посольство США и заменили американский флаг на черный аль-каидовский. Их смогли остановить только при помощи местной армии и полиции. А там здание посольства больше похоже на крепость за четырехметровым забором.

Мистер Стивенс принял решение повысить степень тревоги до «красного» уровня и распорядился об эвакуации. И с этого момента начальник службы безопасности представительства обязан уничтожить секретные документы, изъять секретное оборудование и доставить американцев в безопасное место. Такое здание находилось неподалеку, но был риск нарваться на засаду боевиков. На территории оставались только три бывших спецназовца, один солдат-ливиец и господин Джон Кристофер Стивенс, известный дипломат, посол США в Ливии.

В правой руке Крис держал наполовину полный бокал виски, пальцы левой обжигала почти выкуренная сигарета. Пепел странно, большими симметричными узорами ложился на бежевый ковер с высоким ворсом. Сигарета простая, армейский «Кэмэл» без фильтра из пачки офицера ЦРУ, который пытался обеспечить защиту посла, не дожидаясь приказа сверху.

Курить в служебных кабинетах строго запрещалось, впрочем, как и приближаться к окну и, тем более, касаться защитной пленки.

Пропал сигнал телевидения и кабельный Интернет. Работала, правда, с переменным успехом, коротковолновая рация «уоки-токи». По ней отвечающий за безопасность офицер начал докладывать послу об эвакуации секретных документов и людей. Он только успел сообщить, что группа из пяти легковых автомобилей выехала за территорию и продвигается по соседней улице, как в динамике раздался щелчок и связь прервалась. Теперь рация только иногда тихо потрескивала.

Спутниковый телефон тоже еще работал, зеленым светился индикатор прямой линии связи с Госдепартаментом США. В Ливии вечер, а в Америке – бизнес-тайм. Посол даже слышал, как секретарша в Вашингтоне скрепляет степлером распечатки.

Крис пытался понять, почему нет ответа на его запросы. Почему-то никто не спешит принимать решение и посылать помощь.

Два дня назад из МИДа, который по традиции называется в США Госдепартаментом, пришло предупреждение о возможных акциях протеста, но конкретных мер принято не было. Старое здание посольства в Триполи разгромили еще при Каддафи, а после того как город перешел в руки оппозиции, офис посла разместился в одной из гостиниц. Летом у входа в отель взорвался автомобиль, начиненный гексогеном, и посол уехал в Бенгази. Именно здесь решались многие конфиденциальные вопросы, но офис в Бенгази не считался официальным посольством и носил весьма расплывчатый статус «почетного представительства посольства США в Ливии». Сами американцы называли его проще – station, станция.

В свете прожекторов густые черные клубы дыма отливали металлом. Вырывавшиеся из горящей машины языки пламени подсвечивали столб дыма короткими вспышками, – казалось, там начинается дорога в ад. Толпа уже несколько часов бесновалась за забором, появились лестницы и боевики с гранатометами. Но разрешение открыть огонь на поражение из Вашингтона так и не поступило. Хотя как раз в этот момент нужно нейтрализовать стрелков и активистов, а толпу попытаться разогнать выстрелами поверх голов.

Бывший спецназовец, сотрудник ЦРУ Глен Догерти вошел в кабинет посла без приглашения и предложил выключить свет внутри представительства. Крис молча кивнул. Теперь, когда задний двор и южную часть ограждения подсвечивала только свежая бирюза бассейна, казалось, стало тише и спокойнее. Погасли бесполезные мониторы стационарных компьютеров. Дипломат подтащил кожаное кресло к окну и попытался расслабиться неразбавленным виски.

Он приехал сюда, в Бенгази, в самом начале операции по свержению законного правительства. Еще до начала восстания сюда шли рыбацкие лодки, прогулочные катера и яхты с ящиками оружия, амуниции и запасом трехцветных флагов. Этот флаг символ мусульманского религиозного ордена Санусийа, образованного еще в начале 19 века в восточных областях Киренаики, проповедующего жесткий шариат и идеи Халифата, схожие с саудовским ваххабизмом. Во время второй мировой войны орден взял сторону антифашистской коалиции и после победы из трех североафриканских областей сделали государство Ливия. Может показаться странным, но по договоренности стран-победителей, Ливия отошла под протекторат проигравшей в войне Италии. Советский Союз пытался закрепиться в Средиземном море и предложил взять под контроль этот участок северной Африки. Но союзники по Второй мировой дружно выступили против. Это были первые признаки скорого начала холодной войны. Тогда и появилось решение об итальянском протекторате. Союз расчитывал, что в Италии к власти придут коммунисты, и не протестовал.

Вскоре потомок основателя ордена – Идрис ас-Сануси провозгласил себя королем. Его то и свергли молодые офицеры, одним из лидеров которых – Муаммар Каддафи.

Крис Стивенс попытался заставить себя не думать о плохом. Наверное он просто устал нервничать и анализировать ситуацию. Происходящее просто не укладывалось в голове. Казалось – эта же толпа, размахивая русскими автоматами, совсем недавно приветствовала его приезд в этот город. А теперь у посла появилось ощущение, что он смотрит блокбастер на экране темного кинозала. Состояние нереальности происходящего, смешанное с холодным ужасом. 11 сентября 2001 года он ждал пересадку в транзитном зале аэропорта Балтимора. Все рейсы отменили. На больших мониторах, без конца и без звука, словно кадры спецэффектов из голливудского боевика, повторялись сцены со взрывающимися самолетами и рушившимися башнями ВТЦ. Люди, в отчаянии, прыгали из окон небоскребов. На манхетеннских улицах камеры, крупным планом, выхватывали лица покрытых пылью людей, в ужасе пытающихся скрыться от надвигающегося апокалипсиса.

Глен Догерти прикурил сигарету в темноте коридора. Он зачищал территории еще в Ираке и умел хладнокровно оценивать критические ситуации. Сейчас, имея в распоряжении трех бойцов, вооруженных автоматическими винтовками со стандартным запасом патронов, пистолетами и парой ручных гранат, можно держать оборону. В толпе за воротами среди сотни протестующих дюжина вооруженных боевиков. Всего лишь пару гранатометов и две сотни патронов и посла Соединенных Штатов можно спасти, даже если начнется штурм. Но, если у боевиков появятся джипы-гантраки с минометами или зенитными пушками в кузовах, шансы продержаться до прихода подкрепления упадут до ноля.

Но Глен Догерти не из тех ребят, которые в случае опасности сидят сложа руки. В закрытой от простых смертных, секретной комнате шифровальщиков во всех посольствах стоит большой стальной шкаф с амуницией. Для экстренных случаев там должны быть патроны, гранаты, пара пулеметов, средства связи и даже гранатометы FMG-172 SRAW/Predator. Из этих одноразовых пластиковых гранатометов можно стрелять из закрытых помещений. Но разрешения вскрывать эту комнату не было, даже посол без команды из Вашингтона не мог отдать такое распоряжение.

Следующий вариант – подарки из серверной. Там для срочного уничтожения под компьютерами заложены мины, а при оранжевом уровне тревоги в них должны установить детонаторы. Если игрушки правильно заложить, то ими можно подорвать перекрытия здания и устроить еще один рубеж обороны.

Бывший морской пехотинец вошел в серверную без проблем – стальные двери оказались распахнуты настежь. В темноте только голубые огоньки источников бесперебойного питания освещали гнезда вырванных с корнем жестких дисков. В железных выдвижных ящиках под системными блоками мин не оказалось. Глен сплюнул почти догоревший бычок сигареты прямо на пол. Здесь явно успел побывать начальник безопасности представительства, который смылся первым под прикрытием эвакуации. Осталось проверить секретку в подвале.

Армейским ботинком с толстой рифленой подошвой офицер привычно растер окурок, скрипнув по пластиковому покрытию. Подсвечивая фонариком, он спустился в подвал. В секретке, кроме пары картонных упаковок с патронами для автоматической винтовки, ничего не нашлось.

За окном в темноте, разрываемой адскими красными всполохами, доносились гортанные крики толпы, верещание мегафона и жесткий треск автоматных очередей. Наступал переломный момент – если толпа пойдет на штурм, придется открыть огонь. Нужно продержаться до прихода помощи. Послу хотелось верить, что приказ наверху уже отдан, и остается только ждать. Два вертолета с ближайших кораблей Шестого флота США могут рассеять эту толпу за три минуты. Или самолет огневой поддержки спецназа, которому лететь с военной базы в Италии чуть больше часа.

По соседнему окну в кабинете секретаря с треском ударила очередь из автомата. Стекло, затянутое специальной пленкой, выдержало, не посыпалось. Бутылка из-под виски укатилась куда-то под стол. Теперь точно – это не просто толпа демонстрантов, а вооруженный штурм. Господин Стивенс встал и подошел к барной стойке. Лед в ведерке уже начал таять. Из Вашингтона сообщений все еще не поступало.

После свержения Каддафи обстановка в Ливии оставалась напряженной. Наверх уходили донесения о том, что безопасность этого представительства под угрозой, но реально никто ничего не делал. Государственный департамент сокращал расходы.

Стаканы звякнули. Посол по еще державшему зеленую линию спутниковому телефону еще раз запросил срочную помощь. Он не знал, что Президент США наблюдает за происходящим в реальном времени из Ситуационной комнаты Белого дома. В район событий один за другим на разведку отправлены два беспилотника. С них по закрытому армейскому каналу прямой видеосигнал шел в Пентагон, ЦРУ и Белый дом. На самом деле, в Вашингтоне просто никто не мог поверить в то, что повстанцы, так щедро подкармливаемые в свое время, начнут реальный штурм станции. Это не соответствовало поступающей из Госдепартамента президенту информации о ситуации в Ливии. Демонстрации протеста – да, возможны, но вероятность вооруженного нападения, которое не сможет остановить местная полиция и армия, считалась нулевой.

Глен поставил двух бывших морских пехотинцев у окон помещений справа и слева от офиса посла и через оптический прицел винтовки осматривал периметр. Если начнется штурм, то можно попытаться охладить пыл нападающих отсекающим заградительным огнем. Даже если подберутся к самому зданию, то остановятся у стальных решеток на входе и на окнах, где придется угостить их парой гранат.

Ждать оставалось недолго. Один из активистов акции, араб лет 20ти, сидел на заборе, свесив ноги в тяжелых армейских ботинках. Он громко и хлестко орал что-то на арабском в мегафон, а вместо книги размахивал автоматом «Калашников». В перекрестье прицела винтовки Глена четко видны безумные глаза боевика. Еще минута и толпа фанатиков во главе с этим арабом пойдет на штурм.

Глен решил стрелять, но не убивать парня. У того на ногах морпеховские, из светлой, под цвет песка, замши, армейские ботинки. Однотипный рисунок подошвы и носки защитного болотного цвета. Местные жители такие не носят, а тем более, не заворачивают носки сверху на ботинок. Так делают опытные бойцы, которые целый день по жаре на ногах, а не в тапках. Глен взял прицел ниже, правее и выстрелил арабу в ногу. Мегафон заткнулся. Парень, взмахнув руками, завалился на улицу. Раненого быстро подняли и куда-то понесли.

Несколько человек с оружием прорвались на территорию, и, пригибаясь, побежали к зданию. Перемещались они неумело, по прямой. Один остановился и дал длинную очередь по окнам посольства. Глен лично отдал приказ открыть огонь на поражение. Времени на предупредительные выстрелы не осталось. Из окон посольства полетели ручные гранаты. Раздались хлопки взрывов, секунд десять ничего не было видно – сектор обстрела заволокло пылью и дымом.

Когда дым начал рассеиваться, нападавших на территории и заборе уже не наблюдалось. Толпа на улице тоже заметно уменьшилась. Те, кто пришел развлечься – покричать, пострелять в воздух и сжечь пару флагов, не станут лезть под пули.

Глен точно знал, что армейские вертолеты не прилетят. Районы морского базирования вертушек на кораблях не входили в радиус подлетной зоны к Бенгази. Можно, конечно, поставить лазерные метки для наведения крылатых ракет, но бомбить территорию у здания посольства командование не рискнет. И самолет огневой поддержки для разгона «мирной демонстрации» в городском районе не пришлют. Стрелки-операторы могут вести огонь и точно сбрасывать бомбы ночью, но для точного определения целей, особенно если враг это отряд головорезов с опытом ведения уличных боев, нужно тесное взаимодействие с наземными наводчиками, которых нет.

Реально изменить ситуацию мог только отряд спецназа, на переброску которого самолетом нужно всего около двух часов, и то, если будет отдан приказ. Но его не будет. Сажать борт в аэропорту Бенгази тоже не рискнут и Догерти наверняка об этом знал.

На улице появился грузовой внедорожник. Он быстро проехал через разбегающуюся, как тараканы, толпу и резко затормозил у самого забора. Стоявший в кузове боевик перестал цеплятся за крышу гантрака и нагнулся за оружием. Догерти держал его на прицеле. У араба в руках появился гранатомет и через секунду он уже наводил его на цель. Глен открыл огонь одиночными. Первый выстрел, и боевик, резко вскинув руки, упал в кузов. Второй, третий, четвертый, пятый – по кабине. Дернувшись, внедорожник зигзагами ушел в темноту ночи. Глен перевел винтовку в режим стрельбы очередями и через прицел осмотрел улицу. От бурлившей толпы осталось человек тридцать. Он дал пару длинных очередей над головами, и через минуту место, где кипела демонстрация протеста, опустело. Только дым от горящей «тойоты» и чадащих покрышек. Первая часть плана сработала. Стрельбой из окон, на уровне обороны офиса посла, атаку удалось отбить.

«Но если будет еще одна, похоже, мы долго не продержимся, – Глен снял бронежилет и развалился в кресле у окна в кабинете посла. – Можно попробовать перебраться в другое место, в соседний, расположенный примерно в миле, комплекс зданий, но пробираться в темноте по переулкам слишком рискованно». И, казалось, уже не имело смысла. По спутниковому телефону наконец-то сообщили: в Триполи вылетел самолет со спецназом США. Отправлять самолет напрямую, в Бенгази, военные все-таки не рискнули.

Мистер Стивенс зачерпнул шейкером из серебряного ведерка остатки льда, налил почти до краев виски и добавил ликер «Болс». Вишенки для украшения бокалов, к сожалению, закончились.

За окном белым коротким рассветом полыхнул взрыв. Боевики ударили из гранатомета по южной части забора. Глен извлек из минибара посла следующую бутылку односолодового виски и поделился с Кристофером сигаретами из последней пачки. На часах по местному времени 21.30, но помощь все еще не пришла. Из темного переулка, словно по команде, подряд грохнули два выстрела из гранатомета. Стреляли издалека и особого вреда не причинили, но удары выдавали серьезные намерения атакующих. В правом крыле здания, в стене одной из комнат, оседала пылью пробитая кумулятивной гранатой брешь. Взрывом двери выбило вместе с рамой, загорелись мебель и шторы. Взвыла и сразу заглохла сирена пожарной сигнализации.

Согласно инструкции, посол должен спустить оставшиеся документы и личные записи в специальную трубу, уходившую под землю на глубину 15 метров. Об этом варианте мало кто знал, так как «труба» в обязательной архитектуре представительств появилась не так давно, только после реальной угрозы захвата посольства США в Тбилиси. Но в этом здании ни тайника, ни специальной безопасной комнаты – стальной коробки с фильтруемой вентиляцией – не было.

Вдруг, за окном, белым слепящим светом молнии блеснула вспышка мощного взрыва. Казалось земля вздрогнула и зашатались стены. Выстрел из переносного зенитного комплекса порвал решетки и раметал в клочья двери на входе в здание. Догерти различал взрыв гранаты из противотанкового гранатомета и миниракеты на слух. Оконные стекла покрылись трещинами. Эта атака уже точно похожа на грамотно организованный штурм. Глен жадно, тремя полными глотками, хлебнул виски из бутылки.

Бахнуло взрывом у небольшого вспомогательного помещения в тридцати метрах от основного здания. Наверняка сработал один из сюрпризов, которые маринес оставили для незваных гостей: значит, атаковали с разных сторон. Морские пехотинцы выбросили из окон шашки со слезоточивым газом. Временная мера, но территорию вокруг здания густо заволокло багровыми клубами газа.

Крис прикурил одну сигарету от другой, еще не догоревшей до конца. В коридоре резко хлопали одиночные выстрелы из американской винтовки. Патроны надо беречь.

Посол запер свой личный дневник, с исписанными за последние часы восемью страницами, в ящик стола. Там ясно написано, что секретные материалы по его приказу эвакуированы из представительства отвечающим за безопасность офицером.

Слезоточивый дым быстро рассеивался. С фланга, через дыру в заборе, боевики в камуфляже проникли на территорию. Теперь они шли на штурм. Глен, передернув затвор пистолета, взял на мушку одного из них. Патроны в рожке автоматической винтовки, как всегда, закончились слишком быстро. Стрелять из пистолета с такого расстояния по силуэтам на фоне слабо освещенного бассейна не имело никакого смысла. Надо ждать и подпустить их поближе.

Боевики профессионально разделились на пары и, прикрывая друг друга, перебежками приближались к зданию станции. Лица атакующих скрывали повязанные по-особому, с узлом на боку, куфии. Глен задержал дыхание, мягко положил палец на спусковой крючок пистолета и, на выдохе, выстрелил. Похоже, один из боевиков успокоился навсегда. Глен упал и перекатился к другому окну. Атакующие залегли и открыли шквальный огонь из автоматов. От бетонной стены, за которой он укрылся, градом полетели осколки. Судя по звукам выстрелов, доносившихся с разных сторон здания, «вооруженных лиц без воинских знаков оличия» блоьше сотни. Пачка «Кэмэл» без надписи «Курение убивает» почти опустела. Зато почти полной оставалась бутылка виски.

Полковник Белов неохотно снял трубку телефона ВЧ. Сегодня Алексей Емельянович приехал в контору пораньше и ждал этот звонок по вертушке, но все-таки в душе надеялся, что срочного разговора не будет.

В Бенгази шесть часа утра, а в Москве уже восемь. Прогноз аналитиков по ситуации в Ливии ушел наверх вчера вечером. Но он не оправдался. Меньше надо доверять информации из Вашингтона.

Посол США убит.

Скандальный художественный видеоролик, в котором один из эпизодов запечатлел момент убийства темноволосой женщины с христианским крестом на груди, вполне профессионально сделан и размещен в сети Интернет почти за неделю до атаки на американские посольства. Те, кому это было нужно, сумели превратить негромкое событие в разрывающую мусульманский мир новость.

Впрочем, полковник сам указывал в докладе, что это не причина, а только медиа-завеса предстоящих событий. Такие видео в сети уже появлялись, но в этот раз очевидно, что событиями в разных странах пытаются управлять из одного центра. Полыхнуло в Тунисе, Египете, Ливии, Йемене. Список погромов у американских посольств удивительным образом совпадал со странами, по которым прокатились волны «арабской весны». А ведь завтра протесты наверняка пройдут и в Иране, Индонезии, Пакистане. И тогда «горячих точек» на карте может стать еще больше.

Выслушав дежурные пожелания по вертушке, полковник Белов вытащил из дальнего ящика стола початую пачку сигарет «Кэмэл». Ее в качестве сувенира ему подарил генерал из оперативного управления НАТО на одном из совместных заседаний в Брюсселе. Простые армейские сигареты без фильтра. На пачке отсутвовала большая предупредительная надпись о вреде курения.

Алексей Емельянович не курил уже два года. Не курил, когда при эвакуации сотрудников российского посольства в Ливии колонна автомобилей заехала в зону артиллерийского обстрела. Не курил, когда английская разведка слила координаты танковой колонны правительственных войск в Сирии террористам. Не курил, когда по всем телеканалам показывали окровавленный труп полковника Каддафи.

И сейчас курить не хотелось. Нужна просто короткая пауза для обдумывания полученного по телефону приказа. Похоже, что в Штатах, накануне выборов президента, трагическая гибель посла в Ливии могла оказаться кому-то выгодной. Или Аль-Каида ответила на убийство Абу-Яхья в Пакистане. Таких «или», как всегда в политике, слишком много. «Или» переплетаются с «и», «из не проверенного источника», «предположим», «считается» не давая однозначных ответов.

Конечно, при воплощении в жизнь теории управляемого хаоса потери неизбежны, но убийство посла, который проработал на Ближнем Востоке более десяти лет, выводило событие на совсем другой уровень.

Щелкнула зажигалка, и полковник закурил, глубоко, до головокружения, затягиваясь забытым вкусом сигареты без фильтра. Задача стояла ясно: собрать и проанализировать всю необходимую информацию, сделать выводы, прогноз и наметить план дальнейших мероприятий. В письменном виде таким суконным, бюрократическим языком описывалась работа Алексея Емельяновича, но не реальная жизнь, в конце концов. Он честно служил Родине, пытаясь охладить головы рвущихся в бой военных и политиков, причем не только своих, но и чужих.

Полковник аналитического отдела Белов резко открыл дверь туалета в комнате отдыха своего кабинета и щелчком отправил недокуренную сигарету в унитаз.

Предстояло почти полностью, с учетом поступающей информации, проанализировать сложившуюся в Ливии ситуацию. Если вчера захват американского представительства в Триполи или Бенгази представлялся маловероятным, то сегодня он стал реальностью. Информация, развертка, аппликация, перспектива и рекомендации для политического руководства. Полковник приступил к работе.