Глава 6
Андрюша испугался и принялся оправдываться:
– Я сел в «Скорую», докатили до отделения, мне понадобилось барсетку прихватить, нельзя без документов и денег в местную командировку подаваться. Вернулся к машине, а санитар и говорит:
– Под завязку народ набился, тебе уже не влезть.
– Кто, куда и зачем набился? – взвыл Шумаков, у которого закончился запас терпения.
Андрюша снял фуражку.
– Народ «Скорую» увидел и рванул к машине. Баба Феня животом мучается, Варвара Нютина вроде руку вывихнула, опухла она у нее и посинела, Иван Сергеевич за лекарством в аптеку намылился, Анька Субботина со своими близнецами к зубному давно хотела!
– Труповозка не троллейбус! – пошел вразнос Шумаков.
Невзоров стал переминаться с ноги на ногу.
– Оно, конечно, так. Да только как народу в Вакулово попасть? Автобус вечно набит битком, то придет, то сломается. Бабе Фене восемьдесят. Варька хоть и молодая, да сто кило весит, Иван Сергеевич на протезе, он по пьяни в комбайн ногой попал, а Субботиной двух вертлявых пацанов на горбу не унести. Машин ни у кого нет, а тут прямиком к доктору доставят. Труп на носилках лежит, люди у стен, на лавочках сидят, всем хорошо!
– Назад инвалидная команда как отправится? – неожиданно мирно спросил Юра.
– Из Вакулова маршрутки ходят, – объяснил Андрей, обрадованный улучшением настроения майора из Москвы. – Они в Крюков фигачат и по требованию в Паново притормозят. Ну не мог я людей выпереть, вы уедете, а мне с ними жить. Баба Феня хоть и старая, а злопамятная, и остальные не простят. Понесут по округе весть: в милиции одни сволочи работают, Невзоров высадил стариков с детьми, а сам в комфорте покатил! Ваш теплоход в Вакулово идет, добросьте меня!
– Как же ты по местности передвигаешься, когда теплохода под рукой нет? – не успокаивался Юра.
– На велосипеде! – признался Андрюша. – Но в пятницу он сломался навсегда! На новый я пока не накопил.
– Черт с тобой, оставайся, – принял решение Шумаков. – Я договорюсь с капитаном, но не попадайся на глаза гостям.
– Спрячусь мышкой, – обрадовался Невзоров. – Можно баул взять? Он на причале остался! Пожалуйста! Разрешите его прихватить, баул никому не помешает.
– Бери, – смилостивился Шумаков. – Горит озеро, гори и рыба.
– Вы очень человечный и добрый, – польстил майору Андрюша. – Не каждый поймет и разрешит баул при себе держать. Спасибо! Огромное! Мне его никак не оставить!
– Деревенские жители не испугались около трупа сидеть? – запоздало удивилась я.
– Так он не кусается, – хмыкнул Андрюша. – Лежит себе тихонечко, не буянит.
– Хватит болтать, – вновь закипел Шумаков, – а то передумаю! Рыси на пристань за своим приданым.
Невзоров втянул голову в плечи и со скоростью испуганной ящерицы юркнул к трапу.
Обед подали в пять двадцать. Не успела вся честная компания сесть за стол, как я ощутила толчок и поняла, что теплоход, отчалив от Панова, лег на курс к Вакулову. В столовой аппетитно пахло супом, на первое подали что-то протертое, не слишком привлекательное на вид, но вполне приемлемое по вкусу. Гости бойко орудовали ложками. Первой светскую беседу начала Тина.
– А мне мама купила заколочки, – объявила она, – вот! Зелененькие! Красивые, да? Хорошие? Мама, почему тетя не отвечает?
– Солнышко, Алина обедает, – терпеливо пояснила Манана. – Когда я ем, я… Ну, продолжи, милая.
– Я ем! – захлопала в ладоши Тина. – А что у меня в тарелке? Каша? Не хочу! Фу! Не люблю геркулес! Мама! Ну пожалуйста! Мои заколочки лучше, чем у них, верно?
Тина ткнула пальцем в самый край стола, где чинно ели первое сироты. Я невольно посмотрела на девочек. Ира при помощи двух заколок, декорированных пластиковыми божьими коровками, сделала два хвостика. Светлана украсила такой же челку. Мне вспомнился точь-в-точь такой же аксессуар, найденный в санузле каюты Лизы, вероятно, Катя покупает воспитанницам некоторые вещи оптом.
– Мои красивше, – подпрыгивала Тина.
– Не надо хвастаться, – остановила дочь Манана.
Тина выпятила нижнюю губу и капризно затянула:
– Скажи! Мои самые хорошие!
– Конечно, – неожиданно ответила Ира, – не волнуйся. Наши заколки неудобные, они вечно из волос выскальзывают и теряются!
Тина забила в ладоши и опрокинула на скатерть бокал с водой.
– Если ребенок не умеет вести себя прилично, его следует оставлять дома, – жестко заявила Алина. – Для хорошего усвоения пищи ее нужно принимать в комфортной обстановке, наслаждаясь классической музыкой.
Тина ощутила исходящую от Бортниковой агрессию и повернулась к ней:
– Я плохо себя веду?
– Отвратительно, – не сжалилась над больной Алина, – гаже некуда. Ешь молча!
Глаза бедной девушки наполнились слезами, она зачерпнула ложку супа, поднесла ко рту и раскашлялась. Брызги полетели в разные стороны, Манана протянула дочери салфетку.
– Прикрой ротик.
– О боги! – закатила глаза Алина.
Ира снова оторвалась от обеда и спросила у Кати:
– Можно я возьму Тину и мы посидим в кают-компании?
– Правильное решение, – одобрила Катя.
Ира повернулась к Тине:
– Хочешь посмотреть мое рукоделие? А ты покажешь мне новые заколки.
Тина рванулась со стула и чуть не упала, запнувшись о ковер. Ира подхватила девушку и быстро ее увела. Манана со спокойствием патриция доедала суп. Наверное, мать придерживается политики невмешательства, считая, что Тина имеет право на полноценное общение, не стесняется умственно отсталой дочери, не прячет стыдливо ее в четырех стенах, а выводит в свет. Если кому-то не нравится отстающая в развитии девушка, то недовольный волен встать и уйти. Я мысленно зааплодировала Манане. Она молодец, а кое-кому необходимо понять: люди бывают разные, а солнце восходит для всех, оно светит не только академикам, но и таким, как Тина.
Неприятную тишину, возникшую после ухода девочек, нарушила Аня Редька.
– Я купила очаровательное одеяло, цвета подобраны с большим вкусом, сшито удивительно аккуратно.
– А я откопала кофту! – живо подхватила Катя. – Вышивка изумительная, сейчас этно в моде. Жаль, Виола, вас с нами не было.
Леонид Зарецкий засмеялся:
– Они с Юрой молодые, хотели наедине остаться.
Я сделала вид, что не слышу, а Вика, жена заведующего лабораторией, захлопала в ладоши:
– Прямо как мы, папочка! Давай откроем наш секрет! Пусть все знают!
– Не сейчас, котик, – ласково ответил Леонид. – Лучше вечером, за ужином.
– Но мне хочется! – капризно протянула Вика. – Надоело молчать! Ты обещал!
Зарецкий взял жену за руку, нежно поцеловал ладошку и спросил:
– Можно вместо второго попросить кофе? Слишком жарко для мяса.
– Капучино тоже не холодный, – затеяла новую свару Алина.
Зарецкий добродушно глянул на Бортникову.
– Странно, да? Котлета кажется излишне горячей, а кофе значительно более высокой температуры воспринимается как освежающий напиток!
Никита Редька засмеялся:
– Человек горазд на парадоксальные поступки. В прошлую пятницу стояла жуткая жара, я просидел до восьми вечера в офисе при постоянно работающем кондиционере, выпил, наверное, десять литров воды со льдом, потом сел в машину, где тоже включил на полную мощь «кондиционер» и поехал… в баню, чтобы со смаком попариться.
– Из всего вами перечисленного последнее – самое разумное мероприятие, – с видом учителя, отчитывающего второклашку за поспешный ответ, объявила Алина. – После парилки следовало выпить горячего чаю и закутаться в стеганый халат. Так поступают на Востоке, плотная материя поддерживает температуру тела неизменной.
– Мне показалась смешной сама идея ехать в баню в автомобиле с работающим кондиционером, – поддержала мужа Аня. – А еще встречаются люди, которые в мороз купаются в проруби.
– Моржи, – подала голос Катя. – Я как-то решила закаливаться, но не смогла даже ногу в ледяную воду опустить. Психологически трудно нырять в реку зимой при падающем снеге.
– Солнышко, – обратился Леонид к жене, – сделай одолжение, принеси мой мобильный, вроде я оставил его в шезлонге на палубе.
Вика скривила хорошенькое личико и поманила пальцем маячившего у буфета официанта.
– Сгоняй за телефоном.
Тот молча ушел, по лицу Зарецкого пробежала тень досады, столь мимолетная, что ее было практически незаметно. Я уловила это выражение случайно и поняла: красивая, молодая, но глупая и ленивая жена порой раздражает ученого, создающего рецепты новых конфет. Мысленно я переместила Леонида во главу списка подозреваемых в предательстве. По какой причине люди решаются заняться экономическим шпионажем? В основном из-за денег. Конечно, звонкая монета нужна всем, но если у мужчины жена – белокурое существо, жаждущее отдыхать непременно в Майами, получать в подарок колечки, сережки, покупать модную одежду и иметь прислугу, то его расходы часто побивают доходы. А Вика показалась мне избалованной сверх меры. Попроси меня Юра притащить ему телефон, я бы спокойно встала и отправилась за ним. Представляю, как сейчас некоторые дамы возмущаются, восклицают: «Вилка, это менталитет порабощенной женщины! Что за хамство! Велел спутнице сгонять за мобилой! Не смей даже вздрагивать! Принесешь в зубах трубку, в следующий раз любовник тебя за сигаретами погонит. Нужно уважать себя».
Но мне кажется, ничего хамского в такой просьбе нет: сегодня я помогу ему с телефоном, завтра он мне подаст кофе в постель. Но Вика убила одним выстрелом двух зайцев: она выполнила пожелание Леонида, ухитрившись не сдвинуться с места.
Внезапно послышался звон и тихий вскрик:
– Ой!
Все повернули головы на звук. Красная, словно перезрелый помидор, Светлана пробормотала:
– Я тарелку разбила!
– Надо быть аккуратней, – укорила девочку Катя.
– Она не нарочно, – заступился за сироту Василий Олегович. – Ерунда, посуда копеечная.
Света нырнула под кресло.
– Я соберу! Ой!
– Что теперь? – недовольно спросила Екатерина.
– Порезалась, – прошептала Светлана, – совсем чуть-чуть.
Хозяйка приюта спокойно приказала:
– Ступай в ванную, промой царапину и возвращайся к столу.
– Осколки… – заикнулась Света.
Катя ее перебила:
– Светлана, если дети сидят со взрослыми за одним столом, они не должны им мешать и привлекать к себе всеобщее внимание, ясно? Остатки тарелки уберет официант.
Семиклассница быстро вскочила и убежала. Разговор за столом неожиданно перешел к теме дайвинга. Оказалось, что Никита Редька считает изучение подводного мира самым лучшим отдыхом.
– Вот где красота, – с чувством вещал художник.
– Как там, расскажите! – захлопала в ладоши Вика.
– Слов не хватит, – вздохнул Редька. – Тишина и великолепие.
– Тогда лучше взять с собой айпод, – посоветовала жена Зарецкого. – Страшно, когда никаких звуков нет!
Леонид крякнул, Катя смущенно улыбнулась, но Вика, не сообразив, что сморозила очередную глупость, весело продолжала:
– Наверное, в океане попадаются хищники?
– Да, – подтвердил Никита.
– И вам не страшно? – округлила голубые глаза Вика. – Вдруг они нападут?
Аня отложила ложку.
– Никита старается не посещать места обитания акул, хотя, конечно, встречи с опасностью исключить нельзя. Не так давно около Владивостока погиб его знакомый дайвер.
– Ужас! – поежилась Катя.
– Вот и отдохнул с аквалангом, – подхватил Василий Олегович. – Не надо лезть под воду, человек сухопутное животное.
– А зачем акула убила вашего приятеля? – полюбопытствовала Вика.
Идиотизм вопроса поразил присутствующих, но все отреагировали по-разному. Манана уставилась на жену Зарецкого, Никита раскашлялся, Аня принялась сосредоточенно намазывать кусок хлеба маслом. Василий Олегович рассмеялся, Юра толкнул меня под столом ногой, а вот Алина неожиданно ответила:
– Акула воспринимает человека как пищу.
– Ой! – взвизгнула Вика и прижала ладони к лицу. – Я и не подумала. А вот фильм «Челюсти»…
– С точки зрения диетологии, дайвер – не лучшая закуска, – перебил ее Василий. – Но простой отдыхающий еще хуже, он весь пропитан алкоголем.
В столовую вошел официант.
– Простите, – сказал он Вике. – Я осмотрел все шезлонги, нигде трубки нет!
– Пустяки, вероятно, я в каюте ее оставил, – объявил Леонид. – Мне сейчас она не нужна.
Я удивилась: если у тебя нет срочной необходимости в звонке, зачем отправлять жену на палубу? Официант поставил опустевшие тарелки на поднос и удалился.
Вика взяла со стола чайную ложечку и начала вертеть ее в изящных, украшенных кольцами пальцах.
– А перед Новым годом вы под воду опускаетесь? – спросила она у Никиты. – Ну, когда совсем холодно и вода ледяная?
– Нет, – ответил Редька, – предпочитаю отдых в теплых краях.
– Интересно, – протянула Вика, – а что едят в декабре акулы, если никто с аквалангом не плавает?
Лицо Леонида вытянулось. Да уж, если взял в жены куклу Барби, то будь готов к казусам в светской беседе. Несколько лет назад, когда я еще была женой Олега Куприна, нас пригласил в гости Саша Федотов. Мне не очень хотелось отправляться на вечеринку, которую Федотов затеял, чтобы отпраздновать месяц совместной жизни с новой супругой. Я любила его прежнюю жену и не одобряла уход Саши к восемнадцатилетней красотке, но Куприн настоял, и мы очутились в просторной квартире Федотова. Сначала я с грустью отметила, что новобрачная уже успела избавиться от безделушек предшественницы и даже сменила мебель, но потом появился и повод для веселья. В середине вечера приехал Ваня Суворов. Как всегда, он принес гитару, сел в кресло и объявил:
– Музыкальная пауза! Поют все.
– Ой, как угарно! – обрадовалась юная жена Федотова. – Вы пианист, да?
Похоже, Вика Зарецкая – родная сестра той девицы. Или я старею и поэтому стала нетерпимой к молодым девицам?