Этрион
Ромонт сидел на старой, уже потрескавшейся скамье у входа в трактир. Из-за закрытой двери еле слышался запах готовящийся еды. Холодный воздух прогревался не по сезону палящим солнцем, а ветер и не думал приносит прохладу. Он снял легкую, шерстяную куртку и подставил лицо солнцу, и на небе до самого горизонта не было видно облаков. Лицо старика расплылось в улыбке, глаза закрылись: «Эх, сейчас бы пинту эля холодненького».
– Ромонт! Любовь моя ненаглядная, – прогремело из глубин трактира. – Где ты там прохлаждаешься?
«Ох, не к добру это, накрылись мои фантазии об отдыхе». Лицо старика скривилось в недовольной гримасе. В этот момент Ромонт заметил, как по дороге с севера шел парень в холщовой изорванной рубахе и истертыми штанами. Он передвигался, шаркая ногами, пошатываясь и, не дойдя до трактира шагов пятидесяти, рухнул на землю. Старик подбежал к путнику, тот что-то невнятно бормотал. С трудом он затащил парня в трактир.
– Кого это ты притащил? – Лина вышла из кухни, протирая руки полотенцем.
Она подошла к парню и осмотрела его с озабоченным видом. Кожа его в это время из бледной едва заметно окрасилась в серый.
– Ты его зря, наверное, притащил, может он больной какой-нибудь, заразный, – недовольно проговорила хозяйка.
– Не серчай, не могу же я бросить человека в беде… Постой, он что-то пытается сказать, – Ромонт поднес ухо ближе ко рту страдальца. – Это что, элемское наречие?
Старик удивленно посмотрел на жену. В это мгновение парень очнулся, кожа вернула бледный цвет. Он внимательно осмотрелся и с озадаченным видом сначала посмотрел на Ромонта, а затем перевел удивленный взгляд на Лину.
– Воды, пожалуйста, – тихо проговорил он.
– Ах, да, чего это мы, даже не подумали, сейчас, – заверещал старик и быстро подскочил к бочке, что стояла за стойкой, и, зачерпнув воды, передал парню, – вот свежая, только утром притащил с родника.
Парень жадно, одним глотком опустошил черпак и со словами «еще, пожалуйста» отдал старику.
– Конечно, – Ромонт снова набрал воды и пока страдалец уже медленно пил, обратился к Лине:
– Солнце мое, человек голоден небось, хлебу ему, может, да супом накормим.
– А у человека деньги есть? – недоверчиво и грозно Лина осмотрела парня.
– Что ты его смущаешь, – ответил старик.
А парень и вправду остановился на половине глотка и с виноватым видом посмотрел на хозяйку, которая, скрестив руки, стояла над ним, словно надзиратель, отмеривая каждый глоток, что он выпил.
– Видно же – нету у человека денег, – продолжал Ромонт, – но идея есть у меня. Ты ведь за солодом и мукой послать хотела, возьму ка я его себе в помощь, пусть так обед и отработает, да? – старик кивнул гостю, тот кивнул в ответ и, как только мог, мило улыбнулся хозяйке.
Лина все так же со строгим видом перевела взгляд с мужа на гостя, потом снова на мужа, глубоко вздохнула и, махнув рукой, повернулась к кухне.
– Ох, не доведет тебя твоя доброта до добра, вон, одного уже приголубили.
– Так он же расплатился.
– За все, что с нами было? – Лина повернулась и укоризненно посмотрела на Ромонта. – Надо больше, раз так в сто.
Парень вопросительно посмотрел на старика.
– А, не забивай себе голову, – отмахнулся Ромонт. – Еще водички?
Гость улыбнулся и подал черпак.
– Ох, мы же еще не знакомы, – прервал краткое молчание старик, – меня зовут Ромонт, я трактирщик, моя прекрасная жена – Лина – хозяйничает по кухне, да и чего греха таить, во всем трактире. А ты кто будешь, да откуда?
– Я – Дмитрий, я работал в шахте. – Гость, казалось, обдумывал каждое слово и внимательно смотрел на собеседника, словно проверяя, верит ли он.
– О как, то есть правду говорят, что напал на них кто, рассказывай новости, да подробнее.
– Да, напал, – ответил Дмитрий, удивленно посмотрев на Ромонта. – Маги, сильные они, управляли мертвыми.
– Да ты что? Некроманты, говоришь? Лина, солнышко мое, быстрее сюда! – Вид Ромонта был крайне озабоченным.
– Что опять случилось? – Лина вышла из кухни с подносом, на котором лежали булка и тарелка супа с ложкой.
– На Алладу некроманты напали!
– Ужас, так ты из шахты? Как там Морган? – Она поставила поднос перед парнем и села рядом. Дмитрий вопросительно посмотрел на нее.
– Ну, Морган Далас – ваш смотритель вахты, он жив? – взволновано уточнил Ромонт.
– Я один выжил, наверное.
Послышался тихий всхлип.
– Наверное? Так ты не знаешь? – не унимался старик.
– Я был внутри шахты, когда была битва, может, кто убежал? – все это время Дмитрий косился на еду и, не сдержав голод, принялся за яства.
– Он бы не сбежал, – обреченно проговорила Лина, – жаль, ведь ему оставалось совсем чуть до отставки, – она глубоко вздохнула, – жаль Лилию.
– Да, хороший был человек, отличный воин, – Ромонт отправился на кухню и принес небольшой бочонок с тремя кружками. Он разлил эль и поставил одну из кружек перед Дмитрием. Тот уже успел уговорить обед и, внимательно осмотрев содержимое, озадаченно посмотрел на старика.
– Пей, лучший эль в Орионе. Ну, за Моргана, пусть его душа покоится с миром.
Когда первые кружки были опустошены, и Ромонт разлил по вторым, он вновь обратился к парню:
– Ты ведь должен был по пути встретить отряд Коула Орсворда. Как они там?
– Я не знаю, я ушел, когда они отправились в шахту, старик с бородкой сказал, что там мог остаться маг, – Дмитрий неуверенно взял второй стакан, его голос уже был слегка пьян.
– Вот оно что, значит, и они сражаются, – Ромонт посмотрел задумчиво в окно на дорогу, что вела на север к форту. – Выпьем за их возвращение с победой и в здравии.
После второй кружки Дмитрий пошатнулся, его бледная кожа вновь стала сереть, но, совершив усилие, он вернул цвет. После с любопытством рассматривал свои руки. Лина, в отличии от своего мужа, не заметила этих метаморфоз; глубоко вздохнув, она встала из-за стойки.
– Мне пора браться за работу. Вечером припрутся голодные и уставшие жнецы. А тебе и нашему гостю, – Лина хотела было взять бочонок, – нужно еще за мукой и солодом съездить.
– Ну, радость моя, – Ромонт схватил бочонок, помешав жене его забрать, – тут горе-то какое, не гоже бочонок-то наполовину полным оставлять, а за товаром еще успеем, вот как допьем.
– Вон, парень уже клонится, еще кружка – и уснет прямо тут, а это значит до ночи не добудишься, так что горе горем, а работа ждет. Как вернетесь, так и быть, допьете, – она сделала усилие и вырвала из цепких рук пьянящий эль.
– Эх, твоя правда, – Ромонт внимательно осмотрел Дмитрия. – Ладно, салага, подъем. Как говорится – не поработаешь, не выпьешь. Ты пока на улицу выйди, подыши свежим воздухом, а то, смотрю, развезло тебя совсем. Я тут захвачу кое-что да прямо за тобой.
Дмитрий медленно, слегка пошатываясь, вышел из трактира. Ромонт одел куртку и подошел к голой части стены, на которой располагались полки с кружками и различными сосудами, и легонько толкнул ее. Стена оказалась дверцей, ведущей в темную, без окон, небольшую комнатку. В глубине можно было рассмотреть небольшие ящики, но старик повернулся к ближней стене, на которой висели различные ножны с мечами и кинжалами. Ромонт внимательно осмотрел ножны с длинным мечом и покачал головой, как бы отказываясь от какой-то идеи. Он быстро снял рядом висящий кинжал и прикрепил ко внутренней вкладке куртки. Выйдя из комнаты, он заметил кружку на стойке, которую он там не оставлял, под ней лежала записка: «Ничего не предпринимай, я прослежу за ним, К». Красивый подчерк и вычурная буква К. Старик осмотрел зал, в котором, кроме него, никого не было, на кухне была слышна работа Лины, а Дмитрий был виден из окна. «Как скажешь, Конрад», – подумал Ромонт, он снова задумчиво посмотрел на парня в окно. «Интересно, холодно ли ему?» Он быстро схватил еще одну куртку из темной комнаты и выбежал наружу.
– Спасибо, – Дмитрий кивнул и надел куртку.
– Ну что ж, телега нас ждет за трактиром, – Ромонт махнул рукой Дмитрию, чтобы тот следовал.
Последующие несколько часов прошли в молчании. Ромонт лишь изредка приветствовал встречающихся знакомых. Ехать им пришлось в другой конец села. Дмитрий с любопытством рассматривал людей и дома, а, когда они подъехали к мельнице, с трудом оторвал взгляд от крутящихся лопастей. По возвращению их ждал отряд Коула.
– Хозяин! А мы вас как раз вас и ждем, – радостно, с распростертыми объятиями поприветствовал Арон вошедших в зал через кухню Ромонта и Дмитрия.
– О, я смотрю, и вы в добром здравии, – Коул также подошел к ним и протянул руку Дмитрию. Он с недоверием и опаской пожал ее. Орсворд, не выпуская его руки, повел парня к столу, за которым сидели Рок, Эмилия и Мурин:
– Пойдём, присядем, мы волновались за вас, когда не нашли.
– Я тоже рад вас видеть, – очнулся наконец Ромонт, наблюдавший за Коулом и Дмитрием, – но, извольте, все ли целы? Я помню, провожал шестерых.
– Не волнуйтесь, друг мой, шестой наш спутник отдыхает наверху. Ему хорошенько заехали по голове, но жить будет.
– Вот и ладненько, раз такое событие, нужно горло-то промочить, – сказал Ромонт нырнул обратно на кухню.
– Итак, мы тогда позабыли познакомиться с вами, думаю, стоит исправить это упущение, – Арон усадил Дмитрия за стол между собой и Коулом. – Мое имя Арон, маг на службе скрытой стражи, грозный вояка; рядом с вами наш бравый командир Коул Орсворд – лейтенант скрытой стражи, – старик кивнул на другую сторону стола. – Того здоровяка зовут Рок Айрон, прекрасная леди рядом – Эмилия Орсворд и, наконец, наш добрый, – Арон поперхнулся, – друг элем – Мурин из высоких кленов.
Эмилия покосилась на старика, но тот лишь улыбнулся в ответ. В это время Дмитрий с грустью в глазах рассматривал Мурина. Ромонт вынес увесистый бочонок с краником у дна для розлива и поставил его на край стола. Эль разливался в молчании. Дмитрий с отвращением посмотрел на содержимое кружки, голова его только прояснилась от утренней порции. Лина принесла поднос с двумя запеченными курицами, затем были еще овощи, хлеб, – едой был завален весь стол. После тоста за упокой Моргана Ромонт в подробностях выслушал произошедшее в форте; Арон только не стал упоминать про секрет выжившего. Далее пили за победу, за встречу, Дмитрий старался пить меньше остальных, чем вызывал недовольные бурчания Ромонта и Арона; он ощущал пристальный взгляд Рока и Коула. Скукожившись, он пытался стать незаметным, но Айрон и Орсворд не спускали с него взгляд и следили за каждым движением. Вскоре в трактир стали заходить и уставшие рабочие с полей, Ромонт отлучился, чтобы заняться своей работой. Арон крепко сжал плечо Дмитрия и тихо, но угрожающим тоном спросил:
– Так все-таки как тебя на самом деле зовут?
Парень застыл, он медленно посмотрел на отряд и встретил пристальные взгляды. Мурин широко улыбнулся, обнажив заточенные зубы.
– Мы могли бы расспрашивать тебя до утра, и ты бы прокололся, но, – старик икнул, – я для этого уже слишком пьян. Мы знаем, что ты не рабочий с шахты, ты тем более это знаешь, так что просто расскажи правду.
Молчание все длилось. Взгляд выжившего был направлен в пустоту, он смотрел сквозь стол, погрузившись в раздумья. Мурин и Эмилия не выдержали и продолжили трапезу. Шум гуляк потихоньку заполнил трактир.
– Один мой знакомый говорил, чтобы узнать человека – нужно его напоить, – прервал затянувшееся молчание маг, – ты вроде пьян, и знаешь, что я точно понял? – парень никак не отреагировал, но старик продолжил, – Ты не опасен, ну я не говорю, что ты слаб, нет, ты не агрессивный, и я не чувствую в тебе зло. Но твоя способность перевоплощаться – вот что меня беспокоит.
Парень посмотрел на Арона. Безразличный взгляд не смутил старика, и он продолжил:
– Человеку это почти невозможно сделать. Я, конечно, могу назвать парочку, кому такое удалось, но, действительно, их всего то и парочка, и поверь, за свою долгую жизнь я повидал немало и много где бывал. Но вот я слышал, был народец, которому это удавалось лучше, чем людям – демоны.
Во взгляде Дмитрия проснулся гнев, он скривил улыбку, но продолжил молчать.
– Но и тут есть проблемка, народец этот был давным-давно уничтожен, где-то тысячу лет назад.
Гнев парня сменился отчаянием, он отвернулся о старика и залпом выпил остаток эля. Коул машинально наполнил вновь его стакан. В этот момент Ромонт принес им новый бочонок, залпом опустошил только что налитый стакан и снова вернулся за стойку. Коул повторил операцию.
– Тысяча лет, – голос Дмитрия был еле слышан за шумом трактира, – я был заточен так долго? – он отпил эля и вновь посмотрел на Арона, – демонов, значит, уничтожили? Всех?
– Да, так написано в архивах, по крайней мере, я не встречал их ни разу, и не слышал, чтобы кто-то другой их видел, – Арон вздохнул и допил свою кружку. – Так что же произошло в шахте?
– Человек, старик в черном, возможно, маг. Я видел, как он собирал мою энергию в какую-то сферу, черную. Я потерял сознание. Потом очнулся – и дальше вы все знаете, только я перевоплотился в рядом лежачего, потому как повсюду были люди, подумал, так будет безопаснее.
– Что за энергию он у тебя собрал? – Коул оторвался от еды.
– Мы, элемы, – в разговор встрял Мурин. – контролируем стихии с помощью внутренней энергии. Чем ее больше, тем лучше и контроль, – элем внимательно посмотрел на Дмитрия. – У нас ходят придания, что те демоны на самом деле были элемами, серыми элемами; они научились менять природу своей энергии, управляя сразу разными стихиями. Эти перевоплощения были ответом на агрессию людей.
– Да, историй и легенд о тех временах ходят много, да вот правды уже никто и не расскажет, – Арон оторвался от куриной ножки и повернулся к «демону» – или расскажут? Может, представишься наконец?
– Меня зовут Этрион и да, я серый элем, или, как нас называют люди, – демон.
Этрион встал из-за стола, за ним встали и Коул с Роком.
– От вашего напитка мне дурно, нужно поспать.
– Ты не убежишь от нас? – спросил Коул, положив руку на рукоять меча.
– А мне есть куда бежать? – слабо улыбнулся Этрион.