Глава 3. Охота на живца
Санкт-Петербург. Коттедж Максимова.
Высокий трехэтажный коттедж Старика находился всего в пятидесяти километрах от Санкт-Петербурга, среди живописных сосен, в ста метрах от Финского залива. Белые питерские ночи сглаживали вечерние сумерки, не позволяя наступить темноте. Несмотря на то, что на улице было светло, в окнах коттеджа горел свет.
Ксения, двадцатилетняя дочь Максимова, возилась на кухне, готовила ужин. Сам Максимов сидел в своем кабинете и просматривал бухгалтерскую документацию. Ксения была поздним и единственным ребенком в семье Максимовых. Веселая светловолосая голубоглазая девочка была копией отца. Старик женился на ее матери, двадцатипятилетней танцовщице варьете, когда ему было уже почти пятьдесят. Семейной жизни как таковой и не было: вместе с труппой она гастролировала по всему миру. Во время очередных гастролей, проходивших в Канаде, молодая танцовщица увлеклась местным хореографом и уже не вернулась. Ксения осталась с отцом, на тот момент ей было пять лет. Максимова не очень огорчала потеря молодой супруги, его больше беспокоила судьба маленькой дочки, и он как мог старался заменить ей мать. Ксения подросла и взяла все домашнее хозяйство в свои окрепшие женские руки, позволив отцу уделять больше внимания его любимому делу. Проходя обучение в питерском университете, на биофаке, она успевала помогать Максимову в его хлопотном спортивном хозяйстве. Ей нравилось заниматься административными делами клуба. Еще большее удовольствие ей доставляло то, что она могла часто находиться рядом со своим любимым человеком, Фрегатом. Максимов знал об их романтических отношениях и не препятствовал им.
Ксения открыла духовку и положила туда заготовку будущего пирога. На кухню вошел Старик. Он подошел к увлеченной стряпней дочке и поцеловал ее в макушку. В ответ она улыбнулась. Максимов, кряхтя и положив руку на сердце, сел за обеденный стол. Ксения обернулась и увидела болезненное состояние отца. Она быстро отреагировала на увиденное: достала из холодильника бутылку с минеральной водой, затем из аптечки баночку с таблетками, высыпала на ладонь несколько штук, подошла к отцу, налила воду в стакан и передала ему вместе с таблетками.
– Пап, прими…. Иначе в больницу…
Максимов покорно взял таблетки. Дочка поцеловала его в щеку, вернулась к плите и продолжила готовить ужин.
– Звонил дядя Толя и строго наказал, что если не будешь слушаться – вызывать скорую…
Максимов принял таблетки и запил их водой. Поморщился.
– Больше он тебе ничего не говорил?
Ксения удивленно взглянула на отца.
– А что должен был?..
– А нет… нет… я так спросил, – поспешил ответить Максимов.
– У вас что-то случилось? – Ксения, нахмурившись, посмотрела на Старика.
– Доча, что у нас сегодня на ужин? И где Полина? Почему не она готовит? – решил сменить тему разговора Максимов.
Ксения взяла с раковины тряпку, подошла к столу и начала его усердно вытирать.
– А Полину я, пап, отпустила. Могу же я хоть раз в месяц приготовить вкусный ужин родному отцу.
Максимов улыбнулся, взял со стола кусок хлеба и принялся есть. Ксения забрала у него хлеб.
– Потерпи. Всухомятку тебе нельзя…
– Опять дядя Толя приказал? – Старик разочарованно покачал головой.
– Не приказал, а попросил за тобой проследить.
– Заботливая ты моя… чтобы я без тебя делал. С тех пор, как мать не вернулась…
Максимов тяжело вздохнул. Ксения подошла и обняла его.
– Ну, все… все… тебе нельзя нервничать. Я по себе знаю, как тоска убивает! Мало того, что от мамы ни слуху, ни духу, ты еще себя не бережешь. Кто внуков нянчить будет? А?..
Она отошла от стола, подошла к духовке и посмотрела внутрь. Пирог начинал поспевать. Не поворачиваясь к отцу, она задала ему неудобный вопрос, ответ на который он предпочел бы отложить на более позднее время.
– Ты лучше расскажи, как там бой? Кирюха победил?
Максимов посмотрел на дочку, не зная, как ей сказать, что Кирилл погиб.
В это время раздался звонок в дверь. Старик посмотрел на часы. Было ровно 21:00.
– Мы кого-то ждем? – поинтересовалась Ксения.
– Пойду открою. Это твой дядя Толя с Павлом пришли. Извини…. Совсем забыл тебе сказать, что у нас будут гости.
Ксения ухмыльнулась и улыбнулась.
– Здорово! Накрывать в гостиной?
– Не, Ксюш, накрывай здесь. Мы там немного побеседуем и подойдем.
Максимов пошел открывать входную дверь.
Санкт-Петербург. Загородный особняк Чекмарева.
Дом Чека, выполненный в стиле французских аристократов, находился в том же направлении, что и коттедж Максимова, но километров на тридцать ближе к границе города. От дома Старика он отличался большей роскошью и помпезностью. Чекмарев не жалел денег, чтобы пустить своим партнерам по бизнесу пыль в глаза. В его среде это было обычным тоном.
Одетый в домашний халат, он стоял у окна и наблюдал за происходящим во дворе. Охранник бил дворника-узбека за то, что тот упал и рассыпал весь собранный мусор. Из ванной, облаченная в короткий шелковый халатик, вышла Элли. Она достала из бара бутылку виски, два бокала и подошла к Чеку. Кокетливо поцеловав его, передала ему бокал. Заплавская налила в бокалы виски, затем отошла и села на диван. Бутылку поставила на журнальный столик. Чек пил виски и продолжал смотреть в окно, наблюдая за тем, как дворник ползал по двору и собирал мусор в свою тюбетейку, а охранник его подгонял пинками и ржал.
Элли решила разрядить нервозное состояние босса.
– Расслабься, милый. Все будет окей! Завтра позвонит Старик и предложит тебе хорошие отступные…. Ты попросишь больше…. Он согласится…. Вернешь свое….
Разгневанный Чекмарев повернулся к ней и закричал:
– На хрена мне его отступные! Мне нужно всё! Поняла! Всё! Его деньги, его клуб…. Если хочешь знать, даже его дочка… всё…
Элли встала с дивана и снова подошла к нему. Она отпила виски из его бокала и облизала языком его небритую щеку.
– А дочка тебе зачем? Тебе меня мало? – сексуальным голосом спросила она и распахнула его халат, затем опустилась на колени, чтобы сделать ему минет.
Чекмарев сделал глоток виски, грубо взял Элли за лицо, поднял с колен и крепко поцеловал в губы.
– Я ее браткам подарю. Пусть порадуются. – Он громко рассмеялся, довольный своей шуткой.
Санкт-Петербург. Коттедж Максимова.
Старик прошел в прихожую и встретил Умнова и Фрегата. Ксения поприветствовала гостей издалека, показывая, что у нее грязные руки и она готовит.
– Как наш подопечный? Режим не нарушал? – крикнул ей доктор, снимая вторую туфлю.
– Все под контролем, дядь Толь! У меня не забалуешь, – ответила Ксения.
– Похвально…
Умнов вслед за Максимовым прошел в гостиную. Короблев направился к Ксении. Он тихо зашел на кухню и закрыл за собой дверь. Бесшумно подкрался к любимой, обнял и поцеловал в щеку.
– Привет! Одна хозяйничаешь?
У Ксении от неожиданности упала на пол ложка.
– Фу ты! Напугал!
Они одновременно опустились на корточки, чтобы поднять ложку, и столкнулись лбами. Оба нежно улыбнулись и любовно посмотрели друг на друга. Ксения чмокнула Фрегата в нос и быстро поднялась. Павел тоже встал и передал ей упавшую ложку. Она кокетливо надула губки, отвернулась и продолжила готовить. Фрегат подошел к столу, схватил со стола кусочек колбасы и засунул себе в рот.
Ксения, заметив воровство, нежно произнесла:
– Потерпи, Паш. Скоро будет готово. Ты лучше скажи, как бой? Кира выиграл?
Улыбка сошла с лица Кораблева. Он хотел ответить, но из гостиной послышался окрик Максимова.
– Павел…. Потом шуры-муры, сюда иди.
Они посмотрели друг на друга. Ксения улыбнулась. Лицо Павла оставалось угрюмым. Он ушел в гостиную.
Санкт-Петербург. Загородный особняк Чекмарева.
Чек сидел на диване, закрыв от удовольствия глаза. Элли стояла за спиной и делала ему массаж. У него зазвонил телефон. На телефоне высветилось «Град».
Чек поцеловал Элли руку и взял трубку.
– Это Град, – произнес голос в трубке.
– Вижу, – недовольно ответил Чек.
– Босс, я проследил за Фрегатом. Слышал разговор. Он звонил какому-то Иванычу. Спрашивал про погоду в Белоруссии. Просил прислать «посылку». В конце сказал, что понял, рейс 2118 завтра в 10:00, встречаю…
– Больше ничего?
– Все.
– Понял. Отдыхай. Завтра будет работка.
– Окей, босс.
Чек положил трубку. Ухмыльнулся.
– Вот конспираторы. Мы еще посмотрим кто кого!
Санкт-Петербург. Коттедж Максимова.
Старик и Умнов сидели в гостиной за большим овальным столом. К ним подсел Фрегат.
– Алексеич, а что Ксюха еще не знает? – спросил он.
Максимов отрицательно покачал головой.
– Не смог!.. Потом.
Он встал из-за стола и подошел к окну.
– Рассказывай, Паша, дозвонился?
– Все по плану, Леонид Алексеич! Завтра ждем посылку, – задорным голосом ответил Кораблев.
– Чек узнает?
– Узнает, куда денется. Град возле меня весь день терся. Я говорил громко, разборчиво, чтобы он все слышал.
– Молодец!
Максимов был доволен, что все шло по его плану.
– Не переборщил с игрой, артист?! – подколол Фрегата Умнов.
– Обижаешь, Иваныч, все как в Большом драматическом…
Старик отошел от окна и сел за стол.
– Извините, Леонид Алексеич! – обратился к нему Фрегат. – Я вот что-то не до конца понимаю. Ну, приедет посылка. Ну, наемник Чека будет пытаться ее убрать. А наемника-то кто брать будет? Менты? Или мы?
Максимов сурово посмотрел на любопытного ученика.
– А этого, Паша, тебе лучше не знать… – Он заговорщически переглянулся с Умновым, потом встал и стал ходить по комнате. – Никого из наших я привлекать не буду. Мы не банда головорезов, устраивающих вендетту. Мы спортивный клуб, и обидчику ответим по-нашему.
Максимов посмотрел на недовольное лицо Умнова, который догадывался, что может предпринять его друг, и поспешил уточнить.
– Победой… на ринге… – Старик взглянул на Фрегата. – А твое дело, Паша, сопроводить посылку до гостиницы и все! Потом им займутся…
Максимов сделал паузу и посмотрел на доктора. Тот неодобрительно покачал головой.
– Добрые люди, – уточнил Максимов
– Уже… понял, – кивнул Фрегат.
Санкт-Петербург. Загородный особняк Чекмарева.
Чек сидел на диване, озабоченный информацией о новом, неизвестном ему бойце Старика. Он думал, что уже все сделано, Старик на лопатках, и ждал скорой его капитуляции. Но эта новость создала дополнительные проблемы. Он не любил сюрпризов, особенно когда они грозили больно ударить по его карману и авторитету. Он взял трубку и набрал номер. Ему ответил все тот же глухой голос.
– Слушаю!
Чекмарев, ни на секунду не сомневаясь в правильности своих действий, четко произнес:
– Рейс 2118. Встречай!
– Понял, – ответил голос в трубке.
– Чем быстрее, тем лучше! Посылку могут спрятать, – с нотками нетерпения добавил Чек.
– Понял.
– Работай.
Чекмарев положил трубку. Он снова почувствовал дыхание победы, подошел к столику, взял бокал, наполовину заполнил его золотистым ароматным виски и выпил залпом.
– Был боец – и нет бойца… – игриво произнес он.
– Какой ты у меня кровожадный, – послышался голос за спиной.
Чекмарев повернулся. За ним стояла Элли. Она эротично сбросила с себя прозрачный пеньюар и осталась в одних кружевных чулочках, под цвет ее спортивного загорелого тела, и черных трусиках танго, едва закрывающих интимный бугорок.
Элли развязала пояс и снова распахнула халат Чека. Тот довольно улыбнулся, притянул изящное тело Элли к себе и нежно провел языком по ее манящей шее. Заплавская растаяла от таких ласк. Он фамильярно шлепнул ее по упругой попке и подтолкнул в сторону спальни. Сам пошел за ней.
Санкт-Петербург. Коттедж Максимова.
Тайное вечеря в доме Максимовых было в самом разгаре.
Ксения собрала на кухне поднос с чайными принадлежностями и вошла в гостиную.
– Я думаю, тут вам будет удобнее. Скоро пирог поспеет, – улыбнувшись, констатировала она и аккуратно стала расставлять чашки с блюдцами на столе перед каждым из присутствующих.
Выставляя приборы перед Фрегатом, она демонстративно споткнулась о ножку стула и присела к нему на колени.
Максимов посмотрел на заигрывания дочки, сделал суровое лицо.
– Ксения! Не расслабляй парня. У нас серьезный разговор.
Она посмотрела на любимого. Их взгляды встретились. Фрегат сделал вид, что занят. Ксения улыбнулась.
– Спасибо, дочка. Мы тут еще немного потолкуем. Потом ужин, – строго произнес Максимов.
– Хорошо, пап, – ответила Ксения и вышла из гостиной.
Прикрывая дверь, она остановилась и услышала слова отца. Он говорил тихо, но хорошая акустика огромной гостиной донесла их до нее.
– Теперь давайте думать, кем мы заменим Акелу.
Ксения вслушивалась в разговор. Максимов продолжал:
– Все мы знаем, что в нашем клубе такого бойца нет. Подготовить нового за две недели не успеем. Будем предлагать отступные?
– Чек не согласится, – констатировал Фрегат.
– Не согласится…. Тогда придется кого-то найти… кого? – размышлял вслух Старик.
Фрегата осенила, по его мнению, гениальная мысль.
– Давайте я!
– Что ты? – удивился Максимов.
– Я буду драться со Слоном! – Павел по-мальчишески выскочил из-за стола и сделал несколько боевых пассов руками, демонстрируя свою подготовку.
Старик расстроенно покачал головой.
– Извини, Паша, но ты пока будешь запасным вариантом. Я, конечно, в тебя верю…
Фрегат снова сел за стол.
– Ну?
– Только с тобой будет фифти-фифти, а нам нужно наверняка. Извини. Слишком большие ставки, – с досадой в голосе добавил Максимов.
– Уже понял, – согласился Кораблев.
– Это хорошо, что понял.
Старик взялся за сердце, медленно встал из-за стола, подошел к окну. Открыв форточку, он вдохнул свежего воздуха. Умнов заметил плохое состояние друга и подошел к нему. Взяв его руку за запястье, стал считать пульс.
– Все нормально, Толя… нормально, – тихо произнес Максимов.
Умнов недовольно покачал головой и пошел обратно к столу. Сев за стол, он задумался. В его голове быстро промелькнули события из прошлого. Вспомнив нужное, он повернулся к Старику и гордо произнес:
– А ведь у тебя есть боец!..
Максимов удивленно посмотрел на Умнова, довольного своим озарением.
– Кто?
Старик и Фрегат смотрели на доктора в ожидании ответа.
– Лесоруб! – выпалил Умнов после небольшой интригующей паузы.
Это имя гулким эхом пронеслось по гостиной.
Максимов задумался. Он вспомнил события пятнадцатилетней давности.
Город Сибирск. 1995 год. Местный спортивный клуб.
Максимов приехал сюда вместе с Умновым, чтобы отобрать лучших ребят для продолжения их спортивного обучения в Санкт-Петербурге. Он стоял возле ринга и смотрел на сибирских пацанов. Бойцы сидели на скамейке. Для того чтобы протестировать кандидатов в реальном бою, Максимов взял с собой своего лучшего бойца, Сергея Астанова.
– Теперь темная лошадка… – интригующе сообщил он всем присутствующим.
Местные бойцы застыли в ожидании чуда.
В зале появился Астанов. Он молча зашел на ринг и демонстративно, показывая свою подготовку, сделал несколько боевых угрожающих пассов руками и ногами.
– Это боец из моего центрального клуба, – с гордостью произнес Максимов.
Среднего роста, накаченный, атлетически развитый Астанов произвел на молодых ребят авторитетное впечатление. Послышались восторженные возгласы.
Максимов, оценив восхищение своим подопечным, улыбнулся.
– Кто продержится против него хотя бы один раунд – едет со мной в Питер.
Бойцы воодушевились и поочередно стали предлагать себя для боя. Старик вызвал одного, на вид более внушительного.
– Первый пошел!
Дебютный спарринг прошел довольно быстро. Астанов легко нокаутировал героя.
– Следующий.
Второй спарринг – снова нокаут. Третий, четвертый – итог тот же. Максимов довольно потирал руками. Он оглянулся и подмигнул стоящему неподалеку Умнову. На лице доктора не проявлялось никаких эмоций. Он был готов к такому предсказуемому результату.
Оставшиеся бойцы больше не рисковали выйти на ринг.
– Еще желающие есть? – крикнул Максимов, заранее понимая, что энтузиазм местных ребят резко угас, и ждать очередного самоубийцы не было смысла.
– Есть! – прозвучал голос из глубины зала.
Все обернулись и расступились. К рингу твердой, слегка самоуверенной походкой шел боец. На его лице была черная латексная маска, по типу таких, которые продавались в секс-шопах для садо-мазо развлечений.
Среди бойцов послышалось недовольное шушуканье:
– Лесоруб…
– Отмороженный…
– Опять он…
– Задолбал этот костолом…
– Ничего… сейчас столичный его проучит!
Пройдя мимо ухмыльнувшегося от такой безапелляционной самоуверенности Умнова, боец подошел к Максимову и посмотрел ему в глаза. Старику показался знакомым взгляд сквозь маску, но он никак не мог вспомнить, где он его мог видеть. В воздухе повисла пауза.
– Да нет! Не может быть, – подумал Максимов.
Он отнес данные сомнения к случайным, ухмыльнулся и издевательски спросил:
– А что в маске? Стыдно проигрывать?
Тот ничего не ответил, но Старику на секунду показалось, что там, под маской, тоже проскочила издевательская ухмылка. Боец молча подошел к рингу, ловко перепрыгнул через канаты и подошел к сопернику. Астанов улыбнулся и хвастливо произнес:
– Двадцать секунд… не больше… и ты обнимаешься с ковром.
Боец в маске посмотрел на самоуверенного Астанова.
– Не говори гоп!
Максимов стоял возле ринга и улыбался, предвкушая еще одну победу своего подопечного.
– Начнем!
Начался бой. Боец в маске легко уворачивался от ударов Астанова, как бы заигрывая с ним и не идя на обострение. Старик напрягся. Его многолетний опыт подсказывал, что этот инкогнито может доставить проблемы. Астанов был озлоблен действиями неподдающегося соперника. Тот умело двигался по рингу, периодически посматривая на Старика. Максимов опять почувствовал под маской издевательскую улыбку. Но что его больше поразило, так это стиль борьбы бойца, который придумал и знал только он один.
– Где он мог этому научиться? – подумал он.
В это время терпение Астанова закончилось, и бой постепенно перешел в дворовую драку. Бойцу в маске тоже надоело бессмысленное толкание на ринге. Он не видел в Астанове достойного соперника, но хамство и дерзость противника его раззадорили, и он перешел к активным действиям. Сначала ловкой подсечкой завалил столичного выскочку на ковер, затем сел на него сверху и размашистыми ударами принялся добивать. Максимов ужаснулся происходящей кульминации и попытался криком остановить бой.
– Все! Хватит! Ты его покалечишь!
Боец в маске вошел в раж. Он не слышал криков Старика, сделал болевой захват и на глазах у всех сломал Астанову руку.
Зал притих. Максимов и Умнов подбежали к пострадавшему. У Астанова был болевой шок. Доктор раскрыл свою походную аптечку, достал оттуда все необходимое и стал приводить его в чувства. Максимов приподнял голову Астанова и наблюдал за манипуляциями доктора. Боец в маске стоял рядом. Казалось, что он ничуть не сожалеет о содеянном.
– Я готов! Едем?! – наглым голосом произнес он.
Максимов поднял голову и посмотрел на него осуждающим взглядом.
– Уходи! – сквозь зубы произнес он, ощущая на себе самодовольную улыбку победителя.
– Тогда звеняйте! Я пошел! Буду нужен – зовите!
Боец в маске спустился с ринга, прошел сквозь расступившуюся недовольную толпу и вышел из зала.
Максимов задумавшись стоял у окна. Доктор и Фрегат ждали его решения.
Конец ознакомительного фрагмента.