Леонид Быков. Аты-баты…. Последний лирический герой (Н. Я. Тендора, 2011)

Последний лирический герой

Сегодня уже невозможно представить себе отечественный кинематограф без обаяния и комедийного дарования Леонида Быкова, давно ставшего легендой. Его талант сразу полюбился внимательному глазу кинокамеры. Сколько положительной энергии и душевного тепла дарили его герои с экрана! Они восполняли дефицит доброты, особенно остро ощутимый сегодня. Яркая индивидуальность актера по-прежнему согревает сердца тех, кто помнит его. Быков навсегда останется одним из самых любимых артистов. Вспоминая его, невольно улыбаешься. Молодой актер, оставаясь самим собой, утверждал правду жизни, привнеся в комедию свободное дыхание. Его герои старались не терять оптимизма и чувства юмора ни при каких обстоятельствах. С момента прихода их на экран прошло немало времени, выросло не одно поколение зрителей, а они по-прежнему незабываемы.

У каждого человека есть главное дело жизни. У писателя – это книга, у актера – роль. Для творчества Леонида Быкова – создание образа обыкновенного человека. Суть таланта Быкова – человечность, это не просто его тема в искусстве, а внутренний знак, который не спрячешь.

Актер легко преодолевал официоз своего времени, его личность была несовместима с идеологическими штампами. Возможно, поэтому у быковских персонажей столь завидная судьба. Созданные Быковым образы: невезучий в любви Федя Мокин из «Укротительницы тигров», находчивый весельчак Максим Перепелица из одноименного фильма, Алеша Акишин с его врожденной потребностью жажды настоящей героической жизни из «Добровольцев», чистый помыслами, верный сердцем Алешка из «Алешкиной любви», разведчик, сорвиголова Сашко Макаренко из «Разведчиков», капитан Титаренко с его «Смуглянкой» из фильма «В бой идут одни старики» и бывалый солдат Святкин из военной драмы «Аты-баты, шли солдаты…» – отмечены подлинным мастерством. Все они с легким изящным юмором воплощают на экране общечеловеческий и гражданский идеал.

Быковская исполнительская органика предельно точна и естественна. И в этом – природа высокой достоверности созданных им образов. Обладая игровым умением актеров немого кино, которое во многом утрачено с появлением звука, Быков одним движением бровей передает внутреннее состояние героя. Миллионам зрителей запомнились трогательные комедийно-лирические образы Леонида Быкова, беззаветно и искренне умеющие любить. Хитровато-грустный прищур лучащихся добротой глаз, неистребимый украинский акцент, искренность… Все это, помноженное на исполнительский талант, снискало Быкову преданную зрительскую любовь.

В этого несколько угловатого, но столь обаятельного паренька просто невозможно было не влюбиться. Вот признания тех, кто лично знал Леонида Федоровича. Актриса Ада Роговцева: «Это человек-идеал, человек будущего, которого тепло называли домашним именем – Леня». Актриса Роза Макагонова: «Его любили все. Его мягкий говорок, его шуточки очаровывали, и вокруг него, где бы он ни был, всегда образовывался тесный кружок улыбающихся людей. А на съемочной площадке благодаря Ленечке возникала атмосфера легкости, творческого вдохновения и взаимопонимания. Он был очень талантлив как актер и режиссер, но также талантлив и как личность – светлая, человечная и очень духовная».

С годами отношение к нему не менялось – Леонид Федорович по-прежнему пользовался огромным успехом у женщин. «Довженковские дамы находились в состоянии перманентной влюбленности, – делилась воспоминаниями редактор студии Эмилия Косничук. – Вначале всеобщим кумиром на киностудии был обладатель невероятной красоты и харизмы, эдакий мачо – Юрий Ильенко. Затем все полюбили нашего главного редактора, за которого впоследствии вышла замуж Алла Сурикова. Далее модным стал Леня Быков. Но если в двух первых случаях прекрасный пол страдал и строил планы, то по поводу Лени такие варианты не проходили.

Он был на пьедестале – никаких романов. В личной жизни закрыт, словно обратная сторона Луны. Я даже представить себе не могу, с кем бы Леня смог сходить налево. К нему все относились с обожанием. А он любые эмоции по отношению к себе мог растопить в обволакивающей нежности.

Кстати, Ленечка был очень щедрым человеком. Сам практически не пил, зато обожал угощать народ шампанским, говорить тосты, вспоминать что-то хорошее. Несмотря на невысокий рост, у него была красивая фигура – мощная, твердая, но при этом легкая и изящная. Я с ним часто танцевала на банкетах – это такое ощущение полета! От Быкова исходили сильные мужские флюиды. Не зря мы все, и я не исключение, были в нашего Ленечку влюблены».

Интересный случай из жизни вспоминает монтажер группы «Аты-баты, шли солдаты…» Александра Голдабенко: «Съемочная группа для него становилась просто семьей. Но почему мы не спасли его? Знали же, что трагедию человек носит в сердце… Тогда, в 1976 году, когда, кстати, он написал известное «Завещание», у него были сложнейшие отношения с сыном, со студией, с Госкино УССР… Но душу он никому не открывал! Переживал все в себе. Тогда еще сердце выдерживало… И мы веселились, шутили. Никогда не забуду 8 Марта 1976 года. Когда нас всех позвали в холл Загорской гостиницы, мы думали, что все будет, как всегда было у нас в экспедициях, – минутное поздравление и рабочий план на 9 марта. И потому все женщины группы вышли в шлепанцах и халатах. Но каким же было «разочарование», когда мы увидели наших мужчин в костюмах, белых рубашках и галстуках, с букетами пышной мимозы (а в окна билась такая метель, был такой снег и мороз!). Помню, как все мы полетели переодеваться, как в лихорадке искали туфли на каблуках, как водой и ладонями гладили платья, томившиеся в чемоданах, как стали вдруг все красавицами… А Леонид Федорович был сама изысканность, сама галантность. Такого душевного подъема я больше не испытывала. Хотя 8 Марта отмечаю каждый год. От таких мгновений в подсознание входит что-то такое, что становится критерием, мерилом всего, что происходит потом».

Да, чтобы сыграть что-то на экране, актер должен обладать хоть половиною качеств, которые изображает. Быков же был героем на все сто. Кристально честный, бескомпромиссный человек и художник, сердце которого ранила малейшая фальшь и лицемерие, он наделял своих экранных героев трагикомичностью и добротой, беспредельной преданностью и душевным романтизмом – качествами, которыми в полной мере обладал сам. Актер Константин Степанков: «…Большого дарования, чистой совести и щедрой принципиальной гражданственности этот художник, этот человек переполнен любовью к людям, энергией и никогда не громыхал словом «Я».

Так уж повелось, что каждая эпоха рождает своего кумира и каждое новое поколение отрицает накопленный отцами и дедами опыт. Сколько прекрасных артистов и картин ушло в небытие. Однако, если фильм по-настоящему хорош, он не забудется. Так произошло и со многими фильмами, в которых участвовал Быков.

Что и говорить, столь популярных артистов, как Быков, в советском кино немного. Его лицо выделялось запоминающейся выразительностью. Фильмы с участием артиста и сегодня живы во многом благодаря неповторимой органике его комедийного таланта, необъяснимого захватывающего магнетизма и притягательной силе актерской энергетики. Даже героические поступки персонажи Быкова совершали без внешнего наигрыша и ложной патетики, что лишь добавляло им человеческого обаяния. Актер Лесь Сердюк: «…Во внешности Леонида не было ничего героического в расхожем понимании этого слова. Небольшого роста, щуплый, с простыми чертами лица ничем не примечательного паренька – он удивил с первой минуты знакомства беспредельным обаянием, искренностью и большим мужеством души. Из этих составных и образуется духовность Быкова».

Когда Леонида Федоровича спрашивали, как ему удается оттенять те или иные черточки человеческого характера, он отвечал: «Я играю обыкновенных людей. Не приукрашиваю их, не сгущаю красок». И действительно старался показать своих героев такими, какими они были в жизни – простыми, застенчивыми, порой немного смешными, а то и комичными, но всегда добрыми, честными и несколько упрямыми ребятами. Конечно, не все созданное Быковым равнозначно. Случалось и так, что актер присутствовал на экране, а талант его оставался за кадром. Слабый сценарный материал не давал возможности создать по-настоящему интересный характер.

Чтобы лучше раскрыть тот или иной образ, Быкову важно было понять своих героев. «Такое понимание – в основе нашей профессии, – делился он нюансами своей работы. – Сыграть хорошо – разве это не значит понять героя, проникнуть в его внутренний мир, как бы раствориться в нем? Раскрыть характер для зрителя – это, прежде всего, раскрыть его для себя. Персонаж может быть тебе чужд, враждебен – в любом случае, исполнение роли означает и познание ее». Столь зрелый подход к роли и есть первый этап проявления актерской режиссуры. В какой-то момент Леониду Быкову стало тесно в рамках только исполнительского творчества. Однако, найдя свою тему в режиссуре, он продолжает по-прежнему с удовольствием сниматься.

На экране – общительный, контактный, музыкальный, в жизни – малоприметный. Его талант словно сокрыт от посторонних глаз и вырывается наружу лишь в работе. «Рубахой-парнем с душой нараспашку его точно нельзя назвать, – вспоминала однокурсница Леонида Быкова по Харьковскому театральному институту Александра Чеша. – Солнечный, остроумный, в то же время он был весь в себе. У Лени была исключительно обаятельная улыбка, но в глазах… все равно чувствовалась какая-то грусть…»

Кинорежиссер Николай Мащенко: «…Не сговариваясь, два человека – Иван Миколайчук и Алексей Петренко – сказали о Быкове: «Леня – это хлеб». Такая потребность была в этом человеке. При этом он нес необъяснимую грусть в себе. И, может, его улыбка была определенной защитой, чтобы не спрашивали, почему он грустный. Были и такие случаи. И тогда он, как правило, отвечал: «Да это не я грустный, это глаза у меня такие, а сам я очень даже веселый…» Но не все в эту его «веселость» верили. Просто все уже тогда осознавали его комедийное актерское и человеческое величие. Это мне напомнило анекдот: в одной веселой компании оказался невероятно грустный человек, которого ничто не могло развеселить. Тогда ему приятели говорят: «Ты пойди в цирк. Там есть такой невероятно смешной клоун, он и мертвого рассмешит!» А он им в ответ: «Так этот клоун я…» И Леня был вот из этого разряда».

Все, знавшие Быкова, выделяли это свойство его души – затаенную грусть. Да, было в нем что-то от грустного клоуна. Вот и Владимир Соссюра, многие годы друживший с Быковым, сравнивает его с Леонидом Енгибаровым, проводя аналогии и их судеб: «В начале 60-х в Киеве с неслыханным успехом проходили гастроли армянского цирка. Я познакомился с малоизвестным тогда клоуном Леонидом Енгибаровым. Своими бессловесными репризами на арене он держал зрительный зал в бешеном напряжении, вызывая не только взрывы искреннего смеха, но и сочувствие к своему герою – извечной жертве жизненных обстоятельств и человеческой жестокости. И Енгибаров, и Быков хотя и веселили публику, но, вместе с тем, пробуждали в каждом человеке высокие чувства милосердия, сопереживания. И это объединило артистов. И трагическая судьба: Енгибарова не стало в 37, Быкова – в 50…»

С ним полностью была солидарна и Клара Степановна Лучко: «Быков обладал редким даром комедийного актера. Но во всех его ролях просматривался второй план – какая-то тоска, внутренняя трагедия. Зрители понимали, что не все так просто у героя фильма, и потому ему сочувствовали».

Очень точную, на мой взгляд, характеристику дала Леониду Федоровичу в нашей беседе по поводу 70-летия актера Любовь Сергеевна Соколова: «Человеком Ленечка был очень общительным, веселым, озорным, талантливым, светлым, открытым. Умел нести радость, весь словно сиял добротой – улыбка не сходила с лица. Мягкий, чудесный актер. Был балагуром, любил рассказывать шутки (сейчас уже не помню какие). Актеры и все съемочное окружение его очень любили. Он был намного моложе меня. Мы просто снимались вместе. Для меня он был и другом, и сыном – очень общительным. С ним легко было играть. А потом уже я видела его картины. И словно вновь была с ним рядом…»

Актер Владимир Конкин до сих пор помнит восторги своего детства, связанные с кино: «Леонид Быков – по сути, целая эпоха. Он был кумиром моего детства. Помню, в Саратове, недалеко от нашего дома находился летний кинотеатр с высоким деревянным забором. Верхние концы досок заструганы как пики. Но даже такая предупредительная мера не могла служить для нас мальчишек препятствием, если на афише была указана фамилия Быкова. Сколько штанов было порвано на этом заборе!

– Видел же ты эту картину три раза. Три раза я тебе деньги на билет давала! Так в четвертый раз ты на забор полез. Мне что, швеей на дому работать, одежду твою латать? – говорила раздраженно мама. И не знали тогда ни она, ни я, да и вообще никто не догадывался, что пройдет десять лет, я стану актером, и судьба приведет меня на Киностудию имени А. П. Довженко, где познакомит, подружит общим делом с любимым моим артистом Леонидом Федоровичем Быковым».

Словно подытоживая рассказ артиста, газета «Культура» 12 апреля 2002 года писала: «На международном кинофестивале 1995 года с берегов Москвы-реки на воздушных шарах улетели в космос портреты 100 самых знаменитых кинематографистов XX века, среди них был и портрет Леонида Быкова. Своей жизнью и творчеством, самоотдачей повысив нашу энергетику, он улетел в бессмертие, сгорев на Земле. И хочется с неба услышать его любимую народную песню «Ой, у лузi, та ще й при березi!», которую он слышал от своей тети Мани в детстве и которую так самозабвенно поет в «Стариках» командир эскадрильи Титаренко…»

Пройдут годы… В сквере у Большого театра 9 мая уже не будут собираться ветераны… Но хочется верить, что по-прежнему в этот день телевидение будет демонстрировать быковский фильм «В бой идут одни «старики» и на всю страну снова прозвучит «Смуглянка».

А значит, будет жива и память о нашей великой Победе.