Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга первая: июнь 1941 – май 1942. Глава вторая. Адольф Гитлер: «Первая достижимая цель – Ленинград…» (Г. Л. Соболев, 2013)

Ранним утром 22 июня 1941 г., еще до получения штабом Ленинградского военного округа директивы наркома обороны СССР на отражение вторжения вражеских сил, немецкая авиация совершила налет на район Кронштадта с целью минирования фарватеров в Финском заливе. Война фашистской Германии против СССР началась, таким образом, для Ленинграда в полном соответствии с планом «Барбаросса», в котором захват Ленинграда и Кронштадта рассматривался необходимым условием для наступления на Москву[162]. Придавая захвату Ленинграда первостепенное значение, гитлеровское командование исходило прежде всего из его политической, экономической и стратегической роли. Кроме того, Гитлер считал, что с падением Ленинграда «будет утрачен один из символов революции <…> и что дух славянского народа в результате тяжелого воздействия боев будет серьезно подорван» и для Советского Союза «может наступить полная катастрофа»[163]. Вот почему Гитлер указывал своим генералам на необходимость первоочередного взятия Ленинграда. «Неудивительно, – пишет в связи с этим современный немецкий историк Йоханнес Хюртер, – что Ленинград играл особую роль в захватнических планах Гитлера, порой даже большую, чем Москва, которая оставалась главной целью наступления для Генерального штаба вермахта»[164]. Как отмечалось 3 февраля 1941 г. при обсуждении плана «Барбаросса» на совещании верховного командования вермахта, «фюрер, в общем и целом, с операциями согласен. При детальной разработке следует иметь ввиду главную цель: овладеть Прибалтикой и Ленинградом»[165]. 8 июля 1941 г. начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии Ф.Гальдер подтвердил в своем военном дневнике намерения Гитлера в отношении Москвы и Ленинграда: «Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация. Для этого не следует использовать танки. Это будет “народное бедствие”, которое лишит центров не только большевизм, но и московитов (русских) вообще»[166]. Вместе с тем нужно отметить, что в то время как германские военачальники не сомневались, что захват Москвы является для фюрера целью номер один, сам Гитлер на проходившем 4 августа 1941 г. совещании в Борисове заявил: «Первая достижимая цель – Ленинград и русское побережье Балтийского моря»[167]. И хотя в дальнейшем Гитлеру и его генералам пришлось не раз изменять свои планы и методы овладения Ленинградом, в первую очередь из-за ожесточенного сопротивления советских войск, их человеконенавистническая сущность оставалась неизменной – любыми способами – обстрелами, бомбежками, голодом – «решить» проблему мирного населения Ленинграда[168]. Взятие Ленинграда было главной задачей группы армий «Север», одной из трех стратегических группировок вермахта. Вместе с частью сил группы армий «Центр», которая должна была взаимодействовать с группой армий «Север», войска вермахта, нацеленные на Ленинград, состояли из 42 дивизий, в которых насчитывалось около 725 тыс. солдат и офицеров, более 13 тыс. орудий и минометов и почти 1500 танков[169]. Это была внушительная сила, подтверждавшая важность ленинградского направления в планах немецко-фашистского командования.

Ленинградцы в подавляющем большинстве узнали о нападении фашистской Германии на Советский Союз из выступления В. М. Молотова в полдень 22 июня 1941 г., и в их реакции на это известие были самые смешанные чувства – возмущение, тревога за своих близких, судьбу своего родного города и страны, решимость активно участвовать в отпоре агрессору, отдать все свои силы для его разгрома. Но была и вера в скорую победу, навеянная советской предвоенной пропагандой, о чем можно судить по принимаемым резолюциям на митингах и собраниях в первые дни войны. Однако подобные настроения скоро улетучились, столь стремительно развивались события на ленинградском направлении и в самом городе. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. была объявлена мобилизация по Ленинградскому военному округу, а другим Указом Президиума Верховного Совета СССР в этот же день Ленинград и Ленинградская область оказались на военном положении. В развитие этого Указа 27 июня 1941 г. последовал приказ начальника гарнизона г. Ленинграда генерала М. М. Попова об обеспечении общественного порядка и государственной безопасности в городе. Приказ устанавливал жесткий контроль за общественным порядком, строго регламентировал время работы учреждений и организаций, воспрещал въезд в Ленинград всем лицам, не прописанным на жительство в городе, за исключением лиц, специально командированных, запрещал фотографирование и киносъемки в его черте без разрешения коменданта гарнизона Ленинграда, воспрещал движение легкового транспорта и пешеходов с 24 час. до 4 час. утра, за исключением имеющих специальные пропуска. В тот же день, 27 июня 1941 г., Исполком Ленгорсовета депутатов трудящихся принял решение о привлечении к трудовой повинности всех трудоспособных граждан в возрасте от 16 до 50 лет для мужчин и от 16 до 45 лет для женщин, за исключением работающих на предприятиях оборонной промышленности.

Между тем обстановка на северо-западном направлении быстро ухудшалась: 26 июня 1941 г., когда немецкие войска достигли Западной Двины, Финляндия официально начала войну против Советского Союза, и Ленинград оказался в непосредственной близости от зоны боевых действий. В этих условиях требовались срочные организационные меры по укреплению обороноспособности Ленинграда. Их принятие затруднялось отсутствием в городе первого лица – секретаря ЦК ВКП(б), первого секретаря обкома партии А. А. Жданова, который буквально накануне объявления фашистской Германией войны СССР выехал с разрешения И. В. Сталина в отпуск в Крым. Будучи одним из инициаторов сближения с Германией в 1939 г., Жданов не мог даже предположить, что война застанет его в Сочи, и вернулся в Ленинград только в конце июня 1941 г. С этого времени стали активно решаться такие важные вопросы, как создание армии народного ополчения, возведение оборонительных сооружений и прежде всего Лужского оборонительного рубежа. 1 июля 1941 г., на другой день после образования Государственного Комитета Обороны, Жданов возглавил Комиссию по вопросам обороны Ленинграда, ставшую по характеру своей деятельности штабом обороны города.

4 июля 1941 г. Комиссия по вопросам обороны Ленинграда рассмотрела вопрос о формировании Ленинградской армии народного ополчения. Принятое по этому вопросу решение скорректировало первоначальное постановление Военного Совета Северного фронта от 27 июня 1941 г., которым предусматривалось создать в Ленинграде «на добровольных началах Армию численностью в 100 000 человек, преимущественно из рабочих, служащих и студентов»[170]. Теперь же комиссия посчитала необходимым «в целях усиления г. Ленинграда создать на добровольных началах Армию народного ополчения в 200 тыс. чел.», в которой предполагалось иметь 15 дивизий, сформированных по производственному принципу[171]. Судя по одному из пунктов решения комиссии, обязывавшего райкомы партии к 9 июля 1941 г. отобрать «добровольцев из числа передовых рабочих, служащих и студентов в возрасте от 18 до 50 лет», можно было подумать, что практическая работа по формированию добровольческих частей еще не развернулась. В действительности же запись в народное ополчение началась еще 30 июня 1941 г. и на 4 июля 1941 г. было отобрано 77 413 добровольцев[172]. 10 июля 1941 г. 1-ю (Кировскую) дивизию провожали уже на фронт, на Лужский оборонительный рубеж, где ей сразу же пришлось участвовать в ожесточенных боях с немецко-фашистскими войсками[173].

С формированием добровольческих частей, не предусмотренных никакими мобилизационными планами, остро встал вопрос об их вооружении. Если первые три дивизии народного ополчения (Кировская, Московская и Фрунзенская) получили еще в достаточном количестве винтовки и карабины и даже ручные и станковые пулеметы и пушки[174], то дальше начались поиски резервов, которые, как оказалось, были весьма скудными. Дело дошло до того, что в конце июля 1941 г. бюро Ленинградского горкома партии приняло постановление «о приспособлении учебных винтовок и пулеметов в боевое оружие»[175]. Специалистам отдела вооружения Управления артиллерийского снабжения Ленинградского военного округа теперь пришлось только сожалеть о том, что буквально накануне войны они настояли на отправке из округа неисправного оружия – больше 100 тыс. винтовок, карабинов, револьверов, пистолетов. Попытки освоить массовое производство стрелкового оружия, никогда ранее в Ленинграде не производившегося, столкнулись с целым рядом трудностей. В августе 1941 г. удалось собрать всего 350 винтовок и карабинов[176].

Столь же остро встал вопрос и о производстве средств борьбы с вражескими танками, в первую очередь ручных гранат и бутылок с горючей смесью. Наряду с Институтом прикладной химии, который стал головным в этой области, изготовлением бутылок с зажигательной смесью занимались химические лаборатории Университета, Текстильного института, Лесотехнической академии, Сланцевого института, Института связи, Педагогического института им. А. И. Герцена, Химико-Технологического института и др.[177] В июле 1941 г. на фронт было отправлено 450 тыс. зажигательных бутылок и два миллиона запалов. В производстве этого едва ли не единственного тогда ополченцев средства борьбы с немецкими танками участвовали и ленинградские школьники: они собрали где только можно более миллиона пустых бутылок для снаряжения их зажигательной смесью[178]. В июле 1941 г. была разработана и принята Военным Советом Ленинградского фронта на вооружение ручная противотанковая граната (РПГ-41), и А. А. Жданов сразу же доложил в Государственный Комитет Обороны (ГКО) о том, что в Ленинграде уже начато ее массовое производство[179]. 12 июля 1941 г. ГКО принял решение о срочном возобновлении в Ленинграде производства 76-миллиметровой полковой пушки, которая была снята с производства незадолго до начала войны. Наряду с Кировским заводом, который стал головным, к обработке деталей и сборке отдельных узлов для полковых пушек было привлечено около 60 предприятий[180]. В июле 1941 г. Ленинград дал фронту 133 полковые пушки[181].

Для оказания оперативной помощи в решении возникавших проблем в области создания и производства новых видов вооружения и боеприпасов в июле 1941 г. была создана городская Комиссия по рассмотрению и реализации оборонных предложений во главе с академиком H. Н. Семеновым. Члены комиссии, среди которых были академики А. Ф. Иоффе, Б. Г. Галеркин, профессора Я. Б. Зельдович, H. Н. Миролюбов, А. А. Петров, Д. В. Тищенко, Ю. Б. Харитон, М. А. Шателен и др., проделали огромную работу по рассмотрению оборонных предложений, поступавших в комиссию с первых же дней ее создания. Для изучения потока идущих от ленинградцев предложений Комиссия привлекла ведущие научные учреждения города. Только одно Ленинградское отделение Всесоюзного научно-технического общества энергетики рассмотрело около 100 изобретений и предложений в области электротехники. Консультационное бюро по военным изобретениям, образованное при Механическом институте, изучило свыше 100 поступивших изобретений, многие из которых были признаны нужными и полезными. За первые месяцы войны комиссия изучила 850 изобретений и предложений, поступивших от ученых, инженеров, рабочих, воинов Красной Армии. Наиболее важные и интересные предложения и изобретения были рекомендованы комиссией для реализации[182].

6 июля 1941 г., спустя две недели после начала войны, «Ленинградская правда» сообщила, не делая из этого никакой тайны: над Ленинградом нависла прямая угроза фашистского вторжения. И это была суровая правда: через несколько дней войска группы армий «Север» захватили Псков и вышли на подступы к Луге. 11 июля 1941 г. в Ленинград прибыл Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов, назначенный накануне Государственным Комитетом Обороны главнокомандующим Северо-Западным направлением. На состоявшемся в тот же день в Смольном совещании руководящих военных, партийных и советских работников среди самых неотложных вопросов был рассмотрен план строительства Лужской укрепленной полосы[183]. 25 июля 1941 г. в целях ускоренного строительства укрепленной полосы вокруг Ленинграда приказом главнокомандующего Северо-Западного направлением была образована Комиссия по оборонительным работам во главе с секретарем Ленинградского горкома ВКП(б) А. А. Кузнецовым. На комиссию, наделенную чрезвычайными полномочиями, возлагалась ответственность за окончание в кратчайший срок строительства укрепленной полосы вокруг Ленинграда[184]. Комиссия привлекла к возведению оборонительных сооружений сотни тысяч ленинградцев, в том числе и всех неработающих трудоспособных граждан, а трудовая повинность была распространена на юношей с 15 лет и на девушек с 16 лет. Активное участие в строительстве оборонительных укреплений приняли ленинградские ученые, которые вошли в состав самых авторитетных комиссий, выступали консультантами, проводили на строительстве оборонительных сооружений целые недели. Немало сил этому делу отдал член-корреспондент АН СССР М. А. Шателен. «Михаилу Александровичу Шателену шел тогда восьмой десяток, – вспоминал впоследствии один из руководителей по сооружению оборонительных укреплений. – Он поражал всех своей энергией и работоспособностью. Многим было жалко старого человека. Михаил Александрович, – говорили ему, – просим вас, отдохните. А он взглянет серьезно и ответит: я выполняю свой долг перед Родиной. И он действительно выполнял свой долг так, как подобает советскому человеку. М. А. Шателен разработал простые схемы подключения электрического тока к проволочным заграждениям, системы сигнализации, руководил производством полевых телефонных аппаратов, выполнял многие другие важные работы»[185].

Ленинградское отделение Всесоюзного научно-технического общества строителей выделило около 100 высококвалифицированных специалистов, которые руководили строительством наиболее ответственных участков оборонительной полосы, а также возведением баррикад и других укреплений в самом городе. Бригады строителей под руководством профессора В. П. Петрова, доцентов И. И. Александрова, С. С. Галушкевича выезжали на передний край для выполнения заданий, связанных с бетонированием и произведением гидротехнических работ[186]. В руководстве работами по строительству дотов, дзотов, блиндажей и других укреплений принял активное участие коллектив Инженерно-строительного института, в том числе профессора В. Г. Гевирц, Г. В. Никитин, Н.А. Цытович, доценты П.Д. Громов, А. А. Заварзин, К. А. Михайлов, Н.М. Осипов, М. П. Виноградов, С. К. Харчев, Г. А. Чухманов и др. Большую помощь в возведении оборонительных рубежей оказали сотрудники Всесоюзного научно-исследовательского института гидротехники[187].

Ленинградские ученые оперативно решали вопросы, вставшие при строительстве оборонительных укреплений. Сотрудники научно-исследовательского института коммунального хозяйства в кратчайшие сроки разработали методы подбора и испытания бетонов для противотанковых заграждений и дотов; внедрением этих методов при производстве противотанковых надолб-пирамид была занята группа работников института, возглавляемая В. П. Шемяковым. Интенсивные исследования по изысканию материалов для оборонительных сооружений проводились в механической мастерской Института инженеров железнодорожного транспорта под руководством профессора Н.М.Беляева; здесь же проходили испытания бетона, рельсов, металлоконструкций, балок, тросов и других строительных материалов. Большую консультационную работу вели ученые на заводах, изготовлявших бетонные укрепления[188].

Ленинградские работники науки не только осуществляли техническое руководство строительством оборонительных сооружений, но и вместе со всеми трудящимися города рыли окопы и траншеи. Во Фрунзенском районе только 25 июня 1941 г. на возведении укреплений трудилось более 4 тыс. преподавателей и студентов вузов и техникумов. На строительстве оборонительных рубежей самоотверженно работали научные сотрудники учреждений Академии наук СССР. Педагоги и студенты консерватории во главе со своим директором, профессором П. А. Серебряковым рыли противотанковые рвы[189]. Земляные работы на окраинах города проводились по глинистому сырому и вязкому грунту; к тому же часто приходилось работать под обстрелом противника, а иногда и под угрозой вражеского окружения, но укрепления на подступах к Ленинграду росли.

В результате самоотверженного труда всех ленинградцев и творческих усилий работников науки и техники в предельно короткий срок была сооружена Лужская оборонительная полоса, на которой немецко-фашистские захватчики были задержаны на целый месяц. О характере и объеме работ по строительству оборонительных укреплений можно судить по следующим данным: бойцами инженерных войск и трудящимися города проложено около 50 тыс. куб. м бетона, израсходовано свыше 40 тыс. т брони, вынуто более 13 млн куб. м земли. Было отрыто около 700 км противотанковых рвов, сооружено 300 км лесных завалов, построено более 5 тыс. бетонированных и деревянно-земляных точек, поставлено 635 км проволочных заграждений[190]. «Оборонительные сооружения, возведенные работницами текстильных фабрик, домашними хозяйками, инженерами, конструкторами, учеными Ленинграда, – писала «Ленинградская правда», – сыграли важную роль в обороне города. Строители помогли Красной Армии, защитникам нашего города, измотать и остановить врага»[191].

Однако в июле 1941 г. борьба за Ленинград еще только вступала в свою критическую фазу. 30 июля 1941 г. командование группы армий «Север» получило приказ Гитлера «продолжать наступление в направлении Ленинграда, нанося главный удар между озером Ильмень и Нарвой с целью окружить Ленинград и установить связь с финской армией»[192]. В свою очередь И. В. Сталин хорошо понимал важность сражения за Ленинград и подтвердил это в разговоре с посетившим Москву в конце июля 1941 г. личным представителем президента США Ф. Рузвельта Г. Гопкинсом, назвав Ленинград в числе тех важнейших стратегических пунктов, которые должны быть удержаны во что бы то ни стало[193].

Между тем в самом Ленинграде обстановка становилась все напряженнее. «Тревога нарастает, как снежный ком. Каждый новый пункт на карте оказывается все ближе и ближе, появляются люди, уже испытавшие бомбежку, прямо раздавленные страхом, – записала в своем дневнике 16 июля 1941 г. начальник планового отдела 7-й ГЭС И. Д. Зеленская. – Эвакуация идет плохо, город по-прежнему полон детей, стариков, инвалидов, и мало того, много эвакуированных детей возвращается, так как условия для жизни оказались неважными и родители предпочитают иметь ребят на глазах, пока в Ленинграде тихо»[194]. Хотя эвакуация началась с первых дней войны и продолжалась уже почти три недели, ее результаты вряд ли могли удовлетворить родителей: большинство вывезенных детей было направлено в районы Ленинградской области, откуда их в скором времени пришлось возвращать обратно в город по причине начавшихся систематических налетов авиации противника. Всего до начала блокады города в Ленинград было возвращено 175 тыс. детей[195]. В июле началась эвакуация рабочих (в первую очередь квалифицированных) вместе с наиболее ценным оборудованием предприятий, но за месяц было эвакуировано с заводами немногим более 100 тыс. человек[196].

При проведении эвакуации Городская комиссия, созданная 27 июня 1941 г. при Исполкоме Ленгорсовета, столкнулась с нежеланием многих ленинградцев уезжать из города. По свидетельству ответственного работника Ленгорсовета И. А. Андреенко, «из районов поступали такие сообщения в Ленинградский Совет, что, так сказать, население настроено никуда не уезжать и защищать город Ленинград»[197]. Многочисленные подтверждения тому имеются в дневниках самих ленинградцев. Директор Архива АН СССР Г. А. Князев сделал в своем дневнике 27 июля 1941 г. такую запись: «Я остаюсь. По своей воле я не уеду из Ленинграда. Многое придется пережить, может быть, умереть… Но так что же! Моя жизнь сама по себе не имеет для государства никакого значения, а только, пожалуй, в сочетании с тем, что мне вверено охранять! А это здесь, в Ленинграде»[198]. Но и те, кому нечего было охранять, кроме своего скромного имущества, также решительно не хотели уезжать. А. П. Остроумова-Лебедева передает в своем дневнике состоявшийся в районном совете разговор в связи с эвакуацией: «…Им в райсовете говорили: “Мы отнимем у вас продовольственные карточки”. – “Пусть. Мы и без них проживем”. – “Мы отнимем у вас паспорта и… лишим вас жилплощади”. – “Пусть, мы все равно никуда не поедем”. В конце концов, женщины разошлись, твердо решив не уезжать»[199]. Очень скоро многим придется пожалеть о своем упрямстве и упущенной возможности заблаговременно выехать из Ленинграда, положение которого с конца июля 1941 г. стало угрожающим.

31 июля 1941 г. в наступление на Карельском перешейке перешли финские войска. Оборонявшаяся здесь 23-я армия не могла сдержать превосходящие силы противника и была вынуждена отступать, неся большие потери в живой силе и технике. По этой причине 23-я армия была отведена на рубеж Карельского укрепленного района, проходившего по линии государственной границы 1939 г. К 1 сентября 1941 г. наступление финнов на этом направлении было остановлено. Но на Свирско-Петрозаводском направлении финские войска, имея тройное превосходство в силах, в результате тяжелых боев против нашей 7-й армии в августе 1941 г. вышли к р. Свирь[200].

Но главная опасность исходила от немецких войск, начавших 10 августа 1941 г. наступление на Лужском и Новгородско-Чудовском направлениях. Стойкая оборона советских войск не позволила противнику прорваться к Ленинграду через Лугу, а войскам Северо-Западного фронта даже удалось нанести немцам чувствительный удар под Старой Руссой. Однако 16-я армия противника, получив поддержку из танковой группы генерала Гота и перегруппировав свои силы, сумела довольно быстро оправиться от нанесенного ей контрудара и продолжила наступление на Новгород. После того, как 15 августа 1941 г. немецкие войска в результате ожесточенных боев вошли в западную часть Новгорода, Ставка Верховного Главнокомандования в своей директиве, подписанной И. В. Сталиным и Б. М. Шапошниковым 17 августа 1941 г., предупредила Военный Совет Северо-Западного направления, что «если немцы будут иметь успех в этом направлении, то это будет означать обход Ленинграда с востока, перерыв связи между Ленинградом и Москвой и критическое положение Северного и Северо-Западного фронтов». Хотя в директиве содержались весьма недвусмысленные предупреждения о том, что «Ставка не может мириться с настроениями невозможности предпринять решительные шаги, с разговорами о том, что уже все сделано и ничего больше сделать невозможно», ее приказ «собрать в кулак часть действующих и подошедших дивизий и вышибить противника из Новгорода»[201] не был выполнен. 19 августа 1941 г. немцы окончательно овладели Новгородом, нацелившись на Ленинград.

Захват противником Новгорода аукнулся с недельным интервалом в Ленинграде. «На всех сегодня произвело тягостное впечатление известие: “После упорных боев наши войска оставили Новгород”, – записал 26 августа 1941 г. в своем дневнике Г. А. Князев. – Все с глубокой и затаенной тревогой ждут своей “судьбы”. Вслух не говорят, но в глазах тревога. Вопрос о падении Ленинграда решается в ближайшие часы и дни. Только как? Ценой разрушения города и жертвой трехмиллионного населения или объявлением его открытым городом? Слухи упорные ходят, что город будут оборонять до последнего издыхания»[202]. Вместе с тем в результате приближения фронта к Ленинграду и под влиянием немецкой пропаганды в городе появились призывы к сдаче Ленинграда и объявления его открытым городом. Партийным властям стало известно, что в городе расклеиваются листовки с призывом к женщинам идти ради спасения детей в Смольный и просить, чтобы Ленинград объявили «свободным городом»[203]. Здесь уместно отметить, что Управление НКВД по Ленинграду в ряде случаев шло на явные передержки: в обзорную справку о распространителях антисоветских слухов в августе 1941 г. попал известный востоковед академик В. В. Струве, который в разговоре со знакомым сказал, что «нам преподносят небылицы, скрывают правду. Разговоры о приостановке немецкого наступления явно не соответствует действительности». Руководство НКВД реагировало на это высказывание однозначно – «готовятся документы для ареста»[204].

После захвата немцами Чудово и выхода его танковых соединений к Октябрьской железной дороге создалась реальная угроза наступления на Ленинград с восточного направления. Чтобы мобилизовать ленинградцев на защиту своего города, его руководители решаются на чрезвычайные меры: 20 августа 1941 г. бюро Ленинградского городского комитета партии и Исполком Ленинградского городского Совета принимают решение «Об организации обороны города Ленинграда». Для подготовки населения к уличной борьбе был образован Военный Совет обороны Ленинграда во главе с командующим Ленинградской армией народного ополчения А. И. Субботиным. В Военный Совет вошли А. А. Кузнецов, Л. М. Антюфеев, Я. Ф. Капустин и П. С. Попков. В тот же день решение об образовании Военного Совета обороны Ленинграда было подтверждено приказом главнокомандующего Северо-Западным направлением К. Е. Ворошилова. В соответствии с этим приказом намечалось организовать по территориально-производственному принципу 150 рабочих батальонов, в которых командиров и комиссаров разрешалось избирать всем личным составом. В связи с острой нехваткой огнестрельного оружия рабочие батальоны предлагалось вооружить и холодным оружием: саблями, кинжалами, пиками[205]. 21 августа было опубликовано обращение К. Е. Ворошилова, А. А. Жданова и П. С. Попкова «Ко всем трудящимся города Ленина», призывавшее ленинградцев встать «как один на защиту своего города».

Реакция Сталина на несогласованную с ним акцию была незамедлительной и жесткой. В состоявшемся на следующий день разговоре по прямому проводу с Ворошиловым и Ждановым он обрушил на них свой гнев за «самодеятельность», за «увлечение» формированием рабочих батальонов с таким вооружением, выступил категорически против выборности командиров и комиссаров в народном ополчении. Кроме того, отсутствие Ворошилова и Жданова в составе созданного ими Военного Совета обороны Ленинграда, возможно, давало подозрительному «хозяину» основание думать, что тем самым они хотят уйти от ответственности за сложившееся положение, и поэтому Сталин приказал изменить персонально состав этого органа, введя в него руководителей Военного Совета Северо-Западного направления, и в первую очередь Ворошилова и Жданова. Разумеется, это было немедленно выполнено, хотя как организационные меры, так и «мудрые указания» не могли стабилизировать обстановку под Ленинградом. Более того, с развитием наступления немецких и финских войск на Карельском перешейке и на Петрозаводск выявилась реальная угроза полного окружения Ленинграда. В связи с необходимостью перегруппировки сил и улучшения оперативного управления войсками Военный Совет Северного фронта возбудил перед Ставкой ходатайство о разделении Северного фронта на два: Северный и Ленинградский. С 23 августа 1941 г. решением Ставки Северный фронт был разделен на Ленинградский и Карельский. Учитывая угрожающее положение на любаньском и красногвардейском направлениях, Ставка разрешила Военному Совету Ленинградского фронта использовать для обороны города четырехдневный выпуск танков ленинградских заводов, а также направила дополнительно авиационные части и маршевые батальоны. Но и эти меры не смогли остановить продвижение девяти дивизий противника, наступавших из района Чудово и захвативших 25 августа Любань.

Тогда Сталин направил в Ленинград облеченную чрезвычайными полномочиями комиссию, состав и деятельность которой оставались неизвестными и в послевоенное время. Только в конце 60-х годов завесу секретности приоткрыл бывший член этой комиссии маршал артиллерии Н.Н. Воронов, по свидетельству которого комиссии было поручено «серьезно заняться на месте руководством боевыми действиями наших войск на данном направлении, решить на месте – целесообразно ли иметь такое количество военных советов»[206]. Наконец, в 1990 г. был опубликован специальный мандат, подписанный 26 августа Сталиным и врученный этой комиссии. В нем говорилось: «Заместитель Председателя Государственного Комитета Обороны т. Молотов В.М., Член Государственного Комитета Обороны т. Маленков Г.М., Народный Комиссар Военно-Морского Флота т. Кузнецов Н.Г., заместитель Председателя Совнаркома СССР т. Косыгин А. Н., Командующий ВВС Красной Армии т. Жигарев П. Ф. и начальник Артиллерии Красной Армии т. Воронов H. Н. уполномачиваются Государственным Комитетом Обороны для рассмотрения и решения, совместно с Военным Советом Главного Командования Северо-Западного направления и с Военным Советом Ленинградского фронта, всех вопросов обороны Ленинграда и эвакуации предприятий и населения Ленинграда»[207].

Прибывшая в почти осажденный Ленинград комиссия могла на месте убедиться в серьезности ситуации, увидеть целый ряд существенных промахов и упущений руководства обороной города. Она признала необходимым упразднить изжившее себя командование и штаб Северо-Западного направления и Военный Совет обороны Ленинграда, подтвердила целесообразность разделения Северного фронта на Ленинградский и Карельский, потребовала перевести город на осадное положение. Комиссия высказала резкое недовольство медленными темпами эвакуации населения и беспечностью руководства в отношении продовольственных ресурсов города.

Проблема эвакуации мирного населения Ленинграда в августе 1941 г. встала действительно остро, и Городская эвакуационная комиссия, наверстывая упущенное время, сумела только за период с 15 по 27 августа вывезти из города свыше 200 тыс. человек. Всего же за период с 29 июня по 27 августа 1941 г. из Ленинграда было эвакуировано 636 203 человека, из них 488 703 ленинградца (в том числе 220 тыс. детей) и 147 500 человек из прибалтийских республик и Карело-Финской ССР[208]. Тем не менее в Ленинграде все еще оставалась значительная часть несамодеятельного населения, на что сразу обратила внимание Комиссия ГКО. Вместе с тем из опубликованных теперь «донесений» из Ленинграда членов Комиссии ГКО Сталину можно сделать вывод, что высокая комиссия, выражая свое неудовлетворение низкими темпами эвакуации населения города и его промышленности, не смогла правильно оценить создавшееся уже в дни ее пребывания в Ленинграде (26–29 августа) критическое положение. Иначе как объяснить оптимистический тон «донесения» членов Комиссии Сталину 28 августа 1941 г.: «Сообщаем, что нами приняты решения эвакуировать за декаду с 30 августа по 8 сентября из Ленинграда 250 000 человек женщин и детей, и 66 тыс. человек из прифронтовой полосы, исходя из среднесуточной подачи 170 вагонов»[209]. А ведь буквально накануне, добираясь в Ленинград через Череповец, члены ГКО, оказавшись на станции Мга, по свидетельству генерала H. Н. Воронова, своими глазами увидели, что Ленинград вот-вот останется без железнодорожной связи с Москвой и со страной[210]. Такое же впечатление производит и «донесение» членов Комиссии ГКО Сталину о продовольственном положении Ленинграда, отправленное 29 августа 1941 г. Сообщая о незначительных запасах основных продовольственных товаров в Ленинграде на 27 августа (муки и зерна на 17 дней, крупы – на 29 дней, рыбы – 16 дней, мяса – на 25 дней, масла животного – на 29 дней), Комиссия предлагала создать в Ленинграде к 1 октября полуторамесячные запасы продовольствия. В целях экономии продовольствия Комиссия намечала довольно скромные меры – прекратить коммерческую торговлю продуктами питания и нормировать нормы выдачи населению чая, спичек и яиц[211].

Между тем выявленные на момент приезда в Ленинград Комиссии ГКО незначительные запасы продовольствия требовали принятия жестких мер в расходовании основных продуктов питания – хлеба, крупы, мяса, масла, запасы которых по сравнению с имевшимися на начало войны сократились в 2–3 раза. Справедливости ради следует признать, что сложившееся к этому времени трудное продовольственное положение Ленинграда объяснялось не только тем, что с началом войны руководству города следовало бы сразу пойти на более экономное расходование основных продуктов питания, но еще и тем, что в мирное время продовольственные ресурсы города были весьма ограничены. Несмотря на то, что Ленинград обладал высокоразвитой пищевой промышленностью, обеспечивавшей не только город, но и потребности ряда других краев и областей, запасов, которых могло на бы хватить на продолжительное время, на складах не имелось. На 21 июня 1941 г. на ленинградских складах хранилось муки и зерна, в том числе и предназначенных на экспорт, на 52 дня, крупы – на 89 дней, мяса – на 38 дней, масла животного – на 47 дней, масла растительного – на 29 дней[212]. С началом войны расходование основных продуктов питания в Ленинграде не только не уменьшилось, но даже увеличилось. В городе скопилось большое количестве беженцев и проходила концентрация войск, вследствие чего среднесуточная выпечка хлеба в 2112 т в июле выросла до 2305 т в августе[213]. Введение с 18 июля 1941 г. карточной системы также не привело к заметному уменьшению расходования продовольственных запасов города. Очевидно, и в это время руководители Ленинграда еще не до конца осознавали, какая катастрофическая опасность таится в необеспеченности города продовольствием на длительный срок. Только этим можно объяснить такую непродуманную меру, как разрешение коммерческой торговли продуктами питания (было открыто 70 таких магазинов) в условиях уже введенной карточной системы[214]. Не были использованы и все возможности для пополнения продовольственных запасов Ленинграда. Об одной из таких неиспользованных возможностей рассказал впоследствии А. И. Микоян, который в годы войны был председателем Комитета продовольственного и вещевого снабжения Красной Армии и Комитета по эвакуации из прифронтовой полосы запасов продовольствия. «В самом начале войны, когда немецко-фашистские войска развертывали наступление, – вспоминал он, – многие эшелоны с продовольствием, направляемые по утвержденному еще до войны мобилизационному плану на запад, не могли прибыть к месту назначения, поскольку одни адресаты оказались на захваченной врагом территории, а другие находились под угрозой оккупации. Я дал указание переправлять эти составы в Ленинград, учитывая, что там имелись большие складские емкости. Полагая, что ленинградцы будут только рады такому решению, я вопрос этот с ними предварительно не согласовывал. Не знал об этом и И. В. Сталин до тех пор, пока ему из Ленинграда не позвонил А. А. Жданов. Он заявил, что все ленинградские склады забиты, и просил не направлять к ним сверх плана продовольствие. Рассказав мне об этом в телефонном разговоре, Сталин сказал, зачем я адресую так много продовольствия в Ленинград. Я объяснил, чем это вызвано, добавив, что в условиях военного времени запасы продовольствия, и прежде всего муки, в Ленинграде никогда не будут лишними, тем более, что город всегда снабжался привозным хлебом (в основном из районов Поволжья), а транспортные возможности его доставки могли быть и затруднены. Что же касается складов, то в таком большом городе, как Ленинград, выход можно было найти. Тогда никто из нас не предполагал, что Ленинград окажется в блокаде. Поэтому Сталин дал мне указание не засылать ленинградцам продовольствие сверх положенного без их согласия»[215].

Теперь, в конце августа, Комиссия ГКО, сообщая Сталину о крайне незначительных ресурсах продовольствия Ленинграда и предлагая создать их полуторамесячный запас, просила возложить ответственность «за их срочную отгрузку и продвижение» в Ленинград на Микояна и Кагановича[216].

Направленные Сталину 29 августа 1941 г. предложения Комиссии ГКО пришли с полученным им сообщением о падении очередного важного пункта на Ленинградском направлении – на этот раз Тосно. И Сталин сразу же направляет телеграмму «Секретарю горкома Кузнецову для Молотова, Маленкова»: «Только что сообщили, что Тосно взято противником. Если так будет продолжаться, боюсь, что Ленинград будет сдан идиотски глупо, а все ленинградские дивизии рискуют попасть в плен. Что делают Попов и Ворошилов? Они даже не сообщают о мерах, какие они думают предпринять против такой опасности. Они заняты исканием новых рубежей отступления, в этом видят свою задачу. Откуда у них такая бездна пассивности и чисто деревенской покорности судьбе? Что за люди – ничего не пойму. В Ленинграде имеется теперь много танков КВ, много авиации, эресы. Почему эти важнейшие технические средства не действуют на участке Любань-Тосно? Что может сделать против немецких танков какой-то пехотный полк, выставленный командованием против немцев без этих технических средств? Почему богатая ленинградская техника не используется на этом решающем участке? Не кажется ли тебе, что кто-то нарочно открывает немцам дорогу на этом решающем участке? Что за человек Попов? Чем, собственно, занят Ворошилов и в чем выражается его помощь Ленинграду? Я пишу об этом, так как очень встревожен непонятным для меня бездействием ленинградского командования. Я думаю, что 29-го ты должен выехать в Москву. Прошу не задерживаться»[217].

Обращает на себя внимание то, что телеграмма направлена Сталиным Молотову и Маленкову в обход Жданова, что было признаком явного недовольства «хозяина» одним из своих фаворитов. Вряд ли можно отрицать, что все содержание телеграммы проникнуто тревогой за судьбу Ленинграда, хотя нельзя здесь не заметить, что Верховный Главнокомандующий на всякий случай хочет найти того, кто «нарочно открывает немцам дорогу на этом решающем участке».

Вообще 29 августа 1941 г. стало «черным днем» для Ленинграда: на севере пал Выборг, а на южном направлении, всего в нескольких десятках километров от города, была захвачена станция Мга, и железнодорожное сообщение со страной было нарушено. Опасаясь новой вспышки гнева Сталина и надеясь еще отбить у противника Мгу, руководство обороной Ленинграда не рискнуло сообщить ему эту неприятную новость сразу, но об этом позаботился нарком путей сообщения Л. М. Каганович, доложивший в ГКО, что «с 14 часов 29 августа движение поездов с Ленинградом прервано по всем линиям»[218].

30 августа 1941 г. О. Ф. Берггольц, выступая в «Ленинградской радиохронике», впервые за время войны так обратилась по радио ко всем ленинградцам: «Ленинградец! Сегодня семидесятый день Великой Отечественной войны. Стрелки часов движутся к десяти, в городе уже почти темно, все стремительнее бегут последние трамваи, и ты, ленинградец, ускоряешь шаги, торопясь к дому. Улицы пустеют и замирают, военная ночь вступает в свои права… Помнишь ли ты, ленинградец, что ты на фронте, что ты воин? Ты воин, ленинградец, кто бы ты ни был – рабочий или служащий, или домохозяйка. Ты на фронте, ленинградец, где бы ты ни был – в цехе, в конторе или в своей квартире, потому что ты в Ленинграде… Так спроси же себя, ленинградец, что ты сделал для фронта сегодня, спроси для того, чтоб завтра сделать еще больше…»[219].

Наступали трудные времена, но еще никто не мог и предполагать, какие испытания ждут ленинградцев впереди.

Документы

ПРИКАЗ

начальника гарнизона г. Ленинграда об обеспечении общественного порядка и государственной безопасности в городе 27 июня 1941 г.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. об объявлении в г. Ленинграде военного положения, в целях обеспечения в г. Ленинграде общественного порядка и государственной безопасности приказываю:

1. Время работы учреждений и организаций местного и областного значения установить с 8 час. 30 мин. утра, союзного и республиканского значения – с 9 час. утра.

2. Театрам, паркам, кино, клубам и другим зрелищным предприятиям свою работу заканчивать не позднее 22 час. 45 мин.

3. Торговым предприятиям (магазины, палатки, рынки и др.), предприятиям общественного питания (рестораны, столовые, кафе и др.) и предприятиям коммунального обслуживания (бани, прачечные, парикмахерские и др.) заканчивать свою работу в 22 час. 45 мин.

4. Воспретить въезд в г. Ленинград всем лицам, не прописанным на жительство в г. Ленинграде, за исключением лиц, специально командированных народными комиссарами СССР и РСФСР, а также по вызовам облисполкома и исполкома Ленсовета.

Примечание: Рабочим и служащим пригородов, работающим в г. Ленинграде, разрешается въезд в г. Ленинград по специальным пропускам предприятий и учреждений.

5. Запретить фотографирование и производство киносъемок в пределах г. Ленинграда без разрешения коменданта гарнизона г. Ленинграда.

6. Воспретить движение по г. Ленинграду легкового транспорта и пешеходов с 24 час. до 4 час. 00 мин. за исключением имеющих специальные пропуска.

Примечание: Во время воздушной тревоги транспорт и пешеходы действуют в соответствии с правилами местной противовоздушной обороны.

7. За невыполнение настоящего приказа виновные подлежат наказанию по законам военного времени.

8. Наблюдение за точным и неуклонным выполнением настоящего приказа возлагаю на коменданта гарнизона г. Ленинграда полковника Денисова.

9. Настоящий приказ ввести в действие с 24 час. 00 мин. 29 июня 1941 г.

Начальник гарнизона г. Ленинграда

генерал-лейтенант ПОПОВ

Ленинградская правда. 1941. 28 июня.

РЕШЕНИЕ

Ленгорисполкома о привлечении граждан Ленинграда к трудовой повинности

27 июня 1941 г.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» и на основании указания военных властей исполнительный комитет Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся решает:

1. Привлечь с 29 июня 1941 г. граждан Ленинграда, Пушкина, Колпина, Петергофа и Кронштадта к трудовой повинности для выполнения оборонных работ.

2. К трудовой повинности привлечь всех трудоспособных граждан обоего пола в возрасте от 16 до 50 лет для мужчин и от 16 до 45 лет для женщин, за исключением рабочих, работающих на предприятиях оборонной промышленности.

3. В соответствии со статьей 13 кодекса законов о труде от привлечения к трудовой повинности освободить:

а) лиц, вследствие болезни или увечья временно утративших трудоспособность, на срок, необходимый для ее восстановления;

б) беременных женщин на период времени за 8 недель до родов или матерей в течение 8 недель после родов;

в) женщин, кормящих грудью;

г) инвалидов труда и войны;

д) женщин, имеющих детей до 8-летнего возраста, при отсутствии лица, ухаживающего за ними.

Дополнительные изъятия и льготы, в зависимости от состояния здоровья, семейного положения, характера работ и бытовых условий, допускаются только с разрешения соответствующего исполкома райсовета депутатов трудящихся в каждом отдельном случае.

4. Граждане, привлекаемые к трудовой повинности, обязаны незамедлительно и безоговорочно выполнять возлагаемые на них обязанности.

5. Установить следующую продолжительность работы в порядке трудовой повинности:

а) неработающих трудоспособных граждан обоего пола – 8 часов в сутки;

б) служащих и рабочих – 3 часа в сутки после работы;

в) учащихся функционирующих учебных заведений – 3 часа в сутки после учебы.

Установить продолжительность непрерывной работы граждан, привлекаемых к трудовой повинности, не более 7 дней, с перерывом после этого не менее 4 дней.

6. Проведение работы по привлечению граждан к трудовой повинности возложить на исполкомы райсоветов депутатов трудящихся.

Обязать управляющих домами и комендантов общежитий в суточный срок взять на учет всех граждан, подлежащих привлечению к трудовой повинности, в соответствии с настоящим решением.

7. Граждан, уклоняющихся от выполнения работ в порядке трудовой повинности, подвергать, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении», лишению свободы в административном порядке сроком до 6 месяцев или штрафу до 3000 руб.

Председатель Исполкома

Ленгорсовета депутатов трудящихся

ПОПКОВ

Ленинград в Великой Отечественной войне Советского Союза. Сб. документов и материалов. T. 1. Л., 1944. С. 15.

Постановление Военного Совета Северного фронта об организации эвакуации населения и материальных ценностей

28 июня 1941 г.

Во исполнение постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 27 июня 1941 г. «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества» Военный Совет Северного фронта постановляет:

1. Назначить от Военного Совета ответственным по эвакуации как населения, так и материальных ценностей в пределах Северного фронта т. Попкова П.С.

2. В первую очередь эвакуации подлежат:

а) важнейшие промышленные ценности (оборудование – важнейшие станки и машины, ценные сырьевые ресурсы и продовольствие), цветные материалы, хлеб и другие ценности, имеющие государственное значение;

б) квалифицированные рабочие, инженеры и служащие вместе с эвакуированными с фронта предприятиями, население, в первую очередь молодежь, годная для военной службы, ответственные и партийные работники.

3. Вывоз эвакуируемого ценного имущества и населения возложить на исполком Ленорсовета, Ленинградский облисполком, Мурманский облисполком, Совнарком Карело-Финской ССР и Совнарком Эстонской ССР.

4. Все ценное имущество, сырьевые и продовольственные запасы, хлеб на корню, которые при невозможности вывоза и оставления на месте могут быть использованы противником, в целях предотвращения этого использования, по особому распоряжению Военного совета фронта должны быть немедленно приведены в полную негодность, т. е. должны быть разрушены, уничтожены и сожжены.

5. Распоряжения т. Попкова по эвакуации подлежат немедленному исполнению.

Командующий войсками Северного фронта генерал-лейтенант ПОПОВ.

Член Военного Совета Северного фронта корпусной комиссар КЛЕМЕНТЬЕВ.

Член Военного Совета Северного фронта ШТЫКОВ.

Член Военного Совета Северного фронта КУЗНЕЦОВ.

900 героических дней. Сб. документов и материалов. М.; Л., 1966. С. 39–40.

ИЗ ПРОТОКОЛА ЗАСЕДАНИЯ КОМИССИИ ПО ВОПРОСАМ ОБОРОНЫ ЛЕНИНГРАДА

4 июля 1941 г.

Совершенно секретно

№ 3

Председатель: т. Жданов А. А.

Члены комиссии: тт. Кузнецов А.А., Штыков Т. Ф., Попков П.С., Соловьев Н. В.

1. О формировании Ленинградской армии народного ополчения (тт. Кузнецов, Антюфеев, Верхоглаз)

1. В целях усиления обороны г. Ленинграда создать на добровольных началах Армию народного ополчения в 200 тыс. чел.

2. Народное ополчение формировать с учетом производственного принципа: предприятие – подразделение – часть.

3. Иметь в народном ополчении 15 дивизий с количественным составом по 12000 – 13000 чел. каждая.

Дивизию иметь в составе 3 строевых полков, 1 легкого артиллерийского полка, роты связи, автороты, медсанбата. Кроме того, в составе дивизии должны быть подразделения самокатчиков и минеров.

4. Укомплектование начсоставом до полка включительно произвести за счет запаса, от полка и выше – за счет кадров Красной Армии силами ЛВО.

5. Обязать райкомы ВКП(б) г. Ленинграда под личную ответственность первых секретарей к 6 июля 1941 года отобрать на предприятиях, в учреждениях и учебных заведениях добровольцев из числа передовых рабочих, служащих и студентов в возрасте от 18 до 50 лет.

6. Горком ВКП(б) обязывает районные комитеты ВКП(б), руководителей хозяйственных и партийных организаций, предприятий и учреждений проявлять постоянную заботу о своих частях и соединениях народного ополчения, оказывая им всемерную помощь в их оснащении и боевой деятельности.

Ленинград в осаде. С6. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 30–31.

ПОЛИТДОНЕСЕНИЕ 1-й ДНО В ШТАБ ЛАНО О НЕХВАТКЕ И ПЛОХОМ КАЧЕСТВЕ ВООРУЖЕНИЯ

9 июля 1941 г.

В связи с тем, что из полков начали поступать сигналы о неудовлетворительном и плохом качестве вооружения, о чем сообщал отдел политпропаганды дивизии донесением № 2, и проверив более углубленно положение с вооружением, доношу:

Дивизия по нормальному штату должна получить 8404 винтовки. Получено же 8120. Учитывая, что отдельные полки, как например, 1-й стрелковый полк, по личному штату выше, к тому же организован ряд новых подразделений, как-то: санбатальон, – общая нехватка винтовок выражается в 1000 шт. К тому же качество существующих на вооружении винтовок частью оказывается негодным для боя, особенно драгунские.

Ящики с надписью «3-я категория» из складов прямо были переброшены в полки. Пехотные винтовки имеются выпуска 1917-24 гг. и «Америкен». Прилагаемый акт от 9 июля 1941 г. характеризует состояние отдельных партий винтовок. В целой группе вооружения дивизия недоснабжена. Так, по наганам потребность 1633, получено же 600. Пистолетов-пулеметов положено 110, не получено ни одного.

Пулеметов «ДП» должно быть 375, получено только 160, при этом только 60 являются годными, а остальные без мушки и сошек.

Станковых пулеметов положено 61, фактически же получено 58, при этом некоторые требуют ремонта. Пулеметов «Максим» с оптическим прицелом полагается 180, на самом деле ни одного не получено.

Комплект зенитных пулеметов – положено 18 шт., однако ни одного не получено.

Тяжелых пулеметов на универсальном станке положено 9 шт., но ни одного не получено. Запчастей ЗИП не дано, как-то: весов, безменов и др.

Минометы 82-мм – получено 8 шт. вместо 54, при этом 2 миномета оказались без прицела. 120-мм минометов должно по штату быть 12, получено же 4 шт., но к ним ни вьюков, ни повозок. Если же возить конной тягой, то нет амуниции.

В отношении оптики – из положенных к получению 465 биноклей получено лишь 250. Буссолями удовлетворены только на 50 %. Отсутствует 28 наименований разных приборов и оптики.

Артполк укомплектован разными калибрами, что создает затруднение в боепитании. Нет противотанковых гранат.

Получено 300 ракет, но пистолетов к ним нет.

Такое состояние снабжения вызывает недовольство отдельной части бойцов.

В 1-м полку 6-й роты бойцы, беседуя с политсоставом, заявляли: «Мы получили оружие, но стволы не только болтаются, а есть трещины. Мы хотим драться, но надо знать, чем бить врага. Не может быть, чтобы такое оружие давали из-за недостатка».

Выводы:

В целях выявления полной картины качества оружия по полкам и подразделениям созданы комиссии, работа которых должна быть закончена 10 июля. Требуется срочное изъятие негодного оружия и замена его годным, что породит большую уверенность в свои силы у бойцов.

В этих же целях необходимо додать гранаты и другие виды вооружения и устранить некомплектность.

Начальник ОПП Первой стрелковой дивизии

полковой комиссар П. ИВАНОВ

Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 34–35.

РЕШЕНИЕ

Ленгорисполкома о введении карточной системы продажи продовольственных и промышленных товаров

17 июля 1941 г.

1. В соответствии с постановлением Совнаркома Союза ССР ввести с 18 июля 1941 г. в городах Ленинграде, Колпино, Кронштадте, Пушкине и Петергофе продажу по карточкам некоторых продовольственных и промышленных товаров.

2. Текст извещения исполкома Ленгорсовета депутатов трудящихся о введении продажи по карточкам некоторых продовольственных и промышленных товаров опубликовать 17 июля с. г. в «Ленинградской правде».

3. Утвердить организационное построение аппарата по выдаче продовольственных и промтоварных карточек в г. Ленинграде:

а) городское управление по учету и выдаче продовольственных и промтоварных карточек при исполкоме Ленгорсовета депутатов трудящихся;

б) районные отделения по учету и выдаче продовольственных и промтоварных карточек при исполкомах райсоветов депутатов трудящихся;

в) участковые бюро по учету и выдаче продовольственных и промтоварных карточек с нижеследующим их количеством по районам г. Ленинграда: Василеостровскому, Дзержинскому, Кировскому, Ленинскому районам по 3 участковых бюро; Володарскому, Куйбышевскому, Смольнинскому, Приморскому и Фрунзенскому – по 4; Выборгскому, Красногвардейскому и Московскому – по 5; Октябрьскомуи Петроградскому – по 6; Свердловскому – по 2;

г) в гг. Колпине, Кронштадте, Пушкине и Петергофе ограничиться организацией районных отделений учета и выдачи продовольственных и промтоварных карточек.

Начальником городского управления по учету и выдаче продовольственных и промтоварных карточек при исполкоме Ленгорсовета депутатов трудящихся утвердить Сторожилова И. Г., поручив последнему представить 19 июля 1941 г. на утверждение исполкома Ленгорсовета штаты, сметы административно-хозяйственных расходов городского управления, районных отделений и участковых бюро по учету и выдаче продовольственных и промтоварных карточек.

Поручить заместителю председателя исполкома Ленгорсовета депутатов трудящихся т. Андреенко представить 17 июля 1941 г. проект решения исполкома Ленгорсовета об организации коммерческой торговли в г. Ленинграде.

Обязать председателей исполкомов райсоветов депутатов трудящихся: а) обеспечить раздачу карточек трудящимся не позднее 17 июля; б) разъяснить трудящимся значение карточной системы для организации бесперебойного снабжения населения г. Ленинграда, а также порядок получения и пользования продовольственными и промтоварными карточками.

Обязать начальника Управления продторгами т. Коновалова, начальника Управления промторгами т. Боровик, заместителя директора Ленглавгастронома т. Волкова и руководителей других торгующих организаций г. Ленинграда обеспечить бесперебойный и своевременный отпуск продовольственных и промышленных товаров по карточкам.

Принято опросом.

900 героических дней. Сб. документов и материалов. М.; Л., 1966. С. 227–228.

ДИРЕКТИВА

Ставки Главного Командования № 00413 главнокомандующему северным направлением, командующему Балтийским флотом, командующему войсками Северного и Северо-Западного фронтов об организации противовоздушной обороны г. Ленинграда

18 июля 1941 г.

По показаниям пленных немецких летчиков немцы готовят большое воздушное нападение на Ленинград.

Ставка Верховного Командования приказывает:

1. Вести систематическую разведку в расположении противника на глубину до 300 км начиная с 18 июля 1941 г. Разведкой своевременно выявить подготовку операции, районы сосредоточения ВВС немцев.

2. Подготовить удар по аэродромам противника перед началом его операции с целью массового истребления его самолетов.

3. Организовать взаимодействие истребительной авиации ПВО Северного и Северо-Западного фронтов, ВВС КБФ с зенитными средствами как днем, так и ночью на подступах [к] Ленинграду.

4. Организовать тщательный контроль за состоянием службы НОС и всей системы ПВО.Обеспечить свободу маневра истребительной авиации ПВО, фронтовой и ВВС КБФ выводом бомбардировочной авиации с аэродромов зоны ПВО.

Начальник Генерального штаба Красной Армии

генерал армии ЖУКОВ

Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. М.; СПб. 2005. С. 12–13.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

Государственного Комитета Обороны о противовоздушной обороне г. Ленинграда

22 июля 1941 г.

Выписки посланы: т. Жукову, Вознесенскому.

Государственный Комитет Обороны постановляет:

1. За счет очередных поставок промышленности довести общее количество самолетов истребителей в 7-м авиакорпусе с 244 до 540, из них 296 типа МИГ и ЛАГГ.

2. Завезти 100 000 85 мм артвыстрелов в части 2-го корпуса ПВО, доведя общее количество 85 мм выстрелов до 180 000.

3. Довести общее количество 37мм орудий для ПВО Ленинграда с 88 до 120 единиц, артвыстрелов с 70 000 наличия до 120 000 (или 1000 снарядов на орудие).

4. Все очередные поставки промышленностью аэростатов заграждения, прожекторов и прожзвуков, после обеспечения прожекторных частей и частей A3 г. Москвы, согласно постановления Государственного Комитета Обороны, обратить на укомплектование частей 2-го корпуса ПВО, доведя общее количество аэростатов заграждения с 253 единиц наличия до 756 единиц, прожекторов с 228 до 324 единиц и прожзвуков со 114 до 324 единиц.

Председатель Государственного

Комитета Обороны И.СТАЛИН

Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. М.; СПб. 2005. С. 13.

Постановление бюро обкома и горкома ВКП(б) о введении в домохозяйствах политорганизаторов

22 июля 1941 г.

1. Ввести в домохозяйствах институт политорганизаторов.

2. Обязать секретарей райкомов ВКП(б) в трехдневный срок подобрать и утвердить на бюро райкомов ВКП(б) политорганизаторов в каждом домохозяйстве из числа лучших и проверенных членов ВКП(б), проживающих в данном домохозяйстве.

3. Вменить в обязанность политорганизатора мобилизовать коммунистов, комсомольцев и беспартийный актив на проведение массово-политической работы среди населения, а также обеспечить проведение всех мероприятий партии и правительства и распоряжений местных и военных властей (содействие мобилизации военнообязанных, выполнение трудповинности, выполнение революционной законности и порядка и т. д.).

Установить, что политорганизатор несет полную ответственность за состояние обороны и защиты дома. Для этой цели он организует группы защиты, следит за их боевой подготовкой, своевременным пополнением, правильным использованием и оснащением необходимым инвентарем. Особое внимание политорганизатор должен уделять выполнению противопожарных мероприятий г. Ленинграда и области.

Путем проведения массово-политической и воспитательной работы среди жильцов дома политорганизатор должен добиться повышения их революционной бдительности, неустанно заботиться, чтобы каждый гражданин овладел методами самообороны и оказания первой помощи пострадавшим от воздушного нападения.

Политорганизатор организует борьбу с болтунами, паникерами и другими дезорганизаторами тыла, поддерживает постоянную связь с районным комитетом ВКП(б), повседневно информирует его о морально-политическом состоянии населения домохозяйства.

4. Обязать райком ВКП(б) проводить повседневную работу с политорганизаторами, оказывая им практическую помощь.

900 героических дней. Сб. документов и материалов. М.; Л., 1966. С. 46–47.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ВОЕННОГО СОВЕТА СЕВЕРНОГО ФРОНТА ОБ УСКОРЕНИИ СТРОИТЕЛЬСТВА ЛУЖСКОЙ ОБОРОНИТЕЛЬНОЙ ПОЛОСЫ

29 июля 1941 г.

Совершенно секретно

Проверкой, проведенной членом Военного Совета фронта и председателем комиссии по строительству укрепленной полосы т. Кузнецовым, членом комиссии – председателем облисполкома т. Соловьевым и секретарем Ленинградского обкома ВКП(б) т. Воротовым, установлено, что, несмотря на неоднократные указания Военного Совета Северо-Западного направления и Военного Совета фронта о максимальном форсировании и упорядочении оборонительных работ в первую очередь на реке Луга, – начальник оборонительных работ Кингисеппского оборонительного сектора т. Ротштейн и комиссар УНС № 91 т. Устюжанин этих указаний Военного Совета не выполняют.

1. Мобилизованные из г. Ленинграда рабочие так же, как и местное население, работают не на первоочередного значения рубеже р. Луги, а в значительном отдалении от этого рубежа.

2. Квалифицированные рабочие 40-го треста и треста N2 2 НКВД использованы не на строительстве огневых точек, где требуется квалифицированная рабочая сила, а на земляных работах.

3. Строительство противотанковых рвов до сих пор ведется неправильно, пологие скаты и ширина основания, достигающая 6 метров, может позволить танкам задним ходом легко выходить из рва или же свободно проходить по основанию рва. Как правило, никаких других противотанковых сооружений у танкового рва не строится (ловушки, надолбы, завалы и т. д.).

4. ДОТы и ДЗОТы не строятся.

5. Оборонительные работы ведутся бессистемно, до сих пор план оборонительных работ не согласован с командующим Кингисеппским сектором и не доведен до исполнителей – начальников участков.

6. Начальник и комиссар УНС-91 т. Ротштейн и т. Устюжанин к работе относятся формально, на участках не бывают, управление расположили в 40 километрах от строительства оборонительных рубежей. Мобилизованные рабочие из Ленинграда расставлены неправильно, их труд не организован, технической помощи не оказывается. Командированные комиссией 100 человек инженеров и техников строителей до сих пор не распределены. Имеющиеся 40 автомашин и 3 автобуса держат при управлении загруженными разным имуществом, тогда как на ст. Молосковицы, Веймарн находятся строительные материалы и не вывозятся, рабочую силу за несколько километров перебрасывают пешком.

Исходя из вышеизложенного и во исполнение распоряжения Военного Совета Северо-Западного направления № 1-сс от 26 июля 1941 г. Военный Совет постановляет:

1. Начальника УНС № 91 т. Ротштейна и комиссара УНСа т. Устюжанина от должности отстранить. Назначить начальником УНСа т. Михайлова А. К. – главного инженера треста № 55, комиссаром УНСа № 91 т. Бодрова.

2. Предложить начальнику УНСа т. Михайлову и командующему Кингисеппского сектора генерал-майору т. Семашко немедленно уточнить строительство опорных рубежей.

3. Предложить начальнику УНС-91 т. Михайлову немедленно перебросить рабочую силу и механизмы на строительство основного рубежа по р. Луга. Правильно расставить технические силы и рабочих, организовав их труд. Ввести нормы выработки и график работ с учетом окончания строительства основного рубежа в ближайшие дни.

Начальнику УНСа т. Михайлову немедленно совместно с командованием Кингисеппского сектора определить места строительства огневых точек, приступить к строительству последних. Сопротивляемость огневых точек (ДЗОТы и ДОТы) должна обеспечить от снарядов калибра 152-мм. Иметь ниши для боеприпаса и убежища для личного состава. Все это должно быть тщательно замаскировано.

Впредь строительство противотанковых рвов, эскарпов, завалов и т. д. должно идти вместе со строительством огневых точек.

4. В 2-дневный срок средствами автобата со ст. Молосковицы и других мест вывезти в места строительства сборные конструкции ДОТов, надолб и проволоку.

5. Впредь все машины, которые имеются в штате УНСа, использовать на работах, связанных с производством оборонительных работ.

6. Для правильной организации труда, укрепления трудовой дисциплины, а также организации политической работы – предложить исполкомам и райкомам ВКП(б) в 2-дневный срок командировать ответственных работников предприятий и учреждений в места, где работают мобилизованные рабочие и служащие.

7. Предложить райкомам ВКП(б) и исполкомам райсоветов упорядочить получение продовольственных карточек, зарплаты мобилизованным на строительство оборонительных рубежей и их семьм.

8. Предложить Кингисеппскому, Волосовскому райкомам ВКП(б) и исполкомам райсоветов в суточный срок выполнить решение обкома ВКП(б) о мобилизации населения на оборонительные работы.

9. Мобилизовать дополнительно из г. Ленинграда в распоряжение начальника строительства Кингисеппского сектора 40 000 человек.

Командующий войсками Северного фронта

генерал-лейтенант ПОПОВ

Член Военного Совета Северного фронта

КУЗНЕЦОВ

Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 44–46.

ДИРЕКТИВА

Ставки ВГК № 001029 Военному Совету Северо-Западного направления о мерах по предотвращению окружения Ленинграда

17 августа 1941 г.

Ставка считает, что наиболее опасным направлением продвижения противника является восточное направление в сторону Новгорода, Чудова, Малой Вишеры и дальше через реку Волхов. Если немцы будут иметь успех в этом направлении, то это будет означать обход Ленинграда с востока, перерыв связи между Ленинградом и Москвой и критическое положение Северного и Северо-Западного фронтов. При этом вероятно, что немцы сомкнут здесь свой фронт с фронтом финнов в районе Олонца. Нам кажется, что главком Северо-Западного [направления] не видит этой смертельной опасности и потому не предпринимает никаких особых мер для ликвидации этой опасности.

Ликвидировать эту опасность вполне возможно, так как у немцев сил здесь немного, а подброшенные нами на помощь новые три дивизии при умелом руководстве могли бы ликвидировать опасность. Ставка не может мириться с настроениями обреченности и невозможности предпринять решительные шаги, с разговорами о том, что уже все сделано и ничего больше сделать невозможно.

Ставка приказывает:

Первое. Собрать в кулак часть действующих и подошедших дивизий и вышибить противника из Новгорода.

Второе. Ни в коем случае не допускать перерыва Октябрьской ж.д. линии и распространения противника на Восточный берег Волхова, прочно удерживая за нами район Новгород, Чудово, Тосно.

СТАЛИН

ШАПОШНИКОВ

Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 204.

ПРИКАЗ

Главнокомандующего Северо-Западным направлением об организации обороны Ленинграда

20 августа 1941 г.

1. Создать Военный Совет обороны Ленинграда в составе тт. Субботина, Антюфеева, Кузнецова, Капустина и Попкова.

2. Утвердить штаб обороны Ленинграда в составе: генерал-майора А. И. Субботина (комендант Укрепленного района), полковника Антонова (начальник штаба Укрепленного района), Л. М. Антюфеева (военный комиссар).

На сформирование штаба обратить аппарат штаба Армии народного ополчения.

Штаб обороны работает под руководством Ленинградского горкома ВКП(б) и исполкома Ленсовета и в оперативном отношении подчиняется Военному Совету Северного фронта.

3. Предложить Военному Совету немедленно рассмотреть схему обороны Ленинграда.

4. Обязать комиссию по строительству оборонительных рубежей в 4–5 дней закончить строительство укреплений Ленинграда и оснастить их необходимым вооружением.

5. Предложить Военному Совету обороны Ленинграда в двухдневный срок подобрать и утвердить состав начальников секторов Укрепленного района.

6. Для непосредственной обороны города сформировать из числа трудящихся предприятий и учреждений города по территориально-производственному принципу 150 рабочих батальонов численностью 600 человек каждый.

К 20 августа сформировать 77 батальонов (согласно разверстке по районам).

В формируемые батальоны включать также женщин на добровольных началах, а также организовать группу подростков для разведки, связи, снабжения личного состава батальонов боепитанием, продовольствием, водой и т. д.

7. Для формирования рабочих батальонов в районах создать районные штабы в составе: секретаря райкома ВКП(б), председателя исполкома районного Совета депутатов трудящихся, районного военкома, начальника районного отдела НКВД и начальника районной учебной группы по обучению трудящихся военному делу.

8. Установить, что командиры и комиссары батальонов избираются общим собранием личного состава батальонов с последующим утверждением районным штабом.

Командиры и политруки рот, командиры взводов и младший начальствующий состав выбираются на соответствующих собраниях с последующих утверждением командованием батальона.

9. Для отбора командиров и комиссаров батальонов утвердить городскую комиссию в составе: тт. Антюфеева, Лазутина, Смирнова.

10. Вооружить рабочие батальоны винтовками, охотничьими ружьями, пулеметами, ППД, гранатами, бутылками с горючей смесью, а также холодным оружием: саблями, кинжалами, пиками и др.

Обязать районные штабы организовать изготовление на предприятиях всевозможных видов огнестрельного и холодного оружия. Ответственность за вооружение возложить на т. Капустина.

11. Предложить т. Капустину в кратчайший срок увеличить выпуск необходимого для рабочих батальонов вооружения (минометы, гранаты, бутылки с горючей смесью, ППД, полковые пушки и т. д.).

12. Организовать по районам продовольственные базы для питания личного состава батальонов на период боевых действий, а также создать вещевые фонды для остронуждающихся бойцов.

13. В помощь районным штабам для организации формирования батальонов и обеспечения их вооружением и оказания помощи семьям личного состава батальонов создать на предприятиях, учреждениях тройки в составе: директора, секретаря парторганизации и председателя ФЗМК.

14. Обязать штаб обороны Ленинграда вслед за сформированием батальонов немедленно приступить к освоению ими боевых секторов и участков.

15. Ввести отчетность один раз в сутки о ходе формирования рабочих батальонов, боевой подготовки и ходе оборонительных работ.

Главнокомандующий войск

Северо-Западного направления

Маршал Советского Союза К. ВОРОШИЛОВ

Член Военного Совета

секретарь ЦК ВКП(б) А. ЖДАНОВ

900 героических дней. Сб. документов и материалов. М.; Л., 1966. С. 55–56.

ПРОТОКОЛ ЗАСЕДАНИЯ ВОЕННОГО СОВЕТА ОБОРОНЫ ЛЕНИНГРАДА

25 августа 1941 г.

Совершенно секретно

№ 1

Присутствовали: члены ВС тт. Ворошилов К. Е., Жданов А. А., Кузнецов А. А., Попков П. С., Капустин Я. Ф., Субботин А. И.

Приглашенные тт. Антюфеев, Антонов.

Председательствовал т. Ворошилов К. Е.

1. Об образовании штаба Военного Совета обороны г. Ленинграда (тт. Субботин, Ворошилов, Жданов, Кузнецов, Капустин).

а) Образовать штаб Военного Совета обороны г. Ленинграда.

б) Назначить начальником штаба члена ВС генерал-майора т. Субботина А. И., комиссаром штаба – т. Антюфеева [Л. М.].

в) Возложить на штаб подготовку города к обороне, подчинив ему батальоны народного ополчения, истребительные отряды, партизанские отряды, милицию, военную комендатуру г. Ленинграда, и руководство работой органов, осуществляющих революционный порядок в городе.

г) Поручить т. Субботину представить к 14 часам 25.VIII проект положения о работе штаба и его штатов.

2. О распределении функций между членами Военного Совета (тт. Ворошилов, Жданов)

Возложить руководство:

а) вопросами продовольственного снабжения города, обеспечения топливом, работы энергетики, коммунального хозяйства, железнодорожного и водного транспорта, санитарного дела и эвакуации – на т. Попкова, имея при нем в качестве уполномоченных Военного Совета: по энергетике – т. Талюша (секретаря ГК партии), по санитарному делу тт. Верховского (нач. санитарного отдела штаба Главного командования СЗН) и Федорову (зам. председателя горисполкома);

б) вопросами МПВО, ПХО, пожарной охраны и связи – на т. Кузнецова;

в) вопросами работы промышленности – на т. Капустина;

г) вопросами мобилизационными и боевой подготовки – на т. Субботина.

3. О плане обороны г. Ленинграда (т. Кузнецов)

Поручить тт. Кузнецову и Субботину с привлечением тт. Коркодинова и Городецкого представить на рассмотрение Военного Совета к 16 часам 26.VIII план обороны г. Ленинграда и конкретные мероприятия по его выполнению.

4. О батальонах народного ополчения (тт. Кузнецов, Ворошилов, Жданов)

Принять с поправками предложения т. Кузнецова по вопросам организации работы батальонов народного ополчения.

Установить, что в батальоны принимаются лица с 18 до 45 лет включительно и только в исключительных случаях, с разрешения начальника штаба ВС обороны, могут приниматься лица моложе и старше указанных лет.

Председатель К. ВОРОШИЛОВ

Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 47–48.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

Военного Совета обороны Ленинграда о формировании батальонов народного ополчения

25 августа 1941 г.

1. Для непосредственной обороны города сформировать из числа трудящихся предприятий и учреждений города по территориально-производственному принципу 150 батальонов народного ополчения численностью по 600 человек каждый.

2. К 26 августа сформировать 77 батальонов (согласно разверстке по районам – см. приложение).

В формируемые батальоны включать также женщин на добровольных началах, а также организовать группы подростков для разведки, связи, снабжения личного состава батальонов боепитанием, продовольствием, водой и т. д.

3. Для формирования батальонов народного ополчения в районах создать районные штабы в составе: секретаря РК ВКП(б), председателя исполкома райсовета, районного военкома, начальника РО НКВД и начальника районной учебной группы по обучению трудящихся военному делу.

Руководство формированием батальонов народного ополчения и их боевым использованием возложить на штаб Военного Совета обороны с привлечением для этой цели аппарата штаба Л ВО.

4. Вооружить батальоны народного ополчения винтовками, охотничьими ружьями, пулеметами, ППД, гранатами, бутылками с горючей смесью, а также холодным оружием: саблями, кинжалами, пиками и др.

Обязать районные штабы организовать изготовление на предприятиях всевозможных видов огнестрельного и холодного оружия.

Ответственность за вооружением возложить на члена Военного Совета обороны г. Ленинграда т. Капустина.

5. Предложить т. Капустину в кратчайший срок увеличить выпуск необходимого для батальонов народного ополчения вооружения (гранаты, бутылки с горючей смесью, ППД, пики, кинжалы, сабли и т. д.).

6. Организовать по районам продовольственные базы для питания личного состава батальонов на период боевых действий, а также создать вещевые фонды для остронуждающихся бойцов.

Председатель Военного Совета обороны Ленинграда

Маршал Советского Союза К. ВОРОШИЛОВ

Член Военного Совета обороны Ленинграда

А. ЖДАНОВ

Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 48–49.

ЗАПИСЬ ПЕРЕГОВОРОВ

по прямому проводу Верховного Главнокомандующего с командующим войсками Ленинградского фронта

26 августа 1941 г.

У аппарата СТАЛИН.

Скажите коротко, что у вас делается в районе станции Любань.

ПОПОВ. Докладываем:

1. Переданная несколько дней назад в мое распоряжение 48-я армия, несмотря на некоторую помощь, вчера, 25 августа, утром на участке Чудово, Любань оставила Московское шоссе и отошла к северу. Вчера весь день небольшие подразделения 41-й горнострелковой бригады вели бой на южной окраине Любани и вчера к вечеру оставили Любань и отошли на запад 5–6 км, вернее, на северо-запад вдоль шоссе. В течение сегодняшней ночи мы вывели в район Ушаки, Тосно приводившиеся в этом районе в порядок и еще не являющиеся полноценными части 70-й дивизии, усилив их танками и саперами, и с рассвета сегодня организовали оборону, оседлав шоссе между Любанью и Тосно. Сил для активного противодействия наступающему в районе Любани противнику пока нет; все, что находится в составе 48-й армии, требует длительной работы по восстановлению, так как дивизии насчитывают по тысяче штыков, и только 70-ю дивизию при помощи маршевых батальонов довели до 9 тысяч человек. Наряду с создавшейся угрозой нашему городу со стороны Чудово создалась также угроза нашим северным коммуникациям. Рассчитывать на 48-ю армию не приходится; маршевыми батальонами в ней дело поправить трудно, на это потребуются большие сроки. Вот кратко, что происходит в эти дни в направлении Любань, Чудово.

Что мы делаем: 1. Как уже доложили, организуем оборону между Любанью и Тосно. 2. Временно усиливаем пульбаты слуцко-колпинского сектора нашего Красногвардейского укрепрайона. 3. Начали перевозку в район Слуцка 168-й дивизии, которую только что по Ладожскому озеру перевезли в Шлиссельбург; она имеет около 7 тысяч человек и неплохую артиллерию. 4. Концентрируем действия авиации по танковым и мотопехотным колоннам, продвигающимся с рассветом сегодня от Чудово к Любани. 5. Выводим нашу лужскую группу войск в район Двинская, Сиверская. К сожалению, абсолютно ничем не можем помочь 48-й армии для создания прочной обороны по реке Тигода для обеспечения наших северных коммуникаций. Напряженная обстановка на остальных участках фронта не позволяет сейчас чем-нибудь реальным помочь 48-й армии. Все.

Имеем наши просьбы и предложения: 1. Считаем необходимым просить 292-ю дивизию, входящую в армию Клыкова и подошедшую головными эшелонами к станции Кириши, что на р. Волхов северо-восточнее Чудово 40 км, перевести на западный берег р. Волхов, включить ее в состав 48-й армии и использовать для обороны на р. Тигода и южнее с целью прикрыть направление на Кириши. 2. Одну из дивизий, подходящих на этом направлении в состав армии Клыкова, также перевести на западный берег Волхова с целью прикрыть направление от Любани на север. Это позволит создать фронт от Красногвардейска на Вырицу, Ушаки, устье реки Тигода и обеспечит приведение в порядок хотя бы некоторых дивизий 48-й армии за фронтом просимых дивизий. 3. Если можно, нам надо помочь автоматическим оружием, так как маршевые батальоны приходят только с винтовками. 4. Увеличить число занаряжаемых к нам маршевых батальонов, так как то, что намечено к нам, не покрывает и половины боевых потерь убитыми, ранеными и пропавшими без вести. 5. Также, если можно, просим еще в течение нескольких дней передать нам бронетанковую продукцию наших заводов. Это перечень основных просьб, а не исчерпывающих всех наших нужд. Все.

СТАЛИН. Бронетанковую продукцию ваших заводов – трехдневную порцию мы уже передали вам. Можете взять еще 3-х или 4-х дневную порцию. Хватит ли?

ПОПОВ. Большое спасибо за четырехдневную порцию сразу. Разрешите похвастать: бывают дни, когда мы бьем одними танками и артиллерией по 40–50 немецких танков. К сожалению, такие дни редкие. Все.

СТАЛИН. 1. Количество маршевых батальонов увеличим, но не могу сейчас сказать, на сколько. 2. Количество автоматов тоже увеличим. 3. Дивизий Клыкова передать не можем, они совершенно сырые, несколоченные, и был бы преступно бросать их на фронт, все равно разбежались бы, а технику сдали бы врагу. Недели через две, пожалуй, сумеем две сколоченные дивизии передать вам. Если бы ваши люди умели работать по плану и недели две назад в порядке предвидения потребовали бы от нас 2–3 дивизии, сейчас они были бы готовы для вас. Но вся беда в том, что у вас любят жить и работать по-цыгански, изо дня в день не заглядывая вперед. Ввиду этого и получилось, что готовые дивизии уже распределены и втянуты в бой. 4. Я обязываю вас навести порядок в 48-й армии, особенно же в той дивизии, командир которой вчера трусливо отскочил с района Любани черт знает куда. Обязываю вас, чтобы Московское шоссе было минировано и чтобы по всему району севернее Любани была пущена в ход система минных заграждений. Обязываю, далее, чтобы основные силы авиации были использованы не для действий по тылам врага, а на помощь войскам. Считаю нужным, чтобы вы сосредоточили максимум авиации, особенно же штурмовиков, в районе Любани, на помощь нашим войскам. Наилучшее средство против танков противника – штурмовики Ил-2. Кстати, получили ли вы 4 полка авиации?

ПОПОВ. Отвечаю. Еще не получили, задерживает Москва из-за погоды. К приему все готово.

СТАЛИН. Вы их получите сегодня, должно быть, или в крайнем случае завтра, так что это ваши полки. Требую, чтобы любой ценой и какими угодно средствами район Любань, Чудово был очищен от врага. Возлагаю на вас лично ответственность за это дело. Все. До свидания. Желаю успеха. Ответьте кратко, Клим помогает или мешает?

ПОПОВ. Все ясно. До свидания, товарищ Сталин. Помогает. Искренне благодарим…

Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. М.; СПб., 2005. С. 16–17.

Протокол заседания Военного Совета обороны Ленинграда

27 августа 1941 г.

Совершенно секретно

№ 2

Присутствовали члены Военного Совета:

т. Ворошилов, т. Жданов, т. Кузнецов, т. Попков, т. Капустин, т. Субботин

Председательствовал т. Ворошилов

1. О плане фортификационных работ

Поручить т. Кузнецову представить проект постановления Военного Совета о плане и организации фортификационных работ по г. Ленинграду не позднее 18 часов 27 августа.

2. Об охране промышленных предприятий

Поручить т. Капустину переработать проект постановления Военного Совета об охране промышленных предприятий с привлечением т. Степанова.

Переработанный проект представить к 18 часам 27 августа.

3. О сокращении пользования индивидуальными телефонами.

Сократить пользование индивидуальными телефонами в городе. Поручить т. Попкову внести проект соответствующего постановления Военного Совета.

Срок исполнения – одни сутки.

4. О привлечении населения к фортификационным работам

Поручить т. Кузнецову и т. Попкову в суточный срок представить проект постановления Военного Совета о привлечении населения города к фортификационным работам.

5. Об укреплении революционного порядка в городе

Поручить т. Кузнецову и т. Попкову совместно с НКВД и комендантом города в суточный срок представить проект постановления ВС о мерах обеспечения революционного порядка в городе (о борьбе с контрреволюционными элементами, спекуляцией, мародерством, хулиганством, режиме и проч.).

6. Об обязательной сдаче личного оружия гражданским населением города

Поручить т. Попкову с привлечением начальника Управления НКВД, начальника гарнизона и коменданта города представить в суточный срок проект постановления об обязательной сдаче личного оружия гражданским населением города.

7. Предрешить, что постановления по § 4, 5 и 6 должны быть опубликованы.

8. О батальонах народного ополчения

Поручить т. Субботину подготовить для публикации в печати проект постановления Военного Совета о батальонах народного ополчения.

Срок исполнения – одни сутки.

9. О нормах отпуска продуктов по карточкам и коммерческой торговле

Поручить т. Попкову подработать для рассмотрения на Военном Совете и последующего внесения на Государственный Комитет Обороны вопрос о необходимом сокращении норм отпуска продуктов по карточкам, сокращении норм продажи в одни руки таких товаров, как спички, яйца, чай, а также о сокращении коммерческой торговли в городе.

Председатель Военного Совета обороны Ленинграда (К. ВОРОШИЛОВ)

Член Военного Совета обороны Ленинграда (А. ЖДАНОВ)

Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 49–51.

Запись переговоров по прямому проводу генерал-майора А. М. Василевского с генерал-лейтенантом М. М. Поповым

28 августа 1941 г. 02 ч. 3 мин.

У аппарата Василевский. Передаю ответ Ставки. Кто у аппарата? Скажите точнее, кто у аппарата?

ПОПОВ. Командующий фронтом генерал-лейтенант Попов.

ВАСИЛЕВСКИЙ.У аппарата Василевский. Передаю ответ Ставки на поставленные вами вопросы:

Командующему Ленинградским фронтом Попову. Члену Военного Совета Кузнецову.

Ваши сегодняшние предложения напоминают шантаж. Вас запугивают командующие армиями. Вы, в свою очередь, решили, видимо, запугивать Ставку всякими ужасами насчет прорыва, обострения положения и прочее. Конечно, если вы ничего не будете делать для того, чтобы требовать от своих подчиненных, а быть только статистом, передающим жалобы армий, нам придется тогда через несколько дней сдать Ленинград. Но Ставка существует не для того, чтобы помыкать шантажистским требованиям и предложениям. Ставка разрешает вам отвести части с линии Выборга, но Ставка вместе с тем приказывает вам, чтобы части ни в коем случае не покидали подготовленного рубежа по линии Маннергейма. Ставка запрещает вам оголять Лужскую губу и отдавать ее противнику. Если даже придется 8-й армии чуточку отступить, то она все же во что бы то ни стало должна прикрыть Лужскую губу вместе с полуостровом. Ставка требует, чтобы вы, наконец, перестали быть статистом и специалистом по отступлению и вошли в подобающую вам роль командующего, вдохновляющего армии и подымающего дух войск.

Начальник Генштаба, кроме того, приказал обратить ваше внимание на подготовку тыловых рубежей и особенно на Карельском перешейке. У меня все. Прошу подтвердить получение.

ПОПОВ. Тов[арищ] Василевский, все ясно. Директиву Ставки получил за № 00354 в 2 ч 40 мин. Генерал-лейтенант Попов.

ВАСИЛЕВСКИЙ. № директивы не 00354, а 001354. Исправьте.

У меня все. До свидания, но директиву подтвердите.

ПОПОВ. Директива 001354. До свидания.

Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. Л. Волковского. М.; СПб., 2005. С. 21–22.

Из воспоминаний начальника артиллерии Красной Армии генерала H. Н. Воронова

В трудные месяцы 1941 г. по заданиям Ставки и Государственного Комитета Обороны (ГКО) мне пришлось трижды побывать в Ленинграде и заниматься организацией противодействия наступающему врагу на Северо-Западном направлении. Так, в конце августа 1941 г. мне предложено было срочно отправиться в Ленинград со специальной комиссией Государственного Комитета Обороны в составе П. Ф. Жигарева, А. Н. Косыгина, Н. Г. Кузнецова, Г. М. Маленкова, В. М. Молотова.

В ГКО перед нами были выдвинуты такие практические задачи: серьезно заняться на месте руководством боевыми действиями наших войск на данном направлении; решить на месте – целесообразно ли иметь такое количество военных советов (Военный Совет Северо-Западного направления, Военный Совет Ленинградского фронта, Военный Совет обороны Ленинграда, Военный Совет Красногвардейского укрепленного района и другие). Имелись также данные, что там ответственные военачальники много заседают, а руководить и работать некогда, так как одни и те же лица входят в несколько таких военных советов. Кроме того, перечислены были другие очень важные вопросы, на которые следует обратить внимание: об эвакуации детей, женщин, стариков, ученых из Ленинграда, вывозе на восток заводов и др.

Срок работы комиссии был установлен 10 суток. Из Москвы до Череповца мы долетели на самолете, там пересели в поезд и вечером добрались до станции Мга. Эта станция за несколько часов до нашего прибытия была подвергнута бомбежке вражеской авиацией, сквозные пути оказались разбитыми, малочисленные ремонтники медленно и неорганизованно вели восстановительные работы. Наш поезд долго не мог выйти со станции. Наконец, мы достигли Ленинграда, где нас встретили К. Е. Ворошилов – главком Северо-Западного направления, А. А. Жданов – секретарь Ленинградского обкома, П. С. Попков – председатель исполкома Ленинградского городского совета депутатов трудящихся и др.

Комиссия настойчиво потребовала немедленно организовать надежное управление войсками и обеспечить повседневное живое руководство ими. Было признано необходимым ликвидировать изжившее себя командование и штаб Северо-Западного направления, а все его обязанности, касающиеся Ленинградского района, возложить на командование Ленинградского фронта.

Комиссия подтвердила целесообразность разделения Северного фронта на Ленинградский и Карельский и необходимость передать 7-ю армию и все наши войска, находившиеся за Ладожским озером и рекой Свирь, вновь организуемому Карельскому фронту. Все согласились, что такое организационное мероприятие в значительной мере будет способствовать резкому улучшению руководства боевыми действиями войск Ленинградского фронта.

Было признано необходимым военные советы иметь только на фронтах (флотах) и в армиях.

Комиссия потребовала перевести город на осадное положение. Был установлен строжайший учет всех жителей и вновь прибывающих в населенные пункты в прифронтовой полосе. С 25 августа было категорически запрещено пребывание граждан без установленных пропусков на улицах с 22 часов и до 5 часов утра, были осуществлены и другие мероприятия, повышающие бдительность.

Особо резко был поставлен вопрос об организованном проведении эвакуации из города детей, женщин и стариков. Было выдвинуто настоятельное требование сейчас же приступить к эвакуации научных учреждений и тех заводов, продукция которых не могла быть использована для нужд Ленинградского фронта и самого города.

Только явной недооценкой всей опасности вражеского наступления и серьезной угрозы городу Ленина можно было объяснить такую беспечность в столь большом и ответственном деле, как своевременная эвакуация жителей города и его промышленности.

Оборона Ленинграда. 1941–1944. Воспоминания и дневники участников. Л., 1968. С. 202–203.

Об уполномоченных Государственного Комитета Обороны, командированных в Ленинград

Мандат Государственного Комитета Обороны 26 августа 1941 г.

МАНДАТ

26 августа 1941 г.

ГОКО № 586

Заместитель Председателя Государственного Комитета Обороны т. МОЛОТОВ В.М., Член Государственного Комитета Обороны т. МАЛЕНКОВ Г. М., Народный Комиссар Военно-Морского Флота т. Кузнецов Н.Г., заместитель Председателя Совнаркома СССР т. КОСЫГИН А. Н., Командующий ВВС Красной Армии т. ЖИГАРЕВ П. Ф. и Начальник Артиллерии Красной Армии т. ВОРОНОВ Н.Н. уполномочиваются Государственным Комитетом Обороны для рассмотрения и решения, совместно с Военным Советом Главного Командования Северо-Западного направления и с Военным Советом Ленинградского фронта, всех вопросов обороны Ленинграда и эвакуации предприятий и населения Ленинграда.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГОСУДАРСТВЕННОГО

КОМИТЕТА ОБОРОНЫ

[И. СТАЛИН]

Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 209.

О наличии продовольственных товаров в Ленинграде

Донесение В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, А. Н. Косыгина и А. А. Жданова И. В. Сталину 29 августа 1941 г.

Сов. секретно

Передано по ВЧ 29.VIII в 10 часов

МОСКВА

тов. СТАЛИНУ

Копии: тт. МИКОЯНУ, КАГАНОВИЧУ

Доносим о наличии основных продовольственных товаров в Ленинграде:

Остаток по состоянию на 27 августа в днях составляет: по муке, включая зерно, – 17, крупе – 29, рыбе – 16, мясу – 25, сельди – 22, маслу животному – 29.

Считаем такое положение ненормальным, как не обеспечивающее бесперебойное снабжение Ленинграда продуктами.

Предлагаем создать в Ленинграде к 1 октября полуторамесячные запасы продовольственных товаров, для чего с учетом текущего потребления к этому сроку отгрузить: муки пшеничной 72.000 тонн, муки ржаной 63.000 тонн, крупы 7.800 тонн, мяса – 20.000 тонн, рыбы 4.000 тонн, сельдей 3,5 тыс. тонн, масла животного 3.000 тонн.

Просим возложить ответственность на Микояна и Кагановича за срочную отгрузку и продвижение указанных продуктов в Ленинград.

В целях экономии продуктов вносим следующие предложения:

первое – прекратить коммерческую торговлю продуктами питания в Ленинграде;

второе – нормировать отпуск чая, яиц, спичек.

С первого сентября установить месячные нормы чая рабочим и служащим – 25 граммов, иждивенцам и детям – 12,5 граммов, яйца рабочим и детям 10 штук, служащим 8 шт. и иждивенцам – 5 штук; спичек рабочим и служащим – 6 коробок, иждивенцам – 3 коробки.

МОЛОТОВ

МАЛЕНКОВ

КОСЫГИН

ЖДАНОВ

Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 212.

О выселении из пригородов Ленинграда населения немецкой и финской национальностей

Донесение В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, А. Н. Косыгина и А. А. Жданова И. В. Сталину 29 августа 1941 г.

Сов. секретно

Передано по ВЧ 29.VIII в 10 часов

МОСКВА

тов. СТАЛИНУ

Сообщаем, что нами принято решение о немедленном переселении из пригородов Ленинграда немецкого и финского населения в количестве 96 000 человек.

Предлагаем выселения произвести в Казахстан – 15 000 человек, в Красноярский край – 24 000 человек, в Новосибирскую область – 24 000 человек, Алтайский край – 12 000 человек и Омскую область – 21 000 человек.

Организацию переселения возложить на НКВД.

Просим утвердить это предложение.

МОЛОТОВ

МАЛЕНКОВ

КОСЫГИН

ЖДАНОВ

Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 212–213.

Телеграмма И. В. Сталина

Членам ГКО В. М. Молотову и Г. М. Маленкову

29 августа 1941 г.

Сов. секретно

Шифром

ЛЕНИНГРАД

СЕКРЕТАРЮ ГОРКОМА КУЗНЕЦОВУ для МОЛОТОВА, МАЛЕНКОВА

Только что сообщили, что Тосно взято противником. Если так будет продолжаться, боюсь, что Ленинград будет сдан идиотски глупо, а все ленинградские дивизии рискуют попасть в плен. Что делают Попов и Ворошилов? Они даже не сообщают о мерах, какие они думают предпринять против такой опасности. Они заняты исканием новых рубежей отступления, в этом они видят свою задачу. Откуда у них такая бездна пассивности и чисто деревенской покорности судьбе? Что за люди – ничего не пойму. В Ленинграде имеется теперь много танков КВ, много авиации, эресы. Почему эти важные технические средства не действуют на участке Любань – Тосно? Что может сделать против немецких танков какой-то пехотный полк, выставленный командованием против немцев без этих технических средств? Почему богатая ленинградская техника не используется на этом решающем участке? Не кажется ли тебе, что кто-то нарочно открывает немцам дорогу на этом решающем участке? Что за человек Попов? Чем, собственно, занят Ворошилов и в чем выражается его помощь Ленинграду? Я пишу об этом, так как очень встревожен непонятным для меня бездействием ленинградского командования. Я думаю, что 29-го ты должен выехать в Москву. Прошу не задерживаться.

СТАЛИН

Известия ЦК КПСС. 1990. № 9. С. 213.

Из информационной записки

О работе Ленинградской конторы Всесоюзного объединения «Центрозаготзерно» за второе полугодие 1941 г.

9 января 1942 г.

Секретно

Хлебные ресурсы Ленинграда к началу войны

На 1 июля 1941 г. на складах «Заготзерно» и мелькомбинатов в Ленинграде имелись следующие запасы хлеба (не считая мобфонда):

Муки……………………… 25 842 т

в т. ч. сортовой…………..6727 т

Крупы……………………. 10 082 т

Овса и ячменя……………4350 т

Кроме того, на мелькомбинатах им. Кирова и им. Ленина на 1 июля 1941 г. имелось

Ржи……………………………..113 т (на 3 часа работы)

Пшеницы…………………..7194 т (на 7 суток работы)

_______________________________________________

Итого: 7307 т

Эти запасы зерна и продукции за вычетом текущего снабжения армии и флота обеспечивали Ленинград

По муке……………………………….на 2 недели

По крупе……….на два с половиной месяца

По овсу………………………………..на 3 недели

Такое состояние хлебных ресурсов уже к началу войны сделало крайне напряженной всю работу по обеспечению города хлебом. Дальнейший ход событий еще более усилил напряжение, особенно с установлением блокады.

Завоз хлеба в Ленинград

Война исключила необходимость экспорта зерна через ленинградские портовые элеваторы. 22 июня пароходы, стоявшие под нагрузкой у элеваторов, стали выгружать обратно. Остаток зерна в элеваторах на 1.VII увечил запасы Ленинграда на 40 625 т, в том числе 1347 т ржи, 27 803 т пшеницы, 7831 т овса и 3644 т чечевицы и гороха.

Одновременно были приняты меры к возврату в Ленинградский порт пароходов с экспортным зерном, находившихся по пути в порты Германии и Финляндии.

Через ленинградские портовые элеваторы концентрировалось зерно из портов Эстонии и Латвии. Всего в Ленинграде с начала войны было разгружено 13 пароходов с 21 922 т зерна и 1397 т муки.

Отсутствие достаточных запасов муки диктовало необходимость совершенно бесперебойной работы мельничных комбинатов, а так как комбинаты зерна имели очень мало, то снабжение города нужно было обеспечить за счет запасов зерна в порту, и перевозка зерна из порта на мелькомбинаты имела серьезное значение.

Зерно из порта вывозилось одновременно железнодорожными вертушками и баржами по Неве (на причал мелькомбината им. Ленина). Прибывшие пароходы для ускорения разгружались непосредственно в баржи (минуя элеваторы, выгружено свыше 16 000 т). Бесперебойная работа комбинатов была обеспечена. Всего из порта было переброшено 58 000 т зерна.

Наряду с этим были приняты меры к быстрейшему продвижению в Ленинград маршрутов с зерном по железной дороге. С помощью исполкома Ленгорсовета и горкома ВКП(б) было установлено оперативное наблюдение за движением хлебных поездов. В Ярославскую и Калининскую области были посланы специально работники в качестве уполномоченных исполкома. Всего до установления блокады в Ленинград было завезено 45 000 т зерна, 14 000 т муки и 3000 т крупы, итого 62 000 т.

Стоит отметить, что в то же время, когда мы завозили хлеб из Ярославской и Калининской областей в Ленинград, управление Госрезервов отправляло зерно и муку со своих баз Ленинградской области в Калининскую и Ярославскую области, чему не смогло помешать ни вмешательство местных директивных органов, ни перегруженность железнодорожного транспорта.

Ленинград в осаде. Сб. документов о героической обороне Ленинграда в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1995. С. 210–211.