– Ты с ума сошел! Ты спятил! Ты сбрендил! Свихнулся, окончательно и бесповоротно! Кретин, нет, идиот! Да ты просто с дуба ляснулся!
Шеф орал так, что не просто звенели стекла в книжных шкафах, казалось, стены ходуном ходили. Танюша Мазовцева никогда не видела своего всегда выдержанного и корректного завлаба в таком, мягко говоря, неадекватном состоянии и поэтому действительно сделалась похожа на лабораторную мышку – такую маленькую и незаметную.
«Ей-Богу, сейчас лопнет!» – устало подумал Егор. Чтобы как-то оградиться от дикого, непривычного шквала эмоций, он начал представлять себе, как не просто покрасневшая, побуревшая физиономия шефа натягивается, по ней змеятся трещины, их которых клубами валит пар, словно из чайника…
– Это же сколько выпить надо, чтобы додуматься такую ахинею опубликовать! Да еще и дать статью в популярном журнале!
– Ну, почему только в популярном? – пожал плечами Егор. – Я еще в «Biologic Letters» отправил!
– Больной, просто больной, – перестав орать, устало констатировал шеф. – Ну как можно было кукарекать о результатах, когда твоя методика еще не прошла клинической апробации? Крысы – крысами, а люди – совсем другое дело!
– Ну почему же не прошла! Конечно, те испытания, которые мы провели, в полном смысле апробацией назвать нельзя, но все-таки три человека успешно применили методику на себе!
– К-Как? Кто? – еле выдохнул шеф.
– Во-первых, я сам, во-вторых, Татьяна Мазовцева, как соавтор и разработчик компьютерной части проекта, а в-третьих – Анастасия Недельских.
– О-ой, нет, ты, Максимов, когда-нибудь меня точно в гроб загонишь! – шеф схватился за голову двумя руками. Еще секунда и, казалось, начнет выщипывать остатки волос. – Ну, ты-то сам – ладно, ты у нас всегда был без царя в голове. Но Вы, Танечка, как могли Вы поддаться на эту глупейшую провокацию?
– Иван Анатольевич, никакая это не провокация, – Татьяна старалась отвечать четко и спокойно. – Уж кому, как не мне самой знать, насколько дотошно все проверено! Я считала это просто-таки своей обязанностью, тем более, что, ручаюсь Вам, риска нет никакого! И потом, сами поймите – это же так интересно!
– Еще одна ненормальная, – безнадежно махнул рукой шеф в сторону девушки. – Ладно, вы оба – психи самоуверенные, туда вам и дорога. Но как вы посмели, как могли вовлечь в свою авантюру совершенно постороннего человека, сотрудника даже другого отдела? Это – даже не ребячество, это… Это…
– Ну, во-первых, Настя – не посторонняя, – робко возразил Егор. – По крайней мере, для меня. Она – моя будущая жена, через три дня у нас свадьба. А во-вторых Вы, Иван Анатольевич, вместо того, чтобы кричать на меня, могли бы и поздравить. Все-таки важное событие в жизни Вашего аспиранта!
– Ах, тебя еще и поздравить? Вон, полюбуйся! Весь двор института забит съемочными группами и писаками. Выходи, герой дня, милости просим! Вот они тебя и поздравят! И с удовольствием напишут не только о том, что ты любишь на завтрак, но и о том, какой сорт туалетной бумаги ты предпочитаешь в отхожем месте, – шеф отошел от окна, беспомощно развел руками, и тут его взгляд упал на Татьяну. – Бред какой-то! Вон, полюбуйся, герой, девушка из-за тебя плачет!
Егор в полнейшем недоумении уставился на Таню. Действительно, по ее щекам катились крупные, как горошины, слезы.