10
– Я не могу пить столько таблеток. Не могу! Вы посмотрите, какого размера эта капсула, Марк! Еще немного, и вы заставите меня глотать маслины целиком или сливы какие-нибудь. Я же не удав, в конце концов!
Оля была неважным пациентом. Она трудно поддавалась дисциплине. Чувствовалась ее избалованность, властность и желание сменить или отменить то, что не подходит, в два счета. Обычно надо было лишь топнуть ножкой или просто позвонить отцу.
– Есть вещи, которые за вас никто не может сделать, – Марку спокойствия было не занимать. В его практике каких только пациентов не было: и капризных, и истеричных, и нечестных, и ленивых, и желающих своей собственной смерти, и таких, которые не верили родной матери, не говоря уже о врачах.
Они сидели у него в кабинете. Рабочий день подходил к концу, и Оля была последней пациенткой. Она сама попросила эту консультацию.
– Как будто я в лабиринте, плутаю между двух темных мокрых стен и спотыкаюсь об эти ваши таблетки. Столько шишек уже набила.
– Все правильно. Потом лабиринт сменится густым лесом с высокими елками и мухоморами, а потом лес станет приветливее, и вы выйдете на полянку.
– К избушке на курьих ножках.
– Не знаю. Надеюсь, вы мне расскажете.
– Да, мне откроется портал «Здоровье», и сказка закончится.
– Прекрасное развитие событий, разве нет? – Марк прищурился. Он это делал, когда немного смущался. Женская красота всегда беспощадна и бьет без промахов. Тело, руки, ноги, знакомые коленки, с которых все началось…
– Я сказала отцу, что вы думаете об инфекции, которую я могла подхватить в раннем возрасте и, скорее всего, от прививок. Он только не понимает, почему я одна болею, а все остальные здоровы.
– Кто вам сказал, что они здоровы? И кто эти остальные, если вам прививки делали в одном месте, а учились вы в другом?
– А что, никто, кроме вас, не знает про эти нанобактерии? Как, вы говорите, они называются?
– Nanobacterium Sanguineum, – ответил Марк на латыни.
– И они не реагируют на антибиотики?
– Практически нет.
– И что они со мной делают?
– Они изменяют метаболизм кальция, формируют в организме кальциевые и кальциевоподобные отложения. Простыми словами, они берут кальций, который циркулирует в крови, оборачиваются им и создают колонии. А ваш организм до этих колоний в клапанах сердца, как у вас, добраться не может и выбросить их не может, так как это его кальций. Клапаны, сосуды обрастают кальцием и теряют гибкость. Но не бывает только одной проблемы в организме, я должен проверить и восстановить работу всех органов и систем. Это займет время, я вас предупреждал. Тем более что у вас много нарушений.
– Когда я слышу, что мой клапан протекает, так и хочется его чем-нибудь залепить. И еще. Как это нет второго удара, Марк?
– Это вам Жигалова рассказала? Признавайтесь! Она стала супер-специалистом на кардиографе. Вы, наверное, ее пытали. Просто так она ни за что ничего пациентам не рассказывает.
– Я поняла, что когда нет второго удара, нарушен метаболизм кальция, верно?
– Оля, я не обсуждаю такие вещи с пациентами. Слишком много нужно объяснять. Это непрофессионально.
– Знаете, что меня в вас привлекает? – Оля была сама серьезность.
– Спешу услышать.
– Что вы знаете лично так много натуропатов по всему миру. Я о вас узнала от одного очень непростого иностранца. Только не спрашивайте меня, кто он, – все равно не скажу.
– Ну, а что он сказал-то про меня, хоть можно поинтересоваться?
– Сказал, что в России мне поможет Марк Находкин.
– Да что вы!
– Да. Но сначала, если быть до конца откровенной, он послал меня к Голдингу в Бразилию. Я ему написала, а Голдинг мне ответил, что если я так тяжело переношу долгие перелеты, то он бы порекомендовал Находкина. Я не могла поверить, как это врач отказывается от пациента или передает его кому-то другому, представляете? Потом я достала вашу, то есть Голдинга, книгу. Стала читать.
– А что с ней еще делать?
– Это здорово, что у вас есть связь между собой. Я имею в виду натуропатов. Вы как отдельный мир. Отстаиваете свою правду. Такие диссиденты от медицины. Есть свои университеты, авторитеты, методы.
– Вы, как я посмотрю, Оля, начали серьезно нами интересоваться. Это похвально.
– Жить хочу, что тут рассуждать! Я вот думаю про эти свои нанобактерии, которые мне столько проблем наделали. Сейчас мы о них говорим, суетимся, а им, наверное, миллионы лет. Понятно, что они антибиотиков не боятся. Чихать они на них хотели, на эти примитивные долбаные антибиотики.
– Существует криптозоология, между прочим, можете почитать.
– Читала. Не хватает системных знаний. Кстати, меня удивило, что вы сделали мне препараты из моей же крови и мочи. Нас приучили на это смотреть, как на шарлатанство…
– Это все политика, борьба за прибыль, не мне вам говорить.
– Нас приучили глотать сертифицированную химию. Удивляюсь, если в течение жизни тебя не могут вылечить, почему я их должна слушать? Мы теряем свободу, мы, люди, теряем все, за что боролись.
– Видимо, бороться надо всегда. Вы же знаете, что происходит с наследниками больших капиталов. Им кажется, что деньги и власть будут с ними всю жизнь, как звезды на небе, а на самом деле весь окружающий мир только и занимается тем, чтобы завладеть их богатством, начиная от прислуги и кончая самым преданным другом семьи, таким же богатым.
– Знаете, Марк, мне иногда кажется, что вы человек какой-то старой закваски.
– Это хорошо или плохо?
– Сейчас все сидят по офисам и думают про свой кошелек. Мало кому есть дело до других. Включая врачей.
– Мне тоже приходится думать о кошельке, не без этого.
– Ну да. Я вот еще что хотела бы спросить, Марк. Какие у меня нарушения? Что это значит – «восстановить работу всех органов и систем»?
– Это значит, я должен быть уверен в каждой вашей клетке. Не выпадают ли у вас волосы, не болят ли зубы, как вы спите, есть ли у вас аппетит, как работает кишечник, печень, почки, какое у вас настроение по утрам и вечерам, чего вам хочется…
– Стойте! Марк, очень важный вопрос, смотрите не пропустите!
– Какой же?
– Не «чего»…, а «кого» мне хочется. – Взгляд жег до боли. Она обошла стол, за которым он сидел, и медленно подошла к нему совсем вплотную.
– Мне намного лучше, доктор…
«Попробуй устоять, когда только об этом и думаешь», – мелькнуло у Марка в голове, но положения не спасло.
Секс на рабочем месте. Когда-нибудь это все равно случается.