Глава 1
Находка
– Лидер – енот, группе – енот: крейсер в поле видимости.
– Енот – один, группе – енот: подтверждаю, это «Таррея».
– Подтверждение принял. Запрос командованию: прошу санкционировать аннигиляционную2 бомбардировку. Площадь вокруг крейсера «загрязнена».
– Крейсер «Наталья Колесник», группе – енот: аннигиляционную бомбардировку санкционирую. Только аккуратней там: на крейсере есть выжившие.
– Вас понял, «Наталья Колесник», будем аккуратны. Лидер – енот, группе – енот: курс один – восемь – восемь, вектор пять, опорная точка крейсера «Таррея». Приготовиться к аннигиляционной бомбардировке.
– Енот один – готов!
– Енот – два готов!
– Енот – три готов!
– Енот – четыре готов!
– Лидер готовность принял. Приказ по группе: пли!
Аппарель медленно опускалась. Поверхность планеты все еще дымилась: штурмовики зачистили периметр менее трех минут назад.
– Остаточное излучение тридцать процентов. Включить защитные экраны! – Прогремел в динамике голос лейтенанта.
– Всем включить защитные экраны, – выполняя приказ, продублировал я для своего отделения. Солдаты подчинились: вокруг каждого из них замерцал зеленоватый купол, защищающий от излучения. Единственный, вокруг кого не было защитного поля, был аннигилятор. Его костюм позволял находиться в непосредственной близости от источника излучения без вреда для здоровья. Ценой этому была скорость передвижения и маневренность. Громоздкий, несколько тонный, металлический костюм с псевдомышцами, для упрощения передвижения, не позволял даже быстро идти, не то чтобы бежать. Зато он мог с легкостью нести портативную аннигиляционную пушку и небольшой запас антиматерии.
Задача нашего отделения, как раз прикрытие аннигилятора. Наши костюмы, пехоты украинского легиона, слабо защищают от излучения. Они вообще мало от чего защищают. Больше всего, бронежилет рядового, да и не рядового тоже, пехотинца похож на костюм для дайвинга со вставленными в него бронированными пластинами. Плюс жилет с амуницией, тяжелый автомат с разрывными пулями, баллон с кислородом на три часа, ну и, конечно, дыхательный адаптер. Теоретически, он может адаптировать для дыхания человека любую окружающую его газовую смесь. Это было в теории, на практике мало кто рисковал его активировать.
– Группы «Альфа» и «Гамма» – контроль периметра по правый борт от десантника. Группы «Сьера» и «Фокстрот» – контроль периметра по левый борт десантника! – Скомандовал лейтенант. Это означало, что наше отделение и отделение «Фокстрот», покинув десантный корабль, будем двигаться в левую сторону и зачищать периметр (если это потребуется) до момента встречи с другой группой, получившей приказ двигаться в правом направлении от десантного корабля. После чего, завершив зачистку, мы рассредоточимся по данному участку периметра для удержания позиций.
Мы покинули десантник и двинулись в нужном направлении. В группе «Фокстрот» не было аннигилятора. Поэтому, припустив мелкой трусцой, они двинулись обследовать район периметра в непосредственной близости от крейсера. Мы же неспешным темпом двинулись к внешнему периметру.
Штурмовики прекрасно справились со своей задачей: хищники метались вдалеке, не предпринимая попыток прорваться к крейсеру. В случае нападения, мы легко могли организовать оборону.
Невдалеке виднелись какие-то скалы.
– Движение! На один час! – Вскинув автомат, указал в сторону скал один из бойцов.
– Малым туда. Всем быть начеку! – Скомандовал я. Предупреждение было не лишним. Данная планета представляла собой одну сплошную пустыню с редкими островками оазисов. Местные, как флора, так и фауна были весьма агрессивны. При нейтральной, кислородной атмосфере, большинство растений являлись токсичными для человека. Животные? Ну если вы способны подавить отвращение и съесть паука, то вы будете первооткрывателем местной кулинарии. Кстати, пауки тут самые мелкие ростом примерно метров пять – шесть. Нечто подобное мы встретили среди скал. Точнее оно было похоже на длинную змею с паучьими лапами и тремя кошачьими глазами. Существо пыталось ворваться в небольшую пещеру. Препятствовало ему то, что из пещеры изредка вырывались короткие пулеметные очереди. Видимо, отделение, идущее нам на встречу, попало в передрягу. Странно, что никто не вышел на связь.
– Отделение, огонь! – Крикнул я. Никогда не умел сдерживать свои эмоции. Наверное, именно поэтому вот уже пятый год топчусь в звании сержанта.
Девять стволов огласили рокотом пространство. Увлеченный попытками ворваться в пещеру, монстр не заметил нашего приближения. Поэтому, атака прошла успешно: трех очередей хватило, что бы превратить представителя инопланетной фауны в кучу фарша. Правда, уничтожение животного никак не повлияло на прекращение огня из пещеры: невидимый стрелок продолжал нажимать на гашетку.
– Эй, прекратите огонь, – крикнул я, укрывшись с группой у входа. – Десантная группа «Сьера», украинский легион.
В ответ раздались лишь короткие очереди.
– Может, я туда загляну? – Предложил аннигилятор. – У меня все-таки броня потолще, чем у вас.
Я молча снял с пояса маленький шарик и, нажав кнопку на нем, закинул его в пещеру. Через пару мгновений встроенная в шарик камера начала передавать изображение на мой нарукавный дисплей.
– Это автоматическая турель, – прокомментировал я. – Сможешь убрать её без стрельбы? – Обратился я к аннигилятору. Он, молча кивнув, направился во внутрь. Послышался лязг и вскоре стрельба стихла.
– Чисто, – выйдя из пещеры с затихшей турелью, весело сказал аннигилятор.
– Хорошо, за мной, – кивнул я. Держа оружие на изготовку, мы вошли в пещеру. Пещера это громко сказано. Скорее уж пустоты в скале. У противоположного свода лежал человек. Я никогда раньше не видел таких скафандров. Сегментная, чешуйчатая броня, по идее, должна была покрывать все тело. Сейчас же она местами проплавилась, часть «чешуек» были сплавлены между собой или даже вплавились в тело. Как он умудрился выжить, и к тому же, не потерять сознание, оставалось загадкой.
– О майн год, ви пришли, – тяжело дыша и с жутким немецким акцентом сказал раненый.
– Цукат, осмотри его, – махнул я одному из бойцов. Согласно уставу, в боевом подразделении у каждого из бойцов, помимо основной специализации пехотинца, есть дополнительная. Например: медик, связист (встроенная в шлем, рация действует в небольшом радиусе и предназначена для связи подразделений на поверхности, для связи с орбитой требуется более мощное оборудование). Цукат, это его позывной, был в нашем подразделении медиком. Да, у каждого пехотинца есть автоматическая аптечка, но её мощности хватит лишь для того, чтоб не сдохнуть от болевого шока. Медблок пехотинца – медика способен на большие чудеса, но и он не панацея. Если раненого не доставить на корабль, ему конец.
– Кто вы и как здесь оказались? – Спросил я, пока Цукат подсоединял оборудование.
– Менья зовут Рудольф, мьне надо срочно свьязатся с вашим командованием, – с трудом проговорил раненный, – это срочно!
– Вы из германского легиона? – Спросил я.
– Шайзе, найн! – Крикнул Рудольф. – Как ви не понимаете! Мьне срочно надо встретится с командованием!
– Я понимаю. Но это не так просто. Мы спасатели. – Пытался я успокоить его. – Сейчас вас осмотрит наш медик, и вас доставят на орбиту для комплексной реанимации.
Рудольф хотел что-то сказать, но не успел. Возможно, он хотел возразить или согласиться со мной. Но его перебил Историк. Он стоял справа от Рудольфа и спокойно наблюдал за нами. Потом резко вскинул автомат и направил его на Рудольфа.
– Нацист! – выкрикнул он, нажимая на курок. На голове Рудольфа не было защиты, поэтому эффект был не очень приятный. Все – таки вооружены мы разрывными пулями. То, что произошло после попадания, больше всего напоминало, если бы кусок свежего мяса бросили в блендер, включили максимальную скорость и забыли закрыть крышку.
– Пациент скоропостижно скончался, – вытирая результаты стрельбы с медоборудования, констатировал Цукат.
– Ты что, сдурел?! – Взревел я на Историка. – На кой ты стрелял?!
– У него свастика на плече! – Парировал Историк.
– Да хоть зайчик со слоником! – все так же орал я. – Стрелять зачем?! Он же не ради прикола просил связаться с командованием. Твою мать, а если он с разведки?!
– Он нацист! – Стоял нас воем Историк.
– Прибудем на «Наташу», пойдешь под арест. – Более спокойно ответил я. – Клирик, связь с крейсером: у нас ЧП, запрашиваем возврат.
– Крейсер «Наталья Колесник», крейсер «Наталья Колесник», вас запрашивает десантная группа «Сьера», как слышите? – Проговорил в микрофон Клирик.
– Группа «Сьера», это крейсер «Наталья Колесник», слышим вас нормально, – раздался из динамика голос связистки. – Что у вас случилось?
– У нас ЧП. Запрашиваем возвращение.
– В запросе отказано: вас некем заменить. – Спокойно ответила связистка. – Что за ЧП?
– Мы нашли тяжелораненого, он скончался. Перед смертью просил связаться с командованием.
– С командование? – Удивленно спросила связистка.
– Да, с командованием, – подтвердил Клирик.
– Минуточку, я свяжусь с капитаном. – Раздалось из динамика.
Черт, они еще там тянут. Хотя, их тоже понять можно. На орбите только два боеспособных корабля: линкор американского легиона и «Наташа». Странно, каждая страна сама строит флот и сама его классифицирует. Например, американские линкоры равны по мощности и вооружению нашим, украинским, крейсерам класса «Подавление», таким как «Наташа». Корабли класса «Подавление» – это основная мощь нашего флота. Так сказать, золотая середина в понятии эффективности. Нет, конечно, никто не списывает со счетов таких исполинов как два линкора класса «Уничтожение» «Лина Волкова» и «Климович Елена». Когда вводили в строй этих красавиц, считали что за ними будущее флота. Но, бюджетных средств хватило только на два корабля. Но, поверьте, они того стоят: немыслимое количество деструкторов, протонных излучателей малых и средних радиусов действий, аннигиляционные пушки и, конечно, старые, добрые лазерные установки и энергощиты. А, еще забыл про ракетные и торпедные установки. В общем, эти линкоры представляют собой боевые единицы «сама в себе» предназначенные в одиночку уничтожать малые и средние флоты противника, подавлять орбитальную и планетарную оборону.
Как раз сейчас «Лена» на всех парах шла в эту систему. Гиперпространственный узел был уничтожен. Это и плюс, и минус. Плюс в том, что не может быть внезапного нападения. Минус – нашим войскам надо больше времени, чтоб прибыть в этот сектор.
– Капитан крейсера «Наталья Колесник» Елизавета Обрамова, – наконец-то раздалось в динамике. – Доложите обстановку.
Я взял микрофон у Клирика:
– Здравия желаю, товарищ капитан! Говорит командир десантной группы «Сьера» сержант Димитрий Калита. – отчеканил я. – В процессе обследования периметра нами был обнаружен раненый солдат. Он требовал немедленной связи с командованием. Причину, по которой это требовалось, выяснить не удалось, так как… – я сделал паузу, посмотрев на Историка. Он молча отвернулся. Я продолжил: – так как, ефрейтор Хорунжий проявил по отношению к нему агрессию: выпустил очередь из автомата.
– Чем мотивирует проявлении агрессии ефрейтор?
– Он сказал, что солдат нацист. – Ответил я.
– Что? – Недоуменно переспросила капитан.
– Нацист. – Повторил я. – Раненый был немцем. Я предположил, что он из немецкого легиона, но получил отрицательный ответ.
– Ясно. Дальнейшее дознание будет произведено на орбите. Приготовьтесь к транспортировке убитого, мы высылаем транспорт.
– Так точно, товарищ капитан, – сказал я и отключил связь.