Глава 3. Первый секретарь
Лаврентий Берия – один из самых эффективных хозяйственных руководителей в истории СССР. С 1936 года Армения и Азербайджан стали самостоятельными союзными республиками, Закавказская парторганизация была распущена, и Берия остался первым секретарем ЦК компартии Грузии. Одновременно за ним оставался пост главы тбилисской партийной организации. Грузинская ССР за время его правления, за какой-нибудь десяток лет, из беднейшей республики превратилась в едва ли не самую богатую.
На хозяйстве
Визуальный образ грузинских городов, прежде всего Тбилиси, прямо связан с деятельностью Лаврентия Берии. Пышный сталинский ампир нигде не выглядит так органично, как на юге бывшего СССР – в Севастополе, Сочи, Абхазии и, конечно, в столице Грузии. Тбилиси был преображен Берией примерно в такой же степени, как Кагановичем перестроена Москва. Московский эксперимент вызывает смешанные чувства, слишком жаль старой Москвы, которая была почти полностью уничтожена. Что же касается Тбилиси, то все построенное в 1930-е топографически удивительно уместно расположено.
Рельеф Тбилиси представляет собой каньон, на дне которого, параллельно Куре, тянется главное вместилище сталинской архитектуры – проспект Руставели. В результате шпили и колонны этих зданий не доминируют в панораме старого города, к ним спускаются кривые улочки Ваке, Салалаки, Верийского квартала, оставшихся в полной сохранности.
В Грузии эта, можно сказать бериевская, архитектура сегодня крайне недооценена, что, видимо, связано с господствующей национальной мифологией, в которой история Грузии прерывается после правления царицы Тамары и возобновляется провозглашением национальной независимости в 1990-м. К сожалению, в истории человечества самые мощные архитектурные сооружения почти всегда связаны с деспотическими режимами. Однако глупо было бы не ценить красоту Петропавловского собора в Санкт-Петербурге из-за того, что рядом с ним был замучен царевич Алексей, или не ценить красоту собора Василия Блаженного потому, что он был построен при Иване Грозном. Тбилиси должен показывать гостям архитектуру 1930-х годов с той же гордостью, как показывает средневековое зодчество.
Для Грузии долгожданный выход из Советского Союза стал событием весьма драматичным. Возможно, этот переход произошел болезненнее, чем в любой другой бывшей республике СССР. В значительной степени благодаря экономическому фундаменту, заложенному еще Лаврентием Берией, жизненный уровень грузин при советской власти был сравнительно очень высоким, прежде всего за счет дифференциальной ренты по плодородию. С обретением независимости и резко ухудшившимися отношениями с Россией северный рынок был потерян. Россию и Грузию больше не объединяла таможенная граница, рыночная экономика привела к появлению на российском рынке часто более качественных и дешевых вин, чая, табака, фруктов, цветов, чем те, которые шли из Грузии. На западный рынок грузинская продукция выходит с большим трудом.
В последние годы заметен прогресс в сравнении с чудовищно-нищими 1990-ми: в значительной степени изжита коррупция, построены хорошие дороги, активно идет жилищное строительство, создана инфраструктура для туристов. Тем не менее, память о зажиточных советских годах до сих пор существует. Думается, что здесь проблема не столько абсолютного обнищания, сколько обнищания относительного. В анекдотах, кинематографе советских времен грузин – это персонаж сказочно богатый, широкий, с чувством собственного достоинства, порой преувеличенным. Характерный анекдот тех лет: грузин, уходя из ресторана, протягивает гардеробщику номерок и пять рублей и говорит: «Пальто не надо!» Это ощущение у грузин сегодня пропало.
На Сухом мосту в Тбилиси действует гигантская барахолка. Еще несколько лет назад здесь распродавали грузинский товар. То, что в свое время зажиточные жители республики скупали в комиссионных магазинах Москвы, Ленинграда и Киева. Массивные фарфоровые вазы, люстры с хрустальными подвесками, садовую скульптуру. Практически все это богатство уже продано. Сегодня здесь в ассортименте остатки фарфоровых фигурок ленинградского ЛФЗ, старые пластинки, подержанные русские книги.
Одно из замечательных качеств грузинского народа, и, кстати, с этим связана всеобщая неприязнь к Берии, – свободолюбие. Недаром после 1990 года грузины выгнали последовательно трех своих президентов – Гамсахурдию, Шеварднадзе, Саакашвили. В грузинской политике не забалуешь. Силу Грузии представляет то, с чем боролись и Лаврентий Берия, и Михаил Саакашвили, – вольномыслие, сила дружеских связей, предпочтение частного общему. И если отношения России и Грузии улучшатся, то именно эта левантийская мягкость станет главным экспортным товаром, вместе с «Боржоми», «Цинандали» и хинкали. Россиян всегда будет притягивать красота архитектуры и рельефа на фоне доброжелательности, гостеприимства и чувства собственного достоинства, свойственных грузинам.
Старый Тбилиси
Улочки старого Тбилиси
В былой зажиточной грузинской жизни заслуга не только Лаврентия Берии, но и сложившейся в СССР новой экономической модели. Сталинский социализм – это автаркия, опора на собственные силы. Все, что можно произвести и вырастить в стране, – не импортируется. Пусть ценой потери качества, но всегда находится свой национальный аналог. Главной задачей трех первых пятилеток было повышение обороноспособности страны, развитие тяжелой индустрии. Значительную часть оборудования для полутора тысяч предприятий, заложенных в эти годы, вывозили с Запада, прежде всего из Германии и США. Платить надо было валютой. Это и стало основной причиной невероятных бедствий советского крестьянства. Даже необходимое для простого выживания зерно шло на экспорт. Заключенных и бежавших от коллективизации использовали на лесозаготовках. Конечно, вывозили лен, золото, пушнину и картины Эрмитажа, ювелирные изделия Фаберже. Но именно зерно и древесина оставались главными экспортными товарами.
В дореволюционной России существовал такой термин – «колониальные товары». То, что не могло быть произведено в пределах своей империи, ввозилось из колоний иностранных империй. В 1913 году Россия ввезла 170 000 тонн хлопка, 36 тонн шелка, 378 тонн табака, 75 813 тонн чая, 132 575 тонн фруктов и 8765 тонн вина. Прямо сказать, массовыми товарами из всего этого были только хлопок, из которого делали знаменитый ивановский ситец, и постепенно проникавший не только в городской, но и крестьянский быт – чай.
Основная масса населения носила холст, ситец, овчину, а шелк знала только по названию. Табак – удел городского среднего класса. Мужик курит махорку. Главным фруктом для русского человека является яблоко, и пьет он не вино, а водку. Но Россия – страна «демонстративного потребления», поэтому магазины Елисеевых процветали, шампанское лилось рекой, дымили гаванские сигары и поэт Маяковский призывал капиталистов в последний раз есть ананасы.
С почти полным уничтожением «эксплуататорских классов» поток колониальных товаров в СССР резко сократился. К концу НЭПа в 1926 году в Россию ввозили 162 080 тонн хлопка, 22 000 тонн табака, 22 545 тонн чая, 32 689 тонн фруктов и всего 1000 тонн вина. Только шелка почему-то ввезли больше, чем до революции, – 168 000 тонн. Быть может, на знамена и транспаранты?
Советская жизнь 1930-х годов противоречива. С одной стороны, сверхэксплуатация крестьянства, с другой – ликвидация безграмотности, введение всеобщего неполного среднего образования, появление множества новых вузов, масштабные инфраструктурные проекты и постепенное внедрение в обиход советских людей новых товаров. Это время микояновской революции быта. Постепенная замена махорки табаком, советское шампанское на Новый год, мандарины под елку. На столах советского «среднего класса» появляются невиданные ранее полуфабрикаты, сосиски, макароны, сгущенное молоко и т. д. Увеличивается производство тканей и готовой одежды.
Этого можно было достигнуть только за счет производства бывших колониальных товаров в Советском Союзе. И во всей огромной стране существовала только одна географически небольшая зона, где практически все эти товары могли производиться – влажные субтропики Грузии. Хлопок стали выращивать в Азербайджане и Средней Азии.
И мегрел Берия, и картлиец Сталин прекрасно знали грузинское крестьянство и сумели создать такой хозяйственный механизм, который, в отличие от других республик, гарантировал и экономический рост, и повышение уровня жизни колхозников. Одной из записок Берии, способствующей его карьере, стала жалоба Сталину на Кварталешвили, допустившего перегибы в темпах коллективизации. В результате объем обобществленных крестьянских хозяйств в Грузии к концу 1930-х годов был самым низким в СССР. Были введены высокие закупочные цены на технические культуры, а также фрукты и виноград. Крестьянам оставили вполне приличные по размерам приусадебные участки. Если вологодский земледелец мог продать на колхозном рынке разве что картошку, то колхозники Грузии постепенно заполняли советские колхозные рынки дорогущими фруктами и цветами.
Еще одна важная предпосылка бериевских успехов – создание «черноморской Ривьеры». Выезд за границу на настоящую Ривьеру даже для высших советских каст был фактически закрыт. С другой стороны, как сказал генеральный секретарь, «жить стало лучше, жить стало веселее, товарищи». Рабочие стахановцы, красные командиры, чекисты, академическая и художественная интеллигенция проводили свои законные отпуска в санаториях и домах отдыха, построенных между Пицундой и Батуми, пользовались целебными источниками Цхалтубы и Боржоми. Вслед за ними в Грузию ринулись и те, кому профсоюзные путевки не достались: «дикари». У жителей прибрежных населенных пунктов появился сезонный доход от сдачи жилья.
Грузия была для России со времен Лермонтова неким аналогом европейского Средиземноморья – теплого, свободного, уютного и далекого. Все побывавшие в Грузии отзывались о ней восторженно: и родившийся в селе Багдати Кутаисской губернии Владимир Маяковский, и переводивший грузинских поэтов Борис Пастернак, и артисты лучших московских театров, радушно принимавшиеся тбилисскими зрителями. Грузия казалась в наименьшей степени затронутой общим обеднением советской жизни. Гостей встречали непрерывные пиры, получастные духаны, открытые церкви. Сталинский ампир, казавшийся не слишком уместным на фоне московских куполов и имперского Петербурга, в Гаграх, Сухуми, Батуми и Тбилиси выглядел естественно и нарядно.
Одноклассник Серго Берии Роберт Саакян рассказывал нам:
Довоенный Тбилиси имел шикарный вид, вот это был Тбилиси! Сейчас не поймешь, это какой-то хаос. Добротно строили, это не хрущевские дома. Если пройдете по Плеханова, по центру, очень много строили замечательно, цирк построили. Раньше, я помню, там на бериевском спуске был цирк деревянный. Когда канатоходцы под куполом ходили, весь он скрипел и качался. А потом построили такой цирк! Много новых хороших домов построили, очень много. Праздники 1 мая, 7 ноября колоссально проводили. На каждом шагу сосиски горячие продавали, эти праздники были очень на высоком уровне.
Манана Андриадзе, доктор наук, профессор Тбилисской консерватории, рассказала:
Вы знаете, Тбилиси – это восточный город с типичными балконами, с маленькими извилистыми улицами, и для того, чтобы сохранить этот стиль, очень важно было строить не очень выделяющиеся по своему облику дома, и этот стиль был как-то найден. Эти дома никогда не выбивались из стиля города. Поэтому мне кажется, что это удачное было решение. И выстраивались дома прочные, хорошо подходящие к тому ландшафту, где они воздвигались.
Выполняя сталинскую программу импортозамещения, Берия не только увеличил объемы производства традиционных грузинских продуктов, таких как вино и фрукты, но с присущим ему масштабом освоил выращивание экзотических заморских культур – цитрусовых, табака и, стратегически важного, – чая.
Чай еще к началу XX века стал главным русским напитком. Пик чайного импорта дореволюционной России пришелся на 1907 год, когда импортировали почти 90 000 тонн чая. В следующее десятилетие закупалось 70–80 000 тонн ежегодно. В эталонном 1913 году в Россию поступило 75 813 тонн чая на сумму 216 664 000 руб. Это в полтора раза больше, чем было потрачено в 1913 году, например, на систему образования в Российской империи.
На территории Российской империи первые опыты разведения чайного дерева связаны с весьма романтической историй. Во время Крымской войны в 1854 году близ Поти потерпело аварию британское военное судно. Его экипаж попал в русский плен. В 1856 году война закончилась, но один из членов экипажа, шотландец Джекоб Макнамарра, на родину не вернулся. Немолодой офицер страстно влюбился в юную грузинскую княжну Агафию Магулария. Женился и остался жить в Озургети (Мегрелия). Выпускник Эдинбургского университета, Макнамарра (в России он предпочитал называться Марром) был выдающимся ботаником и, между прочим, основал Кутаисский ботанический сад. Его сын Николай Марр станет впоследствии знаменитым лингвистом, академиком, а после его смерти сам Сталин посвятит его трудам целую статью «О некоторых ошибках в языкознании».
Но это к слову. Важно то, что Макнамарра не мог обойтись без традиционного британского чаепития. Найти чай в закавказском захолустье было невозможно, и деятельный шотландец решил заняться самоснабжением. В районе Озургети и Чаквы он заложил небольшие чайные плантации, и уже в 1864 году произведенный им продукт демонстрировался на одной из торгово-промышленных выставок России под названием «кавказский чай». Впрочем, вплоть до начала 1930-х годов ни качество, ни количество производимого в Грузии чая не позволяли ему занимать хоть сколько-нибудь значительную часть рынка. Его в основном покупало военное ведомство для солдат, почему он и назывался презрительно «солдатским чаем».
Между тем к началу XX века было доказано, что грузинский чайный куст, при правильном сборе и обработке, может давать высококачественный чай. Одним из лучших считался «Русский чай Дядюшкина», который по качеству превосходил ординарные китайские чаи. Этот сорт получил золотую медаль на Парижской выставке 1899 года. Около Батуми построили первую в России чаеразвесочную фабрику.
По объемам производства грузинский чай не мог составить реальной конкуренции привозному. В основном в России продолжали пить импортный чай. По окончании Гражданской войны начинается ежегодный рост чайного импорта. В 1921 году закупили 629 тонн, а в 1924 году – уже свыше 7000 тонн. Пик импорта приходится на 1928 год, когда закупили свыше 28 000 тонн.
Перелом начал происходить с середины 1920-х годов, когда была принята государственная программа развития чайного дела. Прежде всего, внимание было уделено Грузии. Чайные плантации были созданы не только в причерноморских районах Аджарии и Гурии, но и почти во всех других частях Грузии: в Абхазии, Имеретии, Мегрелии и даже в далекой от Черноморского побережья Кахетии. В 1926 году было изготовлено 196 600 килограммов чая. В 1930 году в Анасеули (вблизи Озургети) был создан Научно-исследовательский институт чая и субтропических культур, который занимался агротехникой и селекцией новых сортов чая.
Высококачественный чайный куст добывали всеми возможными способами. В Грузии нам рассказали такую историю. Однажды разведчики ночью привезли Берии несколько чемоданов. Это были саженцы цейлонского чая, украденные у англичан. Наутро Берия собрал совещание руководителей чаеводческих хозяйств, раздал саженцы и сказал: если хоть один из них засохнет, я тому руководителю голову засушу.
На XVII съезде партии Лаврентий Берия рапортовал:
Разводимый главным образом на колхозных полях, чай стал основным источником поднятия благосостояния массы колхозников. Уже в прошлом 1933 г. ЦК ВКП(б) констатировал, что положено начало независимости Советского Союза от заграницы в деле производства чая. В дальнейшем развитии чайной культуры мы делаем упор на поднятие урожайности. Уже теперь, товарищи, мы имеем в отдельных колхозах сбор с гектара примерно 1200–2300 кг. Это, товарищи, является большим достижением, но все еще пока мы отстаем по урожайности от цейлонских и других районов, в особенности от Японии. Япония сама собирает в 2–3 раза больший урожай, чем Цейлон, Ява и др.
Будущее сельского хозяйства Грузии Берия видит радужно:
Районы влажных субтропиков в Грузии после окончания развернутых сейчас работ по осушению Колхидской низменности – а эта низменность не маленькая, примерно 214 тыс. га – превратятся в огромный сплошной массив, где будут развиваться субтропические сады.
Манана Андриадзе:
Вся Западная Грузия при Берии была высажена чаем. Это культура чая, культура цитрусов, осушение Колхидской долины, это было действительно великое дело. Не только для того, чтобы посадить и выращивать цитрусовые, а для того, чтобы сохранить то население, которое там было, потому что это было очень вредно и плохо для здоровья. Вот поэт Тициан Табидзе жил как раз в Колхиде и малярия замучила очень многих его близких уже на берегу Орбери – так что это была реальная опасность для здоровья людей. Это было таким благородным решением.
Как обещал первый секретарь ЦК компартии Закавказья 28 мая 1933 года в газете «Правда»: «В 1933–1937 годах Грузия построит 40 новых чаеразвесочных фабрик». И это обещание Берия выполнил. В 1932 году в Грузии было выращено 1200 тонн байхового чая, в 1940-м – 45 000 тонн. То есть производство чая возросло в 42 раза.
К 1939 году Советский Союз почти не зависел от ввоза чайного листа из-за границы. Импорт составлял только одну треть от уровня 1934 года. Вплоть до развала Советского Союза именно Грузия производила большую часть чая, потреблявшегося на внутреннем рынке.
Главное достоинство советского хозяйственного руководителя заключалось в том, чтобы уменьшить спускаемый сверху план и увеличить количество фондов, выделяемых Республике Москвой. Конечно, Лаврентий Берия был талантливым «толкачом». Его просьбы почти не встречали отказа, он всегда добивался своего.
Берия пишет Сталину
В 2013 году Государственный архив Грузии издал письма Лаврентия Берии Сталину за 1937 год. К сожалению, этот труд вышел на грузинском и английском языках. Коллеги из национального архива Грузии любезно предоставили нам подлинники писем, написанные Берией, разумеется, по-русски. Из них виден объем работы первого секретаря компартии Закавказья и ее разнообразие.
Открывает письма совершенно секретный, напечатанный в единственном экземпляре, проект постановления Совета Труда и Обороны СССР «О плане и объеме строительства базы флота НКО (наркомат обороны) в г. Поти». Для создания новой базы Черноморского флота необходимо было провести целый ряд береговых работ: насыпку территории, укрепление берега, дноуглубление, постройку канала, строительство мола, реконструкцию судоремонтных мастерских, постройку ограждения, переустройство трех разводных мостов на реке Рион (всем этим должен был заниматься наркомат водного транспорта СССР). Другие задачи возлагались на наркомат тяжелой промышленности: строительство линии электропередач, чтобы обеспечить подачу электроэнергии в Поти. Наркомат путей сообщения должен спрямить железную дорогу и построить объединенный железнодорожный и морской вокзал. Наркомат связи строил телефонную станцию, наркомат земледелия осушал территорию вокруг базы и строил дорогу Поти – Синаки. В свою очередь СНК Грузии брался построить водопровод и канализацию. Для того чтобы за три года справиться с этим заданием, было решено начать строительство до утверждения технического проекта и немедленно выделить на это средства.
В результате в 1939 году в Поти должны были базироваться 6 эсминцев, 16 подводных лодок, 18 торпедных катеров, 3 истребителя и 3 гидросамолета.
Спустя некоторое время Берия с тревогой писал, что проект основных работ по строительству базы до сих пор не утвержден. Работы не начаты.
5 января 1937 года Берия отправил совместную с Микояном телеграмму Сталину и Молотову, в которой перечислил общесоюзные предприятия пищевой промышленности, которые должны перейти в подчинение Грузии – знаменитый Самтрест, Трест Грузминвод, Тбилисская бумажная фабрика, литография в Тбилиси.
Из другого письма Берии от 4 февраля 1937 года следует, что острым вопросом для Грузии стал дефицит автопокрышек. План по их поставкам выполнялся всего на одну треть, при этом часть из них была вовсе забракована, а другая оказалась некондиционной и вскоре вышла из строя, не выдержав гарантийного срока. В результате в республике простаивало 2000 автомашин. Берия просит немедленно отгрузить 10 000 автопокрышек.
14 ноября того же года Берия снова вернулся к теме дефицита автопокрышек, прося Сталина ускорить их поставку. За три первых квартала из 2000 штук прислали только 890. Подавляющее большинство машин в Грузии стоит, урожай мандаринов гибнет.
В телеграмме Сталину и Ворошилову Берия сообщает о прискорбном происшествии в Кутаиси 17 января 1937 года. Большая группа красноармейцев и младших командиров 9-го артполка отправилась в клуб шелкоткацкой фабрики. Тринадцать из шестидесяти военнослужащих пришли на танцы пьяными. Двое из них «без особого повода» стали избивать проходящего по двору фабрики рабочего. Вскоре красноармейцы и рабочие пошли стенка на стенку. Преимущество оказалось на стороне военных. Рабочих били, в окна фабрики бросали камни. Была вызвана милиция, дежурный по полку, охрана фабрики стала стрелять в воздух. В результате через полчаса буянов удалось угомонить, но шесть рабочих оказались сильно избиты. Командование Закавказского военного округа предало зачинщиков драки суду Военного трибунала, командира полка и помполита отправили на семь суток на гауптвахту. Вопрос обсуждался на Бюро ЦК компартии Грузии, которое в дополнение к наложенным взысканиям решило перевести командира и замполита в другой полк. Наряду с этим Бюро ЦК «отметило неудовлетворительное состояние партийно-массовой политической работы также и среди рабочих шелкоткацкой фабрики».
В письме Сталину и Молотову от 15 февраля 1937 года Лаврентий Павлович предлагает введение премий-надбавок за сдачу колхозами и единоличниками табачного листа вне плана. Берия считает последние объяснения союзного Совета заготовок, урезающие премии, неправильными. Поправляет центр Берия и в другом вопросе. В письме от 17 февраля 1937 года он считает неверным решение Оргбюро ЦК, обязывающее ЦК компартии Грузии предоставлять наверх письменный отчет шесть раз в год. С его точки зрения, такие отчеты только дублируют другие документы, отправляемые в Москву.
ЦК КП(б) Грузии не уверен в том, что такого рода отчетность может принести какую-либо пользу: вместо совершенно необходимой постоянной живой связи между ниже- и вышестоящими партийными организациями устанавливается письменная, бумажная связь, которая к тому же отнимает очень много времени у партийных организаций.
В 1936 году в Западной Грузии из-за дождей и наводнения погиб урожай кукурузы – основной зерновой культуры в этом регионе. Между тем фонды муки, зерна, выделяемые Грузии, совершенно недостаточны. Просьба предоставить зерно вне лимитов была отвергнута. И Лаврентий Павлович повторно обращается теперь уже к самому Сталину с просьбой помочь Западной Грузии. 5 мая 1937 года Берия снова напоминает о необходимости увеличения поставок муки в Западную Грузию. Но муку в нужных количествах так и не прислали. И 22 мая Берия пишет в Москву, что «в Кутаиси, Сухуми, Батуми, Самтредиа, Джугели, Чиатури и Поти имеют место большие очереди за хлебом в связи с тем, что крестьяне из-за недостатка своей кукурузы приезжают в районные центры и города для покупки печеного хлеба». Берия снова просит увеличить поставки муки и заканчивает письмо словами: «Мы не обращались бы вновь в ЦК ВКП(б), если бы создавшееся положение со снабжением населения хлебом не было столь напряженным».
Еще одно письмо от 27 апреля 1937 года в Москву касалось подготовки агрономов. Сюжет этот Берия хорошо знал лично, так как его жена была студенткой сельхозинститута. В Грузии специалистов по субтропикам учили на субтропическом факультете Грузинского сельскохозяйственного института в Тбилиси и в Сухумском субтропическом институте. Качество подготовки кадров в Сухуми, пишет Берия, «стоит на весьма низком уровне». Базы нет, собственные педагогические кадры слабые, «основные предметы читаются профессорами и доцентами, наезжающими из Тбилиси и других городов Союза ССР». В результате Грузинский ЦК просит ликвидировать Сухумский субтропический институт, увеличив одновременно прием на субтропический факультет Грузинского сельскохозяйственного института.
Специальное письмо Сталину и Молотову Берия посвятил молочным заготовкам в Западной Грузии. Коровы там молока дают мало. Доставлять его из горных Сванетии и Хевсуретии тяжело. «Затраты средств на организацию сбора молока и молочных продуктов и переброска продукции в центральные склады обходится дороже, чем стоимость самих заготовленных продуктов». Берия просит освободить горные ограниченные районы Грузии от обязательных молокопоставок.
В письме от 9 мая Берия поднимает вопрос о добыче каменного угля в Тквибули, имеющее решающее значение для всей промышленности Закавказья. Берия пишет, что потребность в угле будет только увеличиваться, а работают только две шахты – имени Ленина и имени Сталина. Эксплуатируются они с 1929 года, и запасы их уже подходят к концу. Несмотря на то, что в свое время Орджоникидзе поручил Главуглю начать закладку новых шахт, даже проектов их пока нет. Существующее положение грозит катастрофой для промышленности. ЦК Грузии просит прислать компетентную комиссию, которая изучит вопрос о состоянии строительства и наметит конкретные мероприятия по его форсированию.
21 мая 1937 года Лаврентий обращается к Сталину с льстивым личным письмом. Он просит разрешить опубликовать в газетах стихотворения товарища Сталина, впервые напечатанные в 1895 и 1896 годах. Эта публикация должна быть приурочена к 100-летию со дня рождения классика грузинской литературы Ильи Чавчавадзе, некогда отметившего таланты юного Джугашвили.
В том же 1937 году отмечали 750-летний юбилей Шота Руставели. Берия отправляет 31 мая на рассмотрение Сталина план будущих торжеств. Предполагалось установить памятник величайшему грузинскому поэту в Тбилиси, открыть выставку в Государственном музее Грузии, переиздать поэму «Витязь в тигровой шкуре» с академическими комментариями и переводы поэмы на английский и французский языки, издать сборники научных работ о Руставели, организовать торжественное заседание в Тбилиси, созвать научную конференцию, посвященную юбилею, и специальный руставелиевский пленум Союза писателей СССР.
7 июля Берия отправляет телеграмму Сталину и Молотову, посвященную дефициту хлопчатобумажных и шерстяных тканей и кожаной обуви в Грузии.
Такое положение приводит к тому, что с появлением этих товаров в торговой сети они раскупаются за несколько дней, образуя очереди.
Берия предлагает следующее. Во-первых, «приравнять Тбилиси по шести планируемым товарам к четырем городам Союза – Москва, Ленинград, Киев и Минск, снабжающимся этими товарами в первую очередь». Во-вторых, увеличить план поставок тканей и обуви специально для Тбилиси. В-третьих, открыть специализированные магазины по продаже тканей и обуви в столице Грузии.
27 июля Берия телеграфирует о причинах срыва плана по выращиванию люцерны, важной кормовой составляющей животноводства:
В результате вредительства со стороны бывших руководителей наркомзема фактическая площадь люцерны меньше плановой. Также в многих колхозах посевы люцерны сильно запущены и засорены сорняками. Решением ЦК Грузии в целях обеспечения выполнения плана заготовки семян люцерны приняты меры. Отчистка от сорняков, междурядные обработки, своевременный полив.
31 июля Берия пишет Сталину и Молотову о проблемах, возникших при строительстве теплоэлектростанции в Тбилиси. Поставщики запаздывают с изготовлением турбин, котлов, барабанов, труб, электротехнического оборудования. В результате план строительства ТЭЦ почти наверняка будет сорван и стройка остановится. Берия просит Кремль воздействовать на смежников.
4 августа Лаврентий обращается к Сталину с просьбой назначить начальником строительства Кутаисского азотно-тукового комбината Абесалома Априашвили, так как предыдущий начальник снят с должности и арестован.
6 августа в письме к Сталину Берия отвечает на запрос об объемах изучения русского языка в грузинских и армянских школах. Грузия, по его уверениям, укладывается во все нормативы; кроме того, русский язык преподается три года во всех вузах.
16 августа Берия бьет тревогу: в Картлии градобитие и ливни, посевы пострадали, посевного материала нет. Просит выделить семенную ссуду. В тот же день Лаврентий просит Сталина утвердить новых первых секретарей обкомов, горкомов и райкомов партии вместо арестованных их предшественников. Всего в списке десять человек. Также просит утвердить освобождение от должности двух вторых секретарей райкомов (видимо, их тоже посадят). В тот же день Берия снова пишет на ту же тему: разоблачены и арестованы НКВД как враги народа бывшие секретари Зугдидского и Сигнахского райкомов партии. В связи с чем предлагается своеобразная рокировка: в Сигнахи поедет первый секретарь Сталинского райкома партии из Тбилиси, а на его место назначается товарищ, только что окончивший высшую школу пропагандистов при ЦК ВКП(б). А в Зугдиди отправится человек из Гегечкоревского района. Также Берия просит освободить от работы первого секретаря Кутаисского горкома и Боржомского райкома.
1 сентября Берия и глава правительства Бакрадзе сообщают, что «катастрофическое наводнение 9, 10, 11, 29 августа, вызванное большими ливнями, причинило разрушения и убытки Юго-Осетии, Казбекскому и Онскому районам Грузинской ССР. Вышли из берегов и затопили значительную площадь реки Рион, Терек, Лиахва». Затоплены посевы и сенокосы, пострадали гидроэлектростанции, мосты, дороги, дамбы, мельницы, дома. Погибли семь человек. Смыто полотно Военно-Грузинской и Военно-Осетинской дорог. Руководство Грузии просит срочно отпустить 3 000 000 рублей для работ по восстановлению разрушенного наводнением.
4 сентября Берия ставит перед центром вопрос о керосине. В Тбилиси большие очереди. Срывается уборка табака – колхозники работают вечерами и плантации приходится освещать. «Это создает недовольство среди населения, нарекания на торгово-завозящие организации, разговоры о том, что Тбилиси, мол, находится под боком у нефтяного района Баку, а между тем в Тбилиси нельзя достать керосина, и т. д.»
26 сентября Лаврентий просит ввести специальный режим на границе с Турцией. Провести там паспортизацию населения (напомним – колхозники паспортов не имели), внутри районов разрешать свободное перемещение только тем, кто там постоянно живет, въезд извне только по специальным пропускам.
28 сентября Берия поднимает актуальный вопрос об исключении из рядов партии некоторых железнодорожников. Для этого необходимо общее собрание парторганизации. На узловой станции Тбилиси работают 1300 коммунистов, собирать их часто невозможно. Поэтому Берия просит разрешить исключать их из партии решениями райкома или горкома.
5 октября Берия сообщает Сталину, что школьный учебник «Краткий курс истории СССР» был переведен тремя лучшими переводчиками на грузинский язык. Первый тираж выпустили, а после наступила пауза. Оказалось, что необходимо изъять одну из географических карт, в которой была допущена ошибка. В то же время общий тираж для Грузии Берия считает заниженным и просит дать разрешение вместо 175 000 учебников напечатать 350 000.
15 октября Берия жалуется Сталину и Молотову на систематическое невыполнение плана по завозу в Грузию бензина. Вместо Грузии из Баку бензин отправляется на север. В результате в ближайшее время приостановится уличное движение в Тбилиси. Берия просит обязать нефтяников и железнодорожников срочно исправить положение.
21 октября Берия предлагает утвердить председателем ЦИК Абхазии Авксентия Рапаву, председателем ЦИК Южной Осетии Владимира Хубаева, председателем ЦИК Аджарии Исмаила Гуткарадзе. Все эти люди выдвигаются на места репрессированных руководителей.
22 октября ЦК компартии Грузии посылает в Москву на утверждение списки кандидатов в депутаты Верховного Совета СССР. Кроме того, сообщались списки кандидатов в Верховный Совет Грузии.
В тот же день Берия и глава республиканского правительства Бакрадзе просят у Сталина и Молотова разрешение на использование резервного фонда бюджета для ряда неотложных нужд. Недофинансированы: Центральный совет воинствующих безбожников Грузии, Музей Ленина в Тбилиси, выставка грузинских художников в Москве, Всегрузинская олимпиада народных песен и плясок. Невозможно организовать детские симфонический оркестр и хоровую капеллу, издать антологию грузинской поэзии, а также купить правительству Грузии пять легковых машин «ЗИС» и даже отремонтировать помещения ЦК компартии Грузии.
9 ноября 1937 года Берия докладывает Сталину об успехах. Он отмечает, что до 1937 года «закладка плантаций герани производилась исключительно в основных субтропических районах Западной Грузии». В текущем году плантации герани заложены в шести новых районах Грузии – Телахском, Лагодехском, Кварельском, Борчалинском, Зестафонском и Кутаисском. Приятный сюрприз. Урожайность там оказалась выше, чем в субтропиках, а масло, полученное из герани, более высокого качества. В связи с этим Берия предлагает резко увеличить посевные площади под герань, обещая повысить среднюю урожайность с 17,2 тонн зеленой массы с одного гектара до 23,5 тонн.
Берия просит увеличить завоз химических удобрений и ядохимикатов, средств на строительство новых заводов для переработки герани. Действующие гераневые заводы он считает целесообразным передать из системы наркомзема в ведение наркомпищепрома, где работала Полина Жемчужина – влиятельная супруга председателя Совнаркома Вячеслава Молотова. Она курировала производство парфюмерии, которая традиционно завозилась из-за границы. Масло герани являлось важнейшим сырьем для создания советских духов и одеколонов. Рассказывают, что исходным материалом для этого сырья стал куст комнатного растения, случайно найденный в 1924 году научным сотрудником Абхазской опытной станции В. М. Козловым в одной из сухумских чайных. Так или иначе, в 1929 году выращивание герани было поставлено на промышленную основу. В 1932 году в Грузии были выработаны первые тонны гераниевого масла, а уже в 1940 году его производство в республике достигло примерно 20 тонн в год.
23 декабря 1937 года Берия обращается к Сталину с просьбой поддержать овцеводов. В двух совхозах директора продавали своим рабочим зерно по низкой цене. Однако затем продажа зерна была запрещена, что «вызвало недовольство среди пастухов и тенденцию уйти из совхоза». Между тем «уход пастухов из совхозов создает угрозу оставления без соответствующего присмотра свыше 100 тысяч голов овец». Поэтому Берия просит Сталина и ЦК в порядке исключения разрешить продавать зерно по низкой цене грузинским пастухам.
Специальное письмо Лаврентий посвятил подготовке к переписи населения СССР. Ему не нравится перечень национальностей, существующих в приписных листах. Берия считает, что «аджарцы те же грузины, с той лишь разницей, что они были омусульманены в прошлом». Перепись населения 1926 года делила грузин на собственно грузин, мегрел, чан, сванов и бацбий. В 1937 году к этому перечню добавились лазы и аджарцы. Берия настаивает на том, чтобы аджарцев включили в состав грузин, упрекая учреждения Академии наук в «великодержавническом духе в вопросах классификации грузинской национальности».
Конец ознакомительного фрагмента.