К чему приводят девицу… Ночные прогулки по кладбищу. Глава 2 (А. А. Рассохина, 2016)

Глава 2

Ночь «й» наступила спустя два дня после нашей игры в желания. Потому что всем нам родительницы нашли подходящие задания: мы с Тинарой старательно трудились в лаборатории, Лисса изучала вводный курс «Практической магии», Этель возилась с платьем для выпускного бала, а Йена и Латта помогали тете Горане ухаживать за садом. Впрочем, и для меня в саду нашлась работа – надо было помочь матушке при посадке садовых лекарственных растений, в заботе также нуждались многолетники, которые росли на нашем аптечном огородике. Словом, осуществить задуманное нам удалось лишь тридцатого травеня.

Ночь «й» началась для меня с жуткого желания махнуть на все рукой и лечь спать. Я стойко сидела и при слабом свете светлячка пыталась читать еще один сентиментальный роман, рекомендованный Этель. Вникнуть в суть данного эльфийского (или, как утверждали сплетники, псевдоэльфийского) опуса мне мешали зевота и закрывающиеся глаза.

Мы ждали наступления темноты, а за окном все никак не хотел догорать закат, грозящий плавно перейти в восход. Небеса все не темнели, а последние лучи солнца не желали уступать место двум лунам: красной и желтой…

В дверь раздался робкий стук, а следом показалась растрепанная голова Тинары.

– Не спишь? – спросила она.

– Пытаюсь, – зевнула я.

– И как? – Она подошла и кивнула на роман.

– Пока не поняла, а ты чего пришла? Пора уже?

Сестра покачала головой и созналась:

– Страшно мне…

– Думаешь, что мне нет? Впрочем, мне скорее тревожно. А тебе можно и не ходить. Вам, младшим, простительно.

– Ну вот! – воскликнула Тинара. – И ты туда же! По-вашему, мы совсем малявки? Вы еще нам фартучки повяжите и погремушки дайте!

Я улыбнулась.

– Иди уже сюда, взрослая моя! Хоть косу тебе переплету, а то зацепишься еще ненароком.

Сестра тяжко вздохнула:

– Лелю звать не рискнула, а одна не справилась…

Это и понятно: волосы Тинары блестящей светлой волной спускались ниже бедер, остальные сестрицы, да и я тоже, не носили столь длинных кос.

Закончив делать сестре прическу, я поднялась, а потом к нам в комнату заглянула Лисса и поманила за собой.

Глаза кузины в темноте таинственно блестели, видимо, в предвкушении предстоящего приключения.

Спускались по лестнице молча, да и дальнейший путь до дверцы проходил в безмолвии – все волновались. Лиссандра уверенно вела нас к дверце, а я старалась как могла запомнить дорогу: вдруг когда-нибудь пригодится.

Шли лирн десять или чуть меньше какими-то огородами и задворками, вслед нам лаяли дворовые собаки. Идти приходилось гуськом, держась за руки, я шла последней. Младшая слегка дрожала, я же старалась не волноваться, но получалось плохо.

«Так! – сказала я сама себе. – Нилия, успокойся. Что это с тобой? Это всего лишь ночная прогулка! Дойдем с сестрами до кладбища и вернемся обратно!»

Так и дошли до тына и неприметной дверцы в нем. Она была совсем небольшой, шириной всего в четыре доски и чуть выше моего роста.

– Ну наконец-то! – прокомментировала наш приход Этель.

Она вместе с Йеной и Латтой уже была тут, рядом с ними лежали лопаты.

– Мм? Почему бы нам вместе с инвентарем не переместиться на кладбище порталом? – высказалась Йена.

– Тебе напомнить, куда грозит выбросить нас непроверенный стихийный портал? Да и сил у меня хватит только на то, чтобы вернуть всех нас в терем, – ответила Этель.

– Хотя бы обратно самим идти не придется, и то хорошо, – сказала я.

– Вы правы, поначалу мы полны сил, а потом устанем, – согласилась Йена.

– К тому же неизвестно, что нас на кладбище ожидает, вдруг убегать придется, – подвела мрачный итог Лиссандра.

– Может, все-таки останетесь? – Я еще раз спросила младших.

Они дружно покачали головами.

– Тогда пошли, – предложила Этель и, подхватив лопаты, направилась в сторону бывшего родового имения. Йена зажгла светлячок и последовала за ней.

По-летнему теплая ночь вступила в свои права, небо усыпали фонарики-звезды. Я рассматривала знакомые созвездия: на западе сверкал венок Луаны, на востоке переливался пояс Ориена, а меж ними перемигивались на темном покрывале ночного неба миллиарды светлых точек, образующих замысловатые узоры. Поднимешь голову и, кажется, падаешь в эту мерцающую бездну. Свет желтой луны и красного месяца заливал местность оранжевым светом. Засмотревшись, я споткнулась и упала.

– Ну вот, – тут же прокомментировала Лиссандра, – и первая жертва.

– Надеюсь, и последняя, – буркнула я в ответ, вставая и отряхивая свою одежду.

Мы вошли в лес, в неверном оранжевом свете с трудом удалось, и то скорее по наитию, обнаружить старую дорогу в заброшенное имение. Да и правильнее было бы назвать это не дорогой, а тропой, так как за прошедшее время вся она заросла кустами и сосенками. Посередине этого направления каждую весну и лето дружинники с упорством муравьев по настоянию начальства прокладывали эту самую тропку, по которой мы теперь и шли. Всем хотелось добраться до места порталом, но наша главная специалистка по перемещениям, тетушка Ирана, не торопилась исполнять наши просьбы. Более того, это она требовала каждую весну и лето рубить дерева, объясняя это тем, что портал вполне может открыться как раз в том месте, где выросла какая-нибудь сосна. Последствия такой перспективы понимали все.

Говорить не хотелось, да и бессмысленно было это делать. Все, даже Этель, изрядно волновались. Латта все-таки не выдержала:

– А нежить в имении есть?

Я задумалась: с одной стороны, никогда не видели, но с другой – мы всегда были там днем, а крылатские по какой-то причине сторонились бывшего имения мир Лоо’Эльтариусов, в прошлом ир Озаронов.

– Ну-у, – протянула в ответ Йена, – вроде бы нет, по крайней мере, не было раньше… Может, и завелись безымени…

– Ой, да ладно тебе, – бодро воскликнула Лисса, видя, что младшие испуганно заозирались, – даже если и завелись привидения, то только свои, родные. Эти вреда не причинят!

– Вы не забыли, к кому, – я выделила это слово, – мы идем? Она всю нечисть и нежить в округе распугала. Наверно, до сих пор боятся и не показываются!

– Хватит вам детей пугать! – цыкнула на нас Этель.

– Мы все равно не боимся, – дружно пискнули младшие. – И мы уже не дети!

– Если будем продолжать в том же духе, то скоро на наши крики кто-нибудь да заявится! – одернула нас Йена.

Дальнейший путь снова продолжили в молчании. Младшие жались к нам. Вот так и шли: впереди – Этель с лопатами, а позади мы всей гурьбой. Никому не хотелось идти последней. Лисса и Латта часто оглядывались.

– Нехорошее у меня предчувствие, – шепотом произнесла Латта.

– На сей раз я с ней согласна, – так же тихо промямлила Лиссандра.

– Да ладно вам, – тихо сказала Йена, – не нагнетайте, и так боязно.

Сказано все это было тихонько, но Этель все равно услышала, резко остановилась, развернулась и прошипела:

– Если боитесь, то возвращайтесь домой! И сидите всю жизнь под крылышком родительниц. А если хотите хоть что-то интересное в жизни повидать, то забудьте про страх и следуйте за мной!

Мы с девчонками переглянулись и в молчании потопали дальше.

– И правда, – преувеличенно бодро прошептала Лисса, – чего это с нами происходит? В имение ведь уже много раз ходили, да и на старом кладбище бываем каждый год. А то, что ночь на дворе? Да какая разница! Ночью темно только, а так никакой разницы нет!

«Ага! Как же никакой? – возмутилась я про себя. – Все знают, что ночь – самое активное время для всех темных дел».

По лицам Лиссы и Йены я поняла, что они думают так же, но свои мысли никто из нас не озвучил. Впрочем, младшие тоже знали об этом факте, но раз решили идти с нами, то молчали.

Вскоре мы вышли к двум столбам – это все, что осталось от ворот старого имения. Прошли сквозь них. Ночью столбы казались спящими стражами, охраняющими покой заброшенного поместья. Впрочем, нас они знали. Мне даже показалось, что «стражи», скрипнув, поклонились нам в приветствии. Я помотала головой. Да уж! В темноте и не такое пригрезится! Хотя и сестры повели себя странно: Тинара хлопала глазами, Латта шептала молитву, а Йена с Лиссой несколько раз оглянулись. Одна Этель целенаправленно шла вперед, ни на что не обращая внимания.

Территория бывшего имения за прошедшее время заросла бурьяном и кустарником, хотя проход к фундаменту старого дома оставался. Но мы направлялись не к нему, поэтому пришлось перелезать через бурелом, обычно до погоста прокладывали дорожку, но в этом году этого еще не сделали, а за прошедшие осень и зиму здесь все было завалено ветками. Родительницы еще не успели добраться до семейного кладбища, а крылатские ни в какую идти туда не хотели. Так что мы были первыми.

– Надо было дождаться, когда дорогу расчистят, или самим днем наведаться сюда, – ворчала Лиссандра.

– Только почему-то ты лишь теперь подумала об этом! – недовольно заявила я.

На что Этель опять прошипела:

– Если вам что-то не нравится, то вы всегда можете вернуться!

Мы вздохнули и бодро потрусили за старшей сестрой. Мне на территории имения стало спокойно, и страх куда-то улетучился. Такое ощущение, похоже, было у всех. Видимо, правда знающие люди говорят о том, что «родная землица всегда помогает».

Проход через бурелом в темноте оказался трудным и долгим. Мы изрядно вымотались, но все-таки дошли до кладбища. Старый погост по периметру обрамляла такая же старая фигурная изгородь с начавшим зеленеть эльфийским вьюном и цветами офиры рядом с ней. Вошли в ворота и перевели дыхание. Огляделись: справа белел единственный склеп на кладбище, там покоились та самая эльфийка Мирисиниэль мир Лоо’Эльтариус и ее муж Рейн ир Озарон. Остальные предки были захоронены в более скромных могилах, представляющих собой простые холмики с надгробиями из серебра с позолотой.

Лисса достала флягу с водой, шумно отпила и передала мне, сделав глоток, я передала питье дальше. Этель все это время стояла чуть в отдалении, нервно притопывая ногой. В этой части кладбища было спокойно, но нам предстояло идти дальше, туда, где раньше хоронили простых жителей Крыла, а искомая могила находилась в самом конце.

Время шло, и нам надо было поторопиться, поэтому мы отправились дальше. Снова стало тревожно и неспокойно на душе. Идти пришлось гуськом. Неухоженные холмики осели, мы рисковали запнуться об упавшие надгробия, наступить на просевшую могилу или провалиться в яму. И вот в самом конце блеснула серебряная ограда.

– Дошли, – прокомментировала Этель, бросив лопаты на землю. Умаялись мы знатно, поэтому не спешили браться за дело, да и боязно было начинать. Недаром бабушка серебряную оградку поставила! А мы вот хотим…

– А что мы здесь хотим? – последнее я произнесла вслух.

– Как что? Забрать свое! Ведь венец принадлежит нашему роду! – ответила Этель и стала перелезать через ограду. – Кто со мной?

Мы в нерешительности переминались с ноги на ногу.

– Лопату хоть подайте! – попросила Этель. – Время не ждет!

Я подала одну из лопат, а девочки не двигались с места. Тут же из-за ограды послышались глухие звуки ударов о землю.

Я огляделась: на востоке занималась заря. Скоро станет совсем светло. Йена тоже задумчиво смотрела на горизонт.

– И вправду, чего ждать? – изрекла она и подняла другую лопату, намереваясь отправиться на помощь Этель.

– Погоди, – после некоторых раздумий остановила ее Лисса.

Йена остановилась и оглянулась на нее. Я задумчиво копала землю носком туфли.

– Чего ждать? – переспросила Йена.

Лиссандра еще раз что-то обдумала, кивнула сама себе и произнесла:

– Этель, ты говорила, что у тебя есть какие-то заклинания некромантов?

Старшая кузина прекратила копать, подняла голову и кивнула, а я взглянула на ее работу. Продвинулась она недалеко – ямка была совсем неглубокой.

– Послушай, – между тем продолжила рыжая, – мы так до полудня промучаемся, вот уже заря занялась. Может, нам ускорить процесс?

– И как? – заинтересовалась Этель, взглянув на посветлевший горизонт.

– А так! Есть ли у тебя заклинание для поднятия мертвецов?

Дождавшись кивка Этель, она продолжила:

– Так вот и подними ее. Пусть сама себя откапывает!

– Мм? – задумалась Этель, а потом просияла. – Насколько я помню, поднявший может управлять поднятым. Вот пусть госпожа колдунья сама себя откопает и отдаст нам венец, а потом зароется обратно.

У меня в голове промелькнула какая-то мысль, пытаясь ее поймать, я отвлеклась от происходящего. Очнулась, когда увидела, что все сестры смотрят на меня.

– Что?

– Заколку, говорю, давай. У тебя самая острая, – протянула ко мне руку Лисса.

– Зачем???

– Как зачем? Для поднятия мертвых кровь нужна! – просветила рыжая.

Я с опаской вынула из прически серебряную заколку с заостренным наконечником. Лиссандра подскакала к Этель, а та сказала:

– Так, чего стоим? Быстро все встаем по периметру оградки. Лисса – ты будешь мне кровь пускать, чай будущая боевая ведьма, привыкай!

Мы вчетвером медленно разошлись и встали по четырем углам ограды, зажгли светлячков. Глядя, как Лисса подносит заколку к пальцу Этель, я наконец поняла и крикнула:

– Погодите!

Дождавшись, когда девочки посмотрят на меня, продолжила:

– Рассвет… самое начало! Разве вы забыли, что наступает время Лютого?

– И что? – недовольным голосом осведомилась Этель.

– Забыла разве, что даже темные стараются не колдовать в это время. Все заклинания действуют наперекосяк. Время Лютого – время черных!

Сестры задумались, а Йена выдала:

– Да вы что? Забыли? Там уже скелет лежит! Если что-то пойдет не так, как надо, то сразу лопатой по черепушке ударим, и все! Дел-то!

– Верно! – кивнула Этель.

– А ты, Нилия, панику не наводи и не пугай! – погрозила мне Лиссандра.

Я закатила глаза:

– Тогда давайте быстрее! Утро не ждет!

Лисса кивнула и спросила:

– Все готовы?

И, не дожидаясь нашего ответа, вонзила заколку в палец Этель. Капли крови упали на землю, а старшая кузина начала читать заклинание вызова мертвых на языке дайн – подземных жителей. Нашей задачей стало повторение последних трех слов в четверостишии.

Этель словно напевала:

Мы мямлили:

Когда последние слова заклинания были произнесены, я зажмурилась.

Лирна, две… ничего. Открыла глаза. Все было по-прежнему. Только девочки стояли, зажмурившись, все, кроме Этель.

– И дальше что? – Лисса огляделась по сторонам, а после и остальные последовали ее примеру. Переглянулись.

Этель пожала плечами:

– У некромантов это работало. Я видела.

– Может, все дело в том, что ты не некромант? – поинтересовалась я.

– А может, и вправду… – начала Йена, но в этот момент в воздухе как будто лопнула струна.

– Началось… – одними губами прошептала Тинара.

Стало темнеть, по верхушкам деревьев пробежал ветер, запахло тленом. В вышине сверкнула фиолетовая молния, а затем устремилась к земле и ударила в могильный холм, раздался жуткий грохот, ударной волной Этель выбросило за оградку. Земля задрожала, теперь попадали мы все, а ветер усилился, и теперь это был почти ураган. Я вцепилась в прутья оградки, сестры последовали моему примеру. В небесах бесновались фиолетовые молнии, гремел гром, выл ветер, а гонимый им песок висел в воздухе и норовил залепить глаза. Вскоре к какофонии звуков присоединился еще один, в котором я с ужасом распознала смех. Жуткий, потусторонний смех.

Я намертво вцепилась в прутья ограды и мельком огляделась: напротив то же самое сделали Тинара и Йена, Лисса подползла и прижалась ко мне, чуть дальше Этель судорожно держалась за землю, а Латта упала в обморок или сделала вид, что упала. Тем временем земля, продолжавшая до этого момента содрогаться, вдруг треснула за оградой, и на поверхность вылетел гроб, выглядевший на удивление новым. В сопровождении жуткого смеха сей предмет взмыл вверх. Хлопок – крышка отскочила. А дальше я замерла, так как из гроба начала показываться колдунья. Сначала показалась голова с черными волосами, а потом некромантка медленно поднялась в полный рост. Встав на ноги, она оглядела нас, не переставая жутко хохотать. Пока я раздумывала, что сделать: пуститься наутек или последовать примеру Латты, ведьма еще раз оглядела нас, резко замолчала и щелкнула пальцами. Ветер прекратился, земля перестала дрожать, лишь на темном небе продолжали искрить фиолетовые молнии. Я смотрела на мертвую некромантку, подняв голову. Прошедшие годы не превратили ее, как мы думали, в скелет: свежее лицо, только очень бледное; черные блестящие волосы, собранные в высокую прическу, украшенную самоцветными каменьями; длинное лиловое платье покроя прошлого столетия. Лишь зеленое призрачное сияние вокруг колдуньи указывало на то, что перед нами неживой человек.

– Хм… – некромантка отряхнула и без того чистое (!) платье, – кажется, я должна спросить: «Кто посмел тревожить мой покой?..» Ну или что-то вроде этого?

Я ошалело хлопала глазами, рядом нервно сглотнула Лисса, а колдунья между тем продолжила:

– Ну-с, здравствуйте, девочки!

А потом, странно глянув на Этель, добавила:

– Рада увидеть тебя, внученька.

Мы дружно открыли рты, а старшая кузина выдавила из себя:

– К-кто? П-простите, что вы сказали?

– Внученька, – терпеливо повторила мертвая некромантка.

Мы с Лиссандрой переглянулись, а Этель уже несколько смелее изрекла:

– И-извините, но вы ошибаетесь. Мою бабушку звали Товилией.

Колдунья покачала головой:

– Нет, зайка, это ты ошибаешься. Я твоя бабушка, а Товилия была моей подругой.

– Как так? – само собой вырвалось у меня.

– Неправда все это! Бабушка вас убила! – добавила Лисса.

– Ой-ой! – все, что сказала Йена.

Мы с рыжей еще крепче вцепились друг в друга, но ведьма не торопилась забрасывать нас огненными шарами. Более того, задумчиво оглядев нас сверху, она вздохнула, а потом произнесла:

– Давайте для начала представимся. Я темная колдунья, мое имя Мелина ир Форено. И я действительно была подругой вашей бабушки, как бы это странно ни звучало.

Сказав это, некромантка с ожиданием посмотрела на нас.

Первой по старшинству поднялась и присела в реверансе Этель, далее встала и потянула меня за собой Лиссандра. Следующей была моя очередь. Я нервно присела и промямлила:

– Нилия.

Далее представилась побледневшая Йена, потом настал черед Тинары. Сестренка держалась с достоинством. А после все посмотрели на Латту, по-прежнему лежащую на земле с закрытыми глазами.

– Девочка, – обратилась к ней Мелина, – не надо меня бояться. Я вам не враг.

Латта резко села и невежливо буркнула:

– Мое имя Латта.

Некромантка улыбнулась и кивнула:

– Теперь можно и поговорить.

– Хм, – послышалось со всех сторон.

– О-о-о! – воскликнула Мелина. – Сколько вопросов! С чего же начнем?

– Может, с того, – произнесла Этель, – почему вы называете меня своей внучкой?

– Резонный вопрос, – кивнула темная, – не веришь? А почему, ты думаешь, тебе удалось меня из могилы поднять? А?

Этель неопределенно пожала плечами:

– Может, Шалуна помогла?

– Ну-у, – протянула колдунья, – может, и помогла, если бы ты просила. Тогда другой вопрос. У тебя никогда не было тяги к некромантии? Вернее, не так – ты никогда не интересовалась смертью и мертвыми? Не желала попробовать вернуть кого-то из них в мир живых?

Тут задумались мы все: действительно, у Этель с детства наблюдалась тяга к костям, крови, а один раз тетя Ратея застала ее за расчленением болотной абки. Все удивились, кузину наказали, а Ратея объяснила это тем, что отцом ее дочери был наемник. Со временем все забылось, но исчезло ли?

– Но я же светлая! – с отчаянием проговорила Этель.

– Да, – кивнула Мелина. – Кровь эльфов по дедушке сказалась. Но истории известны имена светлых некромантов, вспомним хотя бы одно из них, Миринор мир Корфус. Кстати, тоже был эльфом.

– Фу-у-у, – фыркнула Тинара.

– Пример неудачный, – осмелев, заявила я. – Единственный в истории эльф, который был убийцей и злодеем.

– Ну-у, убивал он врагов… хм… поначалу, – поправилась темная, – зато какие у него зомби и умертвия получались, наверно, до сих пор легенды слагают!

Мы молчали, да и что тут скажешь?

– Мы отвлеклись! – оборвала наши раздумья Этель. – Что вы говорили о нашем с вами родстве?

– Расслабьтесь, девочки, для начала…

– Ага! Как же! Может, вы нас отвлекаете, чтобы потом убить? – сказала Лисса, а Йена добавила:

– Хотите отомстить за то, что наша бабушка вас убила из-за венца Мирисиниэль!

Все сразу посмотрели на колдунью. По легенде венец должен был быть у нее на голове, но в действительности его там не было!

– Может, она его в гробу прячет? – предположила подошедшая к нам Тинара.

– Хм… – произнесла Мелина, насмешливо глядя на нас, – вы меня извините, девочки, но если бы я хотела вас уничтожить, то убила бы сразу после того, как меня разбудили. Простите великодушно, но магия в вас только-только просыпается. И вообще, поднялась я потому, что обряд проводился с кровью моей внучки. Так, по моей просьбе, зачаровала Товилия, чтобы никто до меня раньше времени не добрался.

– Так, значит, бабушка предполагала, что мы попытаемся вас поднять? – воскликнула Этель.

– Погодите-погодите, – Йена потопала в нашу сторону, – а откуда бабушка узнала о том, что именно сегодня ее внучки, которых она, между прочим, ни разу не видела, окажутся на старом кладбище с целью воскресить злую волшебницу?

– Угу! – поддержала я кузину. – Бабушка не обладала даром предвидения!

– Ох, – вздохнула Мелина, – молодая горячая кровь! Недоверчивые котята, – мы вскинулись, а она продолжила: – Сама такой была! Но неужели не интересно узнать, как все было на самом деле и где действительно находится эльфийский венец?

Мы задумались: с одной стороны, было опасно доверять темной, но с другой стороны… Этель, венец и все остальное.

Мы переглянулись.

– Решайтесь скорее. Я долго не могу удерживать лиловую тьму, да и восходящее солнце может навредить мне. Кроме того, я чувствую, что сюда приближаются какие-то всадники. Так что поторопитесь, – произнесла колдунья и, щелкнув пальцами, переделала гроб в трон, а потом села на него и в ожидании посмотрела на нас.

– Ух ты! – против воли восхитились мы. Оценили. Позавидовали. Наши родительницы так не умели, не говоря уже про нас самих.

Мы кивнули Этель, и она сказала:

– Рассказывайте уже, а после решим, что правда, а что ложь.

– Хм, – задумалась Мелина, – с чего бы начать? Помните хоть, что у вашей бабушки был брат?

– Угу! А вы его опоили, соблазнили и убили, – кивнула Этель, а Йена добавила:

– А потом бабушка убила вас!

– Ох, глупые котята! Да говорят же вам, что все было не так! – всплеснула руками темная.

– Тогда рассказывайте все по порядку, а не задавайте вопросов, – пробурчала Этель.

Мелина кивнула и принялась за повествование:

– Начну, пожалуй, с того, что все мои предки были темными. Впрочем, тьма тоже бывает разной. Вы же понимаете, что есть мрачная темнота подземелий и есть, к примеру, предрассветная мгла или загадочный полумрак вечернего леса, освещенного лунами, или предгрозовой сумрак. Так вот, мои предки всегда были полутьмой, среди нас никогда не было убийц и мракобесов. Мы всегда старались помогать людям, истребляли нежить или поднимали мертвецов – свидетелей преступлений. И я не стала исключением. Тоже отправилась в академию, чтобы в будущем стать полезной людям. Там я и познакомилась с вашей бабушкой. Тогда ее еще никто не называл Товилией, для всех она была просто Вил. Училась на факультете боевой магии, увлекалась травоведением, а в итоге окончила оба факультета. Ваша бабушка была младше меня, а познакомились мы случайно на учебных боях. Дружить же стали после тренировочных битв на Арене. Ты, Этель, должна знать про них. Так вот, я участвовала в этих битвах, а ваша бабушка, как первокурсница, тайно проникла на них. Хоть эти сражения до первой крови, но изводят они знатно, Вил помогла мне, после мы подружились. На нашу дружбу скептически смотрели в академии все: и преподаватели и студенты.

Когда я окончила академию, у меня появился свободный месяц перед практикой, и Вил пригласила меня к себе в имение на каникулы. Там я и познакомилась с ее братом Паволом. У нас начался бурный роман. Такой, что мы решили пожениться. Провели оба обручения, а со свадьбой решили подождать до тех пор, пока не закончим отдавать долг империи. Мне надлежало явиться в Топаг, где предстояло семь лет отработать в местном муниципалитете в качестве дознавателя и по совместительству главного городского мага. Паволу нужно было вернуться в Славенград, где он состоял в летучем отряде при Совете магов. В общем, обещали переписываться и не забывать друг о друге. Поначалу все так и было, а потом… С Вил мы увиделись лишь спустя три года, когда она приехала в мой город на практику, а вот с Паволом свидеться не получилось. Когда Вил уехала, чтобы продолжить обучение в академии на факультете травоведения, я открыла в себе новую грань силы, которой не владели мои предки. Видимо, тьма, спавшая в их душах, пробудилась во мне. Я не знала, как распорядиться новой силой, наделала много ошибок, пока научилась подчинять тьму. В итоге мне удалось стать сильным некромантом. Но истинная тьма всегда по-особому влияет и изменяет человека.

Она на ирну задумалась, постукивая пальцами по подлокотнику трона, и потом продолжила:

– Увиделись мы с Вил и Паволом только спустя два года. Это произошло на свадьбе Вил и Эриуса. Подруга не заметила перемен, произошедших со мной, а вот Павол… Впрочем, он по-прежнему любил меня и хотел видеть своей женой, и я знала, что тоже люблю его…

В это мгновение по небу пробежали фиолетовые молнии и вонзились в землю вокруг нас. Мы, завороженные рассказом, даже испугаться не успели, а Мелина, оглядевшись, рассказ не прервала:

– Времени у нас мало, буду закругляться… Итак, мы снова расстались еще на два года, за это время я успела много чего натворить, и меня объявили в розыск. Первой из боевых ведьм-поисковиков меня обнаружила Вил. Мы поругались, потом поговорили и помирились, а подружка решила спрятать меня у себя в имении, благо в округе было много потайных мест и лазеек. Здесь мы снова встретились с Паволом, он уже покинул летучий отряд и жил в родовом имении. Родители Вил и Павола были мертвы, поговаривали, что к их смерти причастны высшие эльфы, желающие вернуть венец. Вы должны помнить, что ваша прабабушка была дочерью Мирисиниэль и она не хотела отдавать этот артефакт. За что и поплатилась жизнью вместе со своим мужем…

Мы переглянулись, так как об этом не знали, между тем темная рассказывала дальше:

– Я слишком любила Павола и не понимала, что он сильно изменился, пока Вил не открыла мне глаза на происходящее. Твой дедушка, Этель, стал кутилой и картежником, мало-помалу он растратил все семейное состояние, а имение должны были забрать за долги кредиторы. У Вил оставалась часть денег, она в основном жила в имении мужа, но собиралась сохранить родовое гнездо для потомков, поэтому пришла ко мне за помощью. Я попыталась поговорить с Паволом, но все было бесполезно. Тогда мы серьезно поругались, а потом… Наступил солнечник, жаркий, знойный. Дождей в тот год почти не было, земля вся рассохлась, растения стояли увядшие, даже зверье и то все попряталось, лишь ночью лес оживал, все спешили к почти пересохшей Велжанке и обмелевшей Литке. Так вот, двадцать восьмого солнечника Вил приехала в имение навестить брата. После прибежала ко мне вся в слезах с просьбой спрятать венец Мирисиниэль. Павол совсем обезумел и собирался продать венец эльфам, чтобы покрыть долги. Мы спрятали от него венец, а Павол бесновался и требовал его вернуть. Сначала мы попытались его уговорить, но ничего у нас не вышло. Брат вашей бабушки и мой возлюбленный был слишком пьян. Под конец он пришел в бешенство и пригрозил поджечь дом, если венец ему не вернут. Вил стояла на своем. Тогда Павол щелкнул пальцами, вы знаете, что так боевые маги получают искру, и бросил ее в сторону дома. Сухое дерево занялось сразу, а он бегал вокруг горящего терема и безумно хохотал. Мы с Вил бегали за ним, одновременно пытаясь потушить бушующее пламя. Нам пытались помочь те, кто жил и работал в имении, по крайней мере те, кто смог выбраться. Потом подоспели крылатские, но все было напрасно… И вот именно в тот момент Товилия и произнесла фразу, из-за которой теперь страдает ваша семья. Она сказала, глядя на брата: «Да как мне надоели мужики! Одни проблемы от них! Пусть в нашей семье всегда рождаются только девочки!»

В итоге все закончилось тем, что Павол погиб, бросившись в огонь, который позднее все-таки удалось потушить. Имение выгорело полностью, а через два дня по округе поползли слухи, ведь крылатские видели на пожаре меня. Мы с Вил никак не могли оправиться от шока, и когда в Крыло явились по мою душу представители Совета магов, а следом прибыли эльфы, то мы с подругой поначалу растерялись. Я собиралась сдаваться, но Вил остановила меня, на ходу придумав байку обо мне, Паволе и венце. Маги и эльфы все требовали указать место моего захоронения, но Эриусу, который в тот год председательствовал в Совете, удалось отсрочить это требование. Естественно, что муж Вил правды не знал. Когда маги и эльфы уехали, Вил куда-то перепрятала венец, а я тем временем узнала, что жду ребенка.

Я была несказанно рада и ожидала мальчика, вернее, я чувствовала, что должен родиться сын. Вил с тревогой смотрела на меня, но молчала, тогда она могла лишь предполагать, чем обернутся ее неосторожные слова.

Моя беременность была тяжелой, а роды очень сложными. Нам с Вил обеим было тяжело. Я рожала в одной из тайных подземных комнат, несмотря на то, что на дворе был капельник, от свечей и очага было очень жарко, пот застилал глаза. В разгар родов к нам явились два огненных элементаля. Один – ко мне, другой – к Вил. Каждой из нас было объяснено, к чему привела неосторожная фраза Вил. Теперь женщины, принадлежащие или примкнувшие, как я, к семейству мир Лоо’Эльтариусов, не смогут рожать мальчиков. Самое ужасное заключалось в том, что зачать младенца мужского пола мы можем, но при рождении сын убьет мать. Вил разрыдалась и поклялась, что найдет способ избавить потомков от проклятия. Элементали приняли клятву, а я вместо мальчика родила девочку, но, как мне сказали, у моей дочери будет душа мужчины…

Мы переглянулись и выдохнули:

– Мама. – Этель.

– Тетя Ратея. – Мы.

Ведь действительно в старшей сестре матушки было мало женственности и утонченности, даже платья она надевала лишь на очень торжественные праздники.

Мелина грустно улыбнулась:

– Вижу, поняли, о чем я говорю…

– А дальше что произошло? – с нетерпением спросила Этель.

– Собственно, мой рассказ подходит к концу. Я родила светлую девочку, но мое здоровье ухудшалось с каждым днем. Я чувствовала, что долго не протяну. Просила Вил позаботиться о моей малышке. Впрочем, подружка уже ухаживала за моей дочкой, так как я не могла даже подняться… Кто знает, может, это пришла расплата за мои злодеяния… Вот так все и закончилось. Моей смертью…

– А где все-таки венец? – не выдержала Латта. Поняла, что сделала, пискнула, прикрыла рот ладошкой и попыталась затеряться среди нас.

Темная усмехнулась:

– Не бойся, котенок, это самый главный вопрос. Я ведь потому и пришла… Поскольку я все равно умирала, а Вил все равно надо было показывать мою могилу Совету магов – слухи уже разнеслись по свету, то мы решили ничего не выдумывать. Сделали могилу на кладбище, где подружка должна была меня захоронить, а в дальнейшем зачаровать так, чтобы никто не смог потревожить меня до нужного момента. О вашем приходе Вил сообщил элементаль.

– Вот как? – не сдержалась Этель.

– Дела-а-а, – протянула Лисса.

– Значит, все-таки правду говорят, что элементали предсказывают будущее, – задумалась я.

– Так вы скажете нам, где венец? – практично поинтересовалась Йена.

Мелина прокашлялась и торжественно стала декламировать:

Мы недоуменно переглянулись.

– Что за ерунда? – высказалась Лиссандра.

Темная пожала плечами:

– Я правильно запомнила то, что продиктовала мне Вил. Где венец, я и в самом деле не ведаю. Не до этого мне было! Так что запоминайте стих и удачи в поисках!

Затем она еще раз повторила четверостишие, я сделала вид, что запоминаю, втайне надеясь, что это сделают другие.

– Почему в стихе звучат слова «тебе», а не «вам»? Кто-то один должен искать венец? – обиженно проговорила Латта.

Мелина расхохоталась:

– Что за глупости? Поодиночке труднее будет справиться. Запомните – вместе вы сильнее! Да и венец все-таки семейная реликвия, вот и ищите его все вместе. И помните, что случилось с Вил и ее братом, когда они раздружились!

В это мгновение по небу снова разбежались многочисленные фиолетовые молнии. Темная вздрогнула и проговорила:

– Все! Мне пора. Отпустите меня!

Мы снова недоуменно переглянулись, видя это, Мелина пояснила:

– Я ведь не могла покинуть этот мир, пребывая между явью и царством Зеста, потому что ждала вас. Элементаль сказал, что это нужно для искупления. Так что мне пора отдохнуть и встретиться с друзьями в царстве мертвых. Небось заждался меня темный бог!

– Чем мы можем помочь? – спросила Этель.

– Просто поблагодарите меня, а ты, внученька, отпусти.

Мы кивнули и встали в ряд. По небу тем временем снова с треском пробежали необычные молнии.

– Погодите, – вдруг спохватилась Мелина, – внученька, чудится мне, что тебе скоро тяжело придется. На вот, возьми, – она кинула Этель какой-то камушек на цепочке и пояснила: – Это амулет пространственного перехода. Я создала его в свое время на случай бегства от ищеек Совета магов. Он приведет тебя к моему тайному убежищу в Рудничных горах. Ну или к тому, что от него осталось. В любом случае бери, чувствую, что пригодится. Активировать его легко: просто сожми в руке и думай о бегстве, а затем брось на землю…

Этель судорожно сглотнула и подняла амулет, а темная обратилась ко всем нам, с тревогой поглядывая на фиолетовые молнии:

– Девочки, ничего не бойтесь и помните – вместе вы сильнее!

Мы кивнули, а Мелина, еще раз с нежностью посмотрев на Этель, произнесла:

– Передавай привет матушке. И скажи, что я любила ее, несмотря ни на что!

Раздался треск.

– Все, пора мне! Прощайте, котята…

Темная снова щелкнула пальцами, трон вновь превратился в гроб.

Мы поклонились, а Этель сквозь слезы произнесла:

– Прощай, бабушка. Мы тебя отпускаем…

Но после этих слов все осталось по-прежнему, а треск и блеск молний усилились. Мы переглянулись: у всех в глазах стояли слезы.

Не обращая на них внимания, я смогла догадаться:

– Этель, попробуй на языке дайн. Ведь они придумали магию мертвых.

Кузина кивнула и произнесла:

– Лиаре, файлет. Эл год туаррен!

Через пару лирн после этой фразы послышался вздох, гроб закрылся, снова поднялся ветер и задрожала земля, а мы вцепились друг в друга. Потом резко все закончилось: земля перестала содрогаться, а на могиле вновь появился зеленый холм – словно ничего и не происходило.

– Спасибо, – послышалось из-под земли, и все смолкло.

Фиолетовые молнии исчезли, но начался дождь, который скрывал наши слезы. Мы понуро молчали.

Как только я чуть успокоилась и собралась предложить отправиться домой, сзади послышался топот копыт, заставивший резко обернуться. К нам рысью приближались всадники. Человек десять, все в плащах с капюшонами. Мы всполошились, и все, кроме Этель, сбились в стайку. Подъехав к нам, предводитель откинул капюшон. Я с ужасом воззрилась на удивленного, разгневанного батюшку.

– Та-ак, – только и молвил он, оглядывая нас.

– Папенька, – взвыли мы с Тинарой.

– Дядюшка, – вторили нам кузины.

– Так-так, а мы вот тут гадали, кто же это некромантией балуется, – произнес мелодичный мужской голос.

И всадник, находящийся рядом с батюшкой, опустил капюшон, представив нашему взору прекраснейший лик и темные волосы.

– Эльф, – раздался наш невольный вздох.

– Эльлинир, – с придыханием прошептала Этель.

Мы снова переглянулись между собой.

– Тот самый, – догадалась я.

– Этель. – Губы перворожденного недовольно скривились.

Старшая кузина поникла.

– Что здесь происходит? – вопросил батюшка.

Мы переминались с ноги на ногу, я пыталась спрятать взгляд, а папенька вкрадчиво продолжил:

– Дорогие мои, скажите, что вы здесь случайно…

Эльф презрительно фыркнул.

– Мм, батюшка, – начала я, поскольку остальные не торопились отвечать, – мы тут… мм… видишь ли, гуляем…

– Террина, – прервал меня высокородный, – просветите нас, какие такие прогулки бывают у вас ночью при лунах во время Лютого?

– А-а-а… им романтики захотелось. Девицы эльфийских романов начитались, – вступился за нас папенька.

– Угу! Угу! – с готовностью закивал вредный эльф. – Ночь. Оранжевый свет лун, кладбище, мертвецы, некроманты – самая романтическая обстановка.

Мне, несмотря на дождь и утреннюю прохладу, вдруг сделалось жарко. Батюшке, кажется, тоже: он покраснел, а высокородный злыдень продолжил:

– Террины, не молчите! Объясните нам, несведущим, в чем прелесть ночной прогулки по кладбищу? Мы с нетерпением ждем и с интересом послушаем!

– Я думаю, что мои девочки, – вновь вступился за нас папенька, – здесь не просто так. У них тут дело.

– Угу! – снова кивнул эльф. – Вот мне и интересно – какое? Не молчите, барышни!

Мы испуганно жались друг к другу, я с надеждой смотрела на батюшку, и он спросил:

– Девочки, вы тут, случайно, некроманта не видели? Или, может, выслеживали его? Знаю я вашу тягу к приключениям. Дело в том, что мы спешили в Крыло, когда господа эльфы почувствовали, что кто-то использует запрещенную некромантию.

– Да, – подтвердил перворожденный, – поэтому поясните нам, террины, что здесь происходит? Вы видели некроманта? Или, может, вы сами баловались магией мертвых. Ведь только недоучки и преступники занимаются магией во время Лютого. Так к какой категории отнести вас?

Далее эльф подозрительно прищурился, что-то обдумал и хотел продолжить, но вперед выступила Этель.

– Хватит! – произнесла она дрожащим от волнения голосом. – Я понимаю, что ты хочешь сказать, Эльлинир. Но сестры тут ни при чем! Я одна занималась здесь некромантией!

Эльф презрительно фыркнул и хотел ей ответить, но его опередил батюшка:

– Да что ты такое говоришь, Этель? Лучше бы уж помолчала! Я тут тороплюсь, договариваюсь об обручении. Причем практически заставляю эльфа жениться на тебе, а ты такое говоришь?! Зачем тебе это надо?

– Да, – подтвердил высокородный, – лучше и не сказать, господин ир Велаис. А насчет тебя, Этель, я даже и не предполагал, что ты всерьез задумаешься о браке со мной!

– Разве ты не говорил, что любишь меня? – с надеждой посмотрела на эльфа Этель.

– Извини, но что-то не припоминаю!

– Но как же, как же… – заволновалась старшая кузина, но высокородный ее перебил:

– Не знаю, что ты там себе напридумывала, но я ничего подобного не помню!

По щекам Этель побежали слезы, и она зло проговорила:

– Вот, значит, как вы заговорили, высокородный господин мир Тоо’Ландил? А вот я только что добыла прелюбопытную вещицу. Ну о-очень необходимую вам!

– Какую вещь? – одновременно спросили эльф и батюшка.

Мы с девочками недоуменно переглянулись: чего же добивается Этель?

– О! Вижу, что заинтересовала! А ты знаешь, чья могила здесь находится?

Эльлинир молчал, в задумчивости закусив губу, а кузина продолжила:

– Дядюшка, может, вы просветите нашего гостя?

Батюшка с недоумением покосился в нашу сторону и произнес:

– Так все знают, кто здесь похоронен… Кажется, я теперь понимаю, почему вы здесь…

Этель все так же зло продолжила:

– Ага! Вижу, что вы, господин эльф, призадумались…

– Да объясни толком, племянница, что здесь творится? – оборвал кузину папенька.

– Я и объясняю, – упрямо проговорила Этель. – А вы, высокородный господин Эльлинир, видимо, не знаете, чья это могила, или ваши сородичи попросту не рассказали вам об этом. Так я вам скажу, что здесь покоится могущественная колдунья Мелина ир Форено.

Все с ожиданием взглянули на эльфа, он загадочно молчал. Зато батюшка не выдержал и вскричал:

– Да что здесь происходит? Неужели вы, глупые девчонки, решили поднять эту хмарову некромантку, чтобы отобрать у нее венец?

Мы молчали, а Этель победно смотрела на эльфа.

– Хм, – произнес перворожденный с притворным вздохом, – Этель, Этель, неужели ты думаешь, что я забыл, какая из тебя магичка? Сам же тебя учил и знаю, что у тебя нет способностей к некромантии. Да и ты никогда бы не справилась с этой ведьмой одна!

– Она была с нами! – выкрикнула Лиссандра.

Эльф лишь презрительно усмехнулся, а мне вдруг захотелось раз и навсегда избавить его от этой мерзкой привычки.

– И вообще-то венец мы достали! – дрожащим от волнения голосом сообщила я.

– Что-о? – К нам приблизились еще два всадника.

Когда они сняли капюшоны, мы узрели еще двух эльфов – рыжего и блондина, один из них был совсем молод, другой, наоборот, выглядел весьма солидно.

– Девчонки, – презрительно бросил молодой, – вы хоть понимаете, о чем твердите? У вас способностей не хватит противостоять этой темной!

– А она нам сама венец отдала! – В голосе Йены прозвучало ехидство.

– Глупые человечки… – начал было рыжий эльф, но батюшка его перебил:

– Господин мир Тоскаромус, я прошу вас уважительнее отзываться о моих дочерях и племянницах!

Молодой скривился и хотел что-то ответить, но Эльлинир прервал его и высказался сам:

– Говорите, темная сама отдала вам венец? А не скажете ли, почему она это сделала? Ведь, как все мы знаем, ваша бабушка уничтожила эту некромантку, так с чего бы последняя стала так добра к потомкам своей убийцы?

– Мне бы это тоже хотелось узнать, – хмуро добавил родитель.

Мы посмотрели на Этель, и она сказала:

– Да-да, представьте себе, Мелина сама отдала нам венец. В качестве свадебного подарка, видимо…

Эльлинира перекосило, но он ответил:

– Да женюсь я на тебе, Этель. Твой дядюшка об этом позаботился!

«Интересно, – подумала я. – Знала же раньше, что батюшка не так прост, как хочет казаться! Но все-таки как же ему это удалось?» И дала себе зарок: непременно все разузнать!

Пока я думала, эльф снова ехидно осведомился:

– И все-таки подскажите, барышни, как вам удалось вызвать некромантку? К чьим услугам вы прибегли? Что отдали взамен?

Этель пожала плечами, но тут в разговор вступила Латта, она выдала:

– Мы честные девицы! И никому ничего не отдавали, а все сделали самостоятельно!

– Да не может этого быть! – в запале ответил ей рыжий эльф. – Вы же очень слабые магички, а мы чувствовали, что здесь орудует сильный некромант. И не смогли сладить с ним даже втроем!

– Наша Этель самая сильная! – выкрикнула Латта в ответ.

На нее и на нас многозначительно посмотрел батюшка, и чтобы младшая не продолжила, я решила наступить ей на ногу и сделала это одновременно с остальными сестрами.

– А-а-а, – взвизгнула Латта.

– Ой! – пискнули мы.

– Да какого хмара лысого здесь творится? – возопил папенька, взмахнув рукой, но твердого предмета не оказалось, а по лошади батюшка бить не рискнул и просто опустил ее вниз.

– Барышни, – назидательно изрек Эльлинир, – не следует обманывать и нервировать старших!

– Она правду сказала, – решила сознаться Этель, – это действительно я сама вызвала Мелину.

– Этель, Этель… – начал эльф, но кузина его перебила:

– Скажи мне, Эльлинир, ты готов жениться на мне?

– Уже говорил!

– Да сколько можно повторять одно и то же, Этель? – досадливо произнес папенька.

– Террины, – вступил в разговор третий эльф, – так вы все-таки достали венец? Объясните как? Сударыня, вы некромантка?

– Да. Я некромантка…

– Да что ты на себя наговариваешь, блаженная? Господа эльфы, не верьте ей! Ну какая же из нее некромантка? – закричал батюшка.

– Да я знаю это! – устало проговорил Эльлинир. – Но мне важно узнать, чьими услугами воспользовались девицы и что отдали взамен.

– Да говорят же вам, – не выдержала Этель, – что это я сама вызвала Мелину! А про то, что у меня есть способности к некромантии, сама узнала только что!

– От кого? Кто вам помогал? – подозрительно прищурился эльф.

– Да бабушка моя мне помогала! Мелина ир Форено – моя бабушка! Вот моя кровь и подняла ее…

– Что-о?! – послышалось со всех сторон.

– Нилия! – взревел родитель. – Да объясни, что твердит эта блаженная?!

Все взоры обратились ко мне.

– Кузина правду говорит. Мы все слышали рассказ Мелины, – тихо поведала я.

– Чей рассказ вы слушали? Мертвой колдуньи? И вы поверили? – Батюшка был вне себя от гнева.

– Дядюшка, да послушайте вы, – вступила в разговор Лиссандра, – мы думаем, что Мелина не солгала.

– Не-эт! Я в это не верю!

– Подождите, господин ир Велаис, все-таки мы их выслушаем. Рассказывайте, барышни, все с самого начала, – попросил самый старший эльф.

– Может, лучше домой пойдем? – жалобно проговорила Тинара.

– Да. Давайте. – Батюшка увидел наши измученные лица.

– Погодите, – перебила Этель, – господин Эльлинир, готовы ли вы жениться на некромантке?

– Этель, – строго ответил эльф, – если ты и в самом деле некромантка, то ты должна понимать, что ни один эльф не женится на тебе! Нам всем претит все, что связано с тьмой и темными…

– Но я светлая…

– Не важно, если ты и в самом деле внучка Мелины ир Форено, то я считаю невозможным выполнить возложенные на меня обязательства. Извините, господин ир Велаис, но вы понимаете…

– Вы поклялись Владыке! – твердо произнес папенька, а Этель вкрадчиво спросила:

– Разве ты не женишься на мне даже за возможность вернуть венец Мирисиниэль?

Сквозь дождь я расслышала, как Эльлинир скрипнул зубами, его глаза метали молнии, на скулах вздулись желваки. Двое его соотечественников в ожидании смотрели на него. Наконец Эльлинир победно сверкнул очами и изрек:

– На некромантке я жениться не могу, но… – он выдержал драматическую паузу, – для того, чтобы вернуть венец и не нарушить клятву, я готов жениться на другой девице мир Лоо’Эльтариус. Здесь я вижу еще трех девушек этого семейства, готовых к вступлению в брак. А я не уточнял, на какой именно мне предстоит жениться.

Мы с Лиссой и Йеной испуганно переглянулись, батюшка быстро проговорил:

– Они еще не достигли совершеннолетия!

– Я подожду. Времени у меня много.

– Да ни за что! – выкрикнули мы с девочками одновременно.

– В таком случае я вижу еще двух младших сестер. Я терпеливый, поэтому готов дождаться, когда они повзрослеют, – кивнул вредный эльф.

Тинара и Латта прижались к нам, мы с надеждой посмотрели на папеньку, он виновато пояснил:

– Он прав. В соглашении было указано, что Эльлинир мир Тоо’Ландил должен вступить в брак с девицей мир Лоо’Эльтариус, а какой именно, я не уточнил. Не думал, что все так обернется!

– Вот, значит, как? – поджала губы Этель.

– А вот так! – с пакостной улыбкой развел руками Эльлинир.

Все замолчали, а потом батюшка произнес:

– Да что мы тут стоим? Давайте проедем в терем, что ли. Господа эльфы, будьте любезны, отправьте нас порталом.

– К сожалению, ничего не получится! – переглянулись перворожденные. – Все силы мы потратили на то, чтобы обнаружить некроманта. Да это и неудивительно, ир Форено была сильным противником!

Родитель вздохнул и махнул рукой оставшимся всадникам, коими являлись воины из гарнизона. Ко мне подошел Ильян и протянул руку. Я молча приняла ее, и мы отошли от могилы.

– Не-эт! Погодите! – послышался крик Этель. – Неужели так все и оставим?

Она стояла у оградки, в бешенстве сжимая кулаки.

– Барышня, – обратился к ней Эльлинир, – все уже решено! Так что признайте свое поражение!

– Признай ты свое поражение, глупый эльф, – прокричала Этель, – я ведь тебя на самом деле любила! Зато теперь… теперь ненавижу! И ты, и твой народ не увидите венец Мирисиниэль никогда!

– Да что ты можешь… – начал Эльлинир, а старшая кузина тем временем закрыла глаза, что-то сжав в кулаке.

Мы с девочками понимающе переглянулись – амулет Мелины! Потом Этель, улыбнувшись нам, бросила амулет на землю. Мигнула небольшая вспышка, старшая кузина исчезла, лишь было слышно, как схлопнулась воронка портала.

Эльфы и батюшка выругались, кажется, на орочьем или это был язык гоблинов? В общем, я не разбиралась.

– Куда она подевалась? – возмущался папенька, глядя на нас.

Перворожденные сосредоточенно ходили вокруг места, где недавно стояла Этель.

– Успокойтесь, достопочтенный господин ир Велаис, координаты портала своей ученицы я смогу легко определить! – произнес Эльлинир.

Я держалась за руку Ильяна, и это придавало мне уверенности и мужества, к тому же по вине вредных эльфов я промокла и замерзла, поэтому свою мысль поспешила озвучить. При этом я постаралась повторить интонацию перворожденных.

– Господин эльф, – произнесла я с усмешкой, – координаты портала своей ученицы вы бы, конечно, определили. Но вот в чем загвоздка… мм… видите ли, Этель воспользовалась амулетом своей бабушки, которая изготовила его на случай бегства от магов из Совета.

Три ненавидящих взгляда воззрились на меня, я лишь крепче сжала руку Ильяна и добавила:

– Куда ведет портал, мы, к вашему сожалению, не ведаем. Так что не знаю, что вы теперь будете делать!

Эльфы по-прежнему сверлили меня глазами, я спокойно с помощью Ильяна забралась на лошадь, и на моем лице сама собой возникла победная улыбка. Эльлинир, похоже, сдаваться не собирался. Что-то сказав своим соотечественникам, он все так же ехидно произнес:

– Я вам скажу, сударыня, чем собираюсь заняться в ближайшем будущем. В данный момент я со всеми вместе отправлюсь к вам в гости, надеюсь, что ваши родственники не обделены даром гостеприимства. А после займусь тем, что придирчиво рассмотрю вас, барышни, и определю, кого из вас осчастливлю своим выбором.

– Что у вас – эльфиек не хватает? – возмутилась Лисса. – Венец вам все равно не достанется!

– А это мы еще увидим! – Последнее слово эльф оставил за собой, затем легко запрыгнул в седло и пустил коня шагом.

– Это мы увидим… – начала Йена, но батюшка рявкнул:

– Хватит! Уже и так дел натворили!

Домой возвращались молча, кони шли медленно друг за другом. Впереди эльфы и папенька. Позади все остальные. Я ехала с Ильяном.

Радовало одно: дождь закончился, хотя одежда уже успела промокнуть, а утренняя прохлада доставляла неудобства. Чтобы хоть сколько-нибудь согреться, я спиной прижалась к Ильяну. Его руки придерживали меня за талию. Это волновало!

– Сударыня, если решите, что хотите за меня замуж, то просто подайте знак. Мне не нужен эльфийский венец! – послышался шепот воина.

Ой-ей! Волнение накатило с новой силой. Я покраснела и кивнула, а затем задумалась. Замуж за Ильяна? Хочу ли я этого? О Луана! За сегодня это уже второе предложение! Правда, эльф не уточнял, что хочет взять в жены именно меня. А если бы уточнил? Ой! Хочу ли я замуж за эльфа? Нет! А за Ильяна? (Вспомнила наш поцелуй.) За него я хочу замуж? Наверно, нет! А может, я вообще замуж не хочу? А может, выйти замуж за Ильяна, чтобы эльф оставил меня в покое? А как же учеба в академии? Нет, замуж мне определенно рано!

Я пошевелилась. Руки воина сомкнулись на моей талии.

– Не упадите, сударыня, – обеспокоился Ильян.

Я снова задумалась. Может, стоит выйти за воина замуж? Ведь мне приятны его прикосновения. Хотя и прикосновения Ждана не были мне противны? О Луана! О чем я думаю? Ждан – свиданник Йены.

Мысли мои лихорадочно метались от эльфа к Ильяну, от Ильяна к Ждану и обратно. К счастью, мой сопровождающий больше не задавал провокационных вопросов.

Молча въехали в ворота Западного Крыла. Наше поселение было не слишком большим. В нем проживала всего тысяча человек, включая воинов гарнизона. Городок имел две центральные улицы. В конце одной из них стоял и наш терем. Он являлся вторым по важности зданием Западного Крыла. Первым же было здание местного муниципалитета и суда одновременно, которое располагалось на Крылатской площади. Здесь и работал батюшка, который являлся одновременно и начальником гарнизона, и старостой поселения, и судьей.

По городку уже вовсю сновали жители: простые люди спешили по делам, а воины исполняли свои непосредственные обязанности. И те, и другие с любопытством оглядывали нашу процессию. Папенька ворчал:

– Что наделали, глупые, теперь сплетен не оберешься!

– Дядюшка, какое тебе дело до сплетен? – озвучила ехавшая позади него Йена. – Мы тут главные, и наше дело, чем мы ночами занимаемся!

– Выпорю! Теперь уж точно выпорю! – только и прошипел батюшка в ответ.

Приезд в терем прошел для меня как в тумане. У меня даже не отложился в памяти момент, когда спустилась с лошади и попрощалась с Ильяном. С трудом припоминаю оханья тетушек, строгий взгляд матушки, вопросы об Этель и распоряжения папеньки. Я поднялась в свою комнату и уснула, лишь моя голова коснулась подушки.