Курорт. Запретная история одной планеты. Тетрадь первая. Часть I. До потопа (Антон Сасковец)

Платформа

– Ну ба, ну пожалуйста! – яростный вопль вихрастого восьмилетнего мальчугана, которого бабушка за ухо оттащила от терминала, был пронзителен. – Я скажу папе, что ты не даешь нам учиться!!!

– Тогда ты получишь нагоняй еще и от папы, – рассудительно сказала нисколько не смущенная бабушка. – И не только ты, но и твой брат, и сестры тоже. Потому что вы не учитесь, а играете!

– Прадедушка Рольд тоже играл в детстве! – вихрастый привел, казалось, неубиваемый аргумент, и яростно воззрился на бабушку (авось прокатит).

Вихрастый был старшим. Семилетние двойняшки-сестры и шестилетний брат смотрели на него с почтением и во всем старались подражать. Это давало ему моральную поддержку, хотя спорить с бабушкой практически всегда было бесполезно.

– Это кто тебе сказал? – бабушка улыбнулась хитрой улыбкой. – Только не говори, что папа или мама.

Отступать вихрастому было некуда. В Семье вранье не поощрялось, считалось, что это удел неудачников. Но и сдавать «источник информации» ему не хотелось. Поэтому он перешел в наступление:

– А это разве неправда?!

– Ну конечно же нет! Садитесь-ка за стол, я приготовила вкусные плюшки.

Бабушкины плюшки… Да, это оружие всегда действовало безотказно. Они были прекрасны. Дети разбежались по своим местам, получив по стакану теплого молока и тарелке, а в середину бабушка поставила блюдо, на котором исходили ароматом теплые, румяные, только что из печи Бабушкины Плюшки.

– Ешьте. Так вот, прадедушка Рольд в детстве был бедняком. Он с детства зарабатывал себе и родным на пропитание, его жизнь была тяжелой.

– Прадедушка Рольд был бедняком?! – видно было, что эта новость поразила ребят, как громом.

– Да, и в этом нет ничего предосудительного. Пора вам знать историю нашей Семьи. Когда мы познакомились с вашим дедушкой, его отец был уже немолод, и только начинал свое дело.

– Бабушка, то есть когда ты выходила замуж за дедушку, он тоже не был богатым?! – открытия сегодня сыпались, как из рога изобилия.

Бабушка присела к столу вполоборота, облокотившись на него локтем. Это была моложавая загорелая женщина, только слегка располневшая, с ямочками на щеках, темные волосы забраны в узел на затылке, в уголках глаз и губ морщинки: бабушка часто улыбалась, и редко кто-либо видел ее сердитой. Правда, если уж бабушку рассердить, – тогда только держись. Лучше не стоит!

– Он был очень перспективным молодым человеком, – задумчиво сказала бабушка. – Я сразу поверила, что у них с отцом все получится. Они все делали как нужно. И я была права, – теперь наш семейный бизнес процветает! Так вот, возвращаясь к твоему вопросу, Юм. Прадедушка Рольд в детстве не мог играть, потому что с детства подрабатывал. У него было мало свободного времени для игр, и много дел.

– А как он стал богатым?

– Ему понадобилось на это много лет. У него не было денег на учебу, чтобы получить хорошую профессию, и он пошел в военный Флот. Облетел на своем корабле половину Галактики!

– А кем он был? – глаза четверки были прикованы к бабушке, надкусанные плюшки застыли в руках.

– Он был механиком. Обслуживал корабельные двигатели. Копил деньги на учебу. Потом выучился и стал бортинженером. И продолжал откладывать деньги. Он был мастер на все руки, – мог починить что угодно. Зарабатывал как мог. Их корабль был разведчиком, – исследовал новые звезды и планеты. Искал разные полезные вещества или приятные места. И однажды они нашли нашу планету. Курорт.

– И он купил ее?

– Нет, он же был беден. И тогда планету только открыли, ее никто не продавал. Купить ее было невозможно.

– Как же он стал богатым?

– Расскажу в следующий раз. Юм, марш за терминал и включи обучающую программу по Окружающей реальности. Громко, так чтобы я слышала. Сначала полчаса смотрите, потом отвечайте на вопросы, потом можете поиграть.

– Урааааа! – дети сорвались с места, а бабушка, качая головой, стала убирать со стола посуду.

Вечером в ванной вихрастый Юм донимал вопросами маму. Младшие уже отправились по постелям, а старший тянул время, поскольку терпеть не мог мыть голову шампунем. Сегодня мальчик, обычно пускавший на трамплин маленькие скоростные катера, которые пролетали небольшое расстояние и приземлялись на воду около блестящего широкого крана, был равнодушен к игрушкам. Он задавал вопросы.

– Мама, бабушка говорит, что прадедушка Рольд не был богатым.

– Это правда, Юм. Он работал всю жизнь, чтобы сделать богатой Семью.

– А еще бабушка говорит, что он летал на корабле-разведчике.

– Это так.

– И что это он открыл Курорт!

– Не он один. Их корабль нашел планету, а прадедушка Рольд был на корабле бортинженером.

– Мама, разве может бортинженер купить планету?

– Конечно нет. Прадедушка Рольд и не покупал ее!

– Но сейчас ведь планетой владеет Семья?

– Нет, Юм, Курорт никому не принадлежит. Семья получила право построить Платформу, на которой мы живем. И поместить ее в океане. И платит за это.

– А как Семья стала богатой? Мы же богатые?

– Мы далеко не самые богатые во Вселенной, малыш. Над состоянием Семьи трудился и прадедушка, и бабушка с дедушкой, и твои дяди и тети, и мы с папой. И ты, когда вырастешь, будешь работать на благо Семьи и на благо своих детей…

– А кем вы с папой работаете?

– Я – климатолог и метеоролог, слежу за погодой. А папа управляет службой размещения. Он общается с гостями, которые у нас отдыхают. Чем лучше у них отдых, тем больше желающих прилететь к нам снова. На эти деньги живет и развивается Семья, достраивая Платформу.

– Я тоже хочу, как папа, работать в службе размещения!

– Юм, когда ты станешь постарше, то мы все вместе решим, что тебе больше нравится, и где ты будешь полезнее для Семьи. А теперь давай мыть голову.

Ана была точной копией матери, только с прической-каре, такая же стройная и загорелая. И характер у нее был как у матери: мягкая и гибкая, она всегда твердо отстаивала свою позицию. Спорить с Аной по ключевым для нее вопросам было бесполезно. Юм это знал и со вздохом убрал из ванной катера и трамплин.

В таверне было полно народу. Сюда заходили свободные от смены пилоты, туристы всех мастей, а также нищие, надеявшиеся заработать на ужин и выпивку записными байками. Королем врунов таверны был хромой Окси. Когда-то он служил во Флоте, облетел половину Галактики (а вторую половину исходил пешком). Ногу он повредил в какой-то передряге уже после увольнения с корабля. Была у него тогда и семья, и небольшое дело, но потом тяга к алкоголю победила. Жена его выгнала, денег не осталось. А вот рассказчиком Окси был превосходным.

Сегодня он умудрился выпросить у кого-то лишнюю порцию крепкого, щеки его раскраснелись, язык развязался, – Окси готов был трепаться до рассвета.

– Расскажи про старого Рольда, Окси! Вон ребята спрашивают, правда ли он был бедняком почти всю жизнь?

Окси приосанился, устроил поудобнее больную ногу и начал.

– Ну что же, добрые господа, порция рагу с бараниной и овощами, двойное крепкое – и я ваш! Промочив горло, расскажу все, как было!

– А откуда ты знаешь Рольда? Стал бы он якшаться с таким попрошайкой! – насмешливо сказал один из пилотов-новичков, невысокого роста, конопатый и с соломенными, торчащими во все стороны волосами.

– Эх, молодой ты, да ранний! Я летал с ним вместе на одном корабле. На разведчике Кимуре. Давно было дело. Он был бортинженером, уже в годах, а я – младшим механиком. Ну что, продолжать?

– Ладно, – сказал второй пилот, плечистый и добродушный. Он оплатил счет, и официантка привезла Окси еду и выпивку. – Рассказывай.

Окси съел пару ложек рагу, потянул крепкого и начал.

– Хороший он был человек, Рольд. Я в его команде был младшим. Так вот никогда он голоса не повышал, хотя, бывало, и стоило. Наказывал только если за дело, – всегда справедливо. И хозяйство наше работало всегда как часы. Где-то год я с ним летал, когда наша Кимура наткнулась на Курорт. Сами знаете, край приграничный, да уж больно замечательной оказалась планета. Вода – океанами, кислород, разумной жизни нет. Рай.

– Про Курорт мы и без тебя знаем.

– Ты слушай, да не перебивай, – нахмурился Окси. – Лишнего не расскажу! У нас на корабле многие положили на планету глаз. Да не тут-то было! Капитан всех нас собрал и объяснил как дважды два: в приграничье свои законы. Военных баз тут нет. Действует соглашение о перемирии. И выкупить участки на планете не получится, не надейтесь. Тем более, что жизнь на материках развилась уже сильно. В общем тут и экологи вступятся, и цивилизационщики, и военные проходу не дадут. Хороша планета, да не ваша.

– Как же так, Рольд-то ее выкупил?

– Да не выкупал он ее. Рольд был хитрец, конечно. Он ведь с детства рос в бедной семье, работал сызмальства. Накопил денег себе на учебу, сначала на первую ступень. Пошел на Флот механиком. Очень он был бережливым. Никогда не шиковал, лишнего не покупал. Не пил, по девкам не шлялся. Откладывал, и пошел на вторую ступень через несколько лет, стал бортинженером. Когда я попал к нему в команду, ему за три дюжины6 было. Жена от него сбежала, пока он летал, сына оставила. Так он все сыну на учебу собирал, посылал деньги. Ну и к тому моменту, когда мы наткнулись на Курорт, какая-то сумма у него уже была накоплена. А еще у него были связи.

– Хочешь сказать, он хитростью участок заполучил?

– Он не покупал участка, говорю тебе. Вот ты упорный. Прекрасно понимал, что выкупить землю ему не дадут. И придумал хитрющий план, который воплощал долго. Больше двух дюжин лет.

– Да ладно! Двух дюжин лет?

– Говорю же, человек он был обстоятельный. И бережливый. Умел ждать. Мы и не знали, и не думали, а он, когда увидел Курорт, сообразил, как поступить. И тихонечко следовал своему плану. Начал с того, что, когда мы вернулись, стал шукать по складам и закоулкам. И через несколько лет на одном аукционе, когда распродавали списанное армейское оборудование, он выкупил старый Портал. Точность у Портала была уже никудышной, огромные армейские корабли транспортировать он не мог. А вот небольшие роскошные яхты или просто туристские семейные фургоны, – пожалуйста. Только Портал этот был не на Базе.

– И что?

– А то, мой дорогой, что от аукциона до Курорта путь был неблизкий. А Портал был старый и поношенный. Знаешь, сколько он туда летел?

– Ну и сколько?

– Дюжину и еще десять лет7! Вот сколько!

Ана уложила детей и вышла в гостиную, где за вечерним чаем уже собрались старшие члены Семьи. Похоже, вопросы Юма разбудили бабушкины воспоминания, и разговор вертелся вокруг Рольда. Чима любила рассказывать, а Семья любила ее послушать. Но тема Рольда обсуждалась слишком часто.

– Мама, я уже дюжину раз слышал эту историю! – протянул Петс, младший брат Аны. – Ты преувеличиваешь. Я узнавал, заслуги Рольда перед Флотом не обеспечивали ему приоритетного права на аукционе. Более того, сам аукцион проводился незаконно.

– Да что ты, милый, – улыбнулась бабушка. – Все было законно. Более того, результаты этого аукциона нельзя было отменить.

– Давай честно признаем: дедушка Рольд был пройдохой!

– Петс, нельзя так говорить об основателе и благодетеле Семьи!

– Ну хорошо. Ты ведь знаешь, что он воспользовался служебным положением и своими дружескими связями, и в итоге Портал попал на аукцион не на Базе, а пять лет летел до Ауги, на которой свое законодательство? Между прочим, это было должностное преступление, если придираться к букве закона.

– Так или иначе, аукцион прошел на Ауге, а по ее законам отменить результаты аукциона нельзя ни при каких обстоятельствах. И отобрать Портал у Рольда после этого было уже невозможно.

– Но он же сам это организовал!

– Петс, сам Рольд не нарушил ни одного закона, ни одной инструкции. Он был не очень аккуратным человеком в жизни, имел огромное количество самых разных знакомых. Не все его связи были кристально чисты, я это признаю. Но в деле с Порталом сам он чист абсолютно.

– Я и говорю, он был пройдохой!

– Петс, прекрати, я оставлю тебя без сладкого! – Чима улыбалась. – Мой муж и твой отец был очень аккуратным человеком. Его воспитал таким Рольд.

– Да, и вы с твоим отцом влили в неокрепший бизнес деньги, и все мы теперь богаты, – ухмыльнулся Петс. – Знаю.

– У Рольда было великолепное чутье. А твой отец был удивительно трудолюбив. Именно он выстроил систему размещения так, что придраться было просто не к чему. Как и стратегию продвижения.

– Стратегию продвижения разработал не папа и не Рольд, а твой отец, мама, – вмешался Кетс, средний сын.

– Нет, мой милый. Он, действительно, дал моему мужу несколько дельных советов, уже после того, как я… Как он вложил деньги в бизнес Рольда. Но основы заложил именно твой отец. Не мой.

– После того, как ты уговорила его, мама? – усмехнулась старшая дочь, Коча.

– Папу никто и никогда не смог бы заставить сделать что-либо против воли, – твердо сказала бабушка. – И если я привела ему аргументы, которые он посчитал весомыми, то дело не во мне. А в том, что идея Рольда, воплощенная в жизнь и усовершенствованная моим будущим мужем, и вправду была хороша!

– И все-таки именно Вы уговорили его, уважаемая Чима, – поддержал супругу муж старшей дочери Вирак. – Так что, получается, именно Вам мы обязаны нынешним благоденствием!

– Дети мои дорогие, – покачала головой бабушка. – Семья сильна именно тем, что мы вместе делаем одно общее дело. Нет заслуги у кого-то одного, – ни у меня, ни у вас, Вирак и Коча, ни у Петса или Кетса, ни у Аны, ни у кого. И пока силен дух Семьи, пока растет Платформа, будем хорошо жить все мы, и наши внуки, и наши праправнуки!

– И все-таки Рольд тебя купил! – голос сидящего был все еще звучным, хотя за долгие годы растерял свою былую силу.

– Купил?! Кем был он и кем был я? Неужели ты думаешь, что у этого болтуна были деньги, которые меня заинтересовали бы? Он не был купцом, не был плантатором, не был владельцем рудника! Он был простым бортинженером! – голос стоявшего у окна звенел, почти срываясь на визг.

– Мой дорогой, мы оба прекрасно знаем, что ты пальцем не пошевелишь без возможности поживиться. И если у него не было денег, значит, он предложил тебе что-то еще. Но не долю в бизнесе, иначе ты сейчас не болтал бы тут со мной.

– Я признаю, – стоявший понизил голос. – Все уже быльем поросло и ничего не изменить. Но он дейстительно обвел меня вокруг пальца. Если бы я знал, зачем ему Портал…

– Ты бы поднял цену за услуги втрое, не сомневаюсь.

– Я просто не дал бы ему отправить Портал на Аугу!

– Так это Рольд отправил туда Портал?

– Нет! Я! Я отправил туда Портал! Но по его наущению.

– Ну так что же такого он тебе пообещал? Только не прибедняйся, мой дорогой. Мы партнеры, и в конце концов, сейчас уже поздно стесняться и прятаться.

– Ладно. Расскажу тебе. Это действительно уже ничего не меняет… Ты понимаешь, у меня тогда был рудник. Хороший рудник, доходный. Но там в какой-то момент сломалась сортировка. И чинить ее было не на что. Не было запчастей. Работали там, как ты догадываешься, не только вольнонаемные…

– В том, что ты использовал труд пленных, я и не сомневался.

– А, так ты знаешь? Ну так вот эти сволочи змеи, – они же не могут без воды. И когда сломалась сортировка, встало и еще кое-какое оборудование.

– Они стали дохнуть?

– Не так быстро. Они живучие. Но еще неделя, и половина рабочих слегла бы. А еще через неделю там остались бы только роботы.

– И ты обратился к Рольду.

– Это был самый талантливый механик Галактики! Из тех кого я знал, по крайней мере. Он догадывался о моих проблемах, – вслух их обсуждать было нельзя.

– И он починил сортировку.

– Он починил все! Но перед тем как чинить, он поставил мне условие. Чтобы Портал, который будет продаваться на аукционе, отправился своим ходом на Аугу. Дескать, у него там есть покупатель, и он просто перепродаст его с наваром.

– И ты отправил Портал на Аугу.

– А что мне было делать? Он припер меня к стене!

– Дорогой мой, ты просто сравнил стоимость компенсации за гибель сотни пленных со стоимостью запчастей для сортировки.

– Не зли меня, – тембр голоса стоявшего опять поднялся почти до визга. – Запчасти стоили намного дороже! У меня просто не было выхода!

– Ну хорошо, хорошо. По крайней мере я спокоен теперь.

– Почему?

– Потому что ты именно тот, за кого я тебя принимаю, – жадный и продажный торгаш. Именно потому мы и партнеры, не заводись. Я нужен тебе, ты нужен мне. Мы оба это знаем…

Когда основная масса слушателей разошлась по домам, а Окси остался один, сидя в уголке и с грустью глядя на пустой стакан, к нему снова подсели два пилота, маленький, с торчащими во все стороны волосами, и глазами цвета василька в полдень, и плечистый добродушный здоровяк.

– Послушай, – сказал здоровяк, пододвигая к Окси новый стакан, с двойной порцией крепкого. – Расскажи-ка нам еще про Рольда.

Окси с сомнением посмотрел на стакан, потом на обоих пилотов, потом снова на стакан.

– А что ты хочешь услышать? Я не продаю друзей за выпивку, если ты вдруг не знаешь.

– Я не работаю ни на власти, ни на пиратов. Простой пилот. Таскаю грузы по галактике, туда-сюда, никакой контрабанды. Но я никогда не думаю дальше, чем на год вперед. И в кармане у меня обычно пусто, – ну разве что на выпивку хватает, – усмехнулся здоровяк. – Пей. Расскажи про Рольда. Как он там планировал на две дюжины лет лет вперед? Может я тоже хочу стать богатым!

Тут маленький пилот прыснул, а здоровяк, набычившись, грозно воззрился на него:

– И что тут смешного?

Окси взял стакан и отхлебнул, потом задумчиво повертел его и посмотрел куда-то вдаль. Он явно видел не угол темноватого помещения, а какую-то совсем другую картину из прошлого.

– Да, я сам когда-то тоже думал так. Если Рольд смог, почему бы и мне не попробовать? Только знаешь, таких как Рольд, – их мало. Он же был одержим. Такие как мы, простые, – мы так не можем. Ты готов две с лишним дюжины лет откладывать деньги, отказывая себе во всем, накапливая капитал, чтобы использовать его в известный тебе день ровно через две дюжины и три года?

Здоровяк запустил обе руки в недлинные волосы на затылке, развел локти в стороны и поскреб пальцами череп.

– Две дюжины и три года. Четверть жизни.

– Не ходить по кабакам, не покупать ничего дорогого, ютиться в офицерском общежитии или корабельной каюте, и откладывать половину жалования. Каждый месяц. А еще треть он отправлял на учебу сына. Когда тот выучился и встал на ноги, Рольд посвятил его в свои планы и убедил!

– И сын тоже стал откладывать деньги?

– Это Рольд был инженер, – Окси покачал головой. – Сын, – его имя Атль, – был хорошим юристом и недурным экономистом. И рекламщиком он был первостатейным. Так что, пока Рольд летал по Галактике и копил деньги, сын набирался опыта и придумывал систему продаж. И про проживание на Курорте он тоже думал.

– И что же там такого он придумал, в системе проживания?

– А то, мой здоровенный друг, – Окси ухмыльнулся. – На Курорте нельзя ничего строить! Это заповедник, причем находится он в нейтральной зоне. И молодой Атль все думал, как ему реализовать идею отца. Отец-то, когда увидел Курорт, по простоте душевной решил пустить там в океан круизный лайнер. Плавать от материка к материку. Снабжать этот лайнер он собирался через Портал. Чинить – на плаву.

– Рискованно.

– Рольд был силен как инженер. Ему бы только что-нибудь чинить. И скупой он был, на себя денег не тратил. Поэтому потребности богатых людей он, конечно, понимал плохо. Уловил главное: там вода и воздух. А о деталях не подумал.

– И что же придумал сын?

– А вот что. – Глаза Окси загорелись, он опрокинул в горло остатки крепкого и крякнул от удовольствия. – Атль был экономист! Голова! Он понял, что надо делать не корабль, а Платформу! Ну зачем тебе плыть, если вокруг все равно остается океан? И зачем тебе суша, если ты комфортно живешь на Платформе, с насыпными пляжами, удобствами и без риска укуса какой-нибудь жалящей дряни?

– А шторм?

– Сынок, ты явно плохо знаком с технологиями нашего времени! – Окси хлопнул ладонью по столу. – А вот Атль их неплохо изучил. Даже самый первый фрагмент Платформы, который они заказали аккурат к прибытию Портала в систему Курорта, был гравистабилизирован, мог опускаться на полстадии8 ниже поверхности воды и взлетать на три стадии9 над поверхностью океана. Так что им не угрожали ни шторма, ни ураганы, ни землетрясения!

– Ты хочешь сказать, что у них хватало денег купить такую серьезную технику?

– Нет конечно! Просто для армейских офицеров, особенно с большой выслугой, тогда проводились закрытые аукционы. Рольд к тому моменту летал три с половиной цикла10! Он просто купил двенадцать списанных армейских платформ, слегка их окультурил, – и пожалуйста. Удобства были не ахти какие. Зато место – полный эксклюзив!

22.08.734 НГЭ11, База Звездного флота, Сектор 0785

Командиру Базы Звездного флота П. Кальту от аудитора Ф. Пелля

Рапорт

В порядке исполнения Вашего поручения сообщаю, что

1. Капитан второго уровня Рольд Коатль подал в отставку по выслуге лет 17.02.734, заявка была удовлетворена 27.02.734. Р. Коатль после уволнения из Звездного Флота получил звание почетного пенсионера Звездного Флота.

2. Действительно, ориентировочно дюжину и десять12 стандартных лет назад, то есть в 712 НГЭ, Р. Коатль выкупил на аукционе, проводившемся в системе Ауги, списанный транспортный Портал ПТ40 с серийным номером 06740-2-2088. Портал был отправлен в систему Ауги за пять лет до аукциона, поскольку согласно заключению эксперта-оценщика ШН 0785 01873913 это требовало наименьших расходов Звездного Флота. Связь Р. Коатля с экспертом-оценщиком не установлена, возможность противозаконных действий эксперта-оценщика не подтверждена. Аукционная заявка была единственной и стоимость лота превысила начальную на три массы13 кредитов. В момент проведения аукциона Р. Коатль находился в отпуске и участвовал в аукционе как частное лицо. После аукциона Р. Коатль покинул систему Ауги на выкупленном Портале. Дальнейшая судьба Портала руководству аукциона не известна.

3. 01.03.734 НГЭ Р. Коатль подал заявку в Объединенный управляющий совет системы Курорт с просьбой разрешить ему эксклюзивную аренду поверхности на удаленном от суши участке Первого океана планеты Курорт, общей площадью до 144 стандартных единиц арендной площади, с целью ведения экологически чистого туристического бизнеса, без права посещения материков и островов, при условии снабжения проживающих на арендованном участке собственными силами без привлечения третьих сторон. Поскольку планета Курорт является заповедником, находящимся в нейтральной зоне, она не входит в юрисдикцию какой-либо из сторон Соглашения о прекращении огня и управляется Объединенным управляющим советом системы. 21.05.734 НГЭ заявка была удовлетворена на 96 лет с автоматической пролонгацией при условии соблюдения всех норм, с арендной платой 72 кредита в год за стандартную единицу площади с предоплатой на 12 лет, с условием полного отсутствия военной техники как на арендованном участке, так и в связи с его снабжением и любыми другими причинами, в том числе форс-мажорными. В сноске по отношению к военной технике присутствует фраза «вплоть до уничтожения огневыми средствами».

4. 07.07.734 НГЭ Портал 06740-2-2088 достиг границ системы Курорт. Поскольку он списан из Звездного флота и продан с аукиона, то не может рассматриваться как военная техника, его назначение – снабжение арендованной территории на поверхности Первого океана планеты Курорт, о чем Р. Коатль уведомил Объединенный управляющий совет. 18.07.734 НГЭ было получено разрешение на дислокацию Портала 06740-2-2088 в непосредственной близости планеты Курорт. 10.08.734 НГЭ Портал занял разрешенную позицию.

5. 11.08.734 НГЭ Р. Коатль на закрытом армейском аукционе для почетных пенсионеров Звездного флота выкупил двенадцать списанных стандартных армейских понтонных платформ ПП28. Поскольку правила аукциона не предусматривают проверки целей покупателя, а только его кредитоспособность, платформы были переданы Р. Коатлю 12.08.734 НГЭ.

6. В тот же день все 12 платформ были отправлены Р. Коатлем через принадлежащий ему Портал на планету Курорт. Поскольку платформы списаны и куплены на аукционе, а также не несут никакого вооружения, они не являются военной техникой и не вызвали нареканий у представителя Объединенного управляющего совета системы Курорт. Платформы были последовательно приводнены в экваториальной зоне Первого океана при помощи личной яхты Р. Коатля, состыкованы и приведены в рабочее состояние. Для справки, площадь двенадцати платформ ПП28 составляет 24 стандартных единицы площади.

7. Все работы на платформах проводит лично Р. Коатль и его сын А. Коатль. Никакие дополнительные силы для работ не привлекаются. Оружие, кроме легкого личного оружия, на планете Курорт и в ее окрестностях отсутствует.

8. 20.08.734 НГЭ А. Коатль начал распространять ограниченную рекламу эксклюзивного отдыха на планете Курорт. Реклама нацелена в первую очередь на высокодоходную группу гражданских лиц. Во всех материалах декларируется отсутствие любых вооружений и невозможность посещения материков и островов.

9. Таким образом, деятельность Р. и А. Коатлей никак не нарушает законодательства, согласована с Объединенным управляющим советом системы Курорт и не требует вмешательства Звездного флота. Условия аукционных продаж также не нарушены.

– Видел бы ты, как он тогда бесился! Я его впервые видел настолько невменяемым. Кончилось все тем, что Кальт схватил со стола у референта тяжеленную сувенирную копию станции и швырнул ею в звездный экран. Экран потом меняли, задним числом записали в бортжурнал внезапную флуктуацию гравитационного поля в командной рубке.

– И прокатило?

– А куда было деваться! В конце концов, Кальт – отличный военный. И он на своем месте. Ну с кем не бывает. И потом, Рольд же обвел вокруг пальца всех! Ну кто мог представить, давая ему разрешение на аренду, что у Рольда есть Портал! Прошло почти два цикла14 и все про это забыли. А он никогда не афишировал свое приобретение. Мало ли кто и что купил два цикла тому назад!

– Кальт же наверняка согласовывал эту аренду?

– Ну конечно. Уверен, что он потешался над выжившим из ума инженером-ветераном, арендующим пустой кусок океана с ограничениями, которые делают невозможной какую бы то ни было деятельность.

– Если у тебя под рукой нет старого Портала!

– Много ты знаешь в Галактике людей, у которых есть действующий старый Портал? Такой, чтобы в него не страшно было отправить пассажирскую яхту?

– Да, Рольд, конечно, рукастый инженер. И хитрец, ну надо же было все так точно рассчитать!

– На расчет у него было две дюжины лет. Думаю он просто ждал, пока Портал приблизится к системе Курорт, и следил за ним, тихонечко модернизировал в полете, пока шлялся по отпускам.

– Я думаю, Кальт хотел как-нибудь урвать возможность продавать полеты на Курорт себе. И скорее всего обрадовался, увидев заявку Рольда. Потому что рассчитывал, когда у Рольда кончатся кредиты, он просто перекупит право аренды. А может быть, потешался просто так. Кто его знает.

– Он не дурак, конечно, но шахматист никудышный. Он именно вояка. Так что вряд ли он планировал так далеко.

– Не знаю, не знаю. В общем, когда Кальт пришел в себя, он потребовал запретить участие Рольда в дальнейших аукционах под любым предлогом. Дескать, тот свое от Флота уже заполучил.

– И запретили?

– Ты же знаешь, что это невозможно. Начнут какие-то процедурные нюансы искать, мешать ему. Только что-то мне подсказывает, что с Флотом Рольд больше связываться не будет. Двенадцать понтонов у него уже есть. Десять можно сдавать, на одном жить, еще один технический. Яхта есть. Если у него пойдут продажи, то достраивать свою платформу он сможет и без списанных армейских запчастей.

– Думаешь, полетят к нему?

– А разве в Галактике мало богатых и экстравагантных персон, которым комфорт приелся, зато интересен эксклюзив? Песок на пляж можно насыпать. Платформа может погружаться, может летать. Бури Рольду нипочем. Ему никто не запрещал охоту, погружения и обзорные полеты! Ты видел съемки с Курорта?

– Не смотрел. Но могу себе представить. Вода, воздух, мягкий климат и нет никого.

– Вот именно. Это райский уголок для тех, кто хочет эксклюзивного отдыха. А туда нельзя попасть без разрешения Объединенного управляющего совета системы. Персонального, на каждого человека. Или через Портал Рольда, на его технике, без оружия. Ты улавливаешь? Никак, ни за какие деньги, простого, пусть и богатого человека, туда не пустят. Аренду-то Рольд протащил через совет эксклюзивную! А пересмотр решения раньше чем через 96 лет возможен, только если он нарушит правила. Только уж Рольд-то, или его сын, в этом совсем не заинтересованы. Вот так-то. Это нам с тобой летать до пенсии, а потом – домой, на лавку, доживать свой век. А у Рольда теперь море, солнце и воздух. За 12 лет аренды он уже заплатил…

– Юм, иди завтракать! – голос бабушки звенел негодованием, потому что она звала сорванца уже в шестой раз. – Сколько раз мне тебя звать, какой пример ты подаешь младшим! – Младшие, потупившись, возили ложками в тарелках.

Из дверного проема показалась недовольная физиономия, окруженная рыжим вихрастым ореолом. Обычно веснушки на носу и скулах Юма подчеркивали вечно озорное выражение. Но сегодня старший явно был мрачен.

– Прости, бабушка, я уже иду, – грустно сказал Юм, залезая на высокий стул и беря в руки ложку. Брови его трагически поднялись, он тяжело вздохнул.

Чима была настолько потрясена поведением внука, что присела на стул и перевела дыхание. Сосчитав до двенадцати, она осторожно осведомилась о здоровье Юма.

– Да все у меня в порядке, – отмахнулся Юм. – Просто я смотрел, что там написано про прадедушку Рольда. Оказывается, Платформа может плавать в океане еще четыре дюжины и десять15 лет, а потом нам придется улетать?

– Юм, во-первых, через четыре дюжины и десять лет тебе будет пять с половиной циклов16, то есть ты будешь старше, чем я сейчас, и у тебя уже будут свои внуки. – К бабушке вернулось привычное ироничное настроение и она заулыбалась. – Во-вторых, мы уже больше трех дюжин лет живем на Платформе, и не нарушили ни одной нормы. И дальше будем жить также, ничего не нарушая. Это ведь наш дом!

– Ну срок аренды же закончится, – выпалил Юм слова, которые так толком и не понял, но которые показались ему грозными и неотвратимыми.

– Мой дорогой будущий юрист!

– Я буду работать в службе размещения, как папа, – немедленно вскинулся Юм.

– Хорошо-хорошо. Мой дорогой будущий полноправный член Семьи! Такое обращение тебя устроит? – Юм кивнул. – Так вот, разве ты не обратил внимание на понятие пролонгация?

– А что оно значит? – у Юма в глазах загорелась надежда.

– А значит оно, что если через четыре дюжины и десять лет, когда пройдут первые восемь циклов17 аренды океана, мы по прежнему будем соблюдать все нормы, аренда так и будет продолжаться. Еще на восемь циклов. И так далее. Вся Семья работает не покладая рук, чтобы отдыхающие у нас гости были довольны, и при этом неукоснительно соблюдает все нормы. Это залог нашего будущего, Юм!

Юм явно успокоился и просиял. В конце концов, до пяти с половиной циклов было и правда далеко. До сих пор он не заглядывал вперед дальше, чем на полгода, – когда начинал мечтать о подарке на следующий день рожденья. Он начал активно работать ложкой.

– Бабушка, а кто был первым гостем на Платформе? – спросила через некоторое время ближайшая из двойняшек, Альта. – Ты с прадедушкой Эльгом?

– Расскажу в следующий раз. Все доели завтрак? – дети кивнули. – Допивайте сок и бегом купаться!

Сегодня детьми занимались Ишта и Чику, жены Петса и Кетса. Ватага из двенадцати сорванцов обоего пола, от дюжины до четырех лет, играла в надувной мяч в огромном бассейне, надежно защищенном от рыб и медуз тонкой сетью снизу и невидимой защитой от ультрафиолетового излучения сверху.

Семья предпочитала не использовать кремы и другие аналогичные химические вещества, чтобы не нарушать экологической чистоты воды. Конечно, поймать семью Коатлей на такой мелочи вряд ли было возможно. Тем не менее, еще со времен Рольда и Атля был введен запрет на использование любых химикатов в воде, напрямую сообщающейся с водой океана.

Это правило было прописано в Контракте отдыхающего, нарушение его означало автоматический разрыв Контракта и немедленную отправку нарушителя домой. Несмотря на то, что на Платформе отдыхали очень состоятельные и порой капризные люди, Семья Коатлей была непреклонна. В конце концов, в Галактике полно мест, где можно купаться, намазавшись кремом от загара. Контракт стоил дорого, но дело было не в сумме: эксклюзивность предложения позволяла Семье устанавливать жесткие условия. Никто никого ни к чему не принуждает. Хотите отдыхать на Курорте, – правила таковы. Не хотите их соблюдать, – перед вами вся Галактика. Только так, и никак иначе.

Требуя соблюдения правил от других, Коатли строго соблюдали их сами. Тем более, что солнце Курорта вблизи экватора не прощало небрежности: стоило выйти под его лучи без защиты, и через полчаса ожог кожи был гарантирован. А поскольку многим гостям лишний контроль был неприятен, ультрафиолетовая защита была как нельзя более кстати. Впрочем, ее можно было регулировать, сокращая риск получения ожогов до минимума и одновременно добиваясь полезного для здоровья эффекта, а через неделю – и красивого ровного загара. Дети Коатлей, конечно, были загорелыми дочерна.

– Послушай, Чику, – Ишта, которой надоело читать, посмотрела на играющих детей, лениво потянулась на шезлонге, и повернулась к подруге. – Я вчера так и не поняла. Кто все же начал продавать путевки на Курорт? И кто отдыхал здесь первым? Действительно Эльг с дочерью?

Чику, не отрывавшая до этого момента глаз от детей, с улыбкой взглянула на Ишту. Молодые женщины были подругами, вместе учились в Университете и выступали в студенческом театре. Чику, учившаяся на архитектора-дизайнера, была старше и опытнее. Она сразу взяла под свое крыло первокурсницу Ишту, собиравшуюся стать медиком. С тех самых пор Чику всегда была для Ишты авторитетом, хотя у обеих было уже по трое очаровательных малышей и обе были состоявшимися профессионалами, владевшими акциями дела Коатлей.

– Нет, Чима права, и Кетс вчера просто подзуживал ее. Ты же знаешь его любовь к шуткам! Стратегию продвижения и саму концепцию Платформы разработал Атль. Сам Рольд, когда увидел Курорт, и позже, когда он купил Портал, думал о круизном судне. Это, конечно, была утопия. Но он был гениальным инженером, и смотрел на мир через призму своих возможностей. А вот Атль был экономистом и юристом.

– То есть Контракт придумал он?

– Контракт они составили вместе. Хотя потом, – и вот тут уже прав твой Петс, – Эльг внес в него несколько важных дополнений. Ты слышала историю про Первое Нарушение? Это было еще до знакомства Чимы с Атлем.

– Нет, расскажи, – Ишта села повыше, чтобы видеть и детей, и Чику.

– Атль составил первую версию Контракта, куда, кстати, уже входили пункты про экологию. Они с отцом подготовили на Платформе три жилых модуля, – полностью, с песчаным пляжем и прочими удобствами. И Атль запустил очень ограниченную рекламу, причем довольно хитрую. Он не называл планету, просто описал – вода, воздух, рыбалка, охота, и никого рядом. Дорого. Там было фото Атля с Рольдом около флага. Да-да, того самого. Нашего. На фоне заката. С брызгами и облаками. Красивое фото.

– И как?

– Первыми гостями на Курорте были вполне респектабельные люди. Богатые интеллектуалы, любящие эксперименты. Они четко соблюдали правила и платили сумасшедшие деньги, несмотря на неудобства. Так продолжалось несколько месяцев. А потом Атль дал промашку. На переговоры с ним вышел не сам клиент, а его агент. Ну агент, понятно, наплел с три короба. И Атль согласился. А потом начались неприятности. Клиент заявился с охраной, которая отказалась сдавать оружие. Они чуть ли не силой привезли Атля на Курорт.

– Силой?

– Под дулом бластера. Я не шучу. Поселились в модуле и устроили пьянку. Это был богатый шоумен с какими-то девками и мордоворотами. Стали палить в белый свет. В общем, Рольд связался с дежурными силами Объединенного управляющего совета, и ночью на Платформу высадился армейский десант. Охрану вместе с шоуменом повязали за нарушение закона о пребывании в демилитаризованной зоне, они же были пойманы с оружием. Откупиться им не удалось.

– Как же дело Рольда не закрыли?

– Пока шло следствие, работу Платформы приостановили. Но Атлю удалось доказать, что его привезли на Курорт силой, – осталась запись с космодрома отправления, и запись из инфосферы Платформы. И еще Рольд с Атлем доказали, что сразу же обратились за помощью, как только смогли. Чтобы не потревожить других гостей, не подвергнуть их жизнь опасности. Так что там добавилось разбойное нападение и взятие заложников. Потом, на процессе, эти обвинения сняли за отступные. А в Контракте появились дополнительные пункты.

– А когда же Атль и Чима познакомились?

– Вскоре после этой истории. Первое Нарушение – семейная тайна, ее не должны знать наши гости…

– А вот в этой камере сидел сам Ким Кон. Неофициально.

– Неофициально сидел, неофициально в этой камере, или неофициально что?

– В его биографии ты не найдешь упоминания об отсидке. Но если посмотреть информацию с 735 по 738 годы, ты не найдешь упоминания ни об одном концерте. Только о его творческих планах, задумках и поездках.

– Ты хочешь сказать, что все это время он сидел у нас?

– Именно так.

– Чем докажешь?

– Ну во-первых, его код есть у нас в базе. Правда, эту информацию не показывают таким сопливым недомеркам, как ты.

– Что ты сказал?

– Ладно, не злись. Короче говоря, информация секретная. Но одну вещь я тебе могу показать. Память у электронного блока камеры стереть нельзя. Вот смотри.

Старший оператор тюрьмы общего режима сектора Плеяд подключил режим просмотра видеозаписей. Перед ними возникла камера номер 05—788. Сейчас она была пустой. Только легкое подрагивание воздуха показывало, что это запись, – настолько четким было изображение. Манипулируя видеоинтерфейсом, он нашел записи за 736 год. Изображение мигнуло, – и в камере появился человек. Он лежал на койке. Старший стал проматывать видеозапись и, наконец, поймал момент, когда узник стоял посреди камеры.

Стандартная форма, остриженная под ноль голова, – и все же черты молодого Кима Кона были легко узнаваемы. Тем более, что записи концерта 733 года были весьма популярны даже спустя три дюжины лет.

– Насмотрелся? А теперь держи язык за зубами. Узнают, что мы догадались прокрутить записи, – по головке не погладят. Тем более, что скоро их не станет. Эти блоки меняют через четыре цикла18.

– Почему не через пять?

– Потому что закон такой.

– Ну ладно, а как он сюда попал? – в голосе младшего проскальзывала еле заметная ирония. – Это же надо было потрудиться, такому-то человеку!

– Да уж нам не расскажут! Но есть информация, которую нельзя удалить или переиначить. Я порылся в решениях секторального суда за 734 и 735 годы. И нашел вот что. Смотри.

Камера исчезла, вместо нее возник зал суда и судья, зачитывавший решение. Подсудимых видно не было – в поле зрения находились только сам судья и судебный секретарь. Старший колдовал над управлением, изображение подергивалось, наконец остановилось и они услышали:

– …и в связи со смягчающими обстоятельствами приговорить… – тут изображение вспыхнуло и пропало, а затем после паузы восстановилось: – …сроком на 4 стандартных года с отбыванием наказания в одиночной камере тюрьмы общего режима сектора Плеяд…

– Так вот, в 736 году у нас была занята только одна одиночка. Эта. 788-я. Я посмотрел, что там было за дело. Группа лиц нарушила закон о пребывании в демилитаризованной зоне, они были пойманы с оружием. Думаю, он шлялся где-то со своей охраной. А у него тогда начальником охраны был один отставной офицер, – надо сказать, с большими странностями. Дело свое знал, но иногда зарывался. После 735 года его след в биографии Кима Кона теряется. Ну и само собой в те времена Кон отличался взрывным нравом. Был он гулякой, шумным и довольно наглым. Одиночка его изменила, – ты же знаешь, как концерт 740 года отличается от ранних концертов!

– Но куда же их занесло?

– Демилитаризованная зона в нашем секторе отсутствует. Это могло быть где угодно. Хотя скорее всего там, откуда наш сектор ближе всего. Думаю, он нашумел на одной из закрытых планет, – там их несколько. Самая известная – Курорт, но там его не было, я смотрел их историю. Может быть, на Ариане или на Палии… А сидел у нас.

– Эх, ведь и не похвастаться никому!

– Можешь хвастаться, кто тебе мешает? Никто не поверит, что ты правду говоришь, всего делов-то… А на пенсию выйдешь, – будешь, вон как старик Окси, пилотам байки травить…

Юм, которого история Семьи заинтересовала не на шутку, и которому на правах старшего не нужно было спать после обеда, – занимайся чем-то тихим, и все, – пришел к бабушке. Чима в последнее время пристрастилась к пасьянсам, и теперь, накормив младших детей и отпустив на пару часов Чику и Ишту, с удовольствием раскладывала сложный карточный узор.

Некоторое время Юм, забравшись на стул с ногами и оперевшись локтями о стол, следил за тем, как чуткие бабушкины пальцы зависали в воздухе над картой, иногда делая задумчивый жест в сторону, потом аккуратно брали ее и клали на новое место. Юму нравились картинки, нарисованные на картах, сложный узор на их обороте, специфический запах, исходивший от колоды.

И, конечно, очень нравилась шкатулка, в которой Чима хранила свои колоды. Но трогать шкатулку Юму было нельзя. Только смотреть. Шкатулка была с какой-то очень далекой планеты, ее давным-давно привез из экспедиции прадедушка Эльг, и подарил дочери. Предполагалось, что Чима будет хранить в ней украшения, но бабушка хранила там карты.

– Бабушка, а откуда прадедушка Эльг привез твою шкатулку?

Бабушка задумчиво посмотрела на Юма, явно еще размышляя о раскладе и потому медленно осмысливая вопрос мальчика. Потом улыбнулась. Когда бабушка улыбалась, ее лицо словно освещалось изнутри, на щеках играли ямочки, и глаза как будто искрились. Сейчас Чима улыбнулась именно так.

– Это занимательная история, малыш. Твой прадедушка очень любил путешествовать. И всегда привозил мне подарки, я же была его единственной дочерью. Однажды он попал на очень далекую планету. Она называется Похья. Там пылевая туманность, ночью на небе почти не видно звезд и Млечного пути, как у нас. И звезда там почти не светит, только греет. На планете всегда сумерки, и очень жарко. Там живет удивительная раса маленьких гуманоидов, они ниже тебя ростом. Эти гуманоиды очень любят разные драгоценные камни и делают из них прекрасные украшения.

– И он купил тебе шкатулку?

– Все не так просто. Они настолько любят то, что делают, что никогда не продают свои изделия чужеземцам. Только своим. Вывозить украшения с планеты у них запрещено.

– Как же прадедушка ее привез?

– Он там жил несколько месяцев. Исследовал их нравы, помогал наладить завод по производству кислорода. Там очень мало растительности, и когда население Похьи стало расти, они были вынуждены добывать кислород механически. А прадедушка Эльг был производителем такого оборудования, его делала одна из его фабрик на Леноре.

Бабушка отложила карты и придвинула к себе шкатулку, любуясь ею. Стенки шкатулки были голубовато-белыми и полупрозрачными, с перламутровыми переливами в глубине материала.

– Такого минерала нет больше нигде в Галактике. Во всяком случае, пока больше нигде его не нашли. Понимаешь, очень редко планета около такой звезды попадает на нужную орбиту. Даже таких планет, как Курорт, в Галактике намного больше. А ведь Курорт – редкая планета, жемчужина Космоса.

– Как же он ее привез? – Юм никогда не отступал от однажды заинтересовавшей его темы.

– Так вот как-то раз, когда прадедушка был на фабрике и что-то налаживал, туда приехал их правитель. Самый искусный и самый уважаемый ювелир Похьи. И в этот момент началось сильное землятресение. Лопнули резервуары, начался ужасный пожар. Там ведь хранился кислород. И тогда прадедушка Эльг спас всех, кто там был. Правитель и еще несколько ювелиров застряли в подъемной клети и не могли вылезти, тогда он залез туда и помог всем. Он же был гораздо выше их, – и по очереди подсаживал каждого, помогал подняться вверх и выйти в безопасную зону. Он тогда еле спасся сам, получил сильные ожоги.

– Ему было больно?

– Очень больно, и он едва не умер. Они выхаживали его, в лучшей клинике планеты Похья. А когда он поправился, в знак особой благодарности ему подарили вот эту шкатулку. А в ней лежали удивительно красивые серьги из такого же материала. И шкатулку, и серьги он подарил мне, когда вернулся из той поездки.

– А где сейчас серьги? Я никогда не видел, чтобы ты носила их!

Лицо бабушки подернулось легкой грустью, но она снова улыбнулась.

– Они лежат в сейфе. Когда мы с отцом прилетели на Курорт впервые, и я познакомилась с твоим дедушкой, они стали залогом вложения денег в бизнес Семьи. И лежали у моего отца в сейфе. Потом, когда он умер, они перешли ко мне. Но они слишком дорогие, чтобы носить их часто. Я одевала их несколько раз. В первый раз на свадьбу твоей мамы. И потом на торжественных приемах. Давно.

– А как вы познакомились? – Юм наконец перешел к живо интересовавшему его вопросу.

Но бабушка уже взялась за карты.

– По-моему, тебе самое время порисовать, мой хороший, – улыбнулась она. – Я расскажу тебе это в следующий раз.

Юм, зная, что спорить с бабушкой, которая сидит за пасьянсом, себе дороже, вздохнул и пошел к себе. Он решил нарисовать планету Похья, – такой, какой представил ее по рассказу Чимы.

К вечеру Ана подтвердила вчерашний прогноз: давление падало, погода портилась. На них надвигался шторм. Чтобы обезопасить гостей и имущество, Платформу в таких случаях погружали на глубину около половины стадии19. Это гарантировало отсутствие качки и повреждений, а гостям позволяло насладиться лицезрением подводного мира и подводной охотой.

Пункт об обязательном погружении при сильном волнении океана был записан в Контракте, так что никто из гостей не жаловался. В конце концов, дикий отдых имеет свою прелесть, эдакую перчинку, придающую жизни остроту. С другой стороны, поскольку администрация Платформы отвечала за жизнь отдыхающих, в Контракте был и еще один пункт: никто из гостей не имел права находиться на ее поверхности при волнении океана выше шести баллов. Несогласные немедленно отправлялись домой.

По заведенной традиции, Кочимет, возглавляющий службу расселения, пригласил всех гостей к церемонии Наслаждения закатом. Платформа была построена так, что каждый модуль стыковался с центральным, на котором находился причал для космических челноков, были трибуны и флагшток с флагом Семьи. В местах стыковки на каждом жилом модуле была небольшая трибуна-возвышение, обращенная к флагштоку. Гости при желании могли сделать боковые поверхности трибуны непрозрачными, – так, чтобы их не могли видеть обитатели других модулей.

Перистые облака в вышине, явно раздуваемые сильным ветром, подтверждали прогноз Аны. А на горизонте на востоке уже скапливалась мрачная темнота. На западе небо было чистым, и закатное солнце освещало море, притихшее в ожидании бури, Платформу, которая словно купалась в красноватых вечерних лучах, и облака, придавая им совершенно фантастические оттенки цвета.

Когда солнце коснулось горизонта нижним краем огромного диска, зазвучала негромкая, спокойная и немного грустная музыка, и Кочимет стал торжественно читать отрывок из Благодарственного слова. Искусно продуманная акустика Платформы позволяла ему обходиться без усилителей звука, – на всех трибунах его было прекрасно слышно. Древние слова о благодарности за каждую минуту жизни проникали в душу, а красота и свежесть окружающего мира дополняли остроту переживания у присутствующих. Редко кто из гостей, попавших на церемонию впервые, мог удержаться от глубоких вздохов и слез.

Когда солнце село, а Кочимет закончил читать, начался фейерверк. Рассыпая искры, вверх полетели кометы с золотыми хвостами, закрутились шутихи, потом под грохот канонады стали распускаться удивительно красивые цветы высотных залпов. Формула фейерверков была секретом семьи Коатлей: они полностью соответствовали требованиям экологической чистоты Курорта.

Дети смотрели в небо и при каждом новом залпе кричали «Айре!» Они видели фейерверки довольно часто, но переливы и мерцания огня на фоне темнеющих огромных туч, подсвеченных закатным солнцем, отражение залпов в воде вокруг, летящие вокруг золотые искры им не надоедали. Гости платформы подхватывали этот крик, и вместе с гулкими хлопками он разносился над притихшим океаном.

Ишта обняла Петса, наблюдавшего за фейерверком:

– Какой же ты молодец, возлюбленный муж мой! Уже семь лет, как ты сделал эти огни живыми, – а они берут за сердце также, как в тот самый первый раз!

– О романтичная супруга моя, – Петс, улыбнувшись, погладил Ишту по пышным волосам. – Я просто прошел этот раздел органической химии чуть более детально, чем ты. Никакого открытия я не совершил, впрочем, нашим гостям об этом знать необязательно, правда?

– Интересно, а на свадьбе у Чимы и Атля был фейерверк?

– Спроси маму сама! Наверняка Рольд что-нибудь, да изобрел тогда! Да и Эльг наверняка постарался ради любимой дочери!

– А она не рассказывала?

– Не помню. Ты же знаешь маму: каждый рассказ обрастает новыми подробностями и иногда она что-то такое вспоминает. В ее коронных историях рассказа про знакомство и про свадьбу нет. Ты знаешь, я только сейчас подумал… Возможно, это и не случайно.

– Надо спросить. Вдруг вскроется что-то интересное? Мне сегодня Чику рассказала про Первое Нарушение, – я и не знала о нем.

– Ох, Ишта, душа моя, стоит ли? А впрочем, сегодня нам предстоит тихий вечер: на глубине в полстадии только и говорить, что о прошлом! – Петс ухмыльнулся. – Давай спросим.

– Обожаю тебя, – Ишта прильнула к мужу и смотрела вверх, пока залпы не иссякли.

Флаг уже был спущен. Флагшток – сложен. Быстро надвигалась ночь. Кочимет напомнил гостям, что через две дюжины минут Платформа начнет погружение. Нужно еще раз убедиться, что все вещи убраны с ее поверхности, и спуститься в жилые модули. Через двенадцать минут будет запущена процедура герметизации.

Погружением управлял Вирак. В инфосфере центрального пульта он видел, как один за другим загорались зеленые огни под изображением каджого модуля: герметизация проверена, выступающие части и ультрафиолетовая защита убраны, насыпные поверхности и газоны закрыты и зафиксированы, игровые площадки сложены и убраны… И так далее, – в каждом жилом модуле контролировалось около сотни параметров.

Когда Платформа была готова к погружению, огни в ее верхней части погасли. Снаружи казалось, что на поверхности океана, уже темной, лежит огромное морское животное округлой формы. Затем открылись диафрагмы стабилизирующих коридоров, Платформа покрылась дырами, словно кусок сыра. В балластные баки стала закачиваться вода, и Платформа постепенно погрузилась в океан.

На глубине половины стадии Вирак остановил погружение и включил нижнее освещение. Затем раздвинул щиты иллюминаторов – теперь Семья и гости Платформы могли любоваться обилием океанской жизни, кишевшей в лучах мощных прожекторов…

Сегодня вечерний чай проходил в «антигалерее». К нижней части центрального модуля, непосредственно под стоянкой космических челноков, лет двенадцать назад был пристыкован обзорный модуль. Это была огромная прозрачная полусфера с двумя уровнями. Нижний представлял собой кольцевую галерею, на которой стояли столики и кресла для гостей, желавших полюбоваться подсвеченными океанскими глубинами и их обитателями.

Эта зона была всегда доступна всем, находящимся на платформе, – и гостям, и Семье. Это также было прописано в Контракте. Коатли справедливо считали, что лишать детей прекрасного зрелища ради прихоти гостей и лишнего заработка – неправильно. Тем более, что сами дети прекрасно знали: в зоне, где появляются гости, они обязаны вести себя хорошо.

Для себя Коатли оставили антигалерею: закрытую площадку над крышей галереи. Вокруг кольцом, как в аквариуме, открывался океанский пейзаж, дальше по кругу стояли обращенные к морю диваны и витрины с морскими диковинами. Коатлям было запрещено посещать острова и материки. Но прибрежные мелководья дарили им красивейшие кораллы, раковины, жемчуг, невиданных животных, которые даже в высушенном состоянии поражали необыкновенными красками.

В центре площадки, на возвышении, находился круглый стол, за которым Семья собиралась по особым случаям. Сегодня шторм и погружение совпали с двенадцатой годовщиной свадьбы Чику и Кетса. Поэтому, когда все дети улеглись (за ними присматривала старшая дочь Вирака и Кочи), взрослые собрались вокруг стола.

Чику, главный диетолог Платформы, как всегда была на высоте: еды было немного, но аромат от нее исходил восхитительный. К первой перемене блюд Петс заготовил бутылку «Курортного игристого». Сначала он пытался найти в океане какое-то растние, которое позволило бы делать вкусные алкогольные напитки. Но пока не продвинулся дальше пива. Пиво, правда, выходило весьма приемлемым на вкус.

Зато небольшой виноградник, который размещался на верхней площадке жилого модуля Коатлей, давал возможность заготовить за год несколько ящиков вина. У виноградника был и филиал на вспомогательной платформе, где хозяйничал Кетс, выращивая под щедрым солнцем Курорта зелень и овощи. Несколько раз в год наполненные соком грозди собирали, отжимали сок и дальше запусали винодельческий процесс по всем правилам современного искусства.

Чику не собиралась становиться диетологом. По основной специальности она была архитектором-дизайнером. В Университете она самозабвенно училась и с удовольствием играла в студенческом театре. А потом на выпускном курсе Чику встретила Кетса. Это была любовь с первого взгляда, захватившая обоих молодых людей. Кетс стал поклонником театра, а Чику с интересом погрузилась в его агрономические исследования.

В итоге Кетс пригласил Чику перед защитой диплома погостить на Платформе. Девушка долго колебалась. Она не привыкла быть зависимой, а денег на путевку на Курорт у нее, конечно же, не было. И хотя она доверяла Кетсу и уже с трудом представляла свою жизнь без него, переступить через свое достоинство она не могла. Тогда Кетс, который был гением построения всяческих сложных комбинаций, предложил ей поехать на Курорт на стажировку. Диетологом, ведь она уже прошла под его влиянием вводный курс, параллельно с работой над дипломом архитектора.

Кетс тогда проявил чудеса изворотливости, убедив Чиму открыть вакансию специально для Чику. В итоге стажировка была завершена более чем успешно. На Платформе ценили разносторонних и работящих людей. А Чику с Кетсом, вернувшись в Университет, объявили о помолвке. Свадьба прошла уже после защиты диплома, и с этого дня начался роман Ишты и Петса, который влюбился в подругу невесты с первого взгляда.

Коатли весело болтали, вольно рассевшись за столом. Дела Семьи шли в гору, бизнес разрастался. Чима с удовольствием смотрела на детей. Все четыре пары были очень разными, но всех их объединяла любовь, которая за годы не потускнела. Общее дело еще сильнее сплачивало детей. А может ли быть для сердца матери картина отрадней, чем счастье ее сыновей и дочерей?

Разговор вертелся вокруг малозначащих тем, пересыпаемый шутками. Потом Ишта с Петсом весело переглянулись, и Петс спроил:

– Мама, а на вашей с папой свадьбе был фейерверк?

Чима удивленно посмотрела на младшего, скептически подняв правую бровь. Но она явно не рассердилась, потому что на ее щеках снова заиграли ямочки.

– Интересно, с чего это ты спрашиваешь про нашу с папой свадьбу! Вы ей никогда не интересовались. Петс, неужели ты повзрослел и тебя стала занимать семейная история?

Петс расхохотался и поднял бокал с игристым.

– За тебя, мама. Ты, как всегда, остра на язык. А все-таки?

Чима задумчиво посмотрела на косяк рыб, проплывший мимо остекления антигалереи.

– Видишь ли милый, у нас и свадьбы-то не было. В смысле не было торжества, нам было не до того. А потом, когда можно было устроить вечеринку, я уже ждала Кочу. Мы решили подождать. Да так и не собрались. Отмечали только двенадцатую годовщину.

– Мама, ты никогда про это не говорила. Расскажи пожалуйста!

Чима обвела устремленные на нее заинтересованные лица долгим взглядом и улыбнулась.

– Ну хорошо. Расскажу вам. Мы с Атлем познакомились здесь. На платформе. В ту ночь, когда случилось Первое Нарушение.

– Так ты уже была здесь?

– Да. Мы прилетели с отцом за несколько дней до происшествия. Это была папина идея, он же очень любил экзотические места и необычные поездки. Он тогда был уже состоявшимся бизнесменом и мог себе позволить экстравагантные развлечения. Он конечно знал про Курорт, но ему был не по душе пляжный отдых.

– Как же вы сюда попали?

– Папа попал в переплет на планете Похья. И довольно сильно обгорел. Ему нужна была реабилитация после лечения. Первый этап был на Похье, потом в Плеядах. Наконец его отпустили из клиники домой. Врачи прописали покой, богатый влагой морской воздух, много кислорода, и немножечко ультрафиолета. Вот тогда папа и вспомнил про Курорт.

– И ты его сопровождала?

– У меня тогда были каникулы. Меня звал в поездку один поклонник, но я решила поехать с отцом. Оказалось, что это была судьба, – здесь я встретила Атля.

– Как же вы познакомились?

– В ту ночь нас разбудили выстрелы и громкая музыка. Из-за стены модуля было непонятно, что происходит, и папа вызвал по внутренней связи Рольда. Тот очень извинялся, и попросил папу не выходить из модуля. В модуле мы защищены и ничего не случится, сказал он. А они сейчас делают все, чтобы быстро локализовать ситуацию.

– И что ответил дедушка?

– Дедушка знал Рольда давно, – по крайней мере, так казалось по их разговору. Он предложил Рольду помощь.

– И тот, конечно, ответил, что все решит сам, – не удержался Вирак.

– Да, это было в его характере. Потом, минут через двенадцать, все осветили прожектора армейских кораблей, на Платформу посыпались десантники. Мы сидели в модуле, к нам никто не зашел. Через некоторое время корабли улетели. Тогда Эльг снова позвонил Рольду. Тот сказал, что все в порядке. Но голос у него был напряженный и расстроенный. И папа предложил им встретиться.

– Рольд пришел к вам?

– Нет. Мы пошли к нему. Я сказала папе, что тоже хочу познакомиться с Рольдом. Все равно не спала. Папа хитро улыбнулся, оглядел меня и сказал: ну пошли. Мы прошли в центральный модуль, в малую гостинную. И там был Рольд. И Атль. Так мы и познакомились.

– Наверное, они были встревожены?

– Они были потрясены. И коварством этого типа, и наглостью его охраны, – Атля ведь усадили в корабль под дулом бластера! А больше всего тем, что теперь будет с Платформой. Это ведь было Нарушение Договора аренды, пусть и не по их вине.

– И тогда вмешался Эльг?

– Эльг тогда просто предложил Рольду выпить крепкого. Не очень часто папа с кем-то выпивал. А тут, видимо, понял, что Рольду нужно просто немного отстраниться от ситуации. Ну а я стала говорить с Атлем. Просила его рассказать, как и что у них устроено, как он планирует, как рекламирует отдых. В конце концов, к тому моменту я не просто закончила Университет, у меня был диплом!

– Мама, у тебя есть диплом?! – дети ошарашенно смотрели на Чиму.

– Ну да, по экономике, – Чима пожала плечами и сделала жест, явно принижавший ее достижение. – И мне было интересно говорить с Атлем. Он был очень обстоятельным и четким. Очень.

– И ты влюбилась? – Петс был на удивление серьезным.

– Не так быстро, малыш. Папа просто произвел на меня впечатление своим умом и обстоятельностью. Мы проболтали до рассвета, пока родители общались. Потом мы папой ушли к себе, а Атлю нужно было поспать, ведь потом ему надо было лететь на Базу Звездного флота и давать показания. Следователю.

– Что же было дальше?

– Потом Атля и Рольда таскали по инстанциям. Гостей с Платформы эвакуировали, разрешили остаться только нам с отцом. У папы были связи и деньги, хотя все равно пришлось постараться. Но Эльг в итоге выбил для нас статус свидетелей. Вот так мы и жили на Платформе, присматривали за ней, пока Рольд с Атлем отсутствовали. А однажды случилась беда.

– Беда?

– Да. Начался шторм. И папа не справился с управлением Платформой. Мы не смогли погрузиться. Это было ужасно. Платформу швыряло вверх и вниз, мы закрыли все люки, но волны мы не могли убрать. Потом где-то лопнуло сочленение, в модули стала поступать вода. Мы бросились туда, чтобы заткнуть пробоину. Очень сильно качало, меня тошнило… Это был кошмар.

– И что потом?

– Потом прилетели Атль и Рольд. Они все поняли еще на орбите. В такую качку они не могли сесть на Платформу на челноке. И Атль решил пойти на риск. Я вышла на верхнюю площадку, привязавшись тросом. Начался рассвет, море было вздыбленное, все в пене, нас швыряло вверх и вниз как скорлупку. Рольд стал спускать Атля на тросе. Я должна была поймать конец, который свисал с его пояса. И притянуть к себе.

– Какой ужас, мама, – Коча зажала рот рукой.

– Да. Я была измучена за ночь, но деваться было некуда. Платформа могла развалиться. И я ловила его.

– Поймала?

– В самый важный момент пришла очень высокая волна. Атля бросило на торчавшую антенну. Когда я поймала его, он был весь в крови. Я смогла затащить его в модуль, он показал, как остановить кровотечение. У него была сломана рука и очень глубокая рана на бедре.

– Он был без сознания?

– Нет. Он держался, пока я делала перевязку. Потом заставил меня дотащить его до Пульта управления. Перекрыл отсеки, в которые попала вода, откачал ее и погрузил Платформу. А потом потерял сознание.

– И ты ухаживала за ним?

– Да. Сидела у постели, он потерял много крови. И мы говорили, говорили…

– И он сделал тебе предложение? – у Аны во все щеки разгорелся румянец, то ли от рассказа, то ли от бокала игристого.

– Нет. Тогда еще нет. Хотя он уже очень много значил для меня. А я для него была просто светом в окошке, – улыбнулась Чима.

– Мама, не прибедняйся. Ты и сейчас красивая женщина, а тогда была просто королевой! – сказал Кетс.

– У меня, конечно, были поклонники, – улыбнулась Чима. – Да и ваш отец был весьма привлекателен. Но я говорила о другом. Я делилась с Атлем идеями, как вести бизнес, а он систематизировал их. Он никогда не мог поговорить с Рольдом о деталях, – все же тот был в первую очередь инженером. И Атль варился в собственном соку. А теперь у него появился собеседник, который мог с ним спорить, что-то обсуждать и предлагать.

– Ты хочешь сказать, что твоя внешняя привлекательность не имела значения?

– Ну конечно имела. Мы же были молоды, – ямочки на щеках Чимы весело играли, и глаза искрились хитринкой.

– И что было потом?

– А потом Рольду с Атлем разрешили эксплуатировать Платформу снова. Эльг помог им починить ее, – ведь в том, что она получила повреждения, была наша с ним вина. И Рольд предложил отцу участие в делах. Думаю, Атль ему все уши прожужжал про наши разговоры. Ну а Эльг мог стать для проекта отличным инвестором.

– И он согласился?

– Нет. Он не хотел лезть в бизнес, в котором ничего не понимал. В этом смысле отец был очень принципиален.

– Но он же в итоге оказался в доле?

– Нет. В доле оказалась я.

– Как жена Атля?

– Ну конечно же нет! Мы тогда еще даже не были помолвлены. Я вошла в дело как партнер, – Чима выпрямилась, и было в ее лице что-то такое, что заставило детей поверить: да, так и было. Чима задумалась, вспоминая.

– Мама, не томи, – не выдержал наконец Петс.

– На Похье местные жители подарили Эльгу шкатулку с серьгами. Этот минерал почти нигде в Галактике не встречается. А он подарил их мне, когда я получила ученую степень. И вот когда он отказался участвовать в деле Рольда, я предложила ему сделку.

– Ты? Предложила сделку собственному отцу? – Коча была потрясена. Бровь Чимы выгнулась.

– А что мне оставалось? Я верила в Атля и в проект Платформы, в его будущее. И если отец не хотел участвовать в деле, то я решила сделать это сама. Я предложила ему дать мне денег. Но не просто так. А в залог тех самых бесценных серег с Похьи.

– А что же Эльг?

– Он конечно удивился. Сначала даже очень разозлился, – я видела, каких трудов ему стоило сдержаться. Но потом… Потом он улыбнулся. И сказал: давай, Чима, по рукам. Ты берешь деньги под залог и должна будешь вернуть их. Если ты права, ты вернешь их, получая дивиденды от своей доли. Сколько тебе нужно лет?

– И что ты сказала, мама? – Кетс смотрел на Чиму влюбленными глазами.

– Я сказала, что по нашему с Атлем бизнес-плану на возврат нужно шесть лет. Но для гарантии я прошу срок в двенадцать лет.

– Эльг согласился?

– Да. Он просто просиял. Теперь я очень хорошо понимаю его, дети. Он тогда понял, что я стала взрослой. Что смогу сама стоять на ногах, независимо от его положения или от того, как идут дела у моего будущего мужа.

– И когда вы вернули долг? – спросил Петс.

– Атль был очень скрупулезным руководителем. Ровно через шесть лет Эльг достал из сейфа мои серьги и вернул мне.

– А когда вы поженились? – Петс старался сдержать данное любимой жене слово.

– Через год примерно. Атль тогда опять попал в переделку. На гостей во время подводной охоты напала огромная акула. Он отогнал ее, спас всех и спасся сам. Но получил серьезное ранение. И хромал потом несколько месяцев. Вот тогда я снова стала ухаживать за ним и… И в итоге мы поженились.

– А церемония?

– Когда Атль поправился, было очень много работы. Времени не хватало. Мы просто слетали в Плеяды и расписались. А потом устроили вечеринку на Платформе – мы вдвоем, Рольд и Эльг. Фейерверк нам был ни к чему, – нам с Атлем светили ночные звезды… – тут на глаза Чимы навернулись слезы.

– Ну что ты, мама, – Ана подошла к Чиме и обняла ее.

– Он был очень, очень хорошим человеком. И вы прекрасное продолжение его рода и его дела, – Чима вытерла глаза, взяла себя в руки и улыбнулась. – А теперь, давайте-ка поговорим о насущном. Вирак и Коча, Килья уже выросла. Она определилась с будущей профессией?..

– Она хочет стать пилотом, мама, – тихо и грустно сказала Коча.

Беглецы

Яффет глубоко вздохнул. Оставалось еще около получаса. Он старался держать себя в руках, не волноваться. Глубокое и размеренное дыхание, твердил он про себя. Расслабленные мышцы. Все хорошо, мне тепло и комфортно в этом кресле. Передо мной стол, на столе стоит ваза с фруктами, инфосфера меня вообще не интересует, все это далеко-далеко от меня…

Расслабления хватало на пару минут. Потом, отвлекшись, он бездумно запускал вход в инфосферу, сердце начинало взволнованно биться, плечи и загривок напрягались… После чего Яффет снова старался расслабиться, отключал удаленный терминал и начинал глубоко и ровно дышать. Его внимание привлекло красное яблоко в хрустальной вазе. Он взял его, вдохнул прекрасный аромат, откусил, рот наполнила кисло-сладкая хрусткая мякоть. Он стал сосредоточенно жевать, старательно обращая внимание на свои ощущения. Вкусно. Так прошло еще три минуты.

Яффет со вздохом выкинул огрызок в корзину для мусора. Не сварить ли кофе? Нет, хватит: у него и так от кофе скоро глаза полезут на лоб. Яффет встал, скинул куртку, достал опоры для рук и стал отжиматься от пола. Прямо около стола, в огромном рабочем кабинете с окном от пола до потолка. Хорошо, что секретарша его не видит. Она не войдет без звонка, – Яффет попросил его не беспокоить. А стекла тонированные, с улицы его тоже не видно.

Яффет старательно убивал время, одновременно гася в себе волнение и попытки ускорить события. Он многое поставил на кон, и в случае выигрыша удвоит свое состояние. А это означало, что он наконец исполнит заветную мечту, и одновременно сможет рассчитаться со всеми долгами. Если же он проиграет, будет плохо. Очень плохо. Но он точно знает, что выиграет. Главное не напрягаться. Спокойствие, расслабленность, уверенность в себе.

Соседнее здание тонуло в желтоватом тумане. На Айдере не было смога или загрязнений. Просто эта планета, как и большая часть других обитаемых планет, была не слишком-то приспособлена для жизни. Ее колонизировали давным-давно, улучшив условия настолько, насколько это вообще было возможно. Тут можно дышать, можно мыться дома в душе, а главное – можно зарабатывать. Для перспективного молодого финансиста, а Яффет был именно таким, это место подходило прекрасно.

Мечтал он, конечно, совершенно о другой жизни. О свежем и прозрачном воздухе, о зелени, о воде, в которой можно купаться, плавать, нырять, – и это будет нормой, а не роскошью, которую он себе позволяет раз в неделю. Сколько сотрудников в этом здании может регулярно ходить в бассейн? Намного меньше, чем сидящих в индивидуальных кабинетах с окном на улицу! Яффет знал, что в Галактике есть планеты, где подобных ограничений нет. Хочешь купаться? Купайся. Хочешь валяться на траве под деревом? Валяйся! Он представил себе, как ложится на грунт на Айдере. Мда.

Но для того, чтобы попасть на такую планету, чтобы иметь там участок, дом, чтобы жить там, – нужно быть очень и очень состоятельным человеком. И даже сегодняшняя сделка, если она будет успешной, только немного приблизит его к заветной цели. Зато, – и Яффет давно дал себе слово, что так и будет, – с этой сделки он сможет купить себе яхту. И летать в отпуск самостоятельно. На такие вот богатые водой и воздухом планеты. И пусть только часть его жизни, только одна двенадцатая часть, – но она будет полноценной.

А потом… Он просчитал, через двенадцать лет он должен иметь достаточный капитал. Такой, чтобы купить участок на хорошей респектабельной планете, построить дом, и жить тихой и спокойной жизнью рантье. Ему будет около трех дюжин лет. Самое время обзаводиться женой и детьми. Хотя, конечно, Алья двенадцать лет ждать не станет. Эта женщина будоражила Яффета. Но сейчас заводить семью рано. Она не даст ему взлететь туда, где можно заработать на нормальную жизнь, когда твои родители не дали тебе такой возможности. Сначала нужно из Яффета стать Яффином. Потом Яффидом. И вот тогда…

Страшнее всего для Яффета была мысль о возврате туда, где он вырос: в фабричные кварталы, где дышать можно только в маске, а вода бывает только для питья, где душ только ультразвуковой, где пыль забивается везде, где ты постоянно хочешь помыться, и эта мысль доводит до безумия. Он любил своих родителей, но еще в далеком детстве дал себе слово: жить как все вокруг он не станет. Он выбьется в люди и будет купаться каждый день. Этот образ, – прозрачной воды, сколько хватает глаз, и купания в ней, – был для Яффета путеводной звездой на пути к мечте. Он обязательно будет жить так. Еще двенадцать минут…

Секретарша Яффета, сидевшая за матовой дверью в его приемной, болтала с подружкой, секретаршей Биффета. Иметь секретарем человека, а не робота, было такой же серьезной привилегией, как и регулярно ходить в бассейн. Редкий обитатель Айдера мог этим похвастаться. А иметь секретаршей молодую симпатичную девушку… Ну что же, и Яффет, и Биффет быстро шли в гору.

Итак, секретарши болтали. Вообще говоря, болтать им было запрещено. А надлежало исполнять только прямые обязанности. Но поскольку молодые шефы были к девушкам снисходительны, то две особы придумали, как обойти прямой запрет, и тихонечко перекидывались сообщениями по внутреннему каналу. Это напоминало шепот на ухо, лица говорящей видно не было, – зато обнаружить болтовню без прямого указания шефа не могла даже служба финансовой безопасности.

Нисту и Шоку обсуждали общую знакомую – секретаршу Тиффина. Поскольку он был старше и выше по позиции, секретарша его тоже была немолода. Если точнее, она была лет на шесть старше подруг. И все же казалось, что ее достали из сундука с нафталином, по точному определению Шоку. Одевалась она так, как уже давно никто не одевается. Кожа сухая, фигура никакая, на голове тугой узел тонких редких волос, макияж ужасный, а уж чопорности ей хватало на двенадцать секретарш. При этом она помыкала Тиффином как хотела, – а значит, ссориться с ней молодым девушкам было невозможно. Но обсудить ее и пошушукаться, – о, это было просто прекрасно.

– А твой что делает? – Шоку, наконец, надоело сплетничать о «старухе».

– Отжимается. Понимаешь, он считает, что если закроет дверь, то мне уже совсем ничего не видно, – Нисту прыснула. – А у меня есть… Свои методы.

– Ты что, подсматриваешь? – шепот Шоку стал жарким.

– Ну конечно нет! Я дорожу этим местом. Просто Яффет имеет обыкновение оставлять включенной внутреннюю связь, без видеоприсутствия. Чтобы я его услышала в любой момент, наверное. Как будто я и так его не услышу!

– Может наоборот, – он хочет контролировать тебя?

– Шоку, ну ты и скажешь, – снова прыснула Нисту. – Яффет очень лояльный. Ему важно, чтобы я всегда делала то, что ему нужно, тогда, когда нужно, и так, как ему нужно. Он никогда не придирается из-за ерунды.

– Знаю, знаю, цени его. Ну и что ты услышала?

– Ой, в первый раз я даже испугалась. Скрип, тяжелое дыхание… Ну можешь догадаться, что я подумала, – обе девушки дружно хихикнули. – Хотя я понимала, что он делает что-то другое. Терялась в догадках, пока как-то раз его не вызвал Леффид. И я сразу соединилась с Яффетом. Он уже встал, конечно, но еще держал в руках подставки для отжимания. Лицо раскрасневшееся, галстук заправлен в карман рубашки… Он часто отжимается, когда нервничает.

– С ума сойти. Мой Биффет – сама неспортивность, ты знаешь. Скоро его уже будет втроем не обхватить. Со спортом он не дружит.

– Интересно, кто из них скорее станет «фином». Мне кажется – твой.

– А мне кажется – твой…

– Вот когда «старуха» перестанет нами помыкать. А впрочем…

Речь Нисту была прервана торжествующим воплем Яффета. Судя по звукам, тот прыгал по комнате. Потом там что-то упало со звоном, раздался веселый смех. Дверь распахнулась, на пороге стоял сияющий Яффет. Волосы его были растрепаны, лицо раскраснелось, галстук съехал в сторону.

– Нисту, у нас есть игристое? Ледяное?

– Да, шеф, – улыбнулась Нисту.

– Давай ведерко, бутылку и два бокала.

– Два?

– Ты сегодня пьешь со мной. Отказы не принимаются.

– Но шеф, меня уволят!

– А я тебе объявляю выходной. До послезавтра и с текущего момента. Не забудь прямо сейчас внести это в график. Тебе и мне. Я авторизую. И тащи игристое.

Нисту с сомнением посмотрела на Яффета: она была за рулем, теперь придется добираться на такси. Впрочем, он был такой веселый и радостный, что девушка мысленно вздохнула. Ну ладно. Оно того стоит. Шеф явно сегодня на коне.

Яффет внимательно посмотрел на нее, чуть помедлил, соображая, потом расплылся в улыбке:

– Ты за рулем что ли?

– Ну да.

– Закажешь корпоративное такси. Я авторизую. Сегодня мы можем себе позволить немного расслабиться. Давай, неси игристое!

Сегодня я буду делать милые глупости, подумал Яффет. Сегодня я могу немного посорить деньгами. Я выиграл!

Вечером они ужинали с Альей в модном ресторане. На шее у девушки блестело подаренное Яффетом колье, переливавшееся разноцветными бликами при каждом движении. Кормили здесь вкусно, персонал был живой, а в центре зала крутился каменный шар в чаше с водой. Фонтан был на Айдере нелыханной редкостью. Алья, конечно, любила здесь бывать, – это было дорогое и престижное место.

– Когда у тебя отпуск? – глаза девушки загадочно блеснули.

– А что ты придумала? – у Альи был свой собственный небольшой бизнес, она держала ателье для жен высших финансистов Айдера, «фидов». Дела шли не очень хорошо, но молодая женщина была независима. Это в свое время подкупило Яффета, вокруг которого, как и вокруг любого состоятельного мужчины, вилось огромное количество молодых женщин, мечтавших о «счастливом лотерейном билете в богатое завтра».

– Ты слышал когда-нибудь про Курорт?

– Курорт?

– Это планета в нейтральной зоне. Заповедник. Там нельзя находиться. Но там есть небольшой гостевой комплекс. Называется Платформа. Он плавает в огромном океане. Только представь: солнце, море до горизонта. Воды сколько хочешь. У каждого жилого модуля свой бассейн. Даже два: один с океанской, а другой с пресной водой. И свой пляж. Рыбалка, морская охота… Условия проживания, правда, спартанские. Но разве это важно? Там будет настоящий океан!

– Туда, конечно, стоит очередь на год вперед?

– На три года, Яффет.

– Ты что, подавала заявку?

– Да. Еще до знакомства с тобой. Там нужно было внести аванс. Двенадцать процентов. Столько у меня было. И я подумала, что один раз в жизни я хочу это испытать.

Яффет откинулся на стуле. Когда нужно, его мысль работала быстро и четко. Да. Это возможно. И вряд ли такая путевка стоит дороже двенадцатой части яхты. Можно пожертвовать частью опций, или слегка уменьшить мощность. В любом случае, я заложил в свой план крупную трату. Если не выходить из этих рамок, почему бы и нет. В конце концов, со следуюшей сделки яхту можно будет модифицировать или купить новую по программе трейд-ин.

– И когда нужно вносить деньги?

– За месяц до поездки. То есть через три месяца.

– Итак, ты предлагаешь мне через четыре месяца полететь на Курорт? Вдвоем?

– Да, Яффет. Но у меня нет денег. Я подумала…

– Слушаю тебя.

– Ты можешь купить у меня очередь. За две дюжины и два процента цены20. Еще двенадцать процентов я внесу сама. Это будет моя половина путевки. А твоя поездка в итоге достанется тебе со скидкой и почти без ожидания. Ты бы все равно взял меня? Не так ли? Согласись, это хорошее предложение, – девушка улыбнулась и взяла со стола коктейль, потягивая содержимое бокала через соломинку и глядя на Яффета.

Вот такая она была, Алья. Страстная ночью, и холодно-расчетливая днем. Впрочем, Яффета устраивали их отношения. Она никогда не будет его женой, не создаст теплого очага. Но сейчас ему ведь не очаг нужен, не так ли? Он уже внутренне согласился, но решил не показывать этого сразу.

– А кто это предлагает? Каковы наши гарантии?

– Есть такой клан. Коатли. Около четырех циклов21 назад они открыли там дело, – отдых для богатых. На этой планете у них полный эксклюзив. Никого там больше нет, потому что планета в нейтральной зоне. Туда нельзя с оружием, и вообще в систему трудно попасть, а на планету – никак. И там под запретом посещение материков и островов, потому что жизнь уже сильно развилась.

– Там есть разумные?

– Да, но на очень ранней стадии. Это почти животные. В любом случае туда совсем нельзя.

– А как Коатли-то туда попали?

– Основатель бизнеса нашел дырку в законе. И взял в аренду кусок океана. А потом обвел всех вокруг пальца, потому что, как оказалось, за две дюжины лет до этого купил списанный армейский Портал. Аренду ему разрешили для смеха, – но кто же теперь в этом признается. А потом отступать уже было некуда. Объединенный совет следит за ними, но за четыре цикла у них не было ни одного нарушения. Вообще ни одного. Яффет, ты можешь себе представить человека, который спланировал свои действия на две дюжины лет вперед?

– Могу, – улыбнулся Яффет. – Таких людей мало, но они часто добиваются успеха.

– Ну вот таков этот клан. Главное же, – они очень гостеприимны. Впрочем, когда живешь в таком месте, трудно оставаться злым. Ты представляешь, Яффет, собственный бассейн и океан до горизонта!

– Хорошо, Алья. Ты убедила меня. Я согласен. За то, чтобы мечты сбывались, – продолжил Яффет, поднимая бокал.

– За мечты!

– Расскажите-ка мне про эту, – Яффет остановился около небольшой изящной яхты ярко-белого цвета. Вся она была словно устремлена ввысь, выступы двигателей и баков – изящно обыграны обводами корпуса.

– Гравитационные двигатели. Высокая избирательность при прыжках. Правда, скорость в обычном пространстве маловата. И запас хода в подпространстве средний. Вмещает двух человек. Аварийная система тоже на двоих. Хороша для недальних перелетов молодой пары, – служащий оценивающе посмотрел на Яффета. – И проста в управлении.

Они находились в огромном ангаре, где были выставлены на продажу новые яхты. Яффет твердо решил для себя, что никаких вариантов покупки бывших в употреблении кораблей он рассматривать не будет. Только новую яхту. Да, он был начинающим пилотом. Приятели советовали сэкономить: можно купить практически ту же самую модель с минимальным налетом, и при этом вдвое дешевле! Но Яффет стоял на своем.

Он с самого начала, с самого детства поставил себе за правило: не искать более дешевых и более простых путей. Это дорога неудачников. Нужно не экономить, а брать лучшее. Стремиться к лучшему. Идти вперед. Поэтому никаких бывших в употреблении кораблей. Пусть он переплатит или пожертвует какими-то опциями, от которых не зависит безопасность. Но его первая яхта будет новой. Как и все последующие.

– А цена? Та, что на ценнике? Это финальная цена или есть еще доплаты?

– Ну, мы предлагаем также набор опций. Часть идет в подарок, часть – за деньги. Давайте поднимемся на борт и посмотрим. Важно сесть в пилотское кресло, самому почувствовать эргономику. И там я расскажу об опциях.

– Но сейчас корабль представлен именно в той комплектации, которая указана на ценнике?

– Да. Потребуется только предполетная подготовка. И настройка интерфейса под физиологические особенности владельца, – служащий слегка кивнул Яффету. – Но это мелочь, малая толика от цены.

– Хорошо, пойдем посмотрим.

– Начнем со шлюза. Он оборудован стандартным стыковочным узлом и позволяет выходить в открытый космос в полете. Сейчас он отключен. При включении главного ключа шлюз перейдет в рабочее положение. Оба люка, и внешний, и внутренний, закроются. Пока главный ключ включен, люки открываются только по очереди. Естественно, система безопасности не даст отключить шлюз, если внешние условия отличаются от нормальных. Пока есть энергия, конечно. Если энергия кончится, сработают аварийные замки, – механические. Они открываются вручную.

– Ясно. Пойдем дальше.

– В комплект поставки входят два скафандра. Правда, у них нет ранцев и рассчитаны они всего на два часа пребывания в пространстве. Система фиксации, естественно, в комплекте.

– Хорошо. Тут никакие опции мне не нужны. Это ведь можно при желании докупить потом?

– Естественно. Все интерфейсы стандартные, вопросов не возникнет.

– Прекрасно.

– Доступ в машинное отделение возможен только для авторизованного персонала.

– Всегда?

– Вы не сможете починить серьезное поврежение, не имея соответствующих знаний. А вот повредить корабль еще сильнее – сможете. На тех дальностях, на которые рассчитан корабль, служба спасения всегда придет на помощь.

– Но в принципе на борту есть спецключ?

Служащий усмехнулся.

– Есть. И все же, поверьте, шансов починить что-то без знаний и практики у новичка практически нет.

– Хорошо, я понял. Идем дальше.

Они поднялись на ярус выше. Здесь была кабина управления с двумя креслами, огромными экранами и плоской панелью сбоку, перед одним из кресел.

– Корабль поставляется с плоскостным интерфейсом управления. Конечно, это не просто плоскость – здесь все интерактивное и трехмерное. Вы проходили курс пилотирования? Права имеете?

– Да. Налет сто часов как раз на такой системе.

– В принципе, на небольшие расстояния с таким интерфейсом летать можно. Хотя, конечно, это уже вчерашний день. Но инфосфера со шлемом для телепатического управления в комплект поставки не входит.

– И не нужно.

– Как знаете, я бы посоветовал. Особенно если с пилотом что-то случилось, а пассажир не умеет управлять кораблем.

– Лучше расскажите мне о бортовом компьютере.

– Стандартная модель, она одинаковая для всех комплектаций этой модели. Как я уже сказал, – избирательность высокая. Для тех полетов, на которые годен корабль, его вполне хватит. Прыгает он хорошо, летает удовлетворительно.

– Мы можем включить систему?

– Конечно. Все кроме двигателей, без предполетной подготовки.

– Естественно.

– Кресло к Вашим услугам… – служащий указал на кресло пилота.

– Представляешь, завтра он улетает на месяц! – голос Нисту выдавал ее волнение. – Дал мне месяц отпуска, с полным окладом, говорит лети отдыхай куда-нибудь.

– Ну признайся, все таки у вас с ним что-то есть, – Шоку явно завидовала подруге.

– Уверяю тебя, нет. Он ни разу ничего такого не предлагал, даже рук не распускал.

– Везет тебе! А меня Биффет нет-нет, да и погладит по руке ненароком. Приобнимет… Впрочем, ничего более. Но смотрит на меня откровенно всегда.

– Ну он же мужчина, хоть и неспортивный. А ты не дурнушка, Шоку.

Ответом Нисту был тяжелый вздох.

– Ладно, куда же он летит?

– На Курорт.

– Я понимаю что не на работу, на какой?

– Это планета так называется. Курорт.

– Интересное название. И что там?

– Это закрытая планета. В нейтральной зоне. Природа там, говорят, потрясающая, не то что на нашем Айдере.

– Ну ты сравнила. Думаю что Айдер – самая противная планета во всей Галактике. Если бы не деньги…

– Дорогая, давай честно признаемся друг другу. Мы работаем на хороших должностях и получаем неплохо. Но главное все же не в этом, а в том, что наши богатые мальчики иногда выбирают секретарш в жены!

– Нисту, милая, это случалось всего два раза. И с нашими «фетами» ни мне, ни тебе ничего не светит.

– Ну в худшем случае лет через десять у нас будет уже хороший капитал, и мы будем еще красивы и молоды.

– Да, а пока приходится терпеть. Ну ладно, расскажи мне сказку про Яффетов Курорт.

– В общем, туда никого не пускают. На планете очень много воды. И кислорода. Климат идеальный. И там в океане плавает искусственный остров. Вот на него и летают всякие… Богатые. Искусственный бассейн, купайся сколько хочешь… А на всей планете никого нет. Только эта платформа в океане.

– Обалдеть. И он туда летит. С тобой?

– Шоку, перестань. Говорю тебе, у меня с ним вообще ничего нет. Он едет с этой своей… Пассией.

– Это которая шмотки для Леффидовой жены передает?

– Ну да. Но я точно знаю, что она не за деньги с Яффетом живет.

– Да, я знаю. С ней, значит. Как думаешь, он на ней женится в итоге?

– Думаю что нет. Яффет – это же ходячий калькулятор. Жена ему не нужна. Его интересуют только деньги.

– И потому он тратит кучу денег на путевку для богатых?

– Ты не все знаешь. Он купил яхту.

– Яхту? А зачем ему тогда путевка? Он же может теперь лететь куда хочет?

– Говорит, что хочет и того, и другого. И на этот Курорт он на своей яхте полетит. А не на транспорте.

– Ну что сказать, подруга, чужая душа – потемки… Ну а ты что собираешься делать?

– Дома сидеть.

– И никуда не полетишь?

– А зачем? Во-первых, подработку никто не запрещал. А мне нужны деньги. Во-вторых, одной лететь мне не хочется. А кого я найду, если у меня отпуск начинается завтра? Лучше побуду дома, а деньги положу на срочный вклад.

– Нисту, ты меня удивляешь. Хотя бы на неделю улетай с Айдера. На любой курорт. Возьми горячее предложение – их же полно.

– Не хочу, Шоку, правда. Отдых хорош, когда его долго ждешь. Или когда ты там с кем-то… Значимым… Сейчас мне лучше побыть дома одной.

– Как знаешь, дорогая, как знаешь. А что сказала «старуха»?

– Она еще не знает…

Вечером Шоку решила пропустить стаканчик в баре напротив многоквартирного дома, где она жила. Рассказ Нисту глубоко взволновал ее. Она ненавидела Айдер всеми фибрами своей девичьей души, и слова подруги разбудили в ней тщательно скрываемые даже от самой себя мечты. Дышать чистым воздухом, каждый день плескаться в бассейне…

Она молода и красива, и лучшие годы ее пройдут на этой дурацкой планете, с отравленной почвой, с полупригодным для жизни воздухом, с водой, которая в десятки раз дороже синтетической еды. С братом-уголовником, который отбывает каторгу где-то здесь, с ежедневной необходимостью ухаживать за больными родителями, выжившими из ума. С сальными взглядами осточертевшего шефа-импотента, с необходимостью следить за каждым движением, чтобы тебя не заподозрили в попытке соблазнить кого-то из боссов…

Шоку сделала большой глоток, спиртное обожгло горло, отозвалось теплом в животе, горячей волной прилило к щекам. Возьми себя в руки, девочка, сказала она самой себе. Ты справишься. Ты все перенесешь и вытерпишь. Держи себя в руках, знай себе цену. Терпи. Жди. Твой выигрышный билет ждет тебя. Нужно просто немного времени и спокойствия…

Она смотрела через грязное стекло, на котором начавшийся дождь чертил замысловатые дорожки из намокшей оранжевой пыли. Капли как слезы, – вертелась в голове у Шоку, начавшей хмелеть, модная в этом сезоне песня. Ее блуждающий взгляд остановился на стоявшем через дорогу доме, она нашла окна своей квартиры… На кухне говорил свет. Этого не мого быть: окна родителей на улицу не выходят, а утром она выключила свет. Кто-то из родителей вышел на кухню? Для них это сложнее, чем залезть на самую высокую вершину Айдера… Надо идти. Шоку опрокинула в себя остаток спиртного, соскользнула с высокого сиденья, вяло улыбнулась в ответ на комплименты бармена, и вышла на улицу.

Открыв дверь в квартиру и зажигая в коридоре свет, она почувствовала недоброе, но сделать ничего не успела. Широкая мужская ладонь зажала ей рот, сильная рука сжала грудь, пахнуло острым запахом застарелого мужского пота. Шоку сразу поняла, что схвативший сильнее ее, и обмякла. Сейчас сопротивляться было бесполезно. А до шокера ей не дотянуться.

– Вот так, молодец. Не надо трепыхаться, – сказал незнакомый грубый голос. – Не кричи, не дергайся, и все будет хорошо. Иди на кухню.

Ее отпустили, отобрав сумку. Прощай, шокер. Она прошла по короткому коридору, открыла дверь. Опустивший ее мужчина шел сзади, – она чувствовала его зловонное дыхание. На кухне на диване сидел ее брат, Симок. Он был одет в какое-то тряпье, небритый, с диким затравленным взглядом.

Дверь сзади закрылась.

– А твоя сестра – смачная деваха, Сим, – вошедший за Шоку в кухню мужчина хохотнул.

– Прекрати, Хамен. Не бойся, Шоку. Мы ненадолго.

– Вы что, сбежали? – до Шоку стал доходить весь ужас происходящего. Ноги не держали ее, и она села на стул.

– Да. И не хотим, чтобы нас нашли.

– Ты понимаешь, что меня выгонят с работы, если узнают, что вы были здесь?! Ты вообще понимаешь, что ты делаешь?

– А ну заткнись, – Хамен ударил Шоку по щеке. Несильно, но обидно.

– Хам, я сказал, прекрати. Или я выкину тебя отсюда.

– Ладно, ладно, не буду, – проворчал Хамен. – Но и ты не ори, красотка, не ровен час найдут нас. Тогда всем хана.

Шоку дрожала. Ей было страшно и противно. Заговорил Симок.

– Сегодня нас искать не будут. Хватятся только завтра в обед. На шахте сегодня был обвал. Они думают, что нас завалило. Нам просто повезло выбраться раньше.

– А одежду вы откуда взяли?

– Нашли. Не волнуйся, кроме побега, никаких новых преступлений мы не совершили.

– И этого хватит! – Шоку зарыдала.

На плите готовился нехитрый ужин. Кашеварил Симок, – Шоку тихонько плакала, сидя на стуле и прислонившись к стене. Хамен сидел в углу, мрачно набычившись.

– В общем, когда перестали падать камни, мы поняли, что выжили, – Симок заканчивал свою простую историю, правдивую и оттого еще более ужасную. – А потом поняли, что искать нас никто не станет. Во всяком случае, скоро: они отвели от этого участка шахты электричество и отключили воздух. Мы должны были погибнуть. И никто бы не расстроился. Вот тогда мы решили выбираться.

– Разве вас не стали бы искать? – голос Шоку был потухшим, слабым.

– Нет, Шоку. Мы же изгои. Хуже зверей. Неважно, почему мы оказались там, на каторге, неважно, что мы не убицы и не рецидивисты, для охраны и руководства шахты мы – никто. Смертники. Так что… Наша смерть никого бы не расстроила. Но нам повезло. Там оказался проход в старую штольню. От взрыва, от сотрясения он открылся, а раньше был засыпан. И мы полезли по нему. А потом… Через несколько часов… Вышли на поверхность. За периметром.

– Они догадаются, что вы здесь. Придут и схватят вас! А я останусь без работы. Кто будет тогда выхаживать родителей? Ты? И мне что тогда делать? Как жить?

– Не истери. Мы уйдем до утра. Так, что на тебя подозрение не упадет. Но… Ты должна нам помочь.

– Как? Ты наверное забыл, я секретарша «фета», а не фея, исполняющая желания!

– Нам нужно завтра убраться с планеты. Ты узнаешь расписание всех рейсов. Грузовых и пассажирских. Нужно найти подходящий корабль. Мы проникнем на него. И улетим.

– Симок! Вероятно, тебе там совсем отбили мозги! Куда вы улетите без документов и без денег?

Хамен зарычал, подскочил на стуле и ринулся к Шоку, намереваясь ударить, но Симок остановил его резким окриком:

– Сядь, Хам! Не время и не место! Дай мне договорить!

Хамен сел, все еще ворча и поглядывая на Шоку исподлобья.

– Почему ты считаешь, что мы не сможем улететь? – мягко спросил Симок.

– Потому что правила изменились, тупое ты полено, – Шоку была вне себя от гнева. – Потому что вы беглые каторжники, и за вами будет погоня! – Она хотела сказать что-то еще, обидное и злое, но горло ее перехватило. Она судорожно вздохнула, и Симок решил, что сейчас начнутся рыдания: в юности Шоку могла рыдать часами.

Но рыдать Шоку не стала. Ее глаза лихорадочно заблестели, она покраснела, потом побледнела, длинные ногти вцепились в ладони. Было ясно, что ей пришла в голову какая-то мысль, и она лихорадочно ее обдумывает. Из закушенной губы девушки начала просачиваться маленькая капелька крови…

Шоку стояла перед мучительным выбором. Она поняла, что единственный шанс спровадить Симока с этим отвратительным Хамом и самой не попасться, – это рассказать им про яхту Яффета. Потому что шансов улететь на пассажирском или на грузовом корабле у этих двоих не было совсем. В порту Айдера система безопасности работала четко. Соваться туда им нельзя. Тут же поймают. А потом ниточка приведет к ней. К Шоку. А вот пробраться на частный причал не так сложно. Его так не охраняют. Он ближе к шахтам. И к этому кварталу.

Там они смогут найти и уговорить Яффета, – ну что ему стоит взять с собой двоих? Шоку понимала, что уговоры явно будут силовыми, но она думала сейчас в первую очередь про себя и про своих родителей. Однако если она сейчас расскажет про Яффета и план сорвется, – следы приведут к ней. Она же подруга Нисту. Хотя… Нисту месяц будет в отпуске.

А даже если ее вызовут и допросят. Она никогда не сознается, что они болтают на работе. Ее за это выгонят. А значит, Нисту никогда не сознается в том, что сказала подруге, когда, куда и на чем летит Яффет. В конце концов, частные причалы охраняются плохо, каторжники могли понять это сами. Итак. Она ничего не знает. Она ничего не говорила. А Нисту если что подтвердит, что Шоку ничего не знала… Даже если она догадается, что Шоку видела Симока и рассказала ему про Яффета, она будет молчать.

– Вот что, – Голос Шоку неожиданно охрип, ей пришлось откашляться, но все равно словно чья-то рука сдавливала ей горло, пока она говорила. – В пассажирском терминале у вас нет шансов. И в грузовом тоже. Вам придется найти частные причалы. Они в стороне. Их особо не охраняют.

– И что мы там будем делать, на частных причалах, – смех Хамена напоминал конское ржание. – Ждать элитных телок?

– Вы найдете небольшую белую яхту. Она принадлежит человеку по имени Яффет. Завтра утром он улетает на планету Курорт. Уговорите его увезти вас с Айдера. Это ваш единственный шанс, – И мой, подумала Шоку в отчаяньи.

– Откуда знаешь? – голос Симока посуровел.

– Не перебивай. – Она откашлялась. – Яффет из низов. Возможно, он не сдаст вас.

– Откуда знаешь, что он завтра летит? – было очевидно, что «уговаривать» Яффета Симок собирался более вескими аргументами, чем просьбы.

– Симок. Мне нужно, чтобы вы убрались отсюда. Навсегда. Не попались. Не прокололись. А убрались, понимаешь?

– Хорошо. Значит, говоришь, планета Курорт?

– Яффет. Планета Курорт. Как ты сделаешь, чтобы полиция поверила в мою невиновность? Убьешь? – Шоку посмотрела Симоку в глаза. Тот замычал и покачал головой.

– Шоку. Я, наверное, очень плохой человек. Но я желаю тебе только добра, сестренка.

– Да неужели?

– Слушай. Это я продумал. Мы свяжем тебя и уйдем. К утру отец наверняка выйдет из комнаты. Им все равно… Придется выйти, без твоей помощи.

– Ну и что?

– Он вызовет полицию. Или ты вызовешь сама, если он сможет тебя развязать. У нас будет много времени, чтобы укрыться. И уж точно они не станут нас искать на причале частных яхт, это правда. А с тебя подозрения снимут. Скажешь, что не поняла, что происходит. Тебя связали, ты была в обмороке…

Яффет ждал Алью у входа в шлюз яхты. Он был одет по-летнему. Переоделся в арендуемом им помещении причала. Душа его пела: отпуск, долгожданный отпуск. Наконец сбудутся его мечты! Уже через несколько часов он будет на Платформе, будет купаться в бассейне с чистейшей океанской водой. Они прилетят вечером, а завтра там будет ясный летний день, он уже уточнил метеосводку.

Им с Альей предстояло прыгнуть до транзитной зоны Плеяд, затем под руководством представителя службы размещения Платформы осуществить прыжок в систему Курорта, воспользовавшись частным Порталом Коатлей. Там причалить к Порталу и перейти на челнок Юма Коатля, – так звали встречающего. Он опустит их на Платформу, дальше будет заселение, – и две недели сказки. Там все уже готово, их ждут. Сейчас придет Алья, и они полетят.

Яффету почудилось движение в дальнем конце причала. Яхты стояли в шахматном порядке, – так было проще подвозить к ним припасы и управлять кораблем при посадке. Нет, это не она. Просто показалось. Впрочем, еще рано. Яффет решил пока настроить систему старта, – ему не терпелось взлететь с Айдера. Сейчас уже можно начать готовить корабль. Яхту Ноан, – Яффет назвал корабль именем матери.

Он прошел через шлюз, и ему показалось, что вдруг в нижнем ярусе стало темнее. Яффет резко обернулся, – и уткнулся в нацеленный на него ствол бластера, который держал первый из двух вошедших в корабль незнакомых мужчин.

– Здравствуйте, господин Яффет, – сказал другой мужчина. – Нам очень нужно попасть на планету Курорт. Вы нам в этом поможете. Надеюсь, как местный житель, Вы согласитесь бесплатно помочь соплеменникам, – говоривший осклабился. – Не хотелось бы использовать… Убойные аргументы.

Яффет, который в первый момент испугался, стал быстро просчитывать варианты. Если он сейчас вызовет полицию, его убьют: в корабль можно войти только через шлюз, а мужчин двое. Это можно сделать в полете, если, конечно, они оставят его одного. Что вряд ли. Отговорить их, – мелькнула сумасшедшая мысль.

– Послушайте. Этот корабль рассчитан на двоих. Мы улетаем в отпуск с моей девушкой. Мы не можем взять вас на борт. Берите любой другой корабль и улетайте!

– Ты за идиотов нас держишь? – первый мужчина был явно грубее и настроен решительно. Он перевел свой бластер на малую мощность и выстрелил Яффету в ногу. Дикая боль пронзила его тело, финансист упал на колени. Нога онемела.

– Это аванс. Если сделаешь что-то еще, или скажешь какую-нибудь глупость, – будет продолжение. Финальная расплата, у вас это так называется, правда?

Оставив шлюз открытым, мужчины подняли скорчившегося Яффета с пола, подхватили с двух сторон и поднялись в рулевую рубку, где сгрузили его в кресло пилота. В соседнее кресло сел мужчина с бластером, нацеленным на несчастного отпускника. А второй мужчина забрал у Яффета ключ доступа в инфосферу.

– Сим, пойди встреть девушку. Нам нужно улететь без проблем. Встань у входа и скажи, что ты провожаешь нас, а Яффет уже в кабине управления. Как зайдет, заходи тоже. Мы закроем шлюз.

– Хорошо, – второй мужчина спустился вниз и вышел из корабля. Форма охранника Порта, а одет он был в нее, сидела на нем, как влитая, – вероятно, похитителям повезло. Тот, чье оружие они забрали (только загасили, как выразился Хамен, а могли и убить), связанный и без сознания лежал под столом в комнате охраны. Доступ в инфосферу и камеры приятели предусмотрительно отключили еще до нападения. Хватятся, конечно, но им должно хватить времени. Главное – прыгнуть через Портал. А там…

– Значит слушай, дорогой мой парализованный человек, – проникновенным голосом заговорил первый. Яффет в это время боролся с желанием вызвать полицию. – Во-первых, ты, конечно, догадываешься, что если сейчас кому-то проговоришься о нас, то умрешь? А мы будем прорываться, как сможем. Кивни, если понимаешь меня, – Яффет хмуро кивнул. У него мелькнула мысль, что, вызвав сейчас полицию, он может спасти Алью от ужасного полета с неведомым концом, – но мелькнула она только на секунду. Он не был готов жертвовать своей жизнью прямо сейчас.

– Молодец, понятливый. Во-вторых, начинай готовить корабль к старту.

Рука Яффета автоматически включила главный ключ. Вокруг них ожили экраны, системы стали включаться одна за другой. Шлюз активировался, люки закрылись. Потом открылся внешний люк. Обзорные камеры показывали мужчину в форме охранника, стоявшего около него. Больше в ангаре пока не было никого.

Яффет положил ладони на панель управления. Задача была простой. Подъем вертикально вверх, прыжок к Плеядам, который даже не нужно рассчитывать: основные маршруты есть в памяти бортового компьютера. Остальную работу можно будет проделать там. Он лихорадочно соображал, когда сможет вызвать помощь, – полицию либо Звездный флот. Выходило, что раньше встречи с Коатлем об этом нечего и думать. Хотя… Тут Яффет задумался… Если бы на выходе из подпространства их накрыла волна парализующего поля…

Додумать он не успел. В дальнем конце причала появилась фигура молодой женщины, танцующей походкой направлявшейся к яхте Яффета. Алья. Подойдя к яхте, Алья с недоумением увидела у шлюза не Яффета, а незнакомого охранника. Впрочем, мужчина был любезен:

– Господин Яффет просил встретить Вас и проводить на борт. Он уже готовит корабль к старту.

Ничего не подозревавшая девушка вошла в шлюз и наткнулась на закрытый люк.

– Это нормально. Он же уже включил питание, – раздались сзади слова охранника. Я помогу Вам.

Мужчина вошел в шлюз за Альей.

– Чтобы открыть внутренний люк, когда питание включено, нужно закрыть внешний, – мужчина прикоснулся к панели, люк закрылся.

– Теперь открываем внутренний люк. Проходите.

Алья прошла в корабль, охранник зашел за ней и закрыл внутренний люк. Загорелся зеленый индикатор предстартовой готовности. Алья, нахмурясь, посмотрела на охранника:

– А Вы?

– Сейчас я выйду, осталась небольшая формальность. Поднимайтесь.

Алья, придерживая недлинную юбку, поднялась наверх, охранник поднялся за ней. Негромко охнув, девушка прислонилась к стене у входа в рубку: дуло бластера теперь было нацелено на нее.

– Несколько слов, уважаемые, перед тем как мы взлетим, – раздался сзади голос «охранника».

Впрочем, Алья уже прекрасно поняла, что это был спектакль, разыгранный ради нее и удавшийся. В ней поднялась волна злобы на Яффета, но потом она пропала. Алья прекрасно поняла по его позе, что в него выстрелили парализующим зарядом, и пригрозили следующим выстрелом убить. Спасти ее и погибнуть самому? Лучше попытаться вырваться вдвоем. Она прекрасно поняла логику Яффета. Не на кого злиться, – сама она поступила бы точно так же.

– Итак, мы захватили вас в качестве пилота и заложницы. Нам нужно попасть в систему Курорта. А если точнее, на саму планету. Вы доставите нас туда. Если на нас нападут, вы оба умрете первыми, – думаю, это ясно. Если все пройдет гладко, – катапультируете нас в стратосфере и сдадитесь властям. Тогда вы оба останетесь живы, и даже честь девушки не пострадает, – улыбка говорившего была достаточно мерзкой и многообещающей. Алью передернуло.

– Думаю, настало время разойтись по местам. Значит так. Вы, – он поклонился Алье, – прямо сейчас отключаете все средства доступа в инфосферу и сдаете все оружие. Включая скрытое. И не заставляйте меня обыскивать Вас. Думаю Вам ясно, что обыск будет с пристрастием, – в случае чего.

Алья вспыхнула. Деваться было некуда. Она вытащила из сумочки баллончик и шокер, отключила доступ в инфосферу и отдала ключ. Впрочем, с момента входа в корабль инфосфера и так была недоступна: Яффет по приказу Хамена отключил его, оставив только канал связи с диспетчерской.

– Прекрасно. Теперь идите в каюту. Можете там запереться на все время до посадки. Если все пойдет хорошо, мы Вас не потревожим. Идите.

Алья, бросив на Яффета взгляд, которым старалась ободрить и поддержать мужчину, прошла в верхний ярус и заперлась в каюте. Там она легла на койку. Ее затрясло. Только бы Яффет сделал все правильно и аккуратно… От судьбы не уйдешь: через это придется пройти. Тут нервы девушки не выдержали и она зарыдала.

– Хамен, оставайся здесь. Я после взлета посплю два часа и сменю тебя.

– Хорошо Симок. Только отставь девицу мне!

– Хамен, прекрати шутить. Не бойтесь, – Симок посмотрел на Яффета. – Никто не тронет девушку, если будете делать только то, что мы скажем. Мы не хотим крови и лишних преступлений тоже. Достаточно имеющихся…

– Ясно. – Это были первые слова Яффета после выстрела.

– Взлетаем.

Яффет запросил разрешение на взлет, получил его, и повел корабль вертикально вверх, наращивая скорость. Яхта слушалась идеально. Возможно она не была самым быстроходным кораблем Галактики и не могла пролететь ее насквозь, – но все же Яффет гордился приобретением. Как бы я радовался сейчас, не будь здесь этих двух громил, – горько подумал финансист. Впрочем, он жив, и имеет шансы спастись самому и спасти Алью. Это уже немало.

Наконец, буро-рыжая атмосфера Айдера осталась внизу, корабль, разгоняясь, направился к точке прыжка. Симок деланно-вежливо пожелал Яффету приятного полета и направился наверх. Яффет проследил по индикации: он действительно занял другую каюту. Дверь к Алье оставалась запертой. Похоже, девушка спала.

Когда корабль перешел в подпространство, Хамен немного расслабился. Он встал, налил себе кофе из автоматического бара, и даже сделал коктейль из соков для Яффета. В сущности, он был не таким уж злым человеком, просто грубым и неотесанным.

– Не бойся. Если катапультируете нас на Курорте без проблем, забудешь о нас, развлекаясь там со своей красоткой. Мы вам мешать не станем, – Хамен хохотнул.

– И что вы там будете делать?

– Жить, братан, вот что мы будем там делать.

– Там никого нет. Вы же не на Платформе жить собрались?

– И что? Ты что думаешь, я без твоей инфосферы не проживу? На каторге жил, проживу и там.

– Где же вы собрались жить?

– Слушай сюда. На обратной от Платформы стороне есть материк. Ты нас катапультируешь на его южной оконечности. Там есть прелестные места, – мы с Симом уже посмотрели. Не боись, проживем. Все лучше, чем до конца жизни гнить на каторге и задыхаться в шахте. Ты знаешь, что такое работа на шахте, Яффет?

– Мой отец был шахтером.

– Каторжником?

– Нет. Просто шахтером.

– А, так они там жируют! И техника у них новая, и с очисткой воздуха все хорошо. А у нас полцикла максимум, – и привет. Шесть лет. Эта пыль оседает в легких и не выводится. Шанса вернуться оттуда живым нет.

– Вас что, не лечат там?!

– А кому это нужно? Мы же отбросы общества, – видно было, что Хамен хотел сплюнуть на пол, потом покосился на пульт управления, экраны и раздумал. – А у нас с Симом по две дюжины. Вернуться живыми не светило, братан. Даже с досрочным.

Выйдя из подпространства в Плеядах, Яффет начал искать корабль Юма Коатля. Он понимал, что сейчас единственный момент, когда можно подать сигнал бедствия. Но если подать его просто так, их с Альей убьют. Поэтому он решил не извещать ни полицию, ни Звездный флот.

Он придумал короткое текстовой послание, которое мысленно набрал в интерфейсе дополненной реальности. Юм увидит это сообщение-хвостик, когда основные переговоры и согласования будут завершены. Не раньше, потому что Хамен сможет что-то понять по непредвиденной реакции Юма. Не позже, потому что потом Яффет уже не сможет ничего сделать. Сообщение гласило:

ВНИМАНИЮ ЮМА КОАТЛЯ. Я, ЯФУ АЙК, И ПАССАЖИРКА АЛЬЯ КОНТ, ЗАХВАЧЕНЫ В ЗАЛОЖНИКИ ДВУМЯ БЕГЛЫМИ КАТОРЖНИКАМИ С АЙДЕРА. ОНИ ВООРУЖЕНЫ. ПОПЫТКА ВЗЯТЬ ЯХТУ НА АБОРДАЖ ПРИВЕДЕТ К НАШЕЙ НЕМЕДЛЕННОЙ ГИБЕЛИ. ПРОШУ ВАС СВЯЗАТЬСЯ С ДЕЖУРНЫМИ СИЛАМИ В СИСТЕМЕ КУРОРТ И ЗАПРОСИТЬ УДАР ПАРАЛИЗУЮЩЕГО ПОЛЯ ПО НАШЕЙ ЯХТЕ В МОМЕНТ ВЫХОДА ИЗ ПОДПРОСТРАНСТВА. ТОГДА ВЫ СМОЖЕТЕ НАС СПАСТИ. СПАСИТЕ НАС! СПАСИТЕ НАС!

По неопытности, Яффет стал искать Юма не в том секторе транзитной зоны. Но через пару минут Юм нашел их сам. Улыбающийся и загорелый молодой человек с непослушными рыжими кудрями и широко расставленными ясными глазами приветствовал Яффета и передал координаты точки входа в подпространство, а также временный код Портала в системе Курорт. Этот код генерировался отдельно для каждого гостевого корабля. Повторить или подделать его было невозможно. Так Коатли защищали себя.

Юм попросил Яффета подтвердить, что на яхте Ноан нет оружия и экипаж корабля соответствует заявке. Яффет проговорил вслух этот и другие важные пункты Контракта, которые Коатли теперь требовали подтвердить гостей устно в точке встречи. Отдельно он указал, что пассажирка Алья Конт сейчас спит, но он уполномочен говорить и от ее имени. Когда маневр был согласован, Яффет активировал передачу сообщения.

Юм посмотрел прямо ему в глаза, медленно кивнул и широко улыбнулся.

– Отлично. Не беспокойтесь. Мы ждем вас! Стартуем к Порталу, встречаемся в системе Курорт!

Хамен, все это время стоявший в коридоре, чтобы его не было видно Юму, и державший Яффета на мушке бластера, перешел в кресло и сел в него.

– Ну что же, молодец, братан. Ты все сделал правильно. Запускай свою шарманку.

Яффет скомандовал компьютеру прыжок. В этот момент Хамен встал с кресла и положил ладонь на панель, – в том месте, где активировалась мощность двигателя.

– Что ты делаешь? Ты убьешь нас! – взвизгнул Яффет в ужасе.

– Спокойно, братан. До того, как попасть на каторгу, я был пилотом. Пиратом. Смекаешь? Я знаю, как управляется твоя тачка. Не парься. Просто теперь мы выскочим из подпространства не около Портала, а подальше по его продольной оси. Не бойся, Портал навряд ли нацелен на планету. Он ориентирован по оси орбиты. Все так делают. И Коатли, скорее всего, тоже.

– И что? – Яффет понимал, что его план провалился, но сейчас сделать уже все равно ничего не мог.

– А то, братан. Пока твой Юм будет разбираться где мы, пока дежурные силы сообразят, что к чему… Мы уже войдем в стратосферу. Твоя задача быстро найти материк на другой стороне от Платформы. Южная часть. Это которая снизу, если смотреть в направлении вращения планеты вокруг звезды. Усек? Я подскажу, не парься.

– Но вас же там найдут. Найдут капсулы.

– Не найдут, братан. Капсулы найдут. А нас нет. И искать не будут. Мы же смертники. Когда увидят, что мы оставили все…

– Вы оставите все? И как?

– Камушком по камушку, братан. Как предки.

– Но вам же не вернуться?

– Да нам и не нужно возвращаться.

– А семья? Дом? – Яффет чувствовал, что все это выше его понимания.

– Там хренова туча сладких недоразвитых телок, братан. Планета же не просто так закрыта. Проживем, – Хамен захохотал. – Зато воды там вволю. И еды вволю. И никто не придет с дурацкими законами. А потом… Это лучше, чем помереть в шахте. Ты главное отрули куда надо.

– А если я не успею?

– По ходу поймем. Когда увидят, что капсулы ушли на планету, в вас стрелять не станут. Сдадитесь и порядок. Чтобы не поднимать скандала, отправят на Курорт отдыхать. Ну сходишь к следователю пару раз, – делов-то. У тебя видеозапись включена?

– Да.

– Ну вот видишь. Там видно, что вас заставили. Оправдают, не парься…

В рубку, протирая глаза со сна, зашел Симок.

– Пойдешь спать? – зевая и вздрагивая, спросил он у Хамена.

– Уже нет. На Курорте выспимся.

– Как хочешь, еще полчаса.

– Знаю. Не пойду. У тебя есть подробная карта Курорта, братан? – повернулся он Яффету.

– Да. Сейчас, – Яффет вывел на большой боковой экран карту Курорта.

С одной стороны планеты располагался огромный Океан номер один22. Где-то у экватора в его средней части располагалась Платформа. Точное расположение было секретом семьи Коатлей. Западнее Океана номер один за небольшим материком лежал Океан номер два23, поменьше первого. Западнее него находился большой материк24, а чуть восточнее этого материка, – большой остров25.

– Вот смотри, братан, – грязный палец указал на остров. – Это тебе ориентир. Нам нужно на материк западнее острова. Чем ближе к северу, тем лучше. Но не на скалы. И не на пляж, – палец указал на южную и юго-восточную оконечность материка. Там дует.

– Ясно. То есть от экватора уклоняемся к югу и в стратосфере вы покидаете корабль в спасательных капсулах.

– Да. Там есть запас хода?

– Очень небольшой. В пределах сорока гроссов26.

– Тогда целься точнее, братан.

– Сделаю что смогу, – Яффету все равно было некуда деваться.

– Послушай, Хамен, а ты уверен?

– Ну конечно, Симок. Вот смотри. Нам важнее всего теплый, но не жаркий климат, много растительной еды на первое время. И вода. Но без ливней. И без засухи и холода. Если будем высаживаться южнее, там будут тропические дожди.

– А почему не севернее экватора? Материк там больше.

– Потому что именно там нас и станут искать, – на берегах внутреннего моря севернее этого материка. Или там, где два материка восточнее первого океана имеют перемычку. Туда нам нельзя. А ближе к полюсам – лед.

– Ты же говорил, искать не будут?

– Симок. Они все равно заберут спасательные капсулы. А нам какое-то время придется прожить без огня и прочих благ цивилизации. Нужны фрукты. Причем не сезонные, а круглогодичные.

– Так давай высадимся ближе к экватору!

– Нет. Там полно всякой ядовитой хрени. У нас, конечно, от рождения прививки и все такое, но укусов ядовитых пауков никто не отменял. Не волнуйся, там будет тепло.

Симок с сомнением смотрел на карту.

– Смотри, Хам. Этот час – наш последний час цивилизации. Не промахнуться бы.

– Не промахнемся, Сим.

Корабль вышел из подпространства в плоскости орбиты спутника Курорта, как и предсказывал Хамен. Портал лежал точно за ними, но на довольно большом расстоянии. Яффет сориентировался по карте и направил корабль вниз, игнорируя требования дежурных сил и предупредительный залп, которые последовали почти немедленно. Раз уж вы не накрыли нас парализующим полем, ребята, придется поиграть в пятнашки, подумал он.

Корабля Юма Коатля видно не было. Однако преследователи догоняли, яхта Ноан не могла соревноваться в скорости с истребителями дежурных сил. Защитного щита на ней тоже не было: Яффет не собирался летать в угрожаемых областях, и не предполагал, что когда-либо попадет в ситуацию, которая потребует защиты от боевого оружия. Он начал тормозить, понимая, что вход в атмосферу на высокой скорости опасен. Корабль может сгореть, или торможение будет слишком резким. В этот момент в них попала ракета, яхта кувыркнулась, свет замигал, но потом восстановился. Мощность сразу же упала вдвое. Симока, который не был пристегнут, от броска швырнуло в коридор, он упал на пол и схватился за поручень.

Затем их прошила очередь из лазерной пушки – повезло, что она прошла по касательной. Яхта начала крутиться вокруг своей продольной оси, а потом стала кувыркаться. Все крутилось, Симок в коридоре выделывал фантастические па, но за поручень держался крепко. Поверхность приближалась, но трактория явно отклонялась от расчетной. Кувыркание прекратилось, осталось только вращение вокруг продольной оси. Их несло на север.

– К капсулам, – закричал Хамен, отстегиваясь, и бросился бежать, за ним последовал Симок. Они бежали с трудом, движения были как у пьяных: корабль крутился неравномерно, нарастала вибрация.

– А мы? – крикнул Яффет?

Симок оглянулся.

– Садитесь в море у берега. Идите в шлюз и оденьте скафандры и постарайтесь сесть на автопилоте. Вас подберут… – он бросился бежать.

Капсула Хамена отстрелилась, когда они были на высоте полутора гроссов27 над поверхностью, где-то над северной частью материка. Капсула Симока не отделялась. Он раз за разом нажимал клавишу отстрела, – безрезультатно. В этот момент в корабль попали снова, – он завертелся волчком. Что-то с грохотом отвалилось, послышалось шипение. Траектория изменилась еще раз, и в этот момент, – вероятно, вследствие нового удара, – система катапультирования сработала. Симок увидел объятый пламенем корабль, волочащий за собой толстенный след дыма, затем наступила тишина. Под ним были горы, вдали блестело море.

Яффет беспомощно смотрел на экраны, вцепившись в ручки кресла. Корабль вращался и летел над морем. Поверхность воды то появлялась, то исчезала на экранах, уже видны были мелкие волны. Впереди был берег, – но далеко. Неужели они сейчас погибнут так нелепо? Яффет никак не мог заставить себя сдвинуться, в животе словно заледенело, руки и ноги были ватными… Все это казалось ужасным сном…

Сзади раздался хрип: это спустилась со второго яруса Алья. У нее был рассечен лоб, кровь лилась по лицу мелкими струйками.

– В шлюз! – закричал Яффет, приходя в себя.

Он отстегнул ремни и бросился к девушке, таща ее вниз. Там он как безумный стал рвать на себя из ниши скафандр. Выдернул, отдал Алье, стал одеваться сам. Он считал про себя – один, два, три… Прикинул, что в районе двухсот последует удар. Подумал немного, закрыл внутренний и открыл внешний люк. Попытался открыть, если точнее. Люк не открылся. Их мотало по шлюзу, представить, с какой стороны последует удар о воду, было невозможно…

На счастье Яффета, то, что осталось от яхты, ударилось о воду под совсем небольшим углом. Корпус подскочил в воздух, в этот момент от удара внешний люк открылся, и Яффет с Альей вывалились в воду за долю секунды до повторного столкновения с водой. Удар о воду…

Яффет очнулся от мерного покачивания. Над головой было небо, где ветер раздувал в стороны дымный след яхты. Прощай, моя Ноан, грустно подумал Яффет. Ты была прекрасна. Он перевернулся на живот, – в скафандре это было трудно, но он справился. Увидел второй скафандр в четверти стадии от себя. Алья не подавала признаков жизни, не отвечала на вопросы. Яффет оглянулся вокруг: со всех сторон было море. Впрочем, нет: море было только с трех сторон. С четвертой Яффет увидел примерно в двенадцати стадиях28 от себя прибрежную зелень, а за ней – синеющую гору. Значит, они все же дотянули. Осталось только доплыть.

Яффет посмотел на небо: может быть, их уже ищут? Нет, в небе не было ни одного корабля. Они решили, что мы погибли, подумал Яффет. И ловят тех двоих. Вряд ли тут большие дежурные силы. Нами займутся позже. Значит, нужно плыть… Оно погреб к Алье. В скафандре это было неудобно. Подумав, Яффет решил скинуть скафандр, доплыв до Альи, только предварительно сняв с него баллоны с воздухом. Их можно будет зацепить ей на пояс. Море здесь неопасно для человека, насколько он помнил. Главное доплыть.

Эти четверть стадии дались Яффету тяжело. Он просто весь взмок. Доплыв до Альи, взглянул ей в лицо. Глаза девушки были закрыты, лицо частично залито кровью из раны на голове. Она была без сознания, но, кажется, дышала. Так или иначе, ее придется буксировать к берегу. Придется выдержать.

Яффет снял шлем и вдохнул. Такого вкусного, насыщенного морской солью и кислородом воздуха ему еще не приходилось вдыхать. Ну что же. Вот тебе и персональный бассейн от горизонта до горизонта, – Яффет горько усмехнулся. Он отпустил шлем, потом снял перчатки. Они медленно погружались в прозрачной воде. Видно их было, пожалуй, на глубине шестую часть стадии29. Вот это вода!

Теперь следовало освободиться от скафандра, не утопив его. Яффет справился с этим нескоро. Наконец, баллоны были прицеплены к поясу Альи, а на молодом человеке остался только легкий комбинезон. И универсальный нож на поясе. Остальное отправилось ко дну. Он с тревогой посмотрел на манометр на рукаве скафандра Альи. Изменилось ли давление? Он заметил показания и поплыл, то толкая девушку, то таща ее за собой.

Выбиваясь из сил, Яффет ложился на спину. Хорошо, что скафандр держал Алью на поверхности. За него можно было держаться, отдыхая. Так он плыл около часа. Посмотрел на расстояние до берега. Уменьшилось ли оно? Да. Но еще очень далеко. В небе по-прежнему не появлялось ни одного корабля. Не может быть, чтобы их так и оставили тут. Они должны нас найти, упорно думал Яффет. И плыл, плыл…

Через два часа он снова, с замиранием сердца, посмотрел на манометр. Да, она дышит. Но судя по всему, едва-едва: за два часа ушла только половина воздуха. Да что же это, с ожесточением подумал Яффет. Он плыл, греб, тянул, толкал, уставал, отдыхал… Солнце уже склонялось к западу, когда молодой человек наконец почувствовал под ногами твердый, укатанный волнами песок. Он вытащил из воды Алью, снял с нее шлем. Голова девушки безвольно мотнулась.

Яффет освободил ее от скафандра, уложил на песке. Пульс едва прощупывался. Он ничем не мог ей помочь: не было ни лекарств, ни автодоктора, который утонул вместе с яхтой. Яффет омыл водой рану на голове Альи. Просто царапина. Она не могла быть причиной такого состояния. Вероятно, при падении в океан, или перед самым падением, Алья получила еще один удар. Так или иначе, сейчас помочь им могли только дежурные силы. Должны же они спуститься за кораблем. Яффет лег на песок и мгновенно провалился в сон без сновидений.

Он очнулся через некоторое время. Солнце садилось. Ветра не было, было тепло. Его мучала жажда, но он боялся отойти от Альи. Правда, если он не найдет пресную воду сейчас, придется ждать до утра. Морская вода была слишком соленой, ее пить нельзя. Яффет поднялся и побрел по песку небольшого пляжа, на котором они оказались, к скалам. Потом понял, что нужно будет в чем-то принести воду на берег.

Вернулся к Алье, взял шлем и снова побрел к салам. Ему повезло: в половине стадии от того места, куда он вышел из моря с Альей на руках, по скале струился ручеек, обрывавшийся в море небольшим водопадом. Яффет попробовал воду: холодная, вкусная. Он смыл со шлема песок, умылся, напился, набрал полный шлем воды и вернулся на берег. Алья не приходила в себя, пульс был по прежнему слабым. Придется ждать до утра. Ночь будет ясной и, кажется, не холодной. И все же, подумав, Яффет укрыл Алью раскрытым скафандром. Получилось неуклюже, – но это лучше, чем ничего.

Неужели их не будут искать? Они должны поднять яхту со дна, и должны засечь скафандр. Ключи доступа в инфосферу у них отобрали, но обычные металлодетекторы должны обнаружить их, а точнее, шлем и скафандр. Кроме того, в скафандр наверняка встроена метка, которая ответит на запрос с орбиты. Вероятно, они отложили поиски до утра, – другого объяснения Яффет не мог придумать. Хотя это его удивило. С Коатлями понятно, – им запрещено выходить на берег. Но как же военные?

Потом его посетила мысль о том, что он безоружен. Универсальный нож при нем, но толку от него немного. Интересно, водятся ли здесь хищники. Наверняка. Могут ли они заинтересоваться молодыми людьми, как добычей? Если я могу дышать этим воздухом и пить эту воду, наверняка они смогут закусить моим мясом, подумал Яффет. Это не утешало. Впрочем, особого выбора у него не было. Разжечь огонь было нечем.

А все-таки… Может быть, использовать батарею скафандра и высечь искру? Для этого нужны дрова. Сухие дрова. И сухой мох или трава. Молодой человек в бытность школяром проходил курсы выживания. Сейчас это было его единственным оружием. Но уже темнело. Собрать дрова он не успеет. Нужно какое-то простое укрытие, причем прямо здесь. И найти его нужно, пока еще не совсем стемнело. Яффет огляделся.

С противоположной стороны от скалы с ручейком в море вдавалась другая скала. Над пляжем недалеко от берега нависал козырек. Лучше, чем ничего. Яффет перетащил Алью туда, потом принес шлем с водой. Достал нож. Больше делать ему было нечего. Правда, козырек отгораживал часть неба, и если их начнут искать ночью, он может пропустить огни патрульного корабля. Впрочем, они засекут нас по сканеру, утешал он себя. Или зависнут над местом падения яхты. Можно посветить туда фонариком, встроенным в рукоять ножа, подумал Яффет. Может быть, заметят.

Он горько пожалел сейчас о том, что отказался от опции встроенного в нож ключа доступа в инфосферу. Тогда все это казалось игрой, он же не собирася оказываться в по-настоящему диких условиях! Он думал только о развлечении, хотел успокоить нервы в перерывах между требовавшими огромного напряжения воли сделками. Кроме того, ключ доступа всегда был при нем, и эта функция казалась ему излишней. Он же тогда экономил на всем ненужном. Ну что же. Он находится там, где находится, и имеет то, что имеет. Не больше, и не меньше. Осталось продержаться до того момента, как их найдут.

Яффет прислонился спиной к скале, которая в этом месте была ровной, и задремал. Ему снилось, что он отбился от каторжников на Айдере и они с Альей улетели. Он смеялся и пил игристое вино на Платформе… Проснувшись, он не сразу понял, где находится. Было темно, только видневшаяся из-под скалы часть неба была покрыта звездами. Красиво. Хотя звезд на небе совсем мало, как на Айдере.

Яффет встал, расправляя затекшие конечности, и вышел к воде. Его била дрожь, – ночью стало по-настоящему холодно. Волн почти не было, поверхность моря была гладкой и отражала свет звезд. Наискосок по небу шла спираль Галактики, в этих местах частично закрытая пылевыми облаками. Как же мало в небе звезд, по сравнению с цивилизованными местами! Он нашел маленькое мутноватое пятнышко с несколькими яркими точками. Плеяды. Не допрыгнуть, не дотянуться, кричи-не кричи, – не услышат. Молодой человек вернулся к скале, попил воды. Его начинал мучить голод. Ничего, пока его можно перетерпеть.

Как там Алья? Яффет попытался нащупать ее пульс, – но его не было. Скинул скафандр, приложил ухо к груди, – ничего. Она умерла. Оттого и руки холодные… Уже все. Он сложил ей руки на груди. Больше до рассвета сделать ничего нельзя. Ужасно. Нужно было взлетать без нее. Они бы не посмели его убить, а так… Теперь ее смерть будет на его совести. Правда, и у него самого положение было ужасным. Но он был жив. Он нашел воду. Для него жизнь еще не кончена…

Хамен, катапультировавшийся первым, увидел, что яхту атакует истребитель. Причем после катапультирования он явно перенес огонь на отстрелившуюся капсулу. Хамен начал маневрировать, уходя от огня за корабль и резко уменьшая высоту. Очередь, прошившая корабль, так и не достала его, истребитель улетел за падающей яхтой. Теперь ему нужно было найти место для посадки.

Поскольку они были совершенно в другом месте, севернее экватора, причем значительно, – о первоначальном плане можно было забыть. Сейчас главное – это вода, подумал Хамен. Он находился не настолько далеко от экватора, чтобы беспокоиться о холоде. Вода. Потом – еда. И какое-то оружие: бластер ведь придется оставить, иначе его найдут. В том, что будут искать, он не сомневался.

Оглядываясь вокруг с высоты около шести дюжин стадий30, он заметил у горизонта большое озеро, окруженное скалами и буйной растительностью. В отличие от лежавшего под ним голого плоскогорья, это место давало ему шансы выжить. Расстояние? Горючего хватит. Хамен с сожалением отложил бластер и проверил, что на нем не осталось ничего металлического. Взять что-то из аварийного комплекта? У него оставалось несколько минут до посадки.

Аптечка – на первое время. Присегнута к поясу. Тонкая веревка – обмотана вокруг пояса. Карабины и прочее снаряжение придется оставить. Пищевые концентраты. Эх, нету рюкзака. Рассовал сколько мог по карманам. Остальное возьму в руках, подумал Хамен.

Он посадил капсулу в неглубокой котловине, с одной стороны которой вставали голые скалы, а с другой – холмы, поросшие лесом. Меня не должно быть видно сверху, подумал Хамен. Значит, нужно выбежать из капсулы и бежать к деревьям. Добегу – не найдут. Как только люк открылся, он побежал. Заросли были все ближе. Он поискал какой-то вход в плотной, обросшей колючками растительности. Ничего. Потом увидел справа небольшую расселину в два человеческих роста глубиной и вбежал в нее. Над головой сомкнулся зеленый сумрак.

Одежду на ногах раздирали колючки, но сейчас было не до мелких царапин: от капсулы нужно убраться подальше. Скоро дорога пошла в гору, Хамен сбавил скорость. Растительность стала не такой густой. Опасливо поглядывая на небо, он поднялся на холм, все время прячась под ветвями деревьев. Кораблей не было. Потом он увидел груду камней, за которой явно был обрыв в сторону котловины. Над этим обрывом нависала крона какого-то особенно крупного и густого дерева – опасаться вроде как нечего.

Наконец он залег на краю котловины и посмотрел вниз. Да, внизу и наискосок, в паре стадий31, стоит его капсула. Рядом с ней никого и ничего, только высоко в небе кружились две точки. Но это не корабли. Это птицы. Парят кругами, ищут добычу. Он подождал минут шесть. Ничего не происходило. Выходит, только зря ноги расцарапал, – Хамен с сожалением посмотрел на разорванный комбинезон. Портных здесь нет, да и ткацких фабрик – тоже.

Теперь все придется делать самому. Хамен перевернулся на спину, закинув руки за голову. И все же он свободен. Он силен, проворен, не дурак. Выживет. Только бы не встретить какого-то крупного хищника, пока он не обзаведется оружием посерьезнее камней. На дереве ему почудилось движение. Он привстал, осторожно обводя ветви взглядом. Нет, это не хищник. Главное не поворачиваться к низким веткам спиной, подумал он. Мало ли, вдруг здесь завелась какая-нибудь прыгучая тварь.

Он встал, но тут же услышал подозрительный звук. То ли свист на очень высокой частоте, то ли… Он не успел додумать свою мысль, как его бросило на землю. Сверху, откуда-то из ярко блестящей точки высоко-высоко в небе стремительно опустилась толстая слабо светящаяся, переливающаяся колонна. В котловине раздался взрыв, поднялась пыль…

Когда Хамен осмелился снова поднять голову, пыль еще клубилась, но основная масса ее уже осела. Он подполз к краю, заглянул вниз через камни… Ну конечно. На месте его капсулы остался только сплавленный ком металла, растекшийся в стороны. Вот так. Дешево и сердито, подумал он.

Зря оставил бластер, – такова была его следующая мысль. А впрочем, нет. С бластером они его в два счета засекли бы. А так… Металла у него нет. Искать человека в этих зарослях – безнадежная задача, даже если у тебя сотня солдат. А у них во всем гарнизоне наверняка меньше. Хамен встал и улыбнулся. Начинается его новая жизнь. Короткая или длинная – она вся его, без остатка. Больше никто и никогда не будет ему приказывать. Он свободен, как свободен дикий зверь на воле.

– Где это я видел сверху воду? – спросил он сам у себя. Определившись с направлением, он сделал первый спокойный шаг по планете Курорт. Теперь он был ее полноправным обитателем…

Людей Хамен встретил через неделю, когда уже немного освоился. Они отличались темным цветом кожи и толстыми губами, но это были люди. А через несколько лет он стал вождем племени. Под именем Хам.

Симок никак не мог найти место для посадки, а горючее кончалось. Он сначала думал перетянуть через горы на северо-восток, где в туманной дымке виднелась большая река, но высоты явно не хватало. Тогда он повернул на запад, потому что до моря было недалеко и там было много зелени. Нужно сажать так, чтобы было куда спрятаться, на равнине они наверняка увидят меня, думал он.

Потом Симок увидел небольшое ущелье, по которому с камня на камень прыгал небольшой ручей. На излучине была ровная площадка, вверх от нее поднимался поросший огромными деревьями склон. Между деревьями не было подлеска, но кроны их были велики. То что нужно, подумал Симок, направляя капсулу туда.

Когда капсула коснулась гальки, она слегка покачнулась, – вероятно, грунт под ней подался. Но устояла. Симок открыл люк и бросился бежать, – сначала вверх по склону, под деревья, потом вбок, вверх по течению ручья. Уже отбежав на несколько сотен метров, подумал, что надо было взять из капсулы припасы. А через минуту капсула была уничтожена выстрелом с орбиты.

Они действительно не будут нас искать, понял Симок. У них нет возможности прочесывать эти склоны. Они дали мне уйти – понимая, что один я тут не выживу. Тут же наверняка кто-то водится, большой и голодный, в ужасе подумал Симок. Своеобразная гуманность, – дать беглецу напоследок насладиться мигом свободы, потому что в его выживание на планете никто не верит.

Впрочем, выбора у него не было. У меня есть голова на плечах, подумал Симок. А значит, у меня есть все шансы выжить. Вот ручей, в нем вода. Пару недель без еды я продержусь. Должно же здесь быть что-то съедобное! Надо учиться, как выжить в диких условиях. Или умереть. Он прошел около километра вверх по течению ручья: идти вниз, к капсуле, не хотелось. Там умылся, напился и стал думать, что делать дальше.

Пожалуй, стоит выйти к морю? Или к большому озеру – вроде бы сверху он видел такое. В горах фруктов немного, а охотиться он не умеет. Но тогда нужно идти вниз по течению ручья, а он идет вверх. И все же Симок понимал, что заставить себя вновь пройти мимо оплавленных остатков спасательной капсулы не сможет. Значит, нужно идти вверх. И там осмотреться. А общее направление движения для него – на запад. И ни в коем случае не терять из вида воду: нести ее с собой ему не в чем.

Солнце стояло еще высоко, и Симок несколько часов поднимался по склону, периодически отдыхая и умываясь. Было жарковато, но напоенный ароматами цветов и зелени чистейший воздух наполнял легкие, вода в ручье весело шумела, над головой было голубое небо… До Симока постепенно стало доходить: он на свободе. Больше не нужно бежать, прятаться, зависеть от чужой воли, от несовершенных законов, есть плохую еду и дышать ужасным воздухом, насыщенным смертельной пылью.

Теперь он – хозяин собственной жизни. Правда, у меня ничего нет, кроме рук и головы, усмехнулся бывший каторжник. Но зато у меня есть весь мир. Осталось только выжить в нем. У меня все получится, подумал Симок. И тут он услышал очень неприятный звук. В груди заледенело, ноги стали ватными. Это явно был рев крупного животного. Симок стал оглядываться, но ничего не увидел.

Он решил залезть на скалу, которая, как столб, возвышалась в этом месте ущелья. Опыта у него не было, поэтому одолеть он смог только небольшое расстояние. Там был узкий карниз, на который Симок встал, прижавшись к скале. Уходить отсюда было некуда, но и достать его будет непросто. Симок поискал вокруг себя камень, который можно было бы кинуть. Нет, камней рядом не было. Что дальше?

А дальше на открытое пространство из-под деревьев выскочил огромный зверь. Он был светлого желтовато-коричневого окраса, с огромной гривой волос на голове и кисточкой шерсти на хвосте, который нервно дергался. Шерсть на остальном туловище была короткой. Зверь повернулся к деревьям, разинул пасть и снова издал этот оглушительный звук. Симок, увидев в пасти животного огромные клыки, от ужаса чуть не свалился со скалы. Впрочем, зверя он явно не интересовал.

В этот момент с противоположной стороны, тоже из-за деревьев, вылетело несколько длинных палок с утолщением впереди. Две из них вонзились зверю в спину, тот разъяренно обернулся. И тут буквально во мгновение ока с разных сторон к нему подбежало около десятка человек с такими же палками в руках. Зверь поднялся на задние лапы, подняв вверх огромные передние, – и один из людей метко метнул свою палку так, что она вонзилась животному в грудь. Остальные тоже метнули свои палки.

Зверь издал звук, похожий на всхлип, и упал. Пару раз дернулись задние лапы. Наступила тишина, он больше не двигался. Охотники осторожно подошли к животному, выдернули свои палки. Тот, что метнул палку в грудь, горделиво поставил ногу на голову поверженного зверя. Потом все как по команде повернулись к Симу. Последовал недвусмысленный жест, – ему предложили спускаться.

Так Симок начал свою новую жизнь. У него учились, мудрости его поклонялись, его дети от местной красавицы прославились на все окрестные земли. И при жизни, и после смерти упавшего с неба мудреца называли Сим.

Вечернее чаепитие в антигалерее было тихим. Юм угрюмо молчал. На вопросы отвечал односложно, только водил пальцем по поверхности стола, иногда застывая, устремив взгляд в пространство или в свою чашку, и приоткрыв рот. Наконец Альма с Альтой, неделю назад прилетевшие на Платформу на каникулы, перемигнулись, и Альта (она всегда была заводилой) спросила Чиму:

– Бабушка, как бы поступил в такой ситуации дедушка?

Юм вскинул глаза на сестер. Чувствовалось, что он хотел сказать какую-то колкость, но потом взял себя в руки, успокоился и вздохнул. Потом тоже повернулся к Чиме.

Сидевшая в дальней части стола бабушка, не потерявшая остроты ума, несмотря на годы, серьезно взглянула на внуков.

– Атль никогда не был в такой ситуации. Первое Нарушение сделало заложником его самого. И они с отцом запросили помощи, когда смогли. Юм все сделал правильно. И не его вина, что планы пилота изменились, что он решил удирать.

– Я уверен в том, что пилот не виноват, – твердо сказал Юм. – Я же видел его в момент переговоров. Он финансист, не профессионал. Он собирался делать ровно то, что было в сообщении.

– Юм, мы не можем влиять на решения Объединенного совета и тем более на решения командования дежурными силами, – вступил в разговор Кочимет. – Мы все время были с тобой на связи. Ты все сделал правильно.

– Но почему они стали стрелять по кораблю? Они же знали, что там заложники!

– Потому что он пошел на посадку. Потому что за штурвалом сидел Яфу Айк, а не каторжник. Ты сам это видел.

– Он был под дулом бластера, как я понимаю.

– Ты это видел?

– Нет.

– Значит, и на записи, которую видели военные, этого нет. Так или иначе, он по их мнению сам пилотировал яхту. И даже если он это делал под дулом бластера, несанкционированная посадка на Курорт запрещена.

– А вдруг он не собирался садиться?

– Значит собирался запустить спасательные капсулы. Они стали стрелять, только когда он начал торможение. То есть стал входить в атмосферу.

– Ну и расстреливали бы капсулы!

– Юм, я понимаю твои чувства. Это сложная ситуация, – Кочимет покачал головой. – Но за безопасность планеты отвечают дежурные силы. И они действуют так, как правильнее в этой ситуации, я уверен. Наша главная задача – сохранение Платформы и безопасность наших гостей. Мы не будем нарушать правила сами и не позволим этого делать гостям.

– Я знаю это, отец. Но их даже не ищут. А мы их бросили, вот как выходит.

– Юм, мы не можем искать их на материке. Это дело военных. И сами военные тоже не смогут высадиться на материк без разрешения Объединенного управляющего совета.

– Получается, их бросили на произвол судьбы!

– Юм, дорогой, – бровь бабушки выгнулась хлыстом, это был серьезный и угрожающий признак. – Надеюсь, ты не собираешься нарушать правила?

– Ну конечно нет, бабушка, – Юм тяжело вздохнул. – Я просто считаю, что мы могли бы им как-то помочь. Хотя бы попытаться стоит.

– Ты предлагаешь летать над поверхностью моря и звать их? – спросил Кочимет. – Мы даже примерно не знаем, где упал корабль. Но, пожалуй, я придумал, что мы можем сделать. Мы можем подать прошение в Объединенный совет. Предложить свою помощь.

– Откажут, – Юм обреченно махнул рукой.

– Откажут, конечно. Но это мы по крайней мере можем сделать.

Юм тяжело вздохнул. Он работал в службе размещения уже год, это были не первые его гости, но… Он знал, что никто из родственников не оказывался в подобной ситуации. Впрочем, и Чима, и отец были правы: подвергать опасности Семью и Платформу они не могли. А кроме того, шансов найти Яффета и его подругу без военных у них действительно не было.

Рассвет застал Яффета бегающим и прыгающим по берегу в попытках согреться. К утру похолодало еще сильнее, и молодой человек изрядно продрог. Алья уже совсем закоченела. Нужно похоронить ее, пока тело не начало разлагаться. Ужасно. Но сегодняшний Яффет очень сильно отличался от Яффета-вчерашнего.

Очень странно было думать о том, что еще вчера он был состоятельным молодым человеком, восходящей звездой финансистов Айдера. Сегодня он был никем. У него не было ничего. И его могли в любой момент съесть, в буквальном смысле этого слова. Искать их так никто и не начал. Не психуй, – прикрикнул на себя Яффет. Ты жив. У тебя есть вода. У тебя есть нож. Жизнь не кончена. Займись делом. Нужно похоронить Алью…

Лопаты у Яффета не было. Он решил пойти более трудоемким, но и более технологичным путем: вырезать в скале нишу, положить туда тело и завалить сверху вырезанными ножом камнями. Где-то он читал, что так хоронили раньше. Кстати говоря, это спасет тело и от животных, и от птиц, питающихся падалью…

Яффет решил поискать место наверху, на скале. Точнее, это была не скала, а длинный выход породы около шести его ростов в высоту, словно язык огромного животного. Он залез наверх и довольно быстро обнаружил подходящую площадку, плоскую и находящуюся на небольшом возвышении. Кроме того, к ней можно было подобраться по пологой дороге. Это было важно, потому что Яффет был один. И ему нужно было затащить сюда тело Альи. Он уже примерился и достал нож, когда увидел, что в четверти стадии, там, где начинались заросли, стоят две фигуры.

Несомненно, это были люди: пониже Яффета ростом, но широкоплечие, с бугрившимися под кожей мышцами. Они были в легких коричневатых одеяниях, открывавших руки и ноги, и обуви, напоминавшей сандалии с длинными ремешками, несколько раз охватывающими ногу петлями от стопы до колена. Оба держали в руках длинные палки, на концах которых виднелись заостренные наконечники. Они стояли и без страха смотрели на Яффета. Потом один, стоявший впереди, положил свою палку на скалу и поднял руки ладонями вверх.

Яффет читал где-то, что у первобытных племен на прародине человечества это был знак мирных намерений. Он тоже поднял руки вверх и положил на землю нож (рядом с ногой, чтобы в случае чего успеть его схватить). Двое подошли к нему, положили свои палки, потом один заговорил на непонятном языке. Они были очень похожи на людей, хотя отличия также были заметны. Но глаза, человеческие глаза с искрой разума, – было ни с чем не спутать.

Яффет показал на небо – они послушно подняли глаза. Сказал:

– Бух-тарарах! – и показал руками как что-то падает крутясь. Потом показал на море. Потом на себя. И потом – на Алью. Подошедшие кивали. Когда Яффет показал на Алью, оба молча кивнули. Один из них скрестил руки на груди, другой провел рукой поперек горла. Они явно понимали, что Алья умерла. Яффет показал на Алью и на скалу, сделав движение, будто он вынимает из скалы грунт. Аборигены (Яффет решил пока называть их так) покачали головами в ужасе, потом один из них сказал что-то другому, они махнули Яффету рукой, призывая следовать за ними, подобрали оружие и стали ловко спускаться со скалы к телу Альи.

Спустившись, они молча постояли над Альей, склонив свои копья, потом посовещались. Разговор был недолгим. Тот, что явно был младше по положению, убежал в лес. Тот, что говорил с Яффетом, сел рядом с Альей, скрестив ноги. Яффет сел напротив него. Они помолчали, глядя друг на друга. Потом улыбнулись. Оба понимали, что нужно с чего-то начать, чтобы понять язык и говорить. Яффет решил представиться. Он прикоснулся ладонью к груди и сказал:

– Яфу.

– Иоафу? – повторил его собеседник.

– Да, – сказал Яффет и утвердительно кивнул, – Яфу.

Сидевший указал на него ладонью и сказал еще раз:

– Иоафу.

Потом прикоснулся ладонью к своей груди.

– Иаван.

Теперь пришла очередь Яффета улыбнуться. Он показал на сидящего ладонью и сказал:

– Иаван.

Тот улыбнулся и кивнул.

Они начали учить слова. К тому моменту как пришел соплеменник Иавана, а вместе с ним – еще десяток соплеменников, Яффет уже знал, как называются небо, солнце, море и песок. А также слова ходить и падать.

Прямо перед приходом процессии Яффет сказал на местном наречии:

– Яффет небо падать.

Вероятно получилось очень смешно, потому что Иаван захохотал и упал на песок. Потом повторил те же слова, но в другой последовательности и с короткими вставками, вероятно, предлогами. И сопроводил фразу характерным жестом, показывающим, что он понял правильно: Яффет упал с неба.

Яффет стоял у разрытой могилы Альи. Когда дежурные силы прилетели, чтобы достать корабль, племя было в нескольких часах пути от места, где ее похоронили. Они видели, как с неба спустился большой транспорт, как от него отделилась шлюпка и полетела к берегу, в то время как транспорт завис в паре километров от пляжа, над заливом, на дне которого покоились останки яхты Ноан.

Яффет не питал иллюзий: он понимал, что военные найдут могилу, ориентируясь по скафандру и шлему, которые молодой финансист попросил похоронить вместе с телом девушки. Сначала он сомневался, не стоит ли оставить при себе аккумуляторные батареи, но потом решил, что не стоит. Он не собирался возвращаться ни на Айдер, ни к своей предыдущей жизни. Молодой человек решил остаться на Курорте навсегда. А значит, можно было брать только то, что военные не найдут. Исключение он сделал для ножа: метки на нем нет, доступа в инфосферу нет, а искать такое количество металла вряд ли кто-то станет.

Несколько дней, проведенных с этими людьми, жившими простой жизнью охотников, перевернули представления Яффета о том, что хорошо, а что – плохо, что правильно и что – неправильно. С детства привыкший к лишениям, он не чувствовал дискомфорта от невозможности воспользоваться унитазом с системой просушки тела или поспать на ортопедическом матрасе. Умом он понимал, что когда-то станет старым и заболеет. Но сейчас в его распоряжении были чистый воздух, вкусная свежая вода, вкусная и сытная еда. Он мог купаться хоть по десять раз на дню, – было бы желание.

Уже сейчас, сегодня он мог жить жизнью, о которой мечтали все финансисты Айдера. Но ему не нужно было тратить для этого дюжину или две дюжины лет жизни и расходовать свои нервы из-за рискованных сделок, необходимости унижаться перед вышестоящими и думать о каждом своем шаге. А при этом – гордиться возможностью есть натуральную пищу и раз в неделю купаться в бассейне, бояться дышать уличным воздухом, не иметь возможности элементарно лечь на траву или на песок, раскинув руки и глядя в небо…

Приютившие его люди объяснили, что через некоторое время (около месяца, как понял Яффет) наступит зима и будет намного холоднее. Он понимал, что ему будет тяжелее, но молодое тело только радовалось физическим нагрузкам. Ему было приятно находиться среди этих простых людей, смотревших на него с восхищением, всегда говоривших правду и живущих самой настоящей жизнью, в гармонии с девственно-чистой природой.

Он понимал, что по законам Галактики это преступление. Он не имел права находиться здесь. Но те, кто стрелял по его яхте, сделали этот выбор за него. Они знали, что он находится в заложниках, и все равно поступили с ним, как с преступником. Они знали, что на корабле находится невинная девушка, но все равно стреляли на поражение и в итоге убили ее. Поэтому Яффет не считал себя чем-то обязанным тем, кто будет его искать.

Он понимал, что они забудут о нем, не найдя его сейчас. Что шанса вернуться обратно у него не будет, если прямо сейчас он не выйдет к ним. Они, действительно, несколько раз пролетели на шлюпке над лесом, призывая Яффета выйти на открытое пространство с поднятыми руками. Он сделал сопровождавшим его знак спрятаться и спрятался в тени дерева сам. Пусть улетают. Он сделал свой выбор. И они улетели, подняв со дня моря яхту и его скафандр.

А сейчас он стоял у разрытой могилы Альи. Они даже не потрудились закидать яму землей. Прощай, Айдер, неспешно думал Яффет. Прощай, Галактика, ты прекрасна, но мне милее чистая вода и чистый воздух этой планеты. И еще милее – чистота и открытость моего племени. Мои родители на Айдере умерли, меня никто не ждет там, а здесь у меня будет новый дом. Я знаю, как сделать жизнь этих людей проще и счастливее, я постараюсь все свои знания и опыт направить им на пользу. Пусть этот мир станет немного лучше, хотя бы на то время, пока Галактика вновь не вмешается в его жизнь.

Яффет повернулся и увидел стоящего поодаль Иавана. Кивнул ему и шагнул навстречу новой жизни. С улыбкой на лице, с высоко поднятой головой и с широко развернутыми плечами.

Конец ознакомительного фрагмента.