Воробьи
Утро Виталия Тимофеевича было испорчено самым пренеприятнейшим образом: только он удобно расположился на веранде в кресле-качалке, с целью откушать кофею за прочтением утренней прессы, как его совершенно бесцеремонно обгадили вороватого вида воробьи: натурально на голову, на свежие газеты и, что уж совсем ни в какие ворота – в чашку с кофеём.
Виталий Тимофеевич настолько поразился хамскому поведению пернатых, что долгое время молча сидел, дергал глазом и силился сообразить какое-нибудь подходящее ругательство. Но кроме каких-то совершенно неуместных «за сим благоволите» и «разлились темные воды Ганга», ничего подходящего к данному случаю на ум не шло.
В конце концов, Виталий Тимофеевич плюнул в сердцах на пол и, сходивши в дом, вернулся со старенькой двустволкой, из которой начал методично обстреливать обидчиков, производя в крыше и стенах веранды впечатляющие дыры, но никоим образом не нанося ни малейшего вреда супостату. Причем казалось, что досадные промахи только еще более раззадоривают птиц, отчего те с чириканьем, более похожим на злорадный смех, устроили хаотичную чехарду вокруг Виталия Тимофеевича, не забывая при этом довольно метко его бомбардировать, чем довели того до совершеннейшего исступления.
Виталий Тимофеевич в ярости с рычанием палил дуплетом во все стороны, ухитряясь при этом рвать на голове остатки изгаженных волос. Когда патроны иссякли, он взялся за топор и буквально искрошил им в клочья остатки веранды. Когда с верандой было покончено, Виталий Тимофеевич изорвал на себе одежду и, облив стены дома со всех сторон бензином, чиркнул спичкой…
С тех пор, многие перепуганные жители окрестных деревень рассказывали о нагом волосатом чудовище, которое, потрясая кулачищами и сверкая страшными глазами, еженощно бродит по лесам и пугает округу нечленораздельным рычанием и угнетающим воем…