Учитель – Ученик
Учитель должен категорически воздерживаться от четырех вещей: не вдаваться в пустые размышления, не быть категоричным в своих суждениях, не проявлять упрямства и не думать о себе лично. Кун Фу-цзы
Гунфу не спорт и не единоборство, а шифу не тренер, но наставник. Тренер, как правило, проводит с учеником каждое занятие. Наставник этого не делает, потому что ему интересны в первую очередь процесс самосознания и способности к самосовершенствованию ученика. Мастерству можно выучиться только самому! И это самый «тайный» и единственный способ. Не так важен стиль или школа, как личность наставника, его опыт.
Задачами мастера являются: определение направления развития, выдача домашнего задания и оценка их выполнения. Предостережение от ошибок и исправление их в ходе упражнений. Мотивирование ученика. Как правило, обучение происходит следующим образом: ученик получает задание и объяснения к нему, через некоторое время он показывает мастеру результат своей работы. Тот либо принимает задание, либо, объяснив ошибки, отправляет ученика доделывать работу.
Мастер должен показывать пример отношения к делу, воспитывать, не случайно шифу значит отец. Тут важно то, что передается от души к душе, от сердца к сердцу, от разума к разуму. Но возиться, «сюсюкаться» по традиции в обязанности мастера не входит. Кроме наставлений, собственного примера и определенной мотивации, учитель ученику ничего не должен. Ученик же должен принести на алтарь своего пути трудолюбие, преданность делу, понимание, упорство и готовность пройти этот путь. Наследником, носителем школы может стать только тот, кто готов совершенствоваться сам и по-хорошему, серьезно относиться к себе и к выбранному пути. В истории гунфу не было мастера, который бы выучился не сам. Это ключевой момент. Способность к саморазвитию, подвижничеству – необходимое и основное качество ученика. Потому что однажды ученик должен, как птенец, вылететь из родного гнезда, для того чтобы начать самостоятельную жизнь и продолжить традицию. В противном случае в преемники не возьмут, потому что бессмысленно инвестировать в заведомо убыточный проект. Хун Цзычен, исключительный философ древности, советовал, что «в учении главное – хранить постоянство помыслов и идти прямо, никуда не сворачивая».
Проблема передачи и, соответственно, сохранения традиции и знаний может усугубляться культурными различиями между учеником и учителем, процессами вымывания традиционной культуры глобализацией, шагающей по всей планете. Новая культура общества «постиндустриального» периода развития, а точнее отсутствие таковой, приводит к тому, что на Востоке молодежь теряет нужные качества упорства и усердия. Проще записаться на секцию бокса или кикбоксинга и за год-два получить самоощущение крутости, чем тратить годы на «какие-то» достижения в гунфу. Спешка – это визитная карточка западной цивилизации, которая подчиняет себе все больше людей. Здесь все на бегу, главное – присутствие на занятиях, получение сертификата, а труд – на втором месте. Важно получить зачет. Это нашествие глобального псевдокультурного мэйнстрима порождает общество интеллектуального фастфуда, общество «пупсов», основной характеристикой которого является инфантильность и потребительство – качества, которые я называю «пупсингом». Позитивом остается то, что сегодня талантливые ученики из других культур и стран, проявляя истинный интерес к гунфу, зачастую добиваются больших успехов, чем местные «глобализированные» азиаты. Пара последних десятилетий проявила интересную тенденцию: наследниками нескольких весьма авторитетных восточных школ стали ученики из таких стран, как Испания, Россия, Швейцария и Германия.
Проблема молодого поколения, в определенной степени, проявлялась и ранее. Известный мастер Чэнь Синь еще в XIX веке сетовал на то, что: «Современные ученики, не прилагая усердия (гун), сразу же стремятся достичь успехов, прикладывают минимум усилий и стремятся к большим достижениям. Разве это похоже на то, о чем говорил Кун Фу-цзы: „Сначала – трудности, лишь затем – успехи?“» Вот рассуждения мастера о том, как достичь успеха: «Так спросим же, в чем же заключено использование гунфу. Необходимо следовать тому, о чем говорил Мэн-цзы: занимаясь делами, не будь прямолинеен, освободи сердце от пренебрежения, насильно не форсируй ситуацию и лишь тогда сумеешь (обрести успех). Когда не ясны принципы, то идут к пресветлому учителю; когда не ясна дорога, посещают добрых друзей. Когда становятся известны принципы и ясна дорога, а цели все еще не можешь достичь, то в течение долгого времени посвяти себя неутомимому гунфу, и ты придешь к цели. Спросим, сколько времени необходимо для этого? Малый успех приходит через три года, большой – через девять лет. Горячий сердцем сумеет приложить все усилия для этого».
И с физической, и с духовной точки зрения гунфу – это плод трудолюбия, дисциплины, концентрации, подвижничества и нелегкой работы. Мастер не передаст знания в руки человека, не заслуживающего их. Заслуживает их только тот, кто сможет мыслить, развиваться и идти самостоятельно.
Безвольных и слабых настоящее гунфу не терпит. (Их «в горы не зовут, и песни про них не поют…») Опыт древних школ боевого искусства, оплаченный потом и кровью предшественников, бесценен, с ним не могут сравниться воссозданные по книжкам стили. Передача такого опыта производилась тайным сакральным образом через посвящения.
Современный пример наставничества
Нет необходимости в том, чтобы наставник был прославленным бойцом, такое сочетание встречается крайне редко. Для наглядности приведу яркий современный пример наставничества в условиях самого популярного вида единоборств — профессионального бокса.
Один из самых легендарных учителей профессионального бокса — выдающийся наставник Константин (или просто Кас) Д’Амато — воспитал несколько всем известных легенд мирового бокса, таких как Флойд Паттерсон, Хосе Торрес и Майк Тайсон. Именно воспитал, так как все его бойцы, исходя из их антропометрии, по общепринятым законам спорта вряд ли могли рассчитывать на серьезный успех. Кас даже никогда не был профессиональным боксером, но стал, наверно, самым легендарным наставником, это связано с тем, что он был им от природы, и это было для него делом всей его жизни. А еще за годы наставничества у него сложилось собственное представление об идеальном бойце-боксере, отличное от стиля «а ля» Мохаммед Али, который на тот момент считался эталонным уже лет двадцать. Для каждого из своих воспитанников, и в боксе, и в жизни, он был отцом. В боксе нет ни одного другого эксперта, изречения которого бы воспроизводились так часто. В боксе также нет ни одного величайшего чемпиона, кто добился бы соизмеримого с Касом Д’Амато результата в наставнической деятельности. Возможно, у экс-чемпионов на это есть несколько причин, таких как:
Недостаток времени и таланта на осмысливание своего и чужого опыта и его передачу ученикам.
Природная неспособность раскрыть талант ученика, объяснять пути достижения мастерства, нужные именно этому ученику.
Нежелание или нелюбовь к передаче опыта и растрата душевных сил во время своей карьеры.
Вот что говорил «железный» Майк о своем наставнике: «… он был моим советчиком, вдохновителем, он был для меня больше чем учитель и даже больше чем отец…».
Самоотдача Майка в упражнениях и в совершенствовании тактики и техники боя, разработанных его наставником, была близка к идеальному уровню. В результате Кас получил бойца, выполнявшего почти все его предписания, из чего выросло боксерское чудо (я бы сказал гунфу) Майка Тайсона. Такой одновременно собранной, мощной, быстрой и эффективной работы техники «тяжелый» профессиональный бокс еще не видывал. Связи в работе ног, корпуса и рук (что соответствует ян-фа) были отработаны на высочайшем уровне. В стиле Тайсона, как и в методах Каса, было много принципов, созвучных философии и методологии гунфу. Его библиотека, помимо прочих, содержала книги по фехтованию, восточным боевым искусствам, философии, тактике и стратегии. Д'Амато также как и древние мастера гунфу наблюдал и изучал поведение животных. Для бокса Каса были характерны: фронтальная стойка (как основная), использование низкого седа, маятниковое передвижение на любом из трех уровней, единая работа и физическая мощь тела. Всё это было наработано в зале и воплощено на ринге в боксерской практике Майка несравненно лучше чем у всех его оппонентов, да и большинства современных «мастеров» гунфу. Наличие всего вышеперечисленного, гений Каса, талант Майка понимать наставника и способность выполнять всё что необходимо, и были фундаментом этих невероятных побед. Но это уже другая и достаточно большая тема, стоящая вне рамок данной книги. Благодаря матрице тренировок, разработанной Д’Амато, Майк Тайсон стал техничнее, быстрее, сильнее, смелее и, главное, собраннее (!) всех своих соперников и психологически, и физически. Почти шесть лет совместной работы Д’Амато и Тайсона закончились выходом на ринг практически идеального бойца и серией его триумфальных побед. При том, что он был один из самых низкорослых и легких тяжеловесов за всю историю бокса, Майк буквально «переехал» своих соперников, как танк переезжает деревянные ящики. В это время Тайсон легко побеждал практически всех своих оппонентов. Но через три-четыре года после смерти Д’Амато, почувствовав вкус гламура и подрастеряв часть идейного и морального его наследия, Майк стал постепенно деградировать. Он был все ещё мальчишкой и мало знал о нравах «высшего» общества. Без Д'Амато, никто его не учил как жить правильно, да и вероятно он и сам бы уже никого кроме своего наставника не слушал. В скором времени он попал в руки «акул» шоу-бизнеса и эта среда уничтожила великого но очень юного чемпиона. Деградация Тайсона в психологическом плане выразилась в слабой «заточенности» на победу, отсутствии дисциплины, излишней самоуверенности, а в физическом плане – в недостатках работы ног (буфа), снижения скорости и силы движения, отсутствия маятниковых передвижений и собранности тела. Этого было достаточно для утери основной идеи боя Д’Амато и горьких поражений. Находясь на вершине славы, но попав под влияние людей, которые, в отличие от Каса, смотрели на него как на дойную корову, Майк не заметил, что разменял духовные ценности, унаследованные от Д’Амато, на лоск чуждых ему идей и вещей. Он стал выходить на ринг не тренированным, не всегда отдохнувшим, а иногда и не совсем здоровым. Конечно, это для него плохо кончилось. Понимание того, что случилось, пришло к Майку много позже. Будь наставник рядом, Тайсон вряд ли совершил глупости, которые он совершил. Майк и сегодня благодарен своему легендарному шифу и не может вспоминать его без скупых мужских слез, потому что он из почти беспризорного уличного мальчишки-гопника вылепил боксерское чудо. Несмотря на не самый весёлый финал своей карьеры, Майк вписал свое имя в историю как один из ярчайших боксеров планеты. Несомненно, этот уникальный боксер с помощью Каса Д’Амато внес в профессиональный бокс новое дыхание и сделал его другим. Его техничный, мощный и ураганный стиль отличался бескомпромиссной и постоянной атакой, без какого-либо уважения к славе, опыту, росту, весу, длине рук и силе оппонента. Тайсон также изменил и свою жизнь. Несмотря на глупые выходки и допущенные ошибки, после всего, что он натворил в молодости, Майк, похоже, осознал многие ошибки и стал вполне разумным и спокойным человеком.
Изречения старых мастеров об ученичестве
Начинаю с воспитания привычек и взращиваю характер, а в конечном счете, получаю судьбу. Ле Цзы
Есть одно изречение, гласящее: «Поднимаясь в гору, имей мужество пройти по обрывистой тропе. Идя по снегу, имей мужество пройти по скользкому мосту». В слове «мужество» заключен глубочайший смысл. Если на опасных поворотах жизни и на ухабах мирских путей тебе не хватает мужества, ты непременно застрянешь в какой-нибудь заросшей бурьяном яме.
Если не работать в уединении, а лишь помышлять о громкой славе, то мастерства не достичь.
Ученик должен сконцентрировать всю свою решительность и силу воли на преодоление самого себя и преодоление собственных границ.
Учиться – все равно что грести вверх против течения: стоит только остановиться, и тебя относит назад.
Упражнения должны быть ежедневными, прерываться нельзя. Один пропущенный день стоит трех. Ученики должны хорошо это помнить.
Ученик должен тренироваться, наблюдая за своими ошибками, удачами и промахами, и тогда его мастерство будет естественно расти.
Ученик лишь тогда станет мастером, когда добьется уверенности в себе, мастерства в боевом искусстве и избавится от самоуверенности обычного человека.
Когда у ученика возникнет сила и дух, лицо его станет одухотворенным, а в глазах появится таинственно-чудесная сила.
Тот, кто учится целеустремленно, неустанно и перед занятием тщательно анализирует все промахи, будет день ото дня все более оттачивать и совершенствовать свое мастерство.
Если проявлять должное усердие, то в какой-то момент
настанет качественное изменение, перерождение. В зале ученик должен быть отрешен от сомнений и мирских тревог.
Технику повторять множество раз, тогда искусство боя само пойдет.
Если однажды утром постигнешь сокровенный путь, то вечером можешь умереть со спокойным сердцем.
Надо отдавать тренировкам все свое сердце день за днем неустанно, тогда боевое мастерство будет совершенствоваться вместе с духом.
На пути нет хоженых дорог. Тот, кто идет хоженой тропой, одинок и в опасности.
Искусный мастер не оставляет следов.
В часы безделья ум тупеет. Используй покой, дабы постичь светоч разума. В часы поглощенности делами ум теряется. Используй светоч разума, дабы достичь покоя.
Путь истины – это общее достояние. Он расстилается перед каждым из нас. Учение – это наша повседневная пища. Никто не может им пренебречь.
От одного искреннего движения души летом выпадет иней, обрушатся стены города, расплавятся металл и камень.
Дисциплина – это выполнение работы, которую ты ненавидишь, так, будто ты ей наслаждаешься.
Страх – это самое большое препятствие для обучения. Но страх одновременно и твой лучший друг. Страх – это как огонь. Если ты научишься контролировать его, то заставишь работать его на тебя.
Победа в бою – это победа характера, огромной силы воли и сверхчеловеческой работы.
Основной секрет гунфу
Я слышу, и я забываю. Я вижу, и я помню. Я делаю, и я понимаю.
Кун Фу-цзы.
Современный мир кажется нам безопасным, он приучает нас не пользоваться интуицией. И это порождает проблему, которая транслируется на наше поведение и порождает дополнительные стимулы для инфантилизма и безответственности. Наряду с ленью и безразличием, эти качества – наиболее опасные помехи на пути самопознания!
И все-таки мы интуитивно понимаем, что при должном усердии (а это одно из определений гунфу) рано или поздно все станет на свои места. Мы, также интуитивно, знаем почти все наши слабости, но предпочитаем их не замечать. Мы даже «закрываем глаза» на свою интуицию и подсознание.
Основным секретом гунфу является упорство и дисциплина. Но это только необходимый минимум, который еще не гарантирует достижение результата. Помимо упорства и дисциплины нужен еще творческий элемент! Это уже вопрос к вашему духу.
Здесь важно духовное и физическое подвижничество (подвиг). Возможно, это один из самых важных смыслов понятия «путь». У одного известного шуточного литературного персонажа в его ежедневных планах был прописан подвиг, имея в виду подвиг как очередную победу над своими слабостями. В каждой шутке есть доля шутки. А если без шуток, то такая победа – это главный путь, которого придерживались монахи всех времен и стран.
Эту «великую тайну» знают практически все, тем не менее это совсем непросто сделать современному человеку, я бы сказал почти невозможно! Секрет прост и заключается в том, что этим нужно просто жить и дышать, с этим засыпать и просыпаться, и тогда все получится! Необходимо стать исследователем самого себя и исследователем боевого искусства в себе. Этим путем может заинтересоваться только один из тысячи, но именно для него и написана эта книга.
Считается, что гунфу приходит не раньше, чем наработаны (офицерская) осанка, центр тяжести, шаги, расслабленность и подвижность тела и рук и согласованная работа трех центров (сань-цай). Так же необходимы взаимосвязанные действия намерения, эмоций, тела, духа и сознания. В занятиях нужно соблюдать меру, не перегружаться и не упускать ни одного дня.
Два метода обучения
В традиции передачи знаний гунфу имеются два подхода, классический и интуитивный. Первый – это регулярное посещение уроков, изучение тао-лу, работа комплексов специализированных упражнений для развития тела и различных навыков. Тут все определенно и существует четко очерченная программа. Недостаток этой программы в том, что она одна для всех. В интуитивном методе все наоборот: учитель объясняет суть через (на первый взгляд) «непонятные» вещи. Это может быть: и молчание, и рубка дров, и копание грунта в скалистой местности, таскание бревен, восхождение в горы либо что-то еще. Отличительная черта здесь то, что, как правило, эти занятия должны быть невероятно трудными, нудными, очень неудобными и даже порой невыполнимыми. Метод преследует собой такую цель, как включение внутренних ресурсов, умение выйти за собственные ограничения, преодоление самого себя. Это подобно проклевыванию птенцом скорлупы для выхода его на свет. Такой метод чаще использовался для обучения учеников внутренней линии, «наследников» школы. В каждой школе есть свой определенный процент соотношения «внешних» и «внутренних» методов. Так, «внутренние» школы содержат «внешние» методы, а «внешние» пользуются «внутренними». «Классические», ортодоксальные школы пусть и в меньшей степени, но также пользуются интуитивным практиками.
Мне повезло познакомиться с методами и «классического», и интуитивного подхода и убедиться в том, что интуитивный метод не менее эффективен. Но при таком подходе особую роль играют самоотдача и самодисциплина ученика и качественный уровень наставника. Так передавали знания наследникам школ в чаньской традиции, о чем есть немало свидетельств.