История цзининцюань
Название системы «Кулак золотого орла» имеет отношение к легенде о златокрылом орле, которая приведена в предыдущей главе. «Золотой» является синонимом слов истинный, драгоценный, изначальный, чистый. Цзининцюань (или сокращенно инцюань) – это система рукопашного боя, которая уходит корнями в глубь веков. Первые ее истоки надо искать в шаолиньской традиции, где берет начало стиль орла – инчжаопай. Его еще называли «орлиный коготь кулака архата» (инчжао лоханьцюань), «коготь орла» (инчжао), «рука орла» (инсао или иншоу). В XII веке полководцем Юэ Фэем (1103‒1142) для обучения офицеров армии был разработана система «108 рук» с использованием техники инчжао. Позже систему прозвали «Юэши саньшоу». Согласно преданию, именно она легла в основу школы, которая, в свою очередь, окончательно сформировалась в нынешнем виде в эпоху маньчжурской династии Цин. Таким образом, школа базируется на системе боя, которая зародилась более 850 лет назад в среде военного сословия. Система долгое время была «закрытой» и гражданским лицам не преподавалась. В эпоху династии Цин она использовалась для обучения императорской охраны, элитных гвардейских частей и офицеров. Считается, что это одна из самых древних, но также и одна из самых жестоких и разрушительных систем боя. Неограниченные в средствах императоры привлекали к обучению своей гвардии, являвшейся опорой императорской власти и элитным военным сословием, самых лучших мастеров империи. Гвардию как универсальный спецназ готовили к сражению в любых ситуациях: в лесах, в степи и пустыне, в горах, на воде и на льду. Гвардейцы несли охрану, подавляли восстания, вступали в открытые сражения, штурмовали крепости и здания, брали «языков» и т. д. Они как наиболее боеспособная часть армии должны были отвечать самым высоким требованиям своего времени и быть универсальными воинами. Поэтому, помимо тактических навыков и владения различными видами оружия, в их подготовку входил и многокомпонентный рукопашный бой. Гвардия в рамках инцюань изучала шаолиньцюань как технику кулачного боя, юэ-ши сань-шоу как технику ближнего боя, заломов и контроля, основанных на захватах на базе стиля орла и шуай-цзяо как технику бросков. (Шуай-цзяо – это борьба, сформировавшаяся на севере Китая на основе монгольской и маньчжурской видов борьбы.) В этот же период в среде офицеров императорской гвардии родился маньчжурский тайцзицюань стиля У.
Ли Куан (приблизительно 1750‒1840)
Монах Ли Куан, живший во второй половине XVIII века, начал изучение ушу с ранних лет и добился определенного мастерства в фаньцзыцюань. Однажды восхищенный качествами инчжао лоханьцюань, он полностью посвятил свою жизнь его изучению. Но его фундаментальные познания фаньцзыцюань с парадигмой вращательных действий оказывали влияние на процессы восприятия, изучения и осваивания инчжаоцюань. В результате этого синергического процесса была выработана новая версия системы, соединившей Юэши саньшоу и фаньцзыцюань. Новая версия получила название цзининчжао фаньцзыцюань – «Кулак вращений когтя золотого орла». Вот таким образом около 250 лет назад началось формирование школы «Кулак золотого орла». Учениками Ли Куана и наследниками его опыта стали два монаха – Фа Чэн и Дао Джи.
Примечание: Существуют противоположные версии того, кто первым соединил эти два стиля. По одной из них, это было сделано в XVI веке, а по другой – Ли Куаном в XVIII веке. Но никаких убедительных доказательств ни у одной из версий не имеется.
Сяосянский Лю (приблизительно 1820‒1900)
История развития школы наиболее достоверно известна со времени Лю Шиюна. Лю Шиюн из землячества Сяосян провинции Танбэй (Хэбэй) изучил юэши ляньцюань, или иначе инчжао цинь-на (технику болевых воздействий с использованием орлиного когтя), у монахов Дао Джи и Фа Чэн. Когда после долгих лет монастырского обучения он приехал в столицу, в боевом искусстве ему просто не оказалось равных. С середины 60-х годов XIX века Лю преподавал императорской гвардии в Пекине. Даже для гвардейцев, охранявших покои императора, его методы обучения зачастую казались излишне жесткими и сложными. Лю Шиюн посвятил изучению боевых искусств всю свою жизнь и обучил много учеников. Он был необычайно мастеровит с длинным шестом, пикой и алебардой, в связи с чем его прозвали Лю «Длинное оружие», но иногда его также звали «Сяосянский» Лю. Во второй половине своей жизни он принял немало вызовов и всегда, даже когда ему было около 70 лет, побеждал своих оппонентов. Он имел добрую репутацию среди людей, что, видимо, было связано с его отзывчивостью и постоянной помощью бедным. К старости он вернулся на родину и преподавал группе учеников. Лю Шиюн считается тем мастером, который первым открыто стал преподавать этот стиль гражданским лицам. Принятыми последователями или учениками внутренней линии (ней сянь) Лю Шиюна были Ли Чжэньшэн, Джи Жисю, монахи Джи Де, Су Лю, племянник Лю Дикуан и собственный внук Лю Шиюна – Лю Чэнъю.
Лю Ченъю (приблизительно 1855‒1930)
Лю Чэнъю, внук Лю Шиюна, кроме своего деда, с детства учился еще у своего дяди, мастера Лю Дикуана, тоже ученика «Сяосянского» Лю, а также у ряда других наставников. В детстве Лю Чэнъю не отличался большой силой, но был дисциплинирован и терпелив. Ближе к тридцати годам он стал заниматься под руководством деда. Вместе с уроками деда невероятное трудолюбие и упорство помогли ему поправить свое здоровье, развить силу и гибкость. Он всегда без раздумий и отсрочек принимал вызовы от кого угодно и где угодно. Небо наградило его еще и преподавательским талантом. Это доказали его «нэй сянь» – ученики внутренней линии, блестящие мастера: сын Лю Кайвень, племянники Лю Жанву, Жен Женьвень и Чэнь Цзычжен, позже заслуживший прозвище Инчжаован.
Жен Женьвень (1882‒1966)
Один из лучших учеников Лю Чэнъю, Жен Женьвень, родом из Хэбэя. отличался невероятной искусностью и силой орлиного хвата. О нем известна интересная история. В начале 1930-х годов в старом Шанхае его кандидатуру, рекомендованную «королем орлиного когтя» Чэнь Цзычжэном, рассматривали в ассоциации «Цин у». Им был нужен мастер школы «кулак орла», так как Чэнь Цзычжен был болен и вернулся на родину, и не мог ездить в Шанхай для преподавания. В связи с тем, что Жен Женьвень не обладал такой славой, как Инчжаован, и был практически неизвестен, руководство ассоциации рассчитывало на то, что наймет нового мастера за умеренную плату. Неизвестный в «Цин у» на тот момент Жен Женьвень потребовал себе ту же плату, что была у Чэнь Цзычжена, т.е. сумму, вдвое превышающую среднюю по ассоциации. В связи с этим, несмотря на рекомендации, у руководства «Цин у» появились вопросы. Все пришло к тому, что другие мастера из преподавателей «Цин у» заявили: «Неужели он вдвое лучше каждого из нас, если требует такой оклад. Если так, то пусть попробует это доказать…» Тогда управляющий ассоциацией заявил Жен Женьвеню: «…Ладно, мы будем тебе платить вдвое больше, но только если ты справишься с двумя лучшими инструкторами ассоциации». Жен Женьвень согласился на схватку одновременно с двумя мастерами. Место выбрали на набережной, недалеко от здания ассоциации. Схватка была недолгой и скоро закончилась тем, что оба инструктора, бросивших вызов Жень Женьвеню, были вынуждены искупаться в водах реки Хуан Пу, что протекала рядом. После схватки Жен Женьвень сообщил, что мог бы завершить эту схватку ещё быстрей, но потратил некоторое время, выманивая своих будущих коллег поближе к реке, куда они смогли бы приземлиться без особого ущерба для здоровья.
Чэнь Цзычжэн (1878‒1933)
Чэнь Цзычжэн (или Чэнь Джипин) родился в деревне Ли Линжан уезда Сюянь, в провинции Хэбэй. В 1914 году перебрался на постоянное жительство в Хэйлунцзян (Маньчжурию). Будучи учеником и племянником Лю Чэнъю, он продолжил совершенствование системы, используя все лучшее из освоенного им ранее стилей инчжао фаньцзыцюань и техники орлиного захвата из юэши ляньцюань. Считается, что в течение своих последних пятнадцати лет он провел детальный анализ системы, в результате которого развил инчжао фаньцзыцюань до формы, в которой она находиться сегодня. В истории развития инцюань Чэнь Цзычжэн является одной из ключевых фигур. Он снискал славу непобедимого бойца, и прозвище Инчжаован – «король орлиного когтя». Сохранилось немало деталей его биографии.
В ассоциации «Цин у»
В 1909 году в Шанхае известнейшим мастером Хо Юаньцзя была основана ассоциация боевых искусств «Цин у» («Чин ву»). Приглашенные мастера инцюань сыграли заметную роль в развитии и распространении этого первого всекитайского и «интершкольного» общества в Шанхае, и достаточно быстро по многим провинциям Поднебесной стали открываться ее филиалы. «Цин у» была уникальной ассоциацией, именно это общество призвало впервые объединиться все школы гунфу, что до этого казалось немыслимым. Уже в 1915 Чэнь Цзычжэн был приглашен в ассоциацию для преподавания. Незадолго до этого он переехал из разоренной войнами и революциями провинции Хэбэй в относительно сытый и богатый и развивающийся Хэйлунцзян. Здесь он продолжал совершенствовать свое мастерство и обучать «кулаку орла» в местном филиале ассоциации, открытой при технологическом институте. Тем временем «Цин у» становиться очень успешным, и ассоциации требуются новые мастера для работы в филиалах ассоциации. В ассоциацию по рекомендации Чэнь Цзычжэна приглашаются преподавать и другие мастера инцюань – ученики Лю Ченъю. В 1919 году Чэнь Цзычжэн становиться заместителем председателя центральной ассоциации «Цин у». С ростом географии и количества филиалов ассоциации Чэнь Цзычжэн много и постоянно выезжает в командировки в различные регионы страны с целью преподавания инцюань и распространения гунфу.
Надо заметить, что не все местные мастера приветствовали такое распространение пришлой школы, устраивали всяческие провокации, вызывая старших учеников Чэнь Цзычжэна на поединки. Результаты этих поединков вызвали еще больший интерес к системе, и стали одной из причин ее распространения в регионы, где о ней раньше только слышали. С 1921 по 1924 он принимает активное участие в открытии новых филиалов в Гонконге, Сингапуре и Ханькоу.
Общеизвестно, что в свое время легендарный северянин Хо Юаньцзя многими считался бойцом №1 в Поднебесной. О нем и ассоциации «Цин у» в наше время снято немало художественных фильмов («Кулак ярости» 1971, «Легенда о бойце» 1982, «Яростный кулак» 1995, «Неустрашимый» 2006, и др.). Когда Хо Юаньцзя (по слухам отравленный японцами) умер, Чэнь Цзычжэну было чуть больше тридцати лет. Его жизнь сложилась в чем-то похожей на судьбу Хо Юаньцзя. Они оба представляли северо-восток Китая. Чэнь Цзычжэн тоже, несмотря на молодой возраст, участвовал в боксерском восстании 1901 года. (Тут следует добавить, что это восстание в итоге было скомпрометировано примкнувшими головорезами, бандитами различных мастей и маргиналами от ушу, целью которых были в первую очередь грабежи. Убивая женщин, детей и стариков, вместе с тем, не забывая о грабежах, они полностью дискредитировали восстание.) Чэнь, так же как и Хо Юаньцзя в свое время, был в жесткой оппозиции с японскими захватчиками. После смерти своего старшего коллеги он как будто принял эстафету нести бремя лучшего бойца Поднебесной. Инчжаован также принимал вызовы от заезжих японских, европейских и американских чемпионов. Чаще всего ему предлагали бои по невыгодным для него правилам. Но каждый раз он выходил победителем.
В 1919 году в Шанхае, в возрасте 37 лет, он в бою по ограниченным для него правилам побеждает американского бойца. В следующем бою с японцем, опять с ограничениями, он выигрывает бой броском. А в 1922 году в бою с ограничениями для ног, заломов и бросков, он в первом же раунде нокаутировал британского боксера, за что ему преподнесли в качестве приза клинок с выгравированной надписью «Король китайского ушу». Говорили, что когда ему перевалило за 35 лет, для победы ему хватало всего лишь двух-трех движений. В конце 1931 года он покидает Маньчжурию, только что оккупированную японцами, у которых могли быть к нему старые счеты, и возвращается в родную деревню. Он не желал, чтобы из-за его отношений с оккупантами страдали родственники и друзья. Его опасения были обоснованными. (Было немало случаев, когда японские каратели разрушали дома неугодных, а остальных жителей: стариков, женщин и детей – сбрасывали в реку.) Другой из причин было то, что он стал чувствовать себя плохо. Говорят, что он не мог принять развал страны, тосковал по старому Китаю и заливал тоску вином. К глубокому горю всего сообщества мастеров гунфу, вскоре после возвращения, в июле 1933 года, он умирает странной смертью в относительно молодом возрасте, хотя официально было объявлено, что это был рак желудка. Существует также версия, что мастер был отравлен японцами, и еще одна, что его отравил один из шанхайских кланов, не простивших Инчжаовану поражения своих бойцов. Наверно, подобных похоронных процессий Китай еще не видел. Как рассказывал шифу Сюань Чжаошань, проводить «Короля орлиных когтей» в последний путь и почтить его память прибыла большая представительская делегация «Цин у», несколько десятков выдающихся мастеров и инструкторов гунфу из разных школ и несколько сотен учеников, знакомых и почитателей его таланта. В гостиницах и ресторанах не хватало мест для всех приехавших, поэтому поминки пришлось максимально растянуть. Сюань Чжаошань рассказывал, что местные полицейские на это время благополучно взяли отпуск, так как никто в городе не мог и помышлять о грабежах, кражах или хулиганстве. Кроме славы непобедимого бойца, Чэнь Цзычжэн снискал славу выдающегося учителя гунфу. Он вошел в число «Четырех величайших учителей цюань-шу» в истории ассоциации «Цин у». Таким образом, он внес свой вклад не только в развитие системы инцюань, но и в развитие ассоциации, ее филиалов и распространения инцюань по всему Китаю и за его пределами. После себя Чэнь Цзычжэн оставил немало достойных учеников, которые продолжали распространять «кулак орла» как в ассоциации, так и вне ее, среди них были Чэнь Гоцин, Ху Гуанвень, Ю Шукон, Гуо Ченьяо, Ван Бинжен и др.
Ху Гуанвень (1896‒1958)
Преданный последователь Чэнь Цзычжэна с 1915 года, Ху Гуанвень (представлена копия рисунка с выцветшего старого фото) посвящал гунфу все свое свободное время. Он считал, что занятия на свежем воздухе лучше, чем в любых залах, и уделял большое внимание силе торса и рук. К середине 30-х годов он стал одним из ведущих мастеров Хэйлунцзянского филиала шанхайской ассоциации «Цин у», где преподавал стиль учжао цзининцюань. В 1934 году по ходатайству родителей и настойчивому желанию самого мальчика, он принял в ученики юного Сюань Чжаошаня. В течение шести лет он последовательно обучал юного ученика искусству цзининцюань и шаолиньцюань. Ху Гуанвень, отличался добротой и внимательностью, тем не менее, в то же время был достаточно строг к нарушениям дисциплины и этики поведения. Также он постоянно требовал осмысленности работы в упражнениях.
Сюань Чжаошань (1922‒2000)
Шифу Сюань Чжаошань посвятил гунфу всю свою жизнь. Вместе с изучением цзининцюань и шаолиньцюань он проявлял интерес к изучению тай-цзи и некоторых других систем. После обучения у Ху Гуаньвеня, с конца 1942 Сюань Чжаошань продолжил учебу у монаха Чень Шигу, который присвоил ему прозвище «сяо хэшан» (маленький монах). Чень Шигу обучал Сюань Чжаошаня особенностям ведения поединка, в разных боевых стилях включая тай-цзи. По воспоминаниям сына Владимира, престарелый человек, похожий на монаха, еще в 1958 году навещал Сюань Чжаошаня в его доме в Харбине, где они проводили немало времени в частных беседах о гунфу за чаем. С помощью Чень Шигу Сюань Чжаошань расширил свои знания по системам цигун, тай-цзы и преуспел в понимании дянь-сюэ шу. В 1959 году Сюань Чжаошань эмигрировал в СССР, где передал свои знания советской молодежи. От шифу нам была передана этика и принципы поведения ассоциации «Цин у», принятые в свое время мастерами десятков лучших школ гунфу Китая.
Три ценности ассоциации «Цин у»:
– Мудрость – мудрого не обманешь.
– Доброжелательность – доброжелательный
не знает беспокойства.
– Смелость – смелый человек не имеет страха.
Десять моральных принципов «Цин у»:
1. Человек: уважение к совершенству посредством нравственных, интеллектуальных и физических упражнений.
2. Характер: самоуважение и уважение к другим на основе справедливости и честности.
3. Заботливость: человечность и равенство через честность и откровенность.
4. Слова и дела: о деловой способности судят по словам и по делам.
5. Доверие: исполнять каждое обязательство и выполнять каждое обещание.
6. Пунктуальность: быть пунктуальным, без исключений.
7. Справедливость: беспристрастно поддерживать справедливость.
8. Служение: служить с честью.
9. Благополучие: отдавать, а не брать.
10. Богатство: любить других, как любишь себя и своих братьев.
Наставления, применявшиеся шифу Сюань Чжаошань:
Приходишь учиться – учись.
Найти хорошего учителя нелегко, а ученика еще труднее.
Недуховных и неверующих учить неправильно.
Сначала уважительность и ритуал, потом остальное.
Упражняться нужно осторожно.
Заниматься нужно регулярно.
Капля воды и камень пробивает. (О наработке гун)
Выращивая дерево, оберегай корень. (Инь-ян)
Все показать – значит, ничего не показать.
Маленькие вещи (детали) могут быть важны.
Во всем надо искать равновесие.
Прекращать занятия после появления испарины на лбу.
Все просто: мало занимаешься – мало получаешь, много занимаешься – много получаешь.
Нет фундамента – нет ушу.
Нет (работы) ног – трудно победить.
Куда идешь, туда и бьешь.
Скорость ударов должна быть подобна граду.
Больше внимания (не стойке, а шагу).
Один шаг – один удар (ногой).
Наступаем – бьем (ногой), отступаем – бьем (ногой).
Без тренировки ног не будет хороших результатов.
Нет орлиного взгляда – нет инцюань.
Руки скрещены, уже не убежишь (про цинь-на).
После занятий прогуляйся и на полчаса закрой «все ворота» (не принимай пищу, не болтай, не купайся и т.д.)
При сменах сезонов в упражнениях, в пище и в поведении соблюдай принципы у-син и инь-ян.
Одно хорошо понятое тао-лу лучше ста недоученных.
Ци накапливается естественно, как в кувшине, снизу вверх.
Гунфу – это объединение руки, тела, взгляда, передвижения и метода (шоу, шень, ян, бу, фа). Без одного (из перечисленных) нельзя (у ча и, пу фа и).
Не важно, что молод или стар, постигнешь – и станешь мастером.
Каллиграфия из рукописи Сюань Чжаошаня 1982 года, с экслибрисом (именной печатью).
Сяо Хэшан (маленький монах)
Сюань Чжаошань родом из северо-восточной провинции Китая Хэйлунцзян. Родился 19 сентября 1922 года в семье дворян (мандаринов), по вероисповеданию христианин. С его слов в Китае в его время жили около 60 миллионов христиан разных концессий (сегодня по последним данным около 130 миллионов). В тяжелое время разрухи, после революции и целого ряда гражданских войн и восстаний, грабежей и раскулачиваний его отцу удалось организовать небольшое предприятие по производству соевых продуктов в своем родовом поместье в предместьях Хулунчена. Детство Чжаошаня прошло в районе Дао Вай уезда Тао Хуа (пригород на юго-востоке Харбина). В то время Дао Вай начал развиваться как промышленный район, в него устремились десятки тысяч людей, желающих найти работу на новом месте, и район стал активно заселяться. Мальчишки делили районы на кварталы и считали их своей территорией, чужаков не пускали, часто случались одиночные потасовки и массовые драки.
Родители не жалели средств на образование сына. В нелегких условиях им удалось оплатить обучение в местном филиале Шанхайской ассоциации «Цин у» и получение высшего технического образования в технологическом институте, что в то время было доступно лишь обеспеченным семьям.
Первым наставником Сюань Чжаошаня был Ху Гуанвэнь – ученик «короля орлиных когтей» шифу Чэнь Цзычжэна и продолжатель традиции системы «орлиных когтей». В начале тридцатых годов он был ведущим инструктором цзининцюань филиала ассоциации «Цин у» в Хэйлунцзян. Ху Гуанвэнь обучал Сюен Чжаошаня цзиньинцюань с 1934 по 1939 г.
В 40-х годах Сюань Чжаошань продолжил обучение у монаха Чень Шигу, мастера у-син-си и тайцзи. Их общение длилось до 1958 года. Под руководством Чень Шигу Сюань Чжаошань изучил особенности нескольких боевых стилей, включая вайшоу и нэйшоу дянь сюэ пай. В дальнейшем Сюань Чжаошань всю свою жизнь посвятил гунфу. Со временем он заслужил еще одно прозвище – «стена ушу». К сожалению, фотографий дифу Чень Шигу не сохранилось, так как они были утрачены в 1960 году в Новосибирске.
В 1955 году в кинотеатре «Москва» города Харбин в КНР он знакомится с Еленой Ноевной Щеголевой, вдовой русского офицера, и через некоторое время женится на ней. Елена Ноевна Щеголева, в девичестве Урушадзе, была русской жительницей Харбина и этнической грузинкой, из семьи специалистов, которые проживали в Маньчжурии еще до революции. В 1945 году во время разгрома японской «квантунской» армии советские войска вошли в пределы китайской Маньчжурии и все русскоязычные жители обрели возможность получения паспорта гражданина СССР. В 1959 году, по причине окончательной коллективизации и раскулачивания и надвигающейся культурной революции, Сюань Чжаошань с женой и тремя детьми переехал на постоянное место жительства в СССР.
Некоторое время после переезда, до 1963 года, они жили в Новосибирске, а затем перебрались в Закавказье, в Тбилиси. Я знал Сюань Чжаошаня еще со школьной поры. Почему-то все звали его дядя Юра. Он работал рядом с «пожарной охраной», на ул. Дзержинского. Нередко я приходил поиграть футбол во двор старого ведомственного общежития «пожарки», где жил мой одноклассник и друг. Если мальчишки вели себя неправильно или дразнились, дядя Юра пригрозит пальцем и улыбнется. Тогда нам, еще мальчишкам, он казался таким добрым дедом-медведем (при росте 182 см). Он был физически сильный, рослый и мощный человек. В то время было невозможно даже предположить, что годы спустя благодаря ему я узнаю о древних учениях дао, чань, инь-ян цзе, у-син и насколько это обогатит мою жизнь.
Мой старт изучения китайского гунфу случился в самом начале 80-х годов. В те годы Сюань Чжаошань начал вести занятия с группой учеников в зале рядом с филармонией. Кроме фундаментальных упражнений по лигун и цигун, на занятиях изучали в основном техники рук и ног из шаолиньцюань. В частных беседах он уделял внимание элементам цинь-на, принципам рук – шоу-фа и ног – бу-фа, практикам дао-ин, дао-ян, нейгун и вайгун. Он даже успел рассказать о календарной системе биоэнергетической ритмологии «цзы-цзя» и ее значении для занятий гунфу. Главное, конечно, передавалось в личном общении. Сюань Чжаошань как носитель идей «Цин у» претворял их основные принципы в повседневной жизни. Он соблюдал и личным примером учил нас правилам и этике сообщества, и уделял немало времени духовному развитию, медитации и цигун. Так он показывал должное отношение к регулярным упражнениям и всегда демонстрировал широту эрудиции в гунфу. Это было время, когда через несколько лет после того, как наше поколение начало знакомиться с гунфу, в СССР был введен запрет на восточные боевые искусства. С учетом имевшегося опыта «Цин у» времен японской оккупации Маньчжурии, мы почти сразу перешли на полуконспиративное положение. Для этого Сюань Чжаошань вывел на первый план практику тай-цзы и цигун, спрятав за ними цюань-фа. Таким образом, опыт «Цин у» позволил избежать неприятностей с властями.
К сожалению, не все ученики, в силу молодости и разности культур, понимали нюансы древних восточных учений и традиций, им хотелось, чтобы все было логически «прожевано», объяснено, проговорено и «преподнесено на блюдечке» без особых усилий с собственной стороны. Не всем было дано понять, что существуют неведомые им традиции обучения, что иной раз мастер может большему научить молчанием. Да и я не все и не сразу понимал и многие вещи переосмыслил годы спустя. Мои попытки объяснения смысла таких традиционных методов «сокурсникам» не давали тогда результата, и большинство из них не смогли расстаться со своим непониманием. Я общался с шифу (дядей Юрой) много реже других учеников, но при личном общении с мастером мы обсуждали темы, о которых многие из учеников даже не имели представления. Получив от шифу особое на то благословение, со временем я решил изложить часть этого наследия в книге, которую вы держите в руках.
Осенью 1984 года, когда вернулся из Средней Азии, я привез дяде Юре набор форм ушу шанхайского издания Цисин (1936 года), он обрадовался, узнав старое издание «школьной» версии двенадцати дорожек тань-туй. Это была обязательная часть программы школы, по которой шифу когда-то учился сам, и я видел, что ему было очень приятно вспомнить свои молодые годы. Тогда я видел его в последний раз. Рассказал ему, что по семейным обстоятельствам переехал в Ташкент, и учусь цюань-шу усинцюань у мастера Саночкина Ю. М. Мой рассказ о наставлениях Саночкина немало удивил его. «Хорошо учит!» – искренне признал тогда дядя Юра, со значением подняв указательный палец левой руки вверх к небу.
Про себя он говорил: «…возможно, я не самый лучший ученик своей школы, но школа, в которой я учился, точно из лучших во всем Китае». Его личный стиль отличали высокие устойчивые стойки, быстрые мощные атаки рук и техника сметания ног. Особенностью его стиля было то, что вместе с выполнением орлиных хватов часто использовались техники на-май, да-май и вай-гу. Он знал толк в «чистом» гунфу, был хорошо образован, добр, честен, толерантен, но (по понятным причинам) не любил милиционеров и Ленина. «Хороший человек долго в милиции работать не сможет», – говорил он.
То, что Сюань Чжаошань рассказывал, подсказывал, то, чему успел и даже не успел научить нас, помогло мне и другим его ученикам впервые соприкоснуться с аутентичным духом гунфу великих мастеров. Его наставничество дало нам мощный импульс на пути самосовершенствования. Добрая память о шифу живет в наших сердцах. Он прожил непростую и, наверно, даже трудную жизнь, вынужденно оставив родину. Несмотря на это, шифу прошел свой путь, сохранив достоинство и искреннюю любовь к ушу, которому посвятил всю свою жизнь и веру в способности человека. Сюань Чжаошань покинул сей мир в 2000 году в возрасте 78 лет. Вечная ему память.
Вспоминая занятия
Если восстановить в памяти упражнения, которые применял Сюань Чжаошань, то выглядело это приблизительно следующим образом: начинали обычно с цигун и вайгун упражнений – помыть голову «воздухом», очищающее «дыхание льва», цигун стряхивания, кистевые упражнения с напряжением кулаков. Затем следовала разминка: похлопывания, разминка кистей, рук, ног и всех суставов (по принципу сверху вниз или снизу вверх). Второй этап – это мабу чжуан и затем упражнения для ног, шаги по квадратам (9 дворцов), по треугольникам, попеременный шаг на месте, шаги с ударами ног и колен, перекрестный шаг руки у бедер, перекрестный шаг с боковым ударом ноги, перекрестный шаг с ударами рук, отработка сметаний и подсечек (сезантуй). Третий этап – упражнения на укрепление тела, различные отжимания, лежа или стоя в упоре, например ходьба «муравьем» или «медведем». Нэй-гун для предплечий, силы запястий и пальцев, выброс пальцев после напряженного сдавливания, упражнения для наработки ин-чжао.
Четвертый этап – парные удары руками, «посох архата», отработка ударов и блокировок руками на месте, то же с шагом на месте и с шагом в движении. Отработка основных ударов и блокировок с колена, и в ходьбе по дорожке в различных сочетаниях. Отработка серий ударов – ли-чжое. Отработка связок в дорожках.
Пятый этап – завершение упражнениями на гибкость и цигун. Прошло тридцать пять лет, и в собственной практике, и в преподавании я по-прежнему использую большинство из этих методов и упражнений, основанных на вечных принципах.
«Юэ Саньцзы»
Было бы неправильно с моей стороны не рассказать о моем втором шифу, у которого я продолжил обучение после переезда в Среднюю Азию, тем более что я его уже упоминал. Интересно, что, как ни странно, его тоже звали дядя Юра, а система, которую он передавал ученикам, так же как и цзиньинцюань, уходит корнями в «Юэши саньшоу» и также включает в себя «фаньцзыцюань». О Юрии Михайловиче Саночкине я могу говорить только с безграничной благодарностью, потому что ему я обязан моим дальнейшим становлением и развитием в гунфу, умением понимать жизнь как путь, применять принцип гунфу в любых жизненных ситуациях. Мы исходили с ним не один десяток километров в горах Тянь-Шаня, и он всегда терпеливо и тепло относился ко мне и поддерживал в трудные моменты и словами, и главное, личным примером. Юрий Михайлович Саночкин, мой названный дядя, в народе «Сан Саныч» или «Михалыч», (он же «Юэ Саньцзы», он же «БЭН»), родился в августе 1940 года в поселке Ревда, Свердловской области. Рос болезненным ребенком. Когда ему было 6 лет, родной дядя, вернувшийся из Маньчжурии после Второй мировой войны, забрал его к себе на воспитание и начал лечить особыми дальневосточными методами. В 12 лет мальчик уже становится чемпионом Красноярского края по боксу среди юниоров. В 18 лет мастер спорта по самбо. В 1959‒1961 гг. прошел воинскую службу в засекреченном спецназе ВМФ. Участник анонимных боевых операций в Латинской Америке. С 1970 по 1975 год он учился у мастера усинцюань Ли Сюнэна (1920‒1984) в Средней Азии. С 1975 по 1982 год по рекомендации мастера Ли Сюнэня он продолжил обучение у шифу Чжан Ченхуа (1906‒1983), мастера древней версии цисинфа синъицюань. В конце 80-х первый руководитель федерации ушу Узбекистана. В 1990 году переехал в РФ, где по сей день передает свой опыт ученикам внутреннего круга. Когда Саночкину Ю. М. было 60 лет, он на моих глазах спокойно мог спрыгнуть с высоты 3-х метров и мягко приземлиться, а в 75 лет он способен инспектировать кровлю собственного дома, двигаясь по самому коньку. На рисунке – его портрет, презентованный мне на память, который был подписан собственноручно мастером в далеком 1985 году, непростом для него и его близких учеников. В приложении к данной книге публикуется часть рукописи, подаренной мне в 2006 году, которая содержит описание его «семизвездного» метода боя. Цисинфа – это очень мощная и жесткая боевая система, имеющая мало общего по своему духу с современным, выхолощенным синъицюань. Внешне она ближе к боевой разновидности даченьцюань (еще одной версии синъицюань). Эти две системы имеют схожие комплексы нэйгун, которых нет в других системах. Вчера, пересматривая дома старые видеозаписи, снятые на любительскую кинокамеру, наткнулся на видео одного боя, по которому можно сделать вывод об уровне эффективности системы цисинфа, поэтому приведу его описание. Дух и этика традиции гунфу не позволяют принимать участие в спортивных или профессиональных соревнованиях, то есть за славу и за деньги. Несмотря на это, в самом начале 2000-х один из учеников Юрия Михайловича, Алексей, решил выйти в «клетку» ММА и попробовать себя, хотя бы один раз, в схватке с реальным мастером «боев без правил». Ему представился случай на одном из чемпионатов СНГ сразиться в (не титульном) поединке с победителем нескольких турниров и экс-чемпионом мира в полутяжелом весе, который был приглашен в качестве заезжей «звезды» известным российским бойцом и промоутером соревнования Олегом Тактаровым. Гостем был Нико Хилл – чемпион мира (ММА) 1999 года, по версии UAF из США, где, помимо выступлений в клетке, он снялся в дюжине фильмов, названия которых все еще на слуху. Несмотря на то, что Ник был на двадцать килограмм тяжелее, имел опыт побед в нескольких турнирах, а Алексей проводил свой первый бой в клетке, схватка была скоротечной. Смотрю на экран и вижу, что Ник, видимо удивленный силой того, что «прилетело» ему на первых секундах, терпит боль и оказывает жесткое сопротивление. Как опытный боец, он собран и даже делает попытку идти в контратаку, проводит борцовский проход в ноги, пытается опрокинуть Алексея, тем не менее на 43-й секунде боя, чтобы прекратить избиение и сохранить здоровье калифорнийского бойца, его секундант, афроамериканец, выбрасывает на центр помоста белое полотенце. Судья поднимает руку Алексея. Практически все зрители в шоке, ранее неизвестный, худощавый дебютант меньше чем за минуту «сломал» в клетке экс-чемпиона мира. Начинается торжественное закрытие турнира. Ник Хилл по приглашению Тактарова опять (уже переодевшийся и в черных очках) выходит на помост, подходит к микрофону хромающей походкой и с разбитым лицом и, помимо общих слов о соревнованиях, объявляет, что обещает обязательно приехать еще раз, чтобы поквитаться со своим обидчиком. Олег Тактаров переводит сказанное на русский язык… Играет музыка, танцуют девушки. Запись заканчивается… С тех пор прошло много лет, но Ник так и не сдержал свое обещание, а Алексей, удовлетворив свое любопытство, видимо окончательно, потерял интерес к подобным схваткам и больше в «клетке» не появлялся. Да и я его уже много лет не встречал, вот только слышал, что после боя Лёша сделал карьеру чиновника. Ну а Ник, судя по роликам в ю-тюбе, стал проповедником:
https://www.youtube.com/watch?v=LF03RDlcnIY
https://www.youtube.com/watch?v=RnR4AsLZyQA
По причине зажатости Алексея в связи с дебютом, он не выглядел в бою эффектно, но был достаточно эффективным даже для бойца сильно превосходящего его и по весу и по опыту. На этом я завершу свой рассказ о цисинфа, так как такое серьезнейшее боевое искусство также заслуживает не одной отдельной книги. Возможно, ее напишет кто-то еще из учеников «Юэ Саньцзы» в будущем, если, конечно, на то будет благословение мастера. Больше информации по этой системе читатель найдет в приложениях в конце этой книги.
Концепция гунфу
Путь истины – это общее достояние. Учение – это наша повседневная пища.
Когда мы видим безупречно выполненные фигуры высшего пилотажа боевого самолета, мы, как правило, говорим «асс», что в России может подразумевать высшее мастерство. В Китае такой уровень мастерства называют гунфу. В Поднебесной гунфу относится к понятиям традиционной культуры и переводится как «совершенная работа», «мастерская работа», «высшее мастерство». Термин гунфу применяется для любого вида деятельности, направленной на самосовершенствование человека. В нашей культуре он более всего перекликается по смыслу с такими терминами, как «безупречность», «достижение», «подвижничество», «мастерство», «должное усердие». Таким образом, гунфу может стать оценкой работы архитектора и полководца, живописца и хирурга. Например, живопись Альбрехта Дюрера и В. И. Сурикова, музыку И. С. Баха и Г. В. Свиридова, искусство полководца А.В.Суворова и автомат М. Т. Калашникова можно назвать в той или иной степени совершенными, и это совершенство и есть гунфу.
Последние полвека гунфу стало синонимом китайского боевого искусства, которое правильнее называть ушу. Несмотря на то, что есть и другие, даже более древние названия китайских боевых искусств, такие как у-и, цюань-фа, цюань-шу, цюань-юн, цинь-юн, цзи-цзяо, го-шу, цзи-юн, наиболее правильным и общим для всех является именно ушу (боевое искусство) или цюань-шу (кулачное искусство).
Китайская культура подарила миру термин гунфу. Это не могло случиться без даосских концепции космогенеза и соответствия микро- и макрокосмоса и конфуцианской идеи самоконтроля и самосовершенствования человека в социуме. Со временем концепция гунфу стала широко использоваться и чань-буддийскими мыслителями. То, что эта идея была так широко принята в Поднебесной и в соседних странах, объясняется характерным трудолюбием народов Индокитая и Восточной Азии. Идея гунфу «достижение через труд» была близкой им по духу.
Китайцы любого вероисповедания – даосы, буддисты, христиане и мусульмане в равной степени бережно относятся к их общему наследию – гунфу. Концепция гунфу является одной из наиболее отличительных черт ушу. Именно наличие этой концепции позволило школам ушу привнести фактор культивации мастерства в повседневную практику своих адептов и сделать эту культивацию, т.е. гунфу, самой сутью ушу.
Гунфу больше, чем боевая система
Не дорога – не ходи. Поговорка.
В свое время мне в руки попалась книга по одному из внутренних стилей гунфу в переводе советского подпольного самиздата. Я был удивлен, прочитав название книги «Пагуа – китайский бокс для здоровья, долголетия и самозащиты» (автор Р. Смит). Мне, крепкому парню, кандидату в мастера по двум видам спорта, вопросы здоровья и долгожительства в возрасте 20 лет были неактуальными. И удивило именно то, что слово «самозащита» было поставлено не в начале, а в конце названия. Лишь со временем, когда мне перевалило за 50 лет, я с улыбкой вспомнил то удивление. Аспекты здоровья и долгожительства со временем выходят на первый план. Но молодому человеку понять важность таких вещей, как здоровье и долгожительство, в силу присутствия избыточного количества энергии и отсутствия жизненного опыта, оказывается непросто. Один из «секретов» гунфу в том, что это искусство не является только боевой системой. Гунфу – это тотальная система самозащиты, включающая, кроме физической самозащиты, еще и психическую, умственную и даже кармическую сферы. В современном мире гунфу – это система самовоспитания, самосовершенствования, это даже стиль или образ жизни, основанные на принципах китайской натурофилософии, методах оздоровления и практике воинского искусства. И действительно, здоровье, долгожительство и самозащита являются тремя составляющими элементами правильного жизненного пути и взаимно дополняют друг друга. Это триединство есть одно из проявлений многогранности гунфу. Обращаю внимание любителей единоборств на то, что методы его преподавания построены таким образом, что треть упражнений посвящена совершенствованию физических возможностей человека и сохранению здоровья, вторая треть – духовным и морально волевым качествам человека, и лишь оставшаяся треть – сугубо боевым навыкам. Гунфу в определенном смысле является выражением законов универсума на практике. Этот аспект в древности назывался дао-шу (в переводе – искусство дао), в книге мы еще вернемся к этой теме. Гунфу практикуют, чтобы быть здоровым человеком, жить долго и не погибнуть по глупости.
С течением веков гунфу оформилось в систему самосовершенствования, включившую в себя аспекты боевого искусства, философии, восточной медицины, древней даосской алхимии, медитации, астрологии, биоритмологии, оздоровительных практик, и стало феноменом китайской культуры.
Мир, вселенная, окружение, социум, согласно закону инь-ян, это взаимосвязанные вещи. Этот мир постоянно общается с человеком, но обычно человек не видит и не слышит его. Каждый хочет научиться влиять на окружение, каждый хотел бы изменить мир к лучшему в своем понимании. Гунфу – это первый шаг в этом направлении, который состоит в следовании природе и ее основным принципам. Нужно иметь трудолюбие и немного терпения, и мир, почти как зеркало, отразит реальные внутренние достижения человека, что рано или поздно проявится в изменениях вокруг него. Поэтому и говориться: «что посеешь – то и пожнешь».
Путь этот непростой, и на нем обязательно встречаются трудности. Жизнь с самого ее начала, с момента рождения есть преодоление. Чтобы преодолеть трудности на пути, важно совершенствовать и тело, и дух, развиваться духовно, расти, становиться выше себя и следовать правилам. Правило – это фиксация закономерности и здравого смысла, сформулированная на основании неоднократно подтвержденного опыта. Этот опыт записан в памяти человечества, в файлах с названиями: высказывания мудрецов, народные пословицы и бессмертные изречения. Среди них полно напутствий и предупреждающих правил (как дорожные знаки), по сути, все они говорят: «осторожно, грабли».
Если при движении на автомобиле по шоссе пренебрегать предупреждающими знаками, то в неприятности можно попасть быстро и легко, так же и на пути гунфу. Следовать учению и наставлениям учителя необходимо. Не стоит думать, что ты умнее других. Эгоизм и самоуверенность, пожалуй, самые большие «грабли», на которые наступило несметное количество человеческих душ.
Отличия гунфу от спортивных единоборств
Большая река течет медленно. Пословица.
Цель традиционного гунфу – это многостороннее саморазвитие человека. Кроме самозащиты, гунфу – это особый образ жизни, с осознанностью каждого шага. Это другой способ мышления и метод преодоления собственных слабостей. Если хотите, это еще и эзотерический путь, основанный на воинском искусстве. В древности настоящий мастер гунфу должен был стать мастером пяти искусств. Как правило, среди этих искусств были каллиграфия, астрология, ушу, медицина и философия. Могли встречаться и другие сочетания, но эти пять считались классическим набором. Гунфу – это не искусство боевых «быков», но разумных людей, поэтому сегодня традиция не ставит целью воспитание гладиаторов и, в отличие от спорта, имеет совершенно другую систему ценностей. Одна из главных ценностей гунфу – это направленность на гармонизацию жизни человека и удовлетворение ее важнейших потребностей: здоровья, долгожительства, безопасности. Вместе с тем принадлежность к школе с ее древней историей, познание себя и собственного духовного мира, саморазвитие характера реализуют другие основные потребности человека. Гунфу несет мир в душу адепта, развивает способности к преодолению трудностей и ведет к достижению духовного и материального достатка.
Отличия гунфу от спортивных единоборств.
Профессиональные и спортивные единоборства – это в первую очередь бизнес или занятие для изначально физически одаренных людей. За относительно короткий промежуток времени из здоровых от рождения людей, обладающих физическими талантами, интенсивно готовят бойцов, которые затем за славу и деньги калечат друг друга на ринге, в клетке или на помостах. Поэтому сразу после завершения карьеры человека здесь почти всегда ждут болезни, дорогостоящие операции и лекарства. Сотни из них заканчивают свою спортивную карьеру инвалидами и больными людьми, а десятки из-за травм, перегрузок и сомнительной фармакологии ежегодно отправляются на тот свет еще в молодом возрасте, причем впечатляющий список разного рода единоборцев дополняют даже футболисты, хоккеисты, лыжники, и т. д.
Бокс против гунфу
Чтобы лучше выявить преимущества практики гунфу, сравним его с профессиональными единоборствами. Разница между гунфу и самым популярным единоборством, профессиональным боксом, хорошо видна на примере жизни этих известных людей:
Мухаммед Али, 1942 года рождения, легендарный чемпион по профессиональному боксу, тяжеловес, рост 191 см. Родился и жил в благополучных США. От рождения имел исключительно отменное здоровье. В свои 42 года, по причине болезни Паркинсона, он, к сожалению, уже представлял собой жалкое зрелище и жил в этом состоянии оставшиеся 32 года своей жизни. Последние годы жизни Али провел в инвалидной коляске, скончался в 74 года. Он был хорошим человеком, мир его душе.
Ип Чун, 1924 года рождения, мастер гунфу. Рост 154 см. Родился больным ребенком, в голодное время, в голодном Китае. Пережил несколько войн, оккупацию и иммиграцию. В свои девяносто два года ежедневно (за исключением выходных) преподает ученикам гунфу, читает лекции по истории, музыке, культуре и философии в университетах. Снимается в кино. Ездит с семинарами по всему миру и получает удовольствие от физической активности.
Дело не столько в продолжительности жизни (хотя и в ней тоже), сколько в ее качестве и содержании. Обратите внимание на лицо, на выражение глаз и на улыбку, которая отражает уровень удовлетворенности жизнью. Напрашивается вопрос: в чем сила, брат? Разумеется, не все мастера были долгожителями, но даже в условиях их нелегкой жизни в Китае они жили немало.