Культурные традиции. Пьесы & рассказы. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. КРАСНАЯ МЕЛЬНИЦА (Глеб Нагорный)

Поднимается «танцующий» занавес.

Гримерка танцовщиц.

Тихо звучит легкая классическая музыка.

Магда и Инесса делают растяжку на балетном станке. Виола и Любочка красятся у трюмо.

Позже к ним присоединяется Тулуз.

ИНЕССА (закинув ногу на балетный станок). Идиот какой-то. Почему я должна в какую-то мутную партию вступать? Их же, Альфред этот Германович, даже слово «краеведение» непонятно, как использует. Представляю, что у них в партии интимной «Близости» творится. Сплошные краеведы.

ВИОЛА (красится у трюмо). Не всё ли равно, куда ради денег вступать? Вот ты, например, давно деньги получала?

ИНЕССА. Недавно.

ВИОЛА. Так поделилась бы, что ли. Мне за комнату платить нечем.

МАГДА. Я с тобой зато сильно поделилась, оторва!

ВИОЛА. Ты не так поняла. Он творил!

ЛЮБОЧКА. Не ругайтесь, девочки.

МАГДА. Пошла ты, Любка, куда подальше! Или наш кривоногий и твои портреты писать начал?

ЛЮБОЧКА. Почему портреты?

МАГДА. Потому что, когда я за ними пошла, то он, видите ли, писал. Вилку нашу. В полный рост. Нагишом. А сам до пупа раздет.

ЛЮБОЧКА. Сверху или снизу?

МАГДА. Был бы снизу, Вилка бы здесь не сидела, а в ацетоне плескалась!

ИНЕССА (Магде). Это они для остроты красок. (Виоле.) А деньги я за свитера получила. Вязать, знаешь ли, недавно начала. На досуге. Когда уровень кислоты в агрегатах на Колчаковском не измеряю.

МАГДА. Ты, Инка, зубы тоже не заговаривай. Придет этот сучонок еще в мой дом. Художник, блин. Псевдореалист!

ЛЮБОЧКА. Да что вы к нему привязались все. У вас другая проблема.

ИНЕССА. Почему это у вас?

ЛЮБОЧКА. Потому что нам с Вилкой всё равно, а у вас эти… Амбиции.

МАГДА. Вона как! Амбиции! Что-то я не припомню, чтоб этот доходяга хоть один эскиз мой набросал. Нажрется водки, оттопчется, что петух во хлеву, и спать.

ИНЕССА. Во хлеву копытом бьют.

МАГДА. В ночи и копытом, кстати, бывало. Судороги у него. Алкоголические.

ЛЮБОЧКА. Я не об этом.

ВИОЛА. Магдуль, ну что ты. Ну он один раз только… Портрет мой.

МАГДА. Я тебе не Магда! А Марья Владимировна!

ВИОЛА. Марья Владимировна, ну с кем не бывает. Ты ж Тулуза знаешь. Мне вообще, может, и жизни-то чуть-чуть осталось, и портрет этот последний в моей жизни, а я без нормального искусства уже не один месяц. (Прикладывает обе руки к груди.) Надышаться бы. Да и не муж он тебе, кстати.

МАГДА (тянет пальчики пальцев рук к ступням). Хватит меня шантажировать своими несуществующими болячками. Сходи к врачу, развей мои сомнения. А муж – не муж, так это не твое дело! И замуж он меня звал, между прочим! И не один раз.

ВИОЛА. Что ж ты не пошла?

МАГДА (распрямляется как пружина). Портреты мне его не нравятся!

ИНЕССА. Девки, миритесь уже, наконец. Задрали. Давайте – мизинцы растопырили и крючками соединились. Вас послушать, так будто кругом Девы Марии с Исусиками бегают. Ну бывает…

ВИОЛА. Ин, а ты в самом деле хорошо вяжешь?

ИНЕССА. Нормально. Никто не жаловался.

ВИОЛА. А мне свяжешь что-нибудь?

МАГДА. Удавку!

ИНЕССА. Так, бабы! Хватит! Миритесь, я сказала! Натурщицы вы мои… Ну? Вилка, давай, проси прощения. С меня шарф.

ВИОЛА (подходит к Магде, протягивает мизинчик). Давай, а?

МАГДА (отталкивает Виолу). Не буду я с ней мириться! Чтоб ни одного моего эскиза!

ИНЕССА. Значит, ты – муза. Их для великого хранят.

МАГДА. Для надгробий, да?! Ты это хочешь сказать?!

ИНЕССА. Сглазить боятся, сглазить. С колена согнать. Магд, ты чего тут сцены закатываешь? Мы ж в одной упряжке. Нам работать вместе.

МАГДА. А я, закусив удила, работать буду. Думаешь, он первый раз чужие портреты рисует?

ИНЕССА. Думаю, и ты не всегда соло пляшешь. Помиришься с Вилкой, с меня свитер.

МАГДА (задумчиво). Серьезно? С розами?

ИНЕССА. С ними. И рукав тебе летучей мышью сделаю.

Дамы меняются местами. Инесса и Магда идут делать макияж. Виола и Любочка направляются к балетному станку.

ЛЮБОЧКА. Ин, а мне?

ИНЕССА. А виртуальным изменщицам я не вяжу.

ЛЮБОЧКА. Ну, Ин. Я же в Интернет-кафе от скуки хожу. Колька же без работы. Днем уйдет на поиски – вечером в хлам. А мне общение нужно. Этот. Социум. На меня в городе, как и на Вилку, тоже давно никто не западает.

ИНЕССА. Надо пробовать. Чаще на людях бывать. А не по сайтам бегать.

ЛЮБОЧКА. Я Кольку своего люблю, ты ж знаешь. А Интернет – это так, для дóсуга…

ВИОЛА. Это Интернет – общение, что ли?..

ИНЕССА. Во-во. Пристанище унылых интровертов и конченых неудачников. И не дóсуга, а досуга. Не уподобляйся краеведам, пожалей мои ушные перепонки с мочками.

ЛЮБОЧКА. Извини. Ну а что еще делать? С Колей же особо не поговоришь… Ин, свяжи, а?

ИНЕССА. Рейтузы, хорошо? Коляну твоему должны понравиться. Если заметит вообще. Ты б встречаться уже со своими виртуальными знакомцами начала, что ли.

ЛЮБОЧКА. Так они ж в других городах все. Кто в Москве, кто в Питере.

ИНЕССА. На дешевый гламур потянуло? Думаешь, там по-другому? На самом деле сидит за монитором такой вот «Колька – синяя майка» и пишет тебе от имени «Васьки – золотая цепка».

ЛЮБОЧКА. Ну ты скажешь, тоже. Меня один, между прочим, в гости приглашал.

ВИОЛА. Что ж ты не поехала?

ЛЮБОЧКА. А на кого я Кольку брошу?

ИНЕССА. Всё с тобой понятно. Так и быть свяжу тебе пару шерстяных чулок до колена. Синих.

ЛЮБОЧКА. Хватит тебе уже шутить, Ин. Свяжи мне лучше перчаточки такие модные. Без пальчиков.

ИНЕССА. Они сто лет назад модными были. У лотошниц с пирожками. Ладно, свяжу.

ЛЮБОЧКА. Правда? Вот спасибо! (Подбегает к Инессе, целует.)

ИНЕССА (чуть отстраняясь). Ох, и глупая же ты, Любка. Ладно, хорош телячьи нежности разводить. Магда? Вилка? Ну?

ВИОЛА (снова подходит к Магде, протягивает мизинчик). Магд, ну извини. Ну, прости… Давай, а? Мирись, мирись, мирись и больше не дерись.

МАГДА (протягивает мизинчик). На, подавись.

ИНЕССА. Вот и замечательно. Итак. На повестке дня вступление в партию, что уже само по себе печально.

ЛЮБОЧКА. А я вас, девчонки, не пойму. Это же как в Интернете. Ну, как в сообщество вступить. Зашел-вышел. Что мы теряем?

ИНЕССА. Думаешь? Зашел-вышел?

ЛЮБОЧКА. А чего? Меня, знаете, сколько в друзья добавляло, а потом удаляло. А я что, нормально. Свобода выбора. Демократия. Этот, как его. Плюрализм.

ИНЕССА. Дура ты, Любка. Тут, знаешь, если из друзей удалят, то уже не виртуальным гробиком запахнет. Короче… Мы в партию вступаем. И это не Интернет. У кого есть мнение?.. Боже, откуда во мне этот слог?

МАГДА. Гены, Инка. И память историческая.

ИНЕССА. Вот именно, что историческая. Так вот, генофонд, вступаем в партию. Вопрос. Оно нам надо?

ВИОЛА. Ну я думаю, хуже не будет, если нас проспонсируют.

ЛЮБОЧКА. И Колька, может, сивуху пить перестанет. Он же у меня нежный. Ему нельзя пить плохое. Почки, печень.

ИНЕССА. Так, ну с вами всё на уровне колготни и рейтузов. Магда?

МАГДА. С одной стороны мне плевать, конечно. Я и в «Женскую» только под восьмое марта вступила. Они тогда неплохие наборы косметики и кастрюль раздавали, но что-то не пойму, откровенно… А зачем всё это нужно?

ИНЕССА. Вот и я не пойму. Каким-то тут паленым пахнет. А позовите-ка, девочки, Тулуза. Неплохо бы и его мнение узнать.

ВИОЛА. Я сейчас.

МАГДА. Стоять!!!

ЛЮБОЧКА. Девочки, давайте я.

ИНЕССА. Давай. Только без портретов там.

Любочка выбегает.

ИНЕССА (Магде и Виоле). Слушайте, хватит уже. А то я вам таких саванов навяжу, закачаетесь. Ты, Вилка, конечно, паршивка. Нет в тебе солидарности. Но и ты тоже хороша. (Магде.) Ни вашим, ни нашим. Или замуж за него выходи, или делись. Сама знаешь, как в городе с мужиками. Я по-бабьи Вилку, кстати, хорошо понимаю.

МАГДА. Так ты поэтому не пускала меня за ними сходить?

ИНЕССА. Меньше знаешь – крепче спишь.

Любочка приводит Тулуза.

ИНЕССА (Тулузу). Ну а ты, что скажешь?

ТУЛУЗ. А что сказать? У меня кисти, палитра. А тут Виола пришла. Я смотрю на нее. И вдруг началось. Я что, виноват? Это ж творческий процесс. Чувствую – надо. Писать могу. Работать. Начал с платья, конечно. Но вижу, мешает. Силуэт рыхлый какой-то. Размытый. Говорю, обнаженной попробовать надо. Вроде как Афродитой. У нас ведь у художников не сразу. Чтоб распознать силуэт – его из волн выцепить надо… А жарко ведь в мастерской. Ну я и разделся. По пояс… У меня такое раз в месяц, кстати, только бывает.

МАГДА. Вот, вот.

ИНЕССА. Это всё?

ТУЛУЗ. Не всё. Я ведь проработать объект должен, прочувствовать, иногда даже прощупать, пропальпировать, можно сказать. Аккуратно, конечно же. Кистями, так сказать, огладить. Оттенки поближе увидеть. Вот, подошел. Пропальпировал. А тут – Магда ворвалась. Ну и получилась такая вот нелепица. Экспрессионизм, в некотором смысле. Извини, Магд. Неправильно ты нас поняла.

МАГДА. Кисть зато хороша была. С палитрой. Я тебе сейчас всю харю располосую!

ИНЕССА. Так! Всё! Магда, успокойся! Глаза ему потом выцарапаешь… Тулуз, я не это хотела спросить. Ты насчет Элки, что скажешь?

ТУЛУЗ. Сука она. Ее только черной гуашью писать. При лунном затмении.

ИНЕССА. Это мы все знаем. Что по поводу вступления в партию?

ТУЛУЗ. Ну что… Если выставку, конечно, сделают. Авторскую… Биеннале.

МАГДА. Ты пил, что ли, сегодня? Какое биеннале?

ТУЛУЗ. С портретами.

ВИОЛА. Ой, лучше не надо. Там такое.

МАГДА. Какое там – такое?!

ИНЕССА. Да спуститесь вы все на землю уже! Конкретный вопрос. Тулуз, твое мнение по поводу вступления в партию?

ТУЛУЗ (загибает пальцы). Кисти очень нужны. Беличьи, желательно. Неплохо б, конечно, из соболя американского или египетского мангуста, но можно и не разевать варежку. Что еще? Охра венецианская, лак-гаранс, лазурь берлинская. Ватман, картон бристольский… Это для себя. А для «Мулен Руж» – материал для декораций. Погрубее. А то мельница уже вся перекосилась. Погода все-таки не французская…

ИНЕССА. Ты издеваешься?

ТУЛУЗ. Просто знаю, чем это всё закончится.

ЛЮБОЧКА. Чем, Тулузик?

ТУЛУЗ. Ничем. Кто мы, так – масло на холсте страны. Размажут нас. Но я, в принципе, не против. Мне терять уже давно нечего. Я и так всё потерял. С другой стороны, а вдруг и правда… (С надеждой.) Не кинут в этот раз.

ИНЕССА (задумчиво). Художества пошли. Шиза… Иными словами, все как бы «за», я правильно поняла?

ЛЮБОЧКА. Как бы – да.

МАГДА и ВИОЛА (вместе). Ну да. (Быстро и недовольно переглядываются.)

ИНЕССА (неожиданно). А я вот против.

ВИОЛА. Ты чего это, Ин, надумала? Ладно, ты со свитерами и азотным комбинатом. Магда вон на фабрике. Ну, Тулуз еще как-нибудь пробьется. Кинотеатр, в конце концов, есть, афиши клепать будет. Любка вообще всегда, то полы у кого помоет, то постирает. А я что?

МАГДА. А ты на панель! Портреты с тебя рисовать будут!

ИНЕССА. Цыц, девки. Да, я – против. Потому что не понимаю, что происходит. Но вас большинство. И я одна к четырем получаюсь. Как свеча к букету на кладбище. Короче, я вас, бабы, (смотрит на Тулуза) понимаю. Голосовать будем?

ВИОЛА. Да ну его. И так всё понятно. Руки еще тут поднимать.

МАГДА (с сарказмом). Вот именно. Ты ж по ногам в основном, да, Вилка?

ИНЕССА (усмехается). А что, отличная идея. Задираем? Кто – «за»?

Три правых ножки с подвязками от спонсора взмывают вверх. За ними неуверенно тянется рука Тулуза. Она в рукаве телогрейки.

ИНЕССА. Раз, два, три, четыре. Кто – «против»? (Танцовщицы опускают ножки, а Тулуз – руку.)

Правая ножка Инессы взлетает вверх. На ножке – роскошная ажурная подвязка.

ИНЕССА (задумчиво ставит ножку на стул). Что ж, воздержавшихся, как я понимаю, нет. Короче, вердикт, как грится, такой. Решение принято непростым большинством. Вступаем. С другой стороны, на свитера и правда особо не проживешь.

ТУЛУЗ. Сюрреализм, сплошной сюрреализм…

Падает «тюремный» занавес.

Затемнение.

Авансцена. Центр.

Кабинет Следователя.

Следователь и Инесса.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Итак, Инесса. Правильно ли понял, что в коллективе достаточно сложные отношения сложились?

ИНЕССА. Не то слово. Отношения – как в хлеву отложения.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Не понял аналогии.

ИНЕССА. Почти как в городе нашем. Вот смотри. Лифты исписаны, подъезды заплеваны и загажены. На улицах толпы безработных. А виновата кто? Правильно. Власть.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. То есть отношения с Элеонорой Ивановной, я так понимаю, проблематичными были?

ИНЕССА. Да уж, Эдик. Нелегкими, прямо скажем. Отношения эти.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Она вам часто зарплату не платила?

ИНЕССА. Постоянно.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (записывает в протоколе). Что же вы в «Мулен Руж» оставались?

ИНЕССА. Э, а вот тут всё непросто. Мы же и дольщиками одновременно все были. Понимаешь, вроде, как по договору танцуем, но в то же время часть помещения каждому принадлежит. Замкнутый круг получался. Свое не бросишь, а своего-то и нет…

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Так-так. Это уже интересно. Рассказывай.

ИНЕССА. А у тебя есть еще выпить? (Показывает на пустую бутылку коньяка.) В горле всё сохнет и сохнет.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Посмотреть надо. (Присев на корточки, лезет в сейф.) Водку будешь? Спирт, конечно, не предлагаю. Огурец еще один есть. Малосольный. И конфеты. «Раковая шейка».

ИНЕССА. Хорошо – не «Раковый корпус».

СЛЕДОВАТЕЛЬ (не расслышав). А?..

ИНЕССА. Спрашиваю, откуда набор такой уникальный?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. А, ну это мне мама прислала.

ИНЕССА. Огурец или конфеты?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. И то, и другое. Это всё, что осталось.

ИНЕССА (в сторону). Я смотрю, ты неплохо тут отдыхаешь… (Следователю.) Давай огурчик, наверное. А то в конфетах калории… Вообще, хорошая у тебя мама. Заботливая. Я вот наоборот своим посылки шлю. Раз в год. Носки, сигареты, мыло.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (удивленно развернувшись и застыв с бутылкой в одной руке и жалким мешочком в другой). За что это их?

ИНЕССА. А за то, за что у нас на краевых архипелагах сидят. Раньше ведь, как было. Диссидентство. Теперь, что? Правильно. Бытовуха. Простая банальная бытовуха. Папа маме. Мама папе. (Бьет кулачком правой руки по ладони левой.) Так и сели оба, по дурости. В разных местах, правда. Скучают теперь.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Тяжелая у тебя судьба, Инесс.

ИНЕССА. Да уж, нелегкая.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Может, помочь, чем могу? Ты мне всё расскажешь, ну и я в долгу не останусь.

ИНЕССА (улыбается). Сделку со следствием предлагаешь? Да чем дуракам помочь можно? У нас полстраны таких. Я тебе и так всё расскажу.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Это очень хорошо. А то, честно говоря, глухарь какой-то напоминает.

ИНЕССА. Кукушку, значит, нашел?

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ну, Инесс, работа у меня такая.

ИНЕССА. Я понимаю, Эдик. Всё я понимаю… Поухаживай за дамой лучше.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ага. Да, да.

Следователь кладет огурец в целлофановом мешочке на стол. Открывает бутылку. Заносит над рюмкой.

ИНЕССА. Что ж ты меня, Эдик, не уважаешь, что ли?

СЛЕДОВАТЕЛЬ (зависнув). Почему это?

ИНЕССА. Из стаканов, только из стаканов. (Берет с подноса два граненых стакана.) До половинки наливай. Я все-таки дама. Целый не выпью. А себе можешь полный.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Не, я при исполнении. Мне много нельзя. (Наливает в стаканы до половины. Неодобрительно кивает головой.) Инесс, такой вопрос. А давно ты пристрастилась? К этому вот. (Щелкает себя по кадыку.)

ИНЕССА. Я пристрастилась? Ну ты скажешь тоже. Это я еще не пристрастилась. У меня депрессия просто. Стресс сильный. Сам понимаешь.

СЛЕДОВАТЕЛЬ. Ну да, конечно. После того, что случилось.

Конец ознакомительного фрагмента.