Культурная история Запада в контексте модернизации (XIX начало XXI в.). Раздел II. Европейская цивилизация в XIX в.: предистория современной культуры (Т. С. Паниотова, 2014)

1.1. Исторические и логические границы XIX столетия

X. Ортега-и-Гассет в своей работе «Восстание масс» писал, что «есть эпохи, которые чувствуют себя вознесенными на абсолютную и предельную высоту, времена, которые представляются исходом, исполнением надежд и свершением вековых устремлений. Это – «совершенное время», окончательная зрелость исторического бытия»21. К таким эпохам принадлежит XIX в. В это время буржуазная цивилизация достигает зрелости, а затем вступает в стадию кризиса, что сопровождается соответствующими изменениями в духовной жизни общества, в художественной культуре.

В своей основе культура XIX в. базируется на тех же мировоззренческих посылках, что и вся культура модернити. Это рационализм, антропоцентризм, сциентизм, европоцентризм и др. Она стремится удержаться в рамках нововременной культурной парадигмы в ответе на фундаментальные вопросы:

Как существует мир, в котором мы живем? Каково место человека в этом мире?

• Как велики сила и бессилие человека?

• В чем ценность науки?

• Возможен ли прогресс? (Ю. Бохеньский).

Но к XIX столетию мир стал качественно иным, и культура избирает путь переоценки ценностей. Происходит величайший культурный поворот, сопоставимый по значимости и масштабности с переходом человечества от древности – к Средневековью и от последнего к Новому времени. Видный философ и культуролог XX в. Хосе Ортега-и-Гассет в этой связи писал: «Никогда за всю историю человек не знал условий, даже отдаленно похожих на современные. Речь действительно идет о чем-то абсолютно новом, что внес в человеческую судьбу XIX в. <…> Три начала сделали возможным этот новый мир: либеральная демократия, экспериментальная наука и промышленность. Два последних фактора можно объединить под в одно понятие – техника. В этой триаде ничто не рождено XIX веком, но унаследовано от двух предыдущих столетий. Девятнадцатый век не изобрел, а внедрил, и в том его заслуга»22.

Обозначенная ситуация – следствие трех эпохальных событий, значение которых для судеб европейской культуры трудно переоценить. Речь идет о промышленном перевороте в Англии, Войне за независимость колоний в Северной Америке и Великой французской буржуазной революции. Именно эти события, во многом обусловившие основные социокультурные процессы XIX столетия, образуют его нижнюю границу, смещенную, таким образом, в XVIII в. Не совпадает с хронологическими рамками и верхняя граница. Ею стало начало Первой мировой войны. Именно тогда миллионы людей испытали чувство внезапного перелома. Как писал К. Ясперс, «в 1914 году историческая почва заколебалась. Все, что в течение долгого времени казалось нам устойчивым, было поставлено под удар»23. 1 августа 1914 года стало конечным пунктом прибытия культуры Просвещения, с ее рационализмом и оптимизмом, верой в безграничный прогресс и добрую природу человека.

Почему мы называем эпохальными три вышеназванных события? Обоснуем нашу позицию.

Промышленным переворотом принято называть переход от мануфактуры – к крупному машинному производству. Как уже говорилось, в конце XVIII в. совершился переход от мануфактуры к фабрике, а в более широком плане – от доиндустриального общества к обществу индустриальному. При жизни нескольких поколений был пройден путь от каравеллы до парохода, от проселка – до железной дороги, от конки – до автомобиля и электрического трамвая. Человечество освоило новые источники энергии – энергию пара и электричества; изобрело двигатель внутреннего сгорания, приступило к производству машин с помощью самих машин. На трон взошла ее величество Машина, по образу и подобию которой моделируется теперь вся общественная жизнь. Не случайно певец индустриализма Анри де Сен-Симон мечтает об обществе, организованном как огромная фабрика, во главе которой стоят промышленники и ученые.

Индустриализация совершила глубокий переворот в истории человечества, сопоставимый по значимости с появлением земледелия в эпоху неолита. Переход от мануфактуры к фабрике означал полный технический переворот, замену ручной техники и ручного искусства мастера системой машин. Машинная цивилизация требовала непрерывного технического обновления, без постоянного изобретения и совершенствования машин существование такой цивилизации уже становится невозможным. Технический прогресс стал важнейшим фактором европейской цивилизации, предопределившим все ее последующее развитие.

Превращение технического прогресса в определяющую цивилизационную черту неминуемо вело к противопоставлению «передовой» западной цивилизации «отсталым» цивилизациям других стран. В пересмотре этой точки зрения трудно переоценить роль Войны за независимость в Северной Америке 1775-1783 гг. Принятая 4 июля 1776 г. Декларация независимости США, проект которой был подготовлен видным американским просветителем Т. Джефферсоном, опережала европейские буржуазные законодательства в воплощении принципов либерализма. Именно она послужила образцом для французской Декларации прав человека и гражданина, а вместе – ней – для конституций практически всех европейских государств.

Война закончилась поражением первой промышленной державы Европы и отпадением важнейшего звена от могущественной британской колониальной империи, что способствовало развитию национального самосознания других народов. Так, войны за независимость (1810-1826), прокатившиеся под влиянием Великой французской и Американской революций по всей Латинской Америке, разрушили одну из старейших колониальных империй. И хотя на протяжении всего XIX в. шел раздел мира, складывались новые колониальные империи (к 1900 г. площадь колониальных владений составляла 54,9 % всех территорий, там проживало 35 % населения Земли) и итоги национально-освободительной борьбы были зачастую неутешительны, судьба колониализма была предрешена. США продемонстрировали всему миру возможность ускоренного развития по пути капитализма при условии отсутствия пережитков феодализма и крепостничества, и это было крайне важно. Наконец, с момента образования США и других независимых государств на Американском континенте процесс формирования мировой системы капиталистического хозяйства, мирового рынка охватил оба полушария. Мировое хозяйство из однополярного и европоцентрического превратилось в биполярное и двуцентричное (Европа и США).

Если Англия стала родиной классического промышленного переворота, то Франция дала миру опыт классического буржуазного политического переворота. Великая Французская буржуазная революция 1789-1793 гг., воплотив в жизнь чаяния просветителей, обнаружила, что культура Просвещения не всегда способна обеспечивать адаптацию человеческой деятельности к новым формам реальности. Как замечает М. С. Каган, «в истории европейской культуры XIX век открывается Великой французской революцией, открывается не формально-хронологически, а культурно-содержательно, и в двух отношениях: во-первых, революция, сокрушив феодализм как социальный строй и фундамент последнего типа традиционной культуры, расчистила путь для свободного развития материальных и духовных сил нового общественного строя, с новым типом культуры – ориентированным научно-технически, позитивистски-реалистически и материалистически-прозаически; во-вторых, революция породила одновременно и оппозиционный данному типу культуры потенциал – романтический, и оба эти пути ее движения продолжили и углубили, доведя до острой конфронтации, то противостояние духовных позиций, которое… уже сложилось в XVII – XVIII веках»24.

Принятая 26 августа 1789 г. Декларация прав человека и гражданина провозглашала, что люди «рождаются и остаются свободными и равными в правах», среди которых в качестве важнейших и неотъемлемых фигурируют «свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению»25. Однако обещанное просветителями «царство Разума» вскоре обернулось торжеством буржуазного рассудка, равенство свелось к формальному равенству перед законом, безопасность личности была растоптана якобинской диктатурой, свобода вылилась в разгул самой беспощадной капиталистической эксплуатации; революционное братство третьего сословия распалось, и враждующие классы разошлись по разные стороны баррикад.

Франция превратилась в своеобразный политический полигон Европы, на котором за короткий исторический период были испытаны самые разнообразные формы политического устройств – от классической буржуазной республики до революционно-демократической диктатуры мелкой буржуазии и империи. Особо важную роль Великая французская революция сыграла в формировании политического климата и духовной атмосферы в Европе. Начатый ею цикл буржуазных революций завершился лишь в 70-х гг. XIX столетия. Все политические партии и движения, независимо от ориентации, испытали на себе влияние революционных идей. К. Ясперс писал: «Французская революция была событием, примера которому история не знала. Рассматриваемая как начало того времени, когда человек, руководствуясь принципами разума, сам будет определять свою судьбу, французская революция пробудила в сознании самых выдающихся людей Европы восторженное воодушевление»26. Без преувеличения можно сказать, что она всколыхнула мир и нашла отклик в патриотических и революционных кругах многих стран.

Следует обратить внимание и на качественную трансформацию общественного сознания. Ход революционных событий, казалось, опровергал рационалистический взгляд на мир. Ведь, если миром правят законы разума, как возможно столь разительное несоответствие результатов – целям? Отныне проблема соотношения идеала и действительности волновала общественное сознание не меньше, чем поиск исторической необходимости в происходящем. В логическом аспекте именно противоречие между идеалом и действительностью стало своеобразным двигателем социокультурного развития в XIX в.

1.2. Штрихи к портрету XIX столетия

Каким он был, прогресс, столь высоко ценимый западным обществом, что собой представляла Европа в XIX столетии, справедливо названном исследователями «долгим»? Перечислить все события и факты, способные послужить штрихами к ее историческому портрету, – задача непосильная для одного исследователя. Поэтому попытаемся выделить некоторые наиболее значимые события и процессы, способные послужить основой для дальнейших культурологических обобщений.

Политическая жизнь Европы в XIX столетии. Рубеж XVIII- XIX вв. ознаменован «двойной революцией» – политической революцией во Франции и промышленной революцией в Англии. Центром политических событий становится революционная Франция. По конституции 1800 г. Бонапарт становится первым консулом сроком на 10 лет, с 1802 г. он уже пожизненный консул, а в декабре 1804 г. он коронуется как император Наполеон I. Так называемые революционные войны, которые вела Франция с 1792 года, превратились в «наполеоновские», которые завершились лишь к 1815 г. Они были ознаменованы как блестящими победами (1805 г. – Аустерлиц, 1806 г. – Йена, 1809 г. – Ваграм), так и сокрушительными поражениями (1808 г. – Испания, 1812 г. – Россия, 1813 г. – Германия, наконец, 1815 г. – Ватерлоо). К 1815 – Франция окончательно повержена, и на Венском конгрессе решаются судьбы Европы. Была создана Венская система, с изменениями просуществовавшая до 1 мировой войны, и «Священный союз монархов и народов», призванный стоять на страже Венской системы и «поддерживать порядок» в Европе.

В результате произошла «рефеодализация» Европы, выразившаяся в восстановлении феодальных порядков и ряда династий в европейских странах, удовлетворении территориальных претензий стран-победительниц, и т. д. Однако политическая раздробленность Германии и Италии не была преодолена; Англия приобрела огромную колониальную империю, а «Священный союз» – право вмешиваться во внутренние дела государств, подавлять революционные и национально-освободительные движения.

Тем не менее период 1815-1849 гг. может быть с полным на то основанием назван эпохой революций. В это время произошли несколько революций в Италии – в Неаполе (1820-1821), в Пьемонте (1821), в Центральной Италии (1831). Пять испанских революций, Война за независимость против Испании в Латинской Америке (1810-1826), война за независимость против турок в Греции (1821-1830), буржуазные революции во Франции и Бельгии (1830), буржуазные революции, охватившие ряд европейских стран (1848-1850) – далеко не полный перечень. Охвачена волнениями и островная Англия (ирландский вопрос, чартистское движение).

Каковы были итоги этих буржуазных и национально- освободительных революций? Разумеется, они были неоднозначны в различных странах. В большинстве случае политические цели буржуазии не были достигнуты, но она почувствовала угрозу, исходящую от низов. Раздробленность Германии и Италии сохранилась, но объединение стало «темой дня». Имели место определенные социальные сдвиги в плане достижения правового равноправия крестьянства. Во многих странах появились буржуазные конституции. Греция освободилась от многовекового турецкого ига, а Латинская Америка – от колониального господства Испании. Рухнули две «классические» колониальные империи – испанская и португальская.

Следующий период – 1849-1871 гг. – может быть назван эпохой торжествующей буржуазии и имперского принципа. В 1852 г. во Франции восстановлена империя (Луи Наполеон Бонапарт провозглашен императором Наполеоном III), конституция закрепляла его диктатуру с правом законодательной власти. Свобода печати была ликвидирована, роль католического духовенства возросла. Социальную базу бонапартизма составили крупные промышленники, банковская буржуазия, зажиточное крестьянство.

17 марта 1861 г. общеитальянский парламент в Турине объявил о создании Итальянского королевства. В 1862 г. О. Фон Бисмарк начинает процесс объединения Германии. Важным шагом на этом пути стало образование Северогерманского союза (1866). 17 февраля 1867 г. в результате преобразования Австрийской империи была создана Австро-Венгерская империя. Утверждена Конституция, приняты буржуазные свободы. Наконец, в 1871 г. было создано милитаристское, буржуазно-юнкерское государство в Германии, а прусский король Вильгельм I провозглашен императором. Возвышением Пруссии был взят курс на гегемонию Германии в Европе.

Таким образом, в результате различных политических преобразований в Европе Франция теряет лидирующее положение, появляется мощная военная сила – Германская империя. Противоречия между Францией и Германией усиливаются, что приводит к Франко-прусской войне (1870-1871). В ходе войны возникает Парижская коммуна – детище восставшего французского пролетариата, впервые в истории взявшего власть в свои руки.

В то же время в Западном полушарии происходят Гражданская война (1861-1865) и Реконструкция Юга в США (1865-1877). По сути это была буржуазная революция с антирабовладельческой направленностью. Она привела к закреплению политической власти в руках буржуазии, созданию единого всеамериканского рынка, победе фермерского пути капиталистического развития в сельском хозяйстве, отмене рабства.

В 1871-1918 гг. начинается новый период, который условно может быть назван эпохой империализма. Это было время относительно мирного политического развития. Казалось, Европа исчерпала запас войн, революций и социальных потрясений. Исключение составили две русско-турецкие войны, в которых преследовали свои интересы многие европейские государства. После второй русско-турецкой войны Османская империя была вынуждена признать независимость Болгарии, Румынии, Сербии и Черногории, а позже и Албании.

В 70-90-х гг. XIX в. усиливается колониальная экспансия стран Запада. Среди причин колониальной экспансии необходимо отметить следующие: экономические (поиски рынков сбыта и источников сырья), политические (внешнеполитический престиж), социальные (попытка снять за счет колоний остроту внутренних противоречий) и др.

Молодые капиталистические страны – Германия, Италия, Япония, США – активно включились в борьбу за колонии. Начинается глобальная колонизация Африки, в которой участвует большинство европейских государств. В Азии Англия захватывает Индию и Афганистан, Франция – Индокитай. Тайланд, Китай разделены на сферы влияния. В Западном полушарии США фактически перешли от политики «Америка для американцев» к политике «Америка для США», и страны Латинской Америки превратились в полуколонии. В целом к исходу XIX в. площадь колоний выросла с 42,5 млн км2 примерно до 73 млн. км2. Мировая колониальная система занимала 54,9 % территории земли и охватывала 35 % ее населения. Однако колониальные владения были распределены неравномерно. Англия, например, владела 45 %, а Германия только 3 % всех колоний. Не случайно поэтому, что уже в конце XIX в. прогремели первые войны за передел уже разделенного мира: две англо-бурских войны в Южной Африке (1880-1881 г. – первая англо-бурская война, 1899-1902 гг. – вторая англо-бурская война); испано-кубиноамериканская война (1895-1898). Эти войны стали предвестниками Первой мировой войны.

Экономическое развитие Европы в XIX в. Как говорил Ж. Бланки, «XIX в. – век настоящей промышленной революции, которая была нужна всем». Для осуществления промышленной революции был необходим ряд условий – сырье, свободные рабочие руки и капитал. Все эти условия имелись в достаточном количестве в одной из наиболее развитых европейских стран – Англии, которой и суждено было стать родиной индустриальной революции, начавшейся еще в 60-х г. XVIII в. с механической прялки «Дженни» и паровой машины Уатта. На первое место в экономике страны вышла промышленность. Началось производство машин с помощью самих машин. Англия превратилась в «мастерскую мира» и самую богатую страну мира.

В первой половине XIX в. Великобритания переживала период мощного экономического подъема. Началом промышленной революции, как упомянуто выше, можно считать изобретением английским ткачом Джеймсом Харгивсом механической прялки, названной по имени дочери – «Дженни» (1764-1765). Вскоре после этого Ричард Аркрайт запатентовал прядильную машину непрерывного действия, расчитанную на водяной привод, а в 1779 г. Са- муэль Кромптон сконструировал более совершенную прядильную мюль-машину, производившую высококачественную ткань. Таким образом, благодаря изобретениям Р. Аркрайта, С. Кромптона, Дж. Харгривса, промышленность оснастилась прядильными машинами. К 1850 г. британские паровые машины производили более половины европейской энергии. Британские заводы переплавляли в 10 раз больше железной руды, чем заводы Германии того времени. Треть мирового промышленного производства и половина мирового рынка промышленных изделий приходились на экономику этой страну. В Англии к 1851 г. находилась половина железных дорог мира (8000 км), и ей же принадлежала половина судов дальнего плавания. Одной из особенностей индустриального развития XIX в. была передача новых технологий, коммерческого и торгового опыта от Великобритании другим европейским и американским странам.

К концу XIX в. доля занятых в сельском хозяйстве Англии составила 9 %, в сфере услуг – 40 %, а в промышленности – 50 %. Создана гигантская колониальная империя. Но Англия теряет свое промышленное преобладание в Европе: если в начале XIX в. на страну приходилась '/3 мирового производства, то в конце века – только '/7 часть.

Начавшись в Англии, промышленный переворот постепенно охватил и другие страны Запада. Первой страной на Европейском континенте, куда пришла промышленная революция, была занимавшая благоприятное географическое положение Бельгия. Здесь имелись природные запасы угля, железной руды, развивались добывающая, сталелитейная, химическая промышленность. После завоевания независимости, способствовавшей экономическому росту, к 1850 г. количество используемых в промышленности паровых машин увеличилось с 354 до 2 300.

Во Франции машины появились в конце XVIII в. Революция 1789 г. способствовала промышленному перевороту, но он шел гораздо медленнее, чем в Англии. Технологические новшества применялись прежде всего на угольных шахтах и в текстильной промышленности и коснулись в первую очередь таких больших городов, как Париж и Лион. Развивалось производство льняных и шелковых тканей. Так, производство шелка в первой половине XIX в. увеличилось в четыре раза.

Ускорился промышленный переворот только в 1840-1850-х гг. XIX в., чему способствовало железнодорожное строительство, а завершился к 1860-м гг. XIX в. К середине века Франция насчитывала 3200 км железных дорог, а за последующие 20 лет длина железнодорожных путей увеличилась втрое. С 1850 по 1870 г. в 400 раз увеличился объем импорта и экспорта, втрое – добыча угля и производство стали, в пять раз – производство электроэнергии. Особенностью финансово-экономического развития Франции был бурный рост банковского капитала. Три четверти всех финансов держали в своих руках несколько банков Франции.

К концу столетия в стране замедляются темпы экономического роста, наблюдается отставание от других европейских стран. Причин было несколько: это и преобладание мелкокрестьянского хозяйства в аграрной сфере, и дефицит полезных ископаемых, и контрибуция, которую Франция выплачивала Пруссии, и многое другое.

В Италии начало промышленного переворота пришлось на 1840-е гг., а завершение – на конец столетия, причем индустриализация коснулась лишь северных регионов страны, где имелись полезные ископаемые и плодородные почвы. Испания и Португалия оставались сельскохозяйственными странами, хотя испанское государство осуществляло финансирование железнодорожного строительства. Потребности металлургической промышленности потребовали разработки угольных месторождений (Астурия). На севере Европы металлургическую промышленность развивала Швеция, а текстильную – Норвегия.

В Германии развитию процессов индустриализации долгое время препятствовала политическая раздробленность страны. Начало промышленного переворота приходится на 10-е гг. XIX в., чему способствовало образование Германского таможенного союза и железнодорожное строительство. Завершается переворот в 1870-1880-х гг.

Промышленный подъем наблюдался в ряде городов и регионов еще до объединения Германии. Один из первых промышленных центров, прославившихся производством тканей, добычей угля и железной руды, возник в бассейне реки Вуппер. Рурский район получил известность, благодаря месторождениям угля высокого качества, и именно здесь обосновалась компания Круппа (1810). В Силезии появились небольшие хлопчатобумажные фабрики, а Гамбург и Бремен превратились в крупные порты. Развитая железнодорожная сеть, вдвое превысившая длину железнодорожных путей Франции, способствовала объединению Германской империи и образованию государства-нации.

Германия, в отличие от США, не имела обширного внутреннего рынка, а в отличие от Англии – преимуществ в колониях. Вместе с тем, благодаря быстрому и успешному использованию научных открытий и технических достижений других стран, она смогла наладить экспорт промышленной продукции, причем на самом сложном рынке – в Европе. Особенно показателен в этом отношении принявший угрожающие размеры наплыв немецких товаров в Великобританию. В конечном счете к 1900 г. Германия заняла первое место в Европе в области электротехники и химической промышленности.

США, активно использующие новейшие технологии, становятся серьезным конкурентом европейским странам. Здесь начало промышленного переворота, охватившего, прежде всего хлопчатобумажную промышленность, приходится на 1820-е гг. Его быстрому завершению (1860-е гг.) способствовали следующие факторы, наличие свободных земель, приток квалифицированной рабочей силы из-за рубежа, быстрый рост населения, большая емкость внутреннего рынка, развитая система акционирования, иностранные займы и др. США демонстрировали миру успешность массового производства товаров широкого потребления. Общий объем промышленного производства, США к 1913 г. превзошел объем производства Франции, Германии и Британии, вместе взятых.

Таким образом, характеризуя общие последствия промышленного переворота, нужно отметить качественные изменения экономической структуры и экономического роста, выразившиеся в изменении соотношения между секторами (промышленность обгоняет сельское хозяйство, добывающая промышленность – текстильную и т. д.), а также широкое проникновение капиталистических отношений в различные сферы экономики. Пароход и паровоз, говоря словами Г. Гейне, «убили пространство», ускорили и удешевили перевозки, привели к усилению специализации экономических районов, миграции населения, способствовали развитию мировой торговли. В середине 1820-х г. Европа пережила первый мировой экономический кризис (1825), а затем эти кризисы стали регулярными и системными.

К концу XIX столетия равновесие между промышленными державами нарушилось. Время британского экономического превосходства подошло к концу. Если в 1860 г. Великобритания занимала первое место, а за ней следовали Франция, США и Германия, то в 1880 г. она уступила пальму первенства США, Германия переместилась на 3-ю, а Франция – на 4-ю позицию. Наконец, к 1900 г. благодаря экономическим и политическим преобразованиям вперед вырвались Германия и США и закрепилась следующая расстановка сил: Соединенные Штаты, Германия, Великобритания, Франция.

От общества свободной конкуренции Европа эволюционировала к «организованному капитализму» трестов и монополий. Термин «империализм», первоначально использовавшийся для характеристики колониальной политики, в конце XIX в. стали применять для обозначения нового этапа в развитии капитализма – монополистического.

Итак, обрисовав в самых общих чертах социокультурное развитие западной цивилизации в XIX в., попытаемся в следующих параграфах реконструировать ее культурную историю.

1.3. Модернизация и формирование индустриального общества

Начавшийся в последней трети XVIII столетия в Англии промышленный переворот обусловил основные тенденции экономического развития западных стран в XIX в. Результатом промышленной революции было образование индустриального общества, где труд и производство «становятся идеалом, а затем и идолом», а образование, демократия и наука превращаются в доминанты культурного процесса (Й. Хейзинга).

В существующих источниках индустриальное общество называется по-разному: «буржуазное», «капиталистическое», «технически развитое», «техногенное», «современное» и т. д. Поскольку реально функционирующее индустриальное общество включало различные начала и уклады, постольку сам термин «индустриальный» стал использоваться для обозначения основополагающей характеристики современного общества, существующего в многообразных социально-экономических и политических вариантах.

Индустриальная цивилизация отличалась от прежних этапов буржуазного развития следующими чертами:

• Фабрика сменила мануфактуру, приведя к невиданному прежде росту производительности общественного труда. Производство теперь основано на преобладании накопленного труда (капитала) над живым трудом. Накопленный труд принимает форму средств производства – технологий, орудий труда, ресурсов и т. п., которые закрепляются в виде собственности любого типа. Развитое производство означает высокую степень разделения труда, в связи с чем растет потребность в квалифицированном и специализированном труде. Ускоренное внедрение в производство технических и технологических новшеств сопровождается переходом к выпуску массовой стандартизированной продукции.

• Развитие производства привело к урбанизации, росту городов промышленных и культурных центров. В 1800 г. лишь 3 % населения мира жило в городах. Спустя 100 лет в городах жило уже 13,6 % населения планеты. Стремительный рост городского населения наблюдался в Европе. В 1700 г. в городах Европы жило 100 млн чел., в 1800 г. уже 144 млн, а в 1900 г. – 290 млн. В Англии к начале XX в. городское население доходило уже до 50 %. Ускорился рост больших городов. Появились первые города-миллионеры (Лондон, Париж и др.). К 1900 г. таких городов в мире насчитывается уже 13. При этом в связи с падением ремесленного производства, появлением новых центров деловой активности и новых транспортных артерий происходит упадок небольших городов. Внедрение новой техники в сельскохозяйственное производство приводит к появлению избыточного населения в деревне. Растет число безработных и неимущих, которые переселяются в города в поисках лучшей жизни.

• Внедрение производство машин и механизмов приводит к сокращению рабочих мест. С другой стороны, развитие промышленности, успехи науки, медицины и фармакологии привели к увеличению населения Европы. В сочетании с демографическим взрывом и изменением транспортной инфраструктуры это приводит к росту мобильности населения. Растет миграционная активность. Население сел и маленьких городов мигрирует в промышленные центры в поисках работы. Представители национальных и религиозных меньшинств бегут от преследований. Резко растет эмиграция из Европы в Северную Америку. Только в США из Европы эмигрировали 51,7 млн чел. (с 1896 по 1905 – 5,400 млн чел., из Европы – 5,130 млн). И если в 30-х гг. XIX в. с насиженных мест ежегодно снимаются 10 тыс. европейцев, то к концу века эта цифра возрастет до 1,5 млн чел.

• Происходят изменения в социальной структуре индустриального общества. Если в доиндустриальную эпоху в большинстве европейских стран существовало три сословия – духовенство, дворянство и простонародье, или третье сословие, – то после буржуазных революций и промышленного переворота появились и укрепились буржуазия, крупнопромышленный пролетариат и так называемое новое дворянство. Также формируется средний класс (служащие государственных учреждений и частных кампаний, лица свободных профессий, мелкая буржуазия) по признаку устойчивого материального положения, хотя и различного у отдельных слоев. Именно средний класс в конечном счете придает устойчивость обществу, которое постепенно становится массовым. В большинстве стран Западной Европы завершилось формирование наций – больших социальных групп людей, связанных общностью территории и хозяйственной жизни, литературного языка и самосознания, черт характера и культуры. Утверждение национального единства означало сглаживание внутренних различий, барьеров, границ.

• Важнейшим нациообразующим и хозяйственным фактором выступает государство. Политическая власть, завоеванная буржуазией, потребовала соответствующего государственного оформления. В индустриальную эпоху государство-нация выступает в различных формах правления и государственного устройства, но преобладают республиканская форма правления и унитарное устройство. Ярким примером федеративного устройства являются США. В то же время начинают формироваться элементы правового государства (разделение властей, всеобщее избирательное право, отделение государства от гражданского общества). Принципы демократии осуществляются прежде всего в политической системе, но распространяются и на другие сферы общества.

• В сфере межгосударственных отношений постепенно снижается уровень централизации, политической и духовной монополии, что в итоге и способствует усилению плюрализма. Взаимодействие различных центров влияния создает такую плюралистическую систему, в которой регуляция отношений вырабатывается на основе соотношения взаимных прав и обязанностей. Такая система способствует уничтожению анархии, авторитаризма и формированию механизма правовой регуляции международных отношений.

• Индустриальное общество для своего нормального функционирования и поддержания потребовало не только соответствующей социальной структуры и политической организации, но и адекватной системы ценностных ориентаций. В духовной сфере складывается новая система ценностей. Главной ценностью индустриальной цивилизации стал технический прогресс, который вместе с наукой смог обеспечить человечеству то, что называется благосостоянием. Частная собственность, индивидуализм, польза, достаток, комфорт и потребительство, деловая активность и труд – эти ориентиры «чувственной» культуры доминируют в общественном сознании, которое начинает неправомерно отождествлять прогресс культуры с экономическим прогрессом.

На протяжении XIX в. происходило внедрение в сознание европейцев высокого престижа предпринимательства. Утверждался имидж преуспевающего человека, воплощающего дух предприимчивости, решимости, стремления к риску, соединенного с точным расчетом. В свою очередь, соединение духа предпринимательства с национальным духом превратилось в важное средство сплочения общества.

1.4. Новый буржуазный облик Европы

Бурный научно-технический прогресс привел к радикальному изменению образа жизни человека XIX столетия. Как пишет X. Ортега-и-Гассет, «этой сверхъестественной западной технике обязана и сверхъестественная плодовитость европейцев»27. Если с V по XIX в. европейское население выросло до 185 млн чел., то за период с 1800 по 1914 г. оно достигло 460 млн.

Какой же представлялась жизнь этой огромной человеческой массе, достигшей жизненного уровня, «подобного тому, который прежде казался предназначенным лишь для немногих»?28 X. Ортега- и-Гассет констатирует: «Никогда еще рядовой человек не утолял с таким размахом свои житейские запросы. По мере того как таяли крупные состояния и ужесточалась жизнь рабочих, экономические перспективы среднего слоя становились день ото дня все шире. Каждый день вносил лепту в его жизненный standard. …Этой материальной доступности и обеспеченности сопутствует житейская – confort и общественный порядок»29.

Разумеется, сказанное философом относится прежде всего к городским жителям преимущественно второй половины столетия. Именно тогда многие города превратились в огромные мегаполисы, что потребовало строительства нового жилья, общественных учреждений, а также организации досуга населения, что предполагает наличие мест культуры и отдыха. Открываются первые общественные музеи и выставки. В 1793 г. был открыт музей в Лувре, а в 1897-1904 гг. – Музей кайзера Фридриха в Берлине. В 1851 г. в Лондоне состоялась первая Всемирная выставка, для которой специально был построен знаменитый Хрустальный дворец. К традиционным театральным спектаклям (оперным и драматическим) добавляются другие виды развлечений. Успехом стали пользоваться уличные кафе, парки, где на лоне природы можно было посмотреть выступления танцевальных коллективов, акробатов и жонглеров. Получают распространение ботанические и зоологические сады.

В целом уровень благосостояния и качества жизни существенно вырос. В быт людей входили телефон и телеграф, фотография и кинематограф. Новые транспортные средства – паровоз, пароход, автомобиль, электрический трамвай, метро – позволили быстрее преодолевать расстояния. В городских домах появились паровое и водяное отопление, центральное водоснабжение и канализация. Появились радиоприемники А. С. Попова (1895) и Г. Маркони (1896), кинематограф братьев О. и Л. Люмьер (1895). Важным новшеством стало газовое, а затем и электрическое освещение городов. В 1863 г. заработала первая подземная железная дорога Метрополитен, а к концу века метро функционировало уже в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, Будапеште, Париже и др. городах.

В городском жилищном фонде появляются доходные дома, для которых типична тщательная отделка фасада, удобства. XIX в. проходит под знаком эклектики, когда разбогатевшие буржуа («нувориши» – фр. «nouveau riche» – новый богач) – подменяют требования художественного вкуса требованием комфорта и внешней «красивости». Эта ориентация наглядно проступает как в стиле би- дермейер – последнем крупном стиле европейского быта, так и в сменившей его эклектике, господствовавшей вплоть до эпохи модерна конца XIX – начала XX в. Мир вещей, окружающих человека, – мебель, кареты, книги, безделушки – все пропитано духом эклектики. Во внешнем облике многих новых вещей нашло применение техническое открытие, сделанное около 1830 г. австрийским промышленником Михелем Тонетом. Он научился гнуть на пару клееную дубовую фанеру и трубчатые деревянные детали. Это позволило изготовлять легкую и изящную мебель (например, венские стулья), которая вытеснила строгость и величественность ампира естественностью изогнутых форм, говорящих об интимности, комфорте и практичности.

Специалисты городских служб стали бороться за благоприятные санитарные условия жизни. Строятся системы очистки, водостоки, системы подачи и слива воды. В 1860-х гг. барон Осман осуществил в Париже смелый проект, целью которого было создание канализационной сети. Были снесены целые кварталы города, и Париж преобразился. В городах Германии также проводились работы по благоустройству грязных кварталов. В Великобритании промышленники-филантропы строили для своих рабочих образцовые города. Пожалуй, самый яркий пример – это социальный эксперимент Р. Оуэна на текстильной фабрике в поселке Нью-Ленарк. Своим экспериментом Р. Оуэн хотел получить ответ на вопрос: можно ли путем замены плохих условий хорошими превратить человека в рациональное, интеллигентное и доброе существо? Население Нью-Ленарка первоначально состояло преимущественно из бродяг, нищих, преступников, пьяниц. Р. Оуэн изменил условия труда и быта: до 10,5 ч был сокращен рабочий день, построены уютные дешевые квартиры для рабочих, детские сады и школы – для их детей. В результате не только выросла прибыль – поселок стал неузнаваем, он был прозван «счастливой долиной»; туда началось настоящее паломничество. В Р. Оуэне видели «укротителя зверей, смирителя анархистских порывов». Будущий русский царь Николай I, посетивший Нью-Ленарк, даже предложил Р. Оуэну переселиться в Россию для организации подобных промышленных поселков. Все это способствовало улучшению условий жизни европейцев. X. Ортега-и-Гассет, указывая на массовый рост комфортности городской жизни, замечает, в частности, что если в конце XVIII в. на весь Париж насчитывалось восемнадцать ванн индивидуального пользования, то к началу XX в. ванна становится стандартным элементом городской квартиры.

Происходят изменения и в сфере образования. Во-первых, образование превращается в «вещь», которую приобретают, которой владеют, в которую рядятся. Во-вторых, образование осознается как вещь полезная, способная служить инструментом деятельности и средством наживы. Благодаря социальному статусу образование превращается в специальность. Своя квартира, своя ванна и свое «образование», которое можно «получить», «достать», «прикупить», – это своего рода «джентльменский набор» капиталистического горожанина. Не имеющий специальности (образования) не будет иметь и всего комплекса комфорта.

Образование как часть комфорта дает право высказывать свое частное мнение по всем вопросам. К концу XIX в. поверхностно образованные люди обрели право не только «иметь мнение», но и навязывать его обществу, в том числе властям, художникам, ученым, священнослужителям. Ортега-и-Гассет объясняет происходящее тем, что расширился доступ к образованию. Школы, которыми так гордился прошлый век, внедрили в массу современные технические навыки, но не сумели воспитать ее. <…> не смогли наделить ни историческим чутьем, чувством исторической ответственности. В массу вдохнули силу и спесь современного прогресса, но забыли о духе»30.

Не случайно именно в XIX в. возник новый взгляд на процесс образования. Выдающиеся педагоги И. Г. Песталоцци и А. Дистер- вег выдвинули идеи развивающего обучения и общечеловеческого воспитания. Такой вид обучения был призван побуждать детей к самостоятельному развитию и способствовать тесной связи умственного образования с нравственным воспитанием, с производственным трудом. Постепенно сложилась система дидактических правил и закрепилась основа дидактики развивающего обучения. Призывая педагогов развивать в человеке творческую активность, направленную на служение красоте, добру, истине, А. Дистервег говорил о том, что для успеха воспитательной деятельности необходимости действовать в союзе с природой, учитывать условия, место, время рождения и жизни человека.

Под влиянием реформ В. фон Гумбольдта в Пруссии сложилась классическая модель университета, которая на годы вперед определила развитие высшего университетского образования. В. фон Гумбольдт рассматривал университет как элитарное высшее учебное заведение, осуществляющее синтез образования и науки на основе университетской автономии и полной академической свободы. Новый университет стал выполнять три важнейшие функции – профессиональной подготовки, культурного развития и исследовательской деятельности. Вместе с тем классическая модель предполагала зависимость университета от общества и культуры, которые определяли форму, задачи, функции заведения, предъявляли к нему определенные требования. Государство обязывало университеты поддерживать национальную культуру, помогать в формировании национальных символов, способствовать развитию личности.

В XIX в. – констатирует X. Ортега-и-Гассет, человек «очутился среди сказочных машин, чудодейственных лекарств, услужливых правительств, уютных гражданских прав»31. Цивилизация создала для него избыточный мир, воспринятый как изобилие благ и порождающий дальнейший и ничем не ограниченный рост жизненных запросов.

Массовое производство дополнилось массовым потреблением, а появившиеся в XIX в. универмаги превратили потребление в индустрию. Впервые такой магазин появился в Париже, когда семейство Бусико (Boucicauts) в 1869-1872 гг. перестроило торговую галерею Bon March. Вальтер Беньямин, чья работа «Проект аркад» прослеживает «развитие универмагов из торговых аркад» отмечает специфические черты универмагов, которые способствовали формированию психологии массового потребления: «…потребители ощущают себя массой; перед их глазами разворачивается широкий ассортимент товаров; они могут одним взглядом окинуть все этажи; они платят фиксированные цены; они могут обменять товар»32. В. Беньямин отмечает, что если в Европе универмаги возводились в столицах, то в США они стали чертой, отличающей город от сельской глубинки. Универмаги подминали под себя или делали ненужными оптовых торговцев, галантерейные фирмы и продавцов, занятых распространением товаров в регионах. Таким образом, повсеместное появление универмагов в эпоху fin de siecle возвестило, во-первых, о наступлении эры массового потребления, а во-вторых, о триумфальном шествии монополистического капитализма.

Индустриализация способствовала развитию медицины. Создание вакцин против оспы (Э. Дженнер) и против бешенства (Л. Пастер), внедрение в медицину антисептики (Дж. Листер), обезболивания (Дж.Симпсон), химиотерапии (П. Эрлих), открытие возбудителей туберкулеза (Г. Кох) и рентгеновских лучей обеспечили значительные успехи в диагностике и хирургии и в конечном счете привели к значительному снижению смертности.

С другой стороны, благодаря росту урожайности сельскохозяйственных культур и развитию транспорта, население Европы забыло о голодной смерти; оно стало лучше питаться, и нехватка продовольствия ощущалась все реже.

Проведение правительствами европейских стран ряда социальных реформ привело к смягчению негативных последствий индустриализации. Принимались законы, регулирующие продолжительность рабочего дня, условий труда, в том числе – труда детей и женщин. Государство начинает вести борьбу с бедностью. В Германии после 1880 г. были приняты законы об обязательном страховании по старости и по болезни, была установлена пенсия по старости.

В XIX в. изменилось положение женщины. Возросли возможности получения женщинами образования и необходимой для работы квалификации. В 1847 г. в Цюрихский университет поступили первые девушки. В 1881 г. открываются первые женские лицеи во Франции. С 1894 г. девушкам был открыт доступ в государственные учреждения Германии. Такие профессии, как секретарь, телефонистка, продавщица – открывали новые возможности для трудоустройства.

Изменился внешний облик человека. В прежние эпохи он определялся социальным статусом и господствовавшими художественными направлениями, стилями. Великая французская революция принесла с собой уравнительные, демократические тенденции. «С внешней демонстрацией показной высокородности теперь покончено», – замечает Й. Хейзинга. В мужском костюме наблюдается последовательное «убывание фантазии», что отразило «всю перестройку духа и общества со времени Французской революции». «Знатный господин прошлых дней, который своим великолепным нарядом выставлял напоказ сановность и достоинство, стал теперь серьезным человеком. В своем платье уже он больше не играет героя. Цилиндр сидит на его голове как символ и венец серьезного отношения к жизни»33. До середины века черный цвет в одежде не приветствуется. Считается, что это – знак бедности, неуспешности, печали и т. д. Но Шарль Бодлер сделал черный цвет модным, и во второй половине века он стал доминировать в мужской одежде.

Что касается женской одежды, то она отличается разнообразием и изменчивостью. Платья a la antique эпохи империи сменяются пышными кринолинами (около 1860) и турнюрами (1880). В эпоху романтизма в моду входят распущенные волосы и до плеч обнажаются руки. Только на рубеже XIX-XX вв. происходит демократизация женской моды. Одежда и обувь «номерного размера» становятся предметом массового фабричного производства, хотя в массе доминирует домашний пошив одежды. В стремлении одеться прилично – т. е. на манер буржуазии, преуспевают и рабочие; да и на селе народный костюм постепенно уступает место городскому, буржуазному.

Бурное развитие модной индустрии в XIX в. привело к появлению высокой моды («от кутюр» , от фр «haute couture» – высокое шитье). Эта идея пришла в голову создателю высокой моды Ч. – Ф. Борту на фоне впечатляющих успехов массового производства.

С улучшением условий жизни, в первую очередь среднего класса, большое значение стало придаваться организованному отдыху. Он становится объектом коммерции. Строительство железных дорог облегчало доступ на курорты, способствовало развитию туризма. Появилась привычка отдыхать на водах, играть в казино (в 1878-1879 гг. построено знаменитое до сих пор казино в Монако). Томас Кук в 1863 г. организовал первое путешествие по Швейцарии, а для удобства хранения в дороге денежных средств он придумал Дорожный чек traveller’s cheques. Вскоре путешествия по Европе стали модой.

Развивается спорт. В моду вошли спортивные состязания, в первую очередь конные бега на ипподромах, теннисные турниры, игра в крокет. Альпинистам покоряются горные вершины (Вет- терхорн – 1854 г.; Маттерхорн, 1865 г.). Лыжи, изобретенные в Швеции пять тысяч лет тому назад, превратились в вид спорта (1890). Развивалось плавание: в 1875 г. М. Вебб переплыл Ла- Манш. Массовое производство сделало общедоступным велосипед. В 1894 г. были проведены первые автогонки по маршруту Па- риж-Руан. С 1877 г. Всеанглийский клуб лаун-тениса и крокета в Уимблдоне становится центром международных теннисных турниров. В 1896 г. в Лондоне прошел первый чемпионат по фигурному катанию. Наконец, в том же 1896 г. барон Пьер де Кубертен возродил в Афинах Олимпийские игры.

Самые выдающиеся достижения буржуазной эпохи были представлены на Всемирных выставках. В Лондоне состоялась первая «Великая выставка изделий промышленности всех наций 1851 года». 1 мая 1851 года королева Виктория торжественно открыла в Гайд-парке павильоны «новых технологий и новых отраслей промышленности». Специально построенный для выставки из стекла и металла Хрустальный дворец (архитектор Дж. Пакстон) современники считали чудом архитектурного искусства того времени. Не случайно он стал прообразом того прекрасного здания, в котором живет коммуна будущего в четвертом сне Веры Павловны в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать». Даже великий Ле Корбюзье считал его воплощением «торжествующей гармонии».

Вскоре «выставочная лихорадка» охватила все континенты. С интервалами от одного года до семи лет выставки проводятся в Нью-Йорке (1853), Лондоне (1862, 1886), Вене (1873), Филадельфии (1876), Сиднее и Мельбурне (1879 и 1880) и других городах мира, а в 1889 году Париж отметил столетие Великой французской революции третьей Всемирной выставкой, символом которой стала Эйфелева башня.

1.5. Обратная сторона прогресса

Промышленный прогресс выявил серьезные социальные проблемы и обострил социокультурные противоречия.

Противоречия – источник революций. XIX в. с полным на то основанием может быть назван революционным веком. Внедрение машин и сокращение рабочих мест, рост промышленной резервной армии труда на фоне демографического роста, незавершенность цикла буржуазных революций, пробуждение национального самосознания, наполеоновские войны, нарастающая урбанизация, сопровождающаяся концентрацией на крупных предприятиях больших масс рабочих, и т. п. вызвали подъем массовых движений различного толка. Среди них: луддитское движение (разрушителей машин) в Англии, достигшее особого размаха в 1811-1812 гг., восстания лионских рабочих во Франции (1831, 1834), восстание силезских ткачей в Германии (1844), под впечатлением которого возникло знаменитое стихотворение Г. Гейне «Силезские ткачи». Большое значение имело чартистское движение в Англии (1830-1850-е гг.). В опубликованной в 1838 г. в виде законопроекта «Народной хартии» (People’s Charter) чартистами выдвигались требования всеобщего избирательного права для мужчин, достигших 21 года, тайного голосования, отмены имущественного ценза для кандидатов в парламент и др.

Буржуазные революции 1830, 1848-1850 гг. всколыхнули Европу. Революционная ситуация сложилась в Испании. Однако следовавшие одно за другим восстания, государственные и военные перевороты, получившие научной литературе название «пяти испанских революций» (1808-1814, 1820-1823, 1834-1843, 18541856, 1868-1874), не привели в конечном счете к каким-либо серьезным государственным и общественным преобразованиям. В Италии общество карбонариев боролось за национальное единство, ирландцы протестовали против подчинения Великобритании, а греки восстали против турецкого владычества.

Преодоление остроты соперничества между ведущими державами и установление равновесия в Европе было сложным и длительным процессом. Но уже в последние десятилетия XIX в. началась борьба за сферы влияния, за передел мира. Колониальная экспансия привела к образованию гигантских колониальных империй. Подчинение более отсталых стран с целью эксплуатации их ресурсов не ограничивалось установлением политического и экономического господства, а сопровождалось подавлением локальных культур во имя универсализма западной индустриальной цивилизации. Это вызвало движение за национальное освобождение, которое обрело крупномасштабный характер.

Не менее остро стоял и социальный вопрос. Условия труда и быта промышленного пролетариата были крайне тяжелыми. Их скрупулезному анализу посвятил свою работу «Положение рабочего класса в Англии» (1845) Ф. Энгельс. Его описания лондонских трущоб полны драматизма и глубокого сочувствия к обездоленным: «Дома, от подвала до самой крыши битком набитые жильцами, настолько грязны снаружи и внутри, что ни один человек, казалось бы, не согласится в них жить. Но всё это ничто в сравнении с жилищами, расположенными в тесных дворах и переулках между улицами, куда можно попасть через крытые проходы между домами и где грязь и ветхость не поддаются описанию; здесь почти не увидишь окна с целыми стеклами, стены обваливаются, дверные косяки и оконные рамы сломаны и еле держатся, двери сколочены из старых досок или совершенно отсутствуют, ибо в этом воровском квартале они собственно не нужны, так как нечего красть. Повсюду кучи мусора и золы, а выливаемые у дверей помои застаиваются в зловонных лужах. Здесь живут беднейшие из бедных, наиболее низко оплачиваемые рабочие, вперемешку с ворами, мошенниками и жертвами проституции»34.

В качестве примера Энгельс приводит почерпнутое из газет описание жилища умершей 45-летней Анны Голуэй: «Она занимала вместе со своим мужем и 19-летним сыном маленькую комнату в № 3 по Уайт-Лайон-корт, Бермондси-стрит, в Лондоне; там не было ни кровати, ни постельных принадлежностей, ни какой-либо мебели. Мертвая лежала рядом со своим сыном на куче перьев, которые пристали к ее почти голому телу, ибо не было ни одеяла, ни простыни. Перья так крепко облепили весь труп, что его нельзя было исследовать, пока его не очистили, и тогда врач нашел его крайне истощенным и сплошь искусанным насекомыми. Часть пола в комнате была сорвана, и вся семья пользовалась этим отверстием в качестве отхожего места»35.

Ф. Энгельс подчеркивает, что «Всё, что можно сказать о Лондоне, применимо также к Манчестеру, Бирмингему и Лидсу, ко всем большим городам. Везде варварское равнодушие, беспощадный эгоизм, с одной стороны, и неописуемая нищета – с другой, везде социальная война, дом каждого в осадном положении, везде взаимный грабеж под охраной закона, и всё это делается с такой бесстыдной откровенностью, что приходишь в ужас от последствий нашего общественного строя…»36.

Внедрение машин, выбросившее на улицу тысячи мужчин- рабочих, не привело к заметному сокращению низкооплачиваемого детского и женского труда. Детский труд широко использовался в различных отраслях промышленности. В угольных шахтах детей посылали в самые тесные забои, где не мог работать взрослый. Аналогичным образом их труд использовался на ткацких фабриках – дети могли пролезть и почистить ткацкий станок в местах, недоступных взрослым. Дети занимались чисткой узких печных труб, водостоков. Этот труд был сопряжен с опасностью, и нередки были несчастные случаи.

Сохранились записи Ч. Бернса, родившегося примерно в 1818 г., о его работе на фабрике: «Я начал работать на льняной фабрике, когда мне было 8 лет. Я должен был снимать катушки с намотанными нитями с прядильной машины. Рабочий день длился с шести часов утра до семи вечера с сорокаминутным перерывом на обед. У меня не было времени, чтобы позавтракать или утолить жажду после обеда. Если мы во время работы хоть на секунду останавливались, садились или разговаривали друг с другом, нас жестоко били».

Но даже во второй половине XIX в. сохранялось широкое применение детского труда, превратившееся на деле в систематическое убийство детей. В докладе образованной в 1864 г. в Англии парламентской комиссии, следившей за детским трудом, говорилось: «В Ноттингеме часто от 14 до 20 детей втиснуто в маленькую комнату не более 20 кв. футов, причем из 24 часов 15 уходили на работу, изнурительную вследствие однообразия и отвращения к ней, на работу, протекавшую среди самых антигигиенических условий. Даже самые маленькие дети работают с напряженным вниманием и с удивительной быстротой и почти никогда не замедляют движений своих пальцев, почти никогда не дают им отдыха. Когда к ним обращаются с вопросом, они не отрывают глаз от работы из боязни потерять хоть одну минуту. Чем более удлиняется рабочее время, тем чаще пускают надсмотрщицы… в дело “длинную трость” в качестве возбуждающего средства»37.

Наряду с детской рабочей силой, большим спросом пользовалась рабочая сила женщин. В модных мастерских рабочий день во время фешенебельных сезонов доходил до 15-18 ч, а в большинстве магазинов вообще не существовало фиксированного рабочего дня. Работницы-швеи трудились с 5 утра до полуночи, жили в крошечных мансардах в страшной нищете и тесноте. Рядом с рабочими местами нередко стояли колыбели маленьких детей. Миллионы женщин убивала чахотка, тиф, женские болезни.

Совместная работа мужчин и женщин на фабриках, проживание в бараках и рабочих коттеджах создавали благоприятную почву для деморализации общества. С введением ночной работы возросло число судебных преследований за преступления против нравственности. В Лондоне за один 1850 г. было возбуждено 2 тыс. таких преследований.

Одной из важнейших характеристик индустриального общества стало отчуждение. Из сферы производственных отношений оно распространилось на социальные нормы. В век господства буржуазии брак из союза любящих сердец окончательно превратился в брак по расчету. Как писал Т. Карлейль, в 99 случаях из 100, единственная связь между супругами это деньги. Все чувства обрели денежную стоимость. Действовал принцип «Woman is money» («Женщина – деньги»). Благодаря выгодной женитьбе было легко обрести капитал для расширения дела. С другой стороны, и женщина совершала сделку: свои деньги, молодость, красоту она обменивала на имя, положение в обществе и т. д. Не случайно «дополнением» такого брака выступают адюльтер и проституция (Ф. Энгельс). В европейских городах, пишет Э. Фукс в «Истории нравов», существовали сотни домов терпимости: в Мадриде в 1895 г. насчитывалось 300 таких домов, в Германии, особенно во Франкфурте, Гамбурге, Бремене, существовали целые улицы, занятые подобными притонами38.

Противоречия культуры буржуазного индустриального общества нашли свое продолжение и в современном постиндустриальном обществе.

2.1. Научно-техническая культура

В индустриальной цивилизации, утвердившейся в Европе в XIX столетии, главной ценностью стал научно-технический прогресс. И для этого были все основания. Как показали подсчеты П. Сорокина, «лишь только один XIX век принес открытий и изобретений больше, чем все предшествующие столетия, вместе взятые», а именно – 852739. В XIX столетии наука вступила в свой золотой век. Кульминационный взлет естественных наук, начавшийся в XVIII в., в конце XIX столетия завершился революцией в естествознании. Под натиском ошеломляющих физических открытий зашаталась и рухнула вся ньютоновская космогония с ее твердыми атомами – кирпичиками материи, независимыми атрибутами временем и пространством, механической причинностью.

Бурный научный и технический прогресс XIX столетия был обусловлен двумя духовными основами западноевропейской культурой верой в человека-преобразователя (Возрождение) и верой в активную роль его разума (Просвещение).

Как только ни называли современники XIX столетие! Машинный век, и это совершенно правильно, ведь именно тогда удалось наладить производство машин с помощью самих машин. От механической прялки «Дженни» (1765) человечество шагнуло к первому современному станку из металла, созданному английским механиком Г. Модсли, а от него – к автоматическому ткацкому станку Жаккара (1804).

XIX в. называют эпохой стали: именно тогда уровень производства стали становится показателем экономической мощи страны. Железо и сталь вытеснили дерево. Если XIII – XVIII вв. были эпохой ветряных мельниц, то с конца XVIII в. уже начинается эпоха пара. В 1776 г. появилась паровая машина Дж. Уатта. А в 1803 г. уже появились первые автомобили с паровым двигателем (О. Эванс, США, Р. Тревитик, Англия). 17 августа 1807 г. совершилась пробное плавание парохода Р. Фултона «Клермонт», а в 1814 г. появился на свет паровоз Дж. Стефенсона. Паровой двигатель нашел применение в сельскохозяйственной технике (паровой плуг, локомобили), строительстве.

XIX в. называют также веком железных дорог. В 1830 г., между Манчестером и Ливерпулем был проложен железнодорожный путь, длиной 50 км., а в 1912 г. стальные рельсы на земном шаре протянулись уже на 1 080 000 км. Революцию в средствах транспорта дополнило развитие морских сообщений. Благодаря пару плавание перестало зависеть от силы ветра, и преодоление океанского пространства совершалось во все более и более короткие сроки. В 1886 г. появляется автомобиль Г. Даймлера и К. Бенца (Германия) с высокоэкономичным двигателем, работающим на жидком топливе (Н. Отто, Р. Дизель), а в 1903 г. – первый самолет братьев У. и О. Райт (США). Параллельно шло строительство и совершенствование дорог, мостов, тоннелей, каналов (Суэцкий канал, 1859-1869).

XIX в. – это век электричества. Научными исследованиями в этой области занимались А, Вольта, А. М. Ампер, X. Дэви, М. Фарадей. В 1867 г. Э. Сименс создал электромашинный генератор. Поеле открытия В. В. Петровым явления электрической дуги С. Морзе изобрел электрический телеграф (1832), А. Бэлл – телефон (1876), а Т. Эдисон – фонограф (1877). Последний получил в США патента на изобретения изобретений и был назван королем электричества.

Научные открытия в области физики, химии, биологии, астрономии, геологии, медицины следовали одно за другим. Вслед за открытием М. Фарадеем (1791-1868) явлений электромагнитной дуги Дж. Максвелл (1831-1879) предпринимает исследование электромагнитных полей, разрабатывает электромагнитную теорию света. А. Беккерель, П. Кюри и М. Склодовская-Кюри, изучая явление радиоактивности, поставили под вопрос прежнее понимание закона сохранения энергии.

Физическая наука проделала путь от атомной теории материи Дж. Дальтона к раскрытию сложной структуры атома. После обнаружения Дж. Томсоном в 1897 г. первой элементарной частицы электрона – последовали планетарные теории строения атома Э. Резерфорда и Н. Бора. Если сформулированный в 1869 г. Д. И. Менделеевым периодический закон установил зависимость между свойствами химических элементов и их атомными весами, то открытие внутреннего строения атома выявило связь между порядковым номером элемента в периодической системе и числом электронов в слоях оболочки атома.

В биологии появляются теории клеточного строения организмов Т. Швана, генетической наследственности Г. Менделя, опираясь на которые А. Вейсман и Т. Морган создали основы генетики. Подлинную революцию в науке произвели книги великого ученого-натуралиста Ч. Дарвина «Происхождение видов путём естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь» (1859) и «Происхождение человека и половой отбор» (1871), которые предлагали альтернативные христианскому вероучению идеи о возникновении мира и человека. Основываясь на исследованиях в области физиологии высшей нервной деятельности, И. П. Павлов разработал теорию условных рефлексов. Развиваются междисциплинарные исследования: физическая химия, биохимия, химическая фармакология.

Достижения в области биологии и химии дали мощный толчок развитию медицины. Французский бактериолог Л. Пастер разработал метод предохранительных прививок против бешенства и других заразных болезней, механизм стерилизации и пастеризации различных продуктов, заложил основы учения об иммунитете. Немецкий микробиолог Р. Кох и его ученики открыли возбудителей туберкулеза, брюшного тифа, дифтерита и других болезней, создали против них лекарства. В арсенале врачей появились новые лекарственные препараты и инструменты. Врачи стали применять аспирин и пирамидон, был изобретен стетоскоп, открыты рентгеновские лучи.

Естественно-научный прогресс повлиял и на гуманитарные науки, многие из которых перещли на позиции биологического редукционизма. Это коснулось отдельных направлений этнологии, психологии и в особенности – социологии. В философской полемике сталкивались различные школы, течения и теории – неокантианство, прагматизм, философия жизни, позитивизм, интуитивизм.

Отмечая в целом небывалый количественный рост научных открытий как одну из определяющих характеристик XIX столетия, нельзя не указать и на происходящие в науке качественные изменения. Прежде всего, речь должна идти об изменении в соотношении функций науки – воспитательной, познавательной и прикладной. Если раньше роль первой функции была весьма значительна, то в XIX в. соотношение меняется в сторону двух последних. Объем знаний и сфера их технического применения бесконечно расширяются, а воспитательная ценность науки падает. Принцип пользы трансформирует понятие истины: «Истина есть то, что удобно и полезно». Девизом становится формула «Знать, чтобы предвидеть, предвидеть, чтобы действовать». Связь научного и технического прогресса отныне полагается нераздельной.

Вследствие сделанных открытий и изобретений техническое господство человека над пространством, временем и материей возросло неограниченно. Начался небывалый пространственно- временной рост цивилизации; в духовный мир человека входили новые территории и новые пласты прошлого. Познание раздвинуло свои границы вглубь и вширь. Одновременно возникли и новые способы преодоления времени и пространства: новая техника с ее скоростями, средствами связи способствовала тому, что человек смог вместить в меньший отрезок астрономического времени больший отрезок времени социального, житейского, событийного, космического. Он смог приблизить к себе любую точку планеты, любую историческую эпоху. Вселенная как бы одновременно сузилась и расширилась, все пришли в соприкосновение со всеми. Мир качественно преобразился.

2.2. Политическая культура

Со времен Войны за независимость США и Великой французской революции защита естественных и неотъемлемых прав личности считалась важнейшей задачей демократических государств. Доктрина народного суверенитета, в соответствии с которой верховная власть принадлежит народу, осуществляющему ее через своих представителей, образовала остов модели политической системы, утвердившейся в большей части развитых стран Европы и Америки.

В Декларации независимости США (1776) говорилось: «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав людьми учреждаются действия правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых. В случае, если какая-нибудь форма правительства становится губительной для самих этих целей, народ имеет право изменить или упразднить ее и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и формах организации власти, которые, как ему представляется, наилучшим образом обеспечат людям безопасность и счастье»40.

Как бы по совету О. Мирабо «Учитесь у американцев свободе», в 1789 г. примеру американцев последовали французы. Принятая 26 августа Декларация прав человека и гражданина провозглашала: «Статья 1. Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. Общественные различия могут основываться лишь на общей пользе.

Статья 2. Цель всякого политического союза – обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковые – свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению.

Статья 3. Источником суверенной власти является нация. Никакие учреждения, ни один индивид не могут обладать властью, которая не исходит явно от нации.

Статья 4. Свобода состоит в возможности делать все, что не наносит вреда другому: таким образом, осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми пределами, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами. Пределы эти могут быть определены только законом.

Статья 5. Закон имеет право запрещать лишь действия, вредные для общества. Все, что не запрещено законом, то дозволено, и никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом»41.

В новой редакции Декларации, вошедшей в текст Конституции 1793 г., некоторые статьи дополняются новыми положениями и толкованиями. Так, первая статья провозглашает, что «целью общества является всеобщее счастье», а шестая содержит развернутую трактовку свободы: «Свобода есть присущая человеку возможность делать все, что не причиняет ущерба правам другого; ее основу составляет природа, а ее правило – справедливость; обеспечение свободы есть закон. Нравственную границу свободы составляет следующее правило: “Не причиняй другому того, что нежелательно тебе самому от других”»42. Эти принципы в том или ином виде вошли в конституции буржуазных государств.

Высшим представительным учреждением, выражающим интересы народа и осуществляющим его волю, стали избираемые населением парламенты (конгресс в США, рейхстаг в Германии, парламент в Англии, дума в России и т. д.), которые чаще всего состояли из двух палат. Парламентский режим действовал в различных политических системах – как в республиках (Франция и др.), так и в конституционных монархиях (Англия и др.). Парламентам принадлежала законодательная власть, а исполнительную осуществляли правительства, возглавляемые президентом, премьер- министром, канцлером и т. д. Кроме того, действовала независимая судебная власть.

Важной составляющей политической жизни Европы стали политические движения «liberalis» либерализм, консерватизм, социализм и политические партии. Либерализм (от лат. – свободный) – ведущее политическое течение XIX в., осуществлял новую политическую программу и идейно-психологическую ориентацию, в которой делался акцент на автономию и свободу индивида, его инициативу, самореализацию. Он развивал принципы либеральной доктрины, сформулированные еще Дж. Локком и развитые французскими просветителями. В экономике это – защита частной собственности, свободного предпринимательства, рынка в сочетании с проведением идеи невмешательства государства в экономику. В социальной сфере – принцип равенства возможностей, отказ от грубо уравнительной трактовки равенства, отстаивание самоценности индивида и его личной ответственности за принятие решений. В политике – принцип разделения властей, признание равенства в правах и свободах, свободных выборов всех институтов власти, В духовной сфере – свобода слова, совести, право на борьбу идей, свободный обмен мнениями, идейный плюрализм. Наиболее крупными сторонниками либерализма этого периода были Бен- жамен Констан, Алексис Токвиль во Франции, Иеремия Бентам, Джон Стюарт Милль в Англии, Томас Джефферсон в США и др.

Консерватизм (от лат. «conservo» – сохраняю). Консерваторы стремились к сохранению старых, добуржуазных порядков и учреждений, укреплению устоев семьи, закреплению социальной иерархии, сохранению монархического устройства. Либеральной идее «Все люди рождаются свободными и равными в правах» они противопоставили другой принцип «Все люди имеют равные права, но не одни и те же блага» (Ж. де Местр). Основные представители – Жозеф де Местр, Луи де Бональд, Людвиг фон Галлер, Адам Мюллер, Клеманс фон Меттерних, Бенджамин Дизраэли.

Представители социалистического направления (от лат. «so- cialis» – общественный), стремились заменить буржуазное общество строем, основанным на общественной собственности и справедливом распределении. Спектр социалистического движения был необычайно широк, он простирался от различных вариантов утопического социализма и анархизма до марксизма (Шарль Фурье, Роберт Оуэн, Анри Сен-Симон, Пьер-Жозеф Прудон, Михаил Бакунин, Этьен Кабэ, Вильгельм Вейтлинг, Карл Маркс, Фридрих Энгельс и др.). Идея революции, отброшенная либералами, была подхвачена социалистами и трансформирована радикальным образом в контексте социалистических доктрин. Марксизм, в частности, видел всемирно-историческую миссию пролетариата в насильственном революционном низвержении буржуазного строя и построении бесклассового коммунистического общества во всемирном масштабе. Другие, более мирные течения социализма придерживались эволюционного пути развития посредством осуществления различных реформ.

Каждое из этих течений было организационно оформлено в политические партии. В Великобритании соперничают консерваторы и либералы, во Франции – монархисты и республиканцы, в Германии – консервативная, национально-либеральная и католическая партии, в США – республиканская и демократическая партии. Повсеместно возникают социал-демократические, коммунистические и рабочие партии, профсоюзы. В Германии в 1875 г. появляется Социал-демократическая партия. В 1890-х гг. социал- демократические партии возникают в Австрии, Венгрии, Польше, Голландии, России. В Великобритании в 1893 г. создается Независимая рабочая партия. Под руководством К. Маркса и Ф. Энгельса было создано Международное товарищество рабочих (I Интернационал, 1864-1972). Анархисты занимали руководящие позиции во многих профсоюзах. В большинстве европейских стран рабочие партии и профсоюзы имели политическое влияние и заставляли правительства считаться с ними и идти на реформы.

Конец ознакомительного фрагмента.