Глава 3
Подстава
Лошадь обихожена, пора бы и оружием заняться. Ничего не поделаешь, слуг у него нет. Стирку и приборку во флигеле, который он снимает, взяла на себя хозяйка дома, вдова капитана Охримова, вернее, ее служанка, Марфа. Покойный пару лет назад отбил ее из полона у горцев, вот и живет пока с Варварой Петровной.
Девушка видная, статная и жизнерадостная. И возраст уже подоспел, двадцать стукнуло. Но мужики не торопятся с ней судьбу связывать, хотя и не хватает тут женского пола. Горцы успели надругаться над девицей, вот и присматриваются потенциальные женихи, а ну как в охотку вошла. Кому захочется с ветвистыми рогами расхаживать? Вот если будет вести себя пристойно, тогда другое дело. Дурачье, одно слово. Тот, кто первым махнет на все рукой, с призом и останется. Уж Шейранов-то в людях разбирался и видел, что девушка – завидная невеста.
Так вот. Павел Константинович командовал гарнизоном крепости Каменный Мост. Впрочем, по всем документам она проходит под названием «укрепление Каменный Мост». Но все считают такие укрепления крепостями. Командовал довольно долго. Так, в походных условиях, они с супругой вырастили двоих детей. Сына, который нынче учится в военном училище в Петербурге, и дочь, вышедшую замуж за кавказского офицера. Их перевели в Тифлис.
Лет пять назад им удалось поставить в Пятигорске вот этот дом. Весьма приличный по местным меркам. Да и смотрится очень даже приятно, высокий, ладный, выбеленный известью и крытый железом. Разумеется, можно было обзавестись домом и раньше, но Варвара Петровна не хотела расставаться с супругом и делила с ним все горести и радости.
Но тут уж пришлось поступиться своим желанием, потому как дочь росла и ей потребно было собрать достойное приданое. А сдача дома внаем – неплохая для этого возможность. Шутка сказать, при годовом жалованье супруга в тысячу рублей ассигнациями за сдачу дома можно было получить порядка пятисот-шестисот рублей. И ведь все получилось, как рассчитывали: и дочь пристроили, и сын достойно окончил кадетский корпус.
Через год Охримов должен был выйти в отставку с полным пенсионом. При возможности сдачи жилья, да еще в условиях, когда популярность лечения на водах росла, им оставалось только жить-поживать да добра наживать, не забывая оказывать помощь детям. Нда… Не вышло. Нет, вдова, конечно, получает пожизненную пенсию за супруга, павшего в бою, но не все можно измерить деньгами.
История с той трагедией темная. То ли караульные уснули, что вполне возможно даже здесь, на Кавказе, потому как долгая и нудная служба расхолаживает. То ли воины карачаевские оказались невероятно ловкими. Но факт остается фактом: весь гарнизон крепости был вырезан. Причем чуть ли не в прямом смысле этого слова. Те, кто видел результаты, утверждали, что большинство тел были найдены на пожарище казарм. Скольких при этом увели в полон, осталось неизвестным, ведь кто-то мог и вырваться из крепости, а там могло случиться все, что угодно. Во всяком случае, к своим никто не вышел.
А вот капитан Охримов сражался до последней возможности. При этом он был в одном исподнем, что также говорило о внезапности нападения. На нем насчитали дюжину различных ранений, причем четыре из них смертельные. Горцы отнеслись к его храбрости с уважением, переместили тело убитого в сторону, чтобы оно не пострадало от пожара.
– Ваша милость, позвольте?
– А-а, Марфуша. Проходи, проходи. Что случилось? – Откладывая пистолет, который как раз закончил чистить, и вытирая руки тряпицей, пригласил Сергей.
– Ничего не случилось. Белье я ваше принесла. Вот, все выстирала и выгладила.
– Спасибо, милая.
– Ваша милость, если не затруднит, вас Варвара Петровна просила зайти к ней.
Угу. Квартирной хозяйке хватает такта высказывать просьбу, но лучше бы не обманываться по этому поводу. Как тут ни крути, но именно она владелица дома. Опять же уговор насчет квартиры был таков, что с началом сезона она может попросить его освободить жилье. Он ведь поселился здесь в конце февраля. А какие могут быть жильцы в это время? Вот и снимал флигель за небольшую плату, всего-то в пять рублей в месяц.
В сезон даже в солдатской слободе комнаты идут по десять рублей, а тут целый флигель о трех комнатах. Что с того, что комнатушки, как клетушки, главное, что отдельные. Хотя-а. Одна из комнат больше в качестве гостиной, из которой две двери ведут в спаленки. Но двух постояльцев вполне можно разместить. Так что каждая комнатушка по тридцать рублей в месяц получится. Ну и, чтобы знать, в столице приличная квартира по двадцать рублей в месяц обходится, а если вот такой флигелек, то и за два рубля сторговать можно.
Варвара Петровна ни на какие уговоры не шла и цену на дом держала высокую. Шестьсот рублей без стола, и никаких гвоздей. И хотя на дворе стояло уже пятнадцатое мая, планку снижать и не думала. Поток больных уменьшился до ручья. Хотя и приличное жилье уже все разошлось.
Но похоже, либо она сдалась, либо наконец нашелся достойный квартиросъемщик. Темляков как раз приступил к чистке второго пистолета, когда сквозь открытое окно услышал, что к Варваре Петровне кто-то прибыл. Выглядывать не стал, без надобности ему это. Теперь вот Марфа приглашает в дом в неурочное время, до ужина еще около часа. Очень похоже на квартиросъемщиков, господа всегда вперед отправляют слуг, чтобы они успели снять жилье.
Итак, коль скоро нашлись квартиранты на дом, самой хозяйке его следует освободить. Ну и куда она отправится? В сарай? Бог с вами, всех денег не заработать, и уважаемому человеку доходить до такой крайности вовсе нет смысла. Правильнее попросить квартиранта освободить флигель, тем более что это было оговорено заранее.
Не сказать, что они с Варварой Петровной не встречались днями. Ничего подобного. Завтрак, обед и ужин у них неизменно проходили вместе. Помимо жилья, он платил и за стол. Правда, уже с месяц как плата была сравнительно невысокой. Все же как тут ни крути, а добытчик.
Дело в том, что Сергей как-то раз решил поохотиться. И с радостью отметил для себя, что ничего не забыл и реакция у молодого тела Темлякова в полном порядке. Словом, вернулся он с пристроившейся на волокушах тушей кабана весом в восемь с половиной пудов. При цене на кабанятину пять копеек за фунт это составляло почти семь рублей.
Разумеется, при условии, что подпоручик станет торговать мясом или хотя бы сдавать его оптом. Нельзя. Недостойно офицерского звания. Поэтому Варвара Петровна приняла волевое решение. Она забирает кабана полностью, со шкурой и потрохами, а взамен Сергей Григорьевич столуется у нее за половину стоимости. Надо ли говорить, что его это полностью устроило.
Его ежемесячные столовые деньги составляли восемь с половиной рублей. И казалось бы, с этим кабаном вдова безбожно его обманывает. Но на эту сумму, мягко говоря, можно было обеспечить довольно однообразный и даже скудный рацион. Он же питался обильно и весьма разнообразно. А все благодаря доброте хозяйки. И пускай многое из оказывавшегося у нее на столе было получено с ее же подворья. Так что этим кабаном он как бы даже отдаривался ей. И вообще чувство, что ты никому и ничего не должен, дорогого стоит.
Хозяйский дом – это не флигель, он стоит высоко. Если учитывать, что двор в глубину понижается, так как расположен на склоне, то под домом получился эдакий полуподвал. Там рачительная хозяйка устроила кухню. Очень удобно. Опять же в доме лишняя комната, что не могут не оценить постояльцы.
Вход в дом осуществляется по довольно широкой и высокой лестнице. Она ведет на крытую террасу, протянувшуюся вдоль двух стен дома, обращенных во двор. Примерно половина террасы забрана деревянной решеткой, обвитой вьюном. Эта живая стена позволяет сидеть с комфортом в часы, когда солнце заливает двор. Сам двор в скором времени обещает укрыться под виноградником. Варвара Петровна в прошлом году высадила саженцы лозы, и та прекрасно перенесла зиму, сейчас готовая пустить лист.
Далее прихожая, откуда попадаешь в просторную гостиную. На противоположной стене две двери. Слева – в столовую, туда же ведет лестница из полуподвала. Дверь справа ведет в жилые комнаты. Там он никогда не бывал, а потому судить о доме в целом не мог.
Что же до гостиной, то тут все довольно просто. На стене справа два окна, из которых можно любоваться улицей, хотя там мало примечательного, и Машуком, а вот тут всегда есть на что посмотреть.
У этих окон стоит диван. Не особо утонченной выделки, но зато вполне удобный и в достаточной мере мягкий. В Пятигорске вообще сложно с хорошей мебелью. Даже в генеральских домах она по большей части имеет довольно топорный вид, потому что практически вся изготовлена солдатскими руками. Хотя некоторые хозяева домов смогли себе позволить завезти мебель, исполненную руками настоящих мастеров. Но это очень дорого. Да что там говорить, на весь город есть только два пианино и один рояль. Но наем этих домов обойдется в тысячу рублей за сезон.
Слева от входа еще один диван, а скорее нечто, походящее на кушетку. У окон с западной стороны расположился довольно большой стол с шестью стульями вокруг. Их число может быть и увеличено, стол это вполне позволяет. Все опять же местной выделки, но хотя и изготовлено грубовато, не колченогое. Стол стоит именно в этом месте не просто так, а с намерением, чтобы можно было подольше использовать свет закатного солнца. Все же сидеть при свечах особого удовольствия не доставляет.
Кстати, оттого тут и ложатся спать довольно рано. И рождаемость высокая, потому как нет ни электричества, ни телевизоров. Народ не успевает устать как следует и не тянется в спальню, разрывая челюстные связки в зевке. Ну а коль скоро силы все еще есть…
– Варвара Петровна, вы хотели меня видеть?
Хозяйка сейчас как раз сидит за тем самым столом, с книгой в руке. Она вообще любит почитать. В особенности любовные романы. Хм. Ничего удивительного. Вдове всего-то сорок, и выглядит она превосходно. Среднего роста, статная, с четко обозначенной талией и широкими бедрами. Это можно было бы списать на корсет, но у Шейранова глаз наметанный. Корсет, разумеется, присутствует, куда же без него, мода и непременный атрибут дамского туалета. Но она им не злоупотребляла. Словом, женщина в самом соку. Сергей Федорович даже едва не начал подкручивать отсутствующие усы. Но все же решил не глупить.
Во-первых, Охримова великолепная хозяйка, и лишаться хорошего постоя только потому, что у тебя что-то там зачесалось в штанах, просто глупо. Конечно, с подобными развлечениями здесь сложно, но не сказать, что столь уж все запущено. Есть вдовушки, которые позволяют себе вольности, хотя и стараются придерживаться элементарных приличий. Во-вторых, эта женщина вовсе не заслуживала того, чтобы стать объектом сплетен и пересудов.
– Сергей Борисович, я хотела с вами поговорить.
– Я весь внимание. Но мне кажется, я знаю, что именно вы хотите мне сказать.
– Даже так? – вздернув брови, поинтересовалась Варвара Петровна.
– Уверяю вас, я хотя и молод и едва не оказался в рядах разбитных гвардейцев, достаточно воспитан и догадлив. К сожалению, сегодня уже поздно, но завтра до обеда я освобожу флигель.
Никакой бравады, а простая предусмотрительность. Он давно присмотрел себе новую квартиру, просто не хотел торопить события. К чему эти крайности, если все еще есть возможность жить с комфортом?
– А разве я говорила о том, что прошу освободить жилье?
– Не думал, что могу так сильно ошибиться. К чему же тогда вы пригласили меня, коль скоро до ужина еще целый час? Так это был не слуга новых постояльцев, а кто-то из соседей? И вы опять хотите передать их неодобрительное «фи» относительно устроенной мной канонады? Право, это уже не смешно. Я говорил однажды и готов повторить, что собственную безопасность ценю выше, чем мнимую головную боль Головковой. В конце концов, от крайних домов до места моей тренировки никак не меньше версты.
– Боже. Остановите этот словесный поток хотя бы на мгновение и дайте наконец вставить мне свое слово, – наигранно всплеснув руками, произнесла женщина.
– Прошу прощения, – искренне смутился Шейранов.
Что и говорить, это его как-то прорвало. Хотя-а. Он никогда не лез за словом в карман. Одно время он даже считался заправским тамадой. На его счету было несколько с успехом проведенных свадеб, и тем, как он их провел, все остались чрезвычайно довольны. Причем настолько, что потом с трудом удалось отбояриться от почетной роли штатного тамады в роду Шейрановых. А фамилия у них большая, роднятся по четвертое колено.
Словом, говорить он мог красиво и долго, так что порой его накрывало. Вот как сейчас. И быть одернутым женщиной не очень-то приятно. Как тут ни крути, но по факту она младше его минимум на шестнадцать лет. Хотя она, видя перед собой молодого человека только на два года старше ее сына, восприняла все это по-своему.
– Сергей Григорьевич, признаться, у меня нет особого желания терять такого постояльца, как вы. Поэтому суть моего предложения в следующем: за вами остается одна спальня, в коей вполне уместятся все ваши вещи. Не столь уж вы ими и обросли. А вторую комнату займу я. Марфа переберется на кухню. Таким образом, ничего не изменится. Мы по-прежнему будем делить общий стол. Ну и вы обязуетесь оставаться таким же удачливым охотником. Признаться, постояльцы рассчитывают на стол, и свежая дичь была бы хорошим подспорьем. Разумеется, если вас не призывают на службу в крепость.
– Никаких проблем ни по одному из пунктов. Мне продлили отпуск по ранению еще на месяц.
Угу. Главный военный врач затребовал неприличную сумму за это продление, и на взятку у Антона средства нашлись. Хотя и непонятно, для чего все это. Ведь он неоднократно говорил о том, что ему нужна динамика. А какая может быть динамика, коль скоро его главный герой сидит в райском уголке. Разве только его тренировки и вылазки на охоту. Но тут нет ничего такого, что держало бы зрителя в напряжении и заставляло сопереживать. Ладно, в конце концов, Перегудову виднее.
– Вот только… – Сергей запнулся, опасаясь оказаться бестактным.
– Я слушаю вас, Сергей Григорьевич.
– Кхм. Поймите меня правильно, но… Как бы местные кумушки… – Ну, неудобно ему говорить ей об этом.
– Не будьте столь строги к нашему женскому обществу, Сергей Григорьевич. Их можно понять, наш городок становится скучным и унылым ровно на полгода, оживляясь только в сезон лечебных курсов. А развлечение в виде книг весьма однообразно. Потому любая свежая новость воспринимается на ура.
Ясно. На фоне целого потока новостей эта окажется мелкой и не заслуживающей внимания. А уж отдыхающие старались изо всех сил, чуть не каждый день преподнося что-то такое-эдакое. Нет, почему она говорит подобным тоном, как раз неясно. За все это время она ни разу не позволила себе и намека на фривольность, как, впрочем, скорее всего и сейчас. Наверное, ему показалось. Опять же выгоды для нее очевидны. Она получит не только дополнительного жильца на сезон, а даже сохранит такового на весь год. Ну какой смысл ютиться в казенном жилье крепости, когда есть возможность жить в домашней обстановке? И не надо забывать о его обещании поставлять дичь. Кстати, кабанов вокруг прорва.
– В таком случае я был бы вам искренне благодарен за возможность остаться под вашей кровлей.
– Вот и замечательно. Коль скоро мы обо всем условились, я немедленно отдам распоряжение Марфе, чтобы она перенесла мои вещи и подготовила комнату. Семейство Весниных прибудет завтра к обеду, так что прямо с утра следует заняться подготовкой дома к приему гостей. Ужинать будем уже во флигеле.
– Как вам будет угодно, Варвара Петровна.
Ужин ничем особенным не отличался. Разве только сидели не за просторным столом в столовой дома, который от наличия за ним только двух человек казался бы чрезмерно большим. С появлением в гостиной флигеля ухоженной и приятной женщины стало по-домашнему уютно. И за сравнительно небольшим столом сидеть было куда удобнее, не нужно никуда тянуться, все под рукой.
Настроение у Варвары Петровны было приподнятым, она без умолку щебетала на самые различные темы. Понять ее нетрудно. Еще бы, уже подходил к концу май, и она вполне могла остаться с носом, не найдя достойных постояльцев. В результате ей пришлось бы сдавать жилье за бесценок, а то и вовсе потерять возможность подзаработать. И тут такая удача.
После ужина Сергей, как всегда, отправился прогуляться по бульвару. Он бы и плюнул на все это, но Антону нужны были кадры из жизни курортного городка. К тому же он настаивал на том, чтобы Сергей заводил как можно больше знакомств. Однажды даже выделил ему пятьдесят рублей ассигнациями, чтобы тот сыграл в карты за одним из столов в казенной ресторации.
Это весьма примечательное здание останавливало на себе взор. Белокаменные стены и высокие окна, уходящие ввысь колонны, увенчанные величественным фронтоном, каменная резьба и лепнина. Оно было достойно занять свое место даже в столичном ансамбле. Здесь прибывшие в город снимали номера до тех пор, пока не найдут себе подходящее жилье. Правда, по большей части те, кто путешествовал без слуг, иные, как Веснины, отправляли их вперед для своевременного решения этого вопроса.
При входе в ресторацию имелся просторный зал. В нем дважды в неделю, а бывало и чаще устраивались балы, на которые съезжался весь свет города и отдыхающих. Сергею это напомнило дискотеки его молодости или ночные клубы современности. На эти балы не требовалось приглашения, войти сюда мог любой, стоимость входного билета всего-то полтора рубля. Угу. О том, что цены тут кусаются, уже говорилось.
Помимо этого, имелся, конечно же, обеденный зал, где могли питаться и проживавшие в номерах ресторации, и пришлые. Кстати, кухня очень хорошая, хотя цены под стать столичным. Ну, не мог Сергей не обращать на это внимания, прямо как в годы его молодости, когда ему, сельскому врачу, приходилось во многом себя ограничивать и считать если не каждую копейку, то уж каждый рубль точно. Что и говорить, может, во времена СССР люди и жили счастливо, но уж точно – бедно. Хотя, с другой стороны, он был благодарен своему первому распределению, благодаря которому приобрел первый жизненный и профессиональный опыт.
Для любителей почитать имелась довольно обширная библиотека. Сергей был в ней записан и брал книги, чтобы скрасить свободное время. Надо заметить, что, несмотря на непривычный слог, не очень-то любивший художественную литературу Шейранов с удовольствием проводил время за чтением. Возможно, сказывался его симбиоз с юным Темляковым.
И наконец, казенная ресторация имела помещения с карточными столами, традиционно покрытыми зеленым сукном. Каких знаменитостей здесь только не было. К примеру, покойный ныне Пушкин как-то, засидевшись до утра, проигрался в пух и прах.
Как, впрочем, и следовало ожидать, вечер прошел довольно скучно. Сергею не удавалось сойтись ни с кем из местных господ. Признаться, ему куда ближе был простой казак Пархоменко, чем это пестрое общество, изнывающее от скуки еще больше, чем он. Впрочем, Темляков, которого постоянно держать взаперти Шейранову не позволяла совесть, находил это общество довольно милым и даже достойным.
В особенности ему нравилось ловить на себе взгляды молоденьких девиц. Угу. Кто бы сомневался? Это нравится не только девушкам, женщинам и молодым людям, зрелые мужчины испытывают ничуть не меньшее удовольствие, когда ловят на себе заинтересованный взгляд.
Домой вернулся часов в одиннадцать. Надо заметить, к этому времени на улицах уже никого не остается, кроме конных казачьих патрулей. Первые процедуры у прибывших на лечение, так называемый водопой, начинаются уже с пяти утра. Так что ложатся спать тут рано. Разве только франты продолжают кутить, да любители игры, щурясь при неровном свете горящих свечей, глядятся в карты. Но это уже не на улице, а под крышей, и их меньшинство.
Ночь выдалась теплая, но не душная. Май и июнь на Кавказе хороши своей прохладой и чистым воздухом. Редко когда случается, что тепло в это время переходит в знойную жару. Духота опускается с середины лета и отпускает в сентябре. Но за эти полтора месяца солнце успевает иссушить траву и измучить людей. Так что спать в такую ночь очень даже приятно…
Всматриваясь в темноту, туда, где находится дверь, Сергей положил руку на стул возле своей кровати, где лежит пара заряженных пистолетов, а на спинке висят ножны с кинжалом. Не такой огромный, какими любят щеголять местные жители и подражающие им русские, клинок не более двадцати пяти сантиметров. Не дамаск, но вполне приличная сталь, и если не соревноваться, кто на чьем клинке оставит зазубрину, то со своей задачей вполне справится. Ну нет у подпоручика средств на приобретение по-настоящему хорошего оружия, поэтому приходится довольствоваться его функциональностью.
Звук поднявшейся защелки двери. Легкий скрип петель. Сухой щелчок взводимых курков. Пистолеты уже смотрят в темный дверной проем, несмотря на близость, едва угадывающийся в темноте. Сколько ни пытался, но стрельба с двух рук у него так и не пошла. Впрочем, тут вполне могло получиться, расстояние около трех метров. Ночь сегодня безлунная, а потому хоть глаз коли. Скрип двери прекратился, и он понимает, что она не открылась до конца.
– Сергей Григорьевич, мальчик мой, вы только не пальните сдуру, а то потом вам же будет больно, а мне на том свете стыдно.
– Варвара Петровна? – в недоумении выдохнул Сергей, вздергивая стволы вверх и спуская курки на предохранительный взвод.
– А вы подумали, Роговицкая пришла сюда вас домогаться?
Белая тень скользнула к его кровати, и голос квартирной хозяйки слышался уже сквозь снимаемую через голову ночную сорочку. Хм. А ему казалось, что он достаточно осторожен, как, впрочем, и его пассия, вдова майора Роговицкого. Сергей Федорович очень даже любил свою супругу и, как говорится, ей и родине не изменял. Ну, практически. Вот только она сейчас от него нереально далеко, да и тело это не его вовсе, а молодого человека, недвусмысленно требующего удовлетворения некоторых потребностей.
Вообще в Пятигорске так же, как в любом городе, этот вопрос был вполне решаем. Вот только отношение к продажной любви у Шейранова было довольно негативным. И потом, местные жрицы любви не отличались приятной внешностью и вызывали у него только отторжение. Может быть, после пары-тройки месяцев сидения в горной крепости он будет рад и их обществу, но пока все же предпочитал его избегать.
Так вот, решая этот вопрос, Сергей обратил свой взор на местных вдовушек, которых тут было предостаточно. Ну куда еще было им деваться после потери мужей и получения пенсиона? А здесь одно только наличие приличного жилья гарантировало заработок, причем не такой уж маленький. А в России им оставалось бы рассчитывать только на пенсион, а ведь еще и детей на ноги нужно ставить.
Вдова, это только звучит скорбно и безнадежно, а ведь этим женщинам зачастую нет и сорока. Вот так и получается. На второе замужество рассчитывать уже поздно, поскольку капиталов за спиной не имеется, а богатые предпочитают смотреть на молодых. Конечно, партию подобрать можно, слава богу, тут холостяков хватает. Но выйди за такого – и потеряешь пожизненную пенсию, а она зачастую куда выше, чем жалованье у какого чиновника. С другой стороны, старость еще далеко, и крест на себе ставить как бы рано.
Вот именно к одной из таких вдовушек и хаживал подпоручик Темляков, прибегая к нешуточным мерам безопасности. Нда. Маленький городок, он и есть маленький. Оказывается, о них очень даже шепчутся по углам. Ну да не кричат на каждом углу, уже хорошо.
Впрочем, шептаться – это одно, а вот устраивать публичный скандал – это уже совсем другое. Как говорится, все мы не без греха, а вдруг настанет момент, и самой захочется вспомнить о том, что ты женщина, а не какой-то там синий чулок. Хм. И кстати, кто чаще, кто реже, но большинство из них не забывает об этом. Так что лишать себя такой возможности просто глупо.
Похоже, и Варвара Петровна не забыла, что она далеко не старуха. Женщина наконец освободилась от рубашки, и обнаженное белое тело скользнуло к нему под одеяло. Хм. Надо заметить, горячее, упругое и не растерявшее своих форм…
– Ну и как, Сереженька, можно поставить меня вровень с Роговицкой? – потершись щекой о его плечо, словно кошка, промурлыкала она.
Угу. Ищите дурака, сударыня. Да и не ждет она сейчас правдивого ответа. В этот момент любая женщина хочет услышать именно то, что хочет, и лучше об этом не забывать. Нет преданнее друга, чем влюбленная женщина. Но и нет непримиримее и коварнее врага, чем обиженная или, не приведи бог, оскорбленная.
– Что вы, Варвара Петровна, вы просто великолепны и неподражаемы, – ничуть не покривив душой, ответил он.
Еще один пунктик: женщина куда более страстна, когда желает сразить и завоевать своего любовника, зная о наличии соперницы. Играет она при этом или действительно целиком отдается страсти, мужчине никогда не понять. Так что остается только наслаждаться моментом. И вообще любая из них считает себя самой-самой. Как, впрочем, и мужчины, и уж тем более молодые, горячие сердца.
– Варя. Я уже забыла, когда меня так называли в последний раз, – ввернувшись ему под мышку, с легкой обидой произнесла она.
– Прости, Варя, я вовсе не хотел тебя обидеть, – легко и без запинки перешел на «ты» подпоручик.
– Только ты меня так называй тогда, когда мы абсолютно одни, – приподнявшись на локте, уточнила она.
– Я, конечно, молод, но не глуп. А что касается Роговицкой, то я к ней больше ни ногой.
– А вот это не смей, – тут же встрепенулась Охримова. – О вас в Пятигорске уже давно и все знают и даже судачить по этому поводу ленятся.
– То есть ты не станешь ревновать. Я правильно понимаю?
– Ну, не сказать, что осознание того, что ты находишься в объятиях другой, не ранит меня. Но это лучше, чем оказаться очередной новостью, призванной развеять скуку.
Обиделся ли он на то, что его попросту используют? Да бога ради! С чего бы? И вообще, в данной ситуации они скорее всего одинаково относятся к этой проблеме. Опять же свежая струя, и ощущения как нельзя более кстати…
…Ну что же, он не ошибся, и это стадо накрепко облюбовало ручей на дне поросшей лесом лощины. Об этом явственно свидетельствует множество свежих следов, оставленных после утреннего посещения. Остается подождать какое-то время. Вскоре животные подойдут на вечерний водопой, и тогда можно будет без труда подстрелить одного из них.
Главное – занять правильную позицию. Кабан, конечно, подслеповат, но зато обладает отличным слухом, а по обонянию с ним не сравнится ни одна собака. Нужно лишь принимать во внимание эти особенности и занимать позицию с наветренной стороны. Ну и еще не забывать о том, что кабаны – вовсе не пугливые животные и вполне способны ответить агрессией. А уж если образовался подранок, то только держись.
Именно из этих соображений, а еще учитывая весьма низкую скорострельность своего оружия, Сергей и подобрал себе местечко на одном из деревьев. Не сказать, что позиция такая уж устойчивая, к тому же присутствует легкий ветер, который раскачивает дерево. Но зато тут до него не добраться ни одному рассвирепевшему кабану. Ну и ветер, что мешает в одном, гарантированно относит в сторону его запах.
Да. Еще одна немаловажная деталь. С дерева прекрасно видна лошадь, которую он оставил на обратном скате. Отправляться на подобную охоту без транспорта – идея не из лучших. А то получится, как в том анекдоте про чукчу и геолога, убившего на охоте медведя: «Геолог, геолог, зачем стрелял, до деревни еще двадцать километров». Тут, конечно, значительно меньше, но все равно – задача по транспортировке добычи без лошади будет просто невыполнима.
На дереве ему пришлось просидеть целых два часа. Ну да не впустую, и слава богу. Кто его знает, вдруг у этих животных есть еще одно место водопоя. Стадо, кстати, не столь уж и большое, всего десяток взрослых голов. Шесть самок, за которыми гуськом бегут поросята разного возраста – от месяца до двух. Еще пара молодых самок и два недозревших самца. Это удачно, потому что в самцах мяса килограммов под сто, и оно пока еще не вонючее. Хотя, на всякий случай, причиндалы нужно удалять в самые сжатые сроки. А то как бы потом не пришлось зажимать за столом нос.
Вскинул ружье, взял враспор ремень. Ружье готово к выстрелу уже давно. Разумеется, нежелательно так поступать, потому что оружие может выстрелить и по неосторожности. Но лучше так, чем выдавать себя щелчком взводимого курка, расстояние-то плевое, не больше шестидесяти метров.
Выстрел! Расположившееся внизу стадо тут же заволокло дымом, и что там с результатом, так сразу не поймешь. Это не на скаку стрелять, когда ты пролетаешь сквозь облако дыма, которое просто не успевает повлиять на видимость. Зато отчетливо слышен топот копыт сорвавшегося с места стада.
Что же, одна хорошая новость уже есть. Его не станут осаждать рассвирепевшие кабаны. Хотя-а. Тогда шансы остаться с добычей были бы куда выше. О! А вот и вторая хорошая новость. Несмотря на неустойчивую позицию, он оказался вовсе не криворуким, и его жертва лежит на боку, мелко суча ногами. Уже доходит. Знать, все же попал как надо.
Оп-па! А вот и третья радость. Причем эта самая что ни на есть искренняя, способная затмить все остальные. Сергей снял очки и сковырнул с середины стеклянного кругляша остатки сгоревшего пороха. Помнится, когда он обратился за ними, аптекарь, принимавший заказ, посмотрел на него довольно странным взглядом. Ну какой смысл заказывать очки с обычными стеклами? Угу. Есть смысл, Шейранов понял это после первого же выстрела из кремневого ружья, поймав в лоб горящую крупицу пороха. И вот теперь эти очки-блюдечки в медной оправе спасли его правый глаз.
Конечно, к кабану нужно поспешать, но он все же предпочел сначала перезарядить ружье и только потом спустился на землю. После чего подбежал к кабану, быстро провел кастрацию уже умершего животного и поспешил за склон, чтобы привести лошадь. Нужно поторапливаться. Все же в одиночку за пределы населенных пунктов здесь лучше не выходить. Не сказать, что враждебно настроенные горцы тут расхаживают толпами, но возможность нежелательной встречи присутствует.
Мимоходом обратил внимание на птицу, сидевшую на ветке соседнего дерева. Вполне нормального вида сойка, если только не обращать внимания на ее малоподвижность. Ясно, это замаскированная камера. Сама она располагается в голове, в теле же находятся двигатель, сервоприводы, мини-турбины и элемент питания. Все верно, эта птичка не только похожа на сойку, она еще и летает. Автономность у этой аппаратуры, если без полета, около шести часов, в полете вдвое меньше. Скорость невелика, а потому и радиус действия не очень.
Получается, где-то неподалеку находится вертолет или дирижабль, нашпигованные съемочной аппаратурой. Первый предназначен для быстрого реагирования и на случай использования до десятка камер. А вот если предстоит что-то длительное, масштабное и грандиозное, тогда уж дирижабль. Он способен унести гораздо больше груза, куда просторнее и удобнее как в плане размещения персонала, так и в плане работы. Впрочем, в случае настоящего аврала используются оба транспорта, персонала вполне достаточно. Ко всему, что связано с шоу, у Перегудова отношение самое серьезное.
Благодаря военным разработкам в нанотехнологиях по поводу их обнаружения можно не волноваться. Маскировка была на таком уровне, что тот же вертолет уже в паре десятков шагов практически терялся из виду, разве только рассмотришь некие дрожащие очертания чего-то необычного. Ну и бесшумность работы тоже немаловажна.
Сергей остановился и повел взором. Точно, вон в отдалении еще одна неестественно малоподвижная птичка. Возможно, есть еще, вот так сразу и не рассмотришь. И к чему столько камер? Антон решил во всех ракурсах заснять охоту? Очень может быть. С динамикой у него пока как-то не очень ладится.
Привел лошадь, срубил пару молодых деревьев, сделав из них жерди для волокуши. Конечно, конструкция получится гибкой, но до дома хватит, а остальное не важно. Разделывать тушу не стал. Лучше сначала снять шкуру, а уже потом потрошить. Мясо мясом, но шкура – это трофей. Правда, без головы. Экземпляр молодой, а потому ни внушительных размеров, ни солидных клыков.
Перетащив добычу на волокушу с помощью лошади, начал прилаживать жерди к седлу. Ничего сложного. Разве только потом неудобно сидеть самому. Но он и не собирается. Поведет лошадь в поводу. Ей и без того волочь за собой груз. Да и недалеко до дома, не больше пяти верст. Он охотился в поросшей лесом долине между Машуком и Бештау. Кстати, здесь же порой устраивались шумные и многолюдные пикники с охотой…
Конец ознакомительного фрагмента.