Куда мы идём? Беседы по истории России. Россия. буржуазно-помещичья (Юрий Шварёв)

Беседа 1. Плевна и Шипка. Урезанные победы. Промышленный скачок. Буржуазия и пролетариат. Неграмотных – 78%. Консерваторы, либералы, радикалы. Народники

Книга «Откуда мы?» закончилась беседой о царствовании и убийстве Александра II. К той беседе следовало бы добавить сведения о русско-турецкой войне 1877—1878 годов, о которой Ключевский в своих лекциях не рассказал. Восполним этот пробел.

Славяне Балканского полуострова почти пять веков находились под гнетом Турции. После побед русских войск над турками в 1829 г. и балканские и кавказские позиции Османской империи были подорваны. Греция стала тогда независимым государством, Сербия получила статус автономного княжества и наладила тесные связи с Россией. Однако в 1856 г. западные державы лишили ослабленную Крымской войной Россию права покровительствовать сербам. На Балканах опять начало возрождаться турецкое владычество.

В 1875 г. против турецкого господства восстал народ Боснии и Герцеговины (зап. часть расчлененной ныне Югославии). К восстанию присоединились славяне Черногории (юго-запад Югославии), Македонии (юг Югославии) и Сербии. В следующем году поднялись на борьбу с угнетателями жители Болгарии, а повстанческие правительства Сербии и Черногории официально объявили Турции войну.

Турки «ужасными мерами старались усмирить славян, предавали опустошению и огню целые города и селения, избивали, людей тысячами, при этом не щадили ни детей, ни женщин, ни стариков». Только в Болгарии «турки вырезали 30 тысяч человек». В России возникли «славянские комитеты», которые отправляли на помощь «братьям по крови и вере» сотни добровольцев. Попытки Петербурга оказать на Турцию дипломатическое давление успеха не имели. В апреле 1877 г. Александр II откликнулся на требования российской общественности и объявил султану войну.

В мае брат императора великий князь Николай Николаевич привел русскую армию в Румынию. При штабе армии находился и сам Александр II. После переправы через Дунай полки великого князя вместе с болгарскими и румынскими повстанцами осадили крепость Плевну (г. Плевен в Болгарии), а войсковая группировка генерала И. В. Гурко взяла город Тырново (г. Велйко-Тырново в Болгарии) и заняла стратегически важный горный перевал Шипку. В это же время другая русская армия начала вытеснять турецкие гарнизоны из захваченных ими крепостей в Закавказье.

Осада Плевны, где «засело более 40 тысяч турок», продолжалась почти полгода. Штурмы крепости успехов не приносили. Только 28 ноября, когда оголодавшие противники попытались прорваться из окружения, Плевна была взята. А на Шипке солдаты генерала Н. Г. Столетова и болгарские добровольцы с июня по декабрь героически отражали натиски вшестеро превосходящих турецких сил и удержали перевал в своих руках, (Там сейчас стоит памятник воинам, павшим за освобождение Болгарии.)

В декабре российские части под командованием генерала М. В. Скобелева перешли через Балканские горы, в январе 1878 г. взяли Адрианополь (г. Эдирне в Турции) и подступили к Стамбулу. Исход войны был решен. Подписанный в феврале мирный договор «фактически вывел из-под власти Турции все балканские народы» и возвращал Петербургу его потери в Крымской войне.

Западные державы не смирились с усилением России на Балканах и в Закавказье. На конгрессе в Берлине в июне того же 1878 г. Англия, Франция, Германия, Австро-Венгрия и Турция вынудили российское правительство пересмотреть февральский договор. Автономию с правом иметь свою армию получила только Северная Болгария, а Южную Болгарию оставили в составе Турции. Сербия, Черногория и Румыния получили независимость, но их территории сократились. Боснию и Герцеговину отдали Австро-Венгрии. Остров Кипр перешел от Турции к Англии. Россию заставили возвратить туркам крепость Баязет в Закавказье.

Решения Берлинского конгресса помешали полному освобождению балканских народов от гнета иноземцев и притормозили образование независимых славянских государств. Победы русской армии и балканских повстанцев были весьма заметно урезаны. Российская общественность увидела экономическую и политическую слабость своей империи перед объединенными силами враждебной Западной Европы. Западные соседи и в прошлом всегда с опаской смотрели на усиление России. При зарождении империализма весь европейский капитал сплотился против огромной полуфеодальной державы с ее многочисленной армией.

Реформы Александра II многое в стране изменили к лучшему, но не избавили народ от устоявшихся пороков самодержавного строя. Над земствами в губерниях и уездах стояли царские чиновники. В деревнях сохранялась зависимость временнообязанных крестьян от помещиков. Выступления против существующих порядков карались по законам тюрьмой, каторгой, виселицей. Тем не менее в российском обществе подули свежие ветры.

Отмена крепостного права дала сильный толчок развитию капитализма. Широко распространялся наемный труд. В деревнях к 80-м годам половина жителей оказалась в положении малоземельных, «беднейших», другая половина имела землю в достатке, поэтому около 20% крестьян статистика относила к «зажиточным». Среди зажиточных появилось сословие «кулаков», которые использовали труд наемных работников (батраков), вели торговлю и приобретали черты мелкой буржуазии.

Менялся уклад жизни в помещичьих хозяйствах. В 17 наиболее плодородных губерниях помещики обычно сдавали землю нуждавшимся в ней крестьянам в аренду. Те рассчитывались за аренду не деньгами, а как бывало при барщине, отрабатывали дни на господских полях. В 19 губерниях большинство помещиков обрабатывало землю и снимало урожаи наемными работниками, расплачиваясь с ними за труд деньгами и продуктами. Это была уже капиталистическая система ведения хозяйства. Многие помещики не смогли приспособиться к жизни без крепостных кормильцев, продавали свою землю, разорялись, искали удачи в городах. В Сибири, в северных и некоторых других областях помещиков почти не было. Там сельские общины платили за землю налоги в государственную казну.

Тысячи и тысячи освобожденных от крепостничества крестьян из-за малоземелья и тяжелых выкупных платежей искали приработка в стороне от своих деревень. Кустарные промыслы и заводская промышленность получали дешевую рабочую силу и развивались неслыханными раньше темпами. Правительство поощряло предприимчивых заводчиков и фабрикантов кредитами, субсидиями, государственными заказами, законами о таможнях.

К концу XIX в. «основная промышленная продукция России производилась на предприятиях, оборудованных паровыми и электрическими машинами». Быстро развивался транспорт на паровозной тяге. За 40 лет протяженность железных дорог выросла с 1,5 тыс. до 50 тыс. км. Наряду с дорогами в центральных губерниях были проложены Закавказская и Закаспийская магистрали, начато железнодорожное строительство на Урале и в Сибири. При этом 70% всех путей правительство держало в руках государства. За эти же 40 лет число морских паровых судов выросло в 10 раз, а речных пароходов стало больше 2,5 тыс.

Подъем многих отраслей промышленности начинался или с нуля или с весьма низкого уровня, поэтому при быстрых темпах экономического роста страна еще далеко отставала от крупных европейских государств по количеству и качеству выпускаемой продукции. Повсюду не хватало и капиталов и подготовленных технических кадров. Мешали многоукладность экономики, пережитки крепостничества, отсталость окраинных районов. В 80-х годах в Россию пришел французский, английский, германский и бельгийский капитал. Иностранных банкиров и промышленников привлекали природные ресурсы Украины, Кавказа, Урала, многих других мест. Привлекала их в Россию и по-колониальному дешевая рабочая сила.

С ростом промышленности и транспорта в стране появились два новых сословия – буржуазия и пролетариат, далеко не дружески относившиеся одно к другому. Менялись пропорции и в других сословиях. К 1897 г. в России насчитывалось 126 млн. жителей, из них 5,1 млн. человек составлял промышленный пролетариат. Царская статистика делила население так: крестьян – 71%, мещан – 11%, дворян – 1,5%, купцов и духовенства – по 0,5%. Городской пролетариат относили к мещанам, сельский – к крестьянам. Были еще казаки, разночинные интеллигенты и другие социальные «прослойки». 18,4% населения проживало в городах, из них в Петербурге 1,7 млн. и в Москве около 1 млн.

Жизненные условия рабочих и основной массы крестьянства были тяжелыми. Неограниченный законом рабочий день, низкие заработки, изматывающий силы труд, изнуряющий души быт, бесправие наемных работников перед хозяевами, отсутствие системы страхований – «все это обостряло и умножало социальные язвы России, создав много трудноразрешимых проблем».

Решение назревших проблем сдерживала и безграмотность основной массы населения. После Петра Великого только императрица Елизавета делала попытки приобщить к грамоте трудовые сословия. Если в верхних слоях общества культура развивалась весьма успешно, то низы, как и раньше, жили в невежестве, довольствуясь обычаями и мудрым опытом предков. Несмотря на создание сети начальных училищ по правительственному Положению 1864 г., крестьянство оставалось в стороне от просвещения и от господской культуры. Для примера приведу справку военного ведомства тех лет. В 1880 г. в армию было призвано 230 тыс. новобранцев. Из них оказалось: «окончивших учебные заведения» – 1,7%, «умеющих читать и писать» – 20%, «неграмотных» – 78,3%. Это данные о наиболее здоровой части молодого мужского населения. Уровень грамотности женщин был еще ниже.

Как тут не вспомнить нашумевшую в 1989 г. статью писателя Б. Васильева «Люби Россию в непогоду»? Он писал, что после 1861 г. крестьянство «познало вдохновение свободного труда», что в стране выходило «огромное количество газет и журналов» и что «общественный процесс гармонизации отношений» был нарушен бомбой, брошенной террористом в Александра П. Это ли не образец конъюнктуры в публицистике? Будто писатель и не читал написанных в 70-х годах произведений Н. А. Некрасова о жизни временнообязанных крестьян. Будто он не знал, что читать газеты и журналы в неграмотной стране могли только господские сословия. Будто не слыхал, что до бомбы террориста на Александра II уже было несколько покушений.

Россия увидела при Александре II большой скачок в развитии промышленности, транспорта и торговли, но социальной «гармонизации» этот скачок в страну не принес. Наоборот, капиталистические формы хозяйствования расширили противоречия в обществе и обострили их. К недобрым отношениям между крестьянами и помещиками добавились такие же недобрые отношения наемных работников к нанимателям и их хорошо оплачиваемым прислужникам (подрядчикам, надсмотрщикам, учетчикам). Появилась вражда между батраками и кулаками в деревне. Возникла неприязнь между народившейся буржуазией и дворянством. Острее стали противоречия между населением и чиновным аппаратом царской власти.

Недовольство царским двором бродило во всех слоях населения. Протестные настроения разных сословий привели к образованию «трех направлений в общественных движениях – консервативного, либерального и радикального».

Консерваторы противились нововведениям Александра II. Они стояли «за незыблемость самодержавия, свертывание реформ, сохранение помещичьего землевладения». Их представляли в основном дворяне, духовенство, непролетарское мещанство, купечество, зажиточная часть крестьянства и казачества. Консерваторы насаждали свою политику через чиновников, священнослужителей, помещичью дворню-прислугу и через печатные издания.

Либералы выступали «за введение конституционных начал, демократических свобод и за продолжение реформ». Им хотелось ограничить верховное самодержавие и засилье царских чиновников на местах представительными (выборными) органами власти. Либеральные взгляды пропагандировали имевшие значительный капитал помещики, крупная буржуазия и большинство интеллигенции. Они подавали императору «адреса» со своими пожеланиями и иногда проводили между собой тайные совещания. У них были сторонники в губернских и уездных земствах, в научных обществах и в редакциях различных журналов. Либералы, как и консерваторы, боялись народных мятежей и резко осуждали деятельность радикалов.

Радикалы стремились переустроить общество насильственными, революционными методами. Они выражали интересы рабочих и бедствующей части крестьянства, но в их рядах действовали представители самых разных сословий. Посвятив свои жизни борьбе «за волю и справедливость», радикалы создавали подпольные организации и звали народ к наступлению на самодержавие.

Революционеры дали о себе знать вскоре после отмены крепостного права. Их тайные группы создавались под влиянием идей, разносимых по стране двумя журналами. В Петербурге печатали основанный еще А. С. Пушкиным «Современник». С 1846 г. он издавался Н. А. Некрасовым и И. И. Панаевым. В этом журнале публиковались работы В. Г. Белинского, А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова и произведения виднейших русских писателей. О политической направленности «Современника» можно судить по тому, что Чернышевского в 1862 г. посадили в Петропавловскую крепость, а через два года отправили на каторгу в Сибирь. Белинский и Добролюбов умерли молодыми, не дождавшись ареста. Герцен уехал за границу и с 1853 г. издавал в Лондоне и рассылал по России другой революционный журнал «Колокол». Некрасов в 1866 г.. расстался с «Современником». К этому времени радикальные журнальные статьи успели расшевелить умы многих образованных людей в столице и других городах.

В 1861 г. начала действовать тайная организация «Земля и воля». Она состояла из нескольких сотен революционеров – разночинных интеллигентов, офицеров, литераторов, студентов. Организация имела Исполнительный комитет и свою типографию, выпускала и распространяла прокламации, привлекала к себе новых сторонников устной агитацией. В 1864 г. многие члены «Земли и воли» были арестованы, другие скрылись за границей, остальные «самораспустились». После этого в стране появились малочисленные тайные группки, организаторы которых разуверились в возможности массовых революционных действий и перешли к методам заговорщиков-террористов. 4 апреля 1866 г. было совершено первое покушение на Александра. II. Стрелявшего в императора Д. В. Каракозова повесили. Руководителя революционной группы Н., А. Ишутина и еще семерых заговорщиков отправили на каторгу, 9 человек сослали в Сибирь.

К Началу 70-х годов в России появились сообщества «народников». Они считали, что европейский капитализм на русской почве не приживется, и видели будущее благоденствие страны в «общинном социализме», построенном революционными методами с опорой на крестьянские массы. В 1874 г. больше тысячи молодых революционеров «пошли в народ», чтобы поднимать крестьянские общины на восстание. Затея оказалась нелепой: мужики не хватались за вилы: Городские агитаторы доверия в селах не вызывали, почти все они были арестованы.

В 1876 г. народники создали новую тайную организацию со старым названием «Земля и воля». В числе ее руководителей был Г. В. Плеханов. Второе «хождение в народ» провели с целью неторопливой «длительной агитации». Народовольцы шли теперь не только к крестьянам, а и к рабочим и даже к солдатам. В Петербурге они провели первую в России политическую демонстрацию. Выступивший на ней Плеханов призвал публику «бороться за землю и волю для крестьян и рабочих». Демонстрацию разогнали, ее организаторов приговорили к каторге и ссылкам. Плеханову удалось скрыться от полиции.

Зарождались в стране и первые рабочие организации. Петербургский студент Е. О. Заславский в 1875 г. создал в Одессе «Южнороссийский союз рабочих». Его 60 сподвижников установили связи с рабочими группами Николаева и Харькова, вели революционную агитацию на многих заводах. Рабочие С. Н. Халтурин и В. П. Обнорский в 1878 г. создали в Петербурге «Северный союз русских рабочих».

В 1880 г. единомышленники Плеханова Е. Н. Ковальская и Н. П. Щедрин основали в Киеве «Южнорусский рабочий союз», члены которого действовали также в Одессе и Ростове-на-Дону. Рабочие союзы вели и нескрываемую от властей работу – требовали «повышения заработной платы, сокращения рабочего дня и отмены штрафов», создавали просветительские кружки и народные библиотеки.

В то же время их нелегальные типографии печатали листовки, а активисты-агитаторы вели устную революционную пропаганду в заводских цехах и рабочих жилых районах.

В 1877 г. из остатков разгромленной «Земли и воли» образовалось две организации: «Черный передел» (Г. В. Плеханов, В. И. Засулич и др.) и «Народная воля» (А. И. Желябов, С. Л. Перовская, В. Н. Фигнер и др.). Плехановцы считали наиболее верным методом революционной работы расширение агитации и пропаганды в массах трудового населения.

Желябовцы пытались побудить народ к всероссийскому политическому перевороту действиями боевых групп. Они совершали покушения на видных деятелей. царской администрации, полицейских чиновников, готовили боевиков, накапливали оружие.

2 апреля 1879 г. стрелял в Александра Л, но промахнулся народоволец А. К. Соловьев. Его повесили. 8 февраля 1880 г. С. Н. Халтурин, покушаясь на императора, произвел взрыв в Зимнем дворце. Народовольцы подверглись массовым арестам.

Оставшаяся на свободе С. Л. Перовская организовала убийство Александра II. Бросивший в царя 1 марта 1881 г. бомбу 25-летний И. И. Гриневицкий при этом сам получил смертельное ранение. Софью Перовскую, Андрея Желябова и еще трех руководителей «Народной воли» повесили.

Убийство императора не оправдало ожиданий народников. Страна не всколыхнулась революцией. Лишь в отдельных местах наблюдались волнения возбужденных вестью из столицы промышленных рабочих. А в деревнях женщины оплакивали смерть«убиенного злодеями царя-батюшки».

По всей стране резко усилились полицейские репрессии. Исправники и городовые тащили на допрос к жандармам каждого, кто сказал недоброе слово о существующих порядках. Революции делают не группы террористов, а доведенные властями до отчаяния многотысячные народные массы, руководимые такими политическими партиями, которые живут интересами подавляющего большинства населения.

Беседа 2. Контрреформы. Первые победы рабочих. Кровавая Ходынка. Капитализм в городе и в деревне. Социал-демократы и социалисты-революционеры

После гибели Александра II корону императора принял его 36-летний сын Александр III. Он был человеком образованным, отличался практической сметкой при решении государственных вопросов, но, по мнению некоторых историков, природа наделила его «весьма прямолинейным и примитивным умом». За успешное командование войсковой группой под Плевной он был награжден боевым орденом, любил носить армейскую форму, но всеми способами избегал каких-либо военных столкновений с соседними государствами. Армия при нем действовала только в Хивинском ханстве, где отряды генерала М. Д. Скобелева завершали овладение Средней Азией.

Чтобы не раздражать европейцев, Александр III не стал претендовать на участие России в решении балканских проблем, «предоставил Болгарию и Сербию своей участи». Ему удалось заключить с Францией «оборонительный союз, восстановивший политическое равновесие в Европе». За такую внешнюю политику его стали называть миротворцем.

Вовсе не миротворцем новый император показал себя во внутренней политике. С первых месяцев царствования он действовал как консерватор и противник отцовских реформ. В правительстве 8 из 9 ведущих министров были заменены другими. Решающие роли при царском дворе стали играть обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев и министр внутренних дел Д. А. Толстой. Ужесточились расправы с радикалами-революционерами, ограничились свободы словоизлияний для либералов. В 1882 г. установили «строгий административный надзор за газетами и журналами» (цензуру). Развернулась деятельность «охранных отделений» – жандармских органов и их тайных агентов, В 1884 г. отменили принцип выборности в университетах, вольномыслящих профессоров отстраняли от чтения лекций. Усиленно поднимали престиж дворянства. В 1887 г. запретили принимать в гимназии «Детей кучеров, лакеев, прачек, мелких лавочников и т. п.». Урезали права земств в губерниях и уездах. В 1889т. уезды разделили на участки во главе с «участковыми начальниками». Этих начальников подбирал из самых благонадежных дворян губернатор, а потом они утверждались министерством внутренних дел. Дворяне-начальники вершили суд на своих участках и приглядывали за земским управлением в волостях; Рассмотрение правонарушений и споров мировыми судьями отменили.

В крестьянском вопросе Александр III как бы продолжил дело отца. В 1883 г. временнообязанных перевели на обязательный денежный выкуп независимо от желаний тех помещиков, которые хотели сохранить правила барщины. 15% бывших крепостных перешли от долговых работ за полученную землю к выкупным платежам. Созданный в 1882 г. Крестьянский банк позволял состоятельным крестьянам брать ссуды для приобретения дополнительных участков земли покупкой. Чтобы приобщить к предпринимательству помещиков, в 1885 г. открыли Дворянский банк. Дворяне брали ссуды, строили свои заводы и фабрики, вливались в ряды промышленной буржуазии.

В целом внутреннюю политику Александра III историки называют реакционной (мешающей движению общества к лучшей жизни), а практическую деятельность его правительства контрреформами. Контрреформы еще больше обострили противоречия полукапиталистической страны с неограниченной самодержавной властью. Протестные движения различных сословий, прорывая жандармские и цензурные плотины, нарастали неудержимо. В среде промышленного пролетариата ширились революционные настроения.

В 1883 г. укрывшиеся за границей народники Плеханов, Засулич, Аксельрод и другие признали верными основные положения марксизма и создали в Женеве группу «Освобождение труда>. Они переводили на русский язык, издавали и направляли в Россию марксистскую литературу, призывая революционеров искать опору не в крестьянстве, а в рабочем классе. С 1884 г. тайные марксистские кружки действовали и в российских городах. Они продолжили работу созданных еще при Александре II «рабочих союзов», руководители которых после воцарения Александра III оказались в тюрьмах и на каторге.

Усилия разгромленных «рабочих союзов» и новых марксистских кружков не пропали даром. На заводах и фабриках участились рабочие стачки. Наемные работники в требованиях к хозяевам производств проявляли упорство и неожиданную для властей сплоченность. В 1885 г. забастовка на фабрике Морозова в Орехово-Зуеве (гор. в Московской обл.) заставила правительство издать закон «о порядке найма и увольнения, упорядочения штрафов и выплат заработной платы» на предприятиях. Была учреждена фабричная инспекция, чиновники которой следили за соблюдением закона владельцами производств. Впервые в России правительство ограничило произвол заводчиков и фабрикантов законом, выступило в пользу рабочих. Это была первая крупная победа организованного революционерами пролетариата. Правда, принятый правительством закон ужесточил и уголовные наказания за коллективные стачки.

По-своему продолжала борьбу с самодержавием та часть народников, которая не приняла марксистских идей. Созданная П. Я. Шевыревым и А. И. Ульяновым (братом В. И. Ленина) группа революционных народников пыталась 1 марта 1887 г. совершить покушение на Александра III. Операция сорвалась. За боевиками «следила полиция, и они были тут же арестованы». Петра Шевырева, Александра Ульянова и еще трех их сообщников повесили.

Российский пролетариат численно рос вместе с быстрым ростом промышленности и расширением добычи природного сырья. За 10 лет после 1886 г. выплавка чугуна в стране увеличилась в три раза. Появились нефтеперерабатывающая, машиностроительная, химическая отрасли производства. Наряду с лесом, льняными, меховыми, кожаными и другими кустарными изделиями за границу начали продавать и промышленную продукцию. И все-таки по количеству производимых промышленных товаров Россия еще далеко-далеко отставала от европейских стран. За границей покупались не только машины, металл, хлопок, ткани, но и каменный уголь.

Экономика страны по-прежнему держалась в основном на сельском хозяйстве.

Около половины всей продаваемой за рубеж продукция составлял хлеб. Это происходило вовсе не потому, что сельские амбары были завалены излишками зерна. Помещики стремились как можно больше хлеба продать заграницу, чтобы нажить капитал. Крестьяне, чтобы выплатить установленные подати, «продавали не излишки, а необходимый самим хлеб». Без забот о резервах зерна продажей хлеба за границу пополнялась государственная казна. В неурожайном 1891 г. от голода и охватившей ряд губерний холеры умерло около 400 тыс. человек.

У внешне вполне здорового Александра III на 50-м году жизни заболели почки. Он поехал лечиться в крымскую Ливадию и там в октябре 1894 г. скончался. Императором стал его старший сын Николай II. Это был флегматичный, добродушный в отношениях с придворными и безвольный молодой человек (26 лет). Он сразу оказался под влиянием окружавших трон реакционных сановников. Современники считали Николая II «недальновидным и непредприимчивым» царем, который государственными делами интересовался меньше, чем заботами собственной семьи. В дневниках, которые он вел, историки нашли только записи о событиях, случавшихся в семье, во дворце, в высшем петербургском свете. Ни политических, ни экономических суждений! Ни размышлений, ни переживаний за судьбу вверенной ему державы!

По подсказкам придворного окружения Николай II старался держать курс своего отца. В 1895 г. он женился на германской принцессе Алисе, названной в России Александрой Федоровной. На приеме по случаю бракосочетания новый царь заявил: «Я буду охранять начала самодержавия так же твердо, как охранял его мой незабвенный покойный родитель».

Коронация Николая II на царство омрачилась трагедией, которая положила кровавую печать на все правление последнего российского императора. Раздачу угощений и подарков по случаю торжеств устроили 18 мая 1896 г. на Ходынском поле (ныне в черте Москвы). В людской давке 1389 человек погибло и около 1300 было изувечено. После жуткого столпотворения на Ходынке самые далекие от политики люди шептались между собой: «Ох, не видать нам добра от этого царя».

В управлении страной после Александра III ничего не менялось. На местах властвовали назначаемые царем губернаторы. Земства работали под надзором царских чиновников. В начале XX в. в России насчитывалось около 400 тыс. чиновников разного должностного уровня. Не менялась к лучшему жизнь основной массы трудового населения – рабочих, большей части крестьян, низкооплачиваемых интеллигентов.

В то же время промышленность страны продолжала быстро расти. «Бурно развивались товарно-денежные отношения». Россия приобретала начальные черты аграрно-индустриальной державы с капиталистической экономикой. Происходило сращивание промышленного и банковского капиталов. Крупные владельцы финансов становились и владельцами крупных производств. Они все увереннее занимали господствующие высоты в экономике. Однако их прибыли жестко регулировались правительством. Государство держало в своих руках основную часть земель и лесов, строго контролировало доходы от внешней торговли и от сырьевых промыслов. Государственной казне принадлежали более 2/3 железнодорожной сети, почти все военные предприятия, много, других крупных заводов. «Правительство принудительно регулировало цены и производство», защищало российскую промышленность от зарубежных конкурентов высокими ввозными пошлинами, давало предприятиям «казенные заказы» на выпуск той или другой продукции.

Как и в других капиталистических странах, хозяйственное развитие России не обошлось без экономического кризиса. Он охватил страну в 1900—1903 годах. Сокращалось производство, разорялись предприятия, росла безработица, падала заработная плата. Склады переполнялись не находившей сбыта продукцией, а население из-за нехватки денег не могло приобретать многих необходимых товаров. Полностью преодолеть кризис помешала русско-японская война, и спад производства продолжался до 1908 г. «Всего за годы кризиса закрылось около трех тысяч крупных и средних предприятий».

Министерство финансов с 1892 до 1903 г. возглавлял граф С. Ю. Витте, а потом до 1906 г. он был председателем Кабинета министров. Витте обладал широкими экономическими знаниями и приобрел славу мудрого аналитика, способного разумно решать практические хозяйственные задачи. Еще при Александре III министерство финансов выиграло таможенную войну с Германией и за счет повышения пошлин на ввозимые товары не только помогло отечественным хозяевам промышленности, но и заметно пополнило государственную казну. В 1894 г, граф Витте ввел монополию на продажу водки, и этот ходовой продукт стал основным наполнителем доходов «государственный бюджет. В 1897 г. была проведена финансовая реформа, пущены в оборот монеты из золота. Российский рубль в международном валютном обороте значительно окреп.

Так и хочется спросить: почему Гайдар, Черномырдин, Греф, Кудрин и другие нынешние «реформаторы» все делали и делают наоборот? Они ведь тоже считают себя специалистами капиталистической экономики.

В отличие от промышленности сельское хозяйство втягивалось в капитализм очень медленно. Большинство помещиков-дворян старалось сохранить в деревнях прежние привычные порядки. С превращением крестьян из совершенно бесправных крепостных в юридически свободных временнообязанных это удавалось далеко не всем. Использование наемного труда, операции с передачей земли в аренду заставляли и помещиков приобретать буржуазные навыки. Сельское дворянство постепенно расслаивалось. Одни богатели, расширяли свои владения. Другие не выдерживали конкуренции, разорялись, искали службу на оплачиваемых государством должностях.

Всего в 1900 г. насчитывалось 130 тыс. помещичьих хозяйств. Они пользовались половиной «производительных» российских земель. При этом свыше 40% помещичьих земель находилось в залоге за долги. Не научились дворяне хозяйствовать на земле! Другую половину сельхозугодий занимали крестьяне, тоже сильно расслоенные пришествием капитализма. 5% сельских дворов считались кулацкими, 15% середняцкими, а 80% бедняцкими.

Почему за 40 лет после отмены крепостного права подавляющее большинство крестьян оказалось бедняками? Дело в том, что из-за тяжких выкупных платежей за полученную землю миллионы временнообязанных крестьян стали «малоземельными». После 1861 г. участки выкупаемой земли наделялись сельским общинам, а в общинах распределялись между дворами по количеству «податных душ» в хозяйствах. Шли годы, крестьянские семьи росли, подросшие сыновья хозяев полученного надела женились, отделялись от родителей, а участки пашни и сенокоса оставались прежними. Земельные наделы, скот, имущество в хозяйствах дробились. На покупку дополнительных земель у крестьян не было средств. Полученная женатыми сыновьями от отца пашня не всегда позволяла молодым семьям сводить концы с концами.

Какое благоденствие могло быть в деревне, если в том же 1900 г. на 1000 человек сельских жителей приходилось 14 рабочих лошадей? Из 10,2 млн. крестьянских дворов 2,9 млн. имели одну лошадь, а 2,8 млн. были вовсе «безлошадными». Из-за нехватки земли часто бедствовали и хозяйства, имевшие двух лошадей.

В среднем по стране помещичьи и крестьянские хозяйства производили 450 кг зерна на душу населения в год. В эту цифру включался и овес для лошадей. Так как много хлеба вывозилось за границу, не только беднякам, но и середнякам постоянно не хватало своей муки до нового урожая. Чтобы выплачивать ежегодные подати и долг за полученную землю, крестьяне были вынуждены продавать и нужный самим хлеб. В областях с неустойчивым климатом и малоплодородными почвами урожаи иногда собирались мизерные, и тогда деревенское население голодало месяцами, заменяя хлеб и овощи добычей охотников и рыболовов, отрубями, мякиной и всякого рода «подножной» едой – грибами, ягодами, кореньями, травами, мохом, древесной корой. Тот, кто имел запасы зерна, в голодные, месяцы быстро наживал капитал, но все равно исторически сложившиеся жизненные правила среди православного и мусульманского населения не позволяли перетащить местные земства и сельские общины в капитализм такими же темпами, как это получилось с разобщенными земледельцами Западной Европы.

К началу XX века положение народов России было таково, что на время приглушенные Александром III либеральные и радикальные движения опять стали оживать. Либеральные всплески шли от земств, буржуазии и от «трудовой» интеллигенции. Надо заметить, что интеллигенция к этому времени стала заметной политической силой. В ее рядах насчитывалось около 2,5 млн. человек, в том числе: работников просвещения—170 тыс., ученых, литераторов и деятелей искусств – 25 тыс., инженеров – 7 тыс., врачи, агрономы, землеустроители, адвокаты и др. Правда, та часть интеллигенции, которая служила самодержавию и хорошо оплачивалась государством, питала ненависть к революционерам и неприязнь к либералам (аристократы, чиновники, военные и полицейские начальники, духовенство).

Радикальные волны в стране поднимали рабочие и крестьяне. Рабочие уже представляли собой многолюдное, противостоящее и правительству и буржуазии, но пока еще плохо организованное сословие (класс). Еще меньше были организованы крестьяне, пугавшие Петербург нараставшим бунтарством. В 1900—1904 годах в 42 губерниях европейской части России было отмечено свыше 600 разрозненных «мужицких волнений». Крестьяне требовали раздела помещичьих земель, сокращения налогов и повинностей.

В первые годы царствования Николая II в Петербурге, Москве, Киеве, Екатеринославе (г. Днепропетровск), Иваново-Вознесенке (г. Иваново) и Екатеринбурге образовались «Союзы борьбы за освобождение рабочего класса». В Петербурге В. И. Ленин, Г. М. Кржижановский и И. В. Бабушкин осенью 1895 г. объединили в такой союз 20 марксистских кружков, которые охватили революционной пропагандой 70 заводов и фабрик. В декабре.57 активных членов союза, в том числе и Ленин, были арестованы, но созданная организация продолжала нелегальную работу на предприятиях столицы. К концу XIX века марксистские группы действовали во многих российских городах.

В марте 1898 г. 9 делегатов от 6 марксистских организаций собрались в Минске и решили создать Российскую социал-демократическую рабочую партию (РСДРП). Этот съезд имел больше идейное и психологическое, чем организационное значение. Все делегаты были арестованы. Провозглашенная партия на общественном горизонте не появилась. Тем не менее, революционеры, боровшиеся за создание рабочей партии, считали свой партийный стаж о 1898 года. Они упорно наращивали число своих сторонников.

В декабре 1900 г. начала выходить марксистская газета «Искра». Ее издавали и тайными путями распространяли по России укрывшиеся от преследований полиции за границей В. И. Ленин, Г. В. Плеханов, В. И. Засулич, Л. Мартов (Ю. О. Цедербаум) и другие видные социал-демократы. Они же готовили программу и Устав РСДРП. Газета помогала разобщенным рабочим организациям страны объединять свои силы. В промышленных городах быстро росло количество пролетарских революционных групп.

43 делегата от 26 таких групп в июле 1903 г. съехались на 2-й съезд РСДРП в Брюссель, а потом перебрались еще дальше от глаз царской охранки – в Лондон. На съезде только что Созданная партия сразу раскололась на две части. Большинство делегатов, голосовавших за организационные и политические предложения Ленина, получили название «большевиков», а поддержавших позиции Плеханова и Мартова стали называть «меньшевиками». По существу образовались две поначалу союзные, а потом все реже и реже мирившиеся между собой партии – РСДРП (б) и РСДРП (м). Обе считали себя марксистскими.

Еще раньше, в конце 1901 г., организационно оформилась партия социалистов-революционеров (СР – эсеры). Этой партией руководили В. М. Чернов, Н. Д. Авксентьев, А. Р. Гец, М. А. Натансон и другие «продолжатели традиций народничества», признавшие к этому времени верными многие положения марксизма. Если социал-демократы назвали свою партию рабочей; то эсеры провозгласили опорой революции «промышленных рабочих, трудовое крестьянство и трудовую интеллигенцию», а главные агитационные усилия направили в деревню. Их программа звала людей к построению социализма на коллективистских началах сельских общин. Наиболее эффективной тактикой в борьбе за социализм эсеры считали создание боевых групп и террор против царской власти. Социал-демократы объявили такую тактику вредной, порочащей серьезную революционную борьбу.

В 1903 г. возникли и более или менее организованные либеральные группы – «Союз освобождения» и «Союз земцев-конституционалистов». Либералы устраивали под видом банкетов свои собрания, выступали на земских съездах, вели осторожную агитацию в буржуазной среде. Им хотелось добиться Некоторых демократических свобод в стране при сохранении верховной царской власти (конституционная монархия). Из различных либеральных групп в 1905 г. образовалась крупная буржуазная партия «конституционных демократов» (КД – кадеты).

Партии социал-демократов и эсеров численно росли. Под их влиянием рабочие выступления приобретали широкий и все более организованный характер. В 1900—1904 годах в стране было зарегистрировано около тысячи стачек. В Петербурге, Москве, Ростове-на-Дону, Самаре, Донбассе, Баку, на Урале и в. других местах бастовали сотни тысяч рабочих. На городские улицы выходили возмущенные толпы демонстрантов. Наряду с экономическими требованиями поднимались лозунги: «Долой самодержавие!»; «Кто не работает, тот не. ешь!»; «Даешь равноправие!». Участились столкновения демонстрантов и забастовщиков с полицией.

Правительство, напуганное размахом революционных выступлений, пошло на «успокоительные» меры. В январе 1904г. вышел манифест об отмене телесных наказаний в армии и на флоте. Запретили и публичные порки крестьян по решениям волостных судов. Если раньше продолжительность рабочего дня допускалась по закону до 12 часов, а многие хозяева удлиняли его до 14 часов, то в 1904 г. для ряда промышленных отраслей был установлен 9-часовой рабочий день. Правительство обязало хозяев производств повысить зарплату наемным работникам на 20% и предоставлять им небольшие ежегодные отпуска. Ввели страхование рабочих от несчастных случаев на производстве. Все это означало еще одну победу, набиравшего политическую силу и теперь уже более организованного рабочего класса. Во многих местах пролетариат поднимался на борьбу под руководством нелегальных революционных партийцев.

Первые победы не успокоили основную массу рабочих. Правительственные уступки хозяева предприятий исполняли не везде. 20-процентные прибивки к зарплате мало улучшили быт работников. На производствах не изживалась система штрафов. В связи с экономическим кризисом в стране тысячи и тысячи людей теряли работу. Вражда между пролетариатом и буржуазией нарастала. Не мирились с малоземельем, высокими налогами и миллионы крестьян-бедняков. В империи назревала революция.

Беседа 3. Позорная война. С петицией – к царю. Мятежная Россия. Вооруженные восстания. Манифест 17 октября. Две непослушные Думы. Усмирение первой революции

Революцию ускорила позорная для самодержавия русско-японская война. Эта захватническая с обеих сторон война вызревала империалистическим гнойником несколько лет. В 1896 г. Россия заключила с Китаем оборонительный союз против Японии и начала строить Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД). В 1898 г. теснимый японцами Китай передал России в аренду под военную базу Порт-Артур (г. Люйшунь в КНР) в бухте Желтого моря. Неподалеку от Порт-Артура русские арендаторы основали поселок Дальний (г. Далянь в КНР). Корейский полуостров оказался под влиянием России. В 1900 г. российские войска пришли в Маньчжурию (северо-восточная часть КНР). Все это мешало Японии установить свое господство над Китаем и Кореей. Два разбойника захотели поживиться в одних и тех же местах.

В ночь на 27 января 1904 г. японский флот без объявления войны напал на русскую эскадру в Порт-Артуре. В заливе Чемульпо крейсер «Варяг» и артиллерийский корабль «Кореец» вступили в сражение с 6 крейсерами и 8 миноносцами врага. Героические экипажи утопили один японский крейсер, успели повредить несколько других судов, но от шквального огня потеряли ход и их корабли. Чтобы они не достались японцам, русские моряки «Кореец» взорвали, а «Варяг» утопили. Боевое мастерство командовавшего крейсером «Варяг» В. Ф. Руднева, мужество офицеров и матросов ослабили первый удар противника.

В конце марта командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал С. О. Макаров вывел свою эскадру для сражения с японским флотом, однако его флагманский корабль «Петропавловск» подорвался на мине и затонул. Командующий и весь его штаб погибли. Господствуя на море, японцы высадили свою армию на Ляодунский полуостров и в мае отрезали Порт-Артур от основных русских сил. Защитники крепости дрались с отчаянной отвагой, отбили 6 вражеских штурмов, но в декабре комендант крепости генерал Стессель предательски сдал Порт-Артур японцам.

Командующий российской сухопутной армией генерал Куропаткин не оказал должной помощи защитникам Порт-Артура. Этот генерал не мог выиграть в августе и сражения под Ляояном (гор. в КНР), когда японцы пришли в Маньчжурию. В сентябре кончилась неудачей его наступательная операция на реке Шахэ. В феврале 1905 г. русская армий потерпела тяжелое поражение под Мукденом (г. Шэньян в КНР).

Военное ведомство Николая II отправило на восток эскадру из Балтийского моря. Эта эскадра под командованием адмирала Рожественского шла вокруг света на свою погибель. В мае 1905 г. она была разбита в Корейском проливе у острова Цусима. В июне японцы захватили остров Сахалин. Царский двор был вынужден искать мира с победителями.

При посредничестве американских дипломатов 23 августа 1905 г. в Портсмуте (гор. в США) было подписано «мирное соглашение». Порт-Артур перешел в аренду к Японии, к ее сфере влияния отнесли и всю Корею. Японцам отдали Южный Сахалин. Обе примирившиеся стороны обязались вывести свои войска из Маньчжурии. Япония получила право на рыболовство в российских водах Японского, Охотского и Берингового морей. Россия была унижена перед всем миром.

Сердца русских патриотов закипали ненавистью к царскому двору и его бездарным генералам.

На востоке шла война, а в европейской части страны разгорелась революция. Эта революция то гремела стрельбой на баррикадах и полыхала огнем барских поместий, то притихала на время, а потом вспыхивала снова и продолжалась два с половиной года – с января 1905 до июня 1907 г.г.

В первых числах января 1905 г. забастовали почти все заводы и фабрики Петербурга. Рабочие были возмущены своим бесправием перед хозяевами предприятий, требовали улучшить условия труда, и повысить зарплату. Созданное легально под присмотром полиции «Собрание фабрично-заводских рабочих», руководимое священником тюремной церкви Г. Гапоном, организовало 9 января шествие жителей города с петицией (коллективной письменной просьбой) к Николаю II. Петиция начиналась словами: «Государь! Мы, рабочие и жители С.-Петербурга разных сословий, наши жены и дети, и беспомощные старцы-родители, пришли к тебе, государь, сыскать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным, трудом…».

Люди шли на встречу с царем, как на праздник, чисто одетые, с иконами и хоругвями. Многие женщины взяли с собой детей.

Многотысячное скопление людей было расстреляно. По официальным данным властей, убитых насчитали 130 человек, раненых около 300, но многие историки называют другие цифры: убитых – около 1200, раненых – около 5 тысяч. Трудно сказать, какие цифры ближе к истине. Мы не знаем, сколько людей погибло и ранено 3—4 октября 1993 г. в Москве. Что уж тут искать правду о январе 1905 года?

Сам ли император со страху отдал дурацкое распоряжение о стрельбе в подданных или переусердствовали его охранители, но народ, не забыв еще московскую Ходынку, прозвал Николая II «Кровавым». В тот же день на петербургских улицах появились баррикады.

Вести о «кровавом воскресенье» воспламенили гневом рабочих, ремесленников, студентов, трудовую интеллигенцию по всей России. Зимой, весной и летом в революцию втягивались новые и новые массы людей. К сентябрю демонстрации, схватки с полицией, с казачьими и солдатскими усмирительными, командами охватили почти всю страну. «Долой самодержавие!» – этот лозунг все чаще и чаще звучал на митингах.

В некоторых местах народ громил богатые особняки, растаскивал господские ценности. В мае повстанцы Иваново-Вознесенска создали собственный орган власти – Совет рабочих уполномоченных. Члены Совета сформировали рабочую милицию, установили порядок в городе, запретили торговцам повышать цены на продукты, закрыли винные лавки, ограничили произвол хозяев на фабриках. В июне восстали матросы на броненосце «Потемкин». Они перебили офицеров, но не нашли поддержки от других кораблей Черноморского флота и увели броненосец в Констанцу (порт в Румынии). Во многих городах были случаи отказа солдат от участий в разгонах митингов и демонстраций.

В деревнях брались за вилы и топоры крестьяне. Весной «малоземельные» начали самовольно запахивать помещичьи земли. Наемные работники в разгар посевной бастовали. В ответ на карательные действия властей крестьяне жгли дворянские усадьбы, порой и убивали наиболее ненавистных притеснителей. Особенно буйными были крестьянские мятежи на Украине, в «центральных земледельческих губерниях» и в Прибалтике.

В августе эсеры создали «Всероссийский крестьянский союз», который направлял стихийные крестьянские волнения в русло революционной программы. Если при крестьянских войнах Разина и Пугачева действия повстанцев охватывали какие-то части страны, теперь на мятеж поднималась почти вся «мужицкая Россия». Крестьяне пока еще не вооружались ружьями и пушками, не объединялись вокруг вождей в крупные военные формирования, но их действия, возмущения, споры на сельских сходках казались столичным правителям страшнее пугачевщины.

Мятежные пожары, гасимые правительственными силами то в одних местах, то в других, осенью слились в одно революционное пламя, которое сразу охватило большинство губерний. В октябре всероссийская политическая стачка охватила 120 городов. В ней участвовало больше 2,5 млн. рабочих, служащих, техников, инженеров. Под таким напором правительство отступило с пошатнувшихся самодержавных позиций. 17 октября Николай II подписал подготовленный графом Витте манифест «Об усовершенствовании государственного порядка». Первый пункт манифеста обещал «даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов».

Манифест опубликовали, но чиновники, помещики, хозяева промышленности, полиция не торопились менять общественную жизнь по духу царской бумаги. На местах ничего не менялось, разве что власти перестали разгонять митинги и демонстрации. Губернаторы посмеивались: «Шумите на собраниях, ходите по улицам – теперь это дозволено». Людей митинговые свободы не утешали. Революция нарастала. Рабочие забастовки не прекращались. Зимой крестьяне громили помещичьи усадьбы «с еще большим размахом». В ноябре восстали моряки-черноморцы во главе с лейтенантом П. П. Шмидтом. Они захватили Севастополь и держались в городе несколько дней. Во многих городах народными выступлениями руководили созданные революционными партиями Советы рабочих депутатов.

Министерство внутренних дел вопреки царскому манифесту усилило репрессии против «вольнодумцев и крамольников». 3 декабря арестовали Петербургский Совет рабочих депутатов. Питерские рабочие в знак протеста дружно забастовали. Их поддержал московский пролетариат, там тоже начались аресты революционеров.

7 декабря в Москве вспыхнуло вооруженное восстание. Улицы перегородились баррикадами. Отбросив кумач с лозунгами, рабочие брались за револьверы, охотничьи ружья, выбивали булыжник с мостовых, обезоруживали захваченных полицейских. Две трети солдат московского гарнизона отказались воевать с рабочими на баррикадах. Не пошли на расправы с народом и казачьи сотни. 19 декабря восстание было подавлено войсками, спешно подвезенными из Твери, Петербурга и из Польши.

В декабре же войсками и полицией были подавлены вооруженные восстания в Харькове, Новороссийске, Сормове, Чите, Красноярске и крестьянские мятежи в ряде губерний. Революционеров и повстанцев «не жалели – убивали на месте, калечили при допросах, отправляли в тюрьмы и на каторгу». Особенно большие потери от жандармских преследований понесли эсеры, большевики и меньшевики. Пришлось уходить в подполье и многим беспартийным рабочим предводителям.

Революция приугасла.

Манифест от 17 октября разрешил провести выборы в совещательную при императоре Государственную Думу и как бы приоткрыл дорогу от самодержавия к конституционной монархии. Это безмерно обрадовало либералов. Они получили возможность образовать свои легально действующие партии. Вокруг профессора – П. Н. Милюкова сплотились конституционные демократы (кадеты), которые опирались на земства, интеллигенцию и не очень разбогатевшую буржуазию. Сторонники московского банкира А. И. Гучкова создали еще одну либеральную партию – «Союз 17 октября» (октябристы). Октябристы выражали интересы крупной буржуазии и той части помещиков, которая сумела приспособиться к условиям капиталистической экономики.

Создали свою партию и консерваторы, выступавшие против каких-либо перемен в государственном устройстве России, Они объединились в «Союзе русского народа», лидером которого стал врач А. И. Дубровин, ярый монархист. Этот союз монархистов и другие черносотенные (погромно-националистические) организации пользовались поддержкой правительства и во всех российских бедах обвиняли революционеров. Идеи консерваторов находили отклик в среде зажиточных мещан, сельского кулачества и дворян-помещиков с крепостническим настроем.

Когда начались выборы в Думу, РСДРП вышла из подполья. Формально единая, она при выборах кололась на большевиков и меньшевиков. Большевики по-прежнему считали себя партией пролетариата, меньшевики же опирались не только на рабочих, но и. на мелкую буржуазию (небогатых торговцев, владельцев кустарных производств и пр.). Большевики отказались от участия в «антинародных» выборах. Позже В. И. Ленин признал, что бойкот 1-й Думы был ошибочным – большевики лишили себя думской трибуны для выступлений в защиту рабочих. Меньшевики приняли в выборах активное участие. Партия эсеров, опасаясь арестов за террористические грехи, проталкивала своих депутатов в Думу через крестьянских выборщиков.

1906 год начался суетой по организации незнакомых для России выборов. Они проводились по «куриям» (сословиям). Один голос помещика приравнивался к 3 голосам промышленных владельцев, 15 голосам крестьян и 25 голосам рабочих. Для крестьян выборы сделали четырехступенчатыми: на деревенских сходах выбирали волостных выборщиков, в волостях – выборщиков в уезд, уездные выборщики выбирали губернских, в губерниях выбирали депутатов в Думу. У рабочих было 3 выборных ступени, у буржуазии – 2. Голосовали только мужчины в возрасте не моложе 25 лет. Женщины, студенты и военнослужащие к выборам не допускались.

27 апреля 1906 г. 1-я Государственная Дума начала заседать. В ней оказалось кадетов – 161, депутатов от крестьян (фракция «трудовиков») – 97, меньшевиков – 18, октябристов – 16. Остальные депутаты не представляли какой-либо заметной политической силы. Председателем Думы избрали профессора-юриста, кадета С. А. Муромцева. Дума заседала, а в стране поднималась новая революционная волна. В стачках за 1906 г. участвовало 1 млн. 100 тыс. рабочих. В центральных губерниях горели сотни помещичьих усадеб. В июне вспыхнули восстания матросов и солдат в Кронштадте, Свеаборге (г. Суоменлинна в Финляндии) и на крейсере «Память Азова». Восстания подавили, зачинщиков «беспорядка» расстреляли.

Трудовики в Думе требовали создать из государственных, монастырских и части помещичьих земель «общенародный земельный фонд», из которого дать каждому крестьянину столько земли, сколько он «может обработать сам, не привлекая дополнительную рабочую силу». Кадеты предлагали выкупить помещичьи земли государственной казной и продавать их крестьянам через банк в рассрочку. Такие проекты раздражали и правительство и царя. 9 июля Николай II своим манифестом обвинил депутатов в «разжигании смуты» и распустил непослушную Думу. В это же время пост главы правительства был отдан П. А. Столыпину, за которым остался и пост министра внутренних дел.

Столыпин с его волевым и жестким характером на время оправдал надежды императора. 19 августа вышел указ о военно-полевых судах. В этих судах «судопроизводство должно было завершаться за два дня, а приговоры исполняться за 24 часа». За несколько месяцев по приговорам таких судов казнили около 2-х тысяч человек. В 1907—1909 годах было приговорено к смертной казни еще 5086 революционных «подстрекателей». Народ стал называть веревки виселиц «столыпинскими галстуками».

Многие тысячи городских забастовщиков и сельских бунтовщиков познали участь арестантов в кандалах. В 1909 г. в тюрьмах и на каторжных работах числилось 170 тысяч политических заключенных. Нарастающие революционные выступления придушили виселицами, карательными войсками, жандармским сыском, безжалостными военно-полевыми судами. Почти все рабочие организации были разгромлены. Однако официально запретить деятельность РСДРП и партии эсеров Столыпин не решился. Это выглядело бы откровенным плевком на царский манифест от 17 октября 1905 г.

О содержании манифеста постарались забыть при выборах в новую Думу. Революционную агитацию среди населения объявили преступной. Демонстрации и митинги с критикой правительства разгоняли, а их организаторов арестовывали. Тем не менее большевики приняли участие в выборах вместе с меньшевиками. 2-я Дума начала работать 20 февраля 1907 г. В ее составе оказалось 104 трудовика (они представляли крестьянство и «народническую интеллигенцию»), 98 кадетов, 65 социал-демократов, 37 эсеров, 32 октябриста и 24 черносотенца.

Расчеты царя и Столыпина на формирование послушной Думы не оправдались. Там опять пошли горячие споры вокруг аграрной темы. Трудовики упорно стояли на своем: создать общенародный земельный фонд! Их поддерживали эсеры. Социал-демократы предлагали конфисковать помещичьи земли и разделить их между крестьянами. А черносотенцы-монархисты доказывали, что крестьянам хватит занятых ими пахотных земель, если ликвидировать сельские общины и закрепить за каждым двором земельные наделы в собственность. Как раз этого и хотел Столыпин, начавший свою знаменитую аграрную реформу. Столыпинская реформа встретила отпор думских трудовиков, социал-демократов и эсеров. Сомнения в ее успехе высказывали и некоторые либералы.

3 июня 1907 г. манифестом Николая II и новая строптивая Дума была распущена. Депутатов социал-демократической фракции обвинили в подготовке государственного переворота и арестовали. На самом деле переворот бесцеремонно совершили царь и Столыпин. Они растоптали государственный манифест от 17 октября 1905 г., в котором Николай II повелел «установить как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы». Правление Столыпина «восприняло силу» над самой Думой!

В эти же дни был опубликован новый избирательный закон, который позволял собрать в Петербурге совершенно другую, послушную правительству Думу. После этого не только радикалы, но и либералы стали называть царя не Николаем Романовым, а Николаем Обмановым.

Первая в России долгая и кровавая революция закончилась в июне 1907 г. поражением трудовых масс. Начался период господства реакционных сил. Историки назвали этот период «третьеиюньской монархией».

Здесь напрашиваются некоторые методологические сравнения. Похоже, что помощники Б. Н. Ельцина начала 90-х годов хорошо изучили политический опыт помощников Николая II. Указ Ельцина от 21 сентября 1993 г. о роспуске Верховного Совета России скопирован с манифеста Николая II о роспуске 2-й Думы. Царь наплевал на собственный манифест от 17 октября 1905 г., Ельцин наплевал на Конституцию РСФСР. Чтобы парализовать протесты распущенной Думы, ее здание тут же окружили войсками, и часть депутатов провела протестные заседания в Выборге. Чтобы парализовать работу Верховного Совета, помощники Ельцина отключили в его здании – телефоны, свет и воду, а потом тоже блокировали непослушных депутатов войсками. Тут прислужники Ельцина даже перещеголяли царских помощников – открыли пальбу из танковых пушек по окнам и стенам здания, где находились защитники действовавшей Конституции. Помощники Николая II обвинили в заговоре и арестовали социал-демократическую фракцию 2-й Думы. Помощники Ельцина обвинили в заговоре и арестовали всех, кто занимал в Верховном Совете видные посты и не хотел допустить государственного переворота.

В сентябре-октябре 1993 г. в России кончилась громко провозглашенная послесоветская демократия. Начался период всевластия президентской «семьи», олигархов, чиновников, мошенников. Как назовут этот период будущие историки? Третьеоктябрьская олигархия? Третьеоктябрьская плутократия? Еще как-нибудь?

Несмотря на общее поражение, трудовые массы добились революцией 1905—1907 годов некоторых побед. Правительство увидело, как опасно озлоблять народ до крайней степени отчаяния. Чтобы пригасить мятежные вспышки, трудовым сословиям разрешили создавать профсоюзы, кооперативы, страховые организации, просветительные общества. Рабочую неделю в промышленности сократили с 70 до 50—60 часов, повысив при этом заработную плату. Правительство отменило выкупные платежи с тех крестьян, которые не успели рассчитаться за полученные при отмене крепостничества земельные наделы.

В стране зародились хоть и ограниченные, но все-таки демократические свободы – выборы в Государственную Думу, право на собрания и др. Появились легальные политические партии, которые выражали интересы тех или других сословий. Народ увидел, что при столкновении с угнетателями не все солдаты и матросы готовы исполнять приказы властей. Революционные выступления в неславянских губерниях показали, что солидарности рабочих и крестьян не мешают различия в языке, вероисповеданиях, обычаях. В сознании разочарованных неудачами трудовых масс скоро начала вызревать убежденность в необходимости более решительной борьбы за лучшую жизнь в будущем.

Самодержавный государственный строй России получил в 1905—1907 годах такие удары, после которых царская власть уже не могла возродить свою прежнюю силу.

Беседа 4. 1=4=68=260=543. Столыпинская реформа. 270 убитых рабочих. Две послушные Думы. Международный бандитизм. «Окопная» война. Ожидание «страшных событий»

Царский трон пошатнулся, но пока устоял. Правительство Столыпина наряду с карательными мерами усилило пропагандистскую работу, принимало «успокоительные» законы, искало поддержку мелкой буржуазии и зажиточного крестьянства. «Полицейско-чиновничьему аппарату помогали печать и церковь». Бумаги на издание популярных брошюрок и агитационных листков власти не жалели.

Монархисты, восхваляя царя, разъясняли народу, почему «крамольная» 1-я Государственная Дума продержалась чуть больше двух месяцев, а такая же «крамольная» 2-я – меньше четырех месяцев. Репрессии по столыпинскому закону продолжались. Поверивших в силу царского Манифеста «о незыблемых основах гражданской свободы» казнили виселицами и расстрелами, политзаключенных десятками тысяч томили в тюрьмах, отправляли на каторжные работы, ссылали в далекие глухие края, а священники в церквах «призывали паству к христианскому смирению и сотрудничеству с правительством».

По новому положению о выборах в Думу, один голос помещика приравнивался к 4 голосам крупной буржуазии, к 68 остальной буржуазии, к 260 крестьян и к 543 голосам рабочих. Поэтому в 3-ей Государственной Думе, которая открылась 1 ноября 1907 г., заседало 144 черносотенца, 148 октябристов, 54 кадета, 19 социал-демократов (из них 4 – большевики), 14 трудовиков. Это была как раз та Дума, какую хотели иметь Николай II и Столыпин. Она дружно одобряла все предложенные правительством законы.

Одним из самых взрывных общественных вопросов революции 1905—1907 годов был вопрос о земле для крестьян. Столыпин взялся за решение этого вопроса по-своему. Он решил создать в деревнях мощный слой обеспеченных землей зажиточных крестьян, но при этом не допускал мысли об увеличении крестьянских наделов за счет помещичьих земель. Было решено увеличить число состоятельных крестьянских дворов за счет остального сельского населения выталкиванием из деревень «излишков» бедноты и заселением необозримых сибирских просторов. Ставилась задача разрушения сельских общин, которые во время революции проявили крепкую мужицкую сплоченность и были опасны для властей коллективными действиями. Вместо спаянных общими бедами и заботами «революционных ячеек в деревне» Столыпин хотел иметь там разобщенные дворы хозяев-частников с психологией единоличника.

Вытеснение из деревень безлошадных и малоземельных бедняков должно было пополнить дешевой рабочей силой промышленные отрасли.

В ноябре 1906 г. Указом правительства был упрощен и облегчен выход крестьян из общины. Выходящим дали право требовать в личную собственность выделенный ему общиной земельный надел. При этом разделенные чересполосицей участки должны были сводиться «к одному месту». Упростили порядок «раздела мирских земель на постоянные участки и на хутора». В июне 1910 г. «переход целых обществ к отрубному владению» был поощрен еще одним законом.

С первых месяцев 1907 г. в деревнях, говоря современным языком, велось усиленное «зомбирование» крестьян. Ходили агитаторы, читались соответствующие моменту церковные проповеди, распространялись брошюрки и газеты с описанием прелестей жизни на отрубленных от общества земельных участках. Повсюду суетились чиновники, землемеры и земские активисты. Усилий и средств на реформу было потрачено много, однако кардинальных перемен в сельской жизни не происходило. Крестьяне сопротивлялись, не хотели расставаться с общинными порядками, опасаясь, что при тогдашней низкой урожайности земли и трудностях ее обработки им поодиночке не выжить.

В «отруба» среди общинной земли и на хутора уходили чаще кулаки и крепкие середняцкие хозяйства. Общины становились беднее, теряли часть пашни, сенокосов, пастбищ и других угодий. Поэтому крестьяне-общинники относились к отколовшимся собственникам с неприязнью, которая выливалась порой в открытую вражду. Если ушедшие на хутора действительно отделялись от общин, то «отрубщики» с усадьбами на своих старых местах волей-неволей подчинялись сложившимся в деревне общинным порядкам (выпас скота, ограждение посевов от потрав, земские повинности и т. д.).

За 1907—1912 годы из 9,5 млн. крестьянских дворов вышли из общин 2,5 млн. Около половины из земельных собственников завели хуторские хозяйства. В числе 2,5 млн. были и многие тысячи бедняков, которые выходили из общин, потеряв надежду выжить своим подворьем. Они продавали свои мизерные «отрубы» и шли в батраки к кулакам или вообще уходили из деревень искать работу и жилье в городах. Тут расчет реформаторов оправдался – промышленность получила дополнительные рабочие руки. Расширяя свои наделы покупкой земли, тысячи хозяев взяли ссуды в Крестьянском банке. За несколько лет каждый четвертый из таких должников разорился, в оплату долга у них ушла и полученная в собственность земля.

Крепкого капиталистического фундамента заложить в сельском хозяйстве Столыпину и его последователям не удалось. Не все получилось по задуманному и с переселением малоземельных крестьян в Сибирь. Там было обещано по 60 га земли на семью. Переселенцев поощряли денежными пособиями, перевозили по железной дороге бесплатно, мужчин освобождали от воинской обязанности. Но в удаленных от родных мест краях приживались не все. Там было плохо организовано землеустройство, власти с пренебрежением относились к приехавшим «чужакам», отводили им такие таежные участки, превращение которых в пашню требовало много времени и труда. У переселенцев не хватало средств на строительство жилья, приобретение скота и инвентаря. За годы реформ в Сибирь уехало около 3 млн. семей, 500 тыс. из них вернулись в европейскую часть России. Тем не менее развитию сельского хозяйства за Уралом был дан сильный толчок.

Нынешние восхвалители Столыпина (А. Руцкой, Д. Аяцков и др.) уверяют, что если бы их кумира в 1911 г. не убили, да если бы не первая мировая война и Октябрьская революция, столыпинская реформа за 20 лет преобразила бы Россию в цветущую страну с сытым и богатым крестьянством. Эти «если бы» – или сознательное лукавство или элементарная безграмотность, какой нередко страдают быстро впрыгнувшие в большую политику «узкие специалисты».

После убийства Столыпина аграрная политика царского правительства не изменилась, но уже в 1913 г. российской общественности было ясно, что реформа ожидаемых результатов не принесла. Конечно, число крепких хозяйств в деревнях и на хуторах выросло, а значительная часть бедняков лишилась земельных наделов и была вычеркнута из числа крестьянских дворов. Земская статистика стала выглядеть не столь удручающе, как в 1906 г. Производство зерна и поголовье скота в хозяйствах собственников (помещиков, кулаков, хуторян-середняков).за годы реформ увеличились. Но расширилось в деревнях и использование наемного, низко оплачиваемого батрацкого труда. Помещики и другие богатые землевладельцы возвращали в Россию новую, капиталистическую форму крепостничества. Когда сельский житель продает свой труд, чтобы хоть кое-как прокормить семью, а других источников существования не имеет, чем это отличается от феодальной барщины?

Раздут миф, будто благодаря столыпинской реформе Россия кормила излишками хлеба чуть ли не полмира. Зерно из страны вывозилось и до реформы, и при Столыпине, и после его смерти. Но вывозились никак не излишки. Голодных на такие «излишки» хватало в России при всех царях. А из-за неурожая 1911 года люди вымирали от голода во многих губерниях. В самом урожайном 1913 году в стране было собрано на душу населения по 480 кг зерна (ржи, пшеницы, ячменя, овса, кукурузы). Учетные «души» делились овсом с лошадями, другими культурами – с живностью скотных дворов и птичников. Цифры для сравнения: в том же 1913 г. зерна на душу населения было собрано в США больше тысячи кг, в Канаде – 1900 кг. Производство зерна на душу населения было выше российского и в Западной Европе. Вот почему в годы первой мировой войны население большинства российских городов и деревень жило впроголодь. Не хватало продуктов для нормального питания и солдатам в армии.

Помещичьих земель реформа не тронула. Этим были недовольны и крестьяне-труженики и богатеющие наемным трудом кулаки. Разбогатевшим землевладельцам хотелось расширять и расширять свои посевные и сенокосные площади.

Веками державшиеся в деревне коллективистские настроения собственники земли вытесняли духом стяжательства и личной наживы. Процесс расслоения крестьян на богатых и бедных реформа не притормозила, а ускорила. Стареющий землевладелец-середняк при разделе хозяйства между женатыми сыновьями превращал их в малоземельных бедняков. Признаков всеобщей сытости и всекрестьянского довольства в деревнях к началу мировой войны не наблюдалось.

Заслугу Столыпина некоторые историки видят в том, что он не теоретическими суждениями, не думскими проектами, а живыми практическими делами успел доказать бесперспективность перевода российского крестьянства на «прусский путь» сельского производства. Ошибочный опыт – тоже опыт, он полезен политикам. Об этом опыте помнили эсеры и большевики в 1917 г. Этот опыт пригодился сталинскому руководству СССР при создании колхозов и совхозов.

Приходится сожалеть, что многие нынешние «реформаторы» видят в делах Столыпина только то, что им хочется увидеть. Опять крестьян зовут на хутора и в «отруба», упорно расслаивают их на богатеющих фермеров и нищенствующих батраков. В некоторых местах поклонникам Столыпина уже удалось втянуть сельских жителей на рельсы «прусского пути». Пусть мой читатель, покупающий американские куриные ножки и другие зарубежные продукты питания, сам рассудит, много ли Россия увидела успехов на этом «пути» за минувшее десятилетие.

Революционное затишье в империи Столыпину удалось держать до 1910 г.

В ноябре этого года умер Л. Н. Толстой. Либералы и революционеры проводили народные собрания, посвященные памяти великого писателя, говорили о его философских и политических взглядах, о его призывах к устройству справедливого общества. По стране пронеслись первые крамольные ветерки, которые охватили не только, рабочих и крестьян. Многие помещики, обедневшие в условиях рыночной конкуренции, выражали на дворянских собраниях обиду, что правительство не дает им льгот, не поддерживает ссудами. В буржуазных кругах витал дух недовольства налоговой системой. Интеллигенцию и студентов возмущали нападки властей на вольномыслие профессоров в университетах.

После преодоления экономического кризиса в России опять шел быстрый рост промышленного производства. Хозяева предприятий в погоне за увеличением выпуска находившей сбыт продукции выжимали из работников все силы. Росло число стачек. Крестьяне на своих сходках все громче высказывались за раздел помещичьих земель. Общественная обстановка опять постепенно разогревалась и в городах и в деревнях.

В апреле 1912 г. забастовали рабочие Ленских золотых приисков (г. Бодайбо в Иркутской обл.). Большая колонна забастовщиков пошла высказать свои требования хозяевам приисков, а ее зверски расстреляла вызванная начальством воинская команда. 270 человек было убито и 250 ранено. Настроенные против «крамольных бездельников» солдаты стреляли по людям в упор. Вести об этом кровавом событии всколыхнули всю страну. В стачках и митингах протеста участвовало больше 300 тысяч рабочих. Начались волнения в армии и на флоте. Открыто восстали против офицеров солдаты в лагерях под Ташкентом. Восстание подавили, 14 солдат повесили, многих отправили на каторгу. Раскрылся революционный заговор на линкоре «Иоанн Златоуст». 30 матросов-балтийцев были расстреляны. Судили группу революционных моряков на Черноморском флоте, 10 человек казнили. Правительство возобновило репрессии со столыпинским размахом. В связи с Ленским расстрелом министр внутренних дел А. Макаров заявил в Государственной Думе: «Так было и так будет впредь!».

В конце 1912 г. прошли выборы в 4-ю Думу. Большинство в ней опять получили октябристы и черносотенцы. Появились в Думе и депутаты от новой – Прогрессивной партии, выражавшей интересы крупной буржуазии. «Прогрессистов» возглавляли текстильный фабрикант А. Н. Коновалов и банкир П. П. Рябушинский. Благодаря избирательной активности рабочих в Думе образовалась и фракция социал-демократов. В ней преобладали меньшевики. Большевиков было только 7, они представляли пролетариат Петербурга и других крупных городов. В целом же 4-я Дума оказалась такой же послушной правительству, какой была и 3-я.

Репрессии не остановили революционных выступлений трудового населения. В 1913 г. в забастовках участвовало около миллиона рабочих. На некоторых заводах работы прекращались на 5—8 недель. В ответ на аресты стачечных «подстрекателей» начинали бастовать другие заводы и фабрики. Попытки заменять строптивые коллективы штрейкбрехерами (готовыми на любые условия безработными) приводили к схваткам забастовщиков с полицией. К лету 1914 г. стачечное движение в стране «по своему размаху подходило к уровню 1905 года». Во многих губерниях сельские жители переставали безропотно слушаться участковых начальников и полицейских исправников. В столицу поступали из разных мест донесения о поджогах помещичьих имений. Для ограждения дворянских земель от самовольных захватов в селения посылались воинские команды. В России назревала обстановка, грозившая царю и правительству новой революцией.

Истоки полыхнувшей через пять лет Гражданской войны надо искать не в 1917 году, а еще здесь – в 1905—1913 годах! Лютая ненависть трудовых сословий страны к господским сословиям кипела в людских сердцах уже в ту жестокую пору баррикад, военно-полевых судов, виселиц, расстрелов, всевластия жандармов и царских чиновников.

Назревавшую в России революцию захлестнула мировая война.

Если раньше крупные державы отбирали войнами территории соседних стран и пушки гремели на ограниченных пространствах, то в сложившейся системе мирового империализма возникшая война охватила почти весь земной шар. Империализм по природе своей не может существовать без захватнических войн. Там, где господствует капитал, понятия о человеческой добродетели исчезают. Все жизненные устремления людей подминает под себя главная цель капиталистов – нажива, приобретательство, накопление и накопление богатств любой ценой.

Ненасытная жадность владельцев капитала породила и первую мировую войну. Крупной буржуазии Германии и Японии хотелось переделить земли планеты, уже захваченные капиталистами Франции и Англии. Колониальные страны притягивали к себе «цивилизованных» захватчиков и рынками сбыта товаров, и источниками природных ресурсов, и дешевой рабочей силой. Считалось, что брать такие страны надо силой, а если ими уже овладел кто-то другой, следует силой же отобрать приманчивые территории у соперников. Так разбойная политика крупных капиталистических государств приобрела черты международного бандитизма. Не стояла в стороне от такой политики и царская Россия. Ее интересы на Балканах столкнулись с интересами Германии и Австро-Венгрии. Кроме того, петербургскому правительству хотелось потеснить Турцию и овладеть черноморскими проливами.

В Европе образовалось два враждебных империалистических блока. Германия, Австро-Венгрия и Италия объединились против Антанты (согласия) Франции, Англии и России. Каждый из этих блоков имел своих потенциальных союзников на случай войны.

В 1908 г. Австро-Венгрия оккупировала Боснию и Герцеговину. Балканские народы поднялись на освободительную борьбу, которая была направлена не столько против австрийцев и венгров, сколько против турок. Болгария, Сербия и Греция начали с Турцией войну и изгнали угнетателей из своих стран, оставив султану только кусок европейской территории у Стамбула. Но в 1913 г. между победителями возникли споры о границах. Болгарию поддерживала в этих спорах Германия, а Сербию – Россия. Появился повод к разжиганию большой войны, к которой давно готовились банкиры, крупные промышленники и генералы противостоящих блоков. Особенно не терпелось пустить в ход свои армии правителям Германии и Австро-Венгрии.

28 июня 1914 г. в Сараеве (столица Боснии и Герцеговины) боевик-патриот из организации «Молодая Босния» Таврило Принцип убил австрийского принца Франца Фердинанда. Последовали заведомо неприемлемые ноты сербскому правительству, поскольку «Молодая Босния» состояла в основном из сербов. 28 июля Австро-Венгрия под давлением Германии объявила Сербии войну. Чтобы поддержать Сербию, правительство России 29 июля начало мобилизацию. 1 августа Германия объявила войну России. Через 2 дня Франция, а через 3 дня Англия объявили войну Германии. Заготовленный для мирового пожарища горючий материал вспыхнул от одной пули Г. Принципа. Ясно, что не будь этой пули, для начала назревшей войны нашелся бы другой повод.

В первой мировой войне участвовало 38 государств с населением около 1,5 млрд. человек. В сражениях было убито 9,5 млн. человек, получили ранения и увечья 20 млн. Миллионы погубленных военным лихолетьем мирных жителей документами не учитывались. Англия, Франция, Россия, Сербия, Япония и потом присоединившиеся к ним США, Румыния, Италия воевали против Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии. На той или другой стороне участвовали в войне мелкие государства.

Россия оказалась не готовой к широким фронтовым действиям. Военная реформа, начатая после унизительного мира с Японией в 1905 г., велась правительством с ленивой неторопливостью. В армии не хватало новых видов вооружения. Генералы по-прежнему возлагали основные надежды на пехотный штык и кавалерийскую саблю. Не было прочного тыла, способного обеспечить фронт всем необходимым.

В начале войны на выручку пришли храбрость и выносливость российских солдат и воспламенившиеся в народе патриотические чувства. Ополченцы запаса дружно шли на призывные пункты с горячим желанием защитить братскую Сербию от немецких поработителей. На патриотической волне Петербург переименовали в Петроград. В городах оскорбляли бранью и угрозами людей с немецкими фамилиями, громили их магазины. На время как бы примирились враждебные одно к другому сословия. Государственная Дума после пламенных речей проголосовала за военные кредиты. Против голосовали только социал-демократы – меньшевики и большевики. Они пытались разоблачать «империалистический характер» войны, доказывали, что она нужна не народам, а капиталистам воюющих стран. Их не слушали, освистывали, называли предателями. Меньшевики вскоре изменили свою позицию, примкнули к «ура-патриотам», а продолжавших антивоенные выступления депутатов-большевиков в сентябре арестовали, обвинили в государственной измене и отправили в Сибирь.

В первые месяцы войны боевые полки порадовали страну успехами. 1-я армия нанесла немцам серьезное поражение в Восточной Пруссии. Для развития наступления туда пришла 2-я армия. Германское командование было вынуждено перебросить большие силы со своего Западного фронта на Восточный. Положение российских союзников облегчилось, им удалось предотвратить захват немцами Парижа. В Галиции русские войска разбили австро-венгерскую армию, заняли Львов и Перемышль (г. Пшемысль в Польше). Однако восторги петроградских газет скоро сменились тревожными сообщениями. Немцы нанесли удары по флангам 2-й армии и взяли в окружение два ее корпуса. Наступательные операции на Северо-Западном фронте остановились. К середине сентября наши полки были вытеснены из Восточной Пруссии.

В конце сентября сильная группировка противника пыталась овладеть Варшавой. Эта группировка была разбита; российские войска пошли в наступление, но были остановлены на подступах к германской границе. В декабре части Кавказского фронта отбросили наступавших с юга турок. Турецкая армия понесла большие потери и отступила на свою территорию. Расчеты немецких генералов на быстрые победы и окончание войны с Россией «до осеннего листопада» сорвались. Русская армия отразила первые натиски завоевателей.

Германские и австрийские стратеги пошли на ослабление своих западных позиций и бросили против России новые армейские группировки, чтобы вывести ее из войны и лишить Антанту восточной союзницы. В мае 1915 г. вражеские войска прорвали позиции нашего Юго-Западного фронта, в июне взяли Львов, в июле – Варшаву. В это же время немцы провели успешную наступательную операцию в Прибалтике. В неудачах на фронтах столичные круги обвиняли Главнокомандующего армией, дядю царя, великого князя Николая Николаевича. В августе Николай II отстранил его от руководства фронтами и взял функции Главнокомандующего на себя. Это было очередной ошибкой царя: теперь в военных поражениях стали обвинять его самого.

Наступательные действия противников удалось остановить. К концу 1915 г. фронт установился по линии: Западная Двина —Луцк – Дубно (гор. в Ровенской обл.). Началась «окопная война» без крупных боевых операций, но с постоянными перестрелками и периодическими попытками сторон отвоевать у неприятеля занятые позиции. Солдаты обитали в окопах, траншеях, других укрытиях. Для офицеров устраивались блиндажи-землянки. В тяжелых условиях окопной жизни с неизбежной без бань вшивостью и не всегда достаточным питанием армия потихоньку разлагалась.

В 1916 г. Германия и ее союзники перенацелили свои главные силы против Франции. Царское правительство и Ставка Николая II решили помочь французам. В июле крупные войсковые соединения под руководством генерала А. А. Брусилова прорвали фронт противников на ширине 350 км и с боями продвинулись на 100—120 км к западу. Это был героический прорыв! За две недели германские и австрийские войска потеряли около 1,5 млн. солдат и офицеров убитыми и пленными. Однако поддержать успех Брусилова наступлением на других участках фронта Ставка царя не смогла. Остановилось и продвижение наступавших полков. Не хватало ни сил, ни средств, ни транспорта для доставки резервов и припасов.

Фронт опять почти на всем протяжении погрузился в окопную войну. Его позиции мало менялись вплоть до лета 1917г. На многих участках такого фронта солдаты попадали в лазареты с простудными и кишечными заболеваниями чаще, чем с ранениями. Разложение армии продолжалось. Во фронтовых ротах набирали себе сторонников призванные на службу тайные агитаторы эсеров, меньшевиков и большевиков.

В солдатских сердцах копилась злоба к верховным властям, втянувшим народ в затяжную и не сулившую побед войну. Патриотические настроения постепенно иссякали и в действующей армии и в тылу. Их вытеснял дух разочарований, у людей росла досада на действия правительства и военного командования.

Страну охватила хозяйственная разруха. Уже в 1915 г. остановились 573 промышленных предприятия. В 1916 г. перестали давать продукцию 74 металлургических завода. С перебоями работали многие ткацкие, обувные и другие фабрики. Не хватало топлива, металла, продовольствия. На заводах срывалось даже исполнение военных заказов. В деревнях, отдавших на войну самых здоровых мужчин, крестьян без конца вынуждали выделять по разнарядкам для фронта хлеб, лошадей, скот на мясо. И в городских и в сельских магазинах не стало многих самых необходимых для жизни товаров.

Настроения трудовых Низов тревожили буржуазию. В ноябре 1916 г. лидер фракции трудовиков А. Ф. Керенский и член ЦК партии кадетов П. Н. Милюков выступили в Государственной Думе с резкой критикой правительства и царской семьи. Авторитет Николая II сильно подрывала зловещая фигура «провидца» Григория Распутина, который оказывал огромное влияние на жену царя. Желая освободить императора от вредного опекуна, петроградские аристократы в декабре 1916 г. убили Распутина. Пошли слухи о заговорах в верхушечных сферах столичного общества.

Великий князь Николай Николаевич не скрывал своего презрения к венценосному племяннику. Постаревшая мать Николая II считала сына безвольным и бесхарактерным человеком, неспособным управлять страной. Члены императорской фамилии намеревались сменить царя, но в январе 1917 г, все великие князья под разными предлогами были выдворены из столицы. Признаки заговора проявились и среди генералов. Начальник штаба царской Ставки М. В. Алексеев, прогремевший славой А. А. Брусилов, другие видные военачальники получали от неких тайных сообществ предложения «возглавить страну и армию». Историкам известен уклончивый ответ Брусилова на такое предложение: «Я буду вместе с моим народом».

Война до крайности обострила все внутрироссийские несогласия и противоречия. Буржуазия рвалась к политической власти, а правительство все еще держалось за дворян-помещиков и черносотенное мещанство. Либералы хотели демократических свобод для господских сословий, а в войну цензура теснила их сильнее, чем при Столыпине. Материальное положение, быт и труд городского населения вызывали у рабочих ненависть и к правительству и к буржуазии. Крестьяне, в том числе и кулаки, ненавидели помещиков, цепко державших за собою лучшие земли. Голодные люди смотрели злыми глазами на сытых чиновников и торговцев. Офицеры армии и флота доносили начальству о неприязни к ним «нижних чинов» и о солдатских высказываниях против войны. По свидетельствам современников, обстановка в стране накалялась, как после Кровавого воскресенья в 1905 г. «Все ожидали начала страшных событий».

Николай II, его фронтовая Ставка, царский двор будто не замечали предгрозовой атмосферы. Все текло по привычному для столичной знати руслу – писались распоряжения, проводились приемы, раздавались награды. По-видимому, беспечному императору и в голову не приходило, что крах самодержавия стал неизбежным, как крушение поезда на проржавевших до основания рельсах.

Беседа 5. Февраль 1917 года. Две власти. Апрельский курс революции. Наступление с отступлением. Министерская карусель. Керенский «спасает» революцию. Корниловские эшелоны. Советы клонятся к большевикам

В начале 1917 г. на голодные продовольственные нормы была посажена и столица империи. В Петрограде росли очереди за хлебом. Тысячи питерцев, выстояв на морозе долгие часы, уходили от прилавков ни с чем. 23 февраля в городе начались волнения. На улицах собирались толпы возмущенных женщин, а на заводах забастовало сразу больше 100 тыс. рабочих. 25 числа бастовало уже три четверти трудовых сословий столицы, свыше 300 тыс. человек. Многотысячные демонстрации шли по улицам с лозунгами: «Хлеба!»; «Долой войну!»; «Долой самодержавие!».

26 февраля одну из демонстраций расстрелял военный отряд. В других местах демонстрантов избивали и разгоняли конной полицией. Рабочие принялись возводить баррикады.

Николай II находился в Могилеве, в своей фронтовой Ставке. Он поверил заявлениям генералов, что порядок в столице будет наведен по всем правилам военного времени, и 26 февраля подписал указ о роспуске Государственной Думы. Даже буржуазно-помещичья Дума без удаленных из нее большевиков казалась теперь царю рассадницей революционной смуты. О выборах в очередную новую Думу речи уже не возникали.

Порядок в Петрограде навести не удалось. 28 февраля на сторону восставших рабочих начали переходить солдаты. К вечеру почти весь город оказался под контролем рабочих и солдатских отрядов. Полицейские чины, жандармы, городовые попрятались от людских глаз и притихли. Революционные отряды арестовали всех министров царского правительства и поместили их в Петропавловскую крепость. Депутаты распущенной Думы образовали Временный комитет, которому поручили сформировать новое правительство.

Революцию в столице совершили рабочие и солдаты, а руководить государством вознамерились буржуазно-помещичьи партии. Вообще Февральская революция по характеру своему и намеченным целям была буржуазно-демократической. Такие революции усилиями восставшего простонародья намного раньше привели к власти буржуазию Англии, Франции и ряда других стран. Российские социал-демократы и эсеры поначалу тоже не собирались устанавливать пролетарскую власть. Им казалось достаточным иметь своих представителей в буржуазном правительстве. Но с такой точкой зрения не согласились революционные рабочие, солдаты и матросы.

В России уже имелся опыт 1905 года по созданию народных Советов. Думские депутаты хлопотали о своем правительстве, а организаторы восстания образовали Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. Депутатов в Совет выбирали на заводах, фабриках и в войсковых частях. Депутаты избрали председателем Совета меньшевика Н. С. Чхеидзе, а его заместителями еще одного меньшевика М. И. Скобелева и эсера А. Ф. Керенского. Большевиков в Совете было мало, их видные руководители находились в это время в тюрьмах, ссылках или за границей.

Царь, узнав о событиях в столице, переехал из Могилева в Псков, где размещался штаб Северного фронта. Туда к нему приехали посланцы думского Временного комитета октябрист А. И. Гучков и монархист В. В. Шульгин. По их настоянию Николай II подписал указ о назначении председателем Совета Министров князя Г. Е. Львова, который был председателем Всероссийского Земского Союза. 2 марта царь написал в своем дневнике: «Кругом измена и трусость, и обман».

Гучков и Шульгин уговорили перепуганного и обозленного на всех императора отречься от престола.

В ночь на 3 марта Николай II подписал манифест о передаче престола своему брату Михаилу. 4 марта заявил об отказе от царской короны и Михаил Александрович. Россия осталась без царя.

Думский Временный комитет 3 марта объявил состав сформированного им Временного правительства во главе с князем Львовым. Даже по меркам буржуазной демократии это было самозванное правительство. Его министров подбирал комитет Думы, распущенной царем еще до отречения. Такой комитет не имел юридического права на создание правительства. Временным правительство Львова потому и называли, что его постоянный состав намеревались утвердить Всероссийским Учредительным собранием (своего рода Земским собором).

Новое правительство действовало по-интеллигентски вяло и не торопилось с серьезными революционными преобразованиями. Дело сводилось к шумным митингам, крикам о полученных свободах и ношению красных бантов на пиджаках.

Избранный Петроградским Советом Исполнительный комитет действовал решительнее и энергичнее. Уже 1 марта он издал «Приказ №1» – о подчинении себе столичного гарнизона и о выборах во всех частях солдатских комитетов. Чествование старших по званию «под козырек» вне службы отменялось. Вместо «превосходительств» и «благородий» вводилось обращение «господин полковник», «господин поручик». Обращение командиров к подчиненным «на ты» запрещалось.

К ужасу генералов и офицеров, первый революционный приказ приняли к исполнению солдаты не только петроградского гарнизона. Солдатские комитеты появились и в боевых частях на фронте. Такой приказ эсеро-меньшевистского Петроградского Совета привел к окончательному разложению царской армии. Полки на фронтовых позициях стремительно теряли всякую боеспособность. Русские солдаты начали «брататься» с немецкими солдатами. В частях началось дезертирство «нижних чинов», при этом многие беглецы являлись домой с оружием в руках. Оставляли службу и некоторые доведенные до отчаяния офицеры.

Первое время Петроградский Совет вполне мирно сотрудничал с правительством князя Львова. Керенский даже вошел в состав правительства министром юстиции. Совместная декларация Временного правительства и Петроградского Совета объявила амнистию политическим заключенным и ссыльным, провозгласила всеобщее, равное, тайное и прямое голосование при выборах органов власти, отменила смертную казнь. В декларации говорилось и о созыве Учредительного собрания. Народ ликовал! Ни о чем подобном многим обывателям раньше и не мечталось.

На митингах ораторы кричали: «Казнить царя!». Правительство и Совет приняли решение об аресте императора. 8 марта Николая II и всю его семью арестовали в Царском Селе (г. Пушкин в Ленинградской обл.).

Исполком Совета и министры Львова вместе решили назначить Главнокомандующим на фронте генерала М. В. Алексеева. Однако по ряду вопросов позиции правительства и Совета скоро разошлись – о земле, рабочем контроле на производствах, солдатских комитетах в армии и др.

По опыту революционных 1905—1907 годов рабочие и другие трудовые сословия создавали народные Советы со своими исполкомами по всей стране. Там, где были военные гарнизоны, в работе Советов участвовали солдаты и матросы.

Местные Советы считали верховной властью в стране Петроградский Совет. Они не исполняли предписаний Временного правительства, не признавали его комиссаров в губерниях и на фронте.

В то же время сохранившийся на местах государственный чиновный аппарат норовил угождать не Советам, а правительственным органам.

Двоевластие сложилось не только в столице, а по всей России. Это порождало управленческий хаос, всевозможные несогласия и беспорядки. Под видом революционных действий обнищавшие и не очень-то просвещенные низы общества шли порой на грабежи, самосуды, бессмысленное уничтожение господских ценностей.

И без того порушенная войной хозяйственная жизнь страны шла к полному параличу. Повсюду закрывались магазины. Торговать стало нечем. В некоторых местах магазины и продуктовые склады подвергались разграблению жителями. На все росли цены. Из рук вон плохо работали железные дороги. Для перевозки грузов не хватало и лошадей. В промышленности стремительно росло число получивших политические свободы, но оставшихся голодными забастовщиков. Крестьяне самовольно захватывали помещичьи земли, взламывали хлебохранилища, растаскивали семенное зерно и барский инвентарь, «было разорено большое количество имений, причем ненависть крестьян переходила всякие границы».

Всякая революция имеет и светлую и теневую стороны. Одни ждут от революционных побед улучшения жизни, счастливого будущего для потомства и благоденствия для Отечества. Другие ищут в перемене общественного строя только сиюминутные собственные выгоды. Но и сознательные преобразователи жизни и «иждивенцы революции» используют для своих целей далеко не всегда добрые правовые и нравственные нормы. Поэтому всякая революция порождает насилия, жестокость, кровавые столкновения, страдания людских масс. Предотвратить назревшую революцию способна только такая государственная власть, которая знает нужды народа и служит не верхушечным социальным слоям, а подавляющему большинству населения.

Большинство населения России к началу 1917 г. составляли крестьяне (130 млн. человек), городской и сельский пролетариат (18 млн.), солдаты и матросы, в основном те же крестьяне и рабочие, одетые в военную форму (13—14 млн.). Могло ли Временное правительство, озабоченное в первую очередь интересами буржуазии и помещиков, опереться на народную поддержку?

В Петроград, Москву, другие большие и малые города вернулись из тюрем и ссылок тысячи арестованных в разные годы революционеров. Ясно, что большинству из них экономическая, социальная и военная политика Временного правительства не нравилась. Из-за границы перебрались в Петроград лидеры и теоретики радикалов: большевик В. И. Ленин, меньшевик Л. Мартов, эсер В. М. Чернов и другие. Работа революционных партий заметно оживилась и в столице и в губерниях.

Монархисты и черносотенцы распустили слух, будто возвращение социалистов из-за границы организовали немецкие генералы, чтобы ослабить Россию новыми революционными беспорядками. На самом деле политэмигрантам помогли добраться до Петрограда социал-демократы западных стран. В то время и большевики были социал-демократами.

Эсерам и меньшевикам, возможно, помогали также масоны и сионисты. Керенский, еще будучи депутатом Государственной Думы, состоял в масонской ложе. Прибывший из Америки меньшевик Л. Д. Троцкий (Бронштейн) был давно связан с деятелями мирового сионизма. Похоже, что и в большевистскую партию он внедрился в июне 1917 г. по заданию сионистов. Ораторские способности позволили ему быстро приобрести авторитет среди революционно настроенных трудовых масс.

Позже были пущены в ход фальшивки о германском «золоте для большевиков», но созданная Временным правительством комиссия установила, что деньги «на революцию» поступали не из Германии, а из Франции, и не малочисленным еще в ту пору большевикам, а самой крупной в России партии эсеров. Провокация с фальшивками раскрыта уже и буржуазными историками Запада, а наши антикоммунисты все еще мусолят ложь почти вековой давности.

Меньшевики и эсеры считали, что их программные цели в основном достигнуты – самодержавие свергнуто, буржуазно-демократическая революция свершилась, либеральные свободы провозглашены. На их взгляд, оставалось только «помыть после праздника посуду» – занять после Учредительного собрания достойное место в постоянном правительстве, официально провозгласить Республику и постепенно наводить в стране порядки по европейским образцам. Они не собирались подпускать к управлению государством представителей «недозрелого» пролетариата и малограмотного крестьянства, считали закономерной передачу власти в руки буржуазии и интеллигенции. Похожей точки зрения придерживалась и значительная часть большевиков, но они надеялись, что Учредительное собрание даст министерские посты в будущем правительстве и избранникам трудовых масс.

Между тем, Временное правительство не торопилось с выборами в Учредительное собрание, а по его деятельности народ начал понимать, какова будет власть в Республике, если она останется в руках капиталистов, помещиков и интеллигентов. Не увидевшие заметных изменений в своей обыденной жизни рабочие говорили: «Для чего царя скидывали, если все осталось по-старому?».

Возмущались продолжением войны солдаты-фронтовики. К посевной страде не дождались расширения земельных наделов крестьяне.

В рядах столичных либералов, меньшевиков и эсеров наметилось некое умиротворение. И правительство и Петроградский Совет рассылали свои циркуляры и распоряжения, призывали людей «крепить демократию» и защищать революцию от врагов Антанты. Солдатские митинги на фронтах нередко проводили вместе и комиссары Временного правительства и посланцы Совета.

Соглашательство эсеро-меньшевистских Советов с правительственными органами власти резко осудил Ленин. 4 апреля он произнес перед соратниками речь, которая поначалу ошеломила слушателей. Смысл речи сводился к тому, что выйти из империалистической войны можно будет только после свержения в России власти капитала, что февраль – это всего лишь «первый этап революции, давший власть капиталистам», и что теперь надо переходить ко второму этапу, «который должен дать власть в руки рабочих и крестьян». Это был призыв к превращению буржуазно-демократической революции в революцию социалистическую.

Опубликованная речь Ленина получила название «Апрельских тезисов». Большевики провозгласили лозунги: «Никакой поддержки Временному правительству!»; «Всю власть – Советам!».

События развивались в пользу РСДРП (б). 18 апреля министр иностранных дел Временного правительства П. Н. Милюков специальной нотой заверил союзников по Антанте, что «Россия будет воевать до победного конца». Питерцы вышли на демонстрацию с требованием отставки воинственного министра. Отставки не последовало. 21 апреля на улицы вышло больше 100 тыс. демонстрантов. Между сторонниками и противниками правительства произошли ожесточенные драки, «были убитые и раненые». Милюков и военный министр Гучков ушли в отставку.

Так началась шестимесячная правительственная карусель, при которой одни министры уходили с постов, а другие из того же лагеря занимали их места.

В мае на выручку буржуазному правительству пришли и получили министерские портфели эсер В. М. Чернов, меньшевики М. И. Скобелев, И. Г. Церетели и еще трое вчерашних революционеров. Исполком Петроградского Совета одобрил слияние недавних политических противников в одной правительственной команде. Авторитет Совета после этого пошатнулся. Многие рабочие и солдаты перестали верить меньшевикам и эсерам. Симпатии трудовых слоев населения качнулись в сторону большевиков.

На 1-м Всероссийском съезде рабочих и солдатских депутатов в июне присутствовало уже 105 сторонников Ленина. Однако и здесь большинство голосов оставалось еще у меньшевиков и эсеров. Когда на этом съезде заговорили о том, что в России нет политической партии, которая одна вывела бы страну из войны и разрухи, что социал-демократам необходим союз с либеральными буржуазными партиями, Ленин произнес свою знаменитую фразу: «Есть такая партия!». В своем выступлении он заявил о готовности «взять в руки своей партии всю полноту государственной власти и решить все проблемы страны». Съезд его не поддержал, большинство делегатов проголосовало за сотрудничество с Временным правительством. В избранном на съезде Центральном Исполнительном комитете (ЦИК) Советов большевиков оказалось всего 10%. Апрельский призыв Ленина к социалистической революции до сознания широких народных масс еще не дошел.

А Временное правительство как будто нарочно делало все, чтобы подтвердить правоту большевиков. Министры надумали показать свою верность западным союзникам наступательными операциями на фронте. Начатое 16 июня наступление российских войск окончилось позорным отступлением с огромными потерями. Было убито больше 60 тыс. солдат и офицеров, около 90 тыс. ранено. Да и можно ли было ждать успехов от армии, в которой часть солдат разбегалась по домам, еще часть плохо слушалась «граждан офицеров», а у верных воинскому долгу идея защиты Отечества не увязывалась с действиями скинувших царя петроградских правителей? Не случайно после февраля в армии, и особенно на флоте, численно росли организации выступавших за ликвидацию всякой государственной власти анархистов.

Июньское «наступление с отступлением» возмутило все слои российского общества. В Петрограде 3 июля улицы заполнились толпами жителей. Ораторы на митингах призывали: «Долой войну!», «Долой прислужников Антанты!», «Всю власть – Советам!».

На следующий день стихийные протесты вылились в мощную демонстрацию. В ней участвовало до полумиллиона человек. Из Кронштадта прибыли вооруженные матросы. Перед толпой у здания, где размещался ЦК РСДРП (б), выступили Ленин и другие большевики. Они уговаривали людей «придать движению мирный и организованный характер». К собравшимся у Таврического дворца большевистские руководители обратились с призывом «разойтись после того, как они уже продемонстрировали свою волю». У сторонников Ленина еще не было организованных сил и достаточной народной поддержки для призывов к вооруженному восстанию.

Оружие пустило в ход правительство. Заранее подготовленные усмирители начали стрелять в людей. 56 демонстрантов было убито, около 650 ранено.

Правительство объявило о «заговоре большевиков с целью вооруженного захвата власти». Газету «Правда» закрыли. Здание ЦК РСДРП (б) занял военный отряд. Ленина и его сторонников объявили германскими шпионами. Л. Д. Троцкий, Л. Б. Каменев (Розенфельд), А. В. Луначарский, Ф. Ф. Раскольников и другие видные большевики были арестованы. Ленин укрылся от ареста вначале в городе, потом на станции Разлив в 31 км от столицы. Российская буржуазия начала учиться обманной пропаганде у своих западных коллег!

Развалившие «приказом №1» армию меньшевики и эсеры и их лидеры, занявшие министерские посты, пытались перевалить вину за расстрел антивоенной демонстрации с больной головы на здоровую. Газета «Рабочий и солдат» 26 июля опубликовала ответ Ленина прокурору Петроградской судебной палаты. О попытке обвинения большевиков в шпионаже Ленин писал: «Слишком уж скандальное все это гнусное дело, явно – для всякого грамотного человека, явно – подделанное при участии клеветника… грубость подделки теперь особенно бьет в глаза».

После 4 июля демократия для противников Временного правительства кончилась. Всем, кто агитировал за прекращение войны, давали понять: ты германский шпион! Всем, кто бранил министров-социалистов, говорили: ты враг революции!

8 июля правительство возглавил Керенский. Теперь оно, как и большинство Советов того времени, стало в основном эсеро-меньшевистским, хотя в нем еще оставались кадеты и представители других либеральных партий. Двоевластие в столице стало формальным. Петроградский Совет поддержал сформированное социалистами и либералами «правительство спасения революции». Керенскому дали «неограниченные полномочия для восстановления дисциплины в армии и для решительной борьбы со всеми проявлениями анархизма». Керенский приступил к «спасению революции» весьма решительно. Учредили военно-полевые суды. На фронте восстановили смертную казнь. Ввели строгую цензуру на печатные издания. Для обеспечения армии и городов продуктами питания установили «продовольственную разверстку» по губерниям – твердые задания по поставкам хлеба и других продуктов. В губерниях нормы продразверстки распределялись по уездам, в уездах – по волостям, в волостях – по селениям. Сельские старосты доводили правительственные задания по сдаче хлеба, мяса, молочных и растительных жиров, овощей до каждого крестьянского двора.

Большевики отказались от лозунга «Всю власть – Советам!». Стало ясно, что мирным путем апрельские тезисы Ленина осуществить не удастся. Господские сословия, поддержанные меньшевиками и эсерами, уступать власть трудовым низам без драк не собирались. Действовавший в подполье ЦК РСДРП (б) начал готовить свою партию к захвату власти силами вооруженных рабочих, солдат и матросов.

С наведением порядка в армии и в стране у правительства Керенского ничего не получалось. Место одного расстрелянного на фронте солдата занимали десятки других противников войны. Дезертирство с оружием в руках не сократилось. Сельские волости повсеместно срывали задания по продразверстке. Жизнь городского населения с каждым летним месяцем ухудшалась. Распоряжения петроградских министров на местах не исполнялись. Создавалась угроза распада страны на непослушные центру территории. На Украине, в Закавказье и Прибалтике набирали силу националисты, требовавшие отделения своих губерний от России.

Рабочие все больше и больше склонялись на сторону подпольщиков-большевиков. Крестьяне, не дождавшись законного решения по земельному вопросу, устанавливали в волостях свои «законы». Начали гореть не только помещичьи, а и кулацкие подворья. Число поклонников Ленина росло в армейских полках и на военных кораблях. В марте-апреле трудовые сословия возлагали много надежд на справедливые решения Учредительного собрания, а теперь о его созыве правительство будто забыло. Это тоже возмущало народ.

В ленинской партии министры-социалисты увидели своего самого опасного врага: большевики призывали ликвидировать главное завоевание революции – буржуазную демократию. Чтобы заручиться поддержкой крупных промышленников и землевладельцев, армейских генералов, духовенства, профсоюзного руководства, Керенский собрал представителей этой публики на Государственное совещание в Москве. Туда были приглашены и лидеры политических партий, боровшихся с самодержавием – уклонившийся от политической активности меньшевик Г. В. Плеханов, теоретик анархизма князь П. А. Кропоткин, старушка-эсерка Е. К. Брешко-Брешковская и другие. Совещание открылось в Большом театре 12 августа. Однако поддержку на этом совещании получил не столько Керенский, сколько Главнокомандующий армией генерал Л. Г. Корнилов, поставленный на этот пост в июле. В Корнилове представители господских сословий увидели человека с твердой рукой, способного навести порядок в армии и в стране. Им казалось, что спасти державу от гибели может только военная диктатура с мощными карательными органами.

Генералы, офицеры, политики-монархисты готовились к государственному перевороту еще до московского совещания. Теперь к ним примкнули и политики-либералы. «Появились шатания и у министров-социалистов». Кадеты предложили Корнилову сменить власть в Петрограде под прикрытием самого правительства по сговору с Керенским. Корнилов представил Керенскому докладную записку, в которой изложил свой взгляд на управление государством. Керенский пошел на сговор. 24 августа комиссар правительства на Юго-Западном фронте, бывший эсер-террорист Б. В. Савинков провел в Могилеве переговоры с Главнокомандующим. Договорились, что Керенский принимает к исполнению докладную записку генерала, а тот направит в Петроград верные ему части «для репрессий против всех неугодных власти сил».

Заговорщики из корниловского штаба, погрузив в эшелоны конный корпус и две конные дивизии, направили их к Петрограду. Одна из дивизий состояла из мусульман, не знавших русского языка («дикая дивизия»). Корнилов уже составлял список нового правительства, но, когда Савинков вернулся от него в столицу, Керенский испугался последствий сговора. Мало того, что Петроград залили бы кровью, а вся революция свелась бы к всевластию людей в генеральских погонах. Было ясно, что после переворота Корнилов убрал бы с политической сцены и самого Керенского. После недолгих раздумий глава правительства предал своего «подельника». Он сообщил о «контрреволюционном заговоре» Петроградскому Совету. Чтобы поднять на защиту города питерский пролетариат, сведения о корниловских эшелонах довели до большевистских нелегальных организаций.

27 августа в могилевскую Ставку ушла правительственная телеграмма о снятии Корнилова с должности Главнокомандующего. В газетах появились сообщения с обвинением генералов в попытке «установить государственный порядок, противоречащий завоеваниям революции».

Петроград закипел шумными митингами на улицах и бурными собраниями на заводах. Министры-кадеты ушли в отставку. Советы, профсоюзы, меньшевики, эсеры, большевики – все сплотились перед угрозой военной диктатуры в единую силу. Учредили Комитет народной борьбы с контрреволюцией. Формировали отряды рабочей Красной гвардии. Арестованных в июле большевиков выпустили из тюрем. Железнодорожники всячески тормозили продвижение эшелонов с карателями. В вагоны подсаживались революционные агитаторы и разъясняли солдатам и казакам, что их везут расстреливать народ.

Дивизии были остановлены. Корнилова и часть его штаба арестовали. Командовавший эшелонной операцией генерал А. М. Крымов застрелился.

Керенский на какое-то время приобрел в глазах народа облик ярого борца с контрреволюцией. Без всякого Учредительного собрания 1 сентября он провозгласил Россию Республикой. 14 сентября собрал «демократическое совещание» с представителями политических партий, Советов, профсоюзов, армии, земских учреждений. На совещании был избран Временный Совет Российской Республики (ВСРР), получивший название «предпарламента». Предпарламент утвердил обновленное в очередной раз правительство во главе с Керенским. Игра в демократию этим и кончилась. Скоро все увидели, что ВСРР – совершенно «бесправное учреждение, место бесплодных и изнурительных дискуссий». Народ прозвал предпарламент предбанником.

Оградив буржуазную демократию от монархистов и сторонников военной диктатуры, Керенский понимал, что главная угроза его правительству по-прежнему исходит от большевиков, которые в августе-сентябре стремительно наращивали свои силы. Если в феврале вышедшая из подполья РСДРП (б) имела в своих рядах около 24 тыс. членов и до июля ее численность росла не очень быстро, то в сентябре ЦК этой партии имел связи с организациями, в которых насчитывалось около 350 тыс. большевиков. Для сравнения скажем, что в феврале кадетами числились 70 тыс. человек, эсерами – около 800 тыс., меньшевиками – около 200 тыс. Не случайно в первые месяцы революции в ходу у социалистов было изречение Плеханова: «Русская история еще не смолола муки, из которой будет испечен пирог социализма».

После корниловского мятежа многие рядовые эсеры и меньшевики стали верить Ленину больше, чем своим лидерам. Еще больший приток в РСДРП (б) давали беспартийные раньше рабочие, солдаты и матросы. Неуклюжая попытка Временного правительства с обвинением Ленина и его соратников в «шпионстве» только прибавила популярности большевикам. Народ увидел, что российские буржуи и помещики боятся ленинцев сильнее, чем немецкой оккупации.

Шли месяцы, а основная масса населения не получила от столичных министров и эсеро-меньшевистских Советов ни выхода из войны, ни земли, ни лучших условий труда и быта, ни гражданского порядка в городах и селах. Все кругом рушилось, все разваливалось скорее, чем до свержения царя.

«Сколько нам еще кормить вшей в окопах?» – возмущались фронтовики.

«Митингами да голосованиями семью не накормишь!» – горячились рабочие.

«Царя нет, а на земле прежние дармоеды в чистеньких костюмчиках!» – шумели крестьяне на сходках.

Люди, порой подсознательно, искали политическую силу, которая сплотила бы их в борьбе за улучшение повседневной обыденной жизни и за справедливое переустройство общества.

В сентябре на выборах в районные Думы и Советы Петрограда и Москвы большевики набрали больше половины мандатов. В октябре Советы Минска, Киева, Саратова, Иркутска и ряда других городов заявили о недоверии Временному правительству и поддержке курса большевиков на социалистическую революцию. Апрельская программа Ленина пришлась по душе не только жителям столицы. За рабоче-крестьянскую власть начинали выступать трудовые слои населения по всей России.

Народ возмущало явное затягивание выборов в Учредительное собрание. Возникли подозрения, что министры опасаются потерять на всероссийском собрании свои посты. Ленин за период с апреля по сентябрь требовал ускорить выборы в Учредительное собрание в 32-х своих статьях и публичных выступлениях! В сентябре он с возмущением писал, что правительство даже не создало комиссии по проведению выборов. Министры назначали дату созыва Учредительного собрания на 30 сентября, потом на 20 ноября, потом заговорили, что Учредительное собрание целесообразнее провести после окончания войны, потом наметили созвать его в январе 1918 г. Выборы правительство Керенского начало проводить незадолго до своего падения.

В октябре число большевиков в стране достигло 400 тыс. Они имели «боеспособное ядро, прошедшее суровую школу подполья», у них был «идеально подходящий для сложившейся ситуации», умный, обладающий огромными знаниями, «уникальной интуицией и политической жесткостью» вождь – В. И. Ленин. У большевиков нашлись блестящие ораторы (Троцкий, Луначарский и др.) и умелые организаторы революционных масс (И. В. Сталин, Я. М. Свердлов, М. И. Калинин, Ф. Э. Дзержинский и др.). Временное же правительство к октябрю окончательно потеряло доверие к себе и в пролетарской среде, и в армии, и в кругах интеллигенции. Как сказал один из политиков того времени, «власть в России валялась на дороге, и поднять ее мог любой желающий».

Буржуазия и помогавшие ей партии за полгода измотали Россию больше, чем правительство Николая II за последние два года его царствования. Народное терпение истощилось.

Беседа 6. Джон Рид о партиях. Восставший Петроград. 2-й съезд Советов. Ленинский Совнарком. Первые кровопролития Октября. Утверждение Советской власти

Американский журналист Джон Рид, находившийся осенью 1917 г. в Петрограде, написал книгу «10 дней, которые потрясли мир». В Советском Союзе она издавалась раз 10. Теперь ее не издают и выступающие по телевидению историки о ней не вспоминают. Буржуазным демократам эта книга как уксус в компоте. Очень уж много в ней фактов, увиденных беспристрастным взглядом и зафиксированных на бумаге умным и честным иностранцем.

Джон Рид начал свою книгу рассказом о российских политических партиях. Шли объявленные наконец-то выборы в Учредительное собрание. В Петрограде на депутатские места претендовали 19 партий и общественных групп, в некоторых городах эта цифра доходила до 40. Точь-в-точь, как у нас при выборах президентов и депутатов в Думу в 1991—2003 годах! Чем больше партий и партиек, тем легче запутать ту массу избирателей, которая мало интересуется политикой. Имевшими осенью 1917 г. какую-то опору в разных слоях населения американскому журналисту представлялись такие политические силы:

1. Монархисты. Действовали в подполье или под видом кадетов.

2. Кадеты. После Октябрьской революции стали называть себя Партией народной свободы.

3. Народные социалисты или «трудовики». Партия мелкой буржуазии (чиновники, лавочники и пр.).

4. Меньшевики – сторонники перехода к социализму «путем естественной эволюции».

4-а. Меньшевики-интернационалисты. Выступали против сотрудничества «с имущими классами» но против «диктатуры рабочего класса».

4-б. Большевики. Боролись за утверждение социализма «путем насильственного обобществления промышленности, земли, природных богатств и финансовых учреждений».

4-в. Объединенные социал-демократы или группа «Новая жизнь». Малочисленная партия М. Горького, который не соглашался с тактикой большевиков, но считал Советскую власть нужной для народа.

4-г. «Единство» – мелкая группа Плеханова. После Октября распалась.

5. Эсеры. От тактики терроризма отказались и сблизились с меньшевиками. «Представляли интересы богатых крестьян, интеллигентов и политически отсталых сельских слоев населения».

5-а. Левые эсеры. Откололись от основной партии осенью 1917 г. Выступали «за конфискацию крупных имений». Не возражали против диктатуры рабочего класса, но не одобряли решительной тактики большевиков.

5-б. Максималисты. Откололись от эсеров еще в 1905 г., к 1917 г. переродились в группу «крестьянских анархистов».

Так виделся Джону Риду расклад политических сил в стране осенью 1917 г. Его оценки различных партий мало расходятся с мнениями советских историков, но заметно отличаются от тех толкований, в которых буржуазные партии лакируют, а большевиков бессовестно чернят.

Российское общество было весьма многослойным. Различия в уровне повседневной жизни наблюдались и внутри сословий. Одни крестьяне, интеллигенты, чиновники, торговцы были богатыми, другие – победнее, третьи – совсем бедными. Более-менее однородным и поэтому самым организованным был рабочий класс. Одинаковые условия службы, стремление покончить с войной объединяли в единую политическую силу и солдатские массы.

К октябрю 1917 г. городской и сельский пролетариат представлял собой разбросанные по всей стране минные заряды, готовые взорваться от одного детонатора. В городах, на промышленных предприятиях и на железных дорогах рабочий класс был сплочен партиями и профсоюзами, имел свои фабрично-заводские комитеты. Стихийные революционные вспышки в деревнях могли вот-вот перерасти в «демократическую пугачевщину» – крестьян разного достатка объединяло желание отобрать и поделить между собой помещичьи земли. Солдаты и матросы поддерживали настроения рабочих и крестьян, поскольку сами были в основном выходцами из их среды. Лозунги большевиков пришлись по душе и некоторой части интеллигентов, мелких служащих, студентов. Говоря нынешним языком, социальная база у организаторов рабоче-крестьянской революции была для начальных успехов вполне достаточной.

В Советах Петрограда, Москвы и других крупных городов, в солдатских комитетах гарнизонов и войсковых частей большевики повытесняли эсеров и меньшевиков. Ленинский ЦК снова поставил на повестку дня лозунг «Всю власть – Советам!» Теперь эту задачу предстояло решать оружием. Провозгласив курс на вооруженное восстание, руководители РСДРП (б) опять были вынуждены действовать тайком от правительства.

7 октября в Петроград вернулся Ленин. Он встречался с соратниками на конспиративной квартире, отправлял с ними письма и записки в ЦК. 10 и 16 октября члены ЦК обсуждали его письма и по настоянию вождя приняли решение о вооруженном восстании. Выступавшие против восстания Л. Б. Каменев и Г. Е. Зиновьев (Апфельбаум) раскрыли партийный секрет, опубликовав свой протест в газете Максима Горького. Этот предательский шаг притормозил планы большевиков. Последовало новое распоряжение правительства об аресте Ленина. За ним начали охотиться сыщики. Власти усилили охрану Зимнего дворца и других важных объектов в городе. Большевистские организации были взяты под усиленный надзор.

В сентябре председателем Петроградского Совета был избран Троцкий, а в самом Совете решающие роли играли теперь большевики, левые эсеры и анархисты. 12 октября они совершенно легально образовали Военно-революционный комитет (ВРК) во главе с Троцким. Правительству разъяснили, что этот комитет из 60 человек создан для защиты столицы от возможного наступления на Петроград немецких войск.

На закрытом заседании ЦК РСДРП (б) было решено ввести в состав ВРК Ф. Э. Дзержинского, Я. М. Свердлова, И. В. Сталина, М. С. Урицкого и А. С. Бубнова. Они стали организующим ядром комитета и по указаниям Ленина разработали подробный план вооруженного восстания. Под руководством большевиков ВРК развернул подготовительную работу – учитывал готовые к действиям боевые силы, наличие оружия, держал связь с солдатскими комитетами и балтийскими моряками, определял конкретные задачи революционным отрядам.

По донесениям с заводов, из войсковых частей и с военных кораблей, к восстанию были готовы около 70 тыс. вооруженных рабочих Красной гвардии, около 240 тыс. солдат Петроградского гарнизона и 10—15 тыс. моряков-балтийцев. Если бы у Временного правительства нашлись военные силы для серьезного сопротивления, бои в городе развернулись бы жестокие! Большевики знали, что у Керенского нет больших сил – армия отвернулась от него и связала свои надежды с Петроградским Советом.

Предчувствуя близкий конец своего политического взлета из рядовых адвокатов до руководителя огромного государства, Керенский назначил на 22 октября манифестацию своих сторонников – офицеров, казаков, юнкеров, торговцев, чиновников. Однако казаки выезжать на улицы отказались. Многие офицеры остались в казармах с солдатами. В манифестации приняли участие около 40 тыс. человек. Ожидаемого впечатления на революционный Петроград она не произвела.

На 25 октября было намечено открытие 2-го Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов. По настоянию Ленина большевики решили начать восстание на день раньше, чтобы к началу работы съезда «не оставить власть в руках Керенского и его компании». Керенский попытался опередить революционные силы. Утром 24-го юнкера разгромили редакцию и типографию газеты «Рабочий путь». Другой отряд получил задачу арестовать членов Военно-революционного комитета, но этот отряд был разогнан охраной Смольного института, где разместился штаб революции.

Вечером в Смольный прибыл Ленин и взял руководство штабом на себя. Ночью рабочие, солдаты и матросы без серьезных столкновений с правительственными охранными силами овладели вокзалами и электростанцией, потом – телеграфом и мостами на Неве. В Смольном перед скопившимися там организаторами и исполнителями восстания Ленин произнес речь, которая начиналась словами: «Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, свершилась».

Утром 25-го было опубликовано воззвание «К гражданам России», в котором сообщалось о низложении Временного правительства и переходе государственной власти «в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов – Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона». Обратим внимание на формулировку: до решений 2-го съезда Советов большевики не претендовали на государственную власть, она была отдана Петроградскому Совету и его комитету.

Днем революционные отряды блокировали Зимний дворец, где находилось парализованное происходящими событиями правительство. Керенский увидел свое бессилие и уехал как бы за подкреплением на Северный фронт.

Вечером в Смольном начал работу 2-й Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Данные о составе съезда в разных источниках расходятся, поэтому я приведу «вилочные» цифры. Из 649—670 депутатов большевиков было 300—390, эсеров 160—193 (из них 100 левых), меньшевиков 82. Остальные были беспартийными или представляли мелкие партии. В анкетах, заполненных депутатами, 505 человек поддерживали лозунг «Вся власть Советам!» 86 депутатов считали, что Советы должны разделить власть с профсоюзами и другими общественными органами, 76 предлагали допустить в Советы кадетов и членов других либеральных партий.

Вскоре после открытия съезда начался штурм Зимнего дворца. Узнав об этом, почти все меньшевики и правые эсеры ушли из зала, огласив перед уходом «декларацию с резким осуждением большевистского заговора». Позже лидеры меньшевиков и эсеров признали, что столь необдуманный и поспешный протестный шаг был крупной политической ошибкой. Какой «заговор», если курс на рабоче-крестьянскую революцию был объявлен во всеуслышание еще в апреле, а в октябре почти все Советы на местах выразили поддержку этому курсу? Если вы прибыли на съезд, чтобы решать дальнейшую судьбу государства, не убегайте от депутатов, а доказывайте им с трибуны ошибочность большевистской тактики! Откровенным высокомерием по отношению к Всероссийскому рабоче-солдатскому съезду Советов меньшевики и правые эсеры сразу противопоставили себя народной власти. Вероятно, они уже понимали, что их аргументы в пользу «правительства из представителей всех социалистических партий» будут отвергнуты большинством депутатов. Очень уж сильно была подмочена репутация «умеренных социалистов» их делами во Временном правительстве! Большевики, левые эсеры, анархисты, меньшевики-интернационалисты остались на съезде без политических противников.

Съезд Советов, сохранивший представительство большинства губерний, крупных городов, солдатских и матросских организаций, продолжал работу. Депутаты отозвались бурными аплодисментами и криками восторга на сообщение о взятии Зимнего дворца и аресте Временного правительства.

О штурме Зимнего написано много и по-разному. У меня из всего прочитанного сложилось впечатление, что там не было ни большой крови, ни разрушений, ни грабежей. Дело в том, что у правительства не нашлось верных ему сил для упорного сопротивления, а среди революционных рабочих, солдат и матросов жадность к господским ценностям осуждалась, проявления мародерства вызывали у них презрение. Характерен эпизод, рассказанный писателем В. С. Пикулем в его «Исторических миниатюрах». Смотрители Зимнего дворца подняли шум о пропаже при штурме тарелки из царского сервиза. Весной, когда таял снег, злополучную тарелку нашли перед окнами. Видимо, кто-то в сердцах вышвырнул ее из дворца на улицу.

Депутаты 2-го съезда Советов заседали в Смольном всю ночь. Утром разошлись отдохнуть, а потом продолжили работу. 26 октября телеграф и газеты распространили по России обращение съезда «Рабочим, солдатам и крестьянам!». В нем говорилось о «передаче власти по всей стране в руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов».

Так было положено начало становлению Советской власти в губерниях, городах, уездах, волостях. Без долгих обсуждений съезд принял по докладу Ленина «Декрет о мире» и «Декрет о земле». Народам и правительствам всех воюющих стран предлагалось немедленно заключить мир без захвата чужих территорий, без насильственного удержания народов в границах чужих государств и без каких-либо платежей побежденных государств в пользу государств-победителей (мир без аннексий и контрибуций).

Декретом о земле отменялась частная собственность на землю и объявлялась её национализация (переход в собственность государства), запрещалась аренда земли и труд на ней наемных работников. Земля отбиралась у помещиков без всяких выкупов и передавалась тем, кто мог ее обрабатывать своими силами. Вспомним, за такие предложения социалистов и трудовиков царь распустил 1-ю и 2-ю Государственные Думы.

Съезд Советов утвердил первое Советское правительство – Совет Народных Комиссаров (СНК, Совнарком) во главе с В. И. Лениным. Доверие депутатов к Ленину и его соратникам было столь велико, что правительство избрали целиком большевистское. Первый Совнарком заслуживает того, чтобы назвать наркомов поименно. Народные Комиссариаты Российской Советской Республики возглавили:

Л. Д. Троцкий – иностранных дел,

А. И. Рыков – внутренних дел,

В. П. Милютин – земледелия,

В. П. Ногин – торговли и промышленности,

И. И. Скворцов-Степанов – финансов,

И. А. Теодорович – по делам продовольствия,

А. В. Луначарский – просвещения,

И. В. Сталин – по делам национальностей,

Б. Ф. Ломов – юстиции,

Н. П. Авилов – почт и телеграфов.

Звания наркомов получили члены комитета по военным и морским делам В. А. Антонов-Овсеенко, П. Е. Дыбенко и Н. В. Крыленко.

Наряду с правительством 2-й съезд Советов избрал и законодательно-распорядительный орган страны – Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК), получивший право контроля за работой Совнаркома и местных Советов. В его состав вместе с большевиками вошли левые эсеры и меньшевики-интернационалисты. Председателем ВЦИК избрали Л. Б. Каменева.

Так в России была официально провозглашена Советская власть и определены основные направления ее внутренней и внешней политики.

Ни одна западная держава не признала Советское правительство и ВЦИК законными. Европе и Америке казалось, что в стране, не успевшей отвыкнуть от самодержавия, власть «кузнецов и пахарей» просуществует считанные недели или месяцы. Не все поверили в устойчивую победу рабоче-крестьянской революции и в российском обществе. Сразу же проявили себя силы, тоже не признавшие законными решения 2-го съезда Советов. Керенский с командующим Северным фронтом генералом П. Н. Красновым собрали тысяч 10 послушного им войска, в основном казаков, и пошли в наступление на Петроград, 28 октября взяли Царское Село и Гатчину (гор. в Ленинградской обл.). 30 октября их продвижение было остановлено революционными отрядами солдат и рабочих. Казаков по-мирному отпустили к Дону.

Совнарком снял с должности Верховного главнокомандующего генерала Н. Н. Духонина и назначил на его место большевика с 1904 г., лидера революционных петербургских студентов в 1905—1906 годах Н. В. Крыленко. Фронтовые части одна за другой заявляли о поддержке Советов. 20 ноября солдаты убили Духонина в Могилеве, где размещался его штаб. К декабрю почти вся действующая армия подчинилась Советскому правительству. Решения об этом принимались солдатскими комитетами в полках и съездами солдатских и матросских депутатов в прифронтовых городах.

Подавляющее большинство солдат и матросов и многие офицеры царской армии признали Советскую власть своей, народной. Однако дворянские амбиции и помещичьи утраты сделали массу офицерского состава врагами Советов. В столице эта вражда проявилась во время стычек революционных отрядов с казаками Краснова у Гатчины. Кроме того, командующий войсками Петроградского военного округа Полковников 29 октября поднял офицеров и юнкеров военных училищ на восстание против народного Правительства, избранного 2-м съездом Советов. Юнкеров разогнали, но несколько десятков из них было убито в перестрелках. Были погибшие и среди рабочих красногвардейцев.

Первая кровь, вызванная врагами народной революции, пролилась и в Москве. Узнав о событиях в Петрограде, Московский Совет рабочих и солдатских депутатов 25 октября образовал свой Военно-революционный комитет, в состав которого вошли большевики, левые эсеры и меньшевики, а большевики создали еще и «Боевой центр» для управления революционными отрядами.

В тот же день городская Дума образовала «Комитет общественной безопасности» во главе с командующим войсками Московского военного округа Рябцевым. За Советскую власть поднялись на борьбу отряды рабочей гвардии и значительная часть солдат гарнизона. На защиту Временного правительства были подняты офицеры, юнкера и послушные командирам армейские подразделения. 27 октября в городе начались бои. На следующий день Рябцев захватил Кремль и находившиеся в нем склады с оружием (арсенал).

В ходе ожесточенных схваток со стрельбой из винтовок, пулеметов и пушек, продолжавшихся до 2 ноября, Москва увидела сотни убитых и раненых. Только 3 ноября силы контрреволюции были подавлены, власть в Москве закрепилась за Советом.

Не захотел признавать власти большевистского Совнаркома профсоюз железнодорожников, в руководстве которого еще преобладали меньшевики и эсеры. Они запоздало требовали создания «однородного социалистического правительства» с наркомами от их партий. Большевикам пришлось провести немалую работу в низовых профсоюзных организациях железных дорог, чтобы предотвратить забастовку транспортников.

Конфликт уладили, но это политическое столкновение привело к первому расколу в СНК и ВЦИК – Каменев, Зиновьев, Рыков, Ногин, еще несколько видных большевиков поддерживали требование железнодорожного профсоюза, а когда с их мнениями не посчитались, они в знак протеста заявили об отставке. Их не держали. Ряд наркоматов возглавили левые эсеры. Председателем ВЦИК избрали Я. М. Свердлова.

В целом по стране Советская власть утверждалась неожиданно быстро. В промышленных районах, где было много рабочих, большевики преобладали в Советах еще до вооруженного восстания в Петрограде. Там меньшевики и правые эсеры обреченно принимали новую власть и уходили в политическую тень без открытого сопротивления. Только в Саратове, Воронеже, Смоленске, Калуге и еще в нескольких городах дело доходило до вооруженных стычек, в которых рабочие и солдаты подавляли выступления контрреволюционеров без больших кровопролитий. Выборы Советов с их исполкомами и председателями не вызывали протестов и в местах, заселенных в основном крестьянами. Когда исполкомы начали работу по передаче крестьянам помещичьей земли, их доверие к Советской власти окрепло окончательно.

Заводимые большевиками порядки настороженно, а во многих местах и враждебно встретило казачество. Внутренняя жизнь казачьих станиц и при царях мало зависела от помещиков, не сильно притеснялась чиновниками и полицией. Замена выборных хуторских, станичных, войсковых, окружных атаманов многосословными Советами воспринималась казаками как крушение их вековых традиций. До февраля 1918 г. не давали утвердиться Советской власти захватившие Ростов и Новочеркасск донские казаки, руководимые генералом А. М. Калединым. На Урале поднял казаков против Советов атаман А. И. Дутов. Казачьи мятежи были подавлены на Кубани.

Контрреволюционные выступления в Петрограде, Москве и других городах, разгоны Советов казачьими формированиями, террористические действия подпольных офицерских и чиновничьих организаций – все это предвещало большую и кровавую гражданскую войну между соотечественниками.

Нужна ли была такая война большевикам, рабочим, крестьянам, трудовой интеллигенции, большинству российского населения? Нет, большинству населения хотелось жить после Октябрьской революции в мирном обществе. Большинство населения было довольно Советской властью, которая дала трудовым сословиям землю, заводы и фабрики, гражданское достоинство. Но с рабоче-крестьянской властью не захотело смириться господское меньшинство дооктябрьской России. Вчерашним господам казалась немыслимой жизнь без тех экономических, политических, правовых и других привилегий, которыми они пользовались при царе и при Временном правительстве. Привыкшие к комфорту ездоки оказались посреди дороги без кучеров, без прислуги, без лошадей.

Вопреки мирным устремлениям Советской власти верхушечное меньшинство социальной пирамиды и развязало весной 1918 года Гражданскую войну против низового трудового большинства.

Решения 2-го съезда Советов всколыхнули города и села национальных губерний. В ноябре 1917 г. образовался Совет Народных Комиссаров Белоруссии. Его возглавил большевик А. Ф. Мясников. Советская власть утвердилась в Эстонии и в свободной от немецкой оккупации части Латвии. В Азербайджане большевики и левые эсеры провозгласили власть «Бакинской коммуны» во главе с С. Г. Шаумяном. В Ташкенте рабочие разных национальностей захватили оружием крепость, в которой отсиживались сторонники Временного правительства. Власть Советов зародилась в Средней Азии.

Конец ознакомительного фрагмента.