Глава 5
– Эй, ты что? – остановилась она. – Иди обратно! Иди, откуда пришел!
Но пес, подняв карие глаза, заулыбался, приоткрыв жаркую пасть. Настя растерялась.
– Или ты погулять пошел? – спросила она, разумеется, не подозревая о том, что Котик никогда в своих прогулках не уходил так далеко от кафе. – Тогда ладно… Идем.
И собака потрусила за ней, время от времени приветливо тыкая ее мокрым носом под коленку. Настя посмеивалась: «Милая псина! Чья же она, интересно? Наверное, выгнали, бросили, или просто потерялась… Вот – устроилась на работу в кафе. Забавные все-таки бывают собаки!»
Но подходя к метро, она убедилась, что пес серьезно решил следовать за нею. Это начинало ее беспокоить. Девушка остановилась и грозно заявила:
– Домой! Слышишь, домой!
Котик ухом не повел. Он смотрел на нее с прежним добродушно-покорным выражением и слегка повиливал обрубком хвоста.
– Как хочешь, – бросила Настя и вошла в вестибюль. Она нарочно не оглядывалась, проходя через турникет, вступая на эскалатор, берясь за поручень… Но пес следовал за нею – это она поняла по возмущенным возгласам контролерши: «Чья собака? Чья собака?» «Идет за мной, – поняла Настя. – Навязался на мою голову! Что же теперь с ним делать? Сперва эта пьяная дамочка, потом спаниель… Ведь он обязательно потеряется, не найдет дороги в кафе! Нужно вернуться!»
За сегодняшний день она очень устала, выпитое в кафе пиво кружило голову, и Настя была готова поддаться внутреннему голосу, который говорил, что ей вовсе не нужно заниматься пьяными бухгалтершами и брошенными собаками, и даже… «И даже Николаем, – сказала она себе, сходя с эскалатора. – Даже им. До чего же я так дойду? В конце концов, прошлого уже не вернешь. Он умер, и я не виновата в этом. Жизнь продолжается. Чем я занимаюсь? Разве у меня нет своих дел? Вот, например, работа – там я не прижилась. Нужно искать другую. Значит – что? Интернет, газеты, звонки… И личная жизнь тоже нужна – нельзя же без нее. Нужно думать о себе, а не о…»
Девушка остановилась на платформе, и собака, все это время бегущая следом, уселась у ее ног. Настя вздохнула:
– Ты рассчитываешь, что я возьму тебя домой? Даже не думай! У нас никогда не было собаки!
Собак в ее семье в самом деле не держали. Бывали кошки, но как-то неудачно – ни одна не заживалась долго, все удирали на улицу, как только начинало пахнуть весной, и уже не возвращались.
– Я тебя не возьму, – строго предупредила Настя и вошла в вагон подъехавшей электрички. Пес невозмутимо последовал за ней.
Котик не отставал ни на шаг. Ни него не подействовали ни просьбы, ни угрозы, ни даже топанье ногой – Настя вконец отчаялась, когда обнаружила себя перед дверью родительской квартиры вместе с собакой. Но что было делать? Она нажала кнопку звонка и на удивленный взгляд матери ответила:
– Он у нас переночует.
Так она когда-то представила своего очередного парня, за которого рассчитывала выйти замуж. И только потом назвала имя – как и сейчас.
– Его зовут Котик.
Настя сбрасывала туфли и нашаривала босыми ногами тапочки, а ее мать тем временем разглядывала собаку. Спаниель уселся посреди прихожей и всеми силами души демонстрировал дружелюбие – улыбался, заглядывал в глаза и, казалось, вот-вот собирался начать любезный разговор. Наконец женщина развела руками:
– Этого не хватало… Где ты его нашла?
– В кафе привязался.
– В кафе? Ты с кем-то была в кафе? – оживилась мать. Но дочка разочаровала ее, сообщив, что пила пиво в совершенном одиночестве. Она знала, что родители очень не прочь увидеть рядом с ней нового кавалера, и это почему-то раздражало девушку. «В конце концов, я не обязана все время быть с кем-то! – сказала она себе впервые в жизни и сама удивилась этой мысли. Звучало как-то непривычно… Даже крамольно! – Иногда я могу побыть одна!»
– Ничего себе собачка, – неожиданно сказала мать, присаживаясь на корточки и гладя шелковистую шерсть спаниеля. – Породистая… В ошейнике. Наверное, потерялась?
– Два года назад.
Настя приняла душ и завалилась в своей комнате на постель. Глаза слипались, но спать не хотелось. На душе было тревожно. «Что я узнала – ничего! Единственный выход – опять подкараулить ту пьяную бухгалтершу и расспросить, когда и с кем она видела Юлию. Но что это даст? Мало ли с кем человек ходит в кафе? Того мужчину она раньше не видела, а вот он-то мне и нужен. В самом деле – создается впечатление, что он сбежал сознательно, предчувствуя самоубийство…»
Дверь приоткрылась, в сумраке мелькнула полоса света, в ней появился силуэт собаки. Котик стоял на пороге и явно смотрел на Настю.
– Иди сюда, – она указала на коврик рядом с постелью, где ставила тапочки. – Место, место!
Пес послушался и улегся – прямо на тапки. Несколько раз вздохнул – выразительно, тяжело, как человек, перенесший большое горе. И больше Настя его не слышала до самого утра.
– Проспала! – девушка вскочила и торопливо принялась одеваться. Попутно она кричала в приоткрытую дверь: – Мама, кофе! Мама, почему меня никто не разбудил?!
– Да ты же сама… – Мать, позевывая, появилась в дверях в ночной рубашке. – Сама не завела будильник!
– А, черт!
Девушка едва не наступила на пса, который продолжал занимать позицию перед постелью. Настя уже успела забыть, что вечером притащила домой бродячую собаку.
– И еще этот! – простонала она, торопливо раздирая щеткой свалявшиеся за ночь волосы. – Мам, погуляй с ним!
Она полагала, что услышит в ответ строгий выговор на тему: нечего заводить домашних животных, если у тебя нет ни времени, ни ответственности. Но мать неожиданно согласилась:
– Ладно, только кофе сваришь сама.
Настя обошлась без кофе. Она второпях проглотила мандарин и, еще дожевывая его, бросилась вниз по лестнице. Во дворе гуляли мама с Котиком. Пес был без поводка, но гулял чинно, скромно, с большим интересом обнюхивая незнакомые кустики. Увидев Настю, оживился и кинулся было к ней, но девушка отмахнулась:
– Отстань!
И пес в самом деле отстал.
На работе она сразу бросилась к компьютеру и сделала вид, что уже давно работает. Настя опоздала минут на сорок, это считалось серьезным преступлением. Хотя сама девушка была недовольна и зарплатой, и коллективом, но все же предпочитала уходить с любой службы добровольно. Увольнения унижали. Она распечатала нужные бумаги, порылась в ящиках, нахмурилась, выслушав выговор начальницы… Зашла в Интернет, сбросив туда объявление о том, что «девушка 23 лет, имеющая пятилетний стаж работы в офисе, ищет должность секретаря-референта или менеджера, с перспективой карьерного роста». Призадумавшись, указала желаемую ставку. В сущности, она никогда так и не получала тех зарплат, на которые рассчитывала, но считала своим долгом не продавать свой труд задешево. «Ведь я хорошо работаю, – убеждала себя Настя. – Пусть и платят хорошо!»
Но что бы она в тот день ни делала, с кем бы ни общалась – все время почему-то думала о спаниеле. Как он там? Не обидел ли его кто? Нет, только не мама: та – добрая душа, всех жалеет, ко всем снисходительна. Папа, кажется, был недоволен появлением собаки, но и он не тронет пса. Так кто же мог обидеть Котика, так неожиданно ворвавшегося в ее жизнь? Она поймала себя на мысли, что скучает по собаке, и удивилась.
В обеденный перерыв Настя выбежала на улицу, чтобы купить в соседнем магазине пирожок. Молодой парень-шофер перекуривал возле своей «газели». В ней он обычно развозил по адресам рекламные листовки и проспекты. Фирма занималась заказной полиграфией. Настя поздоровалась с шофером, отметив, кстати, что тот рад ее видеть. «Он ничего, но после Коли…»
– Ты сегодня весь день носишься, – заметил парень, выкидывая сигарету.
– Заметил? Я проспала, – Настя понизила голос, подходя к нему ближе. – Кажется, начальство не просекло, но ты, конечно, никому не говори!
Тот даже обиделся:
– Я на тебя стучать буду? Ладно…
– Понимаешь, – Настя огляделась по сторонам, – вчера ко мне привязалась собака. Я взяла ее домой и вот из-за нее опоздала…
– А что за собака?
– Спаниель. Кажется, настоящий русский спаниель.
– Отлично! – оживился парень. То был высокий, несколько угловатый симпатичный блондин. Он усвоил некую небрежную манеру, которая как будто показывала: «Я рубаха-парень, со мной все просто и легко!» Но Настя, успевшая не понаслышке познакомиться с мужской психологией, уже не раз думала о том, что этот «рубаха-парень» может на самом деле оказаться сущим слизняком. Иногда мужчины так любят маскировать свои слабости и комплексы под маской самоуверенности… «Мужчины вырождаются, наступает век матриархата!» – так сказал ей один из мужчин, который ее бросил. Хотя в том, что они расстались, не были виновны ни век матриархата, ни сама Настя, которая смутно представляла себе, что значит это слово.
– Я обожаю собак, – признался Антон, закуривая другую сигарету. Он держался так вальяжно, небрежно – ну прямо ковбой, на секунду соскочивший с коня. – У меня у самого была собака, такса.
Последнее слово Настю ошеломило, и она невольно рассмеялась. Эта порода как-то не вязалась с крутым видом Антона.
– Что ты смеешься? – обиделся он. Но обида тоже выглядела какой-то деланной. Вся его мимика, все жесты казались какими-то театральными, так что Настя задавала себе вопрос – может, ему самое место в театре?
– Это была такая такса, что она бы любой овчарке дала фору!
– Чего бы дала? – Настя продолжала смеяться.
– Фору! Ну, сделала бы ее!
Девушка вытирала выступившие слезы. Этот парень ее насмешил – а еще минуту назад она бы не поверила, что сумеет смеяться.
– Куда же делась эта твоя такса? – спросила она, пытаясь казаться серьезной.
– Подохла.
Этот лаконичный ответ моментально привел ее в себя.
– Отчего?
– Объелась.
Настя снова чуть не рассмеялась, но все-таки сумела взять себя в руки. В самом деле смешно – такса объелась и оттого умерла… Но с другой стороны – со стороны того, кто ее любил, – это трагедия.
– Как же это вышло?
Они с Антоном впервые говорили так доверительно и просто. До сих пор все их разговоры выглядели как банальные заигрывания.
– Понимаешь, – сказал тот, давя окурок подошвой, – жена испекла торт. Мы ждали в гости тестя и тещу… А собака всегда предупреждала нас, когда они приходили. Чуяла издалека – еще на лестнице. И вот на столе стоит торт, а такса – Милка – вдруг как залает! Мы с женой побежали открывать. Стоим, ждем – никого. То есть ложная тревога. Вернулись в комнату, а Милка стоит на столе и жрет торт. Причем жрет из серединки, представь себе… Чтобы другим не досталось. До чего умная была собака!
И он вздохнул.
– Ну, мы и отдали ей весь торт, раз она все равно его испоганила. Наверное, такой у нее и был расчет. Теща и тесть потом сильно обиделись.
– Постой, – Настя окончательно расхотела смеяться. – Ты никогда не говорил, что был женат.
– А я сейчас и не женат. Развелся.
– Из-за торта?!
– Нет. Так.
Он вновь стал предельно лаконичен. Настя задумалась. Ее тревожили какие-то странные мысли, которым она никак не могла придать форму.
– А отчего умерла такса?
– Говорю же – от несварения желудка. Зря мы ей отдали торт.
– Да, зря… – машинально подтвердила девушка. – А скажи, она издалека чуяла, когда придут твои тесть с тещей?
– Да за полчаса!
– А собаки могут чуять чью-то смерть?
Этот вопрос поставил парня в тупик. Он явно собирался поговорить на более веселые темы.
– Конечно, могут, – сказал он наконец. – Они воют, когда кто-то умирает.
– А перед этим?
– Вот не знаю! – И неожиданно предложил: – Давай сходим куда-нибудь?
Настя неопределенно улыбнулась. Антон ей нравился. Хороший парень, добрый взгляд, но чего-то ей в нем не хватало. «Не хватает Коли, – сказала она себе. – Коля был тем, кто мне нужен. А этот просто очередной… Мне это надоело!»
– Не знаю, – ответила она наконец. Обеденный перерыв кончался, и ее планы насчет покупки булочки рухнули. Значит, остаток рабочего дня она просидит голодная.
– Я бы взял билеты в кино, – предлагал Антон. Вероятно, он решил, что девушка набивает себе цену. – Как раз пошли новые фильмы. Я вчера смотрел программу…
– Не в том дело, – остановила его Настя. – Мне хочется чего-то другого.
– Чего? – испугался тот. И тут же смущенно пояснил: – Ты сама знаешь, сколько я получаю. На ночной клуб не хватит!
Конец ознакомительного фрагмента.