5
Восемь пятьдесят семь. То время, когда сталинская каменная махина начинает активно глотать свои шестеренки, расставляя по рабочим местам. Мы – звено пищевой цепи. Каждый день даем чужим делам сожрать себя, чтобы получить за это вознаграждение и сожрать чего-нибудь самому.
Самые ответственные хищники со спиленными зубами приплывают на работу минут за десять, а то и за все пятнадцать. Немногие опаздывают примерно на такое же количество времени. Это анархисты-бунтари. Они уверены в своей дерзости, смелости и свободолюбии. А еще во всеобщей зависти. Но основная масса приплывает все-таки именно за три минуты до начала рабочего дня. Они – лицо современного рабства. Они, как бы, не дают никому забирать свое, но и к чужому относятся с уважением. А эти лишние три минуты можно вальяжно оставить на чай. И только супруги этих индивидуумов знают истинную цену их ста восьмидесяти чаевых секунд. Это лихорадочные поиски одинаковых носков с утра и кружка кофе залпом прямо в коридоре, вместо давно забытого утреннего секса. Потрать хоть раз эти три жалкие минуты на пару десятков признательных фрикций, приходи в девять, а не в восемь пятьдесят семь. Глядишь, в благодарность в следующий раз тебя уже с вечера будут ждать пара одинаковых носков, завтрак под заправку и счастливый утренний поцелуй с пожеланием доброго дня.
Офис постепенно заполнялся. Солнце припекало и в кабинете начала осаждаться духота. Игорь потянулся распахнуть раму высокого окна, и в тот момент, когда он повернул ручку и тягучим рывком отворил её, одновременно с потоком свежего весеннего воздуха, с противоположной стороны, через задорно открывшуюся стеклянную дверь, так же свежо и прохладно в кабинет влетел коллега Игоря Артём. Артём столкнулся со сквозняком примерно в середине пути, они вскружили друг друга и полетели дальше. Еще с порога Артём выделил Игоря приветливым взглядом, и, не замечая никого вокруг напролом шел именно к нему, сияя рекламной улыбкой. Особенность его личности заключалась в том, что он всегда приходил по-разному, не попадая ни в одну их трёх групп. Более того, его нельзя было заметить за рассуждением о важности корпоративного роста, но в то же время, свою работу он выполнял ответственно и на все девяносто девять и девять. Игорь не понимал философию жизни Артёма, в нем была какая-то загадка. Наверное, во многом из-за этого, они были близки и могли называть друг друга не только коллегами.
У Игоря перед носом повис и закачался бэйдж, на нем было написано: Артём Анатольевич – помощник директора.
Считалось, что в этом кабинете Артём – самый важный человек, а Игорь – второй по важности после него. Собственно, именно первый и вытащил второго на это место, когда сам его и освободил, став новым помощником директора. Вообще, Игорь никогда не понимал должности помощника директора. Что это? Кто это? Да, в конце концов, помощник какого директора? Тут их с десяток, а у тех еще десяток замов. А помощник, он зачем? Все здесь своего рода помощники директоров, только без бэйджиков.
Артём хитро заглянул Игорю в глаза, и протянул розовую ладонь с длинными пальцами. Игорь в ответ протянул ему свою компактную ладошку. Рука Артёма обхватила её, как Чужой обхватывает свою жертву, и несколько раз встряхнула.
– Ну что, коллега, доброе утро! – в пол голоса сказал Артём, так чтобы привлекать к их разговору как можно меньше внимания.
– Пока что – коллега! – хитро улыбнулся Игорь, – С завтрашнего дня просто – дружище! – оба молодых человека усмехнулись.
– Не передумал? – спросил Артём.
– Нет. Ни за что, ни в коем случае и ничего подобного! – отрезал Игорь.
– Ну, как знаешь! – Артём взял небольшую паузу, и все-таки в сотый раз повторил, – Тебе это точно надо? Тебе точно именно этого хочется?
– Да. Точно. Мне точно хочется, как минимум с этого начать, и закончить все вот это!
Игорь обвел взглядом весь кабинет, видимую часть коридора за прозрачной дверью и парадный пейзаж за окном.
– Хм.. Но ведь поменять все можно тоже по-разному. Я тебе рассказывал. Много людей так же, как и ты берут и бросают все в своей жизни, сдают квартиру, находят приличную работу «по удаленке» и уезжают в Индию, в Таиланд или во Вьетнам. Там на сто зеленых в месяц можно целыми днями печься, как пирожок в духовке, только на пляже, пить тропические коктейли, а в перерывах заходить в море по малой нужде!
Артём считал это наилучшим вариантом для Игоря и даже на ленточке не терял надежды уговорить своего друга на него.
– У меня в Самуи хороший знакомый как раз уже третий месяц живет. Он тебе все подскажет, покажет и поможет на первых парах, я с ним договорился, он только и ждет контрольного звонка. А я бы к вам в отпуск в гости рванул с Иркой! Ты бы за это время, глядишь, и образумился. А когда вернемся – вместе свое дело откроем, я уже много чего подготовил, рассчитал, продумал. Через полгода надо уже открываться. А так сможем вдвоем, ты – человек хороший, толковый, к тому же друг, и я тебе доверяю! А кому еще, если не тебе?
Артём закончил и уставился на Игоря с такой надеждой во взгляде, какая бывает у подсудимого после последнего слова при взгляде на присяжных или судью.
В отличие от всего остального, новость о своем деле через пол года стала для Игоря откровением. Его даже слегка передернуло холодком неожиданного порыва сомнения, где-то в кончиках пальцев. Ему, несомненно, было приятно слышать такие слова, как приятен был и сам Артём. К тому же, только теперь ему стало понятно, что твориться у Артёма в голове. Хотя бы отчасти. Его взгляд на мир, в том числе и на мир финансово-трудовых отношений. Вот почему он всегда выглядел ответственно и трудолюбиво, но в тоже время неряшливо, легко и свободно. Сколько же открытий порой несут в себе переломные моменты.
Игорь задумчиво качал головой, он пытался подобрать в ответ такие слова, которые бы не обидели его друга, а даже наоборот, передали все его к нему уважение. Равно как и уважение ко всему, что их связывает, но в то же время, чтобы тот раз и навсегда уяснил – на его решение уже ничего не в силах повлиять. Он протяжно моргнул и обратил на Артёма свои серо-голубые глаза:
– Спасибо, дружище! Тысячу раз спасибо! Но нет. Ты же знаешь, я не вчера обо всем решил и все продумал. Несколько месяцев собирал и наводил справки, разрешения, рекомендации и другую макулатуру, вел переписку и надеялся. У меня сейчас на кухне на столе лежат билеты, я их снова с утра за завтраком чуть не протер взглядом. Сегодня это моя мечта. А что мне твой Таи?
Игорь хотел продолжить, но его прервал приветственный возглас сначала одного коллеги, потому другого, и он понял, что сейчас уже никто не даст им закончить разговор, и что лучше отложить его на вечер. Он недовольно хмурился, пожимая ладони своих коллег, и, обернувшись к Артёму снова, произнёс:
– Артём Анатольевич, продолжим наш разговор позже, вечером! Мне есть что Вам сказать!
Они еще раз по-дружески ухмыльнулись друг другу, и Артём как же свежо и порывисто упорхнул.