Если враг оказался… друг
Для воплощения помолвочной задумки мне был крайне необходим кой-какой реквизит, который следовало прикупить. Где? Местный сельмаг являл собой обветшалую хижину, внутри которой громоздились допотопные витрины со скудным ассортиментом товаров первой необходимости, оборудованной техникой конца прошлого века: механические весы с гирьками, тяжелая металлическая касса, грохочущая, как бронебойная машина, и только калькулятор был новенький, что казалось странным, куда гармоничней в данный набор вписывались бы старые деревянные счёты. Заведовала этим чудным уголком местечковой торговли Марья Потаповна – женщина колоритная, дородная, с мясистым носом и пергидрольными волосами под неизменно белым колпаком. Казалось, и обстановка, и атмосфера этого магазина вкупе с отчётливо персонажной внешностью торговки навязывали нам ожидание того, что Марья Потаповна непременно окажется вредна, зычна и своенравна, как все советские продавцы. Но как же приятно мне было удивиться, получив в этом магазинчике поистине европейское обслуживание, перед которым меркло и даже стиралось впечатление и от ужасного выбора продуктов, и от внешнего вида торговой точки… Марья Потаповна обращалась ко всем на «вы», с любовью заворачивала в вощёную бумагу каждый купленный кусок, упаковывала в шуршащий розовый пакет («Ой, сколько я добивалась от хозяина этой малости! Но ведь на спичках же экономит», – понуро жаловалась она) и подавала покупателю таким славным и мягким жестом, что казалось – вместе с покупкой она передаёт кусочек света и радости.
Увы, несмотря на ангельский характер Марьи Потаповны, предложение её магазина не удовлетворяло мой спрос. По заверениям соседа Григория, в котором я заподозрила человека, хорошо знающего окрестности, более богатый (Григорий сказал «щикарный») выбор не только продуктов, но и других полезных в хозяйстве вещей можно было обнаружить в магазине под развесёлым и несколько неоднозначным названием «Эгегей-ка» (я абсолютно серьезно!), расположенном на трассе километрах в 30 от Утекаева.
Но это расстояние мне никак не одолеть пешком… И даже услужливый Григорий на своём мототранспорте не годился для задуманных мной глобальных закупок. Я, цивилизованная, взращённая на европейских стандартах девушка, осознавая всю глубину глупости вопроса, всё же спросила у соседа: «Возможно ли в этих прекрасных местах арендовать машину?» Глупо. Очень глупо. Я с трудом представляла себе в этих местах вывеску типа «Rent car». И моя попытка, которая не пытка, с треском провалилась.
Но Григорий в стремлении мне помочь совершил почти невероятное: раненько утречком следующего дня он притопал к забору, разделявшему наши участки, и, свистнув, подозвал меня:
– Дочк, я тут эта… Нашёл для тебя кое-что из авто. Ну, конечно, это не мерседесь, но всё ж таки передвигаться умеет.
У нашей калитки меня кротко ждало чудо советского автопрома 60-х годов прошлого столетия, и выглядело оно настолько натруженным и повидавшим жизнь, что я усомнилась, движимо ли это имущество.
А вот не судите по внешнему виду! Григорий не соврал: передвигаться ЭТО умело. Заводилась колымага, хоть и с хрипом и присвистом утомившегося коня, но, как сказал хозяин машинки, «без сбоев и проблем».
Первым делом в «Эгегей-ке» (кстати, можно ли произносить это название с серьёзным видом или лучше всё-таки залихватски пританцовывая?) я закупилась вкусными и разнообразными продуктами в количестве одной тележки с верхом, и в моём списке необходимостей первого уровня было шампанское, потому что предложение руки и сердца без этого игристого напитка было бы совершенно не по канонам жанра.
Далее я перешла в другой отдел – «Всё для сада». И сразу, с порога, увидела его! Чудесный мебельный гарнитур: маленький розовый столик и два столь же прекрасных миниатюрных стульчика. Это была гламурная мечта, фееричный беспредел вкуса и цвета. Валентон непременно придёт от него в неописуемый восторг!
В тот момент, когда я направилась к желанному объекту, к нему же с другой стороны помещения со скоростью, значительно превышающей мою, начала движение другая покупательница, которая по пути манёвренно и ловко схватила за рукав продавца и что-то начала ему говорить, тыча пальцем в МОЙ розовый гарнитур. При этом, судя по всему, она уже догадалась, что я имею намерение посоперничать с ней за розовое творение мебельного производства. А я никак не могла и не хотела уступать ей это чудо! На войне как на войне, дорогуша!
Я резко сменила направление движения и подошла к кассе. Пара моих слов озабоченным полушёпотом, сказанных кассиру, решила исход событий: кассир, выпучив глаза, за неимением громкоговорителя, призывно и громко просигнализировала на весь зал:
– Внимание, на парковке дымится чья-то машина, прошу всех водителей срочно проверить на предмет!
Предположим, русский язык не был сильной стороной этого работника торговли, зато голосовые связки оказались ого-го! Большинство покупателей, во главе с моей ненаглядной соперницей, взвизгнув, унеслись проверять, не с их ли автомобилями случилась беда, а я в это время преспокойно оформила покупку.
Как я могла знать наверняка, что у моей соперницы есть авто? Да, я не Шерлок, но и моих познаний хватило, чтобы понять: в этой глуши не всякая мадам рискнёт пойти пешком за покупками в обуви на огромных шпильках! Ах да… и в руках она крутила ключи от машины…
Пока я ожидала упаковку и отгрузку отвоёванной мебели, в торговый зал вернулась моя неудачница-конкурентка, которую теперь совершенно уверенно можно было бы назвать взбешённой фурией.
– Ты! – кричала она мне. – Ты! – и грозила то кулаком, то пальцем.
– Я? – сделала я невинные глаза.
– Ты! Прошмандовка! Как ты могла! Так! Ох, это просто возмутительно! – глаза прекрасной леди метали огонь и молнии.
Дамы, совет: если мужчины вам говорят, что им нравится, когда вы сердитесь, – не верьте. Они просто вас боятся. На самом деле выглядите вы во время вспышек гнева весьма неважно, если не сказать ужасно. Действительно ужасно!
Злобная леди подошла ко мне и несколько раз тыкнула пальцем в мою грудь. Терпеть не могу подобного поведения.
– Ты! – опять завела она свою фамильярную песню. – Сучка такая! Я этого так не оставлю, поверь мне!
Я не люблю драки. Более того, я категорически не люблю в них участвовать. Я деликатно отстранила от себя её руку и скромно сообщила:
– Мне кажется, что вы меня с кем-то путаете, – фраза, которую можно использовать в любых конфликтах, особенно когда ты не знаешь, что сказать, и уже тем более, когда ты реально знаешь, в чём тебя обвиняют и что рыльце твоё в пушку.
Ещё очень хороша фраза:
– Я не понимаю, о чём вы…
Или:
– Какие-то проблемы? – но это очень грубый вариант, на крайний случай, потому что обычно после таких слов как раз и начинается драчка.
– Я тебя ни с кем не путаю! Стерва! Ты! Увела у меня МОЮ мебель!
– Позвольте, мадам, вы вышли из магазина, я так поняла, что вы передумали делать покупку, – потупив глаза, сообщила я, невинным взглядом обводя собравшуюся вокруг толпу зрителей, будто прося у них поддержки.
– Я этого так не оставлю, учти! Ты ещё не знаешь, с кем ты связалась! – ну понятно, это тоже стандартная фраза-пугалка.
И тут ко мне подошёл представитель магазина и сообщил, что покупку готовы погрузить в мою машину. Я кивнула продавцу, мол, одну секунду, и вежливо попрощалась со всё ещё плюющейся огнём фурией:
– На сём позвольте откланяться. Адьёс.
Я искренне надеялась, что госпожа фурия за другими делами просто забудет обо мне. Зря. На полпути к Утекаево я обнаружила «хвост» в виде огромного чёрного джипа. Не трудно догадаться, что дама из магазина оказалась злопамятной и решила меня преследовать. Мне не было страшно, но просто очень неприятно, когда у тебя на хвосте огромная машина, больше похожая на танк.
Очевидно, преследовательнице наскучило плестись позади, и она решила меня обогнать. При обгонном манёвре она меня подрезала, да так, что мне пришлось вдавить в пол тормоза, и они взвизгнули, хотя скорость моего ретрокара была крайне мала. Ну а какая ещё скорость может быть на извилистой и неровной просёлочной дороге?
Во время торможения по звуку весёлых хлопков, которые донеслись из моего багажника, я поняла, что в лучшем случае часть запаса игристого напитка устремилась из бутылок на свободу. Теоретически можно было бы остановиться и принять в багажнике ванну из шампанского, но каждая минута была на счету, ибо я решила не упускать из виду госпожу «подрезалку» и мягко побеседовать с ней, добравшись до пункта назначения. Как вариант я рассматривала попытку потребовать у дамочки компенсацию за разбитые бутыли алкоголя. А я к нему отношусь трепетно и деликатно.
Оппонентка, к моему изумлению, привела меня прямёхонько в Утекаево. Ба, да мы ещё и односельчанки, оказывается! Неподалёку от въезда в деревню мадам на джипе свернула во двор красивого двухэтажного дома, вернее, особняка.
И в этот миг точно озарило меня, и моя память услужливо показала будто обрывок какой-то странной фотографии. Двадцать пять лет назад на этом месте стоял совсем другой дом.
Я остановила машину, вышла из неё и смело, чеканя шаг, устремилась к машине фурии. И когда она вылезла из своего джипа и сделала такое, знаете… движение рукой и волосами… очень специфически откидывая их со лба… тут я наконец её вспомнила!
Я стояла, ослеплённая своим воспоминанием, глупо и ошалело улыбаясь, а свирепая леди шла мне навстречу и сверкала весьма недобрым взглядом:
– Чё надо, эй, шалава? Мало тебе показалось утырить у меня из-под носа мои мебеля, так теперь что?
Но я уже совсем не боялась её. Я радостным движением распахнула руки и слегка подпрыгнула в радостном восторге:
– Людка, это же ты? Ну? Помнишь, нам было по 7 лет, и мы купались в одном тазу и тырили яблоки в каком-то саду? А?
Люда остановилась, склонила голову набок, окинула меня подозрительным взглядом, который теплел и теплел, очевидно, по мере узнавания.
– Лёлька??? Ты ли это?
Она не ждала ответа, она уже бежала мне навстречу и увлекала меня в тискательные объятия. Очевидно, в Утекаево все дамы отличаются крепостью хватки, которая воплощается в обнимашках.
Людмила Петрова… Мы с ней были подружками не разлей вода в моём деревенском жарком детстве. Как я уже сообщила, мы вместе купались, играли, совершали набеги на соседские сады и прочее, прочее, что и не вспомнить. Кстати, вот кто мне может объяснить такую вещь: в наших садах росли прекрасные яблоки, сочные, вкусные, и мы могли их есть, сколько и когда захотим. Никто нам это не запрещал. Зачем мы тырили чужие фрукты? Жажда острых ощущений? Ах, загадка детских душ… Неразрешимая теперь…
Час спустя мы уже сидели на кухне в доме Людмилы и распивали то, что уцелело в моём багажнике. Кстати, масштабы дорожной трагедии ограничились всего двумя раскупорившимися бутылками.
Я уже успела вкратце рассказать свою историю приезда в Утекаево и приключений, которые успела найти на своё выдающееся одно место, поделилась планами относительно помолвки, получила в ответ Людины восторги и одобрение. И ждала от неё алаверды истории. Она не заставила себя умолять:
– Я, как ты уже понимаешь, так и осталась здесь жить. Помнишь Вовку Васечкина? Ну, мальчика, который нам с тобой обеим нравился? Он ещё был такой симпатичный, беленький. Ну, в общем, потом он вырос, стал ещё красивей, школу с серебряной медалью окончил. Мы с ним поженились сразу, как только по возрасту стало можно. Любовь была ого-го-го! Да, кстати, я и теперь на него не сильно жалуюсь. Ну, недостатки есть у всех, а без них кто… Помнишь, в «Дневнике Бриджит Джонс»? Когда она в тайскую тюрьму попала? И вот все тайки в тюрьме рассказывают, как их мужики избивают, заставляют торговать наркотой и прочее. А у Бриджит-то единственная претензия к своему… как его там? Забыла… Ну, что он трусы складывает щепетильно так, аккуратно. И она понимает, что это глупость наиглупейшая, и говорит сокамерницам: «Да и у меня так же… Пил-бил». Потому что про трусы рассказывать смешно, это же не недостаток… так… ерунда… Так что вот, – Люда улыбнулась, – мой меня не бьёт, пьёт в меру. Ну, хорошо, иногда сверх меры, но позволительно.
А какой мы с ним бизнес отгрохали: ферму открыли самую современную, на ней же Валюшка твоя работает. И это ведь в основном его заслуга, сколько пришлось пройти инстанций всяких, планов насоставлять, я бы не выдюжила, а он упёрто, спокойно, без надрыва шёл-шёл и сделал. У нас десяток полей засеяно сейчас, в основном, чтобы скотину кормить, есть свинарники, коровники, птичники, конечно. Есть ещё пара прудов с карпами, пасека. И ещё, знаешь, кто у нас? Угадай! Страусы! Покажу тебе их непременно.
Вся округа питается нашими продуктами, да и работает у нас большинство местного адекватного и трудоспособного населения. Так и говорят: ты где работаешь? – у Петровых-Васечкиных.
Что ты ржёшь? Это же наша настоящая фамилия, так что не надо тут хи-хи! – но я уже почти лежала на полу от смеха.
– Мы же когда женились, молодые были, глупые, ну и попросили в ЗАГСе сделать нам обоим двойную фамилию: Петровы-Васечкины. Как в том фильме, который мы в детстве раз двадцать смотрели, – продолжала Людка. – Так что прекрасно всё у нас. Сын подрастает. Сейчас ему уже четырнадцать лет. Хотели второе дитя завести, но пока никак. Работы много. Но я планирую скоро, работа-работой, а дети – это наше всё. Давай завтра с нами на экскурсию на наши пруды-фермы? Покажу тебе всё, расскажу, с мужем моим увидишься, интересно, узнаешь ли его? А?
– Люда, я завтра не могу, у меня планы. А вот послезавтра – только с радостью!
На том и порешили.
А всё-таки интересные фортели иногда выкидывает судьба. И это прекрасно! Не люблю скучать!