Всё, что было не так
Когда Леди Анетта открыла глаза, солнце уже висело в небе, горя оранжевым закатом. Но это не сбило девушку с толку. Когда живёшь в таких условиях, невольно начинаешь привыкать и угадывать, какое время суток на дворе. Вот и сейчас леди Анетта легко установила, что проснулась она поздним утром, часов в одиннадцать.
Девушка встала с кровати и взяла своё ослепительное белое платье, которое висело тут же на стуле. Она уже приготовилась его надеть, но передумала. Неплохо бы сначала принять души и смыть с тела не только грязь, но и запах смерти, который до сих пор преследовал её. Вчера она так устала, что, как только они прибыли в город и остановились в гостинице, предложенной Дьерро, сразу же заперлась в отведённой ей комнате и легла спать.
Она была очень уставшей и не заметила, как уснула. Однако комната с отдельной ванной комнатой очень походила на номер в гостинице. Дьерро что-то говорил об этом. Видимо, они приняли его предложение и переночевали в гостинице его знакомого.
Номер, в котором переночевала леди Анетта, включал в себя и ванную комнату с ванной и душем. Долго не раздумывая, девушка полезла под душ и, несмотря на то, что отдохнула физически, упала на колени. Искусственная вода быстро приняла девушку в свои горячие объятия.
Она продолжала слышать выстрелы, которые раздавались вчера в Долине Смерти. Она никак не могла выкинуть из головы картину, в которой Дьерро, их спаситель, в течении одной минуты убивает трёх человек, у которых, наверняка, есть свои семьи. Деболисты хоть и были врагами человечества, но даже у них должны быть родные, которые необязательно разделяли ту же точку зрения. Вот кого ей действительно было жаль.
А Дьерро разделался с ними без колебаний, вооружённый лишь обыкновенным ножом. Простому человеку такое не под силу. И он почти сразу же раскусил образ леди Анетты, хотя она научилась прятать свои эмоции и внутренние колебания так глубоко, что никому ещё не удавалось их распознать. Но он всё понял, она не сомневалась.
Ночью, когда они наконец оказались в городе, около получаса Дьерро ещё специально плутал по улицам. Им нужно было убедиться, что деболисты не ждали их приезда и не сели им на хвост, как только перед глазами появились первые сооружения. В напряжённом ожидании никому не хотелось говорить, и все трое постоянно вертели головами, чтобы заметить что-нибудь подозрительное. Но всё, что леди Анетте показалось подозрительным – это как много людей в городе не спало по ночам. Они то ли веселились, то ли праздновали; леди Анетта слышала рассказы, что раньше люди по вечерам после работы любили расслабляться в барах или клубах. однако присоединиться к ним она бы не хотела. Было в них что-то отталкивающее. Вдобавок ко всему, её удивило, что нередко на дороге встречались и другие автомобили. Неужели Мировое сообщество, да и весь мир в целом, мог не знать о существовании города с такими высокими домами и немалым количеством жителей? В голове девушки возникало всё больше и больше вопросов, но у неё не было сил, чтобы искать на них ответы. Ей хотелось поскорее улечься спать, и она почувствовала облегчение, когда они решили, что деболисты не следят за ними и можно спокойно ехать к гостинице.
Закончив с душем, леди Анетта надела платье, которое заменяло ей любые доспехи, и взяла свою сумку. Она приехала не для того, чтобы жалеть себя. Это время прошло. Она здесь для того, чтобы поддержать испуганные души в трудную минуту, в чём сама нуждалась в детстве. К сожалению, в самом начале некому было поддержать маленькую сиротку, только позже появился кто-то, кто стал заботиться о ней. Это в какой-то степени отрицательно повлияло на её жизнь. Поэтому, если она хоть самую малость может помочь другим не оказаться пропасти, в которой пришлось побывать ей, она обязана сделать всё возможное ради этого, даже если просто посидеть рядом с больным ребёнком.
– Вот она, леди Анетта, а мы только тебя и ждём! – поприветствовал Дьерро леди Анетту, когда та спустилась в холл. Он сидел за накрытым столом и с аппетитом поедал варёные яйца и бутерброды с колбасой и запивал всё чаем. Леди Анетту неприятно удивило его весёлое настроение, несмотря на то, что он совершил вчера. Кроме Дьерро за столом сидели Раку и ещё один незнакомый мужчина. При виде леди Анетты, Раку сразу же встал с места:
– Леди Анетта, как вы?
– Ничего, Раку, спасибо.
– Присядьте, вам надо позавтракать.
– Да, конечно.
Леди Анетта не возражала против завтрака. Она села за стол между Раку и Дьерро. Незнакомый мужчина оказался напротив.
– Генри, где твои манеры? – спросил Дьерро. – Познакомься с новой гостьей.
Мужчина по имени Генри направил свой взор на леди Анетту, отчего у той пропал всякий аппетит. Хватало одного взгляда, чтобы понять, что не так с этим человеком. На протяжении всей своей деятельности леди Анетта не раз встречала таких, как он. Их состояние затруднялись объяснить даже самые лучшие умы Рифа, зато очень точно описывали простые люди. Встретившие дьявола, так их называли. Внешне они ничем не отличались от обычных людей. Они работали, ели, спали, создавали семьи. С одним лишь исключением. Они не жили.
Лучше всего встретивших дьявола выдавали глаза, в которых больше не горел огонёк. Но были и другие приметы, по которым можно было распознать больных необъяснимой болезнью. Их ничего не интересовало, их движения были флегматичными, и они как роботы выполняли всё, что им говорили, даже если бы это касалось самоубийства. Сначала считалось, что встретившие дьявола больны депрессией, но со временем выяснилось, что дело совсем в другом. Они не стремились к смерти, но у них не было воли к жизни, сколько бы им не старались её вернуть. Более того, организм встретивших дьявола как будто приобретал иммунитет против всех болезней, потому что они никогда не болели и умирали только от старости. Ходили слухи, что у всех встретивших дьявола проявлялась одна и та же тенденция – перед тем, как заболеть, они горячо желали, чтобы исполнилось их сокровенное желание. И оно исполнялось, в той или иной мере, но какие это желания, никто не знал. Встретившие дьявола всё равно уже не могли ему порадоваться; они уже ничему не радовались. Но именно это поверье послужило поводом для того, чтобы их прозвали встретившими дьявола, мол, они заключили сделку с дьяволом, который по исполнении желания забирал их души.
– Добро пожаловать в питомник Олдрен. Меня зовут Генри Олдрен, к вашим услугам. Если вам что-то понадобится, не стесняйтесь обращаться ко мне. Могу сразу предложить вам каталог наших мужчин и женщин, а также, если предпочитаете, мальчиков и девочек.
– Что это за безобразие?! – леди Анетта яростно ударила по столу, а Раку подавился едой. Под её ударом зазвенела вся посуда. – Куда ты нас завёл, Дьерро? Раку, тебе было известно об этом?
– Леди Анетта, я впервые об этом слышу…
– Куда смотрят местные власти? Торговля людьми, это неприемлемо! Я немедленно сообщу об этом в полицию.
Хозяин гостиницы молчал. Дьерро спокойно сделал маленький глоток чая, после чего откинулся на спинке стула.
– Не стоит так негодовать, дорогая леди Анетта, – сказал он. – Генри просто не в курсе, что тебе нужен был номер только для того, чтобы переночевать. Проституция – это стандартный пакет услуг таких заведений. Он обязателен, если ты хочешь заниматься бизнесом в Киесроу, который чем-то похож на гостиничный.
– Так ты обманул нас? – теперь уже разозлился Раку. Его можно было понять, ведь это по его недосмотру леди Анетта оказалась в подобном аморальном месте.
– Дайте мне договорить, – невозмутимо продолжил Дьерро. – Если бы я сразу сказал, куда мы едем, вы бы ни за что не согласились остановиться здесь. Поймите, Киесроу совсем не похож на тот мир, в котором вы привыкли жить. Этим городом правят деболисты. Здесь нет закона. Вам нужно было провести ночь в безопасности, а подобные заведения – единственное место, где можно спокойно снять номер. Не беспокойтесь, никто и не подумает искать вас в питомнике Олдрен. Поверьте, по сравнению с другими заведениями, это – одно из самых спокойных. Генри не любитель сексуального рабства.
– Раку, мы уходим, – сдержанно произнесла леди Анетта, – благодарю за гостеприимство, но совесть не позволяет мне находится здесь более.
– Осторожнее на улицах, – казалось, Дьерро ничем нельзя было пронять. – Скоро вы поймёте, что совесть не позволяет вам находиться не только здесь, но и во всём Киесроу.
Леди Анетта приняла слова Дьерро как оскорбление. Раздражённая, она направилась к выходу. Раку последовал за ней. Выйдя под раздражительный звон колокольчиков из так называемой гостиницы, они оказались в переулке. Долго не раздумывая, она сразу свернула вправо и, пройдясь по узкой улочке, вышла на оживлённую улицу.
Леди Анетта и вправду оказалась как будто в другом мире. Она не помнила, чтобы мир за пределами Киесроу был таким суетливым. Темп жизни изменился, он стал медленнее, и, несмотря на возникшие проблемы нового мира, люди сами по себе стали счастливее, почувствовав свободу от оков времени, которые раньше не позволяли насладиться мгновением. Но только не в Киесроу Если ей показалось, что ночью в городе слишком оживлённо, то сейчас она увидела, каков он на самом деле. Проезжая часть улицы пестрела автомобилями, которые пролетали мимо леди Анетты, сигналили друг другу, испускали тонны выхлопных газов, в которых задыхался город многоэтажных домов. Не только машины мельтешили перед глазами, но и люди, озабоченные своими мыслями, не замечая ничего вокруг, шли по своим важным делам. Никто не смел остановиться, они были словно частью одного организма. Живая толпа. Если на улице и были люди, которые никуда не спешили, ими были одни наркоманы, как предположила леди Анетта. Они просто валялись у стен зданий вдоль всей улицы, и их было не счесть. Живая толпа не обращала на них никакого внимания, вплоть до того, что наступали на них, на рабов своих пороков.
Но постепенно, так же как леди Анетта наблюдала за людьми, люди стали оборачиваться в сторону леди Анетты, показывать на неё пальцем, перешёптываться. Ещё бы, ведь столь замечательное создание не вписывалось в общую массу, и потом, в шёпоте людей леди Анетта уловила своё имя. Не все, но они знали её. Более храбрая свора детишек в порванной одежде подбежала к девушке. Леди Анетта ожидала, что они начнут просить у неё денег, предположив по её роскошному платью, что она богатая женщина, но правда оказалась куда страшнее:
– Купи меня! Тётенька, а, тётенька, купи меня!
Леди Анетта с ужасом отпрянула от детей и вернулась обратно в переулок. Раку остался прогонять настырных детей, которые потянулись вслед за леди Анеттой.
Этот город поверг её в шок. Хватило пары минут, чтобы понять – здесь царили полный беспредел и распущенность. Высказывания Дьерро в её адрес больше не звучали оскорбительно. В прохожих не было ни капли нравственности, они потеряли духовное наследие, что человечество копило долгие годы своего существования. Если весь мир вследствие проклятия оранжевого мрака преобразился в лучшую сторону, то Киесроу, наоборот, пал жертвой растления.
Полиция ничем не поможет, осознала леди Анетта. Если дети готовы продать себя, если наркоманы открыто валяются на людных улицах города, если для всех это является нормой, то ничего хорошего от властей города ожидать не стоит. Девушка только сейчас поняла, как сильно влияние деболистов в этом городе. Она-то думала, что они работают только в преступном мире, но и представить не могла, что они открыто царствуют над городом. Киесроу истинно был логовом деболистов. Отчасти это объясняло отсутствие каких-либо сведений о Киесроу во остальном мире, но леди Анетта всё равно не верила, что деболисты могли скрыть от всех целый город без посторонней помощи.
– Леди Анетта… – неуверенно заговорил Раку. Девушка стояла полусогнувшись, опираясь на холодную стену здания. По лбу стекал пот.
– Что творится в этом городе? – с трудом выговорила она.
– Леди Анетта, боюсь, нам стоит подумать о том, чтобы вернуться в гостиницу, – Раку помог девушке восстановить равновесие.
– Ноги моей там больше не будет.
– Тогда какие ваши предложения? Мы совсем не знаем этого города. Куда мы пойдём?
Девушка показала парню письмо, которое достала из сумки:
– У нас есть адрес.
– Но мы не знаем, что нас там ждёт и как туда добраться, – возразил Раку.
– Мы спросим у прохожих, – упрямо сказала леди Анетта.
– А как мы узнаем, что они не деболисты? Вы слышали Дьерро. Даже если вы ему не доверяете, одного взгляда на улицу хватает, чтобы убедиться, что город принадлежит деболистам. И теперь существует вероятность, что они заметили вас.
– Раку, ты видел Генри. Ты же понял, что с ним не так?
– Он встретил дьявола.
– Именно! Он сделает всё, что ему скажут. Если он торгует людьми, то вполне реально, что он делает это по воле деболистов. Не знаю, догадывается ли об этом Дьерро, но я не стала бы доверять ему. И тебе не советую. Неужели ты так ничему и не научился?
– Леди Анетта, вы несправедливы ко мне! Мы должны были переночевать в КВП-3, но всё пошло наперекосяк, после того как вы легкомысленно приняли предложение Марты Гулио! Мы пустились в сомнительную поездку, нам устроили засаду и чуть не убили. Не успели мы приехать в город, как у нас появилась необходимость скрываться! Так что, между опасностью со всех сторон и заведением встретившего дьявола, второе я выбрал бы меньшим злом. Знаете, если бы мне вчера было известно, в какого рода заведение мы угодим, я всё равно не изменил бы своему выбору.
– Значит тебе не стоило быть моим личным сопроводителем! – импульсивно вырвалось у леди Анетты. Она тут же закрыла рот ладонью, но было слишком поздно. Перемены на лице Раку мучили её, но она заслужила это за свою вспыльчивость. Он разочарованно помотал головой и, ничего не сказав, вернулся в гостиницу.
– Раку, прости. Ты мой друг, я не хотела тебя обидеть, – со слезами на глазах сказала леди Анетта, но её слова пропали в пустоте.
Некоторое время она переходила с места на места, кусая большой палец руки. Девушка пробовала в голове разные варианты того, как помириться с Раку, но её останавливал страх, что он не простит её. Что ей делать, если он не простит её? Она не проживёт без него. Он был не только её защитником, но и здравым смыслом. Без него она погубит себя. Она может сделать многое для других, но в ней таится деструктивная сила, которая стремится к саморазрушению. Конечно, в этой силе была и польза, благодаря ей леди Анетта способна на необдуманные поступки, на которые разумный человек ни за что не согласится. Что и было залогом её успеха. Но леди Анетта долго не протянет без человека, который может вовремя её остановить.
Когда леди Анетта всё же набралась мужества вернуться в питомник Олдрен вопреки обещанию больше не переходить его порог, в переулок въехала жёлтая машина. Леди Анетта быстро прикинула, нет ли здесь какой опасности, но в машине сидел один мужчина пятидесяти лет, который совсем не походил на злодея.
– Вы, – мужчина открыл дверцу машины. Он был очень взволнован, – вы правда святая леди Анетта?
– Ну, не святая, – смутилась девушка. Можно ли доверять первому встречному в городе деболистов? – Но леди Анеттой меня называют.
– Святая Мирабель! – взмолился мужчина. – Значит, слухи верны, вы действительно приехали в Киесроу! Вы здесь затем, чтобы освободить нас от власти деболистов?
Леди Анетта не нашлась, что ответить. Она, конечно, не прочь, чтобы деболисты лишились власти, но без содействия Мирового сообщества на это не стоит рассчитывать. Но как быстро по городу расползлась весть, что леди Анетта в Киесроу, уму непостижимо!
– А, понимаю, – многозначительно проговорил мужчина, бегло оглядываясь по сторонам. – Вы осторожны, это правильно. Они с минуты на минуту будут здесь.
– Кто они? – не поняла леди Анетта.
– Деболисты. Они уже в курсе, где вас искать.
– Но как? – с отчаянием произнесла девушка.
– У них везде есть глаза, – мужчина осмотрел девушку с ног до головы. – А вы выделяетесь из толпы. Если я, простой таксист, нашёл вас, то они и подавно найдут. Леди Анетта, позвольте вам помочь. Садитесь в машину, и я обещаю, пока вы будете со мной, вам ничто не грозит.
– Как вас зовут?
– Арнольд.
– Арнольд, я могу вам доверять?
– Леди Анетта, я – единственный, кто отважился приехать сюда, зная, что деболисты собираются расправиться с вами. Мне нечего терять, но я был бы рад, если другие смогут что-то приобрести.
Девушке не нужно было большего. Только такой же человек, как она, мог произнести такие слова. Она знала это чувство, когда у тебя больше нечего терять. Арнольд сразу понравился ей. Она быстро села на заднее сидение автомобиля, и водитель тут же выехал из переулка, нырнув в общий поток машин.
Сначала леди Анетта подумала о том, что стоило взять с собой Раку, но потом решила, что так будет лучше. Она не переживала за его безопасность, потому что он не был мишенью деболистов. Она – была. И пока он был рядом с ней, он всегда подвергался опасности. После вчерашнего нападения она осознала страх его потери, а это было проблематично. Леди Анетта не стоила того, чтобы умереть ради неё. Раку, хоть и был её щитом, в то же время он был её уязвимостью.
Несколько минут леди Анетта не отрывала глаз от окна, сквозь прозрачное стекло постигая мир этого города. Первые впечатления ничуть не изменились. Озабоченные лица без единого намёка на удовлетворение жизнью, они сменяли друг друга, но в то же время оставались одинаковыми. Изучив их получше, девушка поняла, что на лицах жителей застыла обречённость. В них отсутствовала всякая надежда на светлое будущее. Девушка присмотрелась к Арнольду через зеркало заднего вида. Он ничем не отличался от других. Раньше. Сейчас на его лице отражалась глубокая скорбь, которая, как ни парадоксально, оживляла его на фоне других. Что-то произошло в его жизни и заставило по-другому посмотреть на себя.
– Вам больно, Арнольд? – спросила леди Анетта.
– Что? – мужчина подскочил на сиденье.
– Вас мучает боль, – пояснила девушка. – У вас что-то произошло?
Мужчина ответил не сразу:
– Леди Анетта, вы не представляете, как страшен этот город. Жизнь здесь – сущий ад. Никому нельзя доверять, каждый борется лишь за себя. Деболисты в этом городе боги, и они могут делать с вами всё, что захотят. Им всё дозволено. Они могут входить в наши дома, забирать наше имущество, отбирать наших детей, требовать выполнения их приказов. Им нельзя отказывать, ибо они не скупятся на наказание. Смерть – самое лёгкое из них. Так и проходят дни в Киесроу. Ты просыпаешься, молишь святую Мирабель, чтобы тебе повезло сегодня не столкнуться с деболистами лицом к лицу. Но дней много, поэтому с деболистами невозможно не столкнуться. Взгляните на этих бедолаг, что валяются на улице. В основном это молодые люди, загубленные деболистами.
– Да, я обратила на них внимание. Но их как будто никто не замечает, по ним ходят в буквальном смысле этого слова!
– Нам запрещено им помогать или даже заговаривать с ними. А то, что по ним ходят… Это последствия запрета. У нас уже укоренилось в мыслях, что их не спасти. Но я говорю это к тому, что молодым достаётся сильнее. С самого рождения страх является их верным спутником. Они не знают другой жизни. Мы, которые постарше, помним, каким город был раньше, он был прекрасен. Но после ядерного взрыва всё изменилось. Если до этого никто не воспринимал деболистов серьёзно, то потом стало слишком поздно.
Громкий неприятный свист оборвал водителя. Он, леди Анетта и все, кто находился поблизости, стали глазеть по сторонам, чтобы понять, что произошло. Оказалось, что впереди случилась авария, в которой два автомобиля столкнулись друг с другом.
– Как некстати, – слова Арнольда прозвучали грозно. – Молю вас, леди Анетта, ничего не предпринимайте. Сейчас вы увидите, как решаются проблемы в Киесроу. Это будет ярким примером того, как трудно здесь жить, и насколько мы подавлены.
Из одного из столкнувшихся автомобилей вылез злой мужчина и торопливо двинулся в сторону второй машины. Из неё он вытянул второго водителя, который выглядел испуганным, и кинул его на дорогу. Не останавливаясь на этом, злой мужчина яростно начал пинать второго водителя по ногам, животу, лицу. После нескольких ударов подошва его ботинка окрасилась в алый цвет. Агрессивный мужчина был страшен, но ничто не отражалось так ясно в его глазах, как дикий испуг. Он был напуган не меньше второго водителя и всё равно учинял расправу над ним. Самым ужасным было то, что никто не пытался вмешаться в их мордобой, люди поблизости оставались всего лишь свидетелями.
Леди Анетта не могла просто сидеть и смотреть на это безобразие. Она кинулась отворять дверцу машины, но Арнольд предусмотрительно заблокировал все двери. Леди Анетта усердно дёргала ручку автомобиля, требовала, чтобы мужчина выпустил её, но тщетно. Побитый мужчина, валяющийся на дороге, ни разу не пошевельнулся. Это не останавливало избивающего продолжать линчевание.
Наконец из толпы отделилась одна женщина, которая подбежала к виновникам аварии. Леди Анетта перестала ломать дверь, предположив, что в толпе нашлась хоть одна благородная особа, которая осмелилась воспрепятствовать творившемуся ужасу. Но, увидев на плече женщины татуировку в виде чёрного трезубца с кругом на пересечении, она быстро отбросила свою надежду. Произойдёт нечто хуже, чем сейчас. Девушка с новой силой начала рвать ручку и толкать плечом дверь.
Женщина-деболистка, подбежав к водителям столкнувшихся автомобилей, остановилась. Она что-то выкрикнула, но агрессивный мужчина даже не посмотрел в её сторону. Тогда женщина выхватила пистолет и безжалостно выстрелила в голову мужчины, который до последнего пинал свою жертву. Как только раздался выстрел, леди Анетту парализовало, и она бросила всякую попытку вырваться из машины. Она могла только наблюдать, как события развивались дальше.
А дальше второй водитель, весь избитый и окровавленный, осознав, что ему не причиняют новой боли, которая и так пронизывала его тело, вдруг зашевелился. Но чего он не осознавал, так это того, что происходит вокруг, ибо он стал тянуть дрожащую руку, что давалось ему с огромным трудом, в сторону деболистки. Он, наверное, думал, что она пришла спасти его. Но женщина лишь хладнокровно выстрелила ещё раз. Дрожащая рука упала оземь.
На этом всё закончилось. Очевидцы происшествия, по крайней мере, те, кто всё-таки остановился посмотреть до конца, снова пошли по своим делам, как будто ничего не произошло. Кто-то посмелее быстро кинулся к оставшимся без владетелей автомобилям и бесцеремонно угнал их. Вместе с тем движение на дороге тоже возобновилось. Не исключением стала и жёлтая машина Арнольда.
– Вы, наверное, разгневаны на меня за то, что я не выпустил вас, – виновато заговорил Арнольд. – Леди Анетта, простите, что я заставил вас смотреть на это. Но теперь вы должны понимать, куда вы попали. Раньше я тоже не смог бы сидеть сложа руки, но, когда публичные казни только начались, протестующих было много. От них тоже быстро избавились. Я не хочу, чтобы из-за меня вас постигла та же участь.
Леди Анетта только вздохнула. Она хотела сказать Арнольду, что не держит на него обиду, но тело не хотело её слушаться. Так всегда происходило, когда она слышала выстрелы. Она их не боялась, но в те мгновения она всегда ощущала близкое присутствие Хегеса, как будто он никуда и не уходил. Теперь ей нужно было несколько минут, чтобы прийти в себя.
– Мы сейчас будем ехать мимо одного места, мне хотелось бы, чтобы вы взглянули на него, – продолжил Арнольд. – Это единственное место, которое осталось от былого Киесроу. Оно дорого всем нам. Я просто обязан показать вам его, после того, что вы увидели. Я хочу, чтобы вы знали, что слабая надежда ещё теплится в наших сердцах. Сейчас вы всё поймёте.
Машина повернула на другую улицу, где высокие дома Киесроу стояли только по одну сторону дороги. На противоположной стороне леди Анетта увидела то, чем не могла похвастаться даже Мессирия. Затаив дыхание, леди Анетта не отрывала взгляда от представшей пред ней красоты.
В большом парке с настоящей зелёной травой росло дерево. Оно было одно, но оно занимало большую часть парка. Дерево было огромнейшим. Его корни достигали пятого-шестого этажа среднего здания. Сам ствол дерева поднимался выше, заканчиваясь пышной зелёной листвой, под которой запросто могло поместиться около десятка многоэтажных домов. Великое дерево завораживало. Оно излучало особую энергию, которая притягивала к себе и помогала привести в порядок мысли. По сравнению с деревом всё остальное казалось мелочным. Жёлтый автомобиль наехал на тень дерева, и леди Анетта увидела, как сквозь листву пробиваются бронзовые лучи солнца.
На этом участке дороги не было той суеты, что царила по всему городу. Здесь совсем не было людей, которые валялись на горячем асфальте, погружённые в свои страдания. Людей вообще было мало. Но леди Анетту удивило то, что в таком месте могло расти дерево и трава. После ядерного взрыва, когда все растения погибли, никому не удавалось взрастить их. Небольшие ростки, которые быстро увядали, не считались; Все попытки заканчивались неудачами, за исключением проекта «Мессирия». Но она своими глазами видела великое и могучее дерево, которое никого не оставляло равнодушным. Нельзя не проникнуться уважением к его величию. Дерево таило в себе некую мудрость, перед которой каждый благоговейно затихал.
А потом Арнольд снова свернул, и леди Анетта вернулась в пучину городских страстей.
– Впечатляющее зрелище, – на одном дыхании произнёс Арнольд. – Дерево всегда завораживает меня, когда я проезжаю тут. Когда я родился, оно уже было таким огромным. И даже когда все растения погибли, оно продолжило цвести. Разве это не чудо? Даже деболисты не смеют уничтожить его. Это дерево – символ нашего города. Оно придаёт людям силы. Даже когда рядом творятся беззаконие и кровопролитие.
– Трудно поверить, что в таком городе есть нечто прекрасное, – проговорила леди Анетта.
– Понимаю. Мне жаль, что вам пришлось застать Киесроу в таком состоянии, леди Анетта. Но я верю, что святая Мирабель услышала наши мольбы и прислала вас Киесроу, чтобы спасти нас.
– Арнольд, я не хочу разочаровывать вас…
– Не продолжайте, леди Анетта. Позволите ли вы мне попросить вас об одолжении?
– Конечно.
– Пообещайте, что вы изгоните исчадие ада из Киесроу.
– Я не могу обещать этого, Арнольд, – тактично сообщила леди Анетта. Она не любила врать. – Но я обещаю, что сделаю всё возможное.
– Этого достаточно, – благодарно кивнул Арнольд. – Мне доводилось слышать, что леди Анетта делает возможным то, что невозможно для других людей. Могу ли я чем-то отплатить вам?
– Я не считаю, что вы в долгу у меня, Арнольд. Но если вам не сложно, могли бы вы провести меня по этому адресу? – девушка протянула водителю злополучный конверт.
– Не зря я работаю таксистом, – улыбнулся водитель. – Я пригодился вам, потому что я знаю этот город как свои пять пальцев.
Арнольд мастерски вывернул свою машину на встречную полосу и увеличил скорость. Но в пути они продержались недолго, потому что вскоре попали в пробку.
– Всемирное общество запретило использование автомобилей по всему миру, – отвлечённо произнесла леди Анетта. – А тут в одном городе такое огромное количество машин. Не меньше тысячи, наверное.
– Пятьдесят, – сказал Арнольд.
– Что пятьдесят?
– Пятьдесят тысяч машин, – повторил водитель. – Вот дела, кто бы мог подумать, что во внешнем мире запрещено ездить на машинах! Я и не знал об этом.
– Внешний мир, как вы его называете, и Киесроу много чего не знают друг о друге, – девушка измученно улеглась на задних сидениях. Она уставилась в одну точку. – Вы так и не рассказали, Арнольд, какая боль мучает вас.
– Боль утраты, – с горечью произнёс Арнольд. Он достал из шкафчика автомобиля фотографию и передал её девушке. – Фотография уже старовата, ей около пятнадцати лет, но на ней вы можете увидеть меня, мою жену и нашего сына. Пятнадцать лет назад ещё реально было сделать фотографии. Сейчас они доступны немногим. Но это всё сентиментальность. Вот уже как две недели только один человек на этой фотографии всё ещё живёт и дышит.
Девушка сочувственно подняла голову:
– Мне так жаль, Арнольд, – леди Анетта приложила ладонь к губам. – Что с ними произошло?
– Я и сам не знаю всех деталей, – убито ответил мужчина. – Знаю только, что мой сын и его девушка хотели бежать из города, Он уехал так внезапно, и я даже не успел попрощаться с ним. Потом я узнал, что его поймали, а это значит, что он исчез для нашего мира. Деболисты не возвращают тела родных. А потом… потом я вернулся домой, но жены там не было. Прошла ночь, наступило утро, но она не приходила. В Киесроу у этого есть только одно объяснение.
Арнольд замолчал. Через зеркало заднего вида леди Анетта видела, как мужчина энергично моргал глазами, а потом он повернул голову в сторону, поэтому она больше не видела его лица. Она только услышала, как он шмыгнул носом и закашлялся, стараясь скрыть своё горе:
– Деболистам не нужно особого повода, чтобы устраивать геноцида. Если провинился один член семьи, страдают все. Наверняка мою жену убили за побег сына. Но я не могу винить его. Он был молод, и, несмотря на суровые условия города, вырос достойным человеком. Именно это его сгубило. Достойным людям не место в Киесроу, и он это понимал. Потому он и хотел выбраться отсюда. Я лишь жалею о том, что у него ничего не вышло. Знай я, что сын в безопасности и счастлив во внешнем мире, то и умирать было бы не так обидно. Но… – таксист вздохнул, – но. Реальность жестока. Деболисты ищут меня, а я вожу своё такси и жду, когда они найдут меня.
– Вы не должны сдаваться, Арнольд. Если вы верите, что небесные силы прислали меня к вам для спасения, вы просто не имеете права смиренно ждать, когда попадёте в лапы деболистов. Знаете, что я вам скажу? У вашего сына была короткая жизнь, но вы должны гордится им. В этом городе, где ни у кого нет ни капли энтузиазма, где все скрылись в своих телах, превратившись в жалких рабов – среди такого народа ваш сын заслужил звание героя. Как звали вашего сына?
– Леонард.
– Леонард сейчас в лучшем мире, где никакие деболисты не смогут навредить ему, не смогут подрезать его крыльев. И я уверена, что вашей жене он тоже указал путь в тот лучший мир.
– А мне, – дрожащим голосом спросил таксист. – А мне он покажет путь?
– Непременно, – заверила его леди Анетта, – даже не сомневайтесь в этом.
– Спасибо, – мужчина больше не мог сдерживать слёз, и он заплакал, как плачет ребёнок, кристально чистыми слезами. Леди Анетта поджала губы. Она подпёрла подбородок рукой и снова уставилась в окно.
– Вот мы и на месте, – оповестил Арнольд, когда спустя некоторое время он остановил машину возле очередного многоэтажного дома. – Леди Анетта, не сочтите за грубость, но я бы советовал вам сменить ваше одеяние на что-нибудь более соответствующее городу. Вы как белая ворона в вашем платье, вас очень легко узнать, а деболистам только это и нужно.
– Спасибо вам, Арнольд, – поблагодарила леди Анетта, – за то, что предупредили меня и помогли мне.
– Не благодарите меня, леди Анетта, это большая честь для меня, помочь вам.
– А как вы узнали, где искать меня? – спросила леди Анетта, когда вылезла из машины.
– В Киесроу лучшим средством передачи информации являются люди. Вас увидели в том переулке, произнесли ваше имя вслух, и тогда толпа разнесла весть по всему городу. Поэтому, будьте осторожны, леди Анетта.
– Спасибо. И вы, Арнольд.
– Обязательно. Леди Анетта, не будьте слишком строги к жителям Киесроу. Я знаю, вы считаете, что они думают только о себе, но в городе есть благородные люди, от которых пользы больше, чем от пожилого таксиста. Многие из них входят в Орден милосердия, но об этом нельзя говорить вслух. Просто имейте ввиду. Да пребудет с вами святая Мирабель.
Таксист по-доброму улыбнулся. Леди Анетта улыбнулась ему в ответ. Попрощавшись с Арнольдом, она направилась к дому, из которого ей предположительно выслали письмо.
Сорок четвёртая квартира, номер которой была указан на конверте, находилась на верхних этажах. Леди Анетта вызвала лифт, но он не работал. Ей пришлось подниматься пешком до восьмого этажа, после чего ей пришлось остановиться на несколько минут, чтобы перевести дыхание. Она не помнила, чтобы ей когда-нибудь приходилось самой подниматься на такую высоту. Её удивляло, неужели жители дома занимались этим каждый день, даже те, что жили ещё выше?
В любом случае, леди Анетта пришла туда, где стремилась оказаться больше месяца – перед дверью квартиры, хозяева которой ей были неизвестны. Девушка даже немного разочаровалась. Дверь была самой обыкновенной, ничем не выделяющейся, а ей всё казалось, что она окажется в необыкновенном месте, ведь ради просьбы в письме она покинула Мессирию и забросила текущие дела. Конечно, жилища других людей, нуждающихся в леди Анетте, тоже не были особенными, но они и не скрывали в себе тайну, которая стоила больших усердий, чтобы приблизиться к ней.
Звонка не было, поэтому Леди Анетта постучала в дверь Ей открыли почти сразу же. Перед девушкой выросла женщина с пышными волосами. На ней была белая маечка с квадратным вырезом и розовая юбочка чуть выше колен. Женщина была вполне красива, но её портили чёрные синяки под глазами, спрятанными за прозрачными линзами очков. Женщина устало оглядела гостью. Кажется, она быстро догадалась, кто стоит перед ней, потому что внезапно подскочила и пугливо втянула голову в шею.
– Этого не может быть – на одном дыхании проговорила она.
– Добрый день, – учтиво поздоровалась леди Анетта, слегка склонив голову. – Меня зовут Анетта.
– Я знаю, кто вы, но почему вы здесь?
Леди Анетта замялась. Неужели она попала не туда?
– Месяц назад я получила вот это письмо, – она протянула женщине конверт. – Здесь указан ваш адрес.
– Месяц назад? – женщина внимательно осмотрела письмо. – Теперь я понимаю. Леди Анетта, я не писала вам письма. Точнее, даже если бы и написала, я бы не смогла его отправить вам, никто не смог бы, потому что в Киесроу нет почты.
Женщина высунула голову в коридор и огляделась по сторонам, как будто ожидая увидеть кого-то. Убедившись, что кроме них в коридоре никого нет, она втянула леди Анетту в квартиру и захлопнула дверь.
– Леди Анетта, вы должны понимать, что это проделки деболистов. Мне, конечно, хотелось бы верить, что сам Бог послал вас мне, но это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Если вам указали этот адрес, то власти наверняка следят за моей квартирой, а значит, они знают, что вы здесь.
– Сомневаюсь, что они серьёзно рассчитывали на то, что я приду сюда, – леди Анетта улыбнулась. – Они устроили мне засаду за городом, а теперь ищут меня в другом месте. Но это неважно. Выходит, что письмо – это и вправду ложь, придуманная для того, чтобы заманить меня.
– Письмо служило приманкой, несомненно. Но не всё в нём ложь. Вам лучше самой посмотреть, – уклончиво сказала женщина.
Она проводила леди Анетту в одну из комнат
– Это что ещё такое?! – возмутилась леди Анетта. В комнате, в которую её провела женщина, сидел мальчик, привязанный к стулу. Леди Анетта не успела больше ничего сделать, потому что женщина сразу вывела её обратно в прихожую.
– Не шумите, – женщина приложила палец руки к губам, – он только недавно успокоился.
– Что всё это значит?! Зачем вы привязали мальчика к стулу?!
– Леди Анетта, я вам всё объясню. Пожалуйста, пройдёмте на кухню, – попросила женщина.
Несмотря на своё возмущение, леди Анетта последовала за женщиной. Та тянула до последнего, решив приготовить чай и выложить на стол печенье, которыми девушка, взвесив все за и против, всё же угостилась. Не самое лучшее время для еды, но она уже сутки ничего не ела. Из-за чего пожалела, что не позавтракала прежде чем уйти из гостиницы.
– Я понимаю, что вы подумали, но даю вам слово, я не издеваюсь над Томи, – женщина присела на подоконник, обхватив одну ногу руками и печально уставившись в окно. – Я была вынуждена так поступить с ним, ради его же блага и блага других. Вы, наверняка, слышали о пульсе?
Леди Анетта поставила кружку с чаем на стол, неодобрительно взглянув на женщину. Упоминание о пульсе, особо страшном и опасном наркотике, в разговоре о ребёнке ей совсем не нравилось. В её практике это был первый случай, когда к пульсу пристрастился ребёнок. Неужели в этом городе всё сверх на голову?
– Да, я знаю об этом наркотике, – сдержанно ответила леди Анетта, – он является самым опасным на сегодняшний день, много людей погибло из-за пристрастия к нему. Быстрое привыкание, тяжёлое воздействие и, что самое страшное, летальный исход если перестать употреблять пуль. Достаточно одного раза, чтобы приговорить себя к пожизненной зависимости, однако употребление пульса тоже стремительно убивает человека, только что процесс длительнее. И не менее печальный.
– Постарайтесь понять меня, леди Анетта, – женщина прижалась лбом к окну. Леди Анетта видела печаль в её отражении. – Я не стану отрицать, что я плохая мать. Я не уследила за своим сыном, и теперь он стал зависим от пульса. Это произошло несколько месяцев назад. Он просто исчез, и я уже подумала, что больше никогда не увижу его. Так и бывает в этом городе. Моя сестра пыталась выяснить, что с ним случилось, но безрезультатно. И вдруг, месяц назад, я увидела моего Томи на пороге дома. Он даже не узнал меня. Он и сейчас не узнаёт. Под воздействием наркотика он агрессивен и неадекватен, поэтому верёвки я использовала для его же безопасности, чтобы он никуда не убежал и не навредил себе.
Женщина с минуту помолчала.
– Скорее всего его вернули, потому что вы получили письмо, – женщина встала с подоконника. – Мне хотелось радоваться, что мой сын вернулся, но я могла только плакать. Ему всего девять лет, но его жизнь уже сломлена. Чем он провинился? Чтобы жить, ему необходим пульс, но с пульсом он протянет не больше двух лет. Я ищу любую работу, только чтобы иметь средства на новую дозу пульса, но в этом нет смысла. Если бы Томи был взрослым, он время от времени приходил бы в себя, но его детский организм не готов к такому. Томи постоянно под воздействием наркотика и не ориентируется в окружающей среде. Я даже не смею надеяться, что он хотя бы ещё раз назовёт меня мамой.
Леди Анетта снова отпила чаю, спрятав глаза под волосами. Она подумала о своей почившей матери. Что бы та сделала, если бы однажды нашла дочь, пристрастившуюся к пульсу? Позволила бы дочери умереть быстро и в сознании или, не находя в себе сил отпустить её, каждый день накачивала бы её наркотиками, которые всё равно рано или поздно привели бы к смерти? На эти вопросы леди Анетта не могла придумать ответов. Она не знала свою маму так хорошо, чтобы предугадать её поведение. С другой стороны, есть ли один верный ответ? Что лучше, позволить ребёнку умереть самому мучительной смертью или продолжать его забвение, чтобы долгая и неизбежная смерть была лёгкой?
Леди Анетта зря отнеслась к женщине с осуждением. Сказывался стресс. Мать ребёнка и так страдала, ей ни к чему посторонние упрёки. Да и было бы за что её упрекать. Она души в сыне не чаяла, это было очевидно. Но что она могла сделать. Ей выбор был достаточно ограниченным, и она сделала тот, который казался ей оптимальным.
– Миссис…
– Зовите меня Розалина.
– Простите меня, Розалина. Я поспешила со своим суждением о вас, оно было преждевременным. К этому городу и его… – леди Анетта затруднялась подобрать подходящее слово, – особенностям трудно привыкнуть.
– Я вас понимаю. Я помню, как мы с сестрой впервые попали в Киесроу. Нам нужно было многое переосмыслить.
– Так вы не отсюда родом?
– Нет, я попала сюда за пару лет до рождения Томи. То, что во внешнем мире называют набегом бандитов на путешествующие автобусы, на самом деле является воровством людей деболистами. Так они периодически пополняют город жителями.
– Вот как, – девушка задумалась. Перспектива оставаться в этом городе на всю жизнь её не привлекала. О такой детали, как воровство людей, она тоже слышала впервые. – А что же отец вашего сына?
– Его уже нет в живых.
– Вы ещё говорили о сестре.
– Да, она живёт в Киесроу со своей дочерью. Но после того, как Томи вернулся, у меня не было возможности с ней встретиться.
Леди Анетта выжидающе поглядела на Розалину. Она могла помочь матери-одиночке, но ей нужно быть уверенной, что это будет не зря. Спасти человека от пульса возможно, но это означает, что кто-то другой лишится этого шанса.
– Скажите мне, Розалина, вы хорошо заботитесь о своём сыне? – прямо спросила леди Анетта.
– Я живу ради него, – без промедления ответила женщина.
– Это хорошо, – девушка вдохнула больше воздуха в грудь. – Наверное, ваши молитвы в самом деле были услышаны, потому что я могу вернуть вам сына.
– Не надо, леди Анетта, – с грустью отозвалась Розалина. – Я понимаю, что вы хотите облегчить мои страдания, но я уже смирилась. Томи не вернуть, и никакие слова этого не изменят.
– Вы не поняли меня, – совершенно серьёзно сказала леди Анетта. – Это не просто слова утешения, это правда. У меня есть вакцина против пульса.
Женщина недоверчиво посмотрела на леди Анетту.
– Я не вру, она правда у меня с собой, – заверила девушка.
– Разве есть способ борьбы с пристрастием к пульсу?
– Есть. Странно, что вам неизвестно о нём, ведь это ни для кого не секрет. Средство называется горсуперией в честь Гордона Супербе, создателя пульса. По иронии судьбы он сам пристрастился к наркотику и, зная, что долго так не протянет, потребовал у своих людей, чтобы они придумали способ избавить его от зависимости и в то же время сохранить жизнь.
– И вы хотите сказать, что у вас это средство с собой? Гор… – Розалина присела у стола, взяв леди Анетту за руку.
– Горсуперия, – повторила девушка. – Да, я всегда стараюсь иметь её при себе.
– И вы дадите её моему сыну?
– Да. Но есть одно «но».
– Я готова на всё, если это правда!
– Это связано с влиянием пульса на организм. Побочный эффект наркотика безвозвратно нарушает функции сердца, заставляет биться его с бешеной скоростью, из-за чего кровь быстрее разгоняется по телу. Когда действие наркотика заканчивается, сердце резко начинает стучать медленнее. Оно неспособно восстановить свой привычный ритм и после нескольких неудачных попыток останавливается. Именно поэтому, однажды попробовав пульс, его необходимо употреблять постоянно, чтобы сохранить сердце в стабильном ритме. Но из-за постоянного напряжения оно быстро изнашивается, и ещё никто из подсевших на пульс не прожил больше двух лет. Но это ещё ничего, по сравнению с тем, если доза пульса будет превышена.
Леди Анетта поёжилась. Не хотелось бы ей стать очевидцем передозировки пульсом:
– Горсуперия же, наоборот, восстанавливает нормальный ритм сердца, – продолжила она. – Тут и начинаются ограничения. У вакцины тоже есть побочный эффект. Человеку, который употребил горсуперию, противопоказаны любые нагрузки на сердце, потому что оно теряет способность разгонять кровь. Если такой человек снова примет дозу пульса, он умрёт в два счёта, потому что наркотик заставит сердце колотиться, но оно не выдержит нагрузки.
Леди Анетта остановилась. Она видела, как внимательно женщина слушала её. Теперь ей предстоит усвоить то, о чём ей рассказала леди Анетта. Она поймёт, что горсуперия – это палка о двух концах. Она это поймёт, но она должна это и услышать, чтобы быть готовой принять решение.
– Это упрощённый вариант действия наркотика и вакцины, – снова заговорила леди Анетта, – но суть от этого не меняется. Вашего сына можно избавить от зависимости, но взамен вы должны тщательно следить, чтобы он больше не прикасался к пульсу. Это не шутка. Проблемы с сердцем будут следовать за ним всю жизнь. Любая необдуманная нагрузка может стать причиной его смерти.
Все карты были раскрыты. Оставалось только ждать, что скажет мать ребёнка. Леди Анетта понимала, что той необходимо время для размышления. Как бы не хотелось, но горсуперия не является панацеей от пульса. Если рассматривать все варианты, то становится ясно, что лечение от зависимости стоит дорого. Во-первых, ряд ограничений, связанный со здоровьем. Сын Розалины не сможет резвиться, заниматься спортом или делать другие работы, которые требуют физическую силу. Во-вторых, где гарантия, что вылеченный человек не сломается и не примет пульс снова? Леди Анетта не раз становилась очевидцем того, как бывшие наркоманы возвращались к пульсу, несмотря на то, что их предупреждали о последствиях. Они всё равно убеждали себя в том, что всё обойдётся. Ну и в-третьих, горсуперия стоила дорого не только в переносном, но и в буквальном смысле этого слова. Из чего следовало, что те, кто нуждался в горсуперии, были теми, кто не мог позволить себе её приобрести.
Розалина встала и снова подошла к окну и сосредоточенно устремила свой взгляд вдаль, на серо-оранжевые стены соседних домов. В ней происходила внутренняя борьба. Наверняка она осознавала, что все не так волшебно, как кажется. Её сыну всего девять лет. Чего ждать, когда он станет старше? Что если кто-то из его друзей предложит побаловаться пульсом, а он не сможет отказать? Что если его заставят? В этом городе можно было ожидать всего. Это как игра в рулетку, где ставкой была жизнь сына Розалины, только все исходы вели к его смерти. Проблема в том, что только она могла решить, который из исходов подойдёт её сыну.
– Сделайте это, – Розалина решительно повернулась к леди Анетте. – Прошу вас, леди Анетта, верните мне моего Томи.
Выбор сделан. Правильный или нет, он был достоин уважения. Леди Анетта молча встала и попросила Розалину опять проводить её в комнату, в которой сидел её связанный сын.
– Розалина, я попрошу вас оставить меня с Томи наедине, – леди Анетта встала в дверях, не впуская Розалину. – Пожалуйста, закройте дверь и ни при каких обстоятельствах не открывайте. Когда всё закончится, я выйду сама, и тогда вы снова сможете обнять Томи.
– Но почему я не могу быть рядом? Что может пойти не так? – с тревогой спросила женщина.
– Доверьтесь мне, – произнесла леди Анетта тоном, не терпящим возражения.
Женщина послушалась. Она закрыла за собой дверь, оставив в комнате только леди Анетту и Томи. Девушка осторожно подошла к мальчику. Он ничем не отличался от обыкновенного ребёнка, уставшего и уснувшего в сидячем положении, и только сильное сердцебиение подсказывало, что он не спит. Закрыв глаза в блаженном забвении, он вряд ли догадывался, где находится и сколько времени прошло с того дня, когда его впервые заставили принять пульс. Но наркотик нередко вызывал жестокую агрессию, и поэтому мирное спокойствие мальчика было обманчивым. С этой точки зрения Розалина поступила разумно, связав своего сына.
И всё же, леди Анетта сомневалась, что верёвка сдержит человека, принявшего горсуперию, даже если это ребёнок. Она вытащила из сумки пузырёк с прозрачной жидкостью. Это и была горсуперия, которую леди Анетта всегда старалась иметь при себе. Как она и говорила Розалине, средство против пульса очень дорогое, и мало кто может позволить его себе. Содержимого одного пузырька хватало на одного человека. Она никогда не знала, когда сможет запастись новой порцией горсуперии, поэтому ей было важно не ошибиться в человеке, которому достанется спасение, как бы жестоко это не звучало. И мальчик, который сидел перед ней, был подходящим кандидатом. Он стал зависимым не по своей вине.
Леди Анетта не спешила подходить к мальчику, долго оставаясь на месте. Она не просто так велела Розалине уйти из комнаты и не открывать дверь. Это было необходимо для её же безопасности. Горсуперия не несёт угрозы для тех, кто её принимает, но может убить тех, кто находится рядом. Повышенная агрессия после употребления пульса не сравнится с агрессией, вызванной горсуперией, вплоть до того, что чаще всего принятие горсуперии происходит под присмотром вооружённых людей. А тут, леди Анетта была совершенна одна. Она как всегда залезла в неприятности, рискуя своей головой, и Раку не было рядом, чтобы её остановить.
Девушка набралась смелости, быстро открыла пузырёк, схватила мальчика за челюсть, раскрыв ему рот, и влила прозрачную жидкость ему в горло. Горсуперия начала действовать в считанные секунды. Мальчик запрокинул голову и тут же открыл глаза. Зрачки сузились до невероятно малых размеров. Всё тело напряглось, а веревки подозрительно затрещали. Леди Анетта отпрянула назад, моля лишь о том, чтобы ребёнку полегчало раньше, чем порвутся верёвки.
Процесс восстановления ритма сердца был болезненным. Боль сводила с ума, зависимые от пульса теряли здравый смысл и всякий самоконтроль. Они крушили всё на своём пути, будь то вещи или люди. Когда всё заканчивалось, они ничего не помнили из того, что сделали. И так происходило с каждым без исключения. Так произошло и с Томи. Его лицо перекосилось от злости. Заметив перед собой постороннюю девушку, он оскалился и залаял. Мальчик изо всех сил пытался вырваться из верёвок, покраснев от напряжения.
А в таком состоянии сил у него было хоть отбавляй. Верёвки с треском порвались и разлетелись в разные стороны. Деревянный стул сломался. Мальчик упал, но тут же вскочил на ноги. Он не спускал с девушки глаз, полных ярости. Он уже не лаял, только рычал. Он понимал, что девушка беззащитна. Понимала это и леди Анетта.
Томи метнулся к девушке. Она испуганно вытянула руку, в которую мальчик вцепился зубами, прокусывая ткань платья. Рукав сразу же пропитался кровью. Не успела леди Анетта опомниться, как мальчик царапнул её по щеке, так глубоко, что она почувствовала, как его ногти проскрипели по скуле. Жгучая боль охватила девушку. Она упала на пол и схватилась за кровоточащую рану на щеке. Мальчик прыгнул на леди Анетту, намереваясь впиться зубами в её обнажённую шею, но в этот момент они услышали крики за дверью. Розалина требовала кого-то уйти, но вломившиеся в квартиру не слушали её. Дверь в комнату отворилась. Томи сразу бросился наружу.
– Закройте дверь! – только и успела крикнуть леди Анетта.
Томи сбил с ног одного из двоих мужчин, которые стояли в коридоре. Леди Анетта лежала на спине, запрокинув голову, поэтому всё выглядело перевёрнутым, но на шее у второго мужчины она всё равно заприметила татуировку деболистов. Мучаясь от боли, девушка приподнялась на плече. Тем временем Томи собирался прыгнуть и на второго деболиста, однако тот среагировал первее, со всей силы пнув мальчика в живот. Томи отбросило в сторону Розалины, но он извернулся в воздухе и опустился на ноги и, оттолкнувшись, снова прыгнул на второго деболиста.
Как раз в этот момент горсуперия закончила своё действие, восстановив ритм сердца, и мальчик, мгновенно ослабев, без чувств упал на пол, так и не достигнув своей жертвы. Деболист, которого Томи сбил с ног, быстро поднялся и, пристыженный тем, что какой-то пацан застал его врасплох, выхватил пистолет, чтобы расквитаться с обидчиком.
– Нет, не трогайте его! – вскричала Розалина, схватив мужчину за руку, но тот только оттолкнул её в сторону
– Молчи! – рявкнул он. – Или ты будешь первой!
Почему они были здесь? Почему деболисты пришли именно сейчас, в такой неподходящий момент? Леди Анетта отчаянно поднялась на ноги. К чему вопросы, она знала, почему деболисты оказались в квартире Розалины. Они пришли за ней. Зря она надеялась, что их целью было только заманить леди Анетту в Киесроу. Они всё-таки следили за этим адресом, и письмо сделало своё дело.
– Вам нужны не они, вам нужна я! – обречённо воскликнула леди Анетта. Мужчины сразу перевели взгляд на неё.
– Кажется, сегодня будет хороший день, – с хищной улыбкой заметил тот, что пнул Томи в живот. – Что скажешь?
– Нам поручено докладывать о каждом, кто придёт в эту квартиру, – отозвался другой деболист. Затем он убрал пистолет за пояс. – Но ты прав, глупо упускать шанс с этой блондинкой в пышном платье. Никто не запрещает нам совмещать работу с приятным.
Мужчины недобро загоготали. Тогда один из них подошёл к леди Анетте и схватил за подбородок.
– Фу, что это у тебя с лицом? – поморщился он, увидев у девушки глубокий порез на щеке. – Весь вид портит. Кто это тебя так, пацан что ли?
Деболист грубо повернул лицо леди Анетты из стороны в сторону:
– Недурна, даже хороша, – оценил он. – Сойдёшь и так.
– Прошу вас, не трогайте её, – взмолилась Розалина. У леди Анетте застучало в ушах. Пусть женщина молчит, пусть ничего не говорит! Деболисты уже потеряли интерес к ней и её сыну, но её слова могут всё испортить! – Она моя дочь, у неё сегодня свадьба. У нас большой праздник.
– Невеста, значит? – оскалился другой деболист. – А как же мы без подарка-то? Это надо исправить. У меня отличная идея, что мы можем подарить ей, точнее, её жениху. Ему будет интересно узнать, какова будущая жена в постели. Раздевайся, невеста!
– Нет, прошу! – в слезах закричала женщина. Кажется, деболисты не подозревали, что перед ними стояла леди Анетта, и только Розалина знала, на кого они решили посягнуть. Но она больше ничего не могла сделать, она не в силах противостоять двум вооружённым мужчинам. Леди Анетта это понимала. Она должна была сделать всё, чтобы деболисты ушли, оставив Розалину и её сына в живых, потому что она была виновата в том, что над ними нависла угроза.
Двое деболистов встали перед девушкой, намереваясь осуществить свои помыслы. Они были из самой низшей касты деболистов, которые ничего не знали. Это оставляло надежду на то, что, покончив со своими грязными делами, они просто уйдут, и леди Анетта не попадёт в лапы их предводителя Хикору. Поэтому она послушно протянула руки к спине, чтобы расстегнуть молнию на платье. В то же время она с презрением смотрела на обоих деболистов.
– Чем ты так недовольна? – один из них гневно ударил девушку по раненой щеке. – Так ты будешь смотреть на своего мужа?
Всё происходило как во сне. Неужели этого хотела святая Мирабель, чтобы деболисты поглумились над ней? Леди Анетта, сдерживая слёзы от боли, опустила голову. Она должна стойко перенести это унижение. Не ради себя, повторяла она себе, а ради тех, кто зависел от неё. Ещё в детстве она выбрала этот нелёгкий и опасный путь. Она полностью посвятила себя своему делу и знала, что рано или поздно ей придётся заплатить крупной монетой за свои благие намерения. Для некоторых она оставалась лишь сексуальным объектом, и, даже если ей не приходилось напрямую сталкиваться с этой проблемой, пришёл тот час, когда удача покинула её. Перепачканная кровью и слезами, девушка подняла голову и сквозь боль и унижение сдавленно улыбнулась. Она продолжила расстёгивать молнию.
– То-то же, – довольно произнёс ударивший её деболист и, не желая тянуть время, начал расстёгивать молнию на своих джинсах.
Белое платье соскользнуло с тела к ногам, и леди Анетта осталась в одном нижнем белье. Её смущало то, с каким вожделением мужчины смотрели на неё. Терпя боль, она стала ждать дальнейших указаний. На окровавленной руке остался отпечаток зубов Томи, рана на щеке горела. Добавить к этому шрам от пули в левом боку, и получается леди Анетта, благородная светлая дева, несущая милосердие для низших мира сего. А на самом деле, простая полуголая девчонка, раненая и измученная жертва изнасилования.
– Что стоишь, как вкопанная? – недовольно спросил деболист, спуская джинсы. – Продолжай.
Девушка потянул дрожащие руки к лифчику, как вдруг в квартире раздался выстрел. Леди Анетта тут же упала на пол и обхватила себя руками. Деболисты с тревогой повернулись к девушке спиной, чтобы посмотреть, кто стрелял. Это был парень в жёлтой броне, который стоял в дверях комнаты и держал дымящийся револьвер, нацеленный на недоброжелателей.
– Первый выстрел предупредительный, – жёстко произнёс парень. – Следующий угодит в одного из вас, если вы сейчас же не покинете этот дом.
Дважды повторять не пришлось. Деболисты, оба испуганные, поспешили уйти из квартиры. Причём тот, который успел спустить штаны, даже не подумал их надеть. Как только они вышли, Раку захлопнул входную дверь и быстро вернулся к леди Анетте.
– Леди Анетта, вы ранены! – озабоченно произнёс он, надевая платье обратно на тело девушки.
– Пустяки, – тихо ответила она.
– Это поддонки прикасались к вам? Клянусь, если так, я сейчас же последую за ними и разберусь с ними раз и навсегда!
– Нет, Раку, не надо, – девушка схватила личного сопроводителя за руку. – Они ничего не сделали со мной. Не успели. Спасибо тебе, Раку. Ты снова спас мне жизнь. Прости меня.
– Забудем, леди Анетта, – примирительно сказал парень. – Если бы я не привык к вашим выходкам, тогда я точно недостоин зваться вашим личным сопроводителем. Чего я не ожидал, так это того, что вы возьмёте и сбежите от меня.
Леди Анетта облегчённо усмехнулась, а потом зарыдала.
– Ну, ну, – Раку крепко обнял свою хозяйку. – Всё позади, они ушли.
– Я извиняюсь, – к ним подошла Розалина, которая держала своего сына, всё ещё без сознания, – но такие дела так просто с рук не сходят. Деболисты не терпят унижения, они обязательно вернутся, и очень скоро.
– Да, вы правы, – согласился Раку. – Леди Анетта, вы сможете идти?
Девушка молча кивнула.
– Хорошо, – Раку помог леди Анетте встать. – Внизу нас ждёт такси, на котором я приехал сюда. Я попросил водителя подождать, надеюсь, что он выполнил мою просьбу.
– А куда мы поедем? – спросила леди Анетта.
– Куда-нибудь, всё лучше, чем здесь, – быстро ответил Раку.
– Только не в гостиницу, – жалобно прошептала девушка.
– Туда дорога закрыта. После того, как вы уехали, в гостиницу нагрянули деболисты и устроили обыск.
– Мы можем поехать к моей сестре, – предложила Розалина. – Там нас точно не будут искать.
Парень вопросительно посмотрел на леди Анетту.
– Ей можно доверять. Отправляемся, куда она скажет.
Она уже и не помнила, когда в последний раз была в центре города, хотя с тех пор ещё и года не прошло. Она любила гулять с родителями по оживлённым улочкам центра и наблюдать за другими людьми, которые приезжали сюда для отдыха. Мама рассказывала ей, что раньше люди отдыхали за городом, потому что быстрый и напряжённый городской темп жизни изматывал и вводил в стресс. А за городом росли леса, журчали реки, молчали озёра и пели птицы, что воссоединяло человека с природой и возвращало его душу к гармонии. Теперь, когда этого не осталось, люди искали успокоения в обществе других людей, потому что большую часть своего времени им приходилось проводить в одиночестве и молчании пустыни.
Совсем недавно Мировое сообщество, за некоторым исключением, ввело запрет на транспортные средства, для которых необходим любой вид топлива. Поэтому, если где и проходили реконструкции, как в Виллтауне, то они совершались с мыслью о том, что улицы должны быть предназначены для пеших людей, в некоторых случаях – для конного транспорта, и в редких – для автомобильного транспорта только что сформировавшейся и сразу же укрепившей свои позиции фирмы Нои Танигами.
Центр города идеально подходил для того, чтобы порезвиться с домашними питомцами, если таковые у кого-то были. Здесь была спроектирована специальная площадка для животных, и было бы преступлением у меньших братьев человека отнять возможность пообщаться со своими сородичами.
Только, какое теперь это имело значение? Все планы и мечты остались позади. Джек никогда не поиграет с другими щенками. Родители больше никогда не пройдутся вместе с ней по улочкам вдоль цветных витрин магазинов с различными вкусными снастями и красивыми безделушками.
Нет, вместо этого двое мужчин из корпорации МАЕ, чьих имён Анетта не знала, вели её на встречу с её личным сопроводителем. Это всё, что ей сказали, а суровые лица мужчин в строгих чёрных костюмах не вызывали желание задавать вопросы. С другой стороны, Анетта никому не задавала вопросов. Ещё не нашлось ни одного человека, который разговорил бы её, после того, что с ней случилось. А они пытались. Требовали от неё фактов, что она помнила о том дне; заставляли снова и снова вспоминать пережитый ужас. Она не могла рассказать. Она могла только написать.
– Миссис Индиго? – спросил один из мужчин, когда они подошли к черноволосой женщине, сидящей под шезлонгом за столиком кафе.
Как и мужчины, сопровождающие девочку, женщина была одета во всё чёрное, рубашку и джинсы, что только подчёркивало белизну её кожи. В последнее время это стало новой модой и эталоном красоты, потому что в вечно палящем солнце редкая женщина могла достигнуть такого эффекта кожи. К сожалению, чаще всего на этом их достоинства и заканчивались. Но не в случае с этой женщиной. Она закрыла книжку, которую читала до этого, и посмотрела на подошедших к ней гостей. У неё было доброе лицо. Но Анетта этого не замечала, поглощённая своими демонами.
– Это она? – спросила женщина приятным голосом.
– Нам приказали доставить её вам.
– Я знаю, что вам приказали. Можете оставить её со мной.
– Нам приказали следовать за вами повсюду…
– Я сказала, что знаю ваши приказы. Только, знаете ли, у меня тоже есть свои приказы. Я хочу поговорить с Анеттой наедине. Как вы представляете себе непринуждённое общение, когда за тобой тенью шествуют два подозрительных типа? Вы так выглядите, как будто прямиком с похорон ушли, вас, вон, даже люди стороной обходят. Нет уж, попрошу нас не смущать, – женщина подмигнула Анетте. – Вроде взрослые мужчины, а не знают, что подслушивать женщин некрасиво.
Анетта глядела себе под ноги. Она понимала, что происходит. Она понимала, что это всего лишь игра. Они хотят прославить девочку на весь мир, сделать её публичным лицом корпорации МАЕ, и эта женщина будет следить за тем, чтобы всё шло по плану. Её наняли в качестве личного сопроводителя Анетты, чтобы охранять девочку и заменять ей маму. Но у них ничего не получится. Анетта хотела только одного – чтобы ей вернули её родную маму. Чтобы красное пятно исчезло с её красивых волос. Чтобы она подняла поникшую голову, и чтобы счастливая улыбка снова озарила её лицо…
Непоколебимые мужчины оставались на своих местах, и женщина продолжала упрямо сверлить их своим проницательным взглядом. В конечном итоге двое сопровождающих не выдержали и ушли. Они не горели желанием весь день возиться с маленькой девочкой и гордой женщиной, выслушивая их болтовню и упрёки в свой адрес. И потом, статус женщины был выше. Она имела право командовать ими, и, предоставив девочке и женщине личное пространство, они оставались только в выигрыше.
– Тебе, наверное, хочется пить, – дружелюбно сказала женщина. – Эти суровые дяди даже не подумали, что в такую жару мучит жажда. Что тебе заказать? Сока? Хочешь персикового? Давай, я закажу.
Не дожидаясь ответа, женщина попросила, чтобы им принесли стакан персикового сока.
– Ну что, давай знакомиться? Меня зовут Ребека, а тебя как? – женщина хотела разговорить девочку, но та упорно молчала. – Знаешь, у меня есть сын, он почти такого же возраста, как и ты, ну, может, чуть-чуть старше. Он очень ответственен и умён не по годам. Ты не поверишь, как он норовится защищать всех, кто ему дорог. Даже меня, хотя в этом и нет никакой необходимости. Тебе он наверняка понравился бы. Он очень хороший друг… О, а вот и твой сок несут. Пей, не стесняйся.
Улыбчивый официант поставил стакан персикового сока на стол и удалился. Анетта не спешила притронуться к напитку, но потом жажда всё-таки одержала верх, и она скромно взяла стакан и начала пить.
– Вот какая умница, – Ребека наблюдала за девочкой, скрестив пальцы и опустив на них подбородок. Та допила сок и печально опустила голову. Это слегка сбило женщину с толку. Ребека присела на корточки возле девочки. – Прости, если я чем-то задела тебя. Честно говоря, я хочу быть искренней с тобой. Ты ведь хочешь, чтобы я говорила тебе правду, не так ли? А правда в том, Анетта, что я знаю, что тебе пришлось пережить. Мне очень жаль, поверь мне. Я даже представить не могу, что ты чувствовала тогда, и что ты чувствуешь сейчас. Только чудовище могло поступить с тобой так.
Не желая слушать женщину, маленькая Анетта встала со стула и отошла в сторону, встав к Ребеке спиной. Есть люди, которым надо знать о прошлом девочки. Эта женщина была одной из таких людей. Так зачем она притворяется, что её интересуют чувства девочки, которая умерла вместе со своими родителями?
Было трудно дышать. Кошмар в виде рыжего мужчины в сером пальто снова окружил Анетту со всех сторон. Она встречалась с ним каждую ночь в своих снах, но люди из корпорации МАЕ продолжали напоминать о нём и в яви. Тьма окутала девочку, и казалось, что она вот-вот растворится в ней.
– Прогуляемся по городу, что думаешь? – тёплая рука Ребеки вырвала девочку из окутавшей её тьмы. Женщина расплатилась с официантом и, захватив свою книжку, повела девочку в сторону узких улочек с магазинами.
Город жил своей жизнью, независимой от жизни Анетты. Здесь всё было так же, как и в прошлый раз, когда она была с родителями. Уличные музыканты поднимали настроение прохожих, играя песни о любви, а торговцы соревновались с ними в силе голоса, зазывая случайных посетителей взглянуть на их товары. Сама того не зная, Ребека привела девочку в её любимый магазин игрушек, но теперь Анетта не испытывала радости при виде новых кукол, которых раньше только и хотелось прижать к себе.
– Я знаю, что ты думаешь, – сказала Ребека, когда они остановились у продавца мороженым. У его морозильной камеры собралась приличная очередь, и поэтому им пришлось подождать, пока Ребека наконец купила себе и Анетте по вафельному стаканчику клубничного мороженого, что было весьма кстати. – Ты думаешь, что я хочу обмануть тебя с целью заменить тебе маму, потому что у меня такой приказ. Я не знаю, как убедить тебя, что это не так, Анетта, но я не буду ничего приукрашивать, потому что я на самом деле хочу с тобой подружиться.
– Не секрет, что меня приставили к тебе в качестве охранника, чтобы с тобой ничего не произошло, пока тебя будут готовить как модель для кампании корпорации МАЕ. Но я не потому взялась за это дело, а потому, что когда я прочитала твоё досье, мне стало жаль тебя… Все хотят сделать из тебя нечто, чем ты не являешься, пустым сосудом с внешней красотой. Никому нет до тебя дела, до настоящей тебя. В детском доме никто не хотел дружить с тобой, в корпорации МАЕ никто не интересовался твоими чувствами. Они просто ничего не понимали. И не понимают, что ты можешь сделать для этого мира больше, чем для них. Звучит глупо, но это так. Если ты доверишься мне, Анетта, я докажу тебе, что это правда.
Анетта остановилась. Она перестала есть мороженое, и можно было ошибочно подумать, что слова Ребеки тронули её. Но, проследив за её взглядом, Ребека поняла, что девочка заинтересовалась двумя мальчиками, братьями, которые играли в мяч посреди улицы. Один из них случайно попал другому по лицу, и тот заплакал. К ним тут же подбежала мама и начала утешать плачущего ребёнка. Анетта наблюдала за ними, не выражая никаких эмоций, и всё же Ребека могла прочесть интерес и тоску на её лице.
– Тебе не обязательно отвечать сейчас, – вздохнула Ребека. – В ближайшее время я всё равно никуда не уйду. Но знай, что у меня нет желания занять место твоей мамы. Это место неприкосновенно. Твоя мама всегда останется рядом с тобой, даже сейчас она где-то рядом. Но было бы здорово, если бы мы с тобой могли стать подругами. Хорошо?
Ребека посмотрела на часы:
– У нас есть ещё немного времени. Может, хочешь ещё куда-нибудь сходить перед тем, как мы отправимся в путь?
Девочка скромно пожала плечиками, и Ребека приняла этот жест за согласие. Она стала перечислять места, где они ещё не были, а Анетта отрицательно мотала головой, сначала неловко, но с каждым разом становясь увереннее. Когда Ребека предложила сходить к фонтану, девочка закивала. Ребека взяла Анетту за руку, и они, продолжив есть тающее мороженое, направились в сторону фонтана.
Статуя рыбы, которая стояла в центре круглого бассейна и выплёвывала в него воду, разделяющуюся на две струи, сегодня была особо популярна. Люди столпились вокруг фонтана, но из-за их спин было непонятно, что они такового увидели. Ребека на секунду замешкалась, и Анетта вырвалась вперёд, чтобы посмотреть, в чём дело. Она с лёгкостью юркнула в толпу людей и начала проскальзывать мимо них, быстро приближаясь к бордюру фонтана.
– Анетта, стой! Анетта, подожди меня! – с тревогой в голосе крикнула Ребека, но её голос утонул в гаме толпы.
Тем временем Анетта уже стояла впереди толпы и увидела, что же завладело любопытством людей.
Она замерла, и вместе с ней замерло и всё вокруг. Как будто всё исчезло, оставив девочку и наедине с загадочным существом, которого Анетта видела только на картинках в книжках. Огромный и незнакомый мир сузился до размеров белой птицы, грациозно плавающей по поверхности воды. Почти что чудо, которому нет объяснения. Лебедь, который выжил в жестоких условиях песков.
Забыв обо всём на свете, Анетта торопливо вскарабкалась на бордюр бассейна и протянула к птице руку, в которой ещё лежал кусочек вафельного стаканчика. Лебедь без опаски подплыл к девочке и стал щекотать её ладошку своим оранжевым клювом, поедая крохи от вафельного стаканчика. Анетта затаила дыхание. Она не верила в чудеса, но сейчас ей больше всего хотелось верить, что лебедь был послан её любимой мамочкой, чтобы девочка не чувствовала себя одинокой, чтобы не думала, что её забыли. Анетте так хотелось, чтобы птица обняла её своими могучими крыльями, подняла в небеса к маме. Ведь лебедь не случайно прилетел именно сюда, именно к этому фонтану. Всё меркло перед изяществом белоснежной птицы. Она была совершенна.
Девочка протянула вторую руку, чтобы погладить длинную шею птицы, но та вдруг отплыла от девочки, а вместе с ней и иллюзия волшебства. Анетта снова увидела толпу людей, которые последовали примеру маленькой девочки и подзывали лебедя к себе, соблазняя его имеющейся пищей. Чужие родители придерживали чужих детей, которые точно так же, как Анетта, протягивали руки лебедю, и весело смеялись, когда он без страха начинал есть их угощения. Вся прелесть лебедя мигом улетучилась. Не было больше посланца с небес, пришедшего к ней; была лишь голодная птица, клянчившая еду каждого попавшегося. Лебедь и в подмётки не годился Джеку, милому питомцу Анетты, по которому она скучала каждый день.
Чудес не бывает. Мама не могла послать Анетте лебедя, потому что Анетта своими глазами видела, как маму закопали в землю. Она лежала в гробу, в красивом белом платье, сложив руки на животе, и чему-то улыбалась. И сколько Анетта не стояла рядом, сколько не просила маму встать, та не слушалась. Маме снился какой-то очень хороший сон, настолько хороший, что даже мольбы дочери не могли её пробудить.
Что же ей снилось? Анетту всегда интересовал этот вопрос. Она сама хотела очутиться в мамином сне, где они были бы вместе, где они были бы счастливы. Но почему-то девочке всегда снился другой сон, один и тот же каждую ночь. Сон, в котором страшный мужчина в чёрной шляпе и в сером пальто больно гладил девочку по голове, а где-то за ним лежали бездыханные тела её родителей.
Звонкий детский плач отвлёк внимание людей от белого лебедя. Маленькая девочка, которая всего несколько минут назад так мило подозвала лебедя к себе, громко ревела, приподняв голову. Слёзы текли ручьём и намачивали ворот её маечки. Никто не понимал, что на неё нашло. Может, она потерялась?
И только Ребека догадывалась, что могло так расстроить ребёнка. Она правильно поняла, что девочка горевала по своим родителям. Должно пройти немало времени, прежде чем Анетта снова увидит красоту мира и радость жизни. Ей необходимо снова познать любовь и заботу, и именно этим Ребека намеревалась заняться. Анетта не заслужила такой жестокой участи.
– Анетта, не плачь, – Ребека наконец пробралась сквозь толпу к плачущей девочке и горячо обняла её. В ответ маленькие ручки девочки укутались в чёрные волосы женщины.
– Не бросай меня, – задыхаясь в слезах прошептала Анетта, и Ребека ещё крепче прижала девочку к себе.
– Никогда, —у Ребеки тоже потекли слёзы, хотя она даже не помнила, когда плакала в последний раз. – Я знаю, как тебе трудно, но ты справишься, ведь ты не одна, у тебя есть я.
Лебедь продолжал невозмутимо плавать в бассейне фонтана. Люди бросали любопытные взгляды на Анетту и Ребеку, и каждый находил своё объяснение их поведению. Но никто даже близок не был к тому, что на самом деле происходило в их сердцах.
Около года Анетта жила, замкнувшись в себе. Она отчаялась настолько, что запросто доверилась женщине, которую увидела только сегодня. Но Ребека была первой, кто протянул девочке руку, полную нежной любви. Она была добра к девочке, а искреннюю доброту невозможно подделать. Даже сейчас, она плакала вместе с Анеттой. Разве у неё случилось горе? Нет. Ребека чувствовала боль девочки, она приняла её в себе и разделила с Анеттой, чтобы ей больше не нужно было переживать одной. Ребека не обманывала, когда говорила, что станет опорой для девочки. Она действительно решила посвятить свою жизнь Анетте, совершенно незнакомой и чужой девочке, к которой так легко и быстро привязалась.
Скорбь и радость смешались воедино. Анетта не отпускала Ребеку, желая, чтобы этот миг продлился как можно дольше. Это было самое близкое к тому, что можно назвать чудом. Может быть Ребеку, а не лебедя, послала мама?