© Пётр Михеев, 2018
ISBN 978-5-4490-3535-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Жизни вне крупных городов на планете, ставшей негостеприимной, практически не осталось. Между городами, в тоскливых песках пустыни, преобладала лишь мёртвая тишина. Единственным её компаньоном был ветер, изредка от скуки подбрасывающий вверх горстку песка. Маленькие зёрнышки поднимались высоко к солнцу, но были обречены снова упасть в океан безжизненной массы. Исход всегда оставался одним. Всё живое на Рифе успешно подходило к своему логическому заключению.
За последние тринадцать лет поверхность планеты Риф превратилась в сплошной песок. Свидетели старых времён весьма охотно рассказывали детям, родившимся уже в однообразном и опустошённом мире, о том, как однажды над Торлинским округом поднялся гриб ядерного взрыва, после которого растительность начала увядать прямо на глазах. Это затронуло всё без исключения: цветы, деревья, травы; вслед за ними стали вымирать и насекомые, и животные. И только человек упрямо и твёрдо держался за жизнь, готовый выживать в любых условиях, даже если их причиной стал он сам. Вина не мучает человека, он научился жить в мире со своим грехом, напоминающем о себе доселе невиданным и необъяснимым явлением, которые в народе попросту нарекли «оранжевым мраком». Не было лучшего определения той оранжевой пелене, которая поглотила собою весь мир, будь то небо, земля, люди или жалкие остатки зверей и растений. Всё потонуло в оранжевых оттенках, характерных для заката, с той единственной разницей, что теперь оранжевые краски доминировали круглые сутки в любое время года. Он, этот оранжевый мрак, отпечатался на видимом мире как клеймо ночного фонаря, освещающего ночь оранжевой лампой, местонахождения которой никто не знал.
Странно подумать, что в столь заброшенном мире, в котором осталось около двух миллиардов человек, можно было найти такой уголок планеты, который всеми признавался самым заброшенным и самым обходимым. Эта была раскинувшаяся на многие километры равнина, которую можно было узнать по двум характерным продолговатым нагорьям, идущим параллельно друг другу и объединённым мостиком естественного происхождения. Внутренний рукав нагорий был известен как Долина Смерти. Когда-то долина, зелёная от листвы деревьев, растущих в ней, соседствовала с рекой Залирией. Теперь уже никакой реки не было, как и деревьев. Осталась только долина и проклятье, которое таилось в ней. Люди издавна заметили, что пересечение через долину не обходилось без жертв. Один путник, два, три или больше – кто-то всё равно оказывался обречён на погибель. Суеверные люди связывали это с поверьем, что именно здесь, в Долине Смерти, злой демон Авалон убил Святую Мирабель.
Равнина и Долина Смерти – всё, что осталось от Кийской области, соседствующей с Торлинской. Так считала большая часть населения Рифа, правда же была несколько иной. На север от Долины Смерти тянулась еле заметная дорога, которая вела в город Ки. Издалека этот город нельзя была заметить, несмотря на то, что он раскинулся на равнине. Предполагалось, что город Ки, как и многие другие, закончил своё существование, однако он продолжал свою жизнь. Не самую лучшую, но всё-таки жизнь. С внешним миром Ки соединяла дорога через Долину Смерти, дальше же на север от города высились огромные горы Боркана, в которых уже точно никто не обитал.
Однако если бы именно в этот день и в этот час случайный путник забрёл в Кийскую область, он заметил бы подозрительное облако песка, которое целенаправленно двигалось по дороге к Долине Смерти. Волновал песок вовсе не ветер. Песок, обеспокоенный ветром, вёл себя по-другому. Он вкручивался в воронку, поднимаясь всё выше и выше. Песок же на дороге взлетал ровным слоем. Мало того, за первым облаком песка на некотором расстоянии летели ещё два похожих облака, и все они бесстрашно приближались к Долине Смерти. В самом деле, чего песку бояться? Он и так не живой, чего не скажешь о тех, кто стал причиной встревоженного песка.
Белая или сродни этому цвету, потому что из-за грязи определить было практически невозможно, машина, издавая громкий рёв, неслась по дороге, преследуемая двумя другими автомобилями. В сторону преследуемой машины сыпались пули, из-за чего заднее стекло разлетелось вдребезги. Благодаря этому заглянуть в салон автомобиля не составляло огромного труда. Внутри сидело четверо – два молодых парня спереди и две молодые девушки сзади. Трое из них были не на шутку перепуганы, и только последний не выказывал никаких чувств. Он и не мог, потому что после того, как заднее стекло машины разлетелось на осколки, в его голове образовалась маленькая дырочка в девять миллиметров, из которой сочилась алая кровь.
О смерти одного из пассажиров знал только водитель. У девушек, судя по всему, от страха помутнел рассудок, и они уже не замечали, что творится вокруг. Они прижались друг к другу, эти две мышки, одна в зелёной, а другая в фиолетовой маечке, зажмурились, чтобы хоть как-то защититься от нависшей угрозы, и опустились на сиденье автомобиля. Что и спасло их от милосердной смерти, настигшей их друга. При сложившихся обстоятельствах трудно сказать, кому повезло больше. Им всё равно не вырваться из лап этого проклятого города, из лап его властителей и их представителей, которые, разгоняя песок, преследовали беглецов на двух других машинах. Дороги назад в ту жизнь, к которой они привыкли, больше нет. Они могли только пересечь Долину Смерти, но пересечь долину без подготовки было равносильно самоубийству. Парень-водитель и его друзья, разрабатывая план побега, всё досконально изучили. Он знал, что на нагорьях долины днём и ночью держат пост снайперы. Один выстрел – самое большее два – и автомобиль, верный помощник, единственное, что спасало их от неминуемой смерти, больше не будет подвластен водителю, если вообще уцелеет.
И всё-таки, какое-то время ничего не менялось, за исключением смерти друга. Лучшего друга. Две девушки, совершенно разные, но теперь казавшиеся одинаковыми как две капли воды, в истерике ревели и кричали. Преследователи не приближались, но и не отдалялись. Они держались на определённом расстоянии и больше не стреляли. Как будто издевались, загоняли беглецов в ловушку. Они знали, что у одинокой белой машины нет шанса прошмыгнуть мимо хорошо подготовленных снайперов. Парень и сам не верил, что удача улыбнётся им. Ведь именно вопрос о снайперах остался нерешённым, когда он и его единомышленники составляли план побега из города. Всё было продумано до мелочей, кроме этого пункта. Но они не могли дольше откладывать свою затею, потому что в их компании оказался предатель. Тот, для кого предназначалось пятое место в машине, сдал их властям. Парень не знал, что побудило его поступить таким образом. Был ли это друг-предатель или он с самого начала шпионил за ними? Это уже не имело значения. Как только их сдали, они потеряли всякую возможность тщательно подготовиться. И они не ошиблись, решив устроить побег сейчас. Нет, они ошиблись намного раньше, ещё тогда, когда план только начал созревать. Когда он, водитель машины, затеял эту идею, которой загорелись его друзья. Они послушали его и тем самым совершили роковую ошибку.
И теперь он вёз беззащитных девушек прямо под прицел снайперов. Осознание этого факта напрягало и давило, как сверкающее лучами солнца лезвие гильотины начинает давить на голову, ещё не успев просвистеть в воздухе. Пока шея приговорённого открыта для точного удара ножом, в сознании сцена отсечения головы успевает пробежать несколько сотен раз. Так же и парень, оказавшись запертым между нагорьями долины, несколько тысяч раз проиграл в мыслях расстрел снайперами.
Первая половина долины оказалась позади, но снайперы всё не появлялись, а преследователи куда-то пропали. Девушки перестали кричать и настороженно осматривались по сторонам. Они ещё не знали, что их друг на переднем сидении убит. Их неведение не продлится долго, и скоро они потребуют ответа от водителя, но он промолчит, не станет ничего говорить. Потом, когда они будут в безопасности и вне досягаемости от родного города, он позволит им разозлиться на него и возненавидеть его. Он примет на себя всю ответственность. Он зародил зерно сопротивления властям, ему и отвечать за то, что друг умер, так и не вдохнув свободы, а они, быть может, ещё насладятся ею и своими глазами увидят другой мир, ещё не прогнивший дотла унижением и отчаянием. Вряд ли друг, чьё бездыханное тело болталось рядом, согласился бы за свободу друзей заплатить страхом, смятением и замешательством в последние минуты своей жизни.
И всё-таки, что-то не давало покоя. Что они упустили? Чего не предусмотрели? Снайперы не могли просто так покинуть свой пост. Надо всё хорошенько обдумать. Долина Смерти ещё не закончилась. Даже если закончится, расслабляться нельзя. За долиной откроются широкие просторы пустыни, но им неизвестно, как долго ехать до ближайшего населённого пункта. Топлива может не хватить, чего нельзя сказать о провизии. Что-что, а запасы еды они успели подготовить.
– Нет, нет, нет! – вдруг яростно закричал парень. С каждым выкриком он ударял по рулю, заставляя машину кричать. Ладони вспотели, сердце застучало в ушах, грозясь взорвать барабанные перепонки. Всё просто, всё очень просто! Не нужны ни снайперы, ни преследователи, ведь сегодня понедельник! Всем известно, что это за день недели, и именно поэтому эту деталь было легче всего упустить. Они даже забыли включить её в план, а ведь от этого напрямую зависел успех их побега. Он вдруг услышал, как лезвие гильотины с шумом рассекло воздух. Лишь вопрос времени, когда острие вопьётся в шею.
Парень резко надавил на тормоза.
– Выходите из машины! – скребя сердце выкрикнул парень. Девушки вылупили глаза на водителя. Они до сих пор не понимали, что происходит. – Я сказал, выходите из машины! И бегите вперёд! Быстро!
На этот раз девушки повиновались. Они не задали ни одного вопроса и не сказали ни одного слова. Они послушно вышли из машины и побежали вперёд, так и не заметив, что один из пассажиров мёртв. Страх властвовал над ними. Но так даже лучше.
– Да простит меня Святая Мирабель, – опустив глаза прошептал парень. Он завёл мотор и надавил на газ. Девушки повернулись на звук. Они широко раскрыли рты с целью закричать, но не успели этого сделать.
Смерть друга обрела совсем другой оттенок. Счастливчик! Как же водитель хотел оказаться на его месте, не переживать о том, что будет потом. Не совершать того, что ему пришлось совершить. Обидно, что это меньшее, что он мог сделать для девушек, доверивших ему свои жизни, но большее, на что он способен – стать таким же убийцей, как любой представитель власти в городе. Странное ощущение, отнять чужую жизнь. Каждая жизнь – это целый мир, а одна отнятая жизнь разрушает не один и не два мира. Так легко этого не понять, нужно заставить себя, пересилить свой эгоцентризм, иначе всё покажется нормальным и естественным, словно человек просто уходит. Нигде не ударяет молния, нигде не происходит землетрясение. Отнял жизнь и живёшь дальше, а убитый человек уехал далеко-далеко, и известно, что он не вернётся назад, а останется где-то там. Это сродни выключенному свету в комнате. Одно мгновение, и всё исчезло в кромешной темноте. Но даже в темноте все вещи остаются на своих местах.
И всё же, что-то становится другим. По крайней мере так казалось парню, который вышел из машины и на слабых ногах двинулся в сторону двух тел. Девушки не двигались, да и куда им теперь, после того как они кубарем проехались по крыше автомобиля, который сбил их? Парень судорожно глотал горячий воздух. Интересно, представители власти испытывали те же чувства, когда убивали первый раз? Или они чувствовали себя вершителями судеб и богами, нашедшими запретные сокровища, не задумываясь над тем, какой яд содержат в себе найденные богатства? Блеск крови, как и золота, легко убивает человечность. Чтобы совершить убийство, надо разорвать все связи с внешним миром, а для этого сначала надо убить себя. Есть ли этому оправдание? Совершение убийства бывает необходимостью в борьбе со злом. Но таким образом сохранить в чистоте можно только чужие руки. На своих навсегда останется отпечаток чужой крови и запах смерти.
Надо было проверить пульс и убедиться, что девушки не выжили после удара. Парень не хотел рисковать, не хотел, чтобы несправедливость ещё больше покалечила их. Все его друзья были достойны лучшего. Одна мысль о том, что эти твари могли сделать с его друзьями, выворачивала наизнанку его душу. Демоны! Теперь они не смогут измываться над ними! Он остался один. Один он и пройдёт все муки и поплатиться за свои ошибки. Но не за эту. Как бы ему ни было тяжело, как бы совесть ни давила за убийство, он чувствовал свою правоту. Зло во имя добра. Почему такой закон не может существовать, когда противоположное правило работало безукоризненно? Добро во имя зла – это не такая уж и большая редкость в этом мире. В их городе подобное встречалось на каждом углу.
Тела девушек были тёплыми, не отличить от живых. Особенно долго парень не мог убрать руку от шеи девушки в зелёной маечке. Он сам не понимал, хотел он нащупать пульс или нет. Как странно, сейчас, когда уже было поздно, он начал вспоминать каждое прикосновение к её телу, будь оно осознанным или нет. Когда-то он прошептал ей в первый раз «я тебя люблю». Это было после того, как власти убили её брата, последнего близкого человека, который у неё остался. Ей некуда было податься, поэтому парень предложил ей поселиться у себя. Родители не были против. Она жила с ними, и они вдвоём были счастливы, насколько можно быть счастливыми в этом городе. Но он не хотел будущего, где каждый день может стать последним для тебя или для тех, кого ты любишь. И желание вырваться из кошмара прорастало всё больше и больше.
Вместо этого кошмар стал более реальным. Парень стоял над бездыханным телом девушки, которую любил. Её больше не было. Она больше не могла согреть его теплом своей души. Без неё была утеряна самая суть того, чего он добивался.
Парень повернулся к телам спиной и пошёл туда, где заканчивалась Долина Смерти, не изменившая своему имени. Машина молчала, сокрушённая тем, что в её объятиях умер друг водителя и что она сама стала орудием убийства девушки водителя и девушки его друга. Они умерли в один день, и скоро настанет и его очередь, ведь сегодня понедельник. Всем известно, что в понедельник из внешнего мира импортируют различные товары, будь то продукты питания или другие мелкие и крупные предметы. Конечно же, всё это инициатива властей, поэтому многое из импортированного добра достаётся её представителям. Простым людям перепадают лишь просроченные продукты или пользованные, часто испорченные вещи. Чего ещё ожидать в этом Богом забытом месте?
Какое уже теперь дело. Он и его друзья угодили в ловушку, подстроенную человеком, которого они принимали за своего. Преследователи игрались с ними, а снайперы даже не удостоили их внимания. Перевозчики разберутся, они ведь тоже принадлежат власти. Через несколько минут они показались на горизонте – целая процессия, состоявшая из впряжённых в телеги лошадей. Парню вспомнились рассказы, что раньше транспортировкой занимались большие машины на бетонных дорогах, судна на бескрайних морях или летательный аппараты в воздухе, но после того, как вся планета превратилась в сплошную пустыню, это осталось в прошлом из-за запрета на любой вид топливного транспорта. Только в их городе на этот запрет всем было наплевать, а вот за пределами города власти не могли своевольничать, поэтому им приходилось играть по установленным мировым правилам и в дальние путешествия посылать караваны, которые вернулись в обиход.
Никому в целой процессии не было дела до попавшегося навстречу юноши. Телеги проезжали мимо, люди, сидящие в них, как ни в чём не бывало разговаривали между собой, а парень стоял, дрожащими руками нашаривая в джинсах последнюю сигарету. Он осознанно хранил одну сигарету, которая предназначалась для триумфа свободы. Он хотел стать по-настоящему свободным, и поэтому собирался бросить курить, как только вырвется на волю. Неизвестно, избавился бы он от этой вредной привычки, но теперь последняя сигарета по-настоящему станет последней. Парень снова пошарил в карманах, но зажигалки при себе не нашёл. Судьба не позволила ему насладиться даже такой мелочью.
– Дать прикурить? – из очередной проезжающей телеги выскочил мужчина, державший наготове зажигалку. Парень ничего не ответил, но мужчина всё равно поднёс огонёк к сигарете.
Добро во имя зла. Парень видел, что в другой руке дружелюбный мужчина держал пистолет. Видел и небольшую татуировку между большим и указательным пальцами мужчины. Такая татуировка в виде трезубца с кольцом на его пересечении была у каждого представителя власти. Парень втянул дым в лёгкие и впервые за долгие годы закашлялся, как будто закурил впервые в жизни.
– Не твой день, парнишка, совсем не твой, – весело рассмеялся мужчина. Он задорно кивнул кому-то из сидевших в телеге. Парень чувствовал себя безобидным насекомым. Так власти относились ко всем в городе. Так они воспринимали и их убийство – всего лишь травля тараканов. Интересно, как они решали, кто проведёт казнь? Может человеку, стоявшему рядом, было скучно, и ему захотелось скрасить поездку?
Парень опустил голову и закрыл глаза. В мыслях всплыли лица родителей. Они даже не знают, что с их сыном, думают, что он просто ушёл погулять со своей девушкой. Он любил своих родителей, но не мог взять их с собой. Не мог подвергать их опасности. Парень и его друзья планировали сфабриковать свою смерть, чтобы власти не могли выяснить их личности. Тогда их близкие остались бы в умеренной безопасности. Но их подставили, и что-либо фабриковать уже поздно. Они хотели перехитрить смерть, но она сама их обыграла. Власти знают об их побеге, а значит, уже не важно, живы они или нет. Наказание ожидает всех, кто им дорог, в том числе и его родителей. Парень крепко сжал зубы. За что? Их-то за что, они не имеют никакого отношения к его побегу! Мать и отец были порядочными людьми, сохранившими своё достоинство в этом мерзком городе. Неужели Бог настолько беспощаден, что позволит этим исчадиям ада притронуться к его родителям, не сделавшим никому зла?
Пощады не будет. Он не надеялся на милость. В реальности их города надежда ни к чему хорошему не приводила. Надежда была слабостью, первым признаком того, что ты обречён.
– Ты не стесняйся, говори, если есть что сказать, – мужчина как будто хотел подбодрить парня. Но за маской вежливости скрывался кровожадный монстр. – Зачем всё держать в себе?
Парень молчал. Он знал, что молчание не выкроит дополнительных минут жизни. Власть беспощадна. Человек с оружием не собирался ждать более, чем ему хотелось. Его предложение было скорее риторическим, вселяющим очередную ложную надежду. Всегда интересней убивать того, кто отчаянно цепляется за жизнь. Парень не доставит ему такого удовольствия. Даже за зажжённую сигарету.
Оглушающий звук выстрела. А потом… Потом вдруг потемнело, и Долина Смерти осталась далеко позади, в другом времени и в другом пространстве.