Глава 07
Б́ольшую часть пути они проехали молча. Оделл, млея от счастья, сидел за рулем, рядом с ним, на переднем сиденье, – настороженный Ламар. На заднем сиденье поместились Ричард и сурово насупившиеся Степфорды. Миссис Степфорд придвинулась к мужу и что-то шепнула ему на ухо.
– Прошу прощения, – громко сказал мистер Степфорд. – Моей жене надо выйти, она хочет пипи.
– Мне очень жаль, мэм, но я должен попросить вас потерпеть еще чуть-чуть. Нам надо убежать немного дальше.
– Какая, к дьяволу, разница? – спросил мистер Степфорд. – Вы же все равно убьете нас, как тех ребят из полиции.
– Не мешай мне, ладно, старик? Мне надо подумать, куда мы едем.
Они ехали по проселочной дороге на предельной скорости, но ни разу не нарушив правила. Не было слышно сирен, по радио не прозвучало объявления о найденных трупах полицейских, в небе над ними не кружили вертолеты.
– Отлично, – проговорил Ламар, сверившись с картой. – Езжай прямо, никуда не сворачивай. Нам надо доехать до Кокс-Сити, а потом свернуть налево на дорогу номер двадцать один, она приведет нас в Брей. Оделл не умеет различать знаки и читать, но он может повернуть, когда я велю ему это сделать.
– Куда мы едем, Ламар? – спросил Ричард.
– Ричард, я еще не готов к такому разговору. Лучше подумай, что я собираюсь сделать с тобой. А пока сиди спокойно и не ерзай.
– Я сделал что-то не так?
Не удостоив его ответом, Ламар пристально смотрел на дорогу горящим взглядом. Наконец, когда они проехали Эмпайр-Сити, Ламар снял с головы шляпу. Это был широкополый белый стетсон, деталь выходного наряда мистера Степфорда. Ламар внимательно разглядывал перышко на ленте шляпы, но было ясно, что в этот момент он принимает решение. Он резко обернулся и в упор посмотрел на троицу, сидевшую сзади.
– Ну, Ричард, – произнес он скучным голосом, – рассказывай. Я хочу знать, что ты делал во время перестрелки.
– Э-э, – ответил Ричард, – э-э, я побежал на кухню вслед за Оделлом. Я хотел обежать дом с другой стороны, но не успел. Все кончилось очень быстро.
– Да никуда он не побежал, – промолвил мистер Степфорд. – Я же все слышал. Он все время провалялся на полу, на кухне. Он лежал и плакал.
– Из тебя бы получился хороший разбойник, правда, мистер Степфорд? Не то что из этого бедолаги Ричарда.
– Наверное, получился бы, Ламар, да не хочу я связываться с таким дерьмом, как вы.
– Ну ладно, – продолжил Ламар. – Ричард, скажи-ка мне, друг любезный, что мне с тобой теперь делать? Тебе надо делать больше, чем только рисовать.
– Ламар, ты же знаешь, что это не мое поприще.
– Конечно знаю. Но если я не могу рассчитывать на тебя в переделках, то какой, спрашивается, от тебя прок? А мы теперь все время будем ехать по стране Переделок.
– Ламар, я даже не знаю, как стрелять из писто…
Ламар резким движением выбросил вперед руку и с треском ударил Ричарда шляпой по лицу. Это было не очень больно, но Ричард был ошарашен, на его лице отразилось недовольство. Это привело Ламара в еще больший гнев, и он начал лупить Ричарда шляпой, совершенно расплющив ее. Закрываясь руками, Ричард сполз с сиденья.
– А ведь была такая хорошая шляпа, – произнес мистер Степфорд.
Наконец Ламар успокоился. Он сел в прежнее положение, тяжело и трудно дыша, от гнева его лицо побагровело, в легких что-то свистело, в груди появилась боль. Он повернулся к Оделлу:
– Сворачивай сюда. Это большое поле вполне подойдет.
Оделл затормозил, съехал с гравия, пересек дренажную канавку и выехал на поле. Он несколько секунд наслаждался работой восьмицилиндрового двигателя, затем повернул ключ. Все стихло. Мотор замолчал.
Узкая черная лента дороги пересекала бескрайний простор хлопковых и арахисовых плантаций. Над всем сиял огромный шатер неба, на котором громоздились в виде сказочных замков тяжелые серые и белые облака. Вокруг не было заметно ни одной машины. В стороне виднелась одинокая дубовая рощица. До нее было метров четыреста.
– Ну, народ, приехали, – сказал Ламар, – выходите.
– Не делай этого, Ламар, – проговорил мистер Степфорд. – Я знаю, что ты подонок, но ты не должен это делать. Тебе же понравилось, как готовит моя жена, и ты был в восторге от моей коллекции ружей. Тебе этого недостаточно? Эти ружья сослужили тебе хорошую службу в драке.
– Я должен сделать то, что должен, старик. И ты, Ричард, тоже. Подойди-ка сюда поближе.
– Зачем? О боже, Ламар, – захныкал Ричард.
– Подбери сопли, Ричард, – сказала миссис Степфорд. – Ламар, делай что хочешь, только заткни ему рот. От его причитаний у меня болит голова. Только, может, я сначала сделаю пипи? Я и так уже долго терплю.
– Конечно, мэм. Оделл будет наблюдать за вами, не волнуйтесь, для него это ровным счетом ничего не значит, а остальные отвернутся. Эй, Ричард, отвернись, пусть леди уединится.
Ричард задумчиво глядел на деревья вдали. На душе было муторно. Он же очень старался. Он так хотел сделать то, чего от него ожидали.
– Ламар, я прошу тебя.
– Заткнись, Ричард. Вы готовы, миссис Степфорд? Спасибо, мэм. Вот такие, значит, дела.
Он повел всех в поле. Начинало смеркаться. Закат полыхал оранжевым огнем. Ричарду вспомнились картины Констебла, изображавшие закат солнца. Природа была абсолютно безмятежна, составляя непостижимый контраст с происходящими патетическими событиями, она с изысканной иронией издевалась над делами своих детей. Маленькая группа двигалась через поле. Ричард чувствовал себя букашкой на дне пустого бассейна. Горизонт вокруг казался беспощадно плоским. Они спустились в мелкую лощину и подошли к небольшой дубраве. Посреди дубов протекал маленький ручеек. Место было необычно тихое и уютное.
– Ну вот мы и пришли, – сказал Ламар. – Вы помолились о спасении души?
– Ты дерьмо, Ламар, – отозвался Степфорд.
– Не делай себе хуже, старик. Меня это нисколько не задевает. Не суетись, тебе будет от этого только больнее.
– Поддержи меня, Билл, – попросила старая женщина.
– Ты чертовски хорошая женщина, Мэри, – обратился к жене Билл Степфорд. У него на глаза навернулись слезы. – Ты подарила мне пятьдесят прекрасных лет, и я ни разу не слышал от тебя ни одной жалобы. Я не был порядочным мужем. У меня были женщины, и много женщин. Дочь издольщика, Мэгги. В городе – Минни Пурвис. Племянница Эла Джефферсона, секретарша. Мэри, мне очень стыдно за это.
– Это давно прошло, да я и тогда знала о них. Успокойся. – Она обернулась к Ламару. – Этот человек пятьдесят раз летал бомбить Германию во время войны. Он был дважды ранен и награжден Летным Крестом за отличие, хотя сам он не любит рассказывать об этом. Он вернулся с войны и на голом месте построил ферму. Он двенадцать лет был председателем фермерского совета. Он вырастил четырех сыновей и двух дочерей. Он давал работу сотням сезонных рабочих и их семьям. Он платил за их лечение, когда они болели. Троим детям своих рабочих он дал возможность выучиться в колледже. И он никогда никого ни о чем не просил. Он хороший человек, и ты не имеешь права убивать его, как собаку, в этом поле.
– Он хороший человек, – согласился Ламар, – и у меня нет никакого права его убивать. Но есть одна маленькая загвоздка: у меня есть оружие и я получил такое право.
Он обернулся к Ричарду:
– Вот. – Он вручил Ричарду серебристый револьвер убитого полицейского. – Это принадлежало убитому копу. Старый полисмен до конца пытался сопротивляться. Может, часть его упорства прилипла к этой пушке и передастся тебе. Застрели их. Обоих. В голову. Или я пристрелю тебя.
Он поднял длинноствольный автоматический пистолет, снял его с предохранителя и прицелился в Ричарда.
Ричард проглотил несуществующую слюну.
– У него не хватит духу, – проговорил Степфорд. – Кишка у него тонка для такого дела.
– Ну вот и дайте ему шанс, – сказал Ламар. – Давай, Ричард. Покажи мне, что ты мужчина. Сделай мужскую работу.
Ричард обернулся. Старики стояли на коленях. Мистер Степфорд обнял за плечи свою жену. Старушка тихо плакала. К горлу Ричарда подкатила тошнота. Все обнажилось, речь шла о его самосохранении. Надо только прижать дуло к голове и нажать на спуск. Через секунду все будет кончено. Но у него и правда кишка тонка. Что произойдет? Их головы разлетятся вдребезги? Хлынет кровь? Ее будет много? Она зальет все кругом? Он отвернулся и посмотрел в дуло пистолета Ламара. В бесстрастных глазах Ламара он прочитал свой смертный приговор.
– Влип в дерьмо по самые уши, – сказал Ричард.
Он вспомнил классические эксперименты в Йельском университете: типичным американцам присоединяли к мозгу электроды и они под действием электрических импульсов мучили какого-нибудь человека, если им это приказывали. Но сейчас было совсем другое. Сейчас речь шла о его жизни и смерти.
Он снова повернулся к старикам и, прижав дуло пистолета к затылку миссис Степфорд, спустил курок.
Не последовало ничего, кроме щелчка. Он снова нажал на гашетку.
– Пистолет сломан, – сказал он.
– Ричард, ты дурак, – отрезал Ламар. – Поворачивай свою задницу и топай в машину.
Ричард не заставил себя долго упрашивать.
– Вот видите, – продолжал Ламар, – у него хватило духу это сделать. Просто он слишком туп, не понял, что пистолет не заряжен. Я прошу прощения, что привез вас сюда. Но мне надо было проверить парня. Он, конечно, ничтожество, но мистер Степфорд вряд ли захочет присоединиться к нам, поэтому мне не оставалось делать ничего другого.
– Ламар, ты до смерти напугал Мэри.
– Тут уж ничего не поделаешь. Я сделал то, что должен был сделать. Все очень просто. Если ты попался мне на дороге, старик, то мне приходится убивать тебя. Но ты оказался с перцем и характером, это я признаю. Ты очень мужественно принял то, что тебе выпало, и за это я тебя уважаю. Вы последние, кто остался в живых на ферме, и, можно сказать, вы спасли Ричарду жизнь. Вы останетесь здесь до утра. Сейчас не холодно, и вы не простудитесь. На дорогу вы выберетесь только к рассвету. Мы в это время будем уже далеко. А вы утром вернетесь домой.
– Ламар, – сказала миссис Степфорд, – ты нехороший человек, и тебя убьют даже скорее, чем ты предполагаешь. Но может, это будет слишком поспешное решение, если вспомнить о том милосердии, которое ты сегодня проявил.
– Спасибо, – ответил Ламар. – Это самая приятная вещь из всех, что мне когда-либо говорили. Мне очень жаль, что пришлось ограбить вас и взять у вас оружие. Но я должен был сделать то, что должен.
– Прощай, Ламар, – проговорила Мэри.
Ламар повернулся и зашагал к машине.
Билл смотрел ему вслед.
– Мэри, все же ты дура. Этот человек – чистокровный белый подонок. Его убьют до завтрашнего рассвета, ну, может быть, завтра днем, и один только бог знает, сколько человек он унесет с собой в могилу. Не могу понять, откуда у тебя симпатия к таким ублюдкам.
– Да, Билл Степфорд, – согласилась она, – ты правильно говоришь. Он плох. Он даже еще хуже, чем ты сказал. Но я прожила с тобой жизнь, и я знаю. У него есть то, чего никогда не было у тебя. Он верен сам себе.
Они ехали сначала на юг, потом свернули на запад, на заход солнца, проезжая страну фермеров и маленькие скучные сонные городишки. Наконец Ричард нарушил молчание:
– Спасибо тебе, Ламар.
– Спасибо и тебе, Ричард. Оделл, Ричард доказал, что он мужчина. Он способен нажать на гашетку.
– Делл поппи-поппи, – сказал Оделл и улыбнулся.
– Это значит, что Оделл счастлив, Ричард. Ты доставил радость его простой бедной душе. Отныне ты член нашей семьи.
– Спасибо, Ламар.
– Теперь нам надо найти место, где мы отсидимся и подумаем, куда нам двигаться дальше.
– Ламар!
– Ричард, я надеюсь, что ты любишь походную жизнь. Мы с Оделлом провели немало ночей под холодными звездами. Это не проблема. Это не отель, куда копы могут нагрянуть с облавой, это не мотоциклетная компания, куда легавые понасажали кучу стукачей и где плюнуть некуда – того и гляди, попадешь в жучок или микрофон. Я не собираюсь никуда проситься на ночлег – это может доставить нам массу хлопот. Лучше мы заляжем на дно и поживем немного на природе.
У Ричарда было одно предложение на этот счет, но он молчал до того момента, когда его испытание окажется позади. И вот теперь этот момент наступил. Он выдержал свой экзамен.
– Ламар!
– Что?
– Мне кажется, я знаю место, где мы можем остановиться, – сказал Ричард.