Глава 7
Синее поведение
А с чего ты взял, что тебя всегда будут считать бездельником и шалопаем…
Синие заслуживают особого внимания – среди четырех основных цветов. Вы наверняка встречались с ними. Они не слишком себя выпячивают, но очень внимательно следят за всем, что происходит вокруг. Там, где зеленые не слишком ориентируются, синие знают ответы на все вопросы. Синие анализируют, исследуют, оценивают.
Если вы придете в гости к синему, то сразу получите ответы на все ваши вопросы. У синего везде и во всем особый порядок. Каждый крючок промаркирован – чтобы дети точно знали, куда повесить свои куртки. На двери холодильника висит схема сбалансированного питания на ближайшие шесть недель. Если вы заглянете в ящик с его инструментами, то увидите, что каждый находится на своем месте и ничего никуда не исчезло. Но ведь это вполне оправданно? А все потому, что настоящий педант всегда кладет вещи туда, где они должны находиться.
Он также пессимист, хотя нет, извините, он – реалист. Он видит ошибки, и он видит риски. Он меланхолик, он ходит по кругу и замыкает его. Грустный, печальный, депрессивный, подавленный и мрачный. Все эти эпитеты имеются в лексиконе Microsoft Word.
Простите, но все это не совсем так… Или даже совсем не так
У всех у нас есть такой друг. Только представьте себе: вы обедаете в ресторане с вашими лучшими друзьями. Вы обсуждаете кошек, футбол или космические ракеты. Один из вас решается продемонстрировать свою эрудицию. Скорее всего, он – красный. И он утверждает, что Кристер Фуглесанг[27] побывал в космосе три раза. Хотя вполне возможно, что он желтый, и он бодро утверждает, что в детстве обитал в одном квартале с Кристером Фуглесангом, в Векшё.
Синий друг откашливается и, выдержав артистическую паузу, говорит: на самом деле Кристер Фуглесанг побывал в космосе лишь дважды, и что он дважды установил своеобразный рекорд – он поднял самый тяжелый вес, находясь в состоянии невесомости (около 800 кг). И к тому же, он провел свое детство не в Векшё и вообще не в Смоланде[28], а в Нака, рядом со столицей шведского королевства. Кроме того, добавляет он, не меняя выражения лица, с учетом того, что Кристеру уже стукнуло пятьдесят два года, когда он в 2009 году совершил свой второй космический полет, то едва ли он мог бы отправиться в космос третий раз. Вероятность фактически оценивается как достаточно низкая. Ниже шести процентов.
Так что будьте настороже, друзья. Этот друг знает все, он ничего не упустит из виду. Он может и не придавать этому значения, но обязательно выложит все факты, которые вам не удастся поставить под сомнение. Он знает, где он нашел те или иные сведения, и вполне может вытащить любую книгу, чтобы доказать свою правоту.
Так обстоят дела с синими. Прежде чем что-то сказать, они выясняют, как все обстоит на самом деле.
Они гуглят все подряд, читают всю инструкцию – от корки до корки – и только затем могут дать исчерпывающий отчет.
Но важно отметить: если вопрос не всплывет, то синий вряд ли что-нибудь скажет по этому поводу. Он не испытывает потребности поделиться своими знаниями со всеми остальными. Конечно, синий не может знать все, и никто этого не может. Но уж если он что-то сказал, то можете поверить – так оно и есть.
Вы уже и сами это заметили? Вы просто молодцы. На этот раз я перечислил разные свойства в алфавитном порядке. А синие как раз очень ценят порядок. Но проблема состоит в том, что дальше я ничего не комментирую и не делаю никаких обобщений. А всем синим, кто читает мои заметки и, возможно, отмечает что-то на полях, я хочу посоветовать зайти на мой сайт и там найти все возможные объяснения – я просто решил сэкономить бумагу. По мере возможности, конечно. К чему истреблять деревья?
Ничего особенного – просто я делаю свою работу
Откуда взялась эта черта – непритязательность? У того, кто все всегда знает лучше всех? Очень скромно и похвально. Синие не выпячивают себя только потому, что знают ответы на большинство вопросов.
Синие никогда не рвутся на баррикады, они не бьют в барабаны – или самих себя в грудь, – чтобы доказать миру, какие они всезнающие эксперты. Чаще всего они довольствуются тем, что сами себя считают знатоками.
Причем эта черта далеко не всегда маркируется знаком плюс. Я не раз находился среди большого количества людей, и вместе мы пытались решить конкретную проблему. Через два часа появлялся синий и делился с нами рецептом – как ее можно решить. Оказалось, что он всегда знал, как подступиться к этой проблеме – и с одной, и с другой стороны. Поскольку синие не всегда видят цельную картину, они и действуют не всегда. И когда я поинтересовался, почему же он ничего не сказал, когда увидел, что мы как раз пытаемся решить эту проблему, он ответил: а вы не спрашивали.
Такой ответ, конечно же, может вызвать раздражение. Но в то же время я могу его понять. Если мы не пригласили его в качестве консультанта, то это, скорее всего – наша проблема. Он знает ответ, и ему этого достаточно.
Так ради чего бить в фанфары, аплодировать или вызывать синего на подиум? Чтобы наградить его за то, что он справился с поставленной перед ним задачей? Какая-то ерунда. Он кивнет, поблагодарит за внимание, получит приз и причитающийся ему гонорар и вернется обратно за рабочий стол, чтобы продолжить следующий проект. Но его, конечно, очень удивит ваша реакция – ведь он на самом деле просто выполнял свою работу.
Простите, но где вы это прочитали? Какое издание?
Синим всегда не хватает фактов и нюансов, причем не только первостепенных, но и тех, которые изложены мелким шрифтом. Кто-то заметил, что дьявол кроется в деталях. Вполне могу себе представить, что этот афоризм запустил в обиход именно синий.
Никакая деталь не может быть слишком незначительна, чтобы упустить ее из поля зрения. Синие просто категорически не способны халтурить…
Впрочем, стоп! Не следует считать, что если вы упустили какую-нибудь крохотную деталь, то значит, вы схалтурили. Но если вы спросите об этом синего, то он именно так и думает. Если вы контролируете процесс не полностью, то вы и вовсе ничего не контролируете. И какой нам прок от халтуры? Как это можно мотивировать?
Да никак на самом деле. Посоветуйте синему, чтобы он не углублялся в детали нового контракта, что он может проигнорировать последние тридцать пунктов – они не содержат почти ничего ценного, – и он очень внимательно посмотрит на вас и усомнится в ваших ментальных способностях. И вряд ли он даже что-нибудь скажет. Скорее всего, он даже полностью проигнорирует то, что вы говорите. Он охотнее просидит всю ночь, чтобы обстоятельно изучить все пункты и параграфы.
Несколько лет назад я предлагал программу лидерства вице-директору компании, занятой в сегменте упаковочной индустрии. То, что он был синий, не вызывало у меня никаких сомнений. Его электронные письма можно было назвать обстоятельными и немного официозными. На нашу первую встречу он выделил пятьдесят минут. Обратите внимание – не час и не три четверти, но пятьдесят минут. На то были конкретные причины. После встречи он собирался пойти пообедать, а кафе находилось в шести минутах ходьбы от офиса. Плюс несколько минут (на визит в туалет), так что он рассчитал все до секунды.
Когда мы с ним встретились в первый раз, он посадил меня за стол для посетителей, в кресло, под определенным углом. Он даже не спросил меня, как я его нашел, хотя дал мне какой-то немыслимый адрес. Он не предложил мне ни кофе, ни чая. Он поздоровался и даже не улыбнулся. Только тщательно изучал мою визитную карточку.
Я ознакомился с кругом проблем в его фирме и обещал, что обязательно подберу для него комплект необходимых материалов. Когда я вернулся в свой офис и уселся за стол, я призадумался, как мне все это сделать. Обычно мои материалы и брошюры занимают от десяти до двенадцати страниц. Я знал, что всего этого было бы недостаточно в данном случае. Так что я напрягся и из последних сил слепил тридцать пять страниц.
Я отправил материал ему по почте, в физической форме, поскольку написанное и печатное слово для синего значительно более весомо, чем устное или цифровое.
Через неделю он позвонил мне.
– Очень интересные материалы, – сказал вице-директор.
Он изъявил готовность продолжить со мной сотрудничество. А не мог бы он получить от меня полностью весь материал? То есть фактически он спросил:
– А есть ли еще какой-нибудь материал?
Я помню, что мне пришлось туго. В отправленном пакете я, как мне показалось, приложил исчерпывающий комплект материалов. Разложил все по полочкам, обозначил четкие цели и наметил пути их достижения. У меня остались в запасе только некоторые факты, ссылки и цитаты.
Как продавец, я не мог отступить, поэтому мне пришлось прыгнуть в воду, зажмурив глаза. Во второй раз я уже благополучно собрал восемьдесят пять страниц, дополнил все материалы бэкграундом, упражнениями, инструментами анализа и шаблонами, словом, свел все воедино. На такой сервис могли рассчитывать только клиенты категории vip.
Довольный собой, я послал ему все разом.
Прошло несколько недель, прежде чем я снова услышал вице-директора. Я спросил, готов ли он теперь принять решение. Уж теперь-то он был вооружен до зубов.
– А есть ли еще какой-нибудь материал? – спросил он.
На этот раз он сам изъявил желание приехать в мой офис. Целых девяносто минут мы сидели рядом в конференц-зале в моем офисе и изучали содержимое материалов. Он изучил общие условия, набранные петитом, в формате А1, и каждый параграф был исчеркан вопросами и заметками. Потом с каменным выражением лица он сказал, что очень рад нашему знакомству и что он извлек массу ценной для себя информации. Но на самом деле он, конечно же, хотел спросить:
– А есть ли еще какой-нибудь материал?
Я проводил его, уселся и углубился в размышления.
Еще какой-нибудь материал?
Я отправил ему весь образовательный комплект (разработанный до интернет-обучения и виртуальных классов). Он содержал, по крайней мере, три сотни страниц, разделенные на пятнадцатиминутные занятия. Курс был рассчитан на пятнадцать дней обучения и на пять стадий обучения лидеров.
Это был весь материал, который существовал, включая даже информацию о кофе-брейках, а также вопросы, которые следует задавать обучающимся в процессе обучения. Включая даже инструкции по обустройству и меблировке офисов. Буквально все. То есть могу поклясться, что никаких пробелов не оставалось.
Я подумал, что если я соберу все эти тома и подсуну ему, то он будет наконец удовлетворен.
Через месяц он спросил, а есть ли еще какой-нибудь материал.
Нет, на сей раз никакого дополнительного материала у меня не нашлось.
Я часто сталкиваюсь с распространенным заблуждением, суть которого сводится к следующему: синие не в состоянии принимать решения. Я не согласен: все-таки это не совсем так. Речь идет не о том, что этот вице-директор не мог принять решение. Просто он не испытывал потребности принимать решение. Для него гораздо интереснее был процесс, предшествовавший принятию решения. Его гораздо больше интересовала вся цепочка событий – до того, как он принял бы решение. Поэтому он требовал новые и более подробные материалы. И никак не мог остановиться.
Почему некоторым приходится подолгу размышлять над теми или иными проблемами… До тех пор, пока им в голову не придет интересная идея
Приведенный выше пример иллюстрирует еще одну важную особенность синих. Они, как правило, очень осторожны. Они обязательно вникают в вопросы безопасности, прежде чем предпринять какую-нибудь авантюру.
Там, где красный или желтый рискнут и используют подвернувшийся шанс, синий может воздержаться и призадуматься.
Ведь чтобы все проанализировать, потребуется масса дополнительных параметров. Нужно взвесить все «за» и «против», прежде чем начать действовать.
Существует старая примитивная шутка: самый беспристрастный юрист – безрукий юрист. Потому что он не сможет поднимать руки и говорить: с одной стороны, с другой стороны.
Конечно, многое зависит от ситуации.
Все дело в том, что для синего путь важнее, чем цель. В отличие от красного, у которого все как раз наоборот.
Синие редко берут на себя какие-либо серьезные риски, так что вполне возможно, что они так и не примут никаких решений. Если никогда и ничем не рисковать, то это гарантия предсказуемой жизни. Мы наверняка можем с этим согласиться. Я не возьмусь оценивать, насколько интересно и вдохновляющее это звучит для вас, я только констатирую факты.
Иногда синие даже воздерживаются от того, чтобы куда-либо пойти или поехать, потому что не могут оценить риски. Я знал одного синего менеджера, он был инженер, а основной постулат его философии звучал так: лучшая ваша сделка та, которую вы еще не заключили. Оценки риска требуют комплексного подхода, и кто вообще знает, какие опасности подстерегают нас?
В целом же синие все дублируют и страхуют, они выстраивают суперсистемы, они просчитывают любые возникающие риски и предостерегают от любых неожиданностей. Они устанавливают три будильника. Они выезжают с двухчасовым запасом времени, хотя достаточно было бы приехать всего на час раньше. По утрам они дважды проверяют детские рюкзаки, несмотря на то что сами упаковали их накануне вечером, а за ночь никто другой к ним не прикасался. Они должны убедиться в том, что ключи действительно лежат в кармане. И они, конечно же, лежат в кармане. Где еще им быть?
Преимущества очевидны. Неожиданные события не смогут выбить синих из колеи, в отличие от всех остальных. В результате синие экономят массу времени.
Неважно, что это более приемлемый вариант. Качество важнее
Ошибки должны быть исключены. Это важнейшая интенция. Качество – единственное, что имеет значение.
Когда синий понимает, что качество его работы и деятельности может быть поставлено под сомнение, он обязательно возьмет тайм-аут.
Все обстоятельства должны быть изучены и расследованы. По какой причине ухудшается качество?
Рискну предположить, что во многих инженерах присутствует синий цвет. Они точны, систематичны, ориентированы на факты и на качество. Не возьмусь утверждать наверняка, но, например, производитель японских автомобилей «Toyota», вероятно, имеет изрядную долю синих инженеров в рядах своих сотрудников и ближайших партнеров. Считается, чтобы гарантировать качество, нужно задать пять вопросов и ответить на них. Я бы сказал, что это типичный подход для синих. Хотя японский менталитет – по сути синий. Японцы всегда устремлены в перспективу.
На полу обнаруживается масляное пятно. Красный будет винить в этом всех, кто оказался рядом, а затем распорядится вытереть пятно. Желтый заметит пятно и забудет о нем, а затем через два дня поскользнется на нем и очень удивится. Зеленый тоже увидит пятно и воспримет это событие как личное оскорбление. Но ничего не произойдет.
Синий обязательно задастся вопросом: откуда возникло это пятно? Вполне возможно, причина его появления заключается в том, что у кого-то продырявился пакет и что-то протекло. Но такой ответ наверняка не удовлетворит синего. По какой причине протек пакет? Потому что он плохого качества. Но каким образом на нашей фирме оказался пакет плохого качества? Поскольку отделу закупок было велено экономить на расходах, мы просто купили дешевые пакеты вместо дорогих и герметичных. Но кто велел нам экономить деньги и скомпрометировать качество? Этим следует заняться. Возможно, мы сможем решить эту проблему. Возможно, мы только расшифруем, что именно пошло не так, но никаких действий предпринимать не будем.
В конце концов, возможно, будет принято решение пересмотреть стратегию закупок вместо того, чтобы просто очистить масляное пятно на полу.
Моя точка зрения такова: синий готов на очень и очень многое – ради того, чтобы получить стопроцентное качество.
Синие будут утверждать, что уж если нужно выполнить задачу, то следует сделать это как положено. И напротив, если невозможно выполнить задачу на должном уровне, то не стоит браться за нее вообще.
Поскольку синим почти всегда очень трудно солгать, они всегда сами указывают на ошибки, которые они обнаруживают, даже если это может им навредить.
Я очень хорошо помню, как горячо спорили мои родители, когда я был еще ребенком. Мы переезжали то туда, то сюда, и часто нам приходилось продавать дом, в котором мы жили. Моему отцу, инженеру, приходилось самому заниматься рекламой и показывать дом будущим покупателям.
Моя мама всегда расстраивалась, когда он показывал дом и каждый показ предварял перечислением всех недостатков и недочетов в доме. Здесь течет и здесь тоже, а здесь немного краска облупилась и вот тут, за диваном.
– Почему ты показываешь все минусы будущим покупателям? – спрашивала мама.
– Потому что так оно и есть, – отвечал папа.
– Но теперь они не захотят купить наш дом, – сокрушалась мама.
Он этого категорически не понимал. Его бескомпромиссная честность не позволяла ему умолчать о недостатках, если он о них знал. Куда деваться? Да, такая позиция редко приносит дивиденды, и ему пришлось с этим смириться. В любом случае он называл вещи своими именами. Да, именно так.
Если местность не соответствует картам, то что-то не так с местностью
Ключевое понятие для синих – логическое и рациональное мышление. Долой все эмоции, насколько это возможно, и включить логику на все сто процентов! Конечно, синие не могут полностью отключить все свои чувства, но при принятии решений они часто опираются на рациональные аргументы. Они очень высоко ценят логическое мышление и в то же время легко могут впасть в депрессию, если что-то пойдет не так, как они хотели бы. А ведь депрессия никак не связана с логикой – только с чувствами.
Мало кто может повторять один и тот же рабочий момент, одну и ту же операцию бесконечное количество раз, так, как синие.
Синие наделены уникальной чертой – они четко следуют инструкциям – от точки до точки, – если они ее усвоили и у них с самого начала все заладилось.
Они придерживаются законов логики. Если определенный метод срабатывает, то ради чего его менять? Если желтый или красный будут искать новые пути и новые варианты только потому, что их утомило однообразие, синий будет без конца повторять одно и то же.
Взять хотя бы показательный пример – сборку мебели из магазина IKEA. Если есть инструкция, то ее, конечно же, следует прочитать, прежде чем начинать сборку.
Красные уверены, что они смогут собрать мебель и без всяких инструкций. Они немедленно начинают соединять винтами и шурупами разные части мебели, даже не взглянув на то, что находится в остальной части коробки.
Желтые в восторге восклицают: вот будет здорово, когда уже собранная мебель обретет свое место в доме! Желтые живут будущим и уже видят новый шкаф, у правой стены в спальне, где постелена скатерть бабушки и стоит ваза с прекрасными тюльпанами. Руководствуясь логикой, они без особого напряжения соединяют разные части шкафа. Затем объединяют их винтами и шурупами и переходят к другой части шкафа.
Зеленый домосед прислоняет огромный ящик к стене и наливает себе немного кофе. А куда, собственно говоря, спешить?
Как поведет себя синий? Он дважды прочитает инструкцию, изучит, как все выглядит и насколько разные грани нового шкафа соответствуют картинкам в инструкции. С помощью слегка влажной тканевой салфетки он тщательно протрет все детали, словно они запылились. Он подсчитает количество болтов и шурупов в упаковке и даже не удивится, если чего-либо не хватает. А если остались лишние фрагменты, он вполне может разобрать и собрать все заново.
Возможно, синий потратит немного больше времени на сборку своего шкафа, но уж если шкаф стоит на месте, то можете быть уверены: он простоит целый век.
Дьявол кроется в деталях
Несколько лет назад мне нужно было соорудить в саду веранду. Мне нравится самому что-то делать руками, по контрасту с моей работой, когда целые дни напролет приходится болтать. И я планировал сам сделать веранду. Или, по крайней мере, часть. Мой отец, который к тому времени перешагнул уже далеко за семидесятилетний рубеж, обязательно помог бы мне, потому что знал – работы невпроворот и времени у меня в обрез.
Сказано – сделано. Для начала нужно было раскидать гравий на большой площади. Отец явился за несколько минут до того, как прибыл грузовик со строительными материалами. Он взял с собой тележку, предназначенную для перевозки гравия, и специальную лопату, которую всегда использовал для подобных целей. Он не понимал, почему я стою там со своей обычной лопатой. Все знают, что для этой цели нужно использовать специальные лопаты.
Появился грузовик и накидал огромную кучу специально раздробленных камней на подъездной дороге. Мне предстояло несколько дней работы, и честно говоря, я немного устал. Что ж, я был готов принять вызов.
А что сделал мой отец? Он взял немного гравия, понюхал, изучил и вроде бы оценил его качество. После этого он хрюкнул, что я истолковал как одобрение, и начал изучать всю кучу.
Он оценил высоту насыпи, раскинув руки, шагнул вверх и как бы измерил диаметр круга. Я спросил, что он делает. Он ничего не ответил, а только бормотал.
Один и восемьдесят в высоту, пять метров в окружности, угол падения, гм… Спустя полминуты он сказал, что на подъездной дороге содержится где-то от 8,75 до 9,25 кубического метра гравия. Я сообщил ему, что там на самом деле девять кубических метров.
Ровно.
Отец скептически прищурил глаза и спросил, откуда я это знаю. Я показал ему.
– Это написано на грузовике, – сказал я.
Отец был буквально сражен. Я спросил, не хочет ли он посчитать, сколько камушков содержится в гравии.
Он ответил:
– Нет, это не обязательно.
Он очень долго ходил по кругу, все подсчитывал и что-то умножал про себя, он перемещал гравий, пока не решил, что все уложено как надо.
Ватерпас[29], гиря, вода – все вроде бы на месте, ничего не должно подвести.
Угол наклона дома должен быть равен одному градусу на метр. А почему так? А потому что так предусмотрено инструкциями. Потому что он инженер-строитель, и он знает, как все это нужно делать. Один градус на метр. Именно один градус. Не больше и не меньше. А если проигнорировать эти правила, то кто знает, с какими ужасными последствиями нам придется столкнуться?
Пожалуйста, обратите внимание, какая разница между одним градусом и неопределенным градусом. Первый показатель точен, а второй – весьма расплывчат. А если вместо одного градуса получится два, то дела пойдут из рук вон плохо. Ведь разница между одним и двумя градусами угла наклона составляет не менее ста процентов – да ведь это гигантская разница!
Но самое забавное в этой истории – даже не само событие, а то, что случилось, когда мой отец читал об этом эпизоде в первых изданиях этой книги. Он считал, что я все исказил, что все было совсем не так, как я излагал. Он исправил мои заметки во многих пунктах и утверждал, что грузовик выгрузил двенадцать кубических метров, а не девять. Кроме того, он считал, что он не целиком синий, а только частично синий.
И таков мой отец во всем. Идет ли речь о том, чтобы наладить телевизионную антенну в доме, об автомобиле, о микроволновке или о мобильнике, – все нужно начинать с инструкции. Он говорит, что в ней все написано. «Неужели вы считаете, что они все это написали не для того, чтобы вы этому следовали?»
Ну и что тут скажешь? Что заставляет нас делать не так, как советуют инструкции? Синему это невозможно объяснить, он не примет никакие аргументы. Мой отец всегда останавливается на красный сигнал светофора, даже если уже далеко за полночь и за целую милю на улице нет ни души. Так уж он устроен.
Такой подход вполне оправдан. Он никогда не будет обманут, он всегда получит то, за что он заплатил. Это качество обеспечивает ему чувство внутреннего покоя, потому что он знает, что все изучил очень тщательно и сделал все как положено.
И если вы знаете каких-то синих индивидов, то вы, конечно же, согласитесь со мной. В нормальных условиях синие очень спокойны и уравновешенны. Вполне возможно, потому, что они все уже проверили.
Слово – серебро, а молчание – золото
Интроверты. Именно так. На этом я мог бы и остановиться.
Многие синие, которых я встречал в жизни, не сказали ни одного лишнего слова. Так оно и есть. Неужели им нечего сказать? Вовсе нет, просто они настоящие интроверты. Синие спокойны и очень устойчивы, ацтеки сравнивают таких людей с океаном, с водой.
Снаружи они спокойны, но под поверхностью может происходить все что угодно. Интроверт, конечно, не обязательно немногословен, но обязательно ведет активную внутреннюю жизнь. Хотя он, конечно, скрытен – не будем отрицать очевидное.
Конец ознакомительного фрагмента.