19
Элегантно одетая пожилая дама тоже не заметила белый фургон.
Такси остановилось у ее красивого белого многоэтажного дома в стиле Регентства, выходящего фасадом на набережную. Водитель припарковался почти прямо перед белым фургоном. Было четыре часа дня.
Рукой, облаченной в белую перчатку, дама протянула таксисту купюру в пять фунтов и любезно улыбнулась, хотя и не без труда, потому что ее кожа после подтяжки (уже пятой по счету) была натянута, словно на барабане.
– Сдачи не надо.
– Десять пенсов? Спасибо, дорогая! Вот так щедрость!
С той же любезной улыбкой на лице, держа в руке фирменный пакет универмага «Ханнингтон», она направилась к подъезду. Пожилая дама двигалась медленно, но с достоинством, и осанка у нее была отличная: спина прямая, голова поднята высоко. Ветер трепал шелковый шарф под широкополой шляпкой.
Послышался звон – десятицентовая монета упала на асфальт у ее ног.
– Оставь сдачу себе, старая перечница! Тебе десять пенсов явно нужнее, чем мне!
Дама повернулась и показала водителю палец. И еще для верности, чтобы у него не осталось сомнений, покачала рукой вверх-вниз.
Ужасный, невежественный человек. Неужели этот таксист не знает, кто она? И откуда он только такой взялся! Неужели не смотрел вчера телевизор? Не читал сегодняшних газет? Не в курсе, что она получила премию Британской академии кино и телевидения?
Да, ей вручили награду «За выдающийся вклад в искусство кинематографии»! Вчера вечером.
А этот кретин-извозчик даже не узнал ее. И еще ждал чаевых! Мало того что во всех газетных киосках сидят невежественные иностранцы, так теперь еще приходится мириться с тем, что ее не узнают водители такси. Нет, ну какой невоспитанный тип, не предложил даме донести сумку с покупками хотя бы до входной двери!
Пожилая леди вошла в здание, мучительно долго, поскольку у нее болели ноги, поднималась на третий этаж, прошла по коридору до своей квартиры, вставила ключ в замочную скважину и слегка удивилась, когда дверь сразу открылась: обычно она всегда запирала ее на два оборота. Дама вздохнула: видимо, сегодня забыла, в последнее время память все чаще ей изменяла.
На полу лежало несколько поздравительных открыток. Хозяйку квартиры встретил запах свежих цветов, ей все утро приносили букеты.
– Кора Берстридж!
Радость оттого, что она услышала собственное имя, да еще вдобавок произнесенное таким приятным голосом, была несколько омрачена тем, что оно прозвучало откуда-то из глубины квартиры, причем несколько секунд спустя после того, как она заперла дверь изнутри и навесила цепочку.
Дама повернулась и увидела высокого и красивого молодого человека, который протягивал ей руку для приветствия. Выглядел он так дружелюбно и презентабельно, что Кора Берстридж, моментально позабыв про все свои опасения, протянула незнакомцу руку для пожатия.
И тут же сквозь перчатку почувствовала слабый укол в ладонь.
Мужчина, не переставая улыбаться, держал ее за руку. У нее вдруг начала кружиться голова. Она услышала его голос:
– Меня зовут Томас Ламарк. Я хотел поговорить с вами о роли, которую вы украли у моей матери.
Он не выпустил ее руку и когда она медленно осела на пол.
Томас немного подождал, а потом извлек из кармана маленькую жестяную коробочку, которую час назад купил на набережной, в магазине «Все для рыбалки». Он открыл жестянку, заглянул внутрь и поморщился при виде извивающихся внутри маленьких белых личинок. В нос ударил мерзкий запах.
Он послал личинкам воздушный поцелуй, после чего снова закрыл крышку.