Лекция 2
Криминологические идеи классической школы уголовного права
Принято считать, что более или менее систематический характер научное осмысление проблем преступности и борьбы с ней приобрело во второй половине XVIII в. Хотя ряд суждений о причинах преступности и методах борьбы с ней встречается и на более ранних этапах человеческой истории, в том числе и в трудах церковных идеологов.
Человеческий мир представлялся полем борьбы между добром и злом, т. е. между богом и сатаной. В ходе этой борьбы «злое начало» активно воздействует на личность, совращая ее, и трансформирует нормального человека в преступника. Идея о том, что совершение преступления (греховного деяния) является доказательством, что лицом овладели «силы зла», была всеобщей и бесспорной. Кстати, сомнение в подобном порядке вещей считалось одним из тяжких преступлений, которое влекло за собой смертную казнь.
Понятие преступного связывалось с крайним проявлением зла, т.е. преступлением считалось посягательство на бога в виде его земного воплощения в церкви и королевской власти. Утверждалось, что самый плохой представитель духовенства лучше самого благочестивого из мирян. И основным видом преступления в таком обществе была ересь, а самым опасным преступником – еретик. Преступник – это непосредственное воплощение зла, т.е. низкого, дурного, безнравственного, а следовательно, и греховного, человек, который попал под влияние дьявола. Он качественно отличается от других людей. Создается методика выявления преступников (грешников). Дается описание ведьмы: это, прежде всего, женщина, которой по натуре присущи низменные страсти, порицаемые христианством, и меньшая вера в бога. У них должен быть знак – родимое пятно как метка дьявола. Это была первая, но не последняя в истории человечества идея о возможности заранее выделить преступного человека. Так, религиозная модель личности преступника явилась неотъемлемой частью господствующего представления о мире, в том числе о боге и дьяволе, как воплощении добра и зла.
Еретики и ведьмы были объявлены самыми опасными врагами веры и людей. С целью их преследования создается инквизиция, для деятельности которой характерны следующие черты:
− в основу был положен постулат зловещей опасности со стороны еретиков, неминуемо грозящей обществу;
− источник угрозы наделялся чрезвычайным могуществом;
− те, кто сомневался или пытался стоять в стороне, были причислены к пособникам зла;
− быть заподозренным в ереси практически значило уже быть осужденным;
− преследование за ересь окутывалось тайной.
Святая и великая цель – очищение человека от зла – оправдывала любые средства, применяемые к преступнику (грешнику) инквизицией для ее достижения. Главное в такой деятельности – это добиться покаяния преступника и спасти его душу. Этим и объясняется та жестокость феодального уголовного права и процесса, против которой и выступили в XVIII в. гуманисты-просветители.
Таким образом, в рамках данной концепции были затронуты основные криминологические вопросы: понятие преступного поведения, его причины, личность преступника и меры борьбы с преступностью.
Возникновению нового представления о личности преступника, причинах преступлений предшествовал один из наиболее грозных в истории социальных переворотов: смена феодального строя буржуазным, замена религиозного мировоззрения философией гуманизма и просвещения. Философами-просветителями (Вольтером, Монтескье, Беккариа) впервые была сделана попытка противопоставить теологическому объяснению мира объяснение, основанное на рациональном понимании природы и общества. С этих же позиций они стремились дать понятие преступлению, преступности и ее причинам.
В центр системы общества помещается человек, наделенный от природы неотъемлемыми правами: правом на жизнь, свободу, достоинство, счастье и собственность. Вопреки религиозным догмам о «причинности» человеческого поведения было сформулировано понятие преступления как выражение акта «свободной воли» человека, который не есть игрушка в руках высших либо потусторонних сил, но сознательно действующий и свободный в своих поступках. Истоки преступления, как и истоки добродетели, – в самом человеке. Лицо, совершающее преступление, – это совершенно независимый от каких-либо объективных факторов индивид, взвешивающий последствия преступного акта и решающий совершить преступление вследствие такого расчета.
Постулат «свобода воли» освобождает человека от воздействия каких-либо объективных, существующих вовне и не зависящих от его сознания сил. При этом причина поступков скрыта в нем самом, а точнее, такой причины вообще нет, ибо воля абсолютно «свободна», мотивы к действию возникают произвольно, по усмотрению самого индивида.
В чем же причина, что люди нарушают законы, установленные для общего блага? Преступление – это результат действия всемирного закона разложения, это зло, порожденное всеобщей борьбой человеческих страстей. Преступление совершается, т.к. массы людей не могут усвоить твердых правил поведения и избежать действия всемирного начала разложения, проявляющегося как в мире физическом, так и моральном. Но если поведение человека не детерминировано объективной реальностью, если оно не связано с ней, то каким же образом можно воздействовать на человека, чтобы обязать его к законопослушному поведению? Предлагалось два способа воздействия на его поведение: убеждение и устрашение. Воспитание, как утверждал Беккария, даст результат в будущем, а сейчас надежды необходимо возлагать на устрашение [4,229].
Если человек абсолютно свободен в своих поступках, то за все, что ни сделано им, если это сделано в здравом уме, ему не может быть ни снисхождения, ни прощения. Отрицая за государством и церковью право вторгаться в «свободный дух» человека, эта позиция исходила из того, что наказание как раз и должно выполнить функцию вторжения в моральную позицию личности, которая создавала бы в сознании лица противовес его противоправным устремлениям.
Подобное осмысление природы поступка человека и возможности воздействия на него отвело решающую роль уголовному праву в борьбе с преступностью. Была выдвинута развернутая программа создания совершенно нового уголовного права, построенного на новых принципах и содержащего новые правовые институты. Гуманисты-просветители в противовес феодальным законам потребовали резко сократить число деяний, влекущих за собой уголовную репрессию, и, прежде всего, за счет так называемых «религиозных» преступлений (ересь, колдовство, магия и т.д.). Они потребовали отменить смертную казнь или же свести до минимума число преступлений, за которые она может быть назначена, запретить пытки подозреваемых в преступлениях и отменить членовредительские наказания для осужденных. Было выдвинуто требование осуществить ряд новых принципов уголовной ответственности, которые и поныне сохраняют свое значение. К их числу относятся: принцип равенства всех граждан перед законом, первоначально означавший отмену привилегий дворянства и духовенства; принцип «нет преступления без закона», иначе говоря, только закон определяет круг уголовно наказуемых деяний; принцип «нет наказания без закона», т.е. должны применяться только те наказания, которые предусмотрены уголовным законом. Примером того, какое значение придавали гуманисты доброкачественным уголовным делам в борьбе с преступностью, является мнение Монтескье, оценивающего их как «…сведения о наилучших правилах, которыми следует руководствоваться при уголовном судопроизводстве, важнее для человечества всего прочего в мире» [23,318].
Наряду с рассмотрением в основном проблем уголовного права и процесса, философы-гуманисты и Монтескье, и Беккария рассматривали также криминологические проблемы.
Исключительный интерес представляют соображения Монтескье по вопросам уголовной политики. Он выступал за общее смягчение уголовных наказаний, против излишней их суровости, обосновывая это тем, что суровые наказания, налагаемые государством, не содействуют большему повиновению законам. Им была высказана глубокая мысль, которая в дальнейшем неоднократно повторялась разными мыслителями и на которую следует обратить внимание. «Вникните в причины всякой распущенности, и вы увидите, что она проистекает от безнаказанности преступлений, а не от слабости наказаний» [24,233].
Монтескье задумывался над проблемами причин преступности и не ограничивался одними лишь уголовно-правовыми средствами борьбы с нею. Но подойти к правильному решению проблем причин преступности ему мешала его общесоциальная концепция, согласно которой законы, нравы и обычаи людей находятся в решающей зависимости от климатических условий. Монтескье полагал, что в северном климате живут люди, у которых мало пороков, немало добродетелей и много искренности. По мере приближения к югу мы как бы удаляемся от самой морали: там вместе с усилением страстей умножаются преступления. В странах же умеренного климата мы видим народы, непостоянные в своем поведении и даже в своих пороках и добродетелях, так как недостаточно определенные свойства этого климата не в состоянии дать им устойчивость.
Наряду с этими фатальными причинами преступности, которые невозможно преодолеть, он указывал и на другие, предлагая меры их предупреждения. Монтескье считал, что источник преступлений – нравы, мораль людей, которые могут быть изменены законодательством. Беккариа, наряду с рассмотрением уголовно-правовых проблем, уделил большое внимание предупреждению преступлений. Он исходил из того, что окончательное искоренение преступлений невозможно, ибо они порождаются «всеобщей борьбой человеческих страстей», а эта борьба является вечной, как и сами чувства людей. Однако можно добиться сокращения преступлений, предупредив многие из них. Лучше предупреждать преступления, чем наказывать. В этом – главная цель всякого хорошего законодательства.
Основную роль в предупреждении преступности он отводил законодательной деятельности, которая должна соответствовать следующим условиям:
− сокращение числа преступлений за счет «тех действий, которые в дурных законах называются преступлениями»;
− ясность и простота законов, которые должны вызывать у людей страх;
− распространение просвещения, ибо знание законов предупреждает преступление, а незнание и неточное представление о наказаниях, вне сомнения, усиливают красноречия страстей;
− наличие такой деятельности властей, которая исключала бы произвол и воспитывала в людях уважение к закону, а не страх перед властями.
Однако, по словам Беккариа, самое верное, но и самое трудное средство предупреждения преступлений заключается в усовершенствовании воспитания. Вопрос же о воспитании тесно связан с природой правления, и поэтому здесь нельзя ожидать больших успехов «вплоть до самых отдаленных эпох всеобщего счастья»[4,229]. Уголовно-правовые идеи гуманистов-просветителей получили закрепление в принятых уголовных кодексах большинства европейских стран в начале XIX в. В дальнейшем, вплоть до второй половины XIX в., занимаясь анализом уголовно-правовых проблем, ученые сосредоточили свое внимание на догматической разработке институтов уголовного права в отрыве от социальных причин, порождающих преступления. Игнорирование особенностей личности преступника при совершении преступления способствовало в дальнейшем появлению уже криминологических теорий.