Погоня
Кирилл добрался до Чумного форта еще затемно. Даже домой не заходил, уж больно хотелось побыстрее увидеть Алексию, поговорить. Да-да, именно поговорить – и не о каких-нибудь там чувствах, а о деле. Если уж быть честным перед самим собой, то в чувствах своих к Лексе Кир еще до конца не разобрался. Конечно, он любил эту девушку. Но, скорее, как младшую сестренку. Лишь в последнее время зашевелилось в душе нечто такое, что уже можно было бы назвать несколько иначе. Да и Алексия изменилась за последнее время: резко повзрослела, похорошела… правда, в последнее время вдруг похудела, осунулась. Это было заметно, и сотник прекрасно знал причину. Поле! Проклятое Черное поле высасывало из девчонки все соки!
Надо было что-то делать – Кир именно об этом и хотел поговорить. С одной стороны, не работать с Полем Алексия не могла, она же – Мастер! Единственная, кто мог хоть как-то управляться с этой поганой черной субстанцией, весьма непредсказуемой и своенравной.
Однако, с другой стороны, – все это могло закончиться весьма печально. Решения сего вопроса Кирилл толком не знал. Как Председатель Совета Выживших он должен был заставлять Мастера работать с Полем, что было жизненно необходимо для безопасности крепости. А как человек, которому Мастер Полей Алексия была весьма небезразлична, – поступить совершенно наоборот, запретить все рискованные эксперименты с Полем. Или хотя б уговорить девушку сделать небольшой перерыв.
Так или этак? С точки зрения личности и чувств, несомненно – отговорить, спасти! Так. А вот как с позиции человека, облеченного нешуточной властью и отвечающего за всех?
Вот и мучился Кир, не знал, что делать, все ж склоняясь к тому, что нужно уговорит Лексу отдохнуть. Хоть чуть-чуть. Немножко.
Форт Александр Первый, прозванный Чумным, встретил сотника своей обычной угрюмостью. Приземистый, зализанно-овальный, он вдруг показался Кириллу магнитом, притягивающим человеческие жизни, словно железные опилки. Притягивающим и пожирающим. Еще в давние довоенные времена в форте размещалась лаборатория по исследованию различных заразных болезней, с тех пор и прозвище – Чумной. И, в полном соответствии с названием, совеем недавно именно из Чумного форта надвинулась на Кронштадт страшная эпидемия, очень быстро выкосившая всех взрослых людей. Именно здесь, в Чумном, властвовал зловещий Черный Мастер… родной отец Лексы.
Очень непросто было с ним справиться, тем более, дело осложнилось предательством и вторжением многочисленных врагов. И, тем не менее, кронштадтцы выстояли, не сломились! Справились и с Мастером, и с эпидемией, и с врагами. Справились тогда, справятся и теперь. Взять хоть вот этот – последний – штурм. Хотя, если разобраться, штурма-то никакого не было. Натолкнувшись на мощный отпор, враги повернули обратно. Испугались? Или так и было задумано, чтобы от чего-то отвлечь? Береговые мутанты – твари хитрые, вполне могли придумать какую-нибудь очередную пакость. Какую?
Или – все проще? Просто решили отойти, подкопить сил и, выбрав момент, повторить нападение снова. Однако если так, то следующий набег мог быть только в середине зимы – по крепкому льду или поздней весной, когда лед в заливе растает.
Ноябрь же нынче стоял очень уж теплый. Постоянно дождило, выпавший было снег растаял, пошла в рост трава, на кустах и деревьях набухали почки. Вот-вот и листья пойдут. Впрочем, вряд ли успеют. Скоро декабрь все-таки. Поменяется ветер, и все. Вместо оттепели вот вам, пожалуйста, заморозки да снегопады.
Выпрыгнув из лодки, Кирилл поблагодарил гребцов и, повернувшись, поднялся по широким ступенькам крыльца к небольшим воротам. Смеркалось, у ворот, потрескивая, горели факелы, отражаясь в старинных чугунных пушках.
Часовой, конечно, узнал сотника, однако сделал все по уставу. Выставив вперед винтовку, окликнул, сурово сдвинув брови. Услышав пароль, кивнул, крикнул, чтоб открывали ворота.
Кирилл не любил это место. Да мало кто любил. Темные, нескончаемо гулкие коридоры, лишь недавно освобожденные от набитых опилками трупов, казалось, пропахли человеческой кровью на века. Еще месяц назад здесь был устроен зловещий музей – любимое детище Черного Мастера. С людей заживо сдирали кожу, делали чучела, одевали в старинные одежды… Такое вот развлечение! И лишь победа кронштадтцев над черными силами Зла положила этому конец.
Нынче в бывшем «музее» был устроен склад. Ящики с винтовочными патронами, остатки орудий, части пулеметов, снаряды… даже банки с тушенкой – все то, что намеревались восстановить с помощью Черного поля смерти. Спасибо Алексии – хоть что-то получалось.
Пройдя мимо ящиков, молодой человек кивнул часовому и, миновав обнесенный металлическим парапетом колодец с Полем, прошел в комнату отдыха. Это небольшое помещение было обставлено так, как хотелось Мастеру Полей. Конечно же, тем, что нашлось в форте. Старинная мебель из темного дерева – шкаф, два шифоньера, буфет, удобная кушетка, два массивных кресла, уютный овальный стол с полудюжиной стульев. В бронзовых канделябрах вместо свечей горели лучины – уж этого добра имелось в достатке. Брали топляки, лущили – правда, копоть и неровный, какой-то рваный свет. Но хоть какой-то. Электричество экономили давно, а восковые свечи стоили у маркитантов весьма недешево. Черное же поле использовали только для самого насущного. Снаряды, патроны, тушенка…
Сняв бушлат, Кир повесил его на старинную витую вешалку и, подойдя к шифоньеру, погладил старинный проигрыватель, называемый еще – «патефон». Сей древний музыкальный аппарат вовсе не требовал электричества. Достаточно было завести специальной ручкой пружину, поставить пластинку – и вот вам, пожалуйста, музыка! Слушайте, наслаждайтесь, танцуйте.
Наверняка и сейчас здесь какая-то древняя, со времен патефонов, вещь… Кирилл взял в руки черный виниловый диск… IRON MAIDEN… Так и есть – что-то невообразимо старое. Под такую музыку, верно, танцевали дамы в длинных шуршащих платьях, и галантные кавалеры в черных сюртуках азартно играли в карты. В «очко». Или в «буру». Да много было старинных салонных игр. Называлось – «резаться в карты».
Как и всегда осенью, в комнате витал какой-то сырой и промозглый дух. Молодой человек поежился и, взяв лучину, поджег аккуратно сложенные в камине дрова. Запасы топляка, еще летом высушенного солнцем и ветром, в Чумном имелись в избытке еще со старых времен. И на дрова, и на лучины хватало, не жаловались. Поддерживать огонь, а пуще того – свет, во всех используемых помещениях форта входило в обязанности дежурной смены. Один из таких вахтенных уже успел заглянуть сюда, зажег лучины, заботливо приготовил дрова. Ждали Мастера Полей. Алексия должна была вот-вот явиться. Ну, может, еще пол-часа-час.
Подняв глаза, Кирилл посмотрел на часы, стоявшие в шифоньере, на полке. Вычурные, свидетели седой старины, с золочеными стрелками и голубым циферблатом, они показывали десять минут седьмого.
Ничего себе, пролетело времечко! Пожалуй, пора б уже и появиться Мастеру Полей. Что-то запаздывает нынче Алексия, задремала, что ли? Хотя эта девушка никогда не спала днем, но в последнее время так уставала, что вполне могла и вздремнуть. С книжкой в руках, в библиотеке.
Телефонировать? Разбудить? В библиотеке есть телефон, как и в любом общественном месте. Совсем недавно установили, оборудовали все, отыскав на складах старую телефонную станцию и приспособив к ней небольшой, работающий на дровах, генератор. Чтоб связь была всегда.
Нет, пожалуй, не стоит звонить, пусть девчонка поспит, пусть отдохнет немного. И так уже кожа да кости.
Опустившись в кресло, сотник вытянул ноги и прикрыл глаза… Вдруг вспомнилось, как танцевали с Лексой на балу, устроенном Советом Выживших в честь славной победы над белоглазыми. Как девушка прижималась к нему, как смотрела… Какой радостью и неподдельным счастьем сиял изумрудный взор! И как он, Кирилл, все это старательно игнорировал – он же Председатель, да! Какие там чувства… Тупой сухарь! Хорошо, что Алексия не обиделась. Она вообще, кажется, на него не обижалась. Никогда. А вот на иных…
Кир вдруг вспомнил своего бывшего закадычного друга, Дэма, пошедшего на предательство ради любви. Ради любви к ней, к Алексии, к Лексе! Правда, он не пользовался взаимностью… и ныне был мертв. Зато прекрасно себя чувствовал боевой робот Спайдер, ничуть не скрывавший своей влюбленности в Лексу! Девчонка тоже благоволила роботу… нашла себе дружка – чертову железяку! На почве любви к древней музыке спелись…
Вздрогнув, Кирилл вдруг расхохотался. Громко, во весь голос. Смеялся над собой, чего уж. Вот ведь, приревновал! Приревновал Лексу к старому ржавому сундуку. Ай-ай-ай! Вот тебе и «сестренка»… Да нет, не «сестренка». Любимая! Уже можно и так сказать, особенно после того, как… Ну, ведь было же между ними, было!
Случайно глянув на часы, молодой человек вдруг ощутил беспокойство. Девять часов вечера, а девчонки все нет! С чего б она так припозднилась? Обычно являлась рано, еще затемно. Активность Черного поля в последнее время повышалась лишь вечером, к ночи. Тогда Алексия с ним и работала – разговаривала, погружалась… И не опаздывала никогда.
Не выдержав, молодой человек прошел в помещение начальника караула, позвонил сначала в библиотеку, потом – на вахту объединенных в товарищество домов. В библиотеке никто не ответил, на вахте сказали, что девушка Алексия вышла из дому часа три назад. Не одна, а как полагается, с патрулем. И еще мальчишка с ней был, Серж, какой-то родственник.
На сопровождении патрульных Кир настоял совсем недавно, но весьма решительно. Шутка ли – молодая девчонка шляется в темноте одна, мало ли что может случиться? Лекса поначалу восприняла идею в штыки, а потом ничего, привыкла. Ей даже понравилось – со спутниками-то все веселее идти. Да и куда безопасней.
Поговорив с вахтенным, Кирилл, не раздумывая, объявил тревогу. В Чумном форте срочно завели генератор, на стенах один за другим вспыхнули прожекторы, обшаривая лучами округу. Забегали несущие вахту моряки, Кирилл срочно спустился к шлюпке.
Патрульную лодку обнаружили там, где ей и надлежало быть, – у причала близ ведущей к форту «Петр Первый» насыпи. На «Петре» тоже зажгли прожекторы да принялись раскочегаривать патрульный катер. Из высокой трубы уже повалил дым, когда из разъездной шлюпки выпрыгнул на причал лично возглавивший поиски сотник.
Патрульная лодка, казалось, просто ждала. Никто ее не отвязывал, не трогал. Тяжелые, выкрашенные в красный цвет весла спокойно лежали вдоль бортов.
– Может, они другую лодку взяли? – нерешительно промолвил кто-то из бойцов.
– Другой тут нет, – покачал головой комендант «Петра», невысокий, с заметной рыжиной, парень. – Этой всегда пользовались. Она за ними и закреплена была. Нет, не могли другой. Незачем.
Подумав, Кирилл выстроил несколько взводов цепями – друг за другом, приказав прочесать весь путь от крепостных ворот до пирса.
Вспыхнули факелы, отразились в золоченых пуговицах на бушлатах.
– Вперед! – скомандовал Кир. – И будьте внимательны. Время от времени останавливайтесь, слушайте ночь. Может, услышите стоны…
Трупы патрульных обнаружили минут через десять. В растущих вдоль тропинки кустах, недалеко от пирса.
– Это – Игорь, – глядя на мертвое тело, кто-то из моряков поднял факел повыше. – Хороший парень… был. Какая ж сволочь его…
– Господин сотник! Здесь еще убитый!
– И здесь…
Неведомые враги торопились. Даже не спрятали как следует трупы. Не сбросили в море, просто оставили в кустах. Значит, не намерены были возвращаться, значит, всерьез рассчитывали уйти.
– Прочесать все еще раз! – громко распорядился Кир. – Искать…
Взяв у проходившего матроса факел, он и сам внимательно осматривал каждый куст, каждую развалину, оставшуюся со времен Последней войны. И, холодея в душе, ждал крика: «Нашли!» Это означало бы – Лекса. Убитая Лекса. Или Серж… Или оба вместе… Кому и зачем нужно было их убивать? Пакостили береговые твари, понятно. Не вышло напасть, так пусть хоть так. Избавить кронштадтцев от Мастера!
Да, но тогда они должны были много чего знать. Значит, в гарнизоне есть предатель… предатели…
– Ничего, господин сотник! Мы обследовали здесь все…
Расталкивая собравшихся, к председателю пробрался посыльный:
– Я с форта «Петр». В море замечено судно! Уходит на север.
– Как патрульный катер? – быстро осведомился Кир.
– Стоит под парами. Ждем ваших указаний, господин сотник.
– Нечего больше ждать… Вперед!
Комендант форта «Петр Первый», однако же, высказался против. Неведомый чужой корабль уже исчез из лучей прожекторов, ушел, расстворясь в ночи. Ничего не поделаешь, нужно было ждать утра…
Ах, как ждать-то?! Когда в душе злая тревога, а сердце бьется так, что вот-вот выскочит из груди? Алексия, Лекса… милая… неужели ты… Нет, ее не убили, нет! Конечно, похитили, ведь Мастер Полей – ценность. Твари! Подлые береговые твари! Рейд… внезапный рейд! Накрыть их всех одним махом…
Так в отчаянье рассуждал Кир… и понимал, что ничего не выйдет. Накрыть «одним махом» береговых мутантов просто не хватит сил, не столь уж их у Кронштадта и много. Накрыть не выйдет, нет… Однако выслать погоню, догнать, а уж там что-то придумывать – отбить или выкупить. Но сначала – догнать. Скорей бы утро!
До рассвета кронштадтцы успели многое. Благо, светлело в конце ноября поздно, часов в девять. Первым делом собрали Совет Выживших на чрезвычайное заседание, и Кирилл решительно настоял на том, чтобы возглавить поиски самому, переложив полномочия на заместителя – смешливого, но умного сотника Балтазара. Это решение было поддержано большинством голосов, в чем Кир, честно сказать, и не сомневался. Похитить Мастера Полей! Неслыханная наглость. Береговые муты должны быть наказаны! Должны.
Получив все необходимые полномочия, молодой человек тут же развил самую бурную деятельность: кому-то звонил, с кем-то встречался, будил – ведь на дворе-то стояла ночь.
К утру команда была собрана. Из всех тех, кому Кир доверял, кого давно знал. Из тех, кто был нужен.
Рэм и Ники, старые друзья и соратники, явились сразу же. За ними последовал дамп Джаред Хорг. Да, наверное, от длинного меча этого страхолюдного чудища в морской погоне было бы мало пользы. Хотя как знать… Тем более, Хорг был опытным воином и верным другом. А верность немало значила, тем более, если погоня вдруг затянется надолго.
Дело стало за кораблем. Паровой катер был слишком мал для предстоящей схватки и, кроме кочегара и кэпа с помощником, мог принять на борт человек пять-семь. Иное дело – самоходная баржа, имелась у кронштадтцев и такая. Однако была проблема с двигателями, точнее – с горючим. Его оставалось в обрез.
Если поиски затянутся, каждый боец будет ценен, каждый патрон, каждая винтовка, не говоря уже о пулеметах, которые Кирилл тоже желал прихватить с собой. Хищные береговые твари понимали только силу, именно с позиции силы и можно было с ними общаться. Только так.
Поэтому баржа была очень нужна. Кстати, не менее нужным был еще один человек, точнее – нечеловек. Так, некое весьма неприятное существо, именуемое шамом по имени Наг. Между прочим – старый приятель Кирилла. Наемник, тип весьма отталкивающий, но хитрый, умный и, самое главное, – умеющий влиять на других и читать чужие мысли. Да и вообще много чего умеющий. Поставить туман, отвести глаза, сбить набекрень мозги… Это все – к шаму. Он поможет. Только платите. И много!
Совсем недавно наемник все же получил обещанное золото и наверняка теперь лишь ждал благоприятного момента, чтобы покинуть остров, поселиться где-нибудь в глуши да жить в свое удовольствие. В этих мыслях шам, ничуть не стыдясь, признался Киру во время последней пьянки… пардон – дружеских посиделок. На прямой вопрос сотника – зачем в глуши золото? – Наг толком ответить не смог и потому злился. Похоже, не знал сам, что ему с золотом делать. В Кронштадте точно – нечего. Тем более – в Санкт-Петербурге. Податься в Москву? Ну, нет – слишком опасно. Лучше уж в глушь. Но в такую… безопасную… и не очень глухую. Чтоб рядом было Поле Полей – базар, рынок, местечко, периодически посещаемое маркитантами, у которых можно всего накупить да жить припеваючи, ни о чем не заботясь. Где бы только место еще такое найти?
Впрочем, в Кронштадте шам отнюдь не скучал – читал всякие справочники да повышал заявленную квалификацию электрика. Именно по этой специальности Наг когда-то и нанялся к кронштадтцам, исходя из своих меркантильных целей. Своего добился – золото получил, и вот теперь не знал, что с этим внезапно свалившимся богатством делать. Накупить молодых красивых рабынь? Так людьми в Кронштадте не торговали. Жратвы повкуснее? Так она здесь у всех была одинаковой – рыба да «прожженные» консервы. Выстроить невообразимо роскошный особняк? Так кто будет строить, когда все служат? Да и вообще, в Кронштадте было не приято выпендриваться.
Шама пришлось уговаривать. Долго. С полчаса. Пообещать еще золота. Ну и гарантировать безопасность, насколько это было возможно в предстоящем пути.
– Наг, дружище, ты просто посидишь на носу, в пулеметной башне, да пошаришь мозгами, поищешь Алексию. Ну, не мне тебя учить. Ты ведь говоришь, она не погибла?
– Сказал же – нет, – зло огрызнулся шам. – Если б погибла, я бы почувствовал. Видишь, Кир, я тебе не вру.
– Но не хочешь помочь!
– Ага. Чтоб меня там убили?
– Ты что же, боишься?
– Боюсь! Был бедным как мышь – ничего не боялся. А теперь я богат. И этим своим богатством, вполне, кстати, заслуженным, так еще толком и не воспользовался. Деревня у вас тут, Кир! Тупая и скучная деревня!
Шам раздраженно взмахнул глазными щупальцами и тяжко вздохнул. Выглядел он, надо сказать, на человеческий взгляд – отвратно. Этакий уродец с лысой башкой, смахивающей на обтянутый желтоватой кожею мертвый череп. Посередине лба – большой миндалевидный глаз с вертикальным звериным зрачком – этакое всевидящее око. На месте глазниц – тонкие нервные щупальца, довольно противные и мерзкие. Нос – да, не подкачал, как говорили в старину – классический греческий профиль. А под носом – рот. Без губ, просто зубастая дырка. Этакий красавец! Но фигура вполне человеческая, накинет капюшон – так и не сообразишь сразу, кто перед тобой стоит.
– Вы бы хоть тут кегельбан открыли, – продолжал жаловаться Наг. – Или хотя бы – бар.
– Вот ты б и открыл! – Сотник неожиданно расхохотался, мысленно представив шама в роли кабатчика. Этакого раздобревшего мироеда, с заплывшим жиром лицом (а лучше сказать – харей), с пошлыми тараканьими усиками. В лаковых черных туфлях, в полосатом костюме при белой сорочке с разлапистым оранжевым галстуком-бабочкой. С толстой золотой цепью через весь живот. Стоит, паразит, улыбается. А позади – сцена с бегущими разноцветными огоньками. И полуголые девочки пляшут пошлый танец канкан, высоко задирая ноги.
– Па-па-пам-пам-пам… – Кир машинально забарабанил по столу пальцами, напрочь позабыв о том, что шам спокойно читает все его мысли.
– Пам-пам-пам! – неожиданно улыбнулся Наг. – А что? Неплохо. Особенно девочки.
– Тебе и вправду понравилось? – Сотник удивленно воззрился на своего уродливого приятеля.
Тот хмыкнул:
– Говорю ж – неплохая идея. И как она только в твою башку пришла? А что? По весне и открою бар на старой дамбе, у Поля Полей. Там и маркитанты подтянутся, ярмарка будет, базар… И все – продавцы, покупатели – ко мне. Народ валом повалит!
Качнув лысой головой, шам хмыкнул и пошевелил глазными щупальцами:
– Только это… Совет ведь мне в этом деле поможет, да?
Кир улыбнулся:
– Ты поможешь нам…
– А вы – мне, – прищелкнув пальцами, продолжил Наг. – Ладно, хорошо. Я подумаю.
– Некогда думать, дружище! – расхохотавшись, сотник хлопнул собеседника по плечу. – Отправляемся сегодня. С рассветом. Кстати, солярка у тебя на складе не завалялась? Хотя бы пара бочек, а?
Как состоящий на кронштадтской службе электрик, Наг считался материально ответственным лицом и, кроме мастерской имел и склад, порядком-таки захламленный, в котором чего только не находили.
– Солярки нет, – разочаровал шам. – А зачем вам солярка? Катер же на дровах.
Сотник вздохнул:
– Катер – на дровах. А баржа?
– Вы с собой еще и баржу взять хотите? Ммм… – Одноглазый вдруг резко замолчал и задумался, словно пытаясь ухватить какую-то мысль, явно не пришедшую в голову вот сейчас, только что, нет – мысль та была уже не раз обдуманной и весьма нетривиальной.
– Вы этого бездельника Спайдера вместо двигателя употребите.
– Спайдера?! – ахнул Кир. – Но…
– Да не хрен там и переделывать-то! Он и сам справится, вы только его на баржу заманите. Спокойненько будет крутить винт, как сейчас гусеницы свои крутит, – только корми. Еще и музычкой вас развлечет, устанете слушать!
– Спайдер… – тихо повторил председатель. – А ведь неплохая идея!
– А то ж!
– Главное, его и уговаривать не надо, согласится на раз.
Спайдер, конечно же, согласился. Еще бы – спасти обожаемую свою подружку. Пожалуй, что единственного настоящего друга.
Нечто похожее на ревность снова уколола Кирилла в сердце…
А робот уже въехал на баржу, едва на разломав старые сходни, и теперь деятельно командовал моряками, обильно пересыпая речь старинными – и не очень – ругательствами. Куда там боцману!
– Открывайте. Трюм. Вот. Чтоб. Вы. Сдохли! Тысяча. Чертей! Пошевеливайтесь. Раззявы! Кто. Сказал. Что я. Не капитан? Правда. Я – гораздо. Хуже! Говорю ж. Вам. Бездельники. Шевелись! Да. Выкиньте. Вы. Это. Дурацкое. Старье. Пулеметы. И у меня. Найдутся! Нет. Нет. Гусеницы. Снимать. Не надо! Вот… вот так… Крановщик! Мать. Твою. За ногу! Хэви. Метал. Тебе. В зад!
Едва рассвело, отплыли. Катер и самоходная баржа. Паровая машина катера работала на дровах, баржа же покуда шла на остатках топлива. Ее бравый капитан по кличке Степан Заноза, чертыхаясь, терпеливо дожидался превращения боевого робота в судовую машину. А тот не спешил, делал все основательно, спокойно. Подсоединял какие-то штыри, приводы, шестеренки, то и дело подгоняя данного в помощь кузнеца.
Кир ничего этого не видел. Он расположился на носу катера, в пулеметной башне, вместе с шамом. Вспенивая серые волны, катер шел куда быстрее баржи. Валивший из трубы дым стелился над морем черной рассеянной взвесью. В низком, затянутом тучами небе хрипло кричали чайки.
Выйдя из башни, Кирилл приложил к глазам бинокль, увидев дымок по правому борту. Все понятно – похитители прекрасно знали обстановку и обходили остров с севера, стараясь не угодить в минные поля, не подставиться под огонь батарей многочисленных южных фортов. О том, что нужно укреплять северный ряд обороны, на Совете говорилось много, уже начали реконструировать форт Шанц, только начали – время текло неумолимо.
– Капитан! – Опустив бинокль, молодой человек обернулся и махнул рукой видневшемуся в рубке кэпу – чумазому парню в залихватски сдвинутой на затылок фуражке с «крабом». – Давай быстрей, ага!
– Нельзя быстрей, – перерекрикивая шум судовой машины, кэп высунулся из рубки. – Давление на пределе и так!
– И все же мы должны их догнать! – Кирилл упрямо стиснул зубы.
– Догоним, – успокоил капитан. – Скоро минное поле. Мы знаем фарватер, а враги – нет.
– Так что же, они могут взорваться?
– Нет! Обойдут!
Кир вновь прошел в башню, уместился за щитом рядом с шамом. Поинтересовался, что тот чувствует.
– Ничего, – пожал плечами наемник. – Слишком уж далеко. А скорость у нас – увы. Да баржа еще эта… плетется едва-едва. Зря мы ее взяли.
– Ты ж сам предложил Спайдера мотором поставить, – напомнил Кирилл. – Теперь полагаешь – не сможет?
– Не знаю, – вытащив из-за пояса нож, шам ловко откупорил банку тушенки и, подцепив острием клинка изрядный кусок мяса, с видимым удовольствием отправил его в рот. – Ммм… Хочешь?
– Спасибо, я сыт.
Нервничая, молодой человек снова вышел на палубу, посмотрел вперед, потом прошел на корму. Баржа, вроде бы как, догоняла катер! И впрямь догоняла, вполне уверенно. Значит, не подвел Спайдер, значит, удалось ему, удалось…
На полном ходу катер резко сменил галс, повернув влево, так что Кирилл поспешил ухватиться за поручни – леер. И тут же увидел мину! Круглая рогатая чушка, как видно, сорванная с троса-минрепа, проскочила по правому борту судна, едва не задев! Задела бы – то-то был бы фейерверк… Эти старые минные поля всегда требовали присмотра, и фарватер здесь могли знать лишь весьма условно.
Баржа!!! – вдруг сообразил Кир. Катер-то проскользнул, а баржа?
– Мины! – стоя на корме, молодой человек закричал, замахал руками… понимая, что никто его на таком расстоянии не расслышит.
Не расслышат, так хоть заметят, сообразят – что-то неладно.
– Поворачивай! Поворачивай! Пово…
– Что-то нужно сообщить, господин сотник? – спокойно поинтересовались сзади.
Кирилл резко обернулся. Перед ним стоял матрос. Сероглазый, со спутанной копною светлых волос, в распахнутом на тощей груди бушлатике. Совсем еще юный, лет четырнадцати.
– Так что прикажете передать?
– А… ты вообще кто?
– Я сигнальщик, господин сотник!
Сигнальщик! Ну, конечно же.
Миг – и парнишка сноровисто замахал флажками. Появившаяся на носу баржи точно такая же нескладная фигурка замахала в ответ…
– Предупреждение принято. Они пройдут севернее. Еще что-нибудь?
– Пока хватит. – Кир перевел дух. – Благодарю за службу, матрос!
– Служу народу, господин сотник! – Сигнальщик весело вытянулся, убирая флажки в чехол и тут же совсем не по уставному подивился:
– Ничего себе, баржа прет! У них что там, атомный двигатель?
– А он и есть! – рассмеялся сотник.
Форт Риф обогнули совсем рядом с берегом, так, что видны были орудия, пулеметные гнезда и андреевский флаг на мачте. Символ древней морской славы России – косой синий крест на белом фоне. Такой же флаг развевался за кормой катера и самоходной баржи.
С форта донесся выстрел. Салютовали. Желали удачи.
Кирилл пригладил растрепанные ветром волосы, впрочем, тут же вновь растрепавшиеся, и, глянув вперед, увидел вражеский катер. Довольно большой, с черной высокой трубою, он находился всего лишь в какой-то миле от пустившихся в погоню кронштадтцев.
А ведь догнали! Догнали. Почти…
Кир заглянул в башню:
– Ну?
– Не мешай, – сосредоточенно водя перед собой металлической рамкой, недовольно пробурчал Наг.
Сотник послушно убрался. Не нужно было мешать шаму в столь интимный миг. Конечно, миля – это далековато, однако наемник использовал рамку – кустарное приспособление для усиления ментальных способностей. Может быть, ему и удастся…
– Она там! – высунувшись, прокричал Наг.
Удалось!!!
Чувство неописуемой радости вдруг охватило Кира, словно бы все уже закончилось и похищенная девушка была освобождена.
И тем не менее – хоть какая-то удача. Хоть что-то. Хотя бы уверенность что вся эта погоня – не зря!
– Не пустышку тянем! – Молодой человек нервно засмеялся и хлопнул наемника по плечу. – Там, говоришь? Отлично! Еще что скажешь?
– Там еще один из наших… не чувствую – кто. И мысли похитителей никак не могу поймать, все ж далековато.
– Да и черт с ними, с похитителями, – ухмыльнулся Кир. – Главное – Лекса именно там. Живая! И Серж…