Глава первая
Тайны Капитолия
Заседание Когорты назначили экстренно, по требованию ее четырех членов. Днем, когда солнце стояло в самом зените, Хранитель Якуб подошел к Стратегу Олегу и просипел, кося в сторону:
– Олег, необходимо собрать Когорту.
– Зачем? – с недоумением спросил Стратег. – Два дня назад совещались.
– Есть срочный вопрос.
– Кто его ставит?
– Мы, – глухо отозвался Якуб.
Он осип в результате ранения – после того, как стрела угодила в горло. И с тех пор никогда не говорил громко – поврежденные связки не позволяли. Но его тихий, с хрипотцой и присвистом голос внушал большинству обитателей Капитолия трепет. Даже бесстрашный Стратег относился к своему заместителю с опаской. Потому что тот был умен и хитер. И коварен, как многоголовый аспид.
Олег не стал спрашивать о том, зачем Хранители решили созвать заседание Когорты. Знал, что Якуб все равно уйдет от прямого ответа, если не пояснил сразу. Поэтому пожал плечами и безразлично произнес:
– Ну, если так срочно… Я не возражаю.
Но сердце екнуло. Не от страха – Олег никого и ничего не боялся. Но возникло дурное предчувствие. А как не возникнуть, если он впервые в жизни пошел против мнения остальных членов Когорты? Не просто поспорил – дискуссии не возбранялись. А поступил вопреки коллегиальному решению Хранителей. И знал, какая кара может последовать за такой поступок.
И тогда он подумал, что должен рассказать обо всем сыну. Он не хотел делать этого раньше по двум причинам. Во-первых, не хотел, чтобы Тимур находился в курсе очень сложной и рискованной игры, затеянной Олегом. Уж слишком высоки были ставки. Ведь тот, кто знает, тоже попадает в зону повышенного риска. Даже если и не участвует непосредственно в игре. А во-вторых…
Во-вторых, он считал Тимура еще слишком юным и даже, в какой-то мере, безответственным, чтобы доверить ему такие знания. Да, вымахал сын в свои семнадцать с коломенскую версту. И даже в широте плеч почти сравнялся с отцом. Но вот только ума еще не нажил. Ну и житейского опыта никакого. Как такому доверить государственную тайну?
Правда, события недельной давности, когда Тимур попал в жуткую переделку около городища лесных людей, заставили Олега изменить мнение о сыне. В подобной переделке и бывалый воин мог растеряться и дать маху. А Тимур ничего, молодец, справился. Трех нео завалить, это тебе не жирного хоммута в норе прищучить.
Олег сначала даже не поверил рассказу сына. Подумал, что тот привирает. Мало ли что со страху может померещиться? Но Сергей Латыпов, обнаруживший Тимура в яме-ловушке, подтвердил его слова. Да, сказал, видел свеженькие трупы трех мохнатых. Два валялись на поляне, а третий в яме, изрядно изгрызенный Гнедком.
Сергею можно верить. И получалось, что Тимур показал себя настоящим бойцом. Даже если предположить, что третий мутант сам нечаянно сверзился в яму и попал на зуб фенакодусу. А ведь сын до этого и пороху толком не нюхал.
Вот так и взрослеют дети незаметно. Думаешь, что сын еще юнец зеленый, а он уже с безбашенным нео способен справиться. Да еще и не с одним…
А, главное, что Тимур не испугался и не растерялся. Значит, есть характер. И мозги. Потому что без мозгов в такой ситуации никак не сдюжить. Сила силой, кураж куражом, а соображалку тоже надо иметь.
Так подумал Стратег Олег. И решил, что сын заслуживает доверительного разговора. Ибо, если с ним, Олегом, что-то случится, то кто потом узнает правду? Очень важную правду о том, из-за чего Стратег бросил вызов остальным Хранителям…
В пять часов вечера члены Когорты собрались в малом зале заседаний на седьмом этаже бункера. Счет этажей в подземной части Капитолия велся сверху вниз – от поверхности земли вглубь. Все административные помещения располагались на седьмом уровне. Ниже шли помещения, где жила Элита.
Так повелось еще с начала Третьей Мировой. И обуславливалось конструктивными особенностями бункера – на глубине было безопасней. Несколько лет назад радиационный фон в Зоне Москвы пришел в норму и ситуация изменилась. Значительная часть населения Капитолия «переехала» за это время в помещения на поверхности. В том числе и в новые здания, возведенные из бревен. Однако Элита продолжала обитать внизу.
Потому что традиции – вещь серьезная. В каком-то смысле – фундаментальная. И Хранители не спешили вносить изменения в жизненный уклад, сложившийся за два века. На то они и Хранители, чтобы соблюдать традиции.
Сейчас они сидели за овальным столом в кожаных креслах. Овальность подчеркивала равноправие всех членов Когорты – ведь они равные среди равных. И лишь специальный подголовник на спинке кресла Олега выделял его особый статус Стратега – главы Когорты и Правителя Капитолия.
– Я вас слушаю, господа, – сказал Олег. Но смотрел при этом в лицо Якубу, ибо отлично понимал, кто инициировал заседание. Только вот зачем?
– Не будем ходить вокруг да около, Олег. – Якуб в своей привычной манере косил в сторону. – Мы… – Он кашлянул… – Мы обвиняем тебя в измене.
Все-таки он не смог скрыть волнения. Голос дрогнул. Да и сильно побледневшее лицо выдавало крайнюю степень напряжения.
Воцарилось молчание. Одновременно грозное и гнетущее. Казалось, даже воздух сгустился, став плотным и вязким, как перед грозой. Лицо Стратега, резко контрастируя с бледными физиономиями других Хранителей, начало медленно алеть.
– Вот как? – почти по слогам произнес он. – Мы, как я понимаю, это все?
На этот раз он обвел взглядом всех членов Когорты. Но они, как и Якуб, прятали глаза.
– Да, – просипел Якуб. – Мы все обвиняем тебя в измене.
– Основание?
– Ты собрался вступить в сепаратные переговоры с Кремлевским князем. И отправил к нему с тайной миссией капитана Латыпова.
– С чего вы взяли? – голос Олега звучал ровно и спокойно. – Группа Латыпова ушла в глубокий разведывательный рейд. Какая еще миссия?
– Не отрицай очевидного, Олег. Мы получили оперативную информацию. К сожалению, уже после того, как группа покинула Капитолий.
– И вы можете это доказать?
– Можем. Если ты потребуешь открытого суда, мы предоставим свидетеля. Даже двух.
– Из числа своих «стукачей»? – Стратег усмехнулся.
– Это достойные граждане Капитолия. По закону они имеют право давать показания против любого члена общины. Даже против Хранителей.
– Ну-ну… Что же, путь дают. Их слово – против моего.
– Надеешься, что Элита тебя поддержит? Зря. То, что ты сделал, карается смертной казнью. Ты совершил преступление. И пошел на него вопреки нашему запрету на любые контакты с представителями Кремля.
Олег расстегнул на рубашке верхнюю пуговицу. Потом медленно заговорил:
– Что же, давайте начистоту. Да, я нарушил постановление Когорты. Но лишь потому, что считаю ваши действия губительными для общины. Хотите меня судить – судите. Мне есть что сказать в свое оправдание. В конце концов, я не считаю, что факт переговоров с Кремлевским князем является таким уж страшным преступлением.
– Нет, является, – с нажимом возразил Якуб. – Когорта запретила любые контакты с Кремлем. Этого факта достаточно, чтобы вынести смертный приговор за измену. Хотя… – Он многозначительно помолчал. – Хотя, если у тебя есть весомые объяснения своего преступного поведения, мы готовы их выслушать. Какое послание должен передать Латыпов князю?
– Узнаете на суде, – лаконично отозвался Стратег. – Там и поговорим.
– Значит, с нами ты разговаривать не хочешь?
– Все, что можно, мы уже обсудили раньше. И ни о чем не договорились. Пусть наши разногласия разрешит суд Элиты.
– А ты хорошо подумал о том, чем рискуешь? – вкрадчиво спросил Хранитель Борис, сидевший от Стратега по левую руку.
– Чем?
– Если суд признает тебя виновным, твое имя будет навсегда обесчещено. А твой сын будет лишен гражданских прав и перейдет в сословие рабов. Таковы наши законы. И ты сам их принимал.
Олег побагровел. Вопреки ожиданиям остальных членов Когорты он не испугался, а наоборот – разъярился. Казалось, еще мгновение и Стратег набросится на своих оппонентов. Но он сдержался. Лишь процедил, раздувая ноздри:
– Так что вы предлагаете?
– Мы предлагаем тебе достойный выход, – торопливо заговорил Борис. – Сам понимаешь – наши разногласия приняли необратимый характер. Если они выйдут наружу, это может расколоть надвое всю общину. Что недопустимо.
– Ближе к сути, Борис.
– Я заканчиваю, Олег. Именно ты нарушил закон, что и сам признал сейчас. Поэтому поступи благородно – прими яд. Тогда твое имя останется незапятнанным. А твой сын сохранит все привилегии. Ну а мы позаботимся о том, чтобы община процветала.
Завершив тираду, Борис с облегчением выдохнул. Затем вытащил из кармана платок и промокнул вспотевший лоб.
– Вот оно как? – угрюмо процедил Стратег. – Значит, вы уже всё решили за меня? Вздумали меня шантажировать? Трусливые крысопсы! – выкрикнув это, он от души шарахнул кулаком по дубовому столу. – Даже не надейтесь, что сможете меня запугать. Я требую общего собрания Элиты и военного сословия. И тогда посмотрим, кого поддержит народ.
– Ты сошел с ума, – голос Бориса сочился ненавистью. И страхом. – Ты… ты просто…
– Подожди, Борис, – просипел Якуб. – Подожди, не будем горячиться. Знаете, господа, я тут вдруг подумал… А ведь Олег, возможно, в чем-то прав. Не гоже нам, Хранителям, горячиться и лаяться, как простым смертным. – И быстро добавил, заметив выпученные глаза Бориса: – Не та у нас ситуация, чтобы рубить с плеча. Давайте возьмем время на размышление. Ну, скажем, на денек. Глядишь и надумаем чего-нибудь. Как полагаешь, Олег?
– Я? – удивился Стратег. Неожиданный маневр Якуба застал его врасплох. – Я не возражаю. Мне торопиться некуда.
– Вот и ладно. – Якуб криво улыбнулся. – Возражений ни у кого нет, поэтому будем считать заседание закрытым.
– Это я решаю, когда закрывать заседание, – сказал Стратег. – Ты, Якуб, превышаешь полномочия.
– Нет, Олег, – улыбка, как приклеенная, продолжала кривить физиономию Якуба. – Ты уже ничего не решаешь. Мы отстраняем тебя от должности Стратега. Временно, разумеется. Пока не будет вынесен окончательный вердикт… Итак, господа, заседание закрыто.
Объявив это, он, тем не менее, остался сидеть на месте. Но выразительно пробежался взглядом по лицам единомышленников. Те молчали, растерянно косясь друг на друга.
Олег с шумом отодвинул кресло и, опустив голову, быстро вышел из комнаты. Едва за ним захлопнулась дверь, как Борис с недоумением протянул:
– Якуб, мы не поняли. Что это значит?
– А чего тут непонятного? – с хитрой усмешкой отозвался Якуб. – Разве вы не видите, что он закусил удила? А я ведь вас предупреждал. Не стоило ждать от него благоразумия. Зато теперь ясны его планы.
– Какие? – спросил Борис.
– Он готов пойти ва-банк. И не остановится ни перед чем. Даже перед тем, чтобы низвергнуть власть Хранителей. – Якуб свел брови к переносице и с неодобрением мотнул подбородком. – Фанатик и авантюрист. Я давно это подозревал.
– Так что теперь делать?
– Нельзя допустить, чтобы он нашел единомышленников. Это разрушит все наши планы по созданию «четвертого Рима». Всё, о чем мечтали наши предки. Поэтому… Поэтому он должен умереть. И как можно скорее. Я об этом позабочусь.
Якуб многозначительно посмотрел на Бориса, и тот непроизвольно поежился под его немигающим взглядом змеи. Однако все же спросил:
– А что будет с его сыном?
– Олег сам вынес ему приговор, – почти прошипел Якуб. – Тимур может знать то, чего не должен знать. Но уберем его позже, чтобы не будоражить народ. Порядок и спокойствие в общине превыше всего.
Покинув зал заседаний, Олег первым делом зашел в свой кабинет. Там он произвел некоторые манипуляции со своей одеждой. Снял кожаную куртку и надел тонкий графеновый бронежилет в форме рубашки. Подобные бронежилеты изготавливались по спецзаказу еще до Последней Войны для высших должностных лиц страны и практически не утратили своих защитных свойств. Поверх «рубашки» Стратег натянул свитер.
Затем опоясался широким ремнем с двумя ножнами, в которых находились меч и дага – кинжал с полуметровым клинком и широкой гардой. Пояс он снял перед тем, как отправиться в зал заседаний – таковы были правила, – но в ближайшее время не хотел оставаться без оружия ни на минуту. И имел на это весомые причины.
Вооружившись, Олег надел куртку и отправился на поиски Сергея Латыпова. Сергею он доверял всецело, как и его старшему брату Илье. Они были воины и имели понятие о чести, в отличие от большинства членов Элиты. Не говоря уже о Хранителях, озабоченных лишь собственным благополучием и готовых за него любому перегрызть горло. Что делало положение Олега крайне опасным.
Неожиданный маневр Якуба удивил Стратега, но не ввел в заблуждение. Решив вступить в переговоры с Кремлевским князем, Олег бросил остальным Хранителям дерзкий вызов и теперь не сомневался в том, что члены Когорты нанесут ответный удар. Прежде всего, они, конечно же, попытаются перетащить на свою сторону большинство представителей высшего сословия общины – Элиты. Однако Стратег тоже не собирался сидеть сложа руки.
Сергея он обнаружил в оружейной мастерской. Старшина Латыпов был не только отличным разведчиком-диверсантом, но и мастером на все руки. Особенно в том, что касалось оружия. Сейчас он сидел за столом, заваленным различными железными деталями, и сосредоточенно подтачивал напильником одну из них.
Увидев, что Сергей один, Олег сразу приступил к делу. Лишь поинтересовался для затравки:
– Автомат хочешь собрать?
– Нет. – Старшина мотнул курчавой головой. – Ручной пулемет. Знаешь, сколько такая хрень у маркитантов стоит?
– Знаю. Сергей, я буду краток, потому что времени в обрез. У меня есть к тебе огромная просьба. Личная.
Старшина опустил напильник на стол и произнес, глядя перед собой:
– Я слушаю тебя, Стратег.
– Вдаваться в подробности не могу. А суть такая. Если со мной что-нибудь случится, постарайся помочь моему сыну.
Латыпов покосился на Олега и тут же отвел глаза.
– Случится, это как понимать?
– В самом плохом смысле. Например, если меня убьют. В общем, думаю, ты поймешь, когда надо действовать. Только действовать надо будет быстро. Иначе можно опоздать.
Сергей помолчал.
– Что я должен буду сделать?
– Ты знаешь тайные ходы из Капитолия. Если что – выведи сына в лес. Тимур в курсе, я его предупредил. Дальше он сам доберется.
– Куда?
– До общины «лесных».
– Мы же с ними на грани войны. Они отвергли наш ультиматум.
– Знаю. Но другого варианта нет. До базы маркитантов слишком далеко. Да и тухлые они люди, эти торгаши. Уж лучше к «лесным».
Латыпов покрутил в руке напильник.
– Стратег, ты уверен, что это необходимо? Я имею в виду, что Тимуру надо будет бежать? Может…
– Нет, – оборвал Олег. – С ним все равно расправятся. Лишь за то, что он мой сын. Тимур опасен для этих людей. – Он неопределенно махнул рукой. – В общем, для Хранителей. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю. Только я не могу провожать его до городища «лесных». Это может занять много времени. Да и…
– Об этом я не прошу. Не надо нарушать присягу. Выведи из Капитолия, этого достаточно.
– Хорошо. Я выведу – если что. Я могу чем-нибудь помочь?
– Только выведи, больше ничего. Тимур справится, он в меня.
– Я не об этом. Тебе лично помочь, Стратег.
На этот раз Сергей повернулся лицом к Олегу и твердо посмотрел ему в глаза. Но тот отрицательно мотнул головой:
– Нет. Это моя война. От тебя тут ничего не зависит. Служи общине и заботься о своей семье. С нами сила!
– Сила в вере! – отозвался Латыпов.
Стратег хлопнул его по плечу и быстро вышел из мастерской. Их не должны были видеть вместе. Кроме того, Олегу предстояла еще одна встреча.
До заседания Когорты он коротко переговорил с одним из своих старых товарищей Русланом. Тот не являлся Хранителем. Но был одним из главных военачальников и пользовался высоким авторитетом как среди Элиты, так и среди воинского сословия.
Разговор состоялся именно что короткий, так как Олег опасался «стукачей» из службы внутренней безопасности Капитолия. Службой руководил Якуб, и работала она, надо признать, превосходно. В том смысле, что Якуб создал широкую сеть осведомителей, и скрыть от него что-либо было очень сложно. Вот почему Стратег не стал тогда вдаваться в подробности, а лишь договорился, что встретится с Русланом вечером в укромном месте.
В тот момент Олег еще не знал, какие конкретные претензии ему выдвинут Якуб и примкнувшие к нему Хранители. Теперь, после заседания, он понял, что Якуб и компания готовы пойти на все, чтобы уничтожить его. Ведь они сумели каким-то образом пронюхать о тайном поручении, которое Олег дал Илье Латыпову. Пусть и не знают толком, в чем оно заключается, но Якуб достаточно умен, чтобы сделать правильные предположения. Эх, недооценил он Якуба, недооценил.
С Русланом договорились встретиться за конюшней. Она размещалась в самом углу детинца – основной части крепости. Эту часть обнесли глухим забором из железобетонных плит еще до начала строительства бункера – незадолго до того, как вспыхнула Третья Мировая война.
Забор – рядовая практика при строительстве любых объектов. По официальной версии считалось, что здесь будет находиться санаторий министерства обороны. И лишь очень немногие из числа самых посвященных знали, что речь идет об особо секретном объекте. На поверхности – обычный недострой, под землей – огромный многоэтажный бункер. Настоящая крепость, обладающая всеми необходимыми степенями защиты, автономными системами жизнеобеспечения и огромными запасами материалов и продуктов.
Первоначально планировалось, что в бункере разместят один из резервных пунктов управления страной на случай ядерной войны. Но после начала боевых действий в убежище оказались не только некоторые высшие должностные лица, но и высокопоставленные военные, а также члены их семей. Ну и, естественно, охранники и многочисленный обслуживающий персонал. Эти люди сумели пережить самый тяжелый период «ядерный зимы» и заложили основы общества капитолийцев.
Почему капитолийцев? Никаких достоверных подробностей по поводу возникновения этого термина история не сохранила. Но объект находился на холме; а корпус бункера на поверхности – так называемое здание-муляж – имел круглую башню с колоннами, куда выходили вентиляционные и волноводные шахты. Первые обитатели бункера вроде бы из-за этих обстоятельств, вызывающих исторические ассоциации, назвали свое убежище Капитолием. А потом, видимо, возникли дополнительные причины, связанные с претензиями Хранителей на роль лидеров «возрожденного человечества». Мол, где ему возрождаться, как не в «четвертом Риме»?
Но сейчас Олег думал не об истории возникновения Капитолия, а о том, чтобы их беседу с Русланом не засекли осведомители. Иначе он раньше срока откроет врагам важный козырь. А у него и без того негусто с козырями.
Вот почему Стратег выбрал для встречи место за конюшней – в углу детинца. Оно не просматривалось из большинства точек крепости, в том числе и с наблюдательно-сторожевых вышек. И подойти туда можно было с двух сторон, что являлось не просто удобным, а важным обстоятельством – пересеклись, переговорили и разошлись по одиночке, не привлекая лишнего внимания. И время самое подходящее для тайных встреч – после захода солнца, когда территория освещается лишь тусклыми настенными фонарями.
Выйдя во двор, Олег отметил, что солнце уже почти закатилось. Он медленно прошелся мимо главного трехэтажного корпуса с башней, когда-то выполнявшего роль маскировочного здания для секретного объекта «Тушино-113». За двести лет кирпичное строение не разрушилось, потому что его облюбовала крыш-трава. Это удивительное растение выделяло особый клейкий сок, который скреплял кирпич или бетон надежнее любого цементного раствора. Можно сказать, намертво скреплял.
Поэтому капитолийцы, когда настало время выбираться из подземелья на воздух, сохранившееся здание подремонтировали и обустроили. Сейчас в этой надземной части Капитолия размещались казарма, общежитие, а также мастерские и различные технические помещения. Конюшня, возведенная из бревен, находилась в левой части двора.
С правой стороны от Капитолия стояло еще несколько зданий. Все они выстроились на одной линии. Между этой условной линией и крепостной стеной располагалась просторная, ничем не загороженная, территория плаца.
Сейчас Олег шел по краю плаца, направляясь в сторону конюшни. Он осторожно посматривал по сторонам. Но ничего подозрительного не замечал. Разве что около крепостных ворот, рядом с караульной будкой, стояли два бойца. Они курили самосад и негромко переговаривались.
Всё по уставу, – машинально отметил Стратег. И никаких праздношатающихся бездельников, под которых могли «косить» шпионы Якуба. Да еще и дождь моросит. Что же, пока ситуация развивается нормально. Теперь бы еще без лишних глаз и ушей пообщаться с Русланом.
Олег дошел до угла здания и повернул налево. Конюшня теперь находилась по правую руку от него. Ветер дул с той стороны, и Олег уловил тяжелый запах десятков фенакодусов, смешанный с навозом. В другое время Стратег немедля сделал бы втык за то, что навоз не вывезли вовремя на территорию посада. И вообще – развели тут антисанитарию!
Но сейчас он даже не поморщился. Чем больше вокруг вони, тем лучше. Он не на вечерний променад собрался, а на тайную встречу.
Пройдя вдоль боковой стены конюшни, он повернул направо и очутился в узком полутораметровом проходе. С одной стороны тянулась задняя стена конюшни, с другой – забор, огораживающий тренировочную площадку для стрельбы из лука и арбалета. В конце прохода, где было почти темно, Олег разглядел человеческую фигуру в черном плаще с капюшоном. Такие плащи из прорезиненной ткани носили многие высшие командиры. Стратег подумал, что Руслан пришел раньше назначенного времени, и торопливо направился к нему.
Окликать старого товарища он не хотел, чтобы не подымать лишнего шума. А тот продолжал стоять к нему спиной, будто задумался о чем-то. Когда до Руслана оставалось метров пять, Тимур решил, что все-таки надо предупредить его о своем появлении. А то ведь Руслан – человек резкий. Может и кинжалом засадить, если что не понравится. Тем более, что сейчас он настороже. Только вот странно, что совсем не оборачивается. Так ведь и со спины подкрасться могут.
– Руслан, это я, – негромко произнес Олег, останавливаясь.
Фигура в плаще дрогнула. Потом медленно развернулась. И Стратег увидел, что лицо человека, которого он принял за Руслана, скрывает черная маска. В одной руке тот держал деревянную рукоятку топора с широким лезвием клинка «под секиру», другую прятал под плащом.
В тот момент Олег еще ничего не понял, даже мелькнула недоуменная мысль: «Руслан надел маску?» Но инстинкт уже подсказал, что происходящее несет угрозу – уж слишком странно вел себя человек в маске. Поэтому Стратег, отшатнувшись, кинул взгляд назад. И почувствовал в груди противный холодок.
По проходу спешили еще две фигуры в черных плащах и масках. Такие же унылые и мрачные, как и первая, похожие на воронов. Намерения таинственных незнакомцев не вызывали сомнения, потому что каждый из них держал в руках оружие: ближний – копье, второй, чуть подотставший, тесак.
Его заманили в ловушку! При этом очень ловко. Он сам назначил встречу в укромном месте и пришел туда. И напоролся на наемных убийц. А Руслан…
Впрочем, на размышление о Руслане времени не оставалось. Стратег выхватил меч и в ту же секунду почувствовал болезненный тычок в грудь. Это человек, принятый Олегом за Руслана, изловчился метнуть нож. Очень грамотно метнул, с профессиональным умением. Нож ударился острием клинка и наверняка пробил бы Стратегу грудную клетку. Если бы не бронежилет из графена.
Сомнения развеялись окончательно. Этот человек не мог быть Русланом. Даже предав, тот не стал бы скрывать свое лицо за маской. К тому же, оказавшись вблизи, Олег понял, что приземистый метальщик ниже ростом худощавого Руслана. Олег бы это заметил и раньше, но его ввел в заблуждение конусообразный капюшон плаща. Да и комплекцию плащ скрывает хорошо.
Стратег скрипнул зубами. Что же, Якуб неплохо продумал и организовал покушение. Значит, готовился заранее. Но еще не вечер. И если враги планировали застать его врасплох, то они просчитались.
Он совершил быстрый выпад в сторону «приземистого», надеясь поразить того колющим ударом. Наемник, видимо, был уверен в меткости и неотразимости своего броска. Поэтому, метнув нож, слегка расслабился. Даже топор свой не успел подставить – лишь сумел отскочить назад.
В результате укол Олега его не достал. Но, отскакивая, «приземистый» упустил из виду, что находится в узком проходе. Когда Олег, сделав шаг вперед, занес меч для рубящего удара, наемник хотел снова отступить, но оказался прижатым к стене конюшни. И эта промашка стоила ему жизни.
Он вскинул перед собой топор, пытаясь защититься от атаки Стратега. Но тот опустил меч с такой силой, что рука «приземистого» не выдержала напряжения. Рукоятка вывернулась из ладони, топор отлетел в сторону, а отклониться от меча наемник уже не мог. Стена не позволила. И тяжелый клинок раскроил ему надплечье до самой лопатки. «Приземистый» захрипел и медленно сполз на землю.
Олег отдернул меч, который едва не застрял кончиком в бревенчатой стене. И, не медля ни секунды, развернулся. Одного наемного убийцу он ликвидировал без особых хлопот. Но остальные двое находились всего в нескольких шагах от него. При этом обладатель тесака – маленький и кругленький, натуральный коротышка – уже готовился секануть Олега по ногам, отведя для удара руку. И секанул бы, если бы Стратег вовремя не повернулся.
Мгновенно оценив ситуацию, Олег угрожающе выставил меч и громко выкрикнул:
– А ну стоять, мерзавцы! На кого прете?! Я – Стратег!
Он не особо рассчитывал, что заставит нападавших отказаться от их дурных намерений. Скорее всего, они знали, на что шли, и были полными отморозками. Но охладить горячие головы никогда не мешает. Заодно и дыхание можно перевести.
Кроме того, Олег держал в уме, что кто-то услышит его голос и поспешит на помощь. Или поднимет тревогу. Тот же караульный на смотровой вышке, к примеру. Почему бы и нет?
Люди в черных плащах замерли. Переглянулись. Вид двухметрового Стратега с обнаженным мечом мог отрезвить любого. К тому же «черные» имели сомнительное удовольствие наблюдать, как он играючи расправился с их «коллегой». Они уже потеряли одного бойца, и расчет на «блицкриг» явно не оправдывался. Так что, поводов для размышлений было достаточно – и очень даже весомых.
Пока наемные убийцы, застыв от неожиданности, лихорадочно принимали решение, мозг Олега тоже не скучал. Первой мелькнула слабодушная мысль: а если сейчас развернуться и убежать? Главное, преодолеть расстояние вдоль боковой стены конюшни и выскочить на плац. Там его наверняка заметят караульные. Поэтому и наемники на плац вряд ли сунутся.
Однако он сразу отмел эту трусливую мыслишку. Улепетывать со всех ног от каких-то вшивых ублюдков? Ему, Стратегу, который от «десятки» нео не убегал? Нет, такого удовольствия Якубу он не доставит. Как и его поганым наемникам.
К тому же, если он убежит, то люди Якуба успеют замести следы. И потом не докажешь, что на него покушались. А для него сейчас было крайне важно доказать факт покушения. Тогда Элита может встать на его сторону в конфликте с остальными Хранителями. Ведь поднять руку на Стратега – это страшное преступление.
Да, он тоже совершил преступление. Но приговор должен выносить суд. А тайное убийство из-за угла, задуманное Якубом, это нарушение всех законов Капитолия. Однако его необходимо доказать, иначе Якуб подошлет новых убийц.
Если он убьет сейчас наемников и позовет караульных, то в его руках окажутся улики. Те самые ниточки, которые приведут к Якубу. Ведь убийцы появились не из воздуха. Наверняка обнаружатся взаимосвязи и хотя бы косвенные свидетельства. А еще лучше взять хотя бы одного наемника живым. Что ж, может, и получится.
Вот почему Стратег остался стоять на месте. Но и «люди в черном» не собирались отступать. Вероятно, у них имелись свои весомые обстоятельства, чтобы идти до конца. Они снова переглянулись – при этом коротышка с тесаком кивнул головой – и синхронно шагнули вперед.
– Ну, смотрите, засранцы, – с угрозой произнес Олег. – Сейчас я с вас спущу шкуры.
Он достал из ножен дагу и занял позицию. Стратег понимал, что наемники сами начнут его атаковать. Теперь им просто некуда деваться, потому что время работает на него. В темное время суток территорию крепости по периметру регулярно обходят караульные. И убийцы наверняка об этом знали. А если и не знали раньше, то их обязательно проинструктировали перед покушением. Поэтому медлить они не станут.
Как будто услышав мысли Стратега, убийца с копьем скинул с головы капюшон. Наверное, он ему чем-то мешал. И тут же, обнажив лысый череп, сделал резкий выпад. Получилось что-то вроде предложения «иду на вы».
«Лысый» целил Олегу в лицо. Тот убрал голову и в ответку ткнул в сторону нападавшего мечом. Мол, не рыпайся. «Лысый» с готовностью отскочил назад, словно этого и ждал. Однако Олег не стал на него надвигаться. И не только из-за того, что опасался коротышки с тесаком.
Узкий проход был на руку Стратегу, вынужденному отбиваться от двух врагов. Обычная тактика, известная с древних времен – если ты уступаешь в численности, то ограничь противника в маневре. Так когда-то несколько тысяч греков остановили в ущелье Фермопилы огромную армию персов.
Сейчас «коротышка» находился по левую руку. Он, действительно, мог опасно атаковать сбоку, если бы Стратег увлекся преследованием «лысого». Но эту атаку Олег бы отразил. Он опасался другого. Того, что «коротышка» проскочит вдоль стены и окажется у него за спиной. Тогда бы ситуация резко изменилась к худшему.
Поэтому Стратег, слегка шуганув лысого копейщика, вернулся на старую позицию. «Коротышка» сразу же попробовал ударить его тесаком, но сделал это без особого энтузиазма. Как будто не был уверен в своих действиях и пока лишь прощупывал реакцию Стратега.
Тот спокойно отбил выпад клинком даги. И, выставив ногу, предпринял попытку достать «коротышку» мечом. Однако «лысый» снова обозначил колющий удар в область головы Олега. И тому пришлось подставить клинок меча плашмя, чтобы отклонить копье.
«Коротышка» тут же активизировался, резко взмахнув тесаком. Он намеревался нанести Олегу секущий удар по лицу. И едва не достиг цели. Стратегу удалось сблокировать удар широкой гардой даги, но кончик тесака лишь чудом не задел ему глаз.
В тактике наемников прослеживалась определенная последовательность. Неизвестно, какими они были мастерами рукопашной схватки. Скорее всего, не шибко умелыми. Но вот в наблюдательности и сообразительности им нельзя было отказать. Они заметили, что нож «приземистого» угодил Стратегу в грудь, не нанеся ему существенного урона. И, очевидно, сделали выводы.
Трудно сказать, догадывались ли они о том, что Олег поддел под свитер броневую рубашку. Однако они почти не пытались атаковать его в корпус. А «лысый» еще и держал дистанцию, используя преимущество длинного древка. В тот момент, когда Стратег сблокировал выпад «коротышки», копейщик в третий раз повторил свой маневр. Только на этот раз он попытался кольнуть Олега не в лицо, а в опорную ногу. И попал.
Наконечник у копья был ланцетовидной формы. Он скользнул по самой поверхности бедра, едва задев его. Но нанес при этом хотя и неглубокую, но длинную, разрезающую рану.
Стратег почти не почувствовал боли. Подумаешь, слегка надрезали кожу! Однако мгновенно разъярился. Ему и так уже начали надоедать эти «кошки-мышки», а тут еще такая подлянка.
До этой секунды он держал в уме, что хотя бы одного из наемников надо взять живым. Но теперь плюнул на тонкие расчеты. Его ранили. А могут и убить – чем удильщик не шутит? Значит, на войне, как на войне. Если враг не сдается, то его уничтожают.
Локальная удача хитрого «лысого» оказалась для него последней в жизни. Нанося удар, он рассчитывал, что копье вонзится в бедро Стратега. И не пожалел сил. Однако наконечник прошел со скользом, и наемник по инерции шагнул вслед за ним. Тем самым он сократил дистанцию. И опытнейший боец Олег немедленно воспользовался предоставленным «подарком».
Он не мог резко ткнуть врага тяжелым мечом справа, потому что после укола в опорную ногу немного потерял равновесие. А с левой руки относительно короткой дагой «лысого» было не достать. И тогда Стратег просто взял и швырнул дагу, метя наемнику в лицо.
Этот тяжелый и длинный кинжал с широкой гардой не предназначался для метания. Однако Олег и не собирался, как на тренировке, попадать в «яблочко» с десяти шагов. Он бросал дагу в расчете на то, что «лысому» по-любому придется несладко. Даже если тот схлопочет по физиономии эфесом, а не клинком.
В итоге результат превзошел ожидания. Кинжал не успел перевернуться в воздухе и вонзился острием клинка куда-то в район носа. И, судя по смачному звуку, раздробил наемнику решетчатую кость.
«Лысый» издал утробный звук и схватился за лицо обеими руками. Но минуты его жизни были сочтены, и Стратег не стал его добивать. Да и не смог бы, потому что с левого фланга продолжал угрожать «коротышка».
Он ударил Олега снизу вверх, метя в шею. Тот не успевал защититься мечом, поэтому машинально вскинул левую руку. И, буквально, поймал тесак ладонью.
Получилось очень больно. Да что там очень – страшно, невыносимо, больно. Клинок проткнул кисть, разрезая сухожилия и перерубая пястные кости. Стратег зарычал. Заскрежетал зубами. И невероятным усилием воли заставил себя отклонить тесак в сторону.
И тут же, не давая наемнику опомниться, рубанул его мечом по ребрам. Удар, помноженный на ярость и боль, вышел такой силы, что раскроил тело «коротышки» почти пополам. Тот захрипел и рухнул на колени. Попытался удержать руками выпадающие кишки, но жизненные силы покидали очень быстро – вместе с кровью, хлещущей из подвздошной артерии. И «коротышка», суча ногами, завалился на бок.
Стратег отступил назад и огляделся. «Лысый» и «коротышка» еще агонизировали. А вот «приземистый», убитый в первые секунды схватки, мирно сидел около стены конюшни. Будто дремал.
Прижав покалеченную кисть к животу, Олег, пошатываясь, приблизился к «приземистому». Затем вытянул руку с мечом и разрезал лезвием шнурки, с помощью которых черная маска держалась на голове наемного убийцы.
Маска упала, обнажив лоб и лицо с грубыми чертами. Лицо Стратегу ничего не говорило. И это было странно, потому что он помнил едва ли не всех жителей Капитолия. Правда, в проходе было темно. А стена конюшни еще и отбрасывала густую тень.
Олег засунул меч в ножны и, схватив труп за плечо, доволок его до угла конюшни. Здесь было значительно светлее из-за фонаря, висевшего на крепостной стене. И при его свете Стратег разглядел клеймо, выжженное у наемника на лбу – немного выше переносицы. Это был так называемый «крест раба» – квадрат с буквой Х внутри.
Вот что скрывали большие черные маски! Убийц подручные Якуба нашли среди рабов. Вот почему наемники не побоялись поднять руку на самого Стратега. Им было все равно кого убивать. А посулили им, видимо, свободу.
Внезапно у Олега закружилась голова, и он едва не упал. «Наверное, я успел потерять много крови. Надо выходить на плац и звать караульных, – подумал Стратег. – А потом надо идти в лазарет. Я должен сохранить силы, иначе Якуб возьмет меня голыми руками».
Но что-то еще беспокоило его, какое-то неприятное и странное ощущение. Он сильно вспотел. Так, что пот тек ручьем, выступая изо всех пор. Но это можно было списать на последствия ожесточенной схватки и ранения. А вот…
Жар! Он явственно ощутил жар, который распространялся от раненого бедра. Не заботясь о приличиях, Олег расстегнул пояс и приспустил штаны. И ужаснулся.
Нет, рана была небольшой. Так, небольшой порез, хотя и длинный. Но за прошедшие после удара копьем каких-то несколько минут порез распух и побагровел. И это багровое пятно расползлось уже сантиметров на десять, если не больше.
Обычная рана от копья не могла так выглядеть. Тогда в чем дело?.. Неужели яд? Наконечник копья убийцы намазали ядом?! Вот почему «лысый» постоянно норовил ткнуть его…
Стратег ощутил, как немеет горло. Хотел глубоко вздохнуть, широко открыв рот. Но воздух проходил с трудом, гортань словно окостенела.
Тогда он попробовал крикнуть. Однако вместо громогласного возгласа из горла вырвался хрип и еле различимый шепот. Олег сделал два нетвердых шага и упал на колени. Попытался встать, но тут же снова упал. Сознание захлестнула мутная пелена, и он перестал что-либо ощущать.
Якуб знал толк в ядах…