Глава третья. Слепая удача
То, что его затея отдает безумием, Книжник понял уже через пару сотен шагов, когда пришлось спешно вжаться в какую-то щель в стене, наблюдая, как мимо, извиваясь, медленно проползает чья-то бесконечная чешуйчатая туша. Бог его знает, что это было – таких тварей видеть еще не приходилось, тем более – в хорошо, казалось бы, разведанных окрестностях Кремля. Чешуйчатое нечто ползло и ползло, и чешуйки, потираясь об асфальт и друг о друга, казалось, пели странную, гипнотизирующую песню.
«Змея? Щупальце?» – оцепенело думал Книжник. Главное было не выпасть из ненадежного укрытия. Он едва балансировал на одной ноге – вторая норовила соскользнуть с кучи кирпичной пыли. Страха почти не было – была досада на самого себя и ощущение глупости происходящего. Быть сожранным случайной тварью чуть ли не у стен собственного дома – и это после всех порывов отправиться на поиски друга! Да в Кремле просто животики надорвут от смеха. Конечно, если узнают, каков был финал «свихнувшегося» княжьего советника.
Движение туши прекратилось – будто тварь услышала его мысли. То, что эта чешуйчатая труба – плотоядная, Книжник даже не сомневался. Так уж повелось этом мире: все жрут всех. Некоторые, правда, умудряются еще и усваивать мертвечину или того паче – дерево, пластик и прочие соединения углерода…
Вжавшись спиной в стену – хотя, казалось, дальше просто некуда, – он чуть не завыл от ужаса.
На него смотрел Глаз. Нет, тварь не извернулась, подтянув к жертве морду, пасть, ротовое отверстие – или что там у нее было. Просто на толстом чешуйчатом «шланге» открылся огромный чертов Глаз! Медленно, выпирая сквозь покрытые более мелкой чешуей веки, он вылупился прямо посреди туши и неподвижно уставился на обалдевшего парня. И самое жуткое – глаз был не кошачий с вертикальным зрачком, не мертвый змеиный, не улиточный на омерзительно тянущемся «стебельке».
Глаз был человеческий. Нормального размера, с белком, усеянным мелкими красными капиллярами, с прозрачно-серой радужной оболочкой и черным, медленно сужающимся зрачком. Глаз внимательно поглядел на бледного от страха парня – и тот невольно вскрикнул: глаз моргнул.
Семинарист ощутил спиной ледяной холод, способный покрыть инеем кирпичную кладку позади нее. Он был готов поклясться, что понял выражение этого сумасшедшего глаза.
Он узнал этот Глаз.
Так уж вышло, пропал в том году стражник. Книжник помнил его взгляд – потому что при входе в кремлевские ворота стражник внимательно всматривался в каждого вошедшего, пытаясь уловить подвох. Так и запомнился этот глаз с тремя крапинками на радужке. Как он оказался на этой туше? Лучше даже не думать об этом.
Черт… В голове звенело, не отпускало удушливое дыхание страха в затылок. Книжник медленно выдохнул, пытаясь взять себя в руки. В тот же момент Глаз подернулся налетом равнодушия, закатился, как будто с бесшумным капризным «Ой, все…». Закрылся и исчез – будто его и не было на поверхности тусклой чешуи.
Тварь продолжила движение, быстро истончаясь, пока не превратилась в тонкий, похожий на хлыст, раздвоенный хвост. Извиваясь с неожиданной активностью, «хлыст» исчез вслед за тварью.
Какое-то время парень стоял, переводя дух, все еще не решаясь выбраться из укрытия. Только сейчас он понял, что сжимает в руках взведенный арбалет, которым целил прямиком в чертов Глаз. Слава богу, хватило выдержки и ума не выстрелить. Неизвестно, сожрала бы его тварь заживо или предварительно рассекла на части ударами хвостового хлыста? Куда больше волновало – смотрела ли тварь на него через этот самый Глаз, или тот жил своей собственной жизнью? Действительно ли это был глаз пропавшего и сожранного стражника? Вырос ли он в этой туше изначально или прицепился, пророс, как спора какого-нибудь гриба?
– Глаз-паразит… – пробормотал Книжник, нервно отряхиваясь. – Какая прелесть…
Доводилось видеть вещи попротивнее, но отчего-то этот Глаз привел его в настоящее смятение. Дело было, конечно, не в проклятом мутанте. Просто Книжник, наконец, осознал, в какую авантюру полез по собственной воле.
Ведь он не знал даже, куда идти.
Он стоял на пепелище – на месте страшного жертвоприношения, где недавно узнал о возвращении Буки. Здесь все еще царил запах горелой мертвечины. Но Книжник не обращал на него внимания – он бессмысленно озирался, нелепо прижимая к груди арбалет, ощущая растерянность и, как ни странно, стыд.
С чего он взял, что отыщет Буку здесь, где разведчики уничтожили алтарь в его честь? Выходит, пытаясь найти поддержку для поисков Зигфрида и собираясь отправиться за помощью к Буке, он не удосужился составить план его поисков. Может, неспроста на нервного семинариста последнее время смотрят с подозрением, как на двинувшегося умом?
– Идиот. Какой идиот! Безмозглый дурак!
Книжник запнулся. Эхо все еще разносило его крик меж покрытых копотью стен. Что толку орать? Будто так исправишь собственную глупость! Разве, привлечешь хищников или какую-нибудь случайную банду, что шарят по руинам в поисках добычи.
Закрыв глаза, он медленно выдохнул. Надо взять себя в руки – и сделать то, что делать ему не впервой.
Начать с нуля.
Что ему действительно известно? То, что Бука вернулся в этот город. Если верить умирающему ратнику, конечно. Но где уверенность, что его слова – не бред умирающего?
Стоп, так можно зайти слишком далеко. Он поверил ратнику сразу – не должен сомневаться и теперь. Бука в Москве. Но где искать это мрачное существо, обладающее даром влиять на людей и видеть не доступное смертным? Только теперь Книжник признался себе, что не имел ни малейшего понятия, куда идти. Отчего-то там, за кремлевскими стенами, это не казалось проблемой. Но вот он стоит посреди борозды, оставленной в грудах мусора проползшей тушей – и тупо разглядывает обгоревшую стену.
Быстрая тень коснулась периферического зрения. Дальше включился рефлекс. Разворачиваясь в падении, Книжник вскинул арбалет. Прежде, чем спина коснулась земли, вдавил спусковую скобу.
Злобный визг разорвал барабанные перепонки. В лицо ударило плотным порывом ветра – что-то пронеслось прямо над упавшим парнем и с глухим стуком ударилось в стену. Забилось, продолжая визжать и хлопать перепончатыми крыльями.
Рукокрыл, приличного размера, агонизировал с арбалетным болтом в уродливой голове. Только теперь парень осознал, что едва не стал жертвой летучей твари, видимо, прилетевшей на крик. Указательный палец судорожно дернулся еще пару раз на спусковой скобе. Рыкнул автовзводом арбалет, сплевывая злобные железные стержни в сторону мечущегося черного кома. Пару раз дернувшись, существо застыло.
Происшествие здорово взбодрило. Сердце колотилось, руки дрожали – но растерянность и вялость как рукой сняло. Стараясь не терять из виду небо над головой, парень поднялся, осторожно подошел к рукокрылу, оглядел его. Была опасность, что тварь притворяется мертвой, чтобы наброситься на неосторожно приблизившуюся жертву. Но трудно притворяться с железным штырем в башке и еще парочкой в узкой грудной клетке. Книжник подошел ближе и попытался вытащить болт из черной головы, стараясь при этом не глядеть на чудище, словно созданное внушать омерзение. Болт засел крепко и извлекаться не желал. Жаль было терять ценные боеприпасы, но на другой половине весов было нечто куда более ценное – время. Заметив кружащие в небе тени, Книжник оставил усилия и поспешил удалиться. Летучие твари снижались, но можно было не опасаться: в первую очередь они возьмутся за дохлого сородича. Так уж устроена постъядерная экосистема, зацикленная на скудости ресурсов и экономии энергии: в первую очередь пожирается более легкая добыча.
Удаляясь быстрым, но почти бесшумным шагом, семинарист уже знал, что будет делать дальше. Чтобы было хоть от чего оттолкнуться, стоило расспросить тех, кто считает себя истинными хозяевами города – по крайней мере, за стенами Кремля.
Нужно найти Маркитантов.
Ближайшую точку торговцев он обнаружил наутро там, где и предполагал – у одного из переходов через Садовое кольцо. Всем известно – Садовое кольцо смертельной змеей опоясало окрестности Кремля, и пересечь его в первом попавшемся месте никак нельзя. С теми, кто не был согласен с этим утверждением, поговорить уже не придется. Древняя оборонная система Последнего Рубежа работала с надежностью небесного светила, и лишь немногие знали тайные тропы, где можно перейти незримую границу. Большинство этих троп и контролировали Маркитанты. Правда, в последнее время инициатива все чаще переходила к людям Кремля – дружина совершала все более дальние вылазки, оттесняя Маркитантов с насиженных мест.
Но сейчас рядом не было вооруженных ратников, и Маркитанты были полностью в своей власти. Потому Книжник не сразу выбрался из укрытия, настороженно разглядывая пост торговцев. У него не было права на ошибку. Если договориться не удастся, он потеряет драгоценное время. И без того на путь, который вест прошел бы за пару часов, он потратил почти сутки. Ему было далеко до Зигфрида, спиной ощущавшего угрозу, а потому не снижавшего темпа. Да что там – ему, простому семинаристу, не сравниться даже с рядовыми Маркитантами. Те свободно разгуливали по развалинам, как будто не ощущали угрозы ни от хищников, ни от ловушек, ни от диких банд дампов. У этих торгашей свои секреты, один из которых – умение договориться со сторонами этой вечной войны всех против всех. Всем ведь нужна одежда, жрачка, оружие – то, чего никогда не бывает в достатке.
Только не у Маркитантов. У них есть все.
И сейчас Книжник надеялся: у них есть то, что позарез нужно ему.
Информация.
Это товар особенный, и, пожалуй, наиболее ценный. За него придется платить. Семинарист полагал, что нескольких заранее припасенных монет хватит. Маркитанты никогда не отказываются от золота. И не упускают случая продать все, за что готовы выложить не тускнеющий металл. Вопрос лишь в цене.
И вот тут-то легко прогадать. Маркитанты видят «клиента» насквозь – сколько тот стоит, на что способен ради нужного ему товара. Коли почуют серьезную заинтересованность – загнут цену. Еще хуже – ловко загонят в долги. А это почти всегда означает рабство или смерть.
И сейчас, напряженно наблюдая за Маркитантами из близлежащих руин, Книжник понимал, что у него написано на лице: «Готов согласиться на все!». Хреновая отправная точка для торга.
– Эй, приятель! – раздался вдруг ленивый, с легкой насмешкой голос. – Хорош в камнях шуршать, как крысопес в засаде.
Книжник замер. Он все еще не верил, что обнаружен. Машинально подтянул к груди арбалет, и тут же услышал, как за спиной щелкнул автоматный затвор.
– Ты что, малой, пострелять пришел? – спокойно спросил все тот же, но уже более близкий голос. – А ну, руки!
– Вовсе нет, – послушно поднимая руки, пробормотал Книжник. – Я по делу.
– Ну, раз по делу, тогда медленно встал – и потопал вон к тем ребятам. Твою «машинку» я сам возьму… Хм, неплохой арбалет! Да не дергайся – верну, если поверю, что ты не задумал чего непотребного.
С ощущением стыда и мысленно ругая себя за рассеянность, Книжник побрел к посту. Нужно было идти к переходу сразу, не мешкая. Теперь же, если эти ребята решат, что он лазутчик или наемный убийца – церемониться с ним не станут. Аргументы для удачного торга стремительно таяли.
Осторожно обернувшись через плечо, мельком поглядел на своего пленителя. Ничего особенного, типичный представитель торгового клана: черный кожаный плащ, капюшон, темные очки, восстановленный АК-74 в руках, упакованных в черные же перчатки. Клонируют их всех, что ли? Ничего нельзя исключать – у Маркитантов имеется доступ ко всем мыслимым технологиям, сотрудничают они что с кио, что с шамами, да и вообще черт знает с кем.
То, что с ним так мягко общаются, ничего не значило. С этими парнями уже не раз доводилось сталкиваться – и каждая встреча была «на грани». Мягко стелют, как говорится. Сначала вытянут нужную им информацию, оценят плюсы и минусы, и если посчитают, что наименее хлопотным будет тебя прикончить – не усомнятся ни секунды.
Так что расслабляться не стоило, и семинарист приготовился к худшему. Пост между тем приближался, и выглядел он не совсем привычно. К парочке вооруженных темных фигур, обычно охранявших переход, прибавилось какое-то уродливое металлическое сооружение, в котором Книжник не сразу распознал боевого робота. Наверное потому, что он был не знакомого ему типа. Более того – совершенно немыслимого типа! Когда с приглушенным присвистом сервоприводов в его сторону повернулось здоровенное пушечное дуло, Книжник открыл рот от изумления и даже на секунду остановился.
На характерных механических конечностях, то ли от биоробота типа «раптор», то ли от переделанного «рекса», уродливым грибом торчала танковая башня. Собственно, корпуса как такового у робота не было – одна лишь эта башня, похоже, от Т-90, увешанная разношерстными блоками активной брони, да нелепо повисший между «ног» цилиндр автомата заряжания. Грозно мелькнул в броневых щелях характерный рубиновый отблеск глаз-окуляров, орудие четко отслеживало движение оробевшего парня. И Книжника как ледяной водой обдало.
Это что получается – они «скрестили» русский танк с натовским биороботом? Как это возможно? Даже у прирожденных мастеров – кио – такого не доводилось видеть. Тут ведь не только проблема технической совместимости. Биоробот – не тупая машина. Каждой из них управляет живая нервная система. Мозг. Человеческий мозг, отобранный у какого-то бедолаги и «перепрошитый» для новых целей. А значит, нужно органическое питание, биореактор… Где это здесь? На первый взгляд – выброшено за ненадобностью. Просто оружие в чистом виде.
Выходит – новое оружие? У Маркитантов?
Неожиданное открытие было настолько неприятным, что на какое-то время затмило страх перед возможной расправой. Даже замелькали лихорадочные мысли – броситься в бега, чтобы сообщить о новой угрозе в Кремль. Глупо конечно. Но факт оставался фактом. До сих пор разным силам удавалось либо каким-то образом приручить био, либо договориться с этими квазиживыми организмами. Но никому даже в голову не приходила идея «скрестить» боевые машины непримиримых врагов, объединив их плюсы и избавившись от минусов. Насколько удачно это удалось, пока не ясно, но звоночек, безусловно, тревожный.
– Чего встал? – недовольно прозвучало за спиной. – Топай давай!
Вжав голову в плечи, Книжник двинулся дальше. Странный «роботанк» – так его для себя окрестил парень – вдруг потерял к нему интерес – и развернул орудие в сторону перекрестка по эту сторону Кольца. Тактически верное решение – так простреливается вся видимая часть улицы, пересекающейся с Кольцом. Что характерно: из своего укрытия этого страшилища он не видел – его закрывал угол здания.
Надо запомнить.
– Ну? – произнес новый голос. – Чего ищешь в наших краях? Только быстро – времени на тебя нет!
«Времени у них нет, – хмуро подумал Книжник. – Сами, небось, от скуки здесь подыхают, а корчат из себя…»
Двое Маркитантов, внешне почти не отличимые от его конвоира, вальяжно развалились в складных креслах у импровизированного очага, выпиленного из половинки железной бочки. В очаге на компактных брикетах горел синеватый огонь, над которым на металлической решетке шкварчало мясо в раскуроченных консервных банках. Пахло так, что у голодного парня едва голова не закружилась.
Он счел разумным принять предложенные правила и подыграть заносчивым торговцам, изобразив деловой тон и некую торопливость.
– Я искал вас… – начал он.
– Чтоб подстрелить? – быстро спросил один из Маркитантов, недовольно косясь на мясо – клиент явился явно некстати. Кивнул на арбалет в руках конвоира, все еще стоявшего за спиной семинариста.
– Если бы я хотел кого-то подстрелить, сделал бы это сразу, – сухо сказал Книжник. – Уж не дожидался бы, когда меня за шкирку схватят. А я даже не целился…
– Ладно-ладно, – проворчал первый Маркитант, осторожно и за отогнутую крышку стаскивая с огня банку. – Так чего хотел? Оружие, боеприпасы, еда? Или на ту сторону надо?
– Информация, – быстро сказал Книжник.
– Тэ-эк… – протянул Маркитант, с интересом поглядывая на парня.
Извлек из кармана вилку. Глаза семинариста расширились от удивления: такую можно было увидеть разве что в музее – изысканную, с изящно изогнутыми зубцами, узорчатой рукоятью с каким-то хитрым гербом на конце. Судя по всему серебряная. Маркитант принялся вытаскивать из банки исходящие паром разваренные мясные волокна и с аппетитом жевать. Говорят, торговцы владеют секретом восстановления консервов из древних запасов. Как, впрочем, патронов и всего остального. Вроде бы, используют для этого какое-то особое Поле Смерти. Ходили слухи, что подобные Поля могут еще и оживлять, и омолаживать. Но сейчас это не имело значения.
– Что за информация? – нетерпеливо спросил его сосед.
Он хмуро поглядывал на товарища, чем немного заинтересовал Книжника. Опустив взгляд, парень заметил на перевернутом патронном «цинке» пару игральных костей и стаканчик, сделанный из гильзы тридцатимиллиметровой пушки. Книжник не смог сдержать улыбки: похоже хмурый только что проиграл свой обед приятелю. Торопливо согнав улыбку с лица, Книжник произнес:
– Про Буку слыхали?
Можно было подумать, что его собеседники проигнорировали вопрос. Обезоруживший его Маркитант продолжил стоять за спиной, не шелохнувшись, тот, что жрал тушенку, продолжил жрать, его сосед продолжил хмуро смотреть на семинариста, как будто тот так ничего и не сказал. Немного напрягшись, Книжник сказал отчетливее и громче:
– Мне Буку найти надо. Вы же знаете, кто это. Может, слышали – вернулся он в город? Мне нужно увидеть его.
Седевшие в креслах Маркитанты едва заметно переглянулись, но ответа так и не последовало. Только жевавший тушенку принялся с брезгливым выражением выковыривать из мяса листик лаврушки.
– Ну, если вам ничего не известно… – Книжник развел руками. – Тогда, выходит, я зря к вам заявился.
– Ну, почему же – зря? – отозвался Маркитант с тушенкой. Он, наконец, выковырял лаврушку и теперь задумчиво разглядывал ее на свет. Перевел взгляд на Книжника. – Чем расплачиваться думаешь, за информацию-то?
– Пять монет есть, – проговорил Книжник. – «Сеятели», настоящие.
Сунул было руку во внутренний карман камуфляжной куртки – там, завернутые в тряпицу прятались золотые червонцы. Но остановился, с сомнением глядя на Маркитантов. Не нравилась ему их реакция на свой вопрос. Он медленно вытащил руку из-за пазухи, застегнул пуговицу.
– А вы точно знаете?…
Его оборвал приглушенный смех за спиной. На плечо легла костлявая ладонь в перчатке. Его конвоир вышел чуть вперед, попутно сунув в руки настороженному парню отобранный арбалет:
– Держи! Да не бойся, малой. Чего напрягся? Невесть какая информация – где Бука осел. Мы-то думали…
– Так вы скажете? – оживился Книжник.
– И скажем, и покажем, – приведший его сюда Маркитант поманил за собой. На секунду нахмурился: – Монеты точно при тебе?
– Показать? – с готовностью отозвался Книжник. Мысленно одернул себя, сообразив, что выглядит глупо. Насупился.
– Не надо. Верю, – Маркитант остановил его великодушным жестом. – Иди за мной.
Книжник, как сомнамбула, проследовал за ним. Сидевшие в креслах молча проводили его взглядом. Поедавший тушенку молча вернулся к своему занятию, второй, зевнув, потянулся. Семинарист остался в некотором недоумении, так и не поняв, кто же главный в этой троице торговцев-клонов. Впрочем, все эти мысли тут же вылетели у него из головы – задумавшись, он едва не налетел на шедшего впереди Маркитанта. Тот же, остановившись, указал куда-то за ржавый железный ящик, бывший некогда мусорным контейнером. Там лежало чье-то скрюченное тело, плотно связанное куском «железного» плюща – растения с многометровым стеблем и крепостью капронового троса. Этот некто был без сознания.
– А ну, помоги! – бодро сказал Маркитант, подходя к телу со стороны ног. Ухватился за потрепанные, плотно зашнурованные «берцы». Подмигнул Книжнику: – Берем – и понесли.
Книжник недоуменно заморгал:
– Куда?
– Туда! – Маркитант кивнул в направлении открытого пространства Кольца. – Чего уставился? Тебе все равно на ту сторону – это, кстати, тебе часть ответа на твой вопрос, авансом. Хватайся – отработаешь часть оплаты!
Книжник неуверенно кивнул, неловко подхватил тело под руки. И только теперь понял, что это какой-то ребенок. Впрочем, для ребенка он был слишком тяжел, да и пропорции странные. Елки-палки – да это же карлик! Довольно неприятного вида, с головой, заросшей густыми сальными волосами, и с щетинистым лицом, наискось пересеченным тремя уродливыми шрамами в палец толщиной каждый. Похоже на след от удара когтистой лапой. Хорошо хоть, он был без сознания. Да еще неплохо, что был на две головы ниже обычного человека – это давало надежду на то, что его переноска пройдет без особых усилий.
Как бы ни так. Карлик оказался на редкость тяжелым и неудобным. На середине пути, прямо посреди смертоносного пространства Садового кольца, семинарист понял, что силы заканчиваются. Чтобы отвлечься, спросил у Маркитанта, хитро выбравшего более легкую часть ноши:
– Зачем мы этого тащим туда?
Прикусив язык, подумал, что зря сует нос не в свое дело. Но Маркитант охотно отозвался:
– Это заказ. Доставляем клиенту на той стороне, – поймав растерянный взгляд парня, торговец усмехнулся. – Одному нужна информация, другому – нужный человек. Любой каприз за ваши деньги – слышал поговорку?
– Ага… – пропыхтел Книжник.
Тяжелая ноша норовила выскользнуть из рук. Он попытался перехватить тело поудобнее, его качнуло в сторону.
– Куда с тропы лезешь?! – гаркнул Маркитант. – Жить надоело?
Испугавшись, Книжник дернулся обратно – и ноша выскользнула из рук. Он повалился следом на мелкого, но тяжелого, как свинец, уродца.
А потом произошло то, что определило его судьбу.
По инерции он ткнулся лицом прямиком в физиономию карлика. И расслышал тихий, на грани ощутимого, шепот:
– Тебя убьют!
Еще показалось едва различимое: «Спаси!». Но в этом он не был уверен, потому что сам едва не заорал от неожиданности. Но длилось все это мгновение. Карлик снова был без сознания – или казался таковым. В любом случае его тихие слова казались галлюцинацией, игрой воображения. Что было бы неудивительно здесь, на узкой тропе через проспект, пронизанный со всех сторон смертельным излучением Последнего Рубежа.
– Простите… – поднимаясь на ноги, пробормотал Книжник. – Он такой тяжелый…
– Ладно, – проворчал Маркитант. – Тут недалеко осталось. Получишь свою информацию, расплатишься – и убирайся на все четыре стороны.
Книжник машинально кивнул.
Теперь он не верил ни единому слову этого парня в черных очках. Ощущения уловили фальшь в словах, движениях спутника, а взгляд невольно зацепился за кобуру пистолета на бедре под откинувшимся на миг плащом и кинжал в ножнах, притороченных к черному голенищу. Вряд ли Маркитант будет тратить на него пулю. Просто всадит клинок в мягкое, пока клиент будет доставать деньги. Он и арбалет вернул лишь для того, чтобы парень расслабился и не ожидал подвоха. Теперь дело представало яснее ясного: и реакция Маркитантов на его вопрос и последовавшее за тем неуместное дружелюбие.
Он задал явно неуместный вопрос. Бог его знает, какой интерес имели Маркитанты в отношении Буки, но явно были намерены пресечь любые попытки чужака добраться до него.
Непонятно только, зачем ему доверили тащить пленного карлика? Да и кто вообще он такой, этот карлик? Хотя привлечение семинариста к переноске тела как раз объяснимо: Маркитанты склонны обращать в свою пользу всё и всех. Иногда это доходит до маниакальной жадности. Так чего же не использовать дармовую рабочую силу прежде, чем ее прихлопнуть?
Выходит, приговор вынесен, и он обречен? И что тогда? Бежать?
Невольно скосившись на лицо карлика, которого он, пыхтя, продолжал тащить, семинарист усомнился. А что, если этот тип врет? Просто пытается стравить его с Маркитантом – ради собственного спасения!
Это просто дилемма какая-то. На решение которой осталось совсем уж мало времени – они почти преодолели одному только Маркитанту понятный, изломанный маршрут и добрались до внешней стороны Садового кольца. И теперь предстояло определиться: довериться Маркитанту или бросить все и попытаться скрыться? В последнем случае об обещанных координатах Буки придется забыть. Если только Маркитантам эти координаты известны в принципе.
Проклятье. Лучше бы чертов карлик оставался без памяти, не ставя таких неразрешимых задач! Книжник прикусил губу, мысленно обругав себя за малодушие. Все-таки, предупрежден – значит вооружен. Осталось лишь придумать, как действовать в случае, если карлик окажется прав.
Книжник нарочито пыхтел и отдувался, как будто целиком занятый процессом транспортировки маленького, но грузного тела. Мозг же лихорадочно перебирал варианты.
Арбалет? Сейчас он болтается за спиной – его просто не успеть вскинуть для стрельбы – кинжал или пистолет окажутся в руке Маркитанта скорее. Тем более, что торговец выглядел куда более тренированным бойцом, нежели недавний семинарист. Свой собственный нож? Маркитант отобрал его у парня при пленении, а после, якобы из дружеских соображений, засунул вместе с ножнами ему в рюкзак. Его убьют раз пять, прежде чем он откинет на рюкзаке клапан. Метательные стилосы? Этим оружием Книжник владел лучше всего. Увесистые металлические стержни, вроде тех, что кремлевские школяры используют для письма на бересте – только заточенные и смазанные парализующим ядом. Все бы ничего – да только связка этих штуковин спрятана глубоко за пазухой, рядом с монетами. Вряд ли убийца будет дожидаться, чтобы поглядеть, что там достает и чем замахивается потенциальная жертва. Оставим стилосы на крайний случай. Как говорится, помирать, так с музыкой.
Требовалось что-то совершенно другое, к чему этот самодовольный тип не готов по определению.
– Пришли, – сообщил Маркитант. – Бросай!
Книжник не стал следовать приказу буквально, а сравнительно аккуратно уложил на асфальтное крошево якобы бесчувственное тело. И, бледно улыбаясь, сделал шаг в сторону Маркитанта.
– Ну, вот, – продолжая улыбаться, произнес Книжник. В его голосе появилась дрожь. – Теперь вы мне скажете, где искать Буку?
Маркитант с любопытством поглядел на него и извлек из кармана пачку сигарет. Настоящих, только восстановленных все тем же секретным методом. Прикурил от пижонской золотой зажигалки и пустил ядовитый, но невероятно ароматный дым. Сейчас он превращал в дым целое состояние – каждая настоящая сигарета у ценителей была на вес золота.
– А зачем тебе Бука? – выпуская из ноздрей густые струи дыма, поинтересовался он.
– А разве у Маркитантов принято задавать такие вопросы?
– У Маркитантов не принято.
Он сделал паузу, затянулся. Книжник похолодел, уже зная продолжение.
– Да только я не Маркитант.
– А кто? – произнес парень одеревеневшим голосом.
В голове зазвенело от быстро закрутившихся «шестеренок», отчаянно пытавшихся сформулировать какую-то мысль, бешено заколотилось в груди. Он где-то просчитался, и этот просчет может стоить ему жизни. Маркитанты – циничные ублюдки. Но ублюдки вполне предсказуемые.
А чего ждать теперь?
– Ты всегда судишь о людях по внешности? – продолжил мнимый Маркитант, любуясь произведенным эффектом. – Что ты видел? Троих незнакомцев, одетых, как торговцы и занявших место торговцев? Ты производил впечатление более умного парня…
«Это странное поведение, роботанк, невесть откуда взявшийся, – мелькнуло в голове. – Он же с самого начала понял – это явно не из арсенала Маркитантов! Так кто они, эти люди?»
Вопрос был праздный. Актуальный же заключался совсем в другом: что делать?
– Так что, малой, – повторил Маркитант. – Для чего тебе Бука понадобился?
– Мне нужно чудо, – машинально ответил Книжник. И почти не солгал при этом.
Маркитант удивленно и чуть разочарованно вскинул брови. Пожал плечами:
– Чудо? Ты что, дурачок?
– Ага, – отозвался Книжник. – Все так говорят. Так вы дадите мне информацию? А я вам – золото, как и обещал…
Он полез было за пазуху, но прежде, чем успел хоть что-то сообразить, в руке Маркитанта возник тот самый пистолет – «кольт», покрытый вычурной позолотой. Похоже, эти, выдававшие себя за Маркитантов, были помешаны на вызывающей роскоши. В черном колодце ствола семинарист отчетливо разглядел собственную гибель. Голос же лже-Маркитанта потерял остатки былой мягкости, стал резок и сух:
– А ну, не дергайся! Руки в гору! Сейчас ты мне расскажешь все, что знаешь о Буке – иначе я не пожалею пули!
Вскинув над головой руки, Книжник повалился к ногам псевдо-Маркитанта и заголосил, срываясь на рыдания, тем более, что в сложившейся ситуации изобразить их было совсем не трудно.
– Не убивайте, не убивайте меня, прошу! Я ничего не знаю, правда! Ну что я вам сделал? А? Пощадите, я что угодно для вас сделаю!..
Книжник ползал в ногах своего будущего убийцы с такой убедительностью, что тот на секунду замешкался. Может, решал, на что может сгодиться этот слизняк. Впрочем, выражение его лица не сулило жертве особых шансов.
Не рассчитывал на снисходительность и Книжник. Весь этот спектакль нужен был только ради одного – подобраться к кинжалу, притороченному ножнами к сапогу из кожи неизвестной твари. Заливаясь слезами и продолжая мольбы, семинарист вцепился в эти самые сапоги, чуть ли не облизывая их. Он знал, что в любую секунду может получить пулю – но даже у зверей присутствует врожденный инстинкт: лежачего не бьют. По крайней мере сразу. Садисту требуется несколько секунд, чтобы преодолеть в себе этот природный барьер – и дать волю ярости. Лже-Маркитант не был похож на откровенного отморозка, но не было сомнений – он с легкостью прикончит лежачего. Но выгадать пару секунд шанс все равно остается.
– Да отцепись ты! Пшел!
Болезненный удар в грудь отбросил Книжника в сторону неподвижного тела карлика. Фальшивый торговец брезгливо отряхивался свободной от пистолета рукой, продолжая целить в сторону семинариста. Он здорово разозлился, и счет теперь пошел на секунды. Все оборвется мгновенно, если враг обнаружит подвох.
Пропажу кинжала.
Стиснув зубы, Книжник пошел ва-банк. Прижатый с обратной стороны левой руки клинок незаметно развернулся в ладони под телом карлика. Правой он все еще продолжал размазывать по лицу слезы вперемешку с соплями. Скрытое телом лезвие кинжала парой рывков вспороло волокна плюща, стянувшего руки пленника. Книжник ощутил, как мгновенно напряглись бугры мышц бесчувственного, казалось, тела. В следующую секунду плющ со свистом сорвался с распрямившегося тела, и семинарист едва успел отскочить в сторону, ощутив спиной хлесткий удар освободившимся живым «шнуром». Только что неподвижный человек подскочил, как на пружине, и бросился на замешкавшегося от неожиданности лже-Маркитанта.
Бахнул выстрел. Правую щеку как огнем обожгло. Парень, споткнувшись, упал, выронил кинжал. Падение совпало с новым выстрелом – пуля просвистела в сантиметрах над головой. Третья придет гарантированно в затылок – Книжник зажмурился, в готовности принять боль и смерть.
Похоже, его замысел не оправдался. Но торопливо и сухо хлопнули еще три выстрела – а он все еще был жив.
Зато за спиной явственно слышалась какая-то возня и приглушенная ругань. Рывком обернувшись на локтях, он увидел, как мелкий, вроде бы, карлик активно наседает на поваленного им лже-Маркитанта. Он уже заломил противнику руку, используя висевший у того за спиной автомат в качестве рычага, медленно закручивая тугой ремень. Вряд ли фальшивый торговец радовался сейчас обладанию АК на крепком ремне. Свободной рукой он отчаянно пытался дотянуться до отброшенного в сторону пистолета. Ему даже почти удалось сбросить с себя неожиданного противника – во всяком случае вынырнуть из тугого «автоматного узла».
Книжник чуть ли не на карачках бросился к дерущимся, протягивая кинжал карлику, заорал:
– Держи!
– Не лезь! – не глядя в его сторону, свирепо прорычал карлик.
Последнему снова удалось оседлать врага – и теперь он по-борцовски обхватил его шею, как будто хотел оторвать голову. Книжник готов был поверить и в такой исход – освобожденный им человек был сейчас похож на злобного демона, вырвавшегося из Ада. Лицо его стало багровым, шрамы налились кровью, огромные глаза почти вылезли из орбит – и эти глаза отчего-то производили наиболее отталкивающее впечатление. Всклокоченные рыжие волосы трепыхались над непропорционально крупной головой, как языки пламени. Парень даже усомнился – правильно ли он сделал, что освободил этого типа? Но тут же отогнал трусливую мысль. Ведь он до сих пор жив только потому, что пленник предупредил его об угрозе. Да еще потому, что он сейчас делал за двоих всю грязную работу.
Семинарист бросился в сторону валявшегося пистолета – но нога запуталась в петлях «железного плюща», который, вроде, ожил и пытался то ли отползти в сторону, то ли пустить корни. Книжник снова растянулся на асфальте, и кинжал улетел в сторону дерущихся – прямиком в руку фальшивого Маркитанта. Тот судорожно вцепился в рукоять – и, извернувшись, всадил кинжал карлику в бедро. Тот взвыл от боли – и псевдо-Маркитант предпринял еще одну попытку вырваться, попутно выдернув и вонзив кинжал снова.
Явственно хрустнуло – и враг, обмякнув, затих. Видать, карлику удалось-таки свернуть ему шею. Освобожденный пленник, тяжело дыша, поднялся с тела и, шатаясь, принялся топтаться вокруг собственной оси. То ли он не понимал, где находится, то ли его все еще не отпускала ярость смертельной схватки. Недоуменно нащупал кинжал, что продолжал торчать из короткой кривой ноги. С рычанием выдернул, сжал в руке, странно повел головой, глядя куда-то в сторону, как будто не замечая замершего в стороне семинариста. И вдруг пошел на него странной походкой, эдак бочком, прихрамывая, с кинжалом, с которого продолжала сочиться кровь.
Книжник попятился. Случайный союзник производил устрашающее впечатление, и было не понятно, что у него на уме. Окровавленный кинжал в сбитом узловатом кулаке не сулил ничего хорошего.
– Ты чего? – пробормотал Книжник. – Приятель, э-э! Я как бы свой…
Карлик продолжал приближаться, и Книжник уже не в шутку запаниковал, когда жутковатый товарищ по несчастью протянул в его сторону кулак с зажатым в нем кинжалом:
– Возьми. Пригодится.
Поглядев в глаза неожиданного союзника, Книжник ощутил новую волну страха. Он понял, отчего таким странным показался ему взгляд этого человека.
Карлик пялился на его выпученными слепыми бельмами.