Глава V
Краткий исторический очерк распространения русского влияния на Амурские земли.
Принимая во внимание, что амурские владения России во второй половине XVII столетия состояли в ведении Нерчинского воеводства, признаю не лишним сделать также краткий очерк распространения русского владычества и на Амурские земли.
Выше было упомянуто, что якутские воеводы, узнав о сведениях, собранных о Даурии атаманом Максимом Перфильевым во время его экспедиции в р. Витим в 1640 году, вознамерились также и с своей стороны воспользоваться собранными им данными. Первая экспедиция, снаряженная ими на р. Витим в 1640 году для проверки сведений, доставленных Перфильевым, не удалась, а потому они снарядили в 1643 г. новую экспедицию под начальством письменного головы Василия Пояркова, из 130 челов., преимущественно промышленников (которые, впрочем, были причислены в казаки), с наказом выйти на р. Амур по рекам Алдану и Зее. Об этом пути воеводы узнали от местных тунгусов.
Тронувшись в путь в начале июня, Поярков46 в конце сентября вынужден был остановиться на р. Гономе. Не желая терять время, он оставил при замерзших в р. Гономе судах 50 человек для охраны провианта, с остальными же людьми, забрав необходимое количество припасов на нарты, двинулся дальше по льду рек Гономы и Нуемки, затем перевалил через горы, отделяющие водный бассейн Амура от Ленского, и спустился в речку Брянду, по коей плыл до Зеи, а по Зее до впадения в оную реки Умлекана, где и остановился, увидев даурскую деревню.
Захватив в качестве аманатов деревенского старосту и еще одного даурянина, он собрал с окрестных жителей ясак и старался вызнать что-нибудь о серебряной руде, которая, по рассказам Перфильева, добывается неподалеку от даурского князя Лавкая. О руде он ничего узнать не мог, потому что все допрошенные люди единогласно утверждали, что в ближайших местах, по рекам: Шилке, Шингалы (Сунгари) и Амуру нет ни серебряной и никакой другой руды.
В числе собранных сведений одно было крайне важно для отряда – это сообщение о том, что на р. Зее, несколько ниже, именно при устье р. Селимбы стоит даурская крепостца, в которой собрано много разных припасов. Нуждаясь в провианте, Поярков отрядил 50 человек под начальством Юшки Петрова к этому острогу с тем, чтоб он добыл провиант, при случае завладел бы и крепостью. Партия Петрова, подойдя к крепостце Молдикичиде, была встречена старшинами гарнизона приветливо; для помещения казаков тотчас же отвели три юрты, засим для продовольствия пригнали 10 быков и принесли 10 коробов овсяных круп. Но когда казаки стали повелительно требовать себе большего и желали войти в острог, то гарнизон вместе с окрестными даурами напал на них и нанес сильное поражение. Оставшиеся в живых казаки в числе 40 человек с трудом добрались до Умлекана, где оставался Поярков, но тот их не принял, ссылаясь на невозможность кормить всех. К довершению несчастья, и умлеканские жители разбежались. Бедствия казаков были ужасны до привоза запасного провианта, оставленного на Гономе; из 90 человек, выступивших с зимовья, умерли от голода 40 человек и тела их служили пищей другим47. (По Миллеру, умерло около 50 человек.)
По прибытии на Зею остальной части отряда Поярков в 1644 году спустился в р. Амур, убедясь за время зимовки в неосновательности рассказов о нахождении серебряной руды в землях князя Лавкая; он не повернул вверх по р. Амуру, как ему было приказано, а пустился вниз по течению для обложения ясаком попутных народов.
Путешествие Пояркова по р. Амуру, затем морем, сухим путем и, наконец, по р. Алдану заняло почти 3 года; он вернулся в Якутск в 1646 году.
Пока разведочные экспедиции, снаряжаемые на счет правительства, выискивали пути к серебряной руде, частные люди, промышленники и звероловы, гоняясь за пушным зверем, как за средством к наживе, выискивали для себя другие, кратчайшие пути, с Лены на Амур, и в силу этого обстоятельства выяснился путь по р. Олекме, далее по р. Тугиру, затем через хребет волоком в р. Урку и Амур. Прослышал про это и ленский промышленник Хабаров, прибывший в Сибирь из Сольвычегодска и устроивший в Усть-Куте в 1639 году соляную варницу и приступивший также первый к землепашеству по р. Киренге.
Узнав из отчета о Поярковской экспедиции, что Амур стоит внимания, а также и то, как труден путь по рекам системы Алдана с переходом в реку Зею, Хабаров задумал пройти на р. Амур олекминским путем. Для выполнения этого намерения он испросил разрешения у якутского воеводы Димитрия Францбекова снарядить на свой счет экспедицию и привести в русское подданство народы, живущие по р. Амуру. Получив разрешение и небольшое число казаков, Хабаров набрал до 80 человек охотников и двинулся в поход. Дойдя к зиме 1647 года до устья р. Тугира, он простоял здесь до 18 января 1648 года и пошел дальше пешим порядком, наказав оставленный у Тугира провиант доставить весной на р. Урку48.
На всем пути до р. Амура отряд не встретил ни одного человека. Спустившись в Амур и пройдя по оному несколько дней, он убедился в богатстве страны и решил завладеть одной из оставленных даурами крепостей, а именно ближайшей к реке Тугиру. Крепостца эта была Албазин. Заняв оную, Хабаров в мае 1650 года вернулся в г. Якутск и своими рассказами о богатстве занятого им края подзадорил промышленников ехать на Амур и легко собрал отряд в 117 человек охочих вольных людей, к коим воевода придал в его распоряжение 20 казаков. С этими людьми он поспешил в Албазин и, перезимовав там, в 1651 году пустился вниз по р. Амуру. Через несколько дней он с бою взял даурскую крепостцу, находившуюся на Амуре несколько ниже устья р. Камары, и назвал ее по имени владетельного князя Гугударевым городом. Затем он овладел еще одной крепостью ниже устья р. Зеи, Толзингородом. Для зимовки он спустился в землю ачанцев, находящуюся ниже устья Уссури, и построил Ачанский острог, в котором удачно отразил напавших на него дучеров и ачанцев49. 26 марта 1652 г. (по Миллеру – 24 марта50) на Ачанский острог напала маньчжурская армия, имея с собой и артиллерию. После непродолжительной осады и жестокого боя в проломе стены, произведенном маньчжурскими орудиями, а затем в поле, по сделании русскими вылазки, маньчжуры были разбиты, понеся громадные потери; в качестве трофеев русским досталось: 2 пушки, 17 ружей, 8 знамен и 830 коней.
Вслед за сим в апреле месяце Хабаров опять стал подниматься вверх по р. Амуру и счастливо избежал противника, ожидавшего его при устье Уссури; далее, пройдя каменистые горы, он встретил шедшее к нему из Якутска подкрепление в 144 чел. под начальством казака Третьяка Чечигина.
Еще до встречи с Хабаровым Чечигин отправил вниз по Амуру, для разведок о нем, 25 казаков под начальством Ивана Нагибы51. Этому отряду пришлось совершить путь еще более тяжелый, чем тот, который был сделан Поярковым 7 лет тому назад, и потому именно, что Пояркова встречали приветливо, а этому отряду после хабаровского разгрома пришлось двигаться в среде уже враждебных народов. Нагиба, спускаясь вниз по Амуру, обманываемый проводниками, выдержал несколько схваток с даурами, дучерами и гиляками; выплыв в море, он испытал бурю, и по разбитии судна, на котором плыли казаки, они пошли берегом и, к счастью, скоро дошли до р. Учальды, на которой встретили гиляков и тунгусов, разбежавшихся при их появлении; воспользовавшись припасами, они вышли на р. Тугур, на которой опять встретили большое стойбище тунгусов (до 150 юрт) и, снова пополнив свои запасы с боя, они построили неподалеку от устья реки Тугура острог того же наименования и обложили ясаком окрестных гиляков и тунгусов. Отсюда Нагиба с 5 человеками решился отыскать путь к реке Алдану, что и удалось ему, так что 15 сентября 1653 года он вернулся в Якутск.
По соединении с людьми вспомогательного отряда в команде Хабарова начались несогласия, приведшие к разрыву; 136 человек, не желавших подчиняться ему, выделились и спустились вниз по р. Амуру, а Хабаров с остальными 212 человеками поднялся за устье реки Камары, впадающей в Амур с юга, высадился на правый берег Амура и построил Камарский острог, в котором и остался на зимовку52. Во время этой зимовки к нему присоединились отделившиеся было казаки. Из этого острога в 1653 году Хабаров отправил донесение о результате своих действий и в Якутск и в Москву.
В 1653 году сведение о расстоянии пунктов по р. Амуру выражалось таким образом:
от устья р. Урки до Албазина 1 день
– Албазина до Гугударева города 3 дня
– Гугударева до Банбулаева 1 день
– Банбулаева до устья реки Зея 2 дня
– устья Зеи до Толзина города 1 день
от Толзина до Каменистых гор 4 дня
– Каменистых гор до устья Сунгари 4 дня
– Устья Сунгари до Ачанского острога 4 дня.
Сведения о положении и ходе дел на р. Амуре доходили до Москвы весьма обстоятельно, и потому царский двор, зная истину, желал как можно скорее водворить там должный порядок и установить правительственную власть. В силу этого весной 1652 года выслан из Москвы дворянин Димитрий Зиновьев с командой для устройства и исправления дороги с Тугира на Урку, по которой на следующий год предполагалось отправить 3000 ратных людей, собранных из сибирских и приморских городов, под начальством князя Ивана Ивановича Лобанова-Ростовского, который должен был устроить амурские дела.
Команда Зиновьева, дойдя до Тугирского волока, выстроила острог53 того же наименования в 1653 году и затем присоединилась к Хабарову на устье реки Зеи. Здесь Зиновьев вручил Хабарову и его людям царские награды и вручил командование отрядом казаку Онуфрию Степанову, а Хабарова отправил в Москву с подробным донесением о положении дел, а затем он приступил к постройке острогов у устьев рек Зеи и Урки и на половинном между ними расстоянии, на месте прежнего Албазина. Кроме сего он пытался завести хлебопашество, но это его намерение не осуществилось, потому что ни люди Хабаровского отряда, ни тем менее разный сброд, появившийся на Амуре вслед за распространением молвы об успехах Хабарова, склонные к грабежам и насилию, вовсе не чувствовали призвания к земледелию. Осенью 1653 года Зиновьев выехал с Амура и зимовал в Тугирском остроге54.
С отбытием Зиновьева Онуфрий Степанов был поставлен в весьма трудное положение, потому что не имел достаточного количества ни съестных, ни военных припасов. Добыть провиант от жителей не представлялось возможности, потому что с весны сего года все дауры, населявшие местности в верховьях Амура, по распоряжению богдыхана переселились на реки Шингалы (Сунгари) и Науну (Нонни).
Это обстоятельство заставило Степанова предпринять набег на поселения по реке Шингалы для сбора хлебных припасов; набег удался, и он перезимовал в земле дучеров. Захваченного провианта достало только до весны, и потому он снова отправился в Шингалу, но, встретившись с соединенными силами дучеров, дауров, маньчжуров и китайцев, атаковавших его и на воде и на суше, он с трудом спасся, пробившись сквозь неприятельскую флотилию, и продолжал идти вверх по р. Амуру. По дороге он встретил 30 казаков, ушедших из Нерчинского острога, а вслед за тем и самого Бекетова с остальными людьми55. На зимовку он остановился в Камарском остроге, который он возобновил и укрепил весьма хорошо. Предосторожность эта оказалась нелишней, потому что зимой в 1655 году его осадила китайская армия, в которой было 15 пушек и множество пищалей. Казаки не только отсиделись, но еще и разгромили китайцев, сделав удачную вылазку после отбития штурма.
В 1655 году Степанов отправил ясак прямо в Москву и сделал это по совету Зиновьева. Факт этот доказывает, что с приезда Зиновьева Амурские земли считались уже выделенными из ведения Якутского воеводства, и, вероятно в силу этого обстоятельства, просьбы Степанова, адресованные к якутским воеводам, о высылке к нему съестных и военных припасов оставались без исполнения.
Чтобы сколько-нибудь облегчить себя в отношении продовольствия людей, он отправил с ясаком 50 человек, приказав им не возвращаться на Амур; с этими же людьми отправился и Бекетов с енисейскими казаками. О том, что эти люди вытерпели по дороге, можно судить из того, что в пути от голода умерло 40 человек56.