Блюхер Василий Константинович
Главнокомандующий Народно-революционной армией, советник Сунь Ятсена
Один из первых пяти Маршалов Советского Союза родился в 1890 году в деревне Барщинка (всего 16 дворов) Георгиевской волости Рыбинского уезда Ярославской губернии в семье русского крестьянина-бедняка, внука суворовского солдата, по имени Лаврентий и по прозвищу Блюхер. Мать была из крестьянского православного рода Медведевых соседней деревни Курганово.
Такое прозвище Лаврентий, вернувшись со службы (скорее всего, будучи увечным воином) в родную деревню, получил за обилие наград – Георгиевский крест и медали за Отечественную войну 1812 года – от своих земляков. Они при встрече сравнили земляка, обладателя солдатского «Егория», с прусским генерал-фельдмаршалом Гебхардом Блюхером, виденным на лубочных картинках. Со временем такое необычное прозвище стало «немецкой» фамилией крестьянского рода на Ярославщие.
Трудовую деятельность «отходника» Василий Блюхер начал в 1904 году, после окончания сельской церковно-приходской школы. Начинал с «мальчика на побегушках» мануфактурного магазина в Санкт-Петербурге. Затем трудился подручным и слесарем на ряде заводов. На Мытищинском вагоноремонтном заводе состоялось первое знакомство молодого рабочего с агитаторами-революционерами.
В феврале 1910 года за призыв рабочих на митинге в Мытищах был арестован во время выступления. Суд приговорил его к 2 годам и 8 месяцам тюремного заключения. Этот срок наказания он провел в Бутырской тюрьме в Москве.
Выйдя из тюрьмы, Василий Блюхер много занимался самообразованием, учился на годичных подготовительных курсах, но поступить в университет, что было его мечтой, не успел. Началась Первая мировая война.
В августе 1904 года он был призван в армию. После обучения в 93-м запасном полку он попал рядовыми в 19-й пехотный Костромской полк. Воевал на Юго-Западном фронте, в полковой команде охотников (разведчиков). За отличия в боях был награжден Георгиевскими крестами 3-й и 4-й степеней, Георгиевской медалью «За храбрость» 4-й степени и чином младшего унтер-офицера.
На фронте Василий Блюхер провоевал всего четыре месяца. Во время разведки под Тернополем, во время боя в январе 1915 года он получил тяжелые осколочные ранения от разрыва гранаты. В госпиталях, после нескольких операций, пролежал целый год. Его дважды санитары переносили в морг, посчитав за умершего.
Младший унтер-офицер был уволен из армии как инвалид войны с назначением пенсии. Его левая нога стала короче на полтора сантиметра, и Василию Блюхеру пришлось, скрывая свою хромоту, учиться ходить вразвалочку. Подлечившись в родной деревне, он отправляется на поиски работы, которую находит в Казани, на местном механическом заводе. Здесь, в июне 1916 года, фронтовик вступает в партию большевиков.
После Февраля 17-го года Блюхер переехал на новое место жительства, в Самару. Здесь он установил связь с местным большевистским комитетом. Вскоре от председателя Самарского губернского ревкома (РВС) В. В. Куйбышева получил задание устроиться добровольцем в местный 102-й запасной полк. Не без труда георгиевский кавалер-инвалид был зачислен в запасную воинскую часть, где начал вести агитационную работу. Был избран председателем полкового комитета. Во время Октября 17-го года полк выступил на стороне революции.
В Поволжье и соседний с ним Урал пришла Гражданская война. В Самаре создается вооруженный отряд, который направляется к Челябинску для очищения города от оренбургских белоказаков атамана А. И. Дутова. Комиссаром революционного отряда, которым командовал капитан старой армии Садлуцкий, назначается помощник комиссара гарнизона Самары большевик Василий Блюхер. Самарцы, на вагонах эшелонах которого вывели надпись «Демобилизованные», без боя с казачьими заслонами прорвались к Челябинску и участвовали в освобождении города.
После этого самарцы подкрепили так называемый «Северный летучий отряд» моряков-балтийцев мичмана Сергея Павлова. Этот отряд в истории Гражданской войны был знаменит «ликвидацией» Ставки Верховного главнокомандующего России в городе Могилеве и зверским убийством на местном вокзале генерал-лейтенанта Н. Н. Духонина, только вступившего в командование Ставкой.
С марта Блюхер командовал сводным Восточным отрядом в борьбе с дутовщиной. «Северный летучий отряд», самарцы, уральские отряды красногвардейцев завязали бои с белоказами-дутовцами в районах Троицка, станицы Татищевой, Оренбурга, Верхнеуральска, других местах. Неприятель, будучи разбитым, уходил в степи. В этих боях проявились незаурядные способности В. К. Блюхера, его умение руководить отрядами в сложной боевой обстановке.
Блюхер становится на время председателем Челябинского ревкома и Совета. 10 мая он получает новое назначение. В выданном ему мандате говорилось:
«Предъявитель сего товарищ Василий Блюхер Уральским областным военным комиссаром (Ф. И. Голощекиным. – А.Ш.) назначается главнокомандующим всеми отрядами, находящимися под Оренбургом. Всем начальникам отрядов предписывается точное и беспрекословное подчинение всем распоряжениям товарища Блюхера».
Путь воинского эшелона из Челябинска под Оренбург лежал через Самару. Но тут вспыхнул мятеж Чешско-Словацкого корпуса. Белочехи захватили и Челябинск, и Самару. Советские войска под Оренбургом оказались отрезанными от своих тылов и находились в фактическом враждебном окружении. Отряд Блюхера первый бой с белочехами провел под Бузулуком, но дальше ему продвинуться не удалось.
Отряды красногвардейцев и красных партизан стали стягиваться к Белорецкому заводу (ныне город Белорецк) на реке Белой. Здесь на заседании военного совета 2 августа 1918 года по предложению В. К. Блюхера был согласован план дальнейшего прорыва по тылам белых на соединение с Красной армией через Верхнеуральск, Миасс, Екатеринбург навстречу войскам Восточного фронта, о местонахождении которых информации не имелось.
Главнокомандующим был избран бывший казачий офицер Николай Каширин, а его заместителям стали Блюхер и Иван Каширин, брат Николая. В то же время Василий Блюхер оставался командиром самого большого, сводного Уральского отряда. Другими большими отрядами являлись Верхнеуральский Н. Д. Каширина и Троицкий Н. Д. Томина. Соединенные советские отряды получили название «Уральской партизанской армии».
Армия за 8 дней ожесточенных боев прошла около 50 километров и подступила к городу Вернеуральску. Перед ним состоялся тяжелый бой на лысой горе Извоз, которая господствовала над округой. Но удержаться у Верхнеуральска и поселка Тирлянский, окруженных восставшими казачьими станицами, красным не удалось. Из-за недостатка сил (4700 штыков, 1400 сабель, 13 орудий) они были вынуждены отойти опять к Белорецкому заводу.
В боях у Верхнеуральска был тяжело ранен в ногу главнокомандующий Н. Д. Каширин, и руководить отрядами на поле боя он уже не мог. 2 августа по решению военного совета его сменил Блюхер. Василий Константинович реорганизовал разрозненные отряды в полки, батальоны и роты и предложил новый план похода: через Петровское, Богоявленский завод и Архангельское прорываться на Красноуфимск. По такому пути можно было опереться на местных рабочих, получить пополнение и продовольствие. Военный совет такой план принял.
Начав поход 5 августа, Уральская партизанская армия к 13 августа с боями преодолела Уральский хребет в районе Богоявленского завода. Вместе с партизанами уходили многие их семьи. По пути Блюхер присоединил к себе 2-тысячный Богоявленский партизанский отряд М. В. Калмыкова, а затем Архангельский отряд В. Л. Дамберга (1300 человек) и ряд других местных отрядов красных партизан.
Теперь Уральская партизанская армия представляла из себя значительную силу. Она имела в своем составе 6 стрелковых и 2 кавалерийских полков, артиллерийский дивизион, другие части. Всего 10,5 тысячи штыков и сабель, 18 орудий. Армия двигалась на марше, имея впереди авангард, за ним главные силы, а затем арьергард. Длина походной колонны составляла до 20 километров. Движение тормозили плохие дороги и обоз с беженцами.
Блюхер понимал всю невыгодность положения армии: путь ее лежал в треугольнике рек Залима, Белая и Сим. Следовало как можно скорее покинуть его. Приходилось сокращать стоянки, совершать ускоренные марши. И каждодневно вести разведку по пути движения армии красных партизан Юга Урала.
Белое командование прилагало немало усилий для ее разгрома. 20 августа у населенного пункта красные партизаны выиграли тяжелый бой. 27 августа они форсировали реку Сим и заняли железнодорожную станцию Иглино, 12 километров северо-восточнее Уфы. Участок железной дороги Уфа – Челябинск был разрушен, и неприятель, в том числе белочехи, на Урале на пять дней потеряли прямое сообщение с Сибирью. Это был чувствительный удар.
Последовали новые бои – на реке Уфа, у селения Красный Яр (здесь был построен мост через реку, помогали местные жители-башкиры), в других местах. К 10 сентября Уральская партизанская армия дошла до района Аскина, и у села Тюйно-Озерская прорвала кольцо окружения: белых войск из состава Сибирской армии перед ней уже не наблюдалось.
Войска Блюхера выходили на соединение с передовыми частями советской 3-й армии Восточного фронта три дня: с 12 по 14 сентября. Штаб 1-й Бирской бригады, которой командовал Павел Деткин, самым гостеприимным образом встретил партизанского командующего.
Через десять дней красные партизаны Южного Урала прибыли в город Кунгур, где их основная часть влилась в состав поредевшей в прошедших боях 4-й Уральской (ставшей затем 30-й) стрелковой дивизии. Начальником ее назначается В. К. Блюхер. Меньшая часть пошла на пополнение других дивизий и полков: потери советской 3-й армии во время наступления белой Сибирской армии на Пермь оказались серьезными.
Так Уральская партизанская армия прекратила свое существование, а ее 54-дневный поход героической страницей вошел в историю Гражданской войны в России. Путь ее походил по горам, лесам и болотам. Бойцы проявили высокую организованность и массовый героизм, проведя более 20 победных боев. Были разгромлены несколько белых частей, полк белочехов и полк польских легионеров, гарнизон Стерлитамака. Действия Уральской партизанской армии содействовали начавшемуся наступлению Восточного фронта, что признавало высшее командование противной стороны.
Газета «Часовой революции» в день вступления красных партизан Юга Урала в Кунгур писала: «Все на праздник в честь наших красных боевых молодцов, в честь цвета Красной армии – блюхеровских отрядов».
О южноуральских партизанах и их командующем запрашивала Москва, Совнарком и Реввоенсовет Республики. Член Уральского обкома партии большевиков А. П. Спунде писал председателю Совнаркома В. И. Ульянову (Ленину):
«Посылаю вам сведения о Блюхере, о котором мы с вами… говорили… Товарищи утверждают, что буквально во всех случаях его стратегические планы на проверку оказывались абсолютно удачными. Поэтому Уральский областной (комитет) РКП(б) (и, конечно, Советов тоже)… настаивают на том, чтобы Блюхер с его отрядами был отмечен высшей наградой, какая у нас существует…»
Реввоенсовет 3-й армии доложил председателю ВЦИК Я. М. Свердлову: «Переход войск тов. Блюхера в невозможных условиях может быть приравнен разве что к переходам Суворова в Швейцарии. Мы считаем, что русская революция должна выразить вождю этой горсточки героев, вписавших новую славную страницу в историю нашей молодой армии, благодарность и восхищение».
В те дни учреждается самый первый советский орден Красного Знамени. Он был предназначен для награждения граждан РСФСР, «проявивших особую храбрость и мужество при непосредственной боевой деятельности». Иначе говоря, это была высокая орденская награда за военные заслуги.
28 сентября 1918 года Президиум Всероссийского Центрального исполнительного комитета постановил: «Первым по времени знак отличия присудить тов. Блюхеру». Так Василий Константинович Блюхер, будущий Маршал Советского Союза, стал обладателем военного ордена Красного Знамени (но не за № 1, как это ошибочно считается). Стал самым первым орденоносцем среди советских военачальников.
В памятке награжденного орденом Красного Знамени были такие строки: «Тот, кто носит на своей груди этот высокий пролетарский знак отличия, должен знать, что он из среды равных себе выделен волею трудящихся масс, как достойнейший и наилучший…»
В 1918 году 30-я стрелковая дивизия В. К. Блюхера сражалась на Кунгурском и Пермском направлениях против войск Сибирской армии адмирала Колчака, которой командовал белочех генерал Радула Гайда. Сибиряки в условиях суровой уральской зимы держались стойко, и потому наступление левого (северного) крыла Восточного фронта развивалось совсем не так, как на западном (южном) крыле.
Первый бой дивизия провела 24 сентября. Она прикрывала районы Сылвинского, Сергинского и Бисертского заводов. Красные партизаны, теперь красноармейцы, сумели отразить наступление противника: «Блюхер произнес на митинге речь, напомнил подчиненным об их опыте и призвал не посрамить партизанской славы».
Отразив натиск колчаковцев, 30-я стрелковая дивизия сама пошла вперед. 2 октября она овладела городом Красноуфимском. Генерал Гайда, получив подкрепления, подготовил контрудар по тому участку фронта, который занимали полки Блюхера. Он телеграфировал в Омск Верховному правителю России адмиралу А. В. Колчаку: «3-я армия после пополнения отрядами Блюхера и Каширина на Красноуфимском направлении теснит Иркутскую дивизию. Срочно необходима ей помощь».
Когда стало ясно, где противник наносит главный атакующий удар, Блюхер понял, что если его дивизия здесь не выстоит, то ослабленные войска 3-й армии не выстоят в других местах. Колчаковская Сибирская армия перешла в наступление на город Пермь 29 ноября, когда уже лежали глубокие снега. В самое трудное положение попал 1-й Морской Кронштадтский полк, который был окружен и полностью погиб.
Блюхер понял, что через эту брешь в линии фронта белые устремятся к Перми. Он попытался залатать дыру, закрыв ее Белореченским резервным полком Пирожкова. Комдив лично водил красноармейцев в атаки, на время приостановив наступательный порыв белых сибиряков. Он даже успел поздравить своих бойцов с боевым успехом.
Перед Новым годом установились суровые морозы. Потери в боях, обморожения, болезни обескровили 30-ю стрелковую дивизию. Поняв, что ему дольше не удержать позицию, Блюхер 21 декабря стал отводить свои полки. В результате этого 25 декабря Пермь была занята сибирскими войсками генерала Гайды, которые, развивая успех, вышли на берега Камы и даже попытались ее форсировать в районе города Ассы. 3-я армия М. М. Лашевича отступала под натиском белых.
Но вскоре наступление колчаковской Сибирской армии застопорилось. Причина этого заключалась в следующем. Разведка 30-й стрелковой дивизии сумела перехватить приказ командира 1-го Сибирского корпуса генерал А. Н. Пепеляева. Из приказа стало ясно, что Пепеляев задумал нанести удар по левому флангу дивизии Блюхера и захватить Павловский и Очерский заводы. Белые стягивали сюда значительные корпусные силы.
Блюхер умело распорядился полученными данными разведки, решив упредить атаку неприятеля. Он взял под личное командование 1-ю Красноуфимскую бригаду и с ней совершил по заснеженным лесам глубокий обход ударной группы пепеляевцев. Те не ожидали от красных такого рискованного марш-броска по лесному бездорожью. Атака бригады Блюхера имела полный успех.
Развивая его, в наступление перешла вся советская 3-я армия: теперь инициатива оказалась в руках красного командования. Умелые действия Василия Константиновича Блюхера по срыву вражеского наступления не остались незамеченными: 31 января 1919 года он назначается помощником командующего 3-й армии Лашевича.
В апреле следует новое назначение – начальником Вятского укрепленного района. Он был создан для того, чтобы не допустить соединения войск Сибирской армии адмирала Колчака и отрядов генерала Е. К. Миллера, командовавшего белой армией Северной области, наступавших от Архангельска. Блюхеру пришлось заниматься строительством полевых укреплений, формированием «гарнизонов защиты».
Восточный фронт, перейдя в наступление на своем левом крыле, освободил города Пермь и Кунгур. Командующий фронтом М. В. Фрунзе приказал сформировать новую стрелковую дивизию, которая получила номер 51-й. Ее составили из Вятской крепостной бригады, Особого Северного экспедиционного отряда и Особой бригады. Немалая часть личного состава состояла из рабочих уральских заводов.
Начальником дивизии 15 августа 1919 года был назначен краснознаменец В. К. Блюхер. Дивизия вошла в состав 3-й армии, которой теперь командовал С. А. Меженинов. Во главе 51-й стрелковой Блюхер участвовал в разгроме Колчака.
Наступать ему пришлось на открытом северном фланге Восточного фронта, на восток от Тюмени. 20 августа дивизия форсировала реку Тобол, затем переправилась через Иртыш и двинулась на город Тобольск, который был когда-то необъявленной сибирской столицей. Продвижение вперед шло успешно: Тобольск был занят.
Но вскоре ситуация на Восточном фронте резко изменилась. Колчак, собравшись с силами, перешел на рубеже рек Иртыш и Тобол в контрнаступление. Советская 5-я армия, которой командовал будущий Маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский, оказалась отброшенной назад. Колчаковцы потеснили и 3-ю армию (Блюхер вывел дивизию из окружения), которой пришлось оставить Тобольск. Туда победно прибыл на пароходе адмирал А. В. Колчак, чтобы лично поздравить белые войска с большой победой.
Спустя некоторое время 51-я стрелковая дивизия вернула город Тобольск назад. Теперь колчаковцы главными силами отступали на восток по линии Транссибирской железнодорожной магистрали. Вскоре красные 11 ноября 1919 года заняли Омск, столицу Белой Сибири. В этой операции дивизия Блюхера совершила глубокий фланговый обход. Честь занятия Омска она разделила с 27-й и 30-й стрелковыми дивизиями, которые наступали с фронта.
К лету 1920 года на театре Гражданской войны в России создалась критическая обстановка. На этот раз она сложилась на Западном фронте против белопанской Польши и Южном фронте против врангелевской Русской армии. По приказу из Москвы туда была переброшена часть освободившихся войск Восточного фронта, перед натиском которого колчаковцы отступали в Забайкалье.
51-я стрелковая дивизия из Сибири прибыла на Южный фронт в начале августа. Она заняла позицию на Каховском плацдарме, сразу приступив к его инженерному оборудованию. Было устроено несколько линий окопов и проволочных заграждений, строились блиндажи и устраивались батарейные позиции. Тогда Блюхер познакомился с военным инженером Д. М. Карбышевым. У Каховки находились четыре переправы через Днепр. Советские войска под Каховкой были усилены авиационной группой И. У. Павлова.
Советские войска нанесли по противнику несколько контрударов. Но 12 августа конный корпус генерала И. Г. Барбовича и 2-й армейский корпус генерала Я. А. Слащева заставили красные войска отойти на подготовленные оборонительные рубежи. Непрерывные атаки белых на Каховку продолжались до 20 августа, но безуспешно.
Отразив все вражеские атаки, советские войска (4 дивизии, в том числе и 51-я, и Херсонская группа) перешли в контрнаступлении и 26 августа вышли на подступы (20–30 километров) к городу Мелитополю. Однако в ответ конный корпус генерала Барбовича, усиленный Корниловской и 6-й пехотными дивизиями, нанес сильный удар по левой группе советских войск (дивизия Блюхера и 52-я стрелковая дивизия), а 2-я Донская казачья дивизия – по ее правому флангу и центру.
Советские войска снова отошли обороняться на Каховский плацдарм, который на этот раз был занят 51-й стрелковой дивизией и бригадой 15-й стрелковой дивизии под общим командованием В. К. Блюхера (11 тысяч штыков и сабель, 52 орудия, 10 бронемашин, 368 пулеметов). В день 14 октября белые войска начали крупное наступление, имея цель через переправы у Каховки прорваться на правобережье Днепра. На то время Врангель не имел успеха только под Каховкой.
На Каховский плацдарм начались сильные двухдневные атаки 2-го армейского корпуса, которым теперь командовал генерал В. К. Витковский (свыше 6 тысячи штыков, до 700 сабель, 12 танков, 14 бронеавтомобилей, 80 орудий, 200 пулеметов). С воздуха атакующих поддерживало 15 аэропланов. Атакующих врангелевцев не смущало даже то обстоятельство, что оборонявшиеся красные войска имели заметное превосходство в силах и пулеметах. В рядах атакующих двигались танки – невиданное доселе в Гражданской войне оружие. До этого они использовались только в одиночных случаях.
Когда атакующий натиск белых, понесших большие потери в людях, иссяк, Блюхер 15 октября сам перешел в решительное наступление, отбросив неприятеля от Каховского плацдарма на 10–20 километров. Красные захватили у белых в качестве трофеев 10 (!) танков, 7 бронемашин и 70 пулеметов. Каховка выстояла и стала легендарной для истории РККА.
Командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе писал о тех днях: «Геройские войска под общей командой Блюхера не только отбили атаку врага, но и перешли в дружную контратаку, окончательно разгромили его и с боем овладели всей линией его расположения».
Умелые действия Василия Константиновича Блюхера на Каховском плацдарме стали образцовыми для истории Гражданской войны в России. Личные его заслуги виделись несомненными. Наградой ему за Каховку стали золотые часы с надписью: «Честному воину Рабоче-Крестьянской армии от ВЦИК». Другой наградой для командира 52-й стрелковой дивизии стал второй орден Красного Знамени.
Затем дивизия В. К. Блюхера прославила себя в Перекопско-Чонгарской операции Южного фронта, которая проводилась с 7 по 17 ноября 1920 года с целью завершения разгрома белой армии барона Врангеля и освобождения Крыма. 51-я стрелковая дивизия вошла в состав ударной группы советской 6-й армии, которой командовал А. И. Корк. Ей предстояло силами двух своих бригад (ее отдельная кавалерийская бригада через Сиваш наступала на Литовский полуостров) атаковать в лоб вражескую Перекопскую позицию.
Эта позиция (Перекоп) состояла из Турецкого вала длиной до 11 километров, высотой в 10 метров, глубиной рва перед валом 10 метров, прикрытого тремя линиями проволочных заграждений. Вторая полоса обороны белых проходила на удалении 20–25 километров от первой лини, то есть Турецкого вала, имела 6 линий окопов, тоже прикрытых проволочными заграждениями.
О штурме Перекопа и участии в нем 51-й стрелковой дивизии В. К. Блюхера в «Истории Гражданской войны в СССР» (в двух томах) записано в таких словах:
«Наступление советских войск началось в ночь на 8 ноября. Ударная группа 6-й армии в 15-градусный мороз (точнее – сильный ветер и 11–12-градусный мороз), в ледяной воде по трем бродам перешла Сиваш… и на рассвете заняла Литовский полуостров…
С утра 8 ноября после четырехчасовой артиллерийской подготовки части 51-й стрелковой дивизии при поддержке 15 бронеавтомобилей начали штурм Турецкого вала. Однако из-за тумана артиллерия не смогла надежно подавить огневые средства противника. В ходе трех фронтальных атак вала дивизия понесла большие потери от пулеметного и артиллерийского огня противника и была вынуждена залечь перед рвом.
На чонгарском направлении в это время войска 4-й армии еще готовились к переходу в наступление. Наступление 9-й стрелковой дивизии по Арбатской стрелке было сорвано огнем вражеских кораблей.
Днем 8 ноября осложнилось положение на Литовском полуострове, так как неожиданно переменился ветер и вода в Сиваше стала прибывать. В результате создалась угроза полной изоляции на полуострове частей Ударной группы 6-й армии. Оценив сложившуюся обстановку, М. В. Фрунзе принял незамедлительные меры для усиления войск на перекопском направлении и Литовском полуострове. Он приказал 2-й конной армии сосредоточиться в районе Перекопа, а одной дивизией поддержать атаку 51-й стрелковой дивизии, которой предстояло немедленно возобновить штурм Турецкого вала…
В четвертом часу ночи 9 ноября части дивизии В. К. Блюхера в ходе четвертой атаки, поддержанной бронеавтомобилями, под ураганным огнем противника, ослепляемые прожекторами, овладели Турецким валом, искусно обойдя частью сил его левый фланг вброд по западной части Перекопского залива.
Ударная группа 6-й армии усилила натиск на Литовском полуострове, что вынудило врага ослабить оборону на перекопских направлениях и начать отход ко второй полосе… К утру на Литовский полуостров переправились 7-я кавалерийская дивизия и махновцы, которые совместно с 52-й стрелковой дивизией стали теснить врангелевцев к Юшуню…
Успешно развивалось наступление и на перекопском направлении. 52-я стрелковая дивизия к вечеру 10 ноября вышла к третьей линии Юшуньских позиций…
В этот район была переброшена 2-я конная армия, которая 11 ноября смяла и обратила в бегство конный корпус врага. Этот день стал переломным в Перекопско-Чонгарской операции. Угроза потерять пути отхода вынудила противника начать отступление на всем фронте».
К вышесказанному следует добавить следующее. Во время начала штурма Турецкого вала командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе и командующий 6-й армией А. И. Корк находились в штабе Блюхера. В атаку пошли 152-я бригада и 1-й ударный полк; они потеряли убитыми и ранеными почти 60 процентов своего состава.
Достичь рва перед валом бойцам Блюхера удалось только ночной атакой. Спустившись в ров, они оказались в мертвом пространстве: пулеметный огонь с вала теперь их не накрывал. Красноармейцы пошли вдоль вала и вошли в воды Перекопского залива, и так же, как и по Сивашу, обошли теперь и правый фланг, выйдя в тыл защитникам Турецкого вала.
После занятия с боем Перекопской позиции врангелевцев дивизия Блюхера на рассвете 11 ноября овладела первыми тремя оборонительными позициями белых у Юшуня. Василий Константинович, не сдерживая радости от одержанной победы, писал в донесении:
«Задача, поставленная перед дивизией – пробить дорогу в Крым, – выполнена. 11 ноября в 12 часов занята станция Юшунь, впереди Крым, укреплений больше нет, лучшие силы Врангеля разгромлены окончательно: корниловцы, дроздовцы, марковцы, гвардейцы, второй армейский корпус представляют из себя жалкие остатки и панически бегут. Армия, представлявшая гордость Врангеля, разбита и уничтожена. Пали неприступный Турецкий вал и четыре линии Юшуньских укреплений.
Полуодетые, голодные, уставшие, участвовавшие беспрерывно во всех боях красноармейцы и командиры разгромили не только превосходившую в живой силе армию, но и разбили ее за десятками рядов проволочных заграждений и бесчисленными рядами окопов. Ничто не смогло спасти войска Врангеля. Приказ пролетариата – Крым должен быть Советским – выполнен с честью».
Война в Крыму для 51-й стрелковой дивизии В. К. Блюхера закончилась 15 ноября 1920 года. В тот день ее полки победно вступили в город русской воинской славы Севастополь и курортный город Ялту. Дивизия была награждена орденом Красного Знамени и получила почетное название Перекопской. Так в рядах РККА появилась 51-я Краснознаменная Перекопская стрелковая дивизия.
Сам Василий Константинович решением Реввоенсовета Южного фронта за победный штурм Перекопа был награжден третьим орденом Красного Знамени. В приказе Реввоенсовета Республики № 221 от 20 июня 1921 года о том говорилось так:
«Награждается в третий раз орденом Красного Знамени бывший начальник 51-й Московской стрелковой дивизии Блюхер Василий Константинович за то, что в боях с 8–12 ноября 1920 г. по овладению Перекопским перешейком проявил личную храбрость и особое искусство в руководстве боевыми действиями подчиненных ему частей дивизии. Несмотря на чрезвычайно трудную обстановку как в отношении преодоления сильно укрепленных позиций противника, так и при условии необыкновенно упорной обороны их, руководимые т. Блюхером части, в результате упорных боев ворвались в Крым, чем положили прочное начало близкой ликвидации последнего гнезда российской контрреволюции».
Реввоенсовет 1-й конной армии наградил его часами с надписью: «Красному вождю и победителю на Перекопе и Ишуне 27.Х – 11.XI начдиву 51 В. К. Блюхеру от РВС 1-й конной армии».
С разгромом Врангеля и освобождением Крыма Гражданская война для трижды орденоносца В. К. Блюхера не закончилась. Она еще шла на Дальнем Востоке, где во Владивостоке к власти пришло Приамурское временное правительство братьев Меркуловых и где в Приморье еще стояли японские войска.
Советская Россия находилась тогда в тяжелом положении, будучи окружена со всех сторон враждебно настроенными к ней государствами. Внутри нее разруха, голод дополнялись вооруженными выступлениями разных противников советской власти. Председатель Совнаркома В. И. Ульянов (Ленин) писал о той ситуации предельно откровенно:
«Обстоятельства принудили (нас) к созданию буферного государства в виде Дальневосточной Республики. Вести войну с Японией мы не можем и должны все сделать для того, чтобы попытаться не только отдалить войну с Японией, но, если можно, обойтись без нее, потому что нам она по понятным условиям сейчас непосильна».
Дальневосточную Республику (ДВР), существовавшую в 1920–1922 годах, следовало укрепить в военном отношении. То есть укрепить ее вооруженные силы в лице Народно-революционной армии (НРА). В столицу буферного государства город Читу летом 1921 года отправляется группа опытных военачальников во главе с В. К. Блюхером. В июне он становится военным министром Республики и главнокомандующим НРА.
В короткие сроки Блюхер провел реорганизацию «партизанской» Народно-революционной армии, заботясь, прежде всего, о ее боеспособности. Он принял командование НРА, когда та находилась в «катастрофическом состоянии». Одна из дивизий, имела списочный состав в 4800 человек, но после сбора в ней оказалось всего 920 человек.
Блюхер после уяснения обстановки отправил из Читы в Москву на имя председателя Совнаркома В. И. Ульянова (Ленина) и председателя Реввоенсовета Республики Л. Д. Троцкого за своей подписью рапорт поразительного содержания:
«…Нищенство, проституция, воровство, грабежи, шпионаж и др. позорные явления стали нередким элементом армейского быта. Военспец, спекулирующий на барахолке последними вещами и не посещающий по этой причине занятия, ответственные работники, нанимающиеся к ремесленникам в подмастерья и к торговцам в ночные сторожа, жены военнослужащих, побирающиеся по городу “Христа ради”, бойцы, да одни ли бойцы, с оружием в руках вламывающиеся в квартиры жителей с целью грабежа; штабники – от голода хворающие, падающие в обморок, ворующие и продающие все, что попадется под руку, от карандаша до пишущей машинки и секретного документа, организованные банды, угоняющие у крестьян скот под флагом конфискации белогвардейского имущества… все это стало тяжелым фактом повседневности, характеризующим ту грань, до которой докатились материальная необеспеченность армии и то разложение, которое вызвано ненормальными условиями жизни».
Обрисовав такую, прямо скажем, невеселую картину состояния армии Дальневосточной Республики, Блюхер просил у Москвы ускоренного отпуска достаточного количества материальных ресурсов, главным образом валюты, обмундирования и снаряжения. Просил он и немедленной присылки «возможного количества надежных партийных сил» для воспитания армии.
Москва откликнулась на просьбы военного министра ДВР: Совнарком выделил для ее армии полтора миллиона рублей золотом. На эти деньги В. А. Блюхер, по сути дела, заново создал Народно-революционную армию Дальневосточной Республики, подготовив ее к предстоящим боям.
Дальневосточная Республика провела с Японией дипломатическую конференцию в китайском городе Дайрене, которая проходила с перерывами с августа 1921 года по апрель 1922 года. В состав делегации ДВР в качестве военного советника входил В. К. Блюхер. Стороны по вине дипломатов из Токио не смогли тогда договориться о выводе японских войск с российского Дальнего Востока.
В 1921 году Белоповстанческая армия (около 7,5 тысячи штыков и сабель, 95 пулеметов, 11 орудий, 3 бронепоезда) генерал-майора В. М. Молчанова, выступив из Владивостока, начала поход на Хабаровск, сбивая по пути заслоны из полков ДРА. Город был захвачен 22 декабря, и белые войска продвинулись до станции Волочаевка Амурской железной дороги. Дальше на запад они не продвинулись, потерпев поражение в бою у станции Ин. Белоповстанцы, подвергаясь с тыла нападениям партизан, перешли к обороне на рубеже Волочаевка – Верхнеспасское, занимая передовыми отрядами станцию Ольгохты.
Волочаевка была превращена в хорошо укрепленный район. Он состоял из окопов с ледяными валами, 5–6 рядов проволочных заграждений, пулеметных гнезд и артиллерийских позиций. Центром позиции являлась сопка Июнь-Корань. Волочаевку обороняла группа полковника Аргунова (свыше 2300 штыков и сабель при 37 пулеметах и 8 орудиях). Другие войска генерала Молчанова прикрывали фланги Волочаевской позиции, стояли гарнизоном в Хабаровске.
Блюхер перенес свой армейский штаб из Читы на станцию Ин. Отсюда он руководил Волочаевской операцией. Войска Восточного фронта ДВР (командующий – С. М. Серышев) насчитывали 7600 штыков и сабель, 300 пулеметов, 30 орудий, 2 танка, 3 бронепоезда и были сосредоточены у станции Ин.
Планируя операцию по взятию Волочаевки, Блюхер разбил имеемые под рукой силы на две группы: Инскую под командованием Серышева (3120 штыков и сабель, 121 пулемет, 16 орудий, 2 танка и 3 бронепоезда) и Забайкальскую под командованием Н. Д. Томина (4480 штыков и сабель, 179 пулеметов, 14 орудий). Инской группе ставилась задача овладеть Волочаевским укрепленным районом. Забайкальской группе – наступая южнее вдоль берега Амура, овладеть селениями Верхнеспасское и Нижнеспасское и отрезать белоповстанцам пути отхода, окружить их и уничтожить у Хабаровска.
Народноармейцы перешли в наступление 5 февраля, взяв станцию Ольгохты. Сюда перешли главные НРА. 10 февраля Инская группа перешла в наступление, нанося удар по самому сильному, правому флангу волочаевской позиции неприятеля. Красные бойцы атаковали в 35-градусный мороз, идя по пояс в снегу, под сильным вражеским огнем. Прорвать Волочаевскую позицию белых в тот день они не смогли.
Тогда для взятия сопки Июнь-Карань были создана ударная группа во главе с командиром 6-го стрелкового полка А. Н. Захаровым и обходная колонна, подкрепленная Троицкосавским кавалерийским полком. 12 февраля волочавские укрепления – «Дальневосточный Перекоп» – были взяты героическим штурмом.
Писатель А. В. Владимиров показал необыкновенную картину того, как командующий НРА Блюхер в морозный день устроил парад красных войск, чтобы поднять боевой дух красных бойцов.
«Пройдет всего несколько дней, и народноармейцы, сметая белых, подойдут к главной твердыне врага – неподалеку от станции Волочаевка. Измученные боями, едва не падающие от усталости, питавшиеся лишь мерзлым хлебом и соленой рыбой, утолявшие жажду снегом, пойдут бойцы на штурм вражеских укреплений…
Ливневый огонь обрушится на цепи бойцов. Мороз будет жечь лицо, примораживать руки к винтовкам. Но шаг за шагом станут продвигаться бойцы к возвышающейся вдали сопке Июнь-Карань, бастиону белогвардейцев. Ни блиндажи, ни волчьи ямы, ни паутина колючей проволоки, ни стены из мешков с землей, заваленных снегом и облитых водой, – ничто не остановит красных бойцов. Они будут рвать проволоку прикладами, рушить колья штыками…»
Вторая группа – Забайкальская – наступала успешно. Введенный в заблуждение генерал Молчанов посчитал, что главный удар противник наносит вдоль берега Амура, бросил сюда свой резерв – Поволжскую бригаду, но ей пришлось отступить.
Итогом Волочаевской операции стало занятие 13 февраля Хабаровска. Белоповстанческая армия избежала окружения и, минуя город, начала отступление в Приморье, прикрываясь сильным арьергардом. Народноармейцы шли в преследование, но при первой же встрече с японской заставой они остановили поход на юг, к Владивостоку.
За штурм Волочаевки 6-й стрелковый полк, легкая батарея, бронепоезд № 8 и 67 бойцов и командиров Народно-революционной армии были награждены орденами Красного Знамени.
Блюхеру вскоре пришлось расстаться с Дальним Востоком. В июне 1922 года его отзывают в Москву. Совет министров ДВР наградил его почетной грамотой, в которой говорилось: «Вы были не только Главкомом-начальником, но и трибуном, товарищем, за которым массы шли не только по приказу, но и по призыву».
В августе Василия Константиновича назначают командиром-комиссаром 1-го стрелкового корпуса в Петрограде и одновременно комендантом Петроградского (Ленинградского) укрепленного района. Он избирается членом ВЦИК и членом Лениградского городского совета. В конце 1923 года подал рапорт с просьбой послать учиться на Высшие военные академические курсы. Но получить системное военное образование ему не довелось: Блюхер так и остался самоучкой.
В августе 1924 года открывается новая страница в биографии В. К. Блюхера. По просьбе Сунь Ятсена, первого (временного) президента Китайской Республики, основателя партии Гоминьдан и создавшего в союзе с Компартией Единый демократический фронт, Москва командирует в Китай группу военных специалистов во главе с Блюхером. Он под псевдонимом «генерал Галин» становится главным военным советником Гуанчжоуского революционного правительства.
Блюхер прибыл в Китай под псевдонимом Галин Зой Всеволодович. Откуда появился такой псевдоним? Он был плодом самого Василия Константиновича: фамилия – по имени жены Галины, имя – по имени дочери Зои, отчество – по имени сына Всеволода.
«Генерал Галин» сделал очень многое для Сунь Ятсена (умершего в марте 1925 года в Пекине) и сменившего его Чан Кайши: укрепил дисциплину в армии, провел ее реорганизацию, избавил правительство Гуанчжоу от неверных генералов-милитаристов, помог одержать ряд важных побед. Под стать старшему группы трудились другие советские военные советники – В. К. Путна и Н. В. Куйбышев, В. М. Примаков и М. Г. Ефремов, А. Я. Лапин и М. В. Сангурский, П. А. Павлов…
Был сорван план генерала Чэнь Цзюнмина по захвату Гуанчжоу и взята его крепость Вейчжоу, в которой правительственные войска захватили в качестве трофеев почти 13 тысяч винтовок, 110 пулеметов и 36 орудий. Милитаристские войска в провинции Гуандун на китайском Юге были полностью разгромлены.
Когда Чан Кайши, выпускник военной академии в Японии, стал главнокомандующим, «генерал Галин» спланировал и осуществил известный Северный поход. Когда завязались тяжелые бои с армией генерала У Пэйфу, правительственные войска (Национально-освободительная армия, НОА) овладели укрепленными городами Ханьян и Ханькоу, взяли, пусть и не без труда, крепость Учан.
Затем была разбиты войска армии генерала-милитариста Сунь Чуаньфана, хорошо вооруженные и обладавшие большим боевым опытом. В донесении В. К. Блюхера в Москву о той наступательной операции писалось:
«Армиям Сунь Чуаньфана и цзиньинским войскам окончательное поражение нанесено 5 ноября. Отброшенные на озеро с железной дороги, окруженные с юга и севера остатки войск разгромлены 9-го…
Район Цзюнцзяна и Наньчана запружен пленными, число коих превышает сорок тысяч».
Разбитые войска генералов-милитаристов отступают к Шанхаю и Нанкину. 26 марта 1927 года началось революционное восстание. Войска НОА вступают в город. Затем был занят не менее важный город Нанкин. Но 12 апреля того же года Чан Кайши совершает переворот, и Коммунистическая партия Китая из союзников Гоминьдана превращается в его главного врага. Советским советникам пришлось срочно покинуть Китай.
После возвращения на Родину в 1927 году Василий Константинович назначается помощником командующего войсками Украинского военного округа. Но это понималось как временное назначение.
В следующем, 1928 году, в связи с 10-летием РККА Блюхер награждается четвертым орденом Красного Знамени. В 20-х годах только четыре прославленных командира советской армии были четырежды удостоены этой награды: Василий Блюхер, Степан Вострецов, Ян Фабрициус и Иван Федько, что и вошло красной строкой в отечественную историю.
В августе 1929 года В. К. Блюхер назначается Реввоенсоветом Республики командующим Особой Дальневосточной армией (ОДВА) со штабом в городе Хабаровске. Ему ставится задача обезопасить границы страны на Дальнем Востоке. Так он вновь оказался в местах, где когда-то сражался с белыми в годы Гражданской войны.
Обстановка на дальневосточной границе смотрелась тревожной, чреватой большим военным конфликтом. В июне 1929 года китайские милитаристы спровоцировали вооруженный конфликт на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД) и в ряде других мест. Уладить конфликт дипломатическим путем не удалось. За спиной местных милитаристов зримо стояла фигура Чан Кайши, хорошо знакомого Василию Константиновичу человека.
Обычно считается, что боевые действия в том военном конфликте между двумя соседями велись на линии КВЖД. Но на самом деле на сопредельном китайском приграничье происходили крупные боевые действия. Блюхер, как командующий ОДВА, разработал и осуществил три серьезные наступательные операции, которые свидетельствовали о его полководческом даровании.
Первой из них стала Сунгарийская операция. В ней участвовали: Амурская военная флотилия под командованием Я. И. Озалиня, 2-я Приамурская стрелковая дивизия И. А. Онуфриева, а также 4-я и 5-я авиационные эскадрильи под командованием Э. П. Карклина. Общее руководство осуществлял А. Я. Лапин, начальник штаба ОДВА.
В течение одного дня советские войска, успешно форсировав полноводный Амур, овладели укрепленным городом Лахасусу. Через несколько дней последовала новая наступательная операция: Амурская речная флотилия с сильным десантом на борту совершила 70-километровый поход по замерзающей реке Сунгари, преследуя отступающих «белокитайцев», атаковала их флот на рейде Фугдина и сам город. Речные корабли с воздуха поддерживала авиация. После той атаки у воинов-дальневосточников сложилась поговорка: «Был у Чан Кайши флот надводный, стал подводный».
После этих событий на Амуре китайская сторона устроила еще одну вооруженную провокацию с вылазкой на советскую территорию в Забайкалье. Блюхер приказал командующему Забайкальской группой войск С. С. Вострецову разбить гарнизоны противника в Чжалайноре и Маньчжурии, захватить его материальную часть.
Вострецов действовал решительно. 5-я Кубанская кавалерийская бригада будущего Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского не стала брать город Чжалайнор в лоб, а обошла его с тыла и овладела им. Город Маньчжурия был окружен полками 35-й стрелковой дивизии. Его гарнизон, которым командовал генерал Лянь Чжуцзянь, сложить оружие отказался. Блюхер приказал разгромить гарнизон Маньчжурии на рассвете 20 ноября, что и было исполнено Вострецовым.
В тех боях было взято в плен более 8 тысяч китайских солдат, более 250 офицеров и командующий Северо-Западным фронтом генерал Лянь Дзян со своим штабом. Войска ОДВА потеряли 123 человека. После этого китайская сторона обратилась к Москве с просьбой разрешить конфликт на КВЖД мирным путем. 22 декабря 1929 года стороны подписали в Хабаровске соглашение, нормализующее отношения двух соседних государств.
Проведенные Отдельной Дальневосточной армией наступательные операции стали примерами хорошо организованного взаимодействия сухопутных войск с речной военной флотилией при широком использовании десантов и маневра на окружение противника. В тех событиях В. К. Блюхер действительно блеснул полководческим талантом, тремя операциями обезопасив границу на Дальнем Востоке от новых покушений.
Реввоенсовет Республики ходатайствовал перед ВЦИК СССР о награждении наиболее отличившихся бойцов и командиров. В те дни в Советском Союзе был учрежден новый орден Красной Звезды. Василий Константинович был награжден этим орденом, на котором стоял № 1, как у его первой орденской награды.
Вне всякого сомнения, в 30-х годах В. К. Блюхер имел огромную популярность не только среди людей военных, но и среди всего населения Страны Советов. Не случайно полководец Г. К. Жуков писал о нем в своих знаменитых мемуарах следующее:
«Бесстрашный боец с врагами Советской республики, легендарный герой В. К. Блюхер был идеалом для многих. Не скрою, я всегда мечтал быть похожим на этого замечательного большевика, чудесного товарища и талантливого полководца».
Девять лет провел Блюхер на Дальнем Востоке. Он не только решал вопросы его военной защиты, но и многое делал для индустриализации и коллективизации восточной окраины страны. Именно он заложил первый камень в строительство города Комсомольска-на-Амуре. По его инициативе был создан Особый колхозный корпус, десятки красноармейских совхозов и колхозов. Василий Константинович избирался кандидатом в члены ЦК ВКП(б), был членом ВЦИК (1921–1924) и ЦИК СССР (1930–1938), депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва.
Когда было учреждено звание Маршала Советского Союза, то в числе первых пяти его обладателей 20 ноября 1935 года был В. К. Блюхер. Он был награжден двумя орденами Ленина, пятью орденами Красного Знамени (в том числе Красного Знамени СССР за № 1) и орденом Красной Звезды.
Интересный факт: Василий Константинович был тем военным деятелем Страны Советов, о котором в кругах белой эмиграции ходили самые разные легенды, как правило, далекие от истины. Один из публицистов той среды Р. Б. Гуль писал:
«Среди красных маршалов СССР В. К. Блюхер – полководец первого ранга. Послужной список Блюхера богат и блестящ. Блюхер – сильная, колоритная фигура. Но самое замечательное в Блюхере то, что ни в СССР, ни за границей никому не известно: кто же он на самом деле, этот популярнейший маршал Советов? Блюхер – генерал “Nemo”, Блюхер – “полководец под псевдонимом”.
Вокруг этого стратега и организатора, взявшего псевдонимом фамилию знаменитого прусского королевского генерала, только множатся домыслы, легенды, догадки. Но от них не тает, а гуще сгущается вокруг Блюхера темнота. Смесь данных советской, зарубежной и эмигрантской прессы дает неплохой фон для большого авантюрного романа:
“Блюхер – рабочий от станка Медведев”, “Блюхер – первоклассный иностранный организатор-авантюрист типа Требич-Линкольна”, “Блюхер – образованный русский офицер”, “Блюхер – русский унтер-офицер”, “Блюхер говорит с сильным немецким акцентом”, “Блюхер – майор Титц, офицер австрийского Генерального штаба”, “Блюхер – военнопленный германский офицер, бывший правой рукой полковника Бауера”, “Блюхер – выхоленный человек с отполированными ногтями”, “Блюхер в октябре обстреливал древнюю русскую святыню – Московский Кремль”, “Блюхер подавил Ярославское восстание”.
Может быть, в истории еще не было такого случая, чтобы полководец крупнейшей страны оставался легендой и мифом. Ложь, догадки, домыслы и правда, сплетясь, создали плотную “черную маску” на лице знаменитого псевдонима. Но маска не мешает, оказывается, Блюхеру играть крупную роль как в СССР, так и на мировой арене. Лишь единственный человек улыбается – генеральный секретарь ордена “серп и молот”. Ему точно известен этот полководец, выбравший себе имя победителя Наполеона при Ватерлоо “генерала Форвертс”…»
Когда обстановка на границах Дальнего Востока вновь стала накаляться, что было связано с захватом японцами Маньчжурии, Маршал Советского Союза В. К. Блюхер назначается командующим войсками Краснознаменного Дальневосточного фронта, обладавшим большими полномочиями.
В мае 1937 года Блюхер был вызван в Москву. Там уже шли многочисленные аресты «врагов народа». Начался процесс над Маршалом Советского Союза Тухачевским и другими «заговорщиками». В состав суда во главе с председателем Военной коллегии Верховного суда СССР армвоенюристом В. В. Ульрихом вошли крупные военачальники, в том числе Блюхер. Судьи и подсудимые прекрасно знали друг друга.
После судебного процесса Василий Константинович, подавленный всем происходящим, возвратился в Хабаровск. Вслед за ним туда прибыл Мехлис, который, после самоубийства начальника Главного политического управления Я. Б. Гамарника, занял этот пост, и заместитель наркома НКВД Фриновский. На Дальнем Востоке Мехлис, с именем которого связана раскрутка маховика сталинских репрессий, начал массовые увольнения с арестом армейских и флотских политработников. Сейчас можно утвердительно сказать, что это было «капание» под Блюхера.
29 июля 1938 года начался конфликт на озере Хасан: японцы захватили высоты Безымянную и Заозерную. Завязались бои. Непосредственное руководство советскими войсками в районе Хасана осуществлял начальник блюхеровского штаба Г. М. Штерн.
В ходе хасанских событий Мехлис «не уставал» слать в Кремль телеграммы, чернящие Блюхера. В итоге в одном из телефонных разговоров И. В. Сталин прямо спросил: «Скажите, товарищ Блюхер, честно: есть ли у вас желание по-настоящему воевать с японцами?»
Надо признать, что в ходе боев в июле – августе командующий войсками Дальневосточного фронта не проявил должных организаторских способностей. Об этом свидетельствует хотя бы то, что за время боев у озера Хасан советские войска потеряли более 2,5 тысячи человек, при этом потери японских войск составили около 1,5 тысячи человек.
11 августа события на озере Хасан закончились полной победой советских войск: японцы были разгромлены и отброшены на территорию Маньчжурии. 12 августа Блюхера вызвали в Москву. Там нарком обороны СССР К. Е. Ворошилов пригласил маршала Блюхера с семьей отдохнуть на его даче в Сочи. 22 октября Василий Константинович и его супруга были арестованы и отправлены в Москву. Допросы шли на Лубянке.
В том же 1938 году, 9 ноября, Маршал Советского Союза В. К. Блюхер был приговорен к высшей мере наказания с конфискацией имущества и расстрелян. По другим данным, он умер во время следствия. Вместе с ним по ложному обвинению были расстреляны две его первые жены (Кольчугина и Покровская), родной брат Павел Блюхер, капитан, командир авиазвена при штабе ВВС Дальневосточного фронта, и его супруга Багутская. Третья жена Блюхера, Безверхова, была осуждена к восьми годам лишения свободы в исправительно-трудовых лагерях. Были репрессированы дети от всех трех жен Блюхера.
Блюхер был реабилитирован 12 марта 1956 года. В постановлении Военной прокуратуры говорилось: «Дело по обвинению Блюхера Василия Константиновича прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления». Посмертно реабилитировали и расстрелянных с ним родных.