Колея
Вот она: длится и длится бесконечно – снежная колея зимней дороги. Она делается из снега, растолканного грейдерами и примятого тяжеленными волокушами «Кировцев». Всюду только снег. И дорога тоже из снега…
Есть общее в поведении водителей, пробивающих зимник: сами водители могут быть какими угодно разными, но есть одно, в чем все они поступают совершенно одинаково. Ни одного исключения из этого правила я не встречал…
У любого пути есть начальная и конечная точки. Разумеется, водитель знает, откуда он выехал и понимает, куда ему следует прибыть. Но самой дороги-то нет! Я показываю ему путь в безбрежной многосоткилометровой снежной целине. И этот факт, что никакого пути впереди нет, что это мы обязаны его проложить, совершенно выбивает его из обыденности.
Он не знает чего опасаться, и потому постоянно ноет, нудит, ворчит, внутренне паникует. Он не в себе. Он то и дело снижает скорость, он радуется каждой непредвиденной остановке, он, как говорится, выбит из колеи! Как так? Надо ехать, а ехать некуда, колеи-то привычной нет! Некоторые начинают спорить со мной, им вечно кажется, что мы заблудились и едем не туда! А куда ехать «туда» – они сказать не могут. И это их бесит и пугает.
Но не об этом я хотел сказать, а о том, как ведут себя водители в следующий раз: после первого благополучно пройденного от начала и до самого конца пути. Как бы они ни критиковали пройденную трассу, какие бы сомнения ни выражали… после того, как путь пройден, абсолютно все водители ведут себя одинаково: отныне и навсегда они ездят именно этим путем по собственной колее! Никаких отклонений ни вправо, ни влево!
Они могут продавить и изнахратить колею так, что по ней можно будет идти, как по окопу, но с колеи не сойдут ни на пядь! В крайнем случае – пророют колёсами параллельную колею. Всё руганное прежде забыто. Нет ничего лучше своей собственной на раз уже приведшей к успеху колеи. Никакими клещами их с неё теперь не выдрать.
Истинно говорю вам: водители могут быть самыми разными по интеллекту, по характеру, по чему угодно, но это правило для всех незыблемо, как скала.