Глава вторая
Девочка, которая проснулась кошкой
Лилиан открыла глаза и лениво потянулась. Такой странный сон ей привиделся. Она подняла лапу, облизала ее и уже начала было умывать мордочку… как вдруг внезапно поняла, что делает. Она вытянула конечность перед собой. Это определенно была лапа – с шерстью и без всякого намека на большой палец. Куда подевалась ее рука?
Лилиан попыталась осмотреть себя. Она видела тело трехцветной кошки – такое же тощее и долговязое, как ее собственное, но на этом сходство заканчивалось.
– И кто я теперь? – спросила она.
– Ты котенок, – ответил голос откуда-то сверху.
Лилиан задрала голову: с ветвей бука на нее смотрела белка. Похоже, она посмеивалась.
– Я не котенок. Я девочка, – возразила Лилиан.
– Ага, а я старый пес, – хмыкнула белка и заголосила, подражая унылому собачьему вою.
– Да нет же, я девочка, – настойчиво повторила Лилиан.
Но белка уже скрылась в ветвях.
Лилиан попыталась встать и неловко повалилась на траву: слишком много у нее теперь было ног.
– По крайней мере, я была девочкой.
Она повторила попытку, на этот раз более осторожно. И тут ей стало ясно: нужно двигаться так, будто она по-прежнему девочка. Кошачье тело само разберется, что ему делать.
Оглядевшись, Лилиан обнаружила останки растерзанной змеи – она отпрянула, шерсть на загривке встала дыбом. Значит, это был не сон.
Лилиан ужалила змея. Она умирала. А потом… Что было потом? Она помнила лишь светящийся туннель и голоса.
Фейри. Это фейри явились, чтобы спасти ее.
– Белка! – завопила она, задрав голову. – Ты видела фейри? Ты видела мое превращение?
Никто не ответил.
– Кажется, мне не очень-то нравится быть кошкой, – пробормотала Лилиан.
Вот уж теперь ей действительно были нужны фейри.
Лилиан успела освоиться с новым телом, пока бежала до ручья, но легче ей от этого не стало. Никакие фейри ей, как обычно, не встретились. И что теперь прикажете делать? Не может же она всю жизнь оставаться кошкой.
Отыскав тихую заводь, Лилиан свесилась с берега, посмотрела на свое отражение и… увидела кое-что очень-очень странное. Такое, чего, вообще-то, быть не могло. Из воды на нее смотрела девочка. Лилиан подняла лапу – девочка подняла руку.
Лилиан задумалась.
– Они изменили твой облик, – раздался голос сверху. – Теперь ты не совсем девочка. Но и не совсем кошка.
Она подняла взгляд: на ветке над ее головой восседал старый ворон.
– Ты говоришь о фейри?
– Нет же. О кошках.
– О кошках? – удивилась Лилиан. – Что-то я не понимаю…
– Ты умирала, а у них не было при себе безоара, чтобы вытянуть яд. Впрочем, молока для вымачивания камня у них тоже не было. К тому же без рук трудновато приложить безоар к укусу. И они решили сделать, что могли. Они превратили тебя в того, кто не умирал.
Про безоар Лилиан знала. У Харлин Уэлч был такой. Ее муж нашел камень у оленя в желудке, когда разделывал тушу. Гладкий, плоский сероватый камешек, размером с крупную монету. Если вымочить его в молоке и приложить к месту укуса, он прилипнет, а потом, высосав яд, сам отвалится. При укусах змей и бешеных животных лучше средства не найти.
– Я останусь такой навсегда? – спросила Лилиан.
– Может быть, – задумчиво произнес ворон. – А может быть, и нет.
– Как это?
– Об этом сказано в легендах, – пояснил он. – То, что однажды изменилось, может измениться вновь.
– Не слышала таких легенд, – покачала головой Лилиан. – Я вообще не знаю легенд о змеях. Разве что ту песню о кошмарной, ужасной змее. Девочка там умирает.
– Это грустная песня, – кивнул ворон.
– А ты можешь сказать, что мне теперь делать?
– Не могу.
– Но…
– Я же не сказал «не хочу», – уточнил ворон. – Я сказал «не могу». Я знаю немало легенд, но в них ничего не говорится о том, как превратить одно в другое. Тебе нужен кто-то, сведущий в магии.
– Как кошки.
– Ну, пожалуй, в любой другой день я бы с тобой согласился. Но не сейчас. Кошки только что сотворили слишком могущественную магию. И они прячутся.
– Прячутся? От кого?
– Ты сама знаешь.
– Нет, не знаю, – помотала головой Лилиан. – Я теперь, кажется, вообще ничего не знаю.
Ворон с опаской посмотрел сначала в одну сторону, затем в другую.
– От него. Они прячутся от него. В кошках есть магия, но творить магию им не полагается. Он этого не любит.
Лилиан встревоженно огляделась.
– О ком ты? – испуганно прошептала она.
– О Прародителе Кошек.
Кошечка вытаращила глаза.
– Так он правда существует, Прародитель Кошек?
– И это спрашивает девочка, у которой голова забита фейри.
– А об этом ты как узнал?
Ворон горделиво вздыбил перья на груди.
– Видишь ли, – многозначительно произнес он, – в лесу едва ли найдется то, о чем я не знаю.
– И ты отказываешься мне помочь.
– Этого я не говорил. Просто Прародитель Кошек слишком силен в магии. Нам с тобой не по зубам.
Прародитель Кошек. Каждый раз, когда ворон произносил это имя, по спине Лилиан пробегал холодок. Во всей округе не найдется человека, который не слышал бы историй о черной пуме, наводящей ужас на здешние холмы. Говорят, будто Прародитель Кошек выхватывает младенцев прямо из колыбелек, а потом забирается куда-нибудь повыше и с хрустом лакомится их косточками. Будто он крадет скотину из стойла и убивает путников на дорогах. А когда он сердится, высоко в горах слышатся раскаты грома и над домами проносится сильный вихрь: он грохочет ставнями, срывает крыши и опрокидывает сараи.
Прародитель Кошек – это огромная тень, что живет в лесу. Бесшумная тень. Если он подошел совсем близко, можно услышать, как постукивает о землю его хвост. Но тогда уже слишком поздно. Увидеть черную кошку – к беде, но после встречи с Прародителем даже беды с тобой уже никогда не случится. Иные говорят, что это сам дьявол. Не все так считают, но большинство сходится в одном: кем бы ни был Прародитель, с ним лучше не связываться. Может, он и не сверхъестественное существо, но уж, по крайней мере, очень-очень опасное.
Самую страшную историю о Прародителе Кошек Лилиан слышала от одного из братьев Крик[3] – кажется, от Джона, а может, и от Роберта. Семейство Крик обитало в резервации индейцев кикаха. Кто-нибудь из мальчиков время от времени приходил на ферму помочь по хозяйству. Крики вспахивали кукурузное поле, перекапывали сад, рубили и таскали дрова – в общем, делали всякую тяжелую работу, с которой тетушке в одиночку было бы не справиться. И один из Криков рассказал Лилиан, что Прародитель Кошек обладает способностью проникать в сны. Если посмотришь на него во сне, он так и будет преследовать тебя, пока его челюсти не сомкнутся на твоей шее. И тогда ты умрешь. Только не во сне, а наяву.
– А он… То, что про него рассказывают, это правда? – с ужасом спросила Лилиан.
– Смотря что ты слышала. Но скорее всего, да, – кивнул ворон.
Лилиан снова пробрала дрожь.
– Этот дьявольский зверь невероятно силен, – стращал ворон. – Таким, как ты и я, лучше не попадаться ему под горячую лапу. Да и вообще лучше ему не попадаться. Можно понять, почему кошки прячутся.
– Но что же мне делать?
– Тебе нужен кто-то, искушенный в магии. Кто возьмется помогать тебе, не опасаясь гнева Прародителя. Но не очень страшный, чтобы сам Прародитель не видел в нем угрозы. Старая Матушка Опоссум как раз из таких.
– Я о ней никогда не слышала.
– Разумеется. Она живет в твоем теперешнем мире, а не там, откуда ты явилась.
– Не нравится мне этот теперешний мир, – пробурчала Лилиан.
– Дело твое, – согласился ворон. – Но не забывай: в своем прежнем мире ты умерла от укуса змеи.
– Это мне нравится еще меньше.
– Естественно.
– А как ее найти? – спросила Лилиан.
– Знаешь место, где разветвляется ручей?
Лилиан кивнула.
– Спускайся вдоль рукава к лощине Черной Сосны. Как почувствуешь, что местность стала болотистой, значит ты пришла. Там и живет Старая Матушка Опоссум – ее нора под большой сухой сосной. Дерево приметное, не ошибешься.
– А она… она добрая? – робко осведомилась Лилиан.
Ворон рассмеялся.
– Она ведь опоссум, да к тому же ведьма. Сама-то ты как думаешь?
Сказать по правде, Лилиан не знала, что думать. И какая нелегкая принесла эту змею под старый бук?!
– Собираясь наведаться к ней в дом, – назидательно произнес ворон, – не забудь выказать хозяйке подобающее уважение.
Лилиан сердито распушилась:
– Может, я и выгляжу как кошка, но уж с этим справлюсь. Я умею быть вежливой.
– Речь не о комплиментах. Ты должна принести ей что-нибудь в знак почтения.
– «Что-нибудь» – это что?
– Ну, не знаю. Что-то не очень большое. Скажем, мышку. Но оно должно быть вкусненьким, с хрустящими косточками.
Лилиан вспомнила белку, с которой недавно беседовала. А теперь этот ворон…
– А они умеют разговаривать? – спросила она.
– Кто?
– Да мышки же.
Ворон снова рассмеялся:
– Конечно умеют. Всё на свете умеет разговаривать. Просто не каждый берет на себя труд послушать.
– Я не смогу убить говорящую мышь.
Ворон поглядел на нее с изумлением:
– А чем же ты собираешься питаться?
– Не знаю. А деревья и трава? Они тоже говорят?
– Еще как, правда, их не так-то просто понять. Разве только внутри живет какой-нибудь дух и переводит. Разговор растений слишком неспешен, чтобы мы могли уловить суть. – Он усмехнулся. – Хотя деревья куда расторопнее камней. У этих целый год уйдет только на то, чтобы представиться.
– А кстати, как тебя зовут? – поинтересовалась Лилиан.
– Ну, скажем так: кое-кто зовет меня Джеком, и я склонен откликаться.
– Ворон Джек, – повторила Лилиан. – А я…
– Лилиан. Знаю.
– Потому что ты знаешь обо всем, что случается в этих холмах.
– Вот именно, – самодовольно встрепенулся ворон. – А теперь я хочу предупредить тебя кое о чем, маленькая девочка-кошка. Я знаю, ты дружна с гончими, что живут на ферме Уэлчей, но, пока ты в кошачьей шкуре, держись от собак подальше. Если увидишь, что пес принюхивается, быстро лезь на дерево и сиди там, пока он не уйдет. Гончие, лисы, койоты… они не друзья тебе отныне. В лесу немало тварей, что при случае с удовольствием полакомятся мясцом молоденькой кошечки.
– Я не боюсь, – твердо ответила Лилиан.
– Я вижу. Но бояться стоит. Ты очутилась в опасном мире.
Лилиан промолчала, но подумала, что ее собственный мир в этом смысле тоже не подарок. Лежишь себе, например, под деревом, никого не трогаешь, и вдруг на тебя набрасывается ядовитая змея. Вот и чувствуй себя в безопасности после этого.
Она бы задала ворону еще сотню вопросов, но тут с фермы послышался громкий звон. Тетушкин железный треугольник. Значит, настало время ужина. Ворон спорхнул с ветки, а Лилиан по камням перебралась через ручей и со всех лап припустила вверх по склону.
Лилиан очень проголодалась, но не поэтому она так спешила домой. Тетушка наверняка сумеет помочь, ведь она всегда знает, что делать. Она придумает какое-нибудь средство, а не она, так Харлин Уэлч. А если никто из них не справится, они уж точно отыщут какую-нибудь старую ведьму с бутылочным деревом[4] у порога, умеющую голыми руками снимать порчу. Тетушка, конечно, не была охотницей до фейри, но, как и большинство жителей холмов, твердо верила в разные снадобья и зелья. А главное, знала, где их добыть.