Локальная геополитика
Разговаривал с Котом. Узнал о себе много нового. Компромисса не достигли. Я поклялся установить систему ПРО по периметру своей кровати. Чтобы обезопасить свою чистую простыню от ракет средней дальности с грязными мокрыми лапами.
Он сварливо дернул хвостом и ушел готовить ответ на ПРО. Заминировал ванну. Два раза.
На мои справедливые санкции – эмбарго на свежие мясные продукты – ответил контрабандой. Тушку вонючего дрозда подбросил за диван. Якобы на черный день.
Я расценил это как пограничный конфликт и пресек противоправные каверзы моего Кота арт-ударом тапок дальнего действия.
Так как разрушения были незначительные, мы еще немного погонялись по дому. Их стало заметно больше. Я имею в виду разрушений.
Перевес был явно на моей стороне – Кот забаррикадировался под диваном.
Для устрашения я вывел тяжелую бронетехнику. Робот-пылесос. Враг был подавлен и бежал на сопредельную территорию.
Я объявил всем домочадцам, что отныне я и только я – Хозяин и по совместительству диктатор нашей ячейки общества. Пригласил всех на инаугурацию.
Пес не понял. Но пришел. Черепахи аплодировали. Грета опасалась репрессий.
Домоправительница исследовала поле брани за время вынужденной демократии.
Нашла сухие минные поля под ванной и в кладовке. Вскричала раненым носорогом. Кот ответил гундосым завыванием из-за окна, дескать, на войне как на войне. И шерше ля фам. То есть ищите женщину…
А то я не понял, что без Греты здесь не обошлось явно. Думаю, и Фунтик бы не оплошал.
Вон сколько мин и осколков по газонам разбросано – из-за вынужденности. На теплом полу явно приятнее заниматься минированием.
Наконец, Фрекен Бок – как опытный сапер – вывесила табличку «Мин нет» и пошли пить чай с колбасой.
Позвали Кота. Он сообщил, что планирует уйти в глубокое подполье, как оппозиционер – вроде там мыши завелись. А сейчас некогда ему – собирает митинг на помойке. В защиту свободы минирования: где угодно и как угодно.
Боюсь, что у нас с ним очень серьезные политические разногласия.