Глава 7
Мечта исполнителя трех желаний
Лейли-а-Тэи с глубоким неодобрением глянула на высокое и безжалостное белесое солнце. Оно сушило кожу сквозь все заклятия и халат. Утомляло глаза, лишало сознание бодрости и свежести. Эти слова – свежесть, вода, бодрость – вообще не отсюда, они в однообразии барханов чужие. Было бы здорово бежать через пески, не думая об усталости, наперекор всему, безостановочно. Она эльф, ей по силам. Даже здесь, в самой страшной из пустынь – соленой, отравляющей немногочисленные источники воды… Соль убивает воду, делает ее непригодной для питья. Надо или очищать магией, или искать новый источник. И все равно ей нетрудно одолеть пекло в считаные дни, да и с водой не возникнет проблем: чуть уклонись с прямого пути, и в сотне верст найдется хоть малый источник. Но – она не одна.
Идти по пустыне вместе с людьми трудно. Двигаются они гораздо медленнее эльфа, зато устают много быстрее. На четвертые сутки окончательно утвердился порядок ночных переходов и дневного отдыха. Гэхир добирался до привалов свежим и не утомленным, а Фэриз переставлял ноги так тяжело, что сомнений не оставалось: не падает просто потому, что слишком для этого горд. Маг давным-давно забросил свои детские воинские упражнения, и пеший поход для не окрепшего после болезни тела был настоящей пыткой. Но, надо отдать Фэризу должное, он не просил поблажек. Упрямо брел, сердился на опеку Гэхира, а еще больше – на свою никчемность. Волшебство под запретом, нельзя привлекать внимание Ошгира и подобных ему. Как охотник он бесполезен, а где кошими берет воду – это вообще отдельная загадка! Обсуждали ее люди часто, проснувшись до заката и поджидая главную добытчицу.
Вторая неделя общего пути подошла к концу, а пустыня не изменилась ничуть. До ее края, по словам Гэхира, еще неделя таким ходом, и это если они смогут двигаться быстро. А сам край – все та же рыжая равнина, разве что корни сухой травы начнут укреплять барханы. Еще дней пять пути, и трава зазеленеет и погустеет настолько, что станет в состоянии прокормить небольшие стада домашнего скота. Появятся первые поселения, источники.
Маг молодец, втягивается, отметила Лэйли. И сердито призналась себе – зато она устает. Добывать пищу на троих несложно. Вот искать воду тяжело, за две недели пути ей попался всего один настоящий колодец, расположенный достаточно близко. Увы, бурдюк и две небольшие фляги – слишком скромный запас. Больше не набрать, а маг слаб и пьет много. Приходится добывать воду снова, уже третий раз. Долго бежать по жаре, искать подходящее место, потом копать песок, выгребать его, все более влажный и тяжелый. Трудно… Хорошо бы сегодня – в последний раз. Гэхир сказал, в двух днях пути впереди есть оазис.
Очень давно, когда родители в первый раз взяли ее на приморский торг, пятнадцатилетняя Лэйли привезла оттуда ворох шелков и несколько песен. Их звуки, тягучие и дрожащие маревом жары, завораживали необычностью. Слов она не понимала. Но с тех пор заболела востоком. И довольно скоро усвоила – там вода дороже золота, о ней слагают самые красивые мелодии и стихи.
Теперь Лэйли знала, почему это именно так. И очень хотела увидеть, услышать и ощутить в ладонях эту воду, счастье миновавшего пустыню путника. Серебряную, прохладную, чистую. Чтобы ее было много – вдоволь и напиться, и смыть пыль с лица. В долине Рэлло можно купаться по десять раз в день! Она не понимала прежде, что это – счастье…
Девушка вернулась к спутникам на закате. Гэхир сразу заметил усталость в ее походке. Не слушая возражений, усадил кошими в тени, стал опекать, и сил сопротивляться уже не было. В этот вечер они впервые собрались в путь позже обычного. Лэйли успела вздремнуть и шла довольно легко, усердно осматривая ночную пустыню. Виновато вздыхала: не то стало внимание. В первую неделю пути она видела куда больше, следила за животными, птицами. Приглядывалась к едва различимому магическому следу каравана Ошгира. Он пил своих рабов дважды, и эти стоянки Лэйли могла указать точно и по расположению, и по давности. Сегодня чужая магия не хочет отзываться – нет сил. Эльфийка честно призналась в этом Фэризу, и бывший хозяин Гэхира пообещал слушать темноту повнимательнее. Хоть так…
На привал остановились раньше обычного, поскольку мужчины устроили заговор и дружно отказались двигаться дальше, утверждая, что устали до судорог в мышцах. Она не стала спорить – сама не лучше. Напилась из фляги и легла спать, постаравшись не думать о магах и змеях. Один-то раз должно повезти, нет сил дежурить. Лэйли сомкнула глаза, когда барханы были еще сочно-рыжими в рассветных косых лучах. Она не видела, как цвет линяет и выгорает, как бледнеет и сохнет синева неба, как дрожит полуденное марево, дразня миражом недостижимой воды.
Перед отдохнувшим взором предстал закат. Сочный, красивый и уже не жаркий: то ли она привыкла, то ли ветерок и правда дул с севера, сгоняя духоту и пыль в сторону. Гэхир уже разложил припасы и ждал пробуждения мага и кошими.
– Завтра к вечеру увидим зеленый оазис Фазих-гаш, – пообещал воин. – Ты пальмы хорошо себе представляешь?
– Нет, – отозвалась Лэйли. – Но у меня есть шелковый платок с рисунком. Дома.
– Они шелестят, это красивый звук, живой, – улыбнулся Гэхир. – Если бы у нас было золото, мы купили бы пару верблюдов. В Фазих-гаш обосновались самые наглые торговцы из всех, обитающих под солнцем востока. Но мы бы ругались до самого заката, это весело. Сбросили в цене треть, и вы с Фэризом получили бы на сэкономленные деньги два седла из старой вытертой кожи и ткани, выдаваемой за парчу. А еще два больших бурдюка воды.
– Здорово, – обрадовалась Лэйли. – А почему мы не купили бы трех верблюдов?
– Не знаю, – удивился Гэхир. – Я привык ходить пешком… Да и глупо тратить на меня деньги, которых у нас нет!
– У меня есть двадцать золотых тамалей, – сонно сообщил Фэриз. – Если Гэхир будет хорошо торговаться, на одного верблюда хватит, даже в бессовестном Фазих-гаш, где все продается втридорога.
Видение почти купленного верблюда оказалось сладким и притягательным. В путь все трое собрались быстро и шли вперед охотно, словно истраченные силы вернулись. Правда, по сторонам опять смотрели кое-как…
Сухой шар перекати-поля прочертил след поперек линии движения, словно предупреждая о чем-то. Его не послушали, на него даже не взглянули. Вот купят завтра верблюда – пусть он колючками интересуется!
– Иди сюда, бестолочь, – ласково пригласил голос из глухой тени под боком бархана справа. – По шее дам. Кто тебя учил слепоте и глухоте, а? Талантливый был мастер, прямо слов нет…
Лэйли счастливо взвизгнула при первых звуках голоса и помчалась в тень, забыв про усталость. Она смеялась и кричала на языке, непонятном настороженным спутникам.
Минутой позже и они смогли рассмотреть в тусклом свете неизвестного происхождения, горящем в крошечной стеклянной емкости, того, кто так ловко подстерег маленький отряд. Гэхир нахмурился: по виду – типичный разбойник!
Темнокожий, с длинными волнистыми волосами, убранными в косицу и перевязанными синей с белым лентой малого южного народа шамииров. Несколько тонких прядок падают на лоб, крупными завитками добираются до самых глаз. Больших, черных и неприятно пристальных. Роста незнакомец среднего, в кости легок, телом сух. Но драться с ним – это Гэхир понял сразу – едва ли разумно. Впрочем, Лэйли и не пыталась. Она обняла плечи, покрытые темной курткой из мягкого дорогого хлопка с узорной выработкой, и радовалась.
Хотя обычно при встрече с шамиирами – особенно ночью и вдали от обжитых мест – готовят кошель и просят всех праведников ограничить аппетит «гостя» золотом. Потому что иначе он может спросить и жизнь, и отстоять еще недавно свое по праву удается очень редко. «Но этот шамиир, – запоздало догадался Гэхир, – подделка, как и сама кошими Лэйла. Эльф? Очень может быть. Едва ли они так легко отпустили девчонку без провожатого. Значит, догнал их».
Гэхир глянул на незнакомца с новым уважением. Большой путь, и пройден удивительно быстро.
– Звать меня можно Калим, – поклонился смуглый воин. – Или Кэль, хотя это имя, настоящее, тут звучит странно. Лэйли, перестань меня душить! Сядь.
– Я тебя сто лет не видела! – сообщила та самым счастливым тоном.
– Гораздо меньше, – опустил веки шамиир. – Сама звала в долину Рэлло, а теперь удивляешься! Кстати, спасибо. Я не застал твою маму, было замечательно тихо и дождливо. Я попросил Ольви стать моей женой. Вернусь – разберемся с твоей семьей.
– Не-эт, сперва со мной, – замотала головой Лэйли. – Очень славно, что у нас есть время. Я научу тебя ухаживать за девушками.
Фэриз рассмеялся первым, живо представив себе обучение. Гэхир и Кэль – чуть позже, но тоже шумно. Все трое мужчин как-то сразу объединились во мнении, что главная беда в их выросшем отряде – по-прежнему кошими. Лэйли поняла, возмущенно фыркнула и попыталась напоказ обидеться и уйти, но эльф поймал ее и ловко усадил рядом.
– Ты, недоделанный следопыт, как могла их сюда затащить? – возмутился он, становясь серьезным. – Первую линию заклятия вы уже миновали, бодро и без задержки. В сотне саженей впереди вторая, а ты идешь, словно возле дома гуляешь.
– Ох! – расстроилась Лэйли и прекратила вырываться.
– Маг востока поставил опознание на кровь вашего мага, – вздохнул Кэль. – Там, верст десять назад. Он почти уверен, что вы, уважаемый, живы. Сам старик в оазисе, пьет чай и щурится, гадая, поймает ли таким способом куда более ценную дичь. Первое заклятие я не убрал, но и отзыва от него ловец не получил.
– Много их? – поинтересовался Гэхир.
– До сотни воинов, – пожал плечами Кэль. – Я понимаю, как вас утомила пустыня. Но, увы, нам теперь или бой, или вдоль второй линии, которая окружает оазис, – крюк верст в двести. Я сторонник тихого варианта. У тех, кто играет во власть, не следует создавать ощущения, что мы сильны. Это крайне легкомысленно и опасно.
Лэйли кивнула, виновато вздохнула и встала. Кэль весело глянул на нее. Подмигнул и поманил пальцем. Кошка Ли недоверчиво скосила взгляд на мастера и сморщила нос. Он так обычно просил признать свою окончательную правоту. А кое-кто не любит выглядеть ребенком.
– Ну ладно, ты мастер, – сдалась Лэйли. – А я нет. Мяу.
– Неважно! Я играю в другую игру. Пытаюсь выяснить, насколько ты на моей стороне в истории с Ольви.
– Полностью! И мы ее украдем! – оживилась Кошка Ли. – Маме даже понравится, и все устроится наилучшим образом. Доволен?
– Настолько, что отдам тебе своего коня, – пообещал мастер. – Я купил трех чуть поюжнее, весьма дешево. Мне еще курточку подарили вот эту. Симпатичная, а?
Гэхир рассмеялся. Лихие люди достаточно регулярно грабят караваны, идущие на запад. С ними борются усердно, но пользы от борьбы ровно никакой. Выстрой стены из песка, наполни бурдюк водой полуденных миражей и догони верхового шамиира… – все одинаково неисполнимо. Однако странный новый спутник справился.
Кони шамииров оказались великолепны. Молодые, сильные, стройные, обученные. По жесту хозяина они ложились и замирали – засада. По свисту собирались возле мастера, под седлом управлялись голосом и легким нажимом коленей. Правда, хозяином кони считали одного Кэля, Лэйли кое-как признавали приятельницей, Гэхира считали одним из глупых пленных караванщиков, которых можно кусать и воспитывать. А мага вообще обходили стороной, сочтя подозрительным.
К утру самый младший жеребец, темно-рыжий, согласился везти Фэриза, польстившись на жирный ломоть мяса ящерицы, хотя вообще-то лошадям полагается уважать траву и ячмень. Крупный гнедой нехотя исполнил волю хозяина и теперь терпел в своем седле Гэхира. А юркий легкий золотистый конек млел, выслушивая комплименты Лэйли. По большей части, искренние, хотя поди пойми, где в сознании Кошки кончается правда и начинается хитрая мурлыкающая лесть?
За три дня кони обогнули оазис и доставили седоков к первым чахлым кустарникам на старых пологих дюнах, остановленных и закрепленных корнями травы. День прошел в отдыхе, ночью дорога сама побежала под копыта коней: плотный слежавшийся песок куда удобнее для движения.
Скоро стали попадаться следы – путники удачно выбрались на караванную дорогу из оазиса, где одинокие – передвигающиеся вне каравана – всадники хоть и редки, но удивления не вызывают. Обрадованные таким быстрым и удачным продвижением, путники не сделали обычного дневного привала и сонно горбились в седлах, готовясь заново привыкать к дневным переходам. Гэхир и Фэриз в один голос обещали, что завтра можно будет заночевать в настоящем богатом сарае. За пару тамалей там выделят лучшие комнаты, принесут много воды: не только пить, но и мыться.
Лэйли мечтательно щурилась, недовольно дергая сосульки слипшихся пыльных волос и поминутно думая о мытье головы. Маскировка делала пряди черными. Хоть так! Думать, как сейчас смотрелись бы ее собственные, серебряные, вдвойне тошно.
Вечером вычищенные кони напились, похрустели ячменем, что-то нежно пофыркали в ухо мастеру и ушли щипать пыльную редкую траву.
Запасливый и хозяйственный Гэхир за день насобирал немного сухих веток и теперь с наслаждением любовался огнем крошечного костерка. Мастер беседовал с Фэризом, он охотно взялся учить мага тому, как он полагал, немногому из заклинаний, что сам знал. Лэйли сидела рядом с бывшим рабом и наставляла его в деле волшбы, усердно излагая самые простые ее основы. Ветерок задувал с востока и уносил последние блеклые искры заката за горизонт.
Когда появилась темная фигура у границы света кострового огня, не заметил даже Кэль. И вздрогнул – подобное невероятно! Лэйли смолкла на полуслове, сосредоточенно нахмурилась, взяла за руку Гэхира.
Фигура качнулась, дрогнула, словно мираж. Человек шагнул вперед и сел у огня, становясь совершенно нормальным, настоящим. Обычный усталый путник, среднего роста, по виду – из южных племен, живущих близ пустыни, прикинул Гэхир. Одет небогато, халат пыльный и блеклый. Темные волосы не прикрыты, острижены довольно коротко и падают на глаза, мешая рассмотреть опущенное лицо. Видно лишь, что незнакомец глядит на огонь неотрывно и улыбается пламени. Протянул руку – и язычки потянулись к ней, лаская ладонь.
– Я пришел на свет костра, – сообщил чужак сухим утомленным голосом. – Живые огни манят, они красивы. Жаль, у костров всегда сидите вы, люди. И мне приходится спрашивать, есть ли у вас несбывшиеся желания. К сожалению, без них не обходится… Вы знаете, два вам ничем не грозят. А третье опасно. Увы, остановиться вы не можете.
– Кэль, Гэхир, Фэриз, – отчетливо выговорила имена Лэйли. – Слушайте меня внимательно, я ведьма, мне виднее. Говорите только друг с другом. Каждую фразу следует начинать с имени того, к кому она обращена. Без исключений! Это очень важно. Например: Кэль, я бы очень хотела узнать, есть ли желания у нашего гостя?
Конец ознакомительного фрагмента.