© Андрей Ермолаев, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Королева севера
повесть
Вступление
Бескрайняя страна Россия…
Зелёные долины сменяются могучими горами. А горы, снижаясь, покрываются густыми и непроходимыми лесами. Так начинается Российская северная тайга. Она бесконечна и таинственна, торжественна и величественна. Огромные, сказочно – красивые ели и сосны поднимаются к небу.
Лето в тайге короткое и жаркое. Тяжело летом в таёжном лесу: выматывают силы, оводы и комары. Мошкара мелка, многочисленна и зла. Но и зимой в тайге нелегко. Трескучие морозы достигают порой такой силы, что лопаются стволы молодых, насквозь промёрзших деревьев. Но и в этих краях живут люди. Тайга для них – родной дом. Веками приспосабливался народ к суровому северному климату. Здесь всё иное: и жильё, и одежда, и даже еда.
Местному населению приходится одеваться очень тепло. Одежда должна не только согревать, но быть удобной и достаточно прочной. Поэтому в районах Крайнего севера основным материалом для пошива одежды служат шкуры северных оленей.
В небольших северных городах России очень развито это народное ремесло. Существуют фабрики по пошиву одежды из оленьих шкур. Там шьют верхнюю одежду и не только.
На этих фабриках изготавливают также и обувь. Обувь из оленьей шкуры называют или унты, или пимы, в зависимости от того, для каких целей её используют.
Работа на этих фабриках – основной доход местного населения. Там не бывает простоев, задержки поставок материала, нет проблем с реализацией продукции.
Далеко на севере есть небольшой городок, название которого настолько необычно, насколько необычен сам северный край, в котором находится этот город Н…
Живут там прекрасные, замечательные люди.
Именно об одном из жителей этого города и пойдет речь в нашем рассказе.
КОРОЛЕВА СЕВЕРА
– К железнодорожному вокзалу города Н.., мягко шурша по белому снегу, подкатил «Мерседес» последней модели. Задняя правая дверь открылась. Из машины вышла шикарно одетая женщина средних лет. Шапка на голове, сделанная из голубой норки, очень сочеталась с белой кожаной дубленкой, накинутой наспех на плечи дамы. Элегантные сапоги из мягкой светлой кожи дополняли ансамбль.
Выйдя из машины, она поежилась. Мороз к вечеру крепчал. Запахнув дубленку, быстро поднялась по ступенькам и вошла в здание вокзала. За ней из машины вышел мужчина, с виду очень крепкий и сильный. Одет он был в теплый спортивный костюм. Внимательно посмотрев по сторонам, поспешил за женщиной.
В холле вокзала к даме подошел пожилой человек. Это был начальник вокзала.
– Здравствуйте Галина Геннадьевна, – поприветствовал он женщину, – я сделал так, как вы просили. В поезде вам забронировано отдельное купе. И, как я вам обещал, в течение всего пути вы будете абсолютно одна. Начальник поезда предупреждён, чтобы к вам никого не подсаживали.
Мужчина протянул билеты.
– Спасибо, уважаемый Николай Иванович, – улыбнулась она, – но с начальником поезда, по-моему, уже чересчур!
– Галина Геннадьевна, вы так много для меня сделали. Поэтому, это такие пустяки. Не благодарите! – мужчина подошел поближе и, понизив голос, добавил. – А начальник поезда, узнав, что вы едете сегодня, сам захотел оказать вам посильную помощь». И, улыбнувшись, чуть повысив голос, сказал: « А на меня, я вас очень прошу, не обижайтесь».
– Хорошо Николай Иванович! – женщина приобняла мужчину за плечи.– Я не буду обижаться. А теперь, проводите меня до вагона, а то здесь, и заблудиться недолго, – с улыбкой добавила она и пошла на перрон.
Поезд уже стоял на пути. Галина Геннадьевна в сопровождении своих спутников поднялась в вагон, неспешно прошла в свое купе.
«Внимание! Поезд « Н… – Москва» отправляется с первого пути. Провожающих просим покинуть поезд», – произнёс голос диктора.
Охранник поспешно отнес чемодан в купе, и, выйдя на перрон, ожидал отправления поезда. Он стоял рядом с вагоном и с тоскою смотрел в окно, за которым сидела женщина. Даже со стороны можно было заметить, что он ловил взглядом любое ее движение. Если бы она сейчас только намекнула, охранник мгновенно выполнил бы любой ее приказ!
Но вот поезд, дернувшись, начал медленно двигаться. Заскрипели, запели колеса, а потом бодро застучали по рельсам. Состав стал набирать скорость. Колеса отбивали такт все громче и сильнее. Вскоре поезд пропал из виду провожающих.
– Ну вот, наконец-то, я одна! – сказала сама себе Галина.
Раздевшись, она оглядела свое купе.
– Вот я и решилась сделать то, чего боялась более двадцати лет.
Подумав так, она, не торопясь, начала готовить себе постель. Проводница принесла чай.
– Здравствуйте, Галина Геннадьевна, – поздоровалась с пассажиркой молодая девушка, одетая в униформу, – хотите что-нибудь к чаю?
– Спасибо дорогая! Если что-нибудь понадобится, я обращусь.
Проводница, уходя, пообещала, что никто не будет ее тревожить.
Галина Геннадьевна устроилась поудобнее, взяла в руки чашечку и засмотрелась в окно. За окном сыпал снег, проплывала бесконечная тайга, заманчивая и таинственная. Так и чудилось, что вдруг из-за деревьев появятся сказочные герои: баба Яга, Снегурочка или сам Дед Мороз. Весь пейзаж за окном казался нереальным. Деревья, покрытые белым, пушистым снегом, были настолько величественными, что нельзя было понять, нарисованные они, или настоящие.
Чтобы разрушить наваждение, женщина решила открыть окно.
Но только она это сделала, как пронизывающий, ледяной ветер ворвался в купе, снежные хлопья влетали и сыпались на пол, на постель, на стол и на женщину, обдавая острым, неприятным холодом. Окно пришлось закрыть.
– Вот так и в жизни, – подумала Галина, – смотришь со стороны на человека и кажется, что все у него хорошо и правильно. А как откроешь его душу, так и тошно станет!
Поезд мчался, Галина смотрела в окно, разные мысли одолевали ее.
Под равномерный стук колес она начинала задрёмывать. На улице стемнело.
В окне уже ничего не было видно. Ночь на севере наступает рано и быстро.
Они проехали достаточно большое расстояние без остановок. Где-то в ночи скоро должна быть станция.
– Внимание! Уважаемые пассажиры! Поезд « Н… – Москва» прибывает в город П… Стоянка поезда 15 минут, – донеслось из темноты.
Поезд начал медленно останавливаться. Стук колес перерос в скрежет. Состав дернулся и остановился. В темноте сверкали немногочисленные огни станции.
Галина проснулась. Она решила выйти из купе на перрон, подышать свежим воздухом.
Проводница, увидев Галину Геннадьевну, шедшую по вагону, немного смутилась и сказала:
– Извините! На улице холодно. Может вам не стоит выходить из вагона? Простудитесь.
– Мне не привыкать, – улыбнулась в ответ Галина и подошла к выходу.
Она вдохнула морозного воздуха:
– Мороз не сильный! Да и прогуляться мне будет на пользу.
– Ну, как хотите! – ответила проводница и опустила ступеньки в тамбуре вагона.
Галина, выйдя с вагона, поежилась.
– Да, действительно прохладно, – подумала она, запахнув дубленку, – но мне действительно не мешает проветриться, остудить нахлынувшие воспоминания.
На улице шел мелкий снег. Галина, подняв голову, стояла и смотрела на ночное небо.
– Девушка! – неожиданно донеслось из темноты до Галины Геннадьевны. – У вас, случайно, нет свободного места?
Галина всмотрелась в темноту. Возле проводницы стоял молоденький офицер. Он, с надеждой смотрел на нее. Галина не слышала, что ответила проводница, но по поникшим плечам парня поняла, что тот получил отказ. Что руководило Галиной, трудно объяснить, но она решительно подошла к офицеру и, не задумываясь, сказала:
– Вы знаете? Я смогу вам помочь. У меня в купе есть свободное место.
В это же мгновение молодой человек неожиданно подошёл к Галине и поцеловал ей руку.
– Огромное, вам спасибо! Мне очень нужно уехать именно сегодня. У меня отпуск. Послезавтра я должен быть уже в Москве. Мой лучший друг женится. А если меня не будет – свадьба сорвется. Мне очень надо…. А билетов нет! – молодой лейтенант, выпалил все это, замолчал, и с мольбой посмотрел на Галину Геннадьевну.
Галина рассмеялась: « Ну, что же с вами делать? Проходите в вагон!»
Она показала, куда следует идти. Когда молодой человек запрыгнул в вагон, женщина последовала за ним.
Проводница подала руку Галине Геннадьевне, удивленно посмотрела на нее, но не решилась что-либо сказать.
Обрадованный лейтенант пошел по вагону.
– Извините! А какое купе? – обернувшись, спросил он.
Вместо ответа, Галина, пройдя чуть вперед, открыла свое купе.
– Располагайтесь! – сказала она.
– Огромное, спасибо! – ответил обрадованный молодой человек.
Вслед за ним зашла Галина и закрыла дверь.
Еще раз спасибо! – сказал офицер. – А какая моя полка?
– Любая!
– ??? – молодой лейтенант, повернувшись, удивленно посмотрел на женщину.
Галина, увидев его лицо, снова рассмеялась.
– Не переживайте, молодой человек! Я в этом купе еду абсолютно одна. Поэтому, устраивайтесь поудобнее, а я сейчас вернусь.
Она вышла из купе заказать чаю.
Подойдя к проводнице, она попросила: “ Милая, сделайте нам чаю».
– Галина Геннадьевна, вы меня, конечно, извините, – заговорила проводница, – но мне сказали, что вы в купе будете одна! Я не имею права брать без билета. А тем более в ваше купе. Если начальник поезда узнает, я работы лишусь!
Успокойтесь, милая! – Галина погладила по щеке молоденькую проводницу своей теплой ладонью. – У вас не будет никаких проблем. А начальнику поезда, когда он появится, скажите, чтобы он ко мне зашел. Договорились?
– Хорошо! – успокоившись и повеселев, ответила девушка.
– Ну, вот! – женщина улыбнулась.– А теперь, сделайте нам чаю.
Галина подошла к своему купе и постучала в дверь.
– Молодой человек? Вы уже устроились?
– Да, конечно. Заходите, – молодой лейтенант, поспешно открыл дверь купе.
Галина зашла. Открывшаяся картина её удивила: полка Галины не тронута, противоположная нижняя полка аккуратно застелена постельным бельем. На столике стоит бутылка коньяка, немного закуски: армейская тушенка, черный хлеб, вареные яйца, плитка шоколада.
– Проходите! – сказал, улыбаясь, офицер
– Спасибо! – она прошла в купе. – А теперь давайте знакомиться. Меня зовут Галина Геннадьевна. Я директор фабрики по производству и переработке оленьих шкур. А кто Вы?
Я!? – молодой человек вскочил с постели. – Я офицер мотострелковых войск, служу в городе Ухта, командир взвода, еду в отпуск, – отрапортовал он.
.– Очень хорошо! – Галина улыбнулась. – Только, как вас зовут, командир мотострелковых войск?
Молодой человек покраснел, и, как перед командиром чётко ответил: “ Лейтенант Емельянов!»
Женщина рассмеялась: “ Да нет же! Как ваше имя?»
– Извините! – еще больше покраснев, добавил он. – Андрей!
– Вот и хорошо! – сказала она. – А теперь давайте ужинать, Андрюша. Присаживайтесь к столу.
Андрей смущенно опустился на свою постель и замолчал.
– Знаете, Андрюша, когда я вас увидела на вокзале, то сразу поняла, что вы тот самый человек, которого мне сейчас не хватает, – сказала женщина.
Андрей удивленно смотрел на нее.
– Да нет! Вы меня неправильно поняли, – Галина рассмеялась, – у меня такое настроение, что очень хочется пожаловаться на свою судьбу. Но некому!
Галина перестала смеяться и внимательно посмотрела на молодого человека.
– А вы именно тот человек, которому я могу рассказать о себе, не боясь, что вы передадите, кому бы то ни было, из моих знакомых или друзей о том, что я вам расскажу. Тем более, что в своем городе я очень известный и уважаемый человек. Галина, чуть наклонившись вперед, посмотрела в глаза Андрею.
– Вас я вижу в первый и, скорее всего, в последний раз. А раз так, то давайте мы с вами сядем за стол, и вы, как настоящий джентльмен, поухаживаете за дамой. И нальете коньяк!
– Конечно! Конечно! – Андрей поспешно встал, разлил коньяк по небольшим стопкам.
Они выпили, немного поели, поговорив о погоде, о незначительных мелочах. Проводница принесла чай. Поезд шел в темноту, постукивая колесами. За окном шел снег. Галина замолчала, ушла в себя. Потом как бы опомнилась, печально улыбнулась и начала свой рассказ:
– Детство моё прошло в детском доме города. С – ва. Родителей своих я не помню. Я всегда почему-то считала мамой воспитательницу. Но потом я, конечно, поняла свою ошибку. Мне, как и всем детям, очень хотелось иметь маму и папу. Но меня почему-то не удочеряли. Так в детском доме и прошло мое детство. Жилось ни хорошо, ни плохо.
Мы играли, учились, дрались, мирились. Мы были обычными детьми. Я ничем особенным не выделялась, разве что была более замкнутой и молчаливой. Не было у меня ни подруг близких, ни друзей. Пришло время, и я окончила школу. С этого дня для меня открывалась новая жизнь. Я должна была покинуть стены детского дома, ставшего для меня родным. Я поступила в ПТУ, не потому, что так уж хотела. Втайне я мечтала об институте, ведь училась я всегда отлично. Но нас, детдомовских, особо не спрашивали, переводили в ПТУ, давали койку в общежитии, и можно было года три про нас не вспоминать.
Вот там – то, в училище, я и познакомилась со своим будущим мужем.
О, какой это был статный и бравый парень. Он только отслужил в армии. И поступил учиться в наше училище. А познакомились мы с ним на танцах. Первых три вечера он только смотрел на меня, а подойти не решался. Потом всё- таки набрался смелости и пригласил на танец. Мы разговорились, нам было интересно вдвоём и не хотелось расставаться. Он проводил меня до общежития. Вот так мы и стали встречаться. Почти каждый день он приносил мне цветы. А однажды залез ко мне в окно общежития на третий этаж, где я жила с девчонками. Представляете!?! Через окно, на третий этаж!
Все девчата, конечно, очень испугались. Раскричались, развизжались. Но узнав в ворвавшемся незнакомце моего ухажера, развеселились, посадили его за стол, накормили и напоили чаем. И первый раз, со времени нашего знакомства, оставили ночевать.
– Вы знаете, Андрюша, – Галина улыбнулась, – тогда я себя считала самым счастливым человеком на свете!
Он приходил ко мне в общежитие почти каждый день. Очень часто стал оставаться на ночь. О! Какие это были, незабываемые ночи!!! Каким он был ласковым, как обнимал меня, как целовал!
Нежнее и желаннее него для меня не было на всем на белом свете. Я ему доверилась полностью и без колебаний. Казалось, что весь мир принадлежит только нам, что наша любовь самая крепкая и прекрасная на свете. Вряд ли я смогу передать вам словами те чувства, которые охватывали меня тогда». – Женщина вздохнула. Немного помолчав, она продолжила:
– Если вы когда-нибудь любили, вы меня поймёте. Только с ним мне было интересно, только вместе жизнь имела смысл. Как я любила его! Он заменил мне всех: никогда не виденных родителей, подруг.
Когда мы оставались в комнате, девчонки уходили.
– Пойдем в гости, – шутили они и уходили в соседнюю комнату. А мы с моим любимым оставались вдвоем.
Утром, когда он уходил, девчата приставали ко мне с глупыми вопросами: « Как? Зачем? Почему?»
Мне было и стыдно, и смешно, и радостно на душе. Я думала, что счастливее меня, нет никого на свете. У меня есть всё: любимый человек, подруги, друзья, которые уважают, любят и ценят меня.
Наконец-то моя жизнь наладилась. Все у меня будет хорошо!
Вскоре мы поженились. Свадьбу сыграли там же, в общежитии. Было все: цветы, наряженные машины, подарки, радость, плач, смех, слезы, поцелуи, белое платье, черный фрак, друзья, знакомые, близкие. И – огромное счастье! Я люблю и любима!
После свадьбы, мы переехали к моему мужу. Он жил с мамой.
Мы не расставались ни днем, ни ночью. Весна властвовала не только в природе, но и в наших душах.
Нам повезло; после учебы нас распределили на работу в одно место. После работы мы ходили в кино, на дискотеку, в кафе, или в театр. А чаще всего просто гуляли по вечерним улицам города. Мы могли всю ночь прогулять по набережной. А потом, как ни в чем не бывало, идти на работу. Целовались и обнимались, где только придется. На остановках, в транспорте, в парке, на лавочке, в кино, в театре – везде!!!
Если я уставала, он брал меня на руки и нес до ближайшей остановки. Возвратившись, домой, уставшие, но счастливые, мы любили друг друга жарче и нежней.
Однажды после работы мы пошли прогуляться по набережной. Весна была в самом разгаре. Почки на деревьях уже распустились. Маленькие, еще неокрепшие листочки весело и нежно шелестели от тёплого, ласкового ветерка. Солнце, словно огромный, большой шар, начало медленно опускаться за горизонт.
Розы, которые росли здесь же неподалеку, повернув свои великолепные лепестки к солнечному свету, ловили последние его лучи, а потом стали закрывать свои нежные бутоны. По небу плыли воздушные, белоснежные облака. Природа ликовала от этого весеннего буйства. Мы сидели на лавочке, прижавшись, друг к другу, нам казалось, что этот великолепный вечер не закончится никогда. Мимо пролетел большой шмель и шлепнулся на один из Розовых бутонов. Неуклюже ворочаясь, он все-таки умудрился залезть внутрь цветка. Мы с моим мужем, наблюдая за ним, рассмеялись. На улице совсем стемнело. Муж ласково обнял меня, сильно прижал к себе. Я подняла лицо, чтобы видеть его глаза, и тут же закрыла их, утонув в нежности поцелуя. Мы отдались нахлынувшим на нас чувствам полностью, без колебаний…
Эта лавочка в ночи стала для нас нашим домом, где властвовали любовь и гармония.
Всю ночь, мы провели на лавочке. И только когда начало светать, поехали домой.
С этого дня мы очень часто навещали нашу лавочку, это было наше тайное, заветное место. Мы каждый день говорили друг другу о любви! И это была правда! МЫ были счастливы!!!
Первый год мы прожил душа в душу. Когда я поняла, что беременна и призналась в том мужу, радости его не было предела. Он, как пушинку, поднял меня на руки и закружил, закружил по комнате. Как он берёг меня в это время, как помогал во всём, как радостно ждал заветного часа. Вскоре мне пришлось уйти с работы в декретный отпуск. Время летело быстро. Беременность проходила без осложнений. У нас родилась дочка. Какое – то время жизнь наша была безоблачной. Но с рождением дочки что-то произошло в наших отношениях с мужем. Это сейчас я понимаю, что мы не выдержали испытания ребёнком. Было заметно, что мы с мужем отдаляемся друг от друга.
– Представляете, Андрей, что такое грудной ребенок? – обратилась Галина Геннадьевна, к молодому человеку, который внимательно слушал рассказ.
– Нет! – смущенно ответил он.– Я еще не женат!
– О! – многозначительно воскликнула женщина. – Тогда у вас еще все впереди.
Она улыбнулась, вздохнула, перевела взгляд на молодого человека и продолжила;
– Грудной ребенок для матери это, конечно, всё. Они связаны тончайшими, но крепкими нитями. Каждый его вздох, каждый взгляд, новое слово – это дорого ей бесконечно. Но для окружающих грудной ребенок – большое испытание.
В первые месяцы его надо кормить по часам, постоянно убаюкивать. Пеленки, распашонки! Гладить, стирать, кормить по ночам. А когда начинают лезть зубки, он плачет и днем, и ночью. Поэтому самое сложное – это поднять ребенка до года. А наша девочка была очень капризной. Муж некоторое время старался не замечать ребенка. Также он старался не замечать проблемы, возникшие с появлением нового члена семьи. Время шло. Понемногу он начал проявлять недовольство, что наша жизнь так круто изменилась. Его стала тяготить домашняя обстановка, всё время хотелось куда-то уйти, чтобы только не видеть и не слышать нашей дочки.
– Зачем сидеть дома? Может, в кино сходим? – говорил он, возвращаясь с работы.
А я, старалась объяснить ему, что кино никуда не денется.
– Пойми, дорогой! – говорила я ему. – Дочка подрастет, и мы с тобой сходим, куда захочешь.
Он молчал. Стал задерживаться на работе. Приходя позже, он находил тысячи причин, почему задержался. Чаще всего он повторял, что работает только он один, а есть хотят все. Я молчала, смирилась.
Однажды он пришел с работы позже, чем обычно и очень пьяный. Я решила с ним поговорить.
– Дорогой, что происходит? – спросила я его, как могла, ласково.
И тут он наорал на меня в первый раз за всю нашу совместную жизнь. Я смолчала. Это развязало ему язык. Скандалы стали происходить все чаще и чаще.
Как-то, в очередной раз, придя домой пьяным, он бросился на ребенка и стал бить ее по лицу, крича: “ Да замолчишь ты когда-нибудь? Убить тебя, мало!»
Я в это время готовила ужин. Услышав разбушевавшегося мужа, я все бросила и побежала к дочке.
– Ты что, совсем с ума сошел? – кричала я на него.– Совсем спился? Лечиться надо!
Тут же вмешалась его мать. Она начала меня оскорблять, упрекать, что я не жалею её сына, что она предупреждала его не связываться с детдомовской, что вот результат: живу в их квартире на всём готовом, да ещё и голос повышаю.
А дальше всё произошло как в страшном сне. Муж впервые поднял на меня руку. Боли я не чувствовала. Жгучая обида обожгла сердце. Значит, я для них как второй сорт, детдомовская?
Теперь скандалы происходили каждый день. Муж приходил домой пьяный. Ругался матом, начал меня бить. А его мать, конечно же, была на его стороне.
В таком кошмаре мы прожили почти год. Идти мне было совершенно некуда.
Муж начал приводить друзей – выпивох. Они пили на кухне всю ночь, курили и ругались матом. И только под утро расходились по домам. От шума ребёнок часто просыпался и испуганно плакал. К отцу дочка никогда не шла, только смотрела исподлобья и держалась за край моей одежды. В мою сторону добавился новый упрёк, что настраиваю ребёнка против отца. Так больше продолжаться не могло. Я всё собиралась с мыслями и продумывала наш разговор.
Но каждый раз, когда я начинала с ним говорить, он отвечал одно и то же:
– Не нравится? Ищи себе другого!
А я закрывалась с дочкой в комнате, и плакала, плакала, плакала. Я стала ходить в церковь, молиться. Я брала с собой дочку, и уходила на целый день из дома.
И вот однажды мне из детдома позвонили. Оказывается, на их адрес для меня пришло письмо. Меня разыскивала моя родная тётя. А я и не знала, что она у меня есть. Живет она далеко на севере России. Муж, конечно, как мог, издевался надо мной за это письмо. Он говорил, что как только тётя узнает, что её племянница с довесочком, так сразу и прекратит переписку. Но жизнь моя была уже настолько невыносимой, что это письмо оказалось той самой соломинкой, той самой щепочкой, за которую я уцепилась, утопая в море моих проблем. Мне казалось, что сам Бог услышал мои молитвы. Я не знаю, как тётя нашла меня, но она писала, что одинока, что кроме меня у неё никого нет, что она очень хочет меня увидеть.
– Представляете, Андрюша? – обратилась Галина Геннадьевна к лейтенанту, который, пригревшись, внимательно слушал. – Каково мне было узнать, что у меня есть родной человек? Неужели у меня, прожившей в детском доме всю свою жизнь, появился шанс обрести родных?» – думала я тогда.
– Я написала ей несколько писем сразу. Чтобы, заглушить внутреннюю боль, я каждый день писала письма, ходила на почту и отправляла их.
Следующее письмо от тёти пришло неожиданно быстро. Она приглашала меня вместе с семьёй навестить её. И если бы я согласилась у нее пожить некоторое время, она была бы только рада, и рассказала бы о моих родителях много интересного. Это письмо стало поворотным в моей судьбе. Меня вдруг охватила такая жалость к себе и к своей маленькой дочке. Сердце сжималось и давило от невыносимой душевной боли.
Так жить больше невозможно. Что видит моя дочурка? Только пьяное лицо своего отца, да ежедневные горькие слёзы матери. И вот тогда, на свой страх и риск, я пошла на железнодорожный вокзал и решила купить билеты для поездки к
своей тете на Север. Как ни странно, но в северном направлении очереди не оказалось, и я очень быстро купила билет. «Но как сказать об этом мужу?» – думала я.
– А я бы не отпустил свою жену! – вдруг перебил лейтенант. – Тем более, неизвестно куда.
Галина улыбнулась: « Увы, к сожалению, мой муж был тогда совсем другого мнения».
Женщина немного помолчала, а затем добавила:
– Может, моя жизнь была бы сейчас совсем другой, но, что случилось, того уже не вернуть. Оглядываясь назад, я даже благодарна судьбе за такой поворот событий. Галина посмотрела в окно. Там было темно, но видно, что идёт снег.
Тяжело вздохнув, она обратилась к молодому человеку:
– Кстати, если бы не случилось тогда все это, то вы, сейчас, не ехали бы со мной в этом купе. И я думаю, что на свадьбу своего друга вы бы тоже не попали!
Андрей удивленно посмотрел на женщину:
– А вы, наверное, правы!
Немного помолчав, он добавил: « Жизнь как лото: или выиграл, или проиграл, середины нет!»
– Да, я действительна права! – задумчиво произнесла Галина. – Жизнь прожить, не поле перейти!
– Ну, так вот! – продолжала она.– Когда подошло время отъезда, я собрала все вещи своей дочурки и забрала свои документы. И вы знаете, Андрюша, – Галина грустно улыбнулась, – мне даже сейчас немного стыдно в этом сознаться, но я забрала все деньги в квартире и уехала на вокзал.
Я не просто уходила от мужа. Я бежала, да, да, именно бежала. Убегала я от своей жуткой и страшной жизни, убегала от проблем, убегала от человека, без которого раньше не представляла свою жизнь.
Мне было страшно, очень страшно. Я понимала, что если у меня сейчас ничего не получится, то повторить такой безумный поступок я никогда больше не смогу.
– Вы знаете, Андрей! – Галина, тяжело вздохнула.– Может, я была не права и совершала ошибку, но жить в таком кошмаре я больше не хотела, да и не могла. Постоянные скандалы с мужем и с его мамой вымотали мне все нервы. Надоело быть жертвой, надоело оправдываться, терпеть унижения.
Попытки нормально поговорить превращались в очередные ночные скандалы. Утром он уходил на работу, а мне приходилось выслушивать от свекрови очередные нравоучения. Так происходило каждый день.
– Извините! – перебил рассказ молодой человек. – Вас я не осуждаю. Но неужели, после того, как вы со своим мужем так любили друг друга, после того, как вы проводили дни и ночи напролет вместе, может быть такая страшная развязка? Неужели все, что вы рассказываете, правда? Я бы, так никогда не поступил!»
– Милый Андрюша, – Галина грустно улыбнулась, – ваши слова достойны похвалы. Вы добрый, хороший человек. Но в жизни от любви до ненависти один шаг! Поэтому, если вы когда-нибудь найдете свою половинку, помните, человек, свое счастье создает сам! Но, к сожалению, в жизни бывают ситуации, когда даже самое сильное желание одного человека не может перебороть нежелание других людей быть счастливыми. И тогда люди, сами не понимая того, что творят, совершают великие ошибки. И только потом, прожив жизнь, они начинают сожалеть, что не сберегли, не удержали своего счастья. «Вы, наверное, правы, – задумчиво проговорил лейтенант, каждый живет так, как считает правильным. Живет так, как ему нравится!
– Андрюша! – перебила его женщина.– А давайте, мы с вами лучше выпьем коньячку. И, если вы еще не устали, то свой рассказ я продолжу чуть позже. Хорошо?
– Да, да, конечно! – молодой человек засуетился, взял бутылку с коньяком и начал разливать коньяк по стопкам.
Поезд качнуло. Неловко уткнувшись головой в верхнюю полку, Андрей разлил немного коньяка на стол.
Галина рассмеялась.
– Андрюша, не переживайте и не торопитесь, – сказала она, – в вашей жизни, все еще впереди.
Она дала, лейтенанту салфетки.
– Так всегда, хочешь как лучше, а получается как обычно!
– Вы правы! – ответил офицер, вытирая со стола разлитый коньяк. – Так всегда бывает, когда торопишься.
Галина, внимательно смотрела на своего собеседника и думала: «Какой он еще мальчишка! А ведь уже участвовал в боевых действиях, раз на кителе боевые награды. Да, нелегко молодым в нашей стране добиваться почета и уважения». Мысли путались. Вдруг в купе постучали. Дверь открылась.
– Извините! – в дверях стоял высокий, статный мужчина средних лет, одетый в форму железнодорожника.
Разрешите!? – сказал он властным голосом, пройдя в купе.
– Здравствуйте, Галина Геннадьевна! Очень рад вас видеть! Как ваши дела? – обратился он к женщине. Оглядевшись, удивленно спросил: « Вы, не одна?»
– Николай Николаевич? – увидев мужчину, обрадовано сказала Галина. – Рада вас видеть! Хорошо выглядите! Как ваши дела? Как жена? Как дочка?
– Спасибо, – ответил он, – у меня, все хорошо!
Посмотрев в сторону офицера, спросил: “ Это ваш спутник?»
Галина мило улыбнулась: «Этот человек временно заменяет моего охранника. Да вы присаживайтесь к нам!»
– Спасибо! – ответил мужчина и присел на край кровати.
Галина Геннадьевна, – обратился он к женщине, снимая фуражку, – нет ли у вас каких-нибудь претензий к обслуживанию?
– Да что вы! Проводница просто умница. В купе чисто и аккуратно. Николай Николаевич, вы не переживайте, мне уютно.
– Хорошо, – мужчина встал, – если будут какие-нибудь проблемы, обращайтесь. Я буду рад вам помочь!
Он, оценивающе посмотрел на молодого человека и, подойдя к двери, сказал:
– Извините, Галина Геннадьевна, но к вам я зашел на минуту. Дела!
– Да, вы можете идти, – ответила женщина, – если вы мне понадобитесь, я обязательно вас найду. Всего доброго!
– До свидания! – сказал мужчина и вышел из купе.
Ровно стуча колесами, поезд продолжал движение в нужном направлении. Окно в купе замерзло. На стеклах появились красивые узоры. Мороз крепчал.
– А кто это был? – прервал молчание Андрей.
Галина улыбнулась, ответила:
– Мой очень хороший знакомый, а по совместительству еще и начальник этого поезда.
– А почему по совместительству? – удивился молодой человек.
Женщина рассмеялась:
– А это уже совсем другая история, – сказала она, – поэтому, если вам интересно, я лучше продолжу свой рассказ. Вы готовы слушать дальше?
– Да, конечно, я слушаю вас, – ответил молодой человек, – мне очень интересно, чем это все закончится.
– Тогда слушайте, – сказала женщина.
– Итак, я взяла дочку, собрала вещи и уехала на вокзал. На вокзале все прошло без приключений. Мы сели в поезд и без происшествий добрались до Москвы.
А вот здесь начались проблемы, из-за которых моя жизнь пошла совсем не так, как предполагалось. Не знаю, каким образом, но, когда мы с дочуркой сели на поезд в северном направлении, оказалось, что денег у меня практически нет. Хорошо еще, что остались документы и билеты на поезд. Я думаю, деньги пропали, когда мы добирались с одного вокзала на другой в столичном метро.
Но мы все-таки с дочкой сели в нужный нам поезд. Я была рада тому, что наконец-то увижу свою родную тетю, и надеялась, что все мои неудачи и горечи уйдут в прошлое, что все у нас с дочуркой будет хорошо. Но зря я надеялась.
Проводники вагона, в котором мы ехали на север, оказались очень непорядочными людьми. Всю ночь они пили и развлекались с девочками, после чего крепко уснули. Соответственно, нас никто не разбудил на нужной нам станции. Мы, проехали нашу остановку. И стало понятно, что туда, куда нам надо, мы с дочкой уже не попадем. А поезд уносил нас все дальше и дальше на север.
– Знаете, для меня в тот момент это было очень сильным ударом, – c горечью в голосе продолжала Галина, – я не знала, что мне делать! От безысходности и от всего того, что произошло со мной, я расплакалась, как маленький ребенок. Все мои мечты о хорошей и спокойной жизни в одно мгновенье испарились. Мне вдруг так, стало жалко себя и свою дочку. Страх охватил меня. В душе творилось что-то ужасное. Я была растеряна и подавлена. Жизнь, в тот момент, казалась сплошной мукой. Я рыдала! Сердце давила невыносимая боль.
Казалось, еще немного, и я умру.
– Знаете, Андрей! – продолжала Галина.– Если бы в тот момент была возможность, я бы обязательно покончила жизнь самоубийством.
Андрей молчал, и понимающе качал головой.
– Увидев, что я рыдаю, – продолжала свой рассказ Галина, – моя дочка тоже расплакалась. Мы сидели и ревели. Вместе с нами в поезде ехала пожилая пара. Они, как могли, успокаивали нас. Пожилые люди говорили, что ничего страшного не произошло, что можно добраться обратно таким же путем. На поезде. Но сначала надо доехать до конечной станции и там купить билеты в обратном направлении.
А я, слушая их, все больше плакала. Как, я могла им объяснить, что у меня нет денег на билеты, я даже не знаю, как выглядит моя тетушка. Ведь мы должны были с ней встретиться на вокзале. А станцию я проехала. Что мне теперь делать дальше тогда, я просто не знала. Положение было безвыходное.
– Вот это поворот событий! – не удержался Андрей от возгласа. – Неужели судьба бывает так жестока к людям?
– К сожалению, бывает! – тяжело вздохнула Галина Геннадьевна. – А дальше все происходило как в страшном сне.
Поезд пришел на конечную станцию. Все вышли из вагона. А мы с дочкой остались. Но полупьяный проводник вытолкал нас на улицу, выкинул все наши вещи на перрон. Все свои действия он сопровождал матом, кричал, что, мол, я сама виновата, нечего шляться по поездам и ехать неизвестно куда, да еще тащить с собой маленького ребенка.
Вот таким образом я и оказалась на вокзале небольшого северного города с двухлетней дочкой на руках. Без денег.
– Вот сволочь! – не выдержал Андрей. – Попался бы он мне, этот проводник!
Галина грустно усмехнулась: “ Не знаю, что бы со мною, было дальше, если бы, добрые люди не помогли.
Я стояла на перроне растерянная и одинокая. «Что дальше делать?» – думала я.
Вдруг мне стало тяжело дышать, в голове помутилось, ноги стали ватными, и я упала в обморок.
Очнувшись, я открыла глаза. Надо мной стояла пожилая женщина. Её усталое лицо было все в морщинках. Оказалось, что ко мне подошла уборщица с вокзала. Она пыталась привести меня в чувство: брызгала водой, била по щекам. Когда я пришла в себя, она грубовато сказала: « Вставай, дорогуша! Нечего валяться на асфальте! Тем более с ребеночком».
Она подняла меня на ноги, взяла мою дочку за руку, и, молча, куда – то пошла. Я, еле переставляя ноги, поплелась за ней. Сопротивляться не было ни сил, ни желания. Тогда мне было уже все равно.
Она привела нас в какую-то каморку.
– Так, дорогуша! Меня зовут тетя Валя, – сказала пожилая женщина, когда мы вошли в помещение, – а кто ты есть такая? Ну-ка отвечай, – строгим, прокуренным голосом спросила меня уборщица.
И тут я снова расплакалась, как маленький ребенок. Сквозь слезы пыталась объяснить, что у меня нет ни денег, ни близких, и что положение моё безвыходное.
Слушала меня она очень внимательно. Потом развернулась, и, молча, куда-то вышла. Я не понимала, что происходит. Я продолжала реветь. Дочка, обняв меня, тоже плакала. Сколько времени это происходило, сейчас даже не вспомню.
Неожиданно, вернулась тетя Валя. Без лишних сюсюканий, она строго сказала, как отрезала:
– Жить, ты будешь здесь! – Она обвела рукой каморку, в которой мы находились. – А работать, будешь на вокзале уборщицей, мне помогать. Все понятно?
Сказав это, она посмотрела на нас твердым взглядом. У меня в голове немного просветлело. Где-то далеко, внутри моей души, начал появляться еле-еле живой лучик надежды. Вытерев слезы, всхлипывая, я сказала: «Спасибо!»
Тетя Валя пошла к выходу. Остановившись, она обратилась ко мне:
– А теперь, ложись спать. Я скоро вернусь. Приду, поговорим.
Сказав это, она вышла, сильно хлопнув дверью.
Я, уставшая от всех передряг и неприятностей, полностью обессиленная, повалилась на топчан, который находился здесь же в каморке. Обняв и прижав к себе свою дочурку, я вместе с ней заснула.
– А давайте, мы с вами еще выпьем! – перебил Галину Геннадьевну молодой офицер.
– Я вижу, что вам очень тяжело вспоминать все это, – добавил он, – у вас даже сейчас на щеках слезы. Я представляю, что вы переживали тогда. Это действительно тяжело.
Андрей, немного помолчав, добавил: « Я думаю, выпить нам обоим не помешает. Ваша история берет за душу. У меня от вашего рассказа мурашки по коже».
Он взял бутылку и очень аккуратно разлил коньяк по стопкам.
– Ну, давайте! – Галина подняла стопку и внимательно посмотрела на своего собеседника.
– А у вас, Андрюша, в жизни все будет хорошо! – сказала она.
– Почему? – удивленно спросил Андрей.
– А потому, что вы, добрый и честный человек, – Галина подняла стопку вверх.
– За вас! – сказала она и выпила коньяк.– Я завидую вашей жене.
– Вы мне льстите! – покраснел лейтенант.
– Вы еще слишком молоды, – улыбнулась Галина.– И жизнь у вас ещё вся впереди. Поверьте, у вас все будет хорошо.
– Может вы и правы, – задумавшись над словами женщины, ответил Андрей.
Немного помолчав, он спросил: « А можно, я закурю?»
Галина Геннадьевна, молча, взяла сигареты и подала их лейтенанту. Андрей закурил. Каждый был занят своими мыслями.
Время шло. Поезд, ровно стуча колесами, казалось, плыл в ночи таежного леса. Снег хлопьями продолжал идти за окном. В купе было тепло, тихо, спокойно и уютно. Андрей, докурив сигарету, обратился к женщине:
– Галина Геннадьевна! Что же было дальше?
– А вам интересно?
– Конечно, интересно! – Ответил молодой человек. – Ведь это не выдуманная история, а ваша жизнь.
– Да, Андрюша, вы абсолютно правы! – грустно усмехнулась женщина. – К сожалению или к счастью, но вы абсолютно правы – это моя жизнь
– Так вот, – продолжала женщина, – после всех неурядиц и происшествий мы с дочкой заснули. Сколько мы спали, сейчас трудно вспомнить. Разбудила нас тетя Валя.
– Вставай! – грубо тряся за плечо, будила она меня.
Я открыла глаза. Не понимая, что происходит, я приподнялась, и села на постели. Передо мною стояла незнакомая женщина, одетая в форму железнодорожника. В памяти понемногу начали всплывать последние происшествия. Я, наконец – то проснулась.
«Ну и что расселась? – сказала мне пожилая женщина, – на, бери метлу и пошли!» Она всунула мне одну из метел, которые принесла с собою.
И тогда я, сонная, поднялась с постели, взяла метлу, безропотно поплелась за ней на улицу.
Мы прошли через здание вокзала и очутились на привокзальной площади. Тетя Валя остановилась.
– Твоя задача, – командным голосом сказала она, – наводить здесь порядок! И мне абсолютно все равно, когда ты будешь это делать. Но здесь должно быть всегда чисто. Тебе все понятно? – добавила она строго.
– Да! – заикаясь, ответила я.
Немного смягчив голос, она спросила: « Слышь, молодуха? А документы у тебя есть?»
– Да, да, конечно есть, – продолжая заикаться и дрожать всем телом, ответила я ей, – хотите, я вам покажу?»
– Ладно, не надо, – махнула она рукой. И уже более мягко, сказала: « Не переживай, молодуха! Поживешь пока здесь. А там, глядишь, и что-нибудь придумаем!»
Она повернулась ко мне спиной и пошла в здание вокзала.
Пройдя несколько шагов, остановилась и прикрикнула на меня: « Ну и что ты стоишь? Что ждешь? Давай работай!»
Так начался мой первый рабочий день в роли уборщицы вокзала.
Галина замолчала. Андрей молчал тоже. Видно было, что он хотел что-то сказать, но промолчал.
Какое-то время в купе воцарилась тишина. Каждый был занят своими мыслями. Галина, уйдя в себя, в свои воспоминания, тихо продолжила:
– На вокзале, в каморке я с дочкой, прожила достаточно долго. Каждый день я подметала площадь. Мусор убирала и утром, и днем, и вечером, и ночью. Дочка мне помогала. Иногда она играла пустыми банками и бутылками. Часто кто-нибудь из ожидающих угощал дочку конфетами или шоколадом, но я не ругала ее. Я понимала, что после того кошмара, в котором мы жили, забирать маленькие радости у ребенка было просто жестоко.
Поэтому дочке даже нравилось жить на вокзале. Ее никто не ругал. Да и мне было спокойно. Люди к нам с дочкой, относились с какой-то жалостью что ли. Да и мне было спокойно, дочь всегда при мне. И самое главное, нам никто не мешал. Жизнь, конечно в маленькой каморке, после просторной, трех комнатной квартиры, была нелегка. Но, человек привыкает ко всему. И мне, тоже пришлось привыкать к новым условиям жизни.
Работа, в общем-то, была не сложной. Хотя приходилось работать и в проливной дождь, и в мороз. Но это все ерунда. Тем более, что, благодаря тете Вале, меня официально устроили на работу уборщицей. Зарплата была, конечно, маленькой. Но нам с дочкой в тот момент хватало. И, как не покажется странным, но жить на вокзале было намного спокойнее. Нас устраивало все. Мы даже стали выезжать в город. Там мы с дочкой просто гуляли, ели мороженое, пили лимонад.
Вместе нам было хорошо.
– Знаете Андрюша! – Галина вздохнула.– Благодаря работе дворника, у меня появилось свободное время. Я стала заниматься с дочкой. Все свободное время мы проводили вдвоем. Я начала учить ее писать и читать. Занимаясь с дочуркой, я вспоминала свое детство.
Смотря на счастливые глаза своей дочурки, я все чаще и чаще задавала себе один вопрос: « А что такое счастье?» Но ответа не находила.
Иногда мне казалось, что, когда я жила в детском доме, это и были мои самые счастливые дни. Ни забот, ни хлопот. Что еще надо? Но, вспоминая бессонные, прекрасные ночи, проведенные с мужем, я понимала, что в тот момент, счастливее меня не было никого на белом свете. А когда у меня родилась дочка, счастью моему тоже не было предела. Очень разные и противоречивые мысли одолевали меня. Жизнь, казалось, проверяла меня. Каждый раз, когда у меня всё вроде бы налаживалось, судьба снова начинала испытывать меня.
В те дни я начала понимать, что наступает момент взросления, момент оценки моей прошлой жизни.
Очень часто, вечерами, после работы, когда засыпала дочь, я читала книги. Книги были разные. Но я не покупала их. Ну, во-первых, у меня на них просто не было тогда денег, а во-вторых, мне их приносила тетя Валя. Она прибиралась внутри вокзала. Пассажиры часто оставляли печатную продукцию, а она приносила ее мне. То ли она читать не умела, а то ли просто не хотела, но, принеся очередную книжку, она просила меня почитать ей. Мы все вместе садились, и я читала книги вслух. Тетя Валя, внимательно слушала меня. А затем мы могли часами обсуждать прочитанное. И что самое интересное, нам не было скучно. Вот именно тогда я и начала понимать: счастье вечным не бывает.
Человек не может вечно жить в радости, обязательно будут невзгоды, неприятности! И, знаете, для чего? Чтобы полнее ощущать всю ценность минут радости, покоя и мира. Когда в своей жизни, я была более счастлива? Даже сейчас мне сложно ответить на этот вопрос.
Галина Геннадьевна, поправила подушку под головой, вытянула ноги, и продолжила:
– Когда я жила в детском доме, то мне казалось, что для полного счастья не хватает совсем немного – мамы и папы. Когда я выходила замуж, то надеялась, что с рождением ребенка, мы с мужем будем жить ещё лучше. А когда у меня появилась возможность встретиться с родной тетей, то мне тогда казалось, что это то, чего мне не хватает в жизни. Но когда мы с моей маленькой дочкой остались вдвоем в неизвестном городе, в маленькой каморке, то именно тогда я начала понимать, что человеческое счастье вечным не бывает.
Человеку хорошо не только от того, что любят его, а что он тоже любит.
И поверьте мне; счастье для человека в каждый промежуток времени свое. Именно поэтому я очень благодарна своему мужу за те незабываемые мгновения, когда мы были счастливы. Я благодарна судьбе за то, что она свела меня с тетей Валей. Этот человек подарил мне самое главное – уверенность в себе! Уверенность в том, что еще есть на этом свете хорошие люди. Я очень ей благодарна за долгие ночные разговоры, за то, что она не бросила меня на перроне, а дала шанс начать самостоятельную жизнь на новом месте..
Я очень благодарна судьбе за свою дочь Ее рождение- это подарок судьбы. Сейчас, вспоминая свою жизнь, я понимаю, что, пройдя через все испытания и горести, счастливее меня нет никого на свете.
– Ну почему? – удивленно спросил молодой человек. – Ведь, всё как раз наоборот. Ваша судьба далеко не самая лучшая, и уж тем более не сахарная
– Вот именно поэтому! – Галина улыбнулась. – Именно поэтому.
Женщина замолчала. Поправив волосы, обратилась к молодому офицеру:
– А давайте-ка, мы с вами попьем еще чайку? Если вам не трудно, сходите к проводнице и закажите чаю!
Андрей вскочил с постели.
– Есть сходить за чаем! – отрапортовал он, и вышел из купе, закрыв за собою дверь.
Галина Геннадьевна осталась в купе одна. Нахлынувшие воспоминания разгорячили и утомили её. Встряхнув головой, она подумала: «А ведь неплохой, в общем-то, человек, этот лейтенант. Хоть и молодой, но не разгильдяй. Хотелось бы, что бы его жизнь была легче, чем моя». Галина задумалась, вспомнила мужа.
Но мысли ее перебил стук в дверь.
– Да, да входите! – сказала она.
Дверь открылась, и на пороге появился Андрей.
– Чай я заказал, – сказал он.
– Ну, вот и хорошо, – ответила женщина, – проходите.
Андрей прошел и сел на свою постель.
«Да, молодость – это, конечно, хорошо», – думала Галина, – интересно, как у него повернется судьба? Наверное, тоже будут и горести и неудачи. Но мне кажется, что этот человек пройдет с достоинством все через все испытания».
Думая об этом, она улыбнулась своим мыслям.
Но Андрей в это время хлопотал над столом. Он не замечал, что женщина смотрит на него и улыбается, думая о его будущем.
В дверь купе снова постучали. Это проводница принесла чай.
– Ваш чай! – сказала она, поставив стаканы на стол, – и огромное вам спасибо, Галина Геннадьевна! – обратилась проводница к женщине перед уходом.
– За что? —
«Ну, как бы это сказать? – смущенно ответила молодая девушка. – Вы начальнику поезда сказали, что вас все устраивает, и он похвалил меня. Обещал премию выписать!
Галина рассмеялась.
«Милая девушка, – сказала она, смеясь, – поверьте мне, я ничуть вас не хвалила. Я сказала правду. Это вам спасибо и за уют, и за заботу и за чай!
Идите и спокойно выполняйте свои обязанности. А если мне что-нибудь понадобится, то я думаю, что смогу вас найти на вашем рабочем месте. Не так ли?»
– Да, конечно, – приветливо ответила девушка. Она вышла и закрыла дверь купе.
Поезд продолжал путь по бесконечным таёжным лесам, укутанным снежным покрывалом.
Колеса ровно стучали по рельсам. В купе было тихо и уютно. Молодой офицер и женщина, удобно устроившись на своих постелях, с удовольствием пили горячий чай. Каждый думал о своем.
Первым, прервал молчание молодой человек.
– Галина Геннадьевна! – обратился он женщине. – А почему вы, после того, как стали работать на вокзале, не уехали к своей тетке? – он вопросительно посмотрел на свою собеседницу, – я думаю, что на билеты вам бы хватило! Если честно, то я не понимаю!
Галина, попивая чай, мочала. Затем она поставила стакан на стол, повернулась к Андрею, и, смотря на него в упор, спросила: « А вам, действительно, интересно?»
– Конечно, интересно! – ответил Андрей.
Женщина снова взяла стакан в руки, прилегла на своей постели и продолжила рассказ.
– С тетей Валей, мы сдружились. Она хоть и казалась грубой, но была очень добрая женщина. Она многому научила меня. С ней было просто и спокойно. Но о своей тете, я, конечно же, тоже не забывала. Я очень хотела повидаться с ней. Когда у меня появились хоть какие-то деньги, я, первым делом, написала ей несколько писем сразу. Но ответа не последовало. Сначала я думала, что неправильно пишу адрес. И я написала несколько писем на разные адреса в том же городе. Но ответа не было. Время шло. Я всё ходила на почту. Некоторое время я даже просыпалась по ночам. Мне казалось, что кто-то стучится в дверь. Я вскакивала, шла открывать. Я надеялась, что, вот именно сегодня, придет письмо от тети, и я уеду к ней. Но, к великому моему сожалению, это был обычный ветер. Он бил по крыше моей комнатушки ветками старого дерева, находящегося прямо перед дверью. Я, конечно же, очень переживала. Ждала, ждала, ждала. Но ничего не происходило. И когда я поняла, что ответа ждать нет больше никакого смысла, я перестала писать. Но все равно, я очень переживала. И как-то раз я рассказала свою историю жизни тете Вале. Она внимательно выслушала меня, но не стала жалеть. Она очень молчаливый человек. Но зато от нее я никогда не слышала упреков и наставлений. Тетя Валя по жизни была командиршей. С людьми она не разговаривала, она командовала ими. Как ни странно, но с ней мне и моей дочке было спокойно. Даже начальник вокзала ее побаивался. От нее веяло какой-то внутренней силой. Хотя, сама по себе, она была небольшая, худенькая старушка. От постоянного курения она высохла. Очень часто кашляла. Но никогда не жаловалась на свое здоровье. Я несколько раз пробовала разговорить ее, чтобы узнать поближе. Но всегда, когда заходила речь о ее прошлой жизни, я натыкалась на непреодолимую стену молчания.
В конце концов, я бросила приставать к ней с расспросами. И решила: если человек захочет, то сам расскажет. А если нет – увы! Ничем из него не вырвешь, то, чего он не хочет говорить. Мы с ней даже, можно так сказать, подружились.
Но всему, рано или поздно приходит конец. И нашей спокойной жизни на вокзале тоже.
Галина допила чай, поставила стакан на стол.
– Помните? – спросила она у Андрея. – Я вам рассказывала, что с нами в купе ехала пожилая пара?
– Да, помню, – он тоже поставил стакан на стол, – вы еще говорили, что эти люди успокаивали вас с дочкой.
– Да, да. Совершенно верно. Так и было.
Галина, укутала ноги в одеяло.
«Ну, так вот, – продолжала она, – однажды я, как обычно, подметала привокзальную площадь. Дочка тоже была рядом. Она помогала мне, собирала раскиданные пластиковые бутылки и банки из-под пива. И вдруг ко мне обратился пожилой человек.
– Девушка, извините, – мужчина подошел и тронул меня за плечо, – можно вам задать вопрос?
– Да, – ответила я, подняла голову и посмотрела на него, – что вы хотели?
Конец ознакомительного фрагмента.