Глава 6
Весь день Корбо в сопровождении Ильхами провёл в городе. Раис свёл капитана со знакомым негоциантом, который, как раз искал судно для доставки груза в Европу, и немного поторговавшись, Тэо и торговец ударили по рукам. Илхами довольный тем, что сумел помочь приятелю проговорил:
– Ну, теперь можно и отдохнуть, – улыбнулся он, – Сегодня вечером устрою для тебе праздник. Увидишь, как могут отдыхать на востоке. Почувствуешь себя настоящим султаном! – подмигнул раис, и Корбо усмехнувшись, покачал головой, размышляя, чем это он собрался удивить его?
Вернувшись в особняк, хозяин повёл пирата в баню. Мужчины наслаждались и горячим паром, и водой, а специально обученный слуга, хорошо зная своё дело, натирал тело капитана маслами, потом мыл, долго массировал, затем снова мыл. Корбо засмеялся: – «Так глядишь, ты весь мой загар смоешь, и меня перестанут принимать в Касбе за своего.» Но на самом деле получив возможность расслабиться моряк наслаждался, а после бани ощутил себя посвежевшим и хорошо отдохнувшим. Ильхами предложил капитану восточный халат, но Корбо отказался и переоделся в белую рубашку, привлекательно оттеняющую его загорелую кожу. Передохнув, после водных процедур, хозяин провёл приятеля в зал для приёма гостей, где низкий столик ломился от яств, а в углу зала расположились музыканты, услаждая слух восточной музыкой. Опустившись на разложенные возле стола подушки мужчины, принялись есть, но вскоре Корбо понял, что это не все кушанья, поскольку слуги ловя каждый жест и взгляд господина приносили следующие угощения и убирали уже опробованные блюда. Приятели подняли бокалы за сделку, о которой удалось договориться, обсудили текущие дела и раис неожиданно спросил:
– Ты не против, если я приглашу твою пленницу? – осторожно поинтересовался Илхами, и Тэо согласился: – «Пусть развлечётся», – подумал он.
Илхами отдал распоряжение, и через некоторое время Эстель зашла в зал. Когда Корбо поднял глаза и увидел девушку у него просто перехватило дыхание. Она казалась ослепительной в восточном платье бирюзового цвета. Золотистые волосы, каскадами спадали на плечи и прикрывали спину, придавая их обладательнице образ морской богини, и ещё больше усиливало такое впечатление её огромные синие глаза. Алые чувственные губы, изящная шея, упругая небольшая грудь, хрупкие нежные руки, тонкая талия и округлые бёдра неудержимо манили, суля райское наслаждение, и капитан почувствовал, как к его горлу подкатывает ком. Воздушная ткань соблазнительно облегала точёную фигурку Эстель, прикрывая её стройные ножки, очертания, которых угадывались при её движении, волнуя воображение. Девушка подходила всё ближе, и пират мысленно застонал… Это было выше его сил! Он столько дней старался не думать о пленнице, и уже почти решил, что справился со своим влечением, как теперь явственно ощутил: – стена, которую он так тщательно возводил, защищая своё сердце, с грохотом рухнула, рассыпаясь в пыль от одного её взгляда. А чувство, которое Корбо загнал глубоко, глубоко в самый дальний угол души, не разрешая ему высовываться, вырвалось на свободу и снова заполнило его. Тэо пожирал девушку глазами не в силах отвести взгляда, она неумолимо тянула к себе. Капитан ощущал его будто подхватило бешеным течением и несёт на рифы, которые невозможно обойти и, если он не найдёт силы свернуть его разобьёт о скалы, оставив от него мелкие щепки.
Эстель подошла и опустилась на подушки, пристроившись неподалёку от капитана. Сглотнув ком застрявший в горле, Тэо наконец отвёл глаза, насупился и перевёл взгляд на приятеля, с раздражением заметив, восторженный и в тоже время, оценивающий взор раиса. Желая скрыть охватившее его волнение, пират уставился в тарелку словно увлечённый едой.
– Корбо, может, ты передумаешь? Уступи её мне. – горячо зашептал Ильхами на ухо приятелю, – С такой девушкой не стыдно появиться перед самим султаном! Представляешь, какую выгоду можно получить от его благосклонности!
Сдерживая подступившую злость, капитан ответил:
– Я не собираюсь менять своего решения. Тем более я дал слово её отцу вернуть ему дочь. Пусть я не дворянин, но понятия чести мне не чужды, – твёрдо заявил пират, давая понять, что не собирается больше обсуждать эту тему.
Разочаровано вздохнув, раис завёл светскую беседу, интересуясь у гостьи, нравится ли ей у него, всё ли устраивает, хорошо ли о ней заботятся, и Эстель вежливо отвечала, поддерживая разговор. Музыка продолжала звучать, в комнате появились исполнители и затянули восточные песни. Через некоторое время Тэо надоело слушать, по его мнению, «монотонное завывание», о чём пират и сообщил приятелю. Раис понимающе улыбнулся, хлопнул в ладоши, и певцы исчезли. Вместо них появилась женщина – гречанка, она заиграла на лютне и исполнила более приятные для европейского уха песни.
Илхами тем временем продолжал старательно ухаживать за гостьей: – он рассыпался комплиментами, подавал ей кушанья, подливал вино, хотя девушка практически не пила его. Но Эстель тяготило внимание мужчины, оно казалось ей слишком навязчивым. Особенно не нравился испанке взгляд раиса, так рассматривают кобылу на ярмарке, прицениваясь к ней: – «Разве, что зубы не проверил», – недовольно подумала сеньорита. Корбо наблюдал за приятелем, и его всё больше раздражала нарочитая любезность хозяина и излишнее внимание к девушке. «Совсем турком сделался», – думал пират. Между тем гречанка спела пару песен и удалилась, а Тэо обратился к Эстель:
– Может вы нам споёте, сеньорита? – и не дожидаясь ответа попросил передать девушке лютню. Понимая, что отказа от неё не примут Эстель, приняла инструмент и поинтересовалась:
– И что вы хотите услышать?
– Спойте для моего друга русскую песню, – улыбнулся капитан.
Пожав плечами, Эстель заиграла и её приятный, серебристый голос заполнил зал. Певучий непонятный язык вновь сливаясь с мелодией проникал в душу, затрагивая в груди нежные струны, заставляя сердце трепетать. Чувствуя пристальные взгляды мужчин, девушка пела, скромно опустив глаза, а музыканты, уловив мелодию, потихоньку начали подыгрывать ей, и колорит звучания восточных инструментов придал песне особое очарование. Раис откинувшись на подушки, с интересом и некоторым удивлением рассматривал пленницу, но потом перевёл взгляд на Тэо, приподнялся и шепнул ему:
– Я понимаю, почему ты не отдал её команде. Такой цветок надо беречь! Она дорогого стоит, – задумчиво произнёс Ильхами и неожиданно вновь поинтересовался. – А если её отец всё-таки не приедет? Что ты тогда будешь делать? – Тэо озадаченно посмотрел на приятеля и заметив замешательство пирата, раис спросил, – В этом случае надеюсь ты уступишь её мне? Уж я-то могу оценить её по достоинству, – улыбнувшись, добавил он.
– Если её отец так и не появится тогда конечно, – буркнул Тэо, он устал спорить с Илхами.
Дослушав песню, услужливый хозяин вновь осыпал девушку комплиментами и поинтересовался может Эстель, так же великолепно танцует, как и поёт? Корбо вспомнив, как сеньорита вместе с Долорес отплясывали на корабле, засмеялся и подтвердил. Раис захотел увидеть испанский танец, но девушка наотрез отказалась плясать: – что она рабыня какая, забавлять мужчин? Хозяин не стал настаивать и развлекал гостью разговором о особенностях страны и её обычаях, попутно расписывая замечательную жизнь восточных женщин во дворцах правителей.
– Нет, возразила Эстель, – пусть клетка и золотая, но это всё-таки клетка. А вольная птица в клетке не поёт, а погибает, – уверено ответила испанка, заметив одобрительный взгляд пирата, который молча поглощал пищу, не участвуя разговоре.
Между тем в зал впорхнули девушки в лёгких платьях, скорее привлекающих взгляды к телу, чем скрывающих его. Заиграла музыка, и наложницы начали танцевать соблазнительно, покачивая бёдрами, изгибая тела, словно изнывая от любовной истомы и демонстрируя полуобнажённую грудь приводя её в смущающее волнение. Эстель растеряно наблюдала за танцовщицами, чувствуя, как краска стыда подступает к её щекам. Для воспитанной сеньориты подобные танцы были слишком откровенными, но она заметила насколько бесстыдные движения красавиц, увлекали мужчин. Эстель осторожно взглянула на капитана: – Корбо пристально смотрел на танцовщиц, и девушка с досадой потупилась.
– Выбирай, кого хочешь, – предложил Ильхами приятелю, – а можешь сразу двоих или троих, – улыбнулся он.
Раис произнёс это по-французски, но испанка поняла смысл слов хозяина, и её сердце обиженно сжалось. Она вновь взглянула на Корбо и заметила в его глазах знакомый огонь. Неожиданно пленница почувствовала неприятную горечь: – «Как она могла предположить, что значит для капитана больше других женщин? Вон он с такой же страстью смотрит на танцовщиц», – расстроенно подумала Эстель, терзаемая, неожиданно возникшей ревностью и поспешно отвернулась.
Красавицы многообещающе улыбались пирату, старательно заманивая его волнующими раскачиваниями, и Тэо чувствовал, как желание заполняет его. Но только не танцовщицы манили капитана, а девушка, сидящая рядом с ним. Еле сдерживая дрожь охватившее тело, Корбо не спускал глаз с наложниц, понимая насколько ему, хочется заключить в объятия Эстель. Он кожей чувствовал тепло исходящее от девушки, ему казалось, он слышит её дыхание, его губы ощущали вкус её губ, а тонкий запах волос пленницы просто кружил голову. Капитан понимал, ещё немного и он взорвётся от бушующего в груди урагана, настолько взволнованно билось его сердце. Танец, наконец, закончился и наложницы замерли, откровенно поглядывая на гостя, ожидая, кого из них он выберет. Кобро обвёл взглядом девиц и перевёл глаза на понуро опустившую голову Эстель, и уже не в силах сдерживаться он встал и властно подхватил на её руки. От неожиданности девушка испуганно взглянула на капитана, а он, не говоря ни слова, понёс сеньориту в свою спальню, провожаемый растерянными взглядами Ильхами и его наложниц.
Встретившись глазами с Эстель, пират понял, насколько он соскучился по ней, и прямо на ходу поцеловал. Тэо нёс драгоценную лёгкую ношу и вскоре очутившись в своей комнате, осторожно положил пленницу на подушки, осознавая, что разум окончательно покидает его. Он видел только её глаза, её губы, её белоснежную хрупкую шею, упругую грудь и, наконец, обхватив такое желанное тело, капитан забыл обо всём. Сердце мужчины бешено колотилось, горячее чувство завладело сознанием, а бурный поток грозящий выбросить его на скалы понёс пирата, стремительно унося в пучину страсти.
Оказавшись на руках капитана, Эстель почувствовала, как её сердце радостно вздрогнуло, кровь гулко за пульсировала в висках, и она непроизвольно обвила руками его шею. Гордость слабо шевельнулась в груди, в попытке вразумить испанку, но через мгновение, когда Корбо поцеловал её, девушка уже не слышала далёкие увещевания непреклонной гордости. Страсть исходившая от пирата захлестнула её, захватив с головой, и аристократка сдалась, не в силах сопротивляться самой себе. Капитан, сжимая её в крепких объятьях покрывал пленницу обжигающими поцелуями, и Эстель снова ощущала себя единственной женщиной на земле. Чувствуя, как предательски тает её тело и бесстыдно жарко тянется к пирату, девушка поняла, и он для неё единственный мужчина и другого она себе уже не представляла.
От недели вынужденной, бессмысленной разлуки неистовое желание захватило обоих, взорвавшись бешенным, ослепляющим фейерверком. Они задыхались от страсти и счастья, упиваясь, и наслаждаясь друг другом не в состоянии насытиться, будто путники, долго бродившие по пустыне и которым посчастливилось найти живительный источник. И теперь обретя, его они никак не могли напиться и утолить свою жажду.
Когда, наконец, пират и аристократка пришли в себя, и сознание вернулось в их сумасшедшие головы, они лежали, обнявшись не в силах отдышаться, и каждый пытался разобраться, что с ним происходит. И главная мысль, которая пронзила острой болью сердца обоих – им вскоре предстоит расстаться…
Осознавая это, Корбо обхватил руками Эстель и крепко стиснув, прижал к себе, будто боялся, что она выскользнет. Уткнувшись лицом в её волосы, капитан зажмурился, окончательно понимая, он никогда до этого ТАК не желал ни одну другую женщину. Что она сделала с ним? – думал пират, с досадой признавая, он не может противостоять своей пленнице, он сам попал к ней в плен. В который раз, только он убедит себя, что справился со своими влечением, как снова лишь увидев ее, не может совладать с собой. Зачем он только встретил её? Зачем благородной даме безродный пират? – с тоской размышлял Тэо, – Тем более, когда её дожидается красавиц гранд, – неожиданно больно кольнуло сердце мужчины.
Прижавшись к широкой груди капитана, Эстель ощущала себя в его сильных руках, маленькой и слабой девочкой, которую только он может защитить, и ей хотелось лежать в его объятиях вечно. Задыхаясь от охватившего её чувства, девушка неожиданно поняла: «Я люблю его!», – и сеньорите захотелось заплакать от своего прозрения. Как она – аристократка могла влюбиться в пирата? И неожиданно явственно осознала, что чувство, которое она испытывала до этого к Альваро не было любовью, а было скорее детским увлеченьем придуманным ею рыцарем. То чувство и близко не походило, на то, которое сейчас она испытывала к капитану. Теперь Эстель ощущала, что любовь к морскому разбойнику заполнила её всю, не оставив места для себя самой, мешая дышать, лишая рассудка и воли. Но кто она для пирата? Добыча? Очередная победа? Знатная дурочка, влюбившееся в него… – с грустью думала Эстель, вспоминая слова капитана о единственной его любви к морю и сражениям.
Они вновь ничего не говорили друг другу. Глупая гордость не позволяла каждому выразить свои чувства, заставляя молчать и мучиться от безысходности и отчаянья. Так они и уснули терзаемые сомнениями и только их руки были умнее и не отпускали друг друга, ласково шепча о любви.