В отряде лёгких сил
Весной 1940 года меня назначили начальником штаба отряда лёгких сил (ОЛС), который базировался в курляндской Либаве. ОЛС состоял из двух крейсеров, «Киров» и «Максим Горький», двух лидеров эскадренных миноносцев, «Ленинград» и «Минск», и двух дивизионов эскадренных миноносцев («Гордый», «Гневный», «Грозящий», «Сметливый» и «Стерегущий»).
Эти корабли были новейшей постройки 1936–1939 годов и значительно отличались от старых миноносцев типа «Новик» по своим гораздо большим боевым возможностям, и по вооружению, и по мореходным качествам, в том числе скоростью хода.
Командовал ОЛСом контр-адмирал Фёдор Иванович Челпанов, отличный моряк, очень умный и способный человек, но самодур. Служить с ним было трудно, его требования часто выходили за грань разумного. А ОЛС был соединением новым, состоял из кораблей, только что вступивших в строй и с морской точки зрения совершенно сырых, неотработанных. Надо отдать справедливость Челпанову: он в очень короткий срок сумел их подготовить, «сплавать» соединение и сделать его по-настоящему боевым.
В кампанию 1940 года мы много занимались артиллерийскими стрельбами, торпедными атаками и минными постановками. Большое внимание уделялось совместному плаванию в составе всего соединения и днём и ночью. В середине лета, когда в прибалтийских республиках сменился режим и установилась советская власть, мы блокировали побережье с целью исключения иностранного вмешательства. Расскажу один эпизод.
Корабли латвийского флота стояли в ковше завода «Тосмарэ» со своими командами. Фёдор Иванович отдал мне приказание исключить возможный их прорыв через канал в море, установить буксир «Олсовец» на выходе в канала с задачей таранить выходящие из акватории завода корабли. Я проинструктировал старшину «Олсовца» Менькова.
Буксир стоит день, затем получает приказание покинуть канал с отменой задачи таранить. Проходит ещё день, Меньков к крейсеру не возвращается. Я на катере прошёл в канал и обнаружил, что он стоит на своём посту с прогретой машиной. Спросил Менькова, почему он здесь стоит. «Товарищ капитан 2 ранга, я всё равно протараню подводную лодку».
Пришлось категорически потребовать, чтобы Меньков приступил к своим обязанностям старшины посыльного буксира, что он сделал с большой неохотой, покидая боевой пост и бормоча: «Всё равно протараню…».
Я уже отметил, что Фёдор Иванович являлся очень способным человеком. Он одновременно окончил два факультета академии: артиллерийский и командный и ясно представлял себе характер будущей войны на море, что, видимо, мало соответствовало его личным планам и желаниям.
Челпанов поставил себе целью уйти с кораблей на берег, на преподавательское поприще. Летом он обострил свои отношения с Военным советом флота, вплоть до прямого невыполнения приказаний. Его отстранили от должности и предполагали отдать под суд. Дело до суда не дошло, и его назначили преподавателем академии.
Мне было приказано временно вступить в исполнение должности командира ОЛСа, что я и сделал. Но в августе я заболел желтухой и лежал в постели на квартире. В это время разразился десятибалльный шторм от зюйд-веста. Беспокоясь о состоянии кораблей, стоявших в просторном аванпорту Либавы, открытом для ветров и волн с моря, на первом буксире, невзирая на болезнь, я пошёл на крейсер «Киров».
Это был легкий артиллерийский крейсер с девятью 180-мм орудиями в трех башнях, спущенный на воду в 1936 году, то есть совсем новый. Прототипом ему послужили итальянские легкие скоростные крейсера, соответствующие современным техническим и военным требованиям.
Конец ознакомительного фрагмента.