Слотсхольмен – древнее сердце столицы
История одного епископа
Аксель Абсалон родился в 1128 г. в семье Ассера Рига (Asser Rig) – владельца замка Фьеннеслев (Fjenneslev) на острове Зеландия, богатого и образованного человека, основавшего в городе Сорё монастырь, который стал главным центром культуры и религиозного просвещения всей Зеландии.
В замке своего отца Абсалон рос и воспитывался не один, а вместе со своим старшим братом Эсбьерном, ставшим впоследствии великим воином и прославившимся под прозвищем «Снаре», то есть «ловкий», и юным принцем Вальдемаром (1131–1182) – будущим королем Вальдемаром I, которому Ассер Риг заменил отца.
Произошло это при весьма драматических обстоятельствах. Кровавая драма, которая при этом разыгралась, могла бы, наравне с историей Гамлета, дать материал для еще одной трагедии Шекспира.
Вальдемар был сыном короля Кнуда Лаварда – единственного законного сына короля Эрика I Доброго. Кнуд Лавард очень рано осиротел – отправившись в паломничество в Иерусалим, его отец Эрик I Добрый умер на Кипре, так и не добравшись до Палестины, когда Кнуду было всего шесть лет. Королем стал дядя Кнуда, Нильс. Когда Кнуд вырос, Нильс назначил своего племянника правителем Южной Ютландии. На этом посту Кнуд Лавард проявил себя искусным полководцем и одаренным правителем. Это вызвало зависть и подозрения Нильса и его сына Магнуса, которому Нильс мечтал передать свою власть. В головах короля и его сына созрел коварный план: они пригласили Кнуда провести Рождество 1131 г. в их семейном замке Харальдстеде, но по дороге в замок Магнус подстерег Кнуда в густом лесу и зарубил насмерть. После этого он вместе с Нильсом объявил, что Кнуда убили лесные разбойники, и бросился их искать.
Однако истинной целью мстительного короля и его сына были вовсе не мифические лесные грабители, а жена Кнуда Лаварда, принцесса Ингеборга Новгородская, которая носила под сердцем его сына Вальдемара. Ингеборга, которая находилась на девятом месяце беременности, бросилась под защиту Ассера Рига. Ассер Риг укрыл ее в своем замке, и там она вскоре разрешилась от бремени сыном Вальдемаром.
Когда Вальдемару был всего месяц, подосланные Магнусом убийцы попытались проникнуть в замок, чтобы уничтожить его. Лишь в самый последний момент бдительный страж сумел заметить руку с кинжалом, занесенную над младенцем, и одним взмахом меча отрубил ее. Тем временем младший брат Кнуда Лаварда, Эрик Эмуне, объявил себя мстителем за него и за Ингеборгу. Он сумел одержать блистательную победу над Магнусом и собственноручно заколол его. Нильс позорно сбежал с поля боя, но вскоре был убит возмущенными жителями Шлезвига.
Вальдемар между тем рос в замке Ассера Рига, окруженный своими самыми близкими друзьями – Абсалоном и Эсбьерном. В 15 лет он стал герцогом Шлезвига. Но страшная история, стоившая жизни его отцу и сделавшая его сиротой, разыгралась вновь, только в еще более ужасном варианте. Когда Вальдемару исполнилось 26 лет, за власть над Данией яростно боролись два короля – Свен III, который был сыном Эрика II Эмуне, отомстившего за убийство отца Вальдемара, и его двоюродный брат Кнуд V, который был сыном принца Магнуса – непосредственного убийцы отца Вальдемара. Свен III владел областью Сконе на юге Швеции, Кнуд – Зеландией, а Вальдемар правил Шлезвигом. Сначала Вальдемар, повинуясь зову крови, поддержал Свена III, который был сыном человека, отомстившего за гибель его отца, но затем, убедившись в том, что в действительности Свен недостоин его поддержки, забыл про старые обиды и встал на сторону Кнуда.
В 1157 г. Свен III заявил, что устал от борьбы и хочет добиться примирения с братьями. Он предложил им разделить Данию на три части, так, чтобы каждый из братьев правил своей частью и никто не соперничал бы друг с другом. При этом себе Свен был готов оставить только Сконе. Однако в действительности он говорил все это лишь для отвода глаз: Свен III втайне вынашивал дьявольский кровавый план, еще более страшный, чем тот, что когда-то осуществил принц Магнус. Он хотел уничтожить сразу двух других соправителей Дании с тем, чтобы стать единовластным властителем королевства. По случаю примирения Свен устроил 9 августа 1157 г. в Роскилле празднество и пригласил на него Кнуда и Вальдемара. Веселый пир стал кровавым: по знаку Свена его воины неожиданно набросились на Кнуда и Вальдемара. Кнуд пал под ударами мечей, а Вальдемар, на помощь которому пришел Абсалон, отчаянно отбиваясь, сумел отразить удары убийц. Они вместе выскочили в окно, добежали до своих лошадей и, вскочив на них, во весь опор поскакали прочь.
Но убийцы погнались за ними. Вальдемар скакал во весь опор, а Абсалон стрелял в преследователей из лука. Потом они менялись. Через несколько часов отчаянной погони им удалось наконец оторваться от преследователей и скрыться в Ютландии. Но Свен III не успокоился. Уже устранивший одного соперника, он жаждал окончательно уничтожить Вальдемара, и с большим войском вторгся в Ютландию. 23 октября 1157 г. на пустыре Грате около Виборга состоялась решающая битва между Свеном и Вальдемаром. На помощь Вальдемару поспешили все его друзья и соратники, и первыми среди них были Абсалон и Эсбьерн – неразлучные товарищи его детских игр. В ходе ожесточенного сражения пало множество воинов, но храбрость и мужество сторонников Вальдемара принесли плоды, и злодей Свен в конце концов потерпел поражение. Спасая свою жалкую жизнь, он в панике побежал с поля боя, но был настигнут Вальдемаром и убит на том же пустыре Грате. С этого момента Вальдемар стал королем, а Абсалон – его правой рукой и ближайшим помощником в управлении всем королевством.
Получивший превосходное домашнее образование, Абсалон затем продолжил его в Париже, где изучал теологию и церковное право. Исходя из того, что он был самым образованным и сведущим в церковных вопросах человеком в Дании, король содействовал его назначению в 1158 г. епископом Роскилле, где в ту пору находилась столица Дании и главная церковная кафедра страны. Так Абсалон стал первым лицом датской церкви.
Памятник епископу Абсалону на площади Хойбро
Этот удивительный епископ не был ни аскетом, ни мистиком, а оставался истинным потомком древних данов, воинственных и практичных.
Предпочитая сутане доспехи, а архиепископскому креслу – корабль, Абсалон всю жизнь воевал и плавал. Он участвовал во многих экспедициях, лично командовал битвами и до конца дней берег свое оружие и воинское облачение. Одновременно он делал большие личные пожертвования церквям и монастырям по всей Дании, основывал новые церкви и школы, содействовал распространению новых образцов европейской архитектуры.
С именем епископа Абсалона тесно связан расцвет датской готики. Именно при нем началось строительство ее жемчужины – Роскилльского собора Святого Люция. В Дании того времени фрески и скульптуры церквей были подлинной «книгой для неграмотных». В доходчивой и ясной форме они передавали сюжеты из Библии, учили нравственности и порядку.
Абсалон твердо направлял дела страны. Именно этому человеку Дания обязана и своим самым известным историческим описанием. Будучи в Париже, Абсалон познакомился с хрониками, написанными для короля Карла Великого его придворными летописцами, и сразу оценил их значение для преемственности национальной культуры и истории, роли страны на международной арене. По поручению владыки его бывший дружинник, а затем клирик из монастыря Сорё, впоследствии всемирно известный Саксон Грамматик, составил первую хронику Дании на латыни – летопись «Деяния датчан», которая впоследствии вошла во все мировые исторические анналы. О совершенстве языка и стиля книги «Деяния датчан» с восхищением отзывался Эразм Роттердамский. Считают, что именно этой хронике мир обязан рождением «Гамлета»: основой бессмертной пьесы Уильяма Шекспира стала одна из глав хроники Саксона, повествующая о легендарном принце Амлете. По заказу Абсалона была написана и «Краткая история датских королей» – в 1180 г. ее составил монах Свен Аггесен.
Умирая, Вальдемар I попросил Абсалона стать опекуном его сына и наследника Кнуда VI. Абсалон выполнил последнее желание короля. Оплакав умершего в 1182 г. Вальдемара I и похоронив его в королевской усыпальнице в Рингстеде, Абсалон превратился в главного помощника Кнуда VI. Своей задачей в ту пору Абсалон видел противодействие немецкому влиянию в Дании, которое распространялось все больше. Когда в 1182 г. на коронование Кнуда VI в Роскилле прибыл посланник германского императора Фридриха I Барбароссы, чтобы получить феодальную присягу от нового датского короля, Абсалон яростно выступил против него. Выхватив меч, воинственный епископ прогнал немца и после этого содействовал проведению независимой от Германии датской политики. Не жалея сил и средств, Абсалон укреплял древний оборонительный вал Данневирке, созданный еще легендарной королевой Тирой, женой короля Горма Старого, который защищал Данию от нападения со стороны Германии.
Кнуд был очень молод, к тому же ему недоставало решительности и силы духа его отца, и первые десять лет его правления фактическим руководителем государства был именно епископ Абсалон. Абсалон помог Кнуду победить вендов, совершавших постоянные набеги на прибрежную территорию Дании и превративших эти земли в пустые и безлюдные. Он обратил их в христианство, после чего венды стали датскими вассалами. Он же разработал первый письменный свод датских законов – так называемые «Сконские законы», которые утвердил Кнуд VI.
Последним ярким деянием Абсалона на посту епископа Роскилле стала канонизация деда Кнуда VI, Кнуда Лаварда. Возведя его в ранг святого великомученика, Абсалон отдал долг памяти этому выдающемуся мужественному правителю, умершему столь страшной смертью.
В 1192 г. Абсалон, которому исполнился 64 года, решил наконец отойти от дел. Он передал пост епископа Роскилле своему племяннику Педеру Сунесену, а другого племянника, Андерса Сунесена, сделал вместо себя главным канцлером королевства. Выйдя в отставку, он удалился в семейный монастырь в городе Сорё, где посвятил себя трудам по истории Дании.
В 1201 г. Абсалон скончался. На его похоронах, по свидетельству летописца, собралось больше людей, чем на коронации короля Кнуда VI. Кнуд VI вместе со своей женой Гертрудой, братом Вальдемаром и сыновьями Эриком, Абелем и Кристофером, которые все последовательно стали датскими королями после него, присутствовал на этих похоронах и горько оплакивал своего лучшего друга и учителя. Король не зря так сильно рыдал на похоронах Абсалона: он словно предчувствовал, что с гибелью этого человека он теряет свою самую значительную опору. И действительно, король пережил Абсалона лишь на один год.
Благодаря Абсалону, который лично водил в бой датское воинство на суше и на море, гранитная могильная плита Кнуда VI в королевской усыпальнице в церкви Святого Бендта в Рингстеде украшена надписью: «Повелитель датский и король вендов». Памятник же, который воздвиг себе Абсалон, гораздо более внушителен. Это целый город – Копенгаген.
Память об Абсалоне увековечена также в названии одной из центральных площадей датской столицы – Аксельторвет и улицы Абсалонгаде.
На «Замковом острове»
Прогулка по Копенгагену – это настоящее путешествие в историю. Историческим же центром Копенгагена является остров Слотсхольмен (Slotsholmen), то есть «Замковый остров», соединенный с центром города десятью мостами.
Замковым он стал не сразу, а после того, как в 1167 г. епископ Абсалон построил на этом острове, который тогда назывался Страндо, первую в городе крепость. Епископ поставил перед строителями задачу сделать крепость по-настоящему неприступной. Это означало, что у нее должны были быть очень высокие и толстые стены и мощные башни с бойницами, из которых можно было осыпать пиратские корабли стрелами и обливать нападающих кипящей смолой. Неудивительно, что самой сложной задачей при строительстве было собрать достаточное количество камней, из которых можно было сложить ее стены и башни. В самой Дании камней оказалось недостаточно. После того, как к стенам будущей крепости были свезены все крупные камни, которые удалось найти в окрестностях города и в дальних уголках страны, специальные экспедиции отправились за ними за сотни миль – на Ютландию, в Швецию и даже в Финляндию. Из огромных финских гранитных валунов оказались сложены самые мощные участки стен крепости. Она получилась по-настоящему неприступной: пираты так и не смогли произвести ни одного успешного нападения на нее, хотя им было доподлинно известно, что в подвалах крепости хранятся огромные сокровища – местные и заморские купцы предусмотрительно прятали здесь свою казну и наиболее ценные вещи.
Мост Хойбро, соединяющий остров Слотсхольмен с Копенгагеном
Благодаря этой крепости Копенгаген быстро рос и развивался. Вскоре выяснилось, что размеры самого острова Страндо-Слотсхольмен уже недостаточны для стремительно растущего города, и его стали целенаправленно расширять за счет моря. Для этого в морское дно забили дубовые и сосновые сваи и насыпали между ними землю и камни, которые возами свозили со всей округи. При этом к острову Страндо были присоединены и четыре маленьких близлежащих островка: Хусбергет, Матлойа, Тювесен и Дюёбеке, за счет чего «Замковый остров» стал больше как минимум в 6 раз по сравнению со своими первоначальными размерами. В настоящее время его площадь составляет 21 гектар.
Долгие годы этот наполовину отвоеванный у моря остров считался настоящим чудом инженерной мысли древних строителей. И лишь в 1980е гг. выяснилось, что за столетия, проведенные в воде, старинные сваи катастрофически подгнили и основание части острова стало неустойчивым. Забивать в него новые железобетонные сваи было невозможно: это привело бы к дестабилизации и обрушению многочисленных исторических зданий. На помощь пришли передовые технологии: датчане аккуратно просверлили в основании Слотсхольмена тысячи глубоких дыр и под давлением залили туда гидростойкий цемент, не боящийся морской воды и перепадов температуры, предварительно опустив туда же связки арматуры. Остров оказался пронизанным сложной перекрестной системой современных свай. Они, словно тысячи якорей, накрепко привязали Слотсхольмен к морскому дну, не позволяя ему пуститься в свободное плавание по Балтике. Так датчане сумели спасти историческое сердце города.
А вот крепости епископа Абсалона повезло меньше – и как раз потому, что она была… слишком хорошо построена. Привезенные издалека огромные камни, из которых она была сложена, представляли собой самые лакомые куски в глазах строителей последующих эпох. С ней случилось то же самое, что и со многими египетскими пирамидами: фрагменты древней крепости пошли на сооружение новых зданий. Историки находят отдельные куски стен и башен старинной крепости Абсалона в конструкциях близлежащих зданий, и даже на Ютландии, куда таким образом снова вернулись те камни, что когда-то были вывезены оттуда для сооружения главной крепости Копенгагена.
Дворец Кристиансборг
Хотя на острове Слотсхольмен сейчас и нет древней крепости епископа Абсалона, она все-таки не исчезла окончательно и бесповоротно. Можно сказать, что «прямым потомком» старой крепости является дворец Кристиансборг (Christiansborg Slot), где в настоящее время заседает датский парламент – фолькетинг. Кристиансборг стоит на том же самом месте, что и древняя крепость, когда-то прикрывавшая Копенгаген с моря, и на том же самом фундаменте. Правда, от самой старой крепости в новом дворце осталось не так уж и много. Виной тому – долгая и драматическая история крепости и дворца, столь же длительная, как и история самого города, и так же наполненная грандиозными взлетами и не менее страшными падениями.
Первоначальная крепость Абсалона, возведенная в 1167 г., целых два столетия верой и правдой служила городу. Ее защитники гордились тем, что нога ни одного вражеского солдата или дерзкого пирата так и не сумела ступить на древние камни крепости. В 1249 г. крепость была надстроена – на ней появились две новые большие башни. Вид древней крепости с двумя новыми башнями перекочевал на герб Копенгагена, и с тех пор служит геральдической эмблемой датской столицы.
Мраморный мост, ведущий к дворцу Кристиансборг
Однако самой старой крепости сооружение двух новых башен славы не принесло: именно тогда, когда строительство башен было закончено, дотоле непоколебимо развевавшееся над крепостью знамя – сначала епископское, а затем и королевское – оказалось сброшено с нее пиратами. Дерзкая атака вендских пиратов, предпринятая в том же 1249 г., застала защитников крепости врасплох. Пираты захватили крепость и полностью разграбили ее. Не успела крепость оправиться от ошеломительного удара, как на нее напали ганзейцы. Они также взяли древнюю крепость штурмом и унесли оттуда то, чего не сумели или не успели найти пираты. После этого в течение еще целых десяти лет морские разбойники периодически брали штурмом и грабили крепость, пока наконец король Эрик IV Пловпеннинг (1241–1250) не увеличил в три раза ее гарнизон и не вооружил его мощными арбалетами английского производства. Только тогда атаки пиратов и ганзейцев наконец захлебнулись, и мощные стены и башни крепости принялись надежно защищать копенгагенцев от вражеских атак и вылазок.
Едва крепость справила свой двухвековой юбилей, как с ней случилась самая страшная в ее история беда. Ганза, которая не могла простить Дании то, что та стала ее достойным конкурентом на Балтии, в 1369 г. обрушилась на королевство со всей своей мощью. К Копенгагену подошел флот Ганзы в составе почти двухсот кораблей. На берег с него сошла целая сухопутная армия, которая в течение долгих четырех месяцев осаждала крепость Абсалона. С моря эту крепость обстреливали из катапульт корабли Ганзы. Воины Ганзы отрезали крепость от всех источников воды и продовольствия. Силы ее защитников неумолимо таяли, и, наконец, ганзейцы пошли на решительный приступ и сумели взять крепость штурмом. Королевское знамя над крепостью было повержено, над ним стало развеваться знамя Ганзы – флаг с красными и белыми полосами и кораблем посередине. Но и этого ганзейцам показалось мало – они потребовали полностью уничтожить саму крепость. Уничтожить до основания, совсем, не оставив и камня на камне. Только на таких условиях они были готовы заключить мир с датским королем Вальдемаром IV Аттердагом (1340–1375). Если их условия не будут приняты, угрожали ганзейцы, они пойдут дальше в глубь страны и разрушат один за другим и все остальные города Дании.
Узнав о таких унизительных и жестоких условиях перемирия с Ганзой, знать и духовенство страны возроптали. Фактически Ганза хотела растоптать всю Данию. Но, приняв специальную делегацию из самых видных представителей знати и епископов, которые пришли к королю, чтобы передать ему свои категорические возражения, король сказал: «Враги могут отнять у нас камни, но они не могут отнять у нас страну». В самом тесном кругу он где прямо, а где намеками объяснил собравшимся, что силы Ганзы небеспредельны. И за каждым подъемом следует падение. Главное сейчас для датчан – сохранить страну. Пусть даже ценой ключевой крепости. Если они сумеют уберечь страну, то они выиграют. И тогда датчане смогут восстановить и независимость, и саму крепость. Ведь что такое, в конце концов, крепость? Груда камней, скрепленных строительным раствором, не более…
Выслушав короля и убедившись, что никакого иного выхода нет, датчане согласились с тем, что старая крепость Абсалона должна быть уничтожена. И в 1369 году она была снесена до основания. Не доверяя датчанам, ганзейцы прислали в Копенгаген своих собственных мастеров-каменотесов, которые непосредственно участвовали во всех работах по разборке и бдительно следили за тем, чтобы от крепости не осталось буквально ни одного камня.
А затем, как и предвидел Вальдемар, мощь Ганзы начала убывать. Германские императоры, Нидерланды и французские короли, неожиданно объединившись, решили положить конец ее экспансии. В этих условиях Ганзе стало уже не до Дании. И тогда пришло время снова собирать камни. Ободряемые Вальдемаром, датчане стали потихоньку восстанавливать старую крепость, и в 1375 году она снова стояла на старом месте. В течение еще нескольких месяцев, вплоть до своей смерти 24 октября 1375 г., король мог наслаждаться видом восстановленной крепости.
Но после смерти Вальдемара IV Аттердага, воспользовавшись тем, что сменивший его на престоле Олаф II (1375–1387) оказался не слишком сильным и авторитетным монархом, крепостью Копенгагена завладели влиятельные епископы Роскилле. И только в 1417 г. новый король Эрик Померанский (1412–1439) сумел утвердить права датской короны на владение и распоряжение крепостью.
После этого еще почти целых полвека крепость несла свою боевую вахту в интересах всей Дании на Балтике. Однако в 1440 г. только что взошедший на престол Кристофер III Баварский (1439–1448) решил, что старую крепость необходимо перестроить. Она казалась ему слишком суровой на вид и поэтому не соответствующей современному облику европейских столиц. К тому же изнутри крепость не отличалась комфортом, в ней отсутствовали многие удобства, к которым привыкли король и его приближенные. Это было чисто оборонительное сооружение. Король решил заменить его на дворец, который и выглядел бы более современно, и мог бы выполнять не только оборонительные функции.
По его приказу крепость разобрали почти до основания и выстроили заново. Тогда-то и разошлась вновь большая часть древних валунов и каменных глыб по окрестным сооружениям.
Однако поскольку строители все равно придерживались первоначального плана крепости и работали в пределах старого фундамента и остатков древних стен, дворец получился не слишком большим и не особенно комфортным. Как и прежде, его можно было использовать в основном для оборонительных функций, и лишь с очень большой натяжкой – в качестве современной королевской резиденции. Прожив в 1443 г. несколько недель в новом здании и поняв, что получилось совсем не то, что он задумывал, Кристофер III махнул на перестроенную крепость рукой и полностью передал ее своим генералам и военным.
Перестроенная крепость вновь встала на защиту Копенгагена. И, как выяснилось, не зря: к этому моменту шведы стали предпринимать настойчивые осады датской столицы, стремясь покорить ее. На крепость выпала основная нагрузка по отражению враждебных нападений. Она долго с честью справлялась с этой трудной обязанностью, однако в 1530 г., при короле Фредерике I (1523–1533), крепость подверглась особенно тяжелой осаде: шведы предприняли отчаянный штурм крепости и со всех сторон забросали ее горящими стрелами, соломой, тлеющими вязанками хвороста и специальными зажигательными снарядами, стремясь выкурить из крепости ее защитников и сломить их дух. В крепости разразился страшный пожар, в результате которого она сгорела дотла. Когда пожар перестал бушевать и стало возможным разобрать завалы, выяснилось, что от творения архитекторов, создавших эту крепость по заказу Кристиана I, практически ничего не осталось – за исключением древнего фундамента, заложенного еще при Абсалоне и сумевшего выдержать все эти немыслимые испытания огнем.
Дворец Кристиансборг
Поскольку войны со шведами не прекращались, а денег в казне хронически не хватало, долгие двадцать лет крепость стояла в полном забвении, пугая жителей Копенгагена своим видом страшного пепелища. И лишь при короле Кристиане III (1534–1559) нашлись средства для ее восстановления. Крепость восстанавливали в течение почти пятнадцати лет. В результате она оказалась в два раза больше своей предшественницы и, соответственно, во столько же раз больше оригинальной крепости епископа Абсалона.
В 1630 г. Кристиан IV (1588–1648) увенчал входную башню крепости высоким шпилем, покрашенным в синий цвет, и превратил ее в королевскую тюрьму. В течение долгих лет Синяя башня наводила ужас на подданных короля и его врагов, наслышанных об исключительно тяжелом режиме содержания заключенных и мечтавших лишь о том, чтобы никогда не оказаться в ней. Копенгагенские матери пугали Синей башней своих детей, когда те себя плохо вели, и, говорят, это действовало очень эффективно.
Но в 1658 г. во время нового шведского нашествия крепость подверглась сильнейшей бомбардировке – как с суши, так и с моря, откуда по ней стреляли прямой наводкой орудия вражеских кораблей. В результате обстрела в крепости вспыхнул пожар, который затем вызвал взрыв порохового погреба. Стены и башни взлетели на воздух. Когда они упали вниз, то выяснилось, что от крепости осталась лишь груда битого камня и кирпича.
Через семь лет Фредерик III (1648–1670) приказал восстановить разрушенную крепость. При этом ей не только придали новый облик, но и заложили в ее конструкцию новые инженерные идеи с учетом последних достижений фортификационного искусства.
В 1689 г. крепость была вновь обстреляна с моря. Однако ядра противника оставили лишь выбоины на стенах, не нанеся самой крепости серьезного ущерба. Но в 1695 г., при короле Кристиане V (1670–1699), в крепости вспыхнул мощный пожар. Все ее деревянные части сгорели дотла, что вызвало частичное обрушение и каменных стен. Новый король Фредерик IV (1699–1730) распорядился восстановить крепость, однако в ту пору королевская казна испытывала неимоверные трудности со сбором денег, и поэтому восстановление растянулось на долгие двадцать лет. Только в 1723 г. крепость была окончательно восстановлена. Но недостаток финансирования привел к тому, что многие работы были выполнены некачественно, строителям приходилось прибегать к более дешевым материалам, и вскоре все дефекты здания стали проявляться вновь. Одну из стен крепости опять перекосило. Частично обрушились лестницы, ведущие на башни. Многие в ту пору говорили, что лучше было бы оставить в неприкосновенности ту крепость, которую когда-то возвел на этом месте епископ Абсалон – уж она-то уцелела бы в полной неприкосновенности, и ей были бы не страшны никакие войны и пожары. Однако было уже поздно.
Новый король Кристиан VI (1730–1746) долго ломал голову, что же делать со старой крепостью, которая столько лет верой и правдой служила городу, а теперь пришла в такое плачевное состояние. Проконсультировавшись со строителями и архитекторами, он пришел к выводу, что старую крепость следует снести и выстроить на ее месте совершенно новое сооружение, сложенное из современных материалов, соответствующее духу времени и новым требованиям комфорта и безопасности. После того, как он принял такое решение, рабочие приступили к разборке стен. Вскоре перед их глазами предстал древний, потемневший от времени фундамент крепости Абсалона. Затем в 1733 г. строители принялись возводить на этом месте абсолютно новое здание по проекту архитектора Элиаса Давида Хёйсера. В 1740 г. новый дворец был закончен. Он получил название Кристиансборг в честь короля Кристиана VI. В 1778–1779 гг. известный живописец Николаус Абильгор украсил интерьеры дворца серией из десяти полотен по мотивам датской истории.
Но над этим дворцом словно продолжал довлеть какой-то злой рок. После того, как он был отстроен в своем окончательном виде для короля Кристиана VI, он практически полностью сгорел в ходе пожара 1794 г. Известный датский архитектор Кристиан Фредерик Хансен (1756–1845) с большим трудом сумел возродить его после того пожара, но время не пощадило и его труд: в 1884 г. дворец опять сгорел. Сохранилась лишь дворцовая церковь, сооруженная Хансеном в стиле классицизма.
После этого пожара дворец целых 23 года простоял с закопченными стенами и полуобвалившимися потолками во многих крыльях и частях здания. И только в 1907 г. архитектор Томас Йоргенсен согласился взяться за его реставрацию. В ходе реставрации, которая потребовала замены практически всех конструкций и поэтому продлилась более 20 лет вместо запланированных пяти, он придал дворцу тот вид, который он имеет и по сей день, – вид архитектуры позднего барокко. Изменив и заменив все, Йоргенсен не тронул лишь ту самую дворцовую церковь, которая единственная напоминала о том, что представлял из себя Кристиансборг прежде.
Но и эта историческая церковь тоже сильно горела – и совсем недавно. Это случилось летом 1992 г., буквально через неделю после моего приезда в Копенгаген. Гуляющая вечером молодежь запускала петарды. Одна из них случайно попала на крышу, та вспыхнула, а вслед за ней полыхнуло и все остальное. После этого в течение целых 5 лет церковь и прилегающая к ней часть дворца находились на реставрации.
Но обгореть от огня петарды – это совсем не то, что дотла сгореть в огне революции, как это зачастую происходило со старинными дворцами в других частях Европы. Датчане не зря объясняют обилие прекрасно сохранившихся старинных построек в Копенгагене, да и по всей стране, отсутствием в их истории революций, в результате которых рушились дворцы, сжигались имения и грабились церкви. И большая заслуга в том, что Дания сумела прожить свою тысячелетнюю историю без революционных потрясений, принадлежит датским королям. Датские короли оказались мудрее других монархов и делали правильные выводы из чужих ошибок. Когда вся Европа бурлила, король Фредерик VII (1808–1863) прислушивался к донесениям своего посла в Париже, наблюдавшего очередную французскую революцию, и в 1849 г. даровал стране конституцию. Причем для этого выбрал день 5 июня, тот самый день, когда в 1219 г. родился датский флаг – кстати, старейший в мире. Решение ограничить свою власть вызвало тогда недоумение и непонимание во многих европейских дворах, в том числе и в российском. И еще больше монархи недоумевали, почему датский король решил добровольно передать огромную часть своей собственной резиденции – дворца Кристиансборг – только что созданному по его же указу парламенту, который назвали фолькетинг – то есть «собрание народа». Говорят, что из далекого Санкт-Петербурга Николай I написал своему «августейшему брату»: «Как ты мог отдать этим людям часть своего дворца? Можно ли представить, например, что я добровольно впущу чернь в Зимний дворец?»
Но вот стоит бронзовый Фредерик перед огромным Кристиансборгом – парламентским дворцом, глядя на такого же бронзового епископа Абсалона, основателя Копенгагена, и никому никогда не приходило в голову поднимать на него руку. А его дальнего потомка – нынешнюю королеву Маргрете II – датчане любят не только за то, что она талантливая художница и красивая женщина, но прежде всего за то, что она – достойная глава своей страны.
Двор для верховой езды дворца Кристиансборг
Остатки же древней крепости Абсалона можно увидеть в подвале дворца Кристиансборг. Бережно очищенные археологами от наслоений поздних времен, они выставлены на обозрение нынешнему и грядущим поколениям датчан и иностранных туристов. Мощные валуны, перевидавшие на своем веку так много, даже в таком виде производят неизгладимое впечатление. Кажется, что над ними витает сам дух времени. А если хорошенько прислушаться, то можно даже расслышать отдаленное эхо древних битв, звуки ударов мечей о щиты, выстрелы пушек. По крайней мере, так утверждают многие гиды по подвалу дворца Кристиансборг.
Нынешний дворец Кристиансборг называют «Третьим Кристиансборгом», считая, что в 1928 г. Томас Йоргенсен в третий – и, надо надеяться, в последний раз – перестроил его.
Сейчас в Кристиансборге размещаются следующие государственные и правительственные учреждения:
– датский парламент – фолькетинг;
– королевские приемные покои;
– зал совещаний государственного совета и короля;
– канцелярия премьер-министра.
В состав дворцового комплекса Кристиансборг также входит построенный в эпоху Кристиана VI Двор для верховой езды.
Датский парламент – Фолькетинг
Фолькетинг занимает левое крыло Кристиансборга. В распоряжении парламентариев – полторы тысячи помещений общей площадью 30 тысяч квадратных метров.
Нынешний зал заседаний фолькетинга открыл свои двери для депутатов 28 мая 1918 г. и с тех пор не изменил свой вид. Места для каждого из 179 парламентариев и членов правительства расположены в виде подковы. Посередине на небольшом возвышении находятся места председателя и секретаря фолькетинга, а перед ними – трибуна для выступающего. Она изготовлена из ствола дуба, которому 1200 лет. Раньше он являлся частью ветряной мельницы на острове Мен. В центре зала также находится овальный стол докладчиков. За ним докладчики от фракций и отдельные депутаты дожидаются своей очереди для выступления с трибуны в ходе заседаний.
В зале заседаний есть специальные места и ложи для королевской семьи, судей Верховного суда и представителей дипкорпуса, а также балкон для прессы, гостей депутатов и общественности, ведь все заседания фолькетинга по закону являются открытыми для публики.
Зал заседаний фолькетинга соединяется длинным коридором с бывшим залом заседаний верхней палаты парламента – ландстинга, упраздненного в 1953 г. в ходе парламентской реформы. Тогда, упразднив ландстинг, из прежнего двухпалатного ригсдага сделали более демократический однопалатный фолькетинг. Сейчас бывший зал ландстинга используется для проведения различных встреч, слушаний, международных конференций и других мероприятий. Ведущий в него длинный коридор имеет свое собственное название – он называется «Вандрехаллен», что слегка иронично переводится как «Место блужданий». Этот суперкоридор примечателен своими огромными стенами, расписанными художником Р. Ларсеном, а также выставленными здесь на обозрение в пуленепробиваемых витринах оригиналами всех трех редакций Конституции Дании – 1849 г., 1915 г. и 1953 г.
На других этажах парламентского крыла дворца Кристиансборг располагаются служебные помещения аппарата парламента, кабинеты депутатов, секретариаты фракций, комнаты заседаний комиссий и комитетов фолькетинга, библиотека с читальным залом.
Зал заседаний датского парламента
Королевские приемные покои
Королевские приемные покои располагаются на первом этаже дворца Кристиансборг. Они используются для самых торжественных приемов. Чтобы попасть в них, надо пройти сквозь Ворота королевы и миновать Зал королевских охранников. После этого посетитель оказывается перед величественной Лестницей короля.
Слева от подножия Лестницы короля располагается Зал королевских аудиенций, справа – Зал заседаний Государственного Совета. В дни работы парламента королева посещает Зал королевских аудиенций каждый понедельник. Здесь она скрепляет своей подписью принятые парламентом законы. Зал заседаний Государственного Совета датский монарх посещает по мере необходимости для решения важнейших государственных дел. В связи с исключительно важным, а порой и секретным характером мероприятий и совещаний, которые проводятся в Зале королевских аудиенций и в Зале заседаний Государственного Совета, эти помещения являются единственными во всем дворце Кристиансборг, вход в которые строжайше запрещен в любое время года. Во все остальные помещения, в том числе и в рабочие помещения парламента, при желании может попасть любой.
Лестница короля ведет в Башенный зал, украшенный гобеленами. Оттуда можно пройти в Тронный зал, где королева принимает иностранных послов при вручении ими верительных грамот от глав своих государств. Из Тронного зала можно проследовать на балкон, на котором традиционно происходит провозглашение наследника престола королем или королевой Дании. Потолок Тронного зала украшен гигантской росписью кисти Кристена Иверсена, показывающей, как в 1219 г. с неба в Эстонии упал легендарный датский национальный флаг Даннеброг – красное полотнище с белым крестом. Согласно легенде, кроваво-красное с белым крестом полотнище спустилось с небес во время кровопролитной битвы датчан в 1219 г. в местечке Люнданиссе. Чудо воодушевило датчан, и они победили. Обретенный ими в этой битве флаг с крестом с тех пор украшает надпись: «Под этим знаком вы будете победителями».
Из Тронного зала можно также проследовать в Главный зал. Это наиболее величественное помещение для приемов во всей Дании. Главный зал достигает 40 метров в длину, а высота его потолка – более 10 метров. Стены его украшены семнадцатью гобеленами с изображением ключевых моментов в истории Дании работы Бьорна Нергорда.
Рядом располагается Зал Фреденсборга, названный в честь одной из любимых королевских резиденций – дворца Фреденсборг. На стене этого зала висит огромное полотно Лауритца Туксена, изображающее короля Кристиана IX и всю его большую семью во дворце Фреденсборг.
Королевские приемные покои использует для официальных приемов не только сам монарх, но и премьер-министр Дании. Правда, в этом случае премьер-министры обычно принимают своих гостей в Зале Александра Македонского, стену которого украшает мраморный фриз работы Торвальдсена «Александр Македонский входит в завоеванный Вавилон».
Конная статуя Фредерика VII
Конная статуя короля Фредерика VII (1808–1863), в 1848 г. даровавшего стране Конституцию, находится на главной площади перед замком Кристиансборг.
Конная статуя Фредерика VII перед дворцом Кристиансборг
Решение установить эту статую было принято в ходе заседания парламента в 1852 г. За него единодушно проголосовали все депутаты без исключения. Почему? Не только потому, что Фредерик VII был королем, добровольно отказавшимся от абсолютизма. Дело было в его личных качествах. Фредерик VII считается одним из самых популярных королей. Он любил общаться с простыми людьми, был близок к народу и неподдельно искренен, прост и в то же время величав. Кроме того, во время датско-прусской войны 1848–1850 гг. за Шлезвиг-Гольштейн Фредерик проявил себя как национальный лидер и почитался как настоящий герой.
Поэтому было решено изобразить его на коне, в шлеме и с саблей. Доверить этот почетный заказ решили лучшему скульптору Дании тех лет – Герману Вильхельму Биссену, еще при жизни прозванному «Великим Биссеном», тем более, что его резцу уже принадлежали две величественные скульптуры на тему недавно закончившейся войны – «Датский пехотинец» и «Истедский лев». Биссен также изваял мраморные скульпторы датских королев и богинь скандинавского эпоса, украшающих обе стороны Лестницы короля в Кристиансборге.
Биссен со всем присущим его кипучей натуре пылом взялся за работу, и уже в 1856 г. был готов первый вариант памятника. Но дальше все пошло согласно пословице «лучшее – враг хорошего»: недовольный своим творением, скульптор стал переделывать его. Он переделывал его раз за разом, и всякий раз ему казалось, что он так и не сумел достичь самого главного, выразить в скульпторе все то, что он мечтал показать людям. В 1863 г. неожиданно скончался Фредерик VII, который всего за месяц до этого справил свое 55летие. Биссен продолжал работать над монументом, но теперь ему стало еще сложнее: у него больше не было модели в виде живого короля. Эта работа превратилась со временем в какое-то наваждение, в настоящий сизифов труд скульптора: он создавал все новые варианты, ни один из них не удовлетворял его до конца, скульптор уничтожал предыдущую работу и принимался все делать снова.
Между тем силы самого скульптора стали ослабевать. Сказывался возраст. И вот ненастным днем 1 марта 1868 г. Биссен скончался – сердце отказало ему прямо во время работы над этим памятником. Биссен умер, так и не закончив его… Это вызвало смятение. Никто не знал, что делать дальше. Пришлось собрать специальное совещание из лучших скульпторов и искусствоведов страны, в котором приняли участие ученики Биссена, технические помощники, работавшие в его мастерской, а также парламентарии, по заказу которых и делался памятник. Им предстояло выбрать, на каком из вариантов Биссена следует все-таки остановиться, чтобы превратить его в готовую статую. После изнурительных обсуждений большинством голосов было решено остановиться на самом последнем варианте, над которым скульптор трудился в момент своей смерти, а недостающие детали доделать по оставленным им образцам и эскизам. Так и поступили. И наконец в 1873 г. – через 5 лет после смерти скульптора, через 10 лет после смерти Фредерика VII и через 17 лет после появления первого варианта памятника – он был торжественно открыт.
Дворцовая церковь Кристиансборга
Дворцовая церковь Кристиансборга используется членами королевской семьи для проведения наиболее важных церковных обрядов, связанных с рождением и смертью: их крещения, конфирмации – и отпевания после кончины. В ней также по традиции производится благодарственное богослужение перед открытием каждой сессии фолькетинга с пожеланием успехов в работе парламенту.
Для строительства Дворцовой церкви Кристиансборга Кристиан VI пригласил Николая Эйгтведа, в таланте которого был бесконечно уверен после успешного возведения архитектором амалиенборгских дворцов.
Эйгтвед не подвел своего венценосного заказчика, создав в 1742 г. одну из самых красивых церквей в редком для Скандинавии стиле рококо. Копенгагенцы любовались этой уникальной церковью, однако современные туристы лишены такой возможности: страшный пожар 1794 г. полностью уничтожил знаменитую церковь. Ее было решено снести до основания и построить на ее месте нечто совершенно новое. Однако архитектор Хансен, преклонявшийся перед гением своего учителя Эйгтведа, буквально вымолил разрешение сохранить в конструкции новой церкви хотя бы часть того, что осталось после грандиозного пожара. Из-за этого работа растянулась на многие годы, и только 14 мая 1826 г., в день тысячелетия введения христианства в Дании, новая дворцовая церковь была наконец освящена.
Дворцовая церковь Кристиансборга
Новый жуткий пожар 1884 г. пощадил ее. После этого церковь простояла нетронутой еще более ста лет, но 7 июня 1992 г., как я уже рассказывала, сгорела до основания из-за неосторожно запущенной в небо петарды.
Церковь было решено восстановить в полном соответствии с первоначальным проектом архитектора Хансена конца XVIII столетия, используя при этом только ту строительную технику, которая была принята тогда. 14 января 1997 г. восстановленная церковь была торжественно открыта.
Несмотря на то, что история дворцовой церкви ведет свой официальный отсчет с 1742 г., на самом деле она гораздо более древняя: раскопки показали, что первую церковь на этом месте построил епископ Абсалон еще в 1167 г.
В 1519 г. Кристиан II (1513–1523) перестроил эту церковь, заметно увеличив ее и украсив новым резным алтарем голландской работы. А в 1731 г. старая церковь была снесена, чтобы дать возможность Эйгтведу создать его шедевр – увы, не доживший до наших дней.
У Королевской Библиотеки
Королевская библиотека (Kongelige Bibliotek) – самая старая в Скандинавии. Она была основана в 1661 г. королем Фредериком III (1648–1670). Он не жалел денег на организацию библиотеки и на приобретение редких книг: древнеисландских рукописей «Старшей Эдды», оригинальных астрономических наблюдений, записанных рукой великого датского астронома Тихо Браге, древних латинских манускриптов. При Фредерике III в библиотеке было собрано 20 тысяч томов – огромная цифра по тем временам. В дальнейшем библиотечное собрание постоянно пополнялось и расширялось благодаря заботе королей и пожертвованиям частных лиц – среди богатых датчан было принято завещать свои обширные книжные собрания главной библиотеке страны.
Со временем книг в Королевской библиотеке собралось так много, что во весь рост стала задача строительства нового книгохранилища. И теперь старинное здание библиотеки соседствует с современной черной сверкающей постройкой – новым зданием библиотеки, которое получило название «Черный бриллиант» (Sorte Diamant). Прозвано оно было так из-за своих своеобразных контуров, выложенных искрящимся на солнце черным гранитом из Зимбабве оттенка «Absolute Black», которое действительно делает его похожим на огромный бриллиант. Автором «Черного бриллианта» является популярный архитектор Шмидт Хаммер Лассен.
Королевская библиотека
Перед зданием Королевской библиотеки разбит чудесный сад, где розы цветут даже в начале декабря. Справа стоит памятник философу Серену Кьеркегору работы Луиса Хасселрииса. Бронзовый Кьеркегор сидит, сосредоточенно насупившись, в левой руке держит одну книгу, а правой пишет в другой нечто, чего не узнать никогда.
Памятник философу Серену Кьеркегору в саду Королевской библиотеки
В середине сада – маленькое озеро с лебедями. Прогуливаясь по этому идиллическому месту и наслаждаясь ароматом роз и жасмина, невозможно даже представить себе, что когда-то на месте восхитительного сада Королевской библиотеки располагался внушавший всем невольный трепет центр военной мощи Дании – Арсенал Кристиана IV. Здесь стояли его основные боевые корабли, здесь их нагружали оружием, порохом и ядрами, и именно отсюда они уходили в боевые походы в дальние страны. Огромный комплекс Арсенала, включавший в себя пристани для судов, склады оружия и амуниции, король построил в 1604 г. Но со временем военные корабли стали настолько большими, что гавань Арсенала просто перестала их вмещать. Тогда военно-морской флот Дании перевели в новую гавань на остров Бремерхольм, а старые пристани засыпали и… превратили в мирный библиотечный сад. Все, что осталось от прежней грандиозной военной гавани – это маленький пруд с лебедями, плавающими в нем вместо былых грозных флагманов датского флота.
Военный музей
От гигантского Арсенала Кристиана IV осталось старинное здание его цейхгауза, превращенное сейчас в Военный музей Дании (Tojhusmuseet). Здание цейхгауза было возведено в 1593–1604 гг. по проекту архитектора Бернта Петерсена, создателя крупнейшей датской крепости того времени Колдингхус. В цейхгаузе хранились оружие и амуниция для армии и флота. Поскольку в ту эпоху Дания практически непрерывно вела войны и на суше, и на море, оружия ее солдатам и матросам требовалось очень много, поэтому здание цейхгауза стало одним из крупнейших в Копенгагене.
Еще при своей жизни создатель Арсенала Кристиан IV стал собирать в нем старинное оружие, доспехи, пушки, сабли и кинжалы, благо они во множестве попадались его солдатам, которые вели бои на доброй половине Европейского континента. Именно эта коллекция и легла в основу собрания Военного музея. В последующие годы его экспозицию пополняли лучшие образцы датского и наиболее интересные виды трофейного оружия, захваченные датчанами на полях сражений. Ныне коллекция оружия Военного музея Дании – одна из самых грандиозных в мире: в нее входят более 8 тысяч единиц мечей, шпаг, копий, алебард, пистолетов, ружей, пулеметов и автоматов. Не менее обширна и коллекция пушек – их здесь больше 300, начиная от XVI в. и до наших дней.
В Военном музее Копенгагена хранится и одна необычная коллекция, имеющая, казалось бы, мало общего с другими экспонатами – с оружием разных стран и народов и униформой блестящих офицеров и генералов. Это личные вещи русского казака Тимофея Ящика, телохранителя императрицы Марии Федоровны, который последовал за своей хозяйкой в изгнание в Данию: черкеска с газырями, револьвер, шашка, кинжал, документы и столовый набор с гербами датского королевского дома. Серебряные вилка, нож и ложка казака поражают своими размерами, более напоминающими садовый инструмент, чем изящные дворцовые приборы. Дело в том, что Ящик был человеком огромного роста, почти под два метра, и руки у него были соответствующими, более привычными к плугу и шашке, чем к изысканным предметам, украшающим светское застолье. Он никогда ничего не просил у Марии Федоровны, но однажды отважился пожаловаться, что не может управиться с игрушечными приборами, имеющимися на дворцовой кухне. Пришлось оснастить его личным «инструментом». В Дании Ящик был неразлучным молчаливым спутником императрицы на протяжении 13 лет. Он даже спать ложился у дверей ее покоев, раскинув на инкрустированном дворцовом паркете бурку и положив в изголовье револьвер со взведенным курком, ведь большевики могли попытаться проникнуть даже в тихий Копенгаген, чтобы разделаться с его госпожой так же, как с ее старшим сыном и его семьей в Екатеринбурге. Телохранитель закончил свою бессрочную службу царице лишь после ее смерти в 1928 г., отстояв последний трехсуточный караул у ее гроба.
Военный музей
Для датчан Тимофей Ящик стал символом воинской верности, безоговорочного исполнения присяги. В музее проводятся выставки, посвященные знаменитому в Дании русскому казаку. Они напоминают посетителям, в том числе и людям в погонах, что значит «служить до конца».
Король Кристиан IV был известен не только как храбрый воин, но и как тонкий ценитель искусства. Поэтому вход в гавань Арсенала, откуда, ощетинившись десятками пушек, выходили его грозные боевые корабли, он повелел украсить мраморной статуей Леды с лебедями. Статуя была установлена на высокой колонне, гранитное основание которой располагалось на дне Бухты русалок – так ее назвали средневековые жители Копенгагена, считавшие, что именно здесь собирались русалки. Грациозная статуя Леды с лебедями служила украшением города вплоть до 1795 г., когда ее пришлось снести для того, чтобы расширить вход в гавань.
Музей Торвальдсена
Величественный Музей Бертиля Торвальдсена (Thorvaldsens Museum), где собраны все основные произведения этого величайшего скульптора XIX в., – настоящая гордость Копенгагена и всей Дании.
Именно Копенгагену Торвальдсен завещал все свои работы. Их было так много, что для них пришлось построить целый музей. Его в 1848 г. построили на земле, которую специально для этой цели подарил Копенгагену король Фредерик VI – на месте бывшей королевской каретной мастерской.
Теперь это – одно из самых красивых мест Копенгагена. А само здание музея, наиболее оригинальное творение датского классицизма – одна из самых ярких достопримечательностей датской столицы. Оно воздвигнуто архитектором Биннесбелем на берегу длинного канала, прорезающего город, где с одной стороны друг к другу лепятся невысокие, с узкими фасадами старинные домики, а с другой – встает громада дворца Кристиансборг, где заседает парламент.
Музей выделяется торжественным ритмом пяти высоких и строгих порталов главного фасада. Бронзовая квадрига с фигурой богини Виктории, исполненная по модели самого Торвальдсена его верным последователем Биссеном, венчает главный вход. Здание поражает гармоничностью своих форм и пропорций. Такое же ощущение получает зритель, оказываясь внутри сокровищницы Торвальдсена. Этот музей демонстрирует единство художественного стиля и в ваянии, и в архитектуре. В этом его уникальность.
Музей Торвальдсена
Экспозиция размещена на двух этажах. В залах и длинных галереях великолепно смотрятся белые мраморные скульптуры мастера, бюсты, рельефы… В первом зале музея сразу, как входишь, справа от копии памятника Копернику высится конная статуя князя Понятовского. Эти статуи были воздвигнуты в Варшаве. Но в декабре 1944 г., отступая из Польши, фашисты подло взорвали статую Понятовского. Тогда с гипсовой модели, хранящейся в Музее Торвальдсена в Дании, датчане отлили новую бронзовую статую князя Понятовского и в 1952 г. подарили ее Варшаве.
В музее представлены не только произведения, исполненные самим Торвальдсеном и его учениками, но и обширная коллекция произведений искусства, которые великий скульптор собирал в течение своей жизни: античное стекло, бронза, монеты, геммы, вазы, терракоты, картины, гравюры и рисунки, начиная с эпохи Ренессанса и заканчивая современными ему итальянскими, немецкими и скандинавскими художниками. Привлекает внимание посетителей и библиотека Торвальдсена, а также его личные вещи: мебель, которая стояла в профессорской квартире Торвальдсена во дворце Шарлоттенборг, где мастер прожил последние годы после триумфального возвращения на родину, ноты и музыкальные инструменты, на которых он любил играть.
Бертиль Торвальдсен был сыном исландского резчика по дереву – выходца из Дании. Отец отправил его в Копенгаген учиться. Окончив Королевскую академию искусств с золотой медалью, Торвальдсен был послан учиться в Италию – Мекку скульпторов и художников. Он прибыл сюда 8 марта 1797 г. – и этот день считал своим вторым днем рождения. Торвальдсен полюбил эту страну и провел здесь огромную часть своей жизни. Другом – и в то же время соперником Торвальдсена – был знаменитый итальянец Антонио Канова, тоже признанный скульптурный гений своего времени. Их манера очень схожа, и оба они предпочитали работать в мраморе, возрождая традиции древнегреческих и древнеримских скульпторов.
Виднейшие деятели культуры Дании встречают Торвальдсена. Фрески экстерьера музея
17 сентября 1838 г. Копенгаген отмечал знаменательное событие: после более чем сорокалетнего пребывания в Риме на родину возвращался один из самых знаменитых художников Европы – скульптор Бертиль Торвальдсен. Он плыл по морю на фрегате «Рота», который за ним послал сам король. На присланном за ним корабле были привезены и его скульптуры. В гавани собралась многолюдная толпа соотечественников – взрослые и дети, именитые граждане города. Все с нетерпением ждали торжественного момента, когда Торвальдсен ступит на родную датскую землю, и, когда этот момент наступил, в воздух полетели шапки, раздались радостные возгласы. Копенгагенцы устроили восторженный, горячий прием прославленному сыну датского народа. Сцены триумфального возвращения Торвальдсена в мельчайших деталях запечатлены на фризе, опоясывающем ярко-желтые стены музея.
Торвальдсен умер внезапно, в Королевском театре, который очень любил и имел здесь свое постоянное кресло, 24 марта 1844 г. А утром он еще работал над бюстом Мартина Лютера, так и оставшимся незавершенным.
Его похороны были очень торжественными. В городе печально звонили колокола. Г.X. Андерсен сочинил на смерть своего великого друга траурную кантату. Гроб установили в Античном зале дворца Шарлоттенборг, а потом перевезли в собор Пресвятой Девы Марии, куда прибыл король. В этом храме Торвальдсен лежал, окруженный своими великими творениями – статуями Христа и двенадцати апостолов, которые он выполнил в 1820е гг.
Строительство Музея Торвальдсена было завершено через четыре года после смерти скульптора. Ровно через неделю после того, как музей распахнул свои двери, гроб Торвальдсена был торжественно вынут из гробницы в соборе Пресвятой Девы Марии и перенесен в музей.
Исполняя волю художника, его тело погребли во внутреннем дворике музея. Там он покоится и в наши дни: среди нежных белых лилий на синем фоне – символе бессмертия, гигантских датских дубов и пышных итальянских пальм, нарисованных на стенах здания, под гранитной плитой, на которой высечены даты жизни Торвальдсена.