ЧАСТЬ IV
МЕЖНАЦИОНАЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ В ГОРОДЕ: «ДО СОБЫТИЙ»
Глава I. «Новые» и «старые» выходцы с Кавказа
Как показали глубинные и экспертные интервью, население Кондопоги разделяет проживающих в городе выходцев с Кавказа не столько по национальному признаку, сколько по тому, насколько они адаптировались и ассимилировали в местных условиях. Таким образом, возникает деление на «старых», прибывших не позднее конца 90-х годов, и «недавно прибывших» (начиная с 2000-го года).
«Старые» выходцы с Кавказа, по мнению многих респондентов, нормально подстраиваются под карельский образ жизни, не нарушают законов, порой обзаводятся русскими семьями, друзьями и в конечном итоге «русеют», в то время как «недавно приехавшие» часто ведут себя вызывающе. В первую очередь в поведении «недавно прибывших» коренное население не устраивает пренебрежение к местным законам, традициям и попытки навязать свои обычаи. «Наглые они. Те, конечно, которые сюда в последнее время поприезжали… Те, что давно тут живут, они почти уже как русские, обрусели как-то. Я их и не воспринимаю, как „черных“, и другие тоже…» (Интервью № 69). Этого мнения придерживаются даже некоторые представители коренных народов Кавказа и Закавказья. «Те, которые давно приехали уже поняли все правила игры, адаптировались, и считают себя русскими, а те, кто недавно с гор спустились и лезут в чужой монастырь со своим уставом, часто вызывают недовольство местных жителей и милиции» (Интервью № 86).
Таким образом, становится понятно, что у большей части местного населения (за исключением людей, изначально придерживающихся националистических взглядов («Вот я тут родился, но я же не еду к ним. Зачем эти сюда припёрлись?» – Интервью № 102), недовольство назревало именно по отношению к «недавно прибывшим», а если точнее, то, судя по всему, большинство жалоб высказывалось относительно конкретной группы молодых чеченцев. «Чеченцы, они ведь тоже не все отморозки, те, кто до 91-го года приехал, ничего, уживались. Все равно нервно рядом с ними жить, но вот те, кто приехал после войны, первой и второй, вот они совсем без головы. Их старейшина (Саламбек Муртазаев) сам говорит, что не слушают они его» (Интервью №4).
По разным данным, «новых», вызывавших наибольшее раздражение, было примерно 15-20 человек – этнических чеченцев. Один из экспертов (Интервью № 32) пояснил, что «они выросли во время войны, и если сами и не воевали, то воспитаны они всё равно на крови и жесткости». Однако эксперт выразил опасение, что те самые молодые чеченцы на самом деле – боевики, «зализывающие раны в тихом лесном краю».
Глава II. Поведение «новых» выходцев с Кавказа – взгляд жителей города
Одной из основных задач был ответ на вопрос: Насколько объективна «усталость» населения города от поведения «новых» выходцев с Кавказа и Закавказья? Действительно ли они «терроризировали» город и его население?
Для объективной оценки ситуации были использованы три вопроса: «Слышали ли вы о том, что кто-то пострадал от представителей коренных народов Кавказа и Закавказья за последний год до трагических событий в ресторане «Чайка», если «да» – как именно?»; «Пострадали ли вы лично за последний год до трагических событий от представителей народов Кавказа и Закавказья, если «да» – как именно?»; «В течение года до трагических событий сталкивались ли вы лично с проявлениями грубости, несправедливости, хулиганства, физического насилия по отношению к вам со стороны представителей ниже перечисленных групп? Если „да“, то в какой степени?»
Слышали ли вы о том, что кто-то пострадал от представителей коренных народов Кавказа и Закавказья за последний год до трагических событий в ресторане «Чайка», если «да» – как именно?
Нет, не знаю, не слышал, не уверен – 47,2%
Бьют, драки – 21,2%
Да, конкретизировать не буду – 11,9%
Отбирают, воруют, мошенничают, рэкет – 7,1%
Убивают – 5,7%
Грубят, хамят – 2,4%
Спорные ситуации, конфликты – 2,2%
Насилуют девушек – 1,5%
Слухи про «Чайку» – 0,7%
Вопрос задавался всем, кроме представителей коренных народов Кавказа и Закавказья (n = 984)
Больше половины опрошенных – 52,7% заявили о том, что они слышали о случаях грубого или криминального поведения выходцев с Кавказа и Закавказья. Однако недавно произошедшие события могли повлиять на характер ответов и одного лишь этого вопроса было явно недостаточно для того, чтобы сделать объективные выводы.
В связи с этим был использован вопрос «Пострадали ли вы лично за последний год до трагических событий от представителей народов Кавказа и Закавказья, если «да» – как именно?», причем респондентов в максимально возможной степени просили рассказать как именно. На этот вопрос утвердительный ответ был получен в 13,1% случаев, т. е. из 984 опрошенных 130 человек лично пострадали от выходцев с Кавказа и из Закавказья. Эта цифра является крайне высокой для населения небольшого города.
Фактически это означает, что почти у каждого жителя города был кто-либо, кто пострадал от данной категории лиц. Далее приведены расшифровки ответов – как именно пострадали.
Пострадали ли вы лично за последний год до трагических событий от представителей народов Кавказа и Закавказья, если «да» – как именно?
Нет – 86,3%
Да, грубили или издевались – 6,4%
Да, драка или избили – 2,5%
Да, не хочу говорить как – 2,4%
Да, отняли, украли – 1,2%
Они пострадали от меня – 0,6%
Вопрос задавался всем, кроме представителей коренных народов Кавказа и Закавказья (n = 984)
В течение года до трагических событий сталкивались ли вы лично с проявлениями грубости, несправедливости, хулиганства, физического насилия по отношению к вам со стороны представителей ниже перечисленных групп? Если «да», то в какой степени (от 1 до 5, «1» соответствует – «не сталкивался», «5» – «сталкивался в максимально негативной для себя форме»)?
Вопрос задавался всем, кроме представителей коренных народов Кавказа и Закавказья (n = 984)
Таким образом, можно констатировать, что население города действительно находилось в крайне неблагоприятной психологической ситуации по вине выходцев с Кавказа. В особенности это касается чеченцев, которые не считались с нормами и правилами поведения, принятыми среди представителей коренного населения, унижали достоинство людей, угрожали здоровью и личному имуществу.
Вместе с тем, уровень максимального негатива по отношению к выходцам с Кавказа даже меньше, чем по отношению, например, к чиновникам (9,2% против 9,9%).
При этом необходимо отделять поведение «новых» выходцев с Кавказа по отношению к коренному населению от соперничества чеченских и русских криминальных группировок, рэкета по отношению к местному малому бизнесу. Несмотря на то, что последнее имело достаточно острый характер именно первое – унижение достоинства местного населения вызвало массовое негативное отношение и создало обстановку, подготовившую почву для последующих событий.
В ходе экспертных и глубинных интервью эти выводы были подтверждены целом рядом конкретных негативных характеристик этой группы «новых» выходцев с Кавказа: «Провоцировали чеченцы к себе негативное отношение – и девушек, женщин на рынке задирали, апофеозом стало, когда молодежь их стала на рынке танцы устраивать национальные» (Интервью № 1), «Народ натерпелся от них», «Даже мой сын получил по зубам как-то, никого не нашли» (Интервью № 2); «Некоторых наших ребят они круто прижимали, семьям угрожали» (Интервью № 12); «С чеченцами бороться тяжело. Судиться не получается, они денег дают и судье, и заявителю, а если что – угрожают» (Интервью № 14); «Его (сына) просто окружили и без драки отняли мобильник и деньги, да у него с собой не много было, он шёл себе несколько дисков купить» (Интервью № 15); «В итоге мне пришлось цены поднять, а то они угрожать стали, что машину сожгут, а я на эту машину копил несколько лет» (Интервью № 17); «Не могу сказать, что они главные бандиты в городе были, но народ достали – то изобьют кого-то, то бизнесмена прижмут (Интервью № 19); «Если бы им спуску никто не давал, по-другому все было бы. А то они обнаглели совсем, народ зажали (Интервью № 22); «Я не националистка совсем, мне все равно, какого у человека цвета глаза, волосы. Но они, все-таки, действительно себя вели по-хамски» (Интервью № 35); «Прохода не было от них никому» (Интервью № 37); «Меня два раза в клубе зажимали, лапали, еле вырвалась, а то говорят, что они многих насилуют» (Интервью № 38); «Два года назад чеченцы ее вдвоем изнасиловали, она отнесла заявление, давала показания, хотя долго не могла решиться. Но ведь до сих пор никого не посадили, говорят, что следствие ведется. Хотя знают они всех (милиция чеченцев – авт.), там тех, кто насиловать может, всего человек 20» (Интервью № 40); «Они оборзели совсем. Это, конечно, всех раздражало, сколько можно-то?» (Интервью № 46); «Ведут себя, как у них там в горах принято, наверное. Орут, пристают к нормальным людям. И при этом еще и так, будто они тут вообще главные» (Интервью № 49); «Чеченцы всегда вели себя несколько вызывающе, что причиняло неудобство окружающим» (Интервью № 55); «Народ устал от безнаказанности чеченцев» (Интервью № 57); «Наглеть они начали только в последнее время». «Может, почувствовали безнаказанность свою, а может, это „новая кровь“ их подоспела просто» (Интервью № 85).
При этом приезжие также ощущали негативный настрой со стороны местного населения. Это подтверждают как представители кавказских народностей («Для местных ведь все равно, ты гражданин этой страны или другой, чеченец или азербайджанец, осетин или грузин. Для них мы все чужие. Очень плохо относятся. Чуть что не так, обзываются» (Интервью № 81), «Бывает, приходят молодые парни на рынок, что-то ходят, выбирают, а на меня и на других смотрят как будто мы у них украли что-то» (Интервью № 72), так и приезжие из не кавказских республик бывшего Советского Союза («У меня мать русская, жена русская, а я приехал, и как к фашисту относятся – и на работе, и в кабинетах» (Интервью № 15).
Основываясь на информации, полученной в одном из интервью, можно констатировать, что антикавказские настроения распространяются на представителей младшего поколения («Моя подруга работает в травме, к ней мальчик поступил азербайджанец, по-моему, его во дворе толкнули русские мальчишки, такие же как он, не хотели чтобы он с ними играл, а он головой ударился – сотрясение мозга, раньше ничего такого не было» (Интервью № 59).