Глава 5
Подполковник ФСБ Прохоров сидел на удобном диване в гостиной. Он все время старался смотреть то на акульи челюсти, то на чучело метровой форели над камином, но его взгляд неизменно останавливался на перевернутой лицевой стороной к стене фотографии.
– Антон Павлович, фотография вам мешает сосредоточиться? – поинтересовался Клим Бондарев.
– Нет, что вы! – спохватился подполковник. – Я вас внимательно слушаю.
– Вы не забыли закон Ломоносова – Лавуазье, – Бондарев подвинул к подполковнику пепельницу. – Если мне не изменяет память, то Ломоносов сформулировал его так: если в одном месте чего-то убудет, то в другом непременно столько же и прибудет. Документы исчезли из России, а прибыли в бернский банк.
– И забрать их оттуда могут всего три человека, – продолжил Прохоров.
– Один, – поправил его Бондарев, – только один. Пока с Хайновским ничего не случилось, только он может их получить на руки.
Прохоров потер щеку и вновь посмотрел на перевернутую фотографию.
– Что ж, за информацию спасибо.
– Вы думаете о том, что документы нельзя украсть?
Подполковник чуть заметно улыбнулся.
– Ничего невозможного в этом мире не бывает. Но в данном случае никто не имеет права ошибиться. Попытка будет только одна. В Москве мы могли бы подкатить к банку пару автобусов автоматчиков в масках. Они бы за пять минут все здание под контроль взяли. Произвели бы выемку документов, забрали бы компьютеры, а потом в спокойной обстановке разобрались бы, что к чему. В Москве такую операцию можно провести хоть сегодня.
– Да уж, насмотрелся по телевизору.
– В Швейцарии такой номер не пройдет. Мы не знаем номер ячейки. Проникнуть в хранилище еще можно. Но времени вскрыть все ячейки у нас не останется.
Клим Бондарев спокойно выслушал подполковника, отпил глоток успевшего остыть кофе.
– Всегда должен быть способ получить желаемое. Насчет масок-шоу я с вами согласен.
– Само собой.
– Взломать компьютерную систему банка вы сможете?
– Это ничего не даст, – вздохнул Прохоров, – там не указывается, какая ячейка кому принадлежит.
Подполковник заметил озорной блеск в глазах Бондарева: проблема того увлекла.
– Я говорю о самом взломе, надо просто организовать хакерскую атаку.
– Что это даст? – поинтересовался Прохоров.
– Одна атака не даст ровным счетом ничего. Надо вдобавок сымитировать попытку ограбления банка.
– Извините, но я не до конца понимаю…
Поднятой рукой Клим остановил подполковника.
– Ситуация выглядит примерно так – надо отыскать иголку в стогу сена?
– Примерно так. Только это очень-очень ценная иголка.
– И, к сожалению, для нас недостижимая. Для классической загадки должен существовать классический ответ, – произнес Клим Бондарев. – Когда случается пожар, человек сам хватает самое ценное в доме, чтобы спасти его от огня. Собирает его в сумку и выносит из дома.
Прохоров и теперь не до конца понял, что задумал Бондарев.
– Это слова.
– В начале, как вы знаете, было слово. Нужны три вещи: во-первых, пустить слух, что швейцарская прокуратура готова будет арестовать счета и вклады Хайновского в случае, если этого потребует российская сторона. Во-вторых…
– Мы не сумеем договориться об этом со швейцарской прокуратурой, – пожал плечами Прохоров.
– Я не сказал «договориться». Слух распустить можете и без них. Мало ли существует газет, созданных специально для сливания компромата и дезинформации. Ложь, повторенная в десяти независимых источниках, становится правдой. Второе – необходимо, чтобы хакеры совершили несанкционированный вход в компьютерную систему любого бернского банка, якобы с целью скачать оттуда всю информацию, но сделали это грязно, так, чтобы засветиться. Самое лучшее, если на месте поймут, что именно ФСБ пыталась это сделать.
– Это сложно, но вполне реально, – Прохоров кивнул.
– Никто не должен препятствовать Хайновскому выехать за границу.
– Это самое простое.
– И последнее, самое главное, – добавил Клим, – в Берне я должен оказаться в течение трех дней. Идеально, если у меня окажутся документы, подтверждающие, что я немец из Восточной Германии.
– А вы уверены, что справитесь одни?
– У вас есть другие предложения?
Прохорову ничего не оставалось, как согласиться.
До самой поздней ночи они еще уточняли детали, обговаривали подробности, но Бондарев ни словом не обмолвился о том, что в нарушение общепринятых норм конспирации в Берне он будет держаться вызывающе.
Обычно разведчики и агенты выглядят серо и неприметно. Чем больше они похожи на мелких клерков, невзрачных пенсионеров, тем лучше. Ведь человек, решившийся на не совсем законное дело, должен привлекать к себе как можно меньше внимания.
Бондарев же, понимая, что ему предстоит сделать почти невозможное, решил нарушить эти правила специально. Он знал: ему противостоят профессионалы в службе охраны олигарха, там служат почти такие же профессионалы, как он сам, знакомые с самыми тонкими нюансами ведения разведки. Значит, надо действовать по-другому – необходимо сломать стереотип, подойти с той стороны, с которой противник не ожидает твоего появления.
Приехав в Берн, Клим Бондарев лишь присматривался к ситуации вокруг. Поселился он в отеле, находившемся точно напротив дома, снятого тремя охранниками Хайновского. Наблюдал за ними. По поведению охраны всегда можно составить впечатление о проблемах босса. Возле банка он прошелся всего один раз. Выглядел Бондарев вполне респектабельно – костюм, плащ, в руках кожаная папка. На таких людей в спокойном швейцарском городе никто не обращает внимания.
Каждую утреннюю прогулку по городу Клим Владимирович начинал с чашки кофе в уличном кафе. Усаживался под зонтиком и раскрывал местную газету. Холодноватый утренний воздух внезапно прорезал далекий гул, он нарастал, усиливался. Встревоженные посетители старались делать вид, что это их совсем не беспокоит, но бросали на улицу любопытные взгляды. Из-за поворота с грохотом вылетели пять мощных мотоциклов. Они промчались по древней брусчатке из конца в конец улицы практически мгновенно, оставив после себя едкий запах сгоревшего бензина и брезгливые улыбки на лицах любителей позавтракать на воздухе.
– Снова появились, три дня их в городе не было, – произнес в пространство седой старик в добротном пальто.
– Не думал увидеть у вас байкеров. Все-таки здесь не Америка, – произнес на безукоризненном баварском диалекте Бондарев и улыбнулся.
Старик тронул чашку с кофе:
– Приезжие, сброд со всей Европы. Сегодня всего пятеро, а так их целая стая. Двадцать мотоциклов. Мы с женой ехали по шоссе, они нас окружили. Неприятные ощущения – небритые лица, девицы с ними почти голые. Жена боялась, что ограбят. Мы у полицейского остановились, а он сказал, что ничего сделать не может, правил они не нарушают, – старик покачал головой, – вот в такие времена и в такой стране приходится жить.
Бондареву хотелось спросить, в какое время и в какой стране хотелось бы очутиться старику, чтобы почувствовать себя спокойно. Может быть, в гитлеровской Германии, где байкеры не проехали бы по улицам и ста метров? Но он промолчал, расплатился за кофе и покинул столик. Поговорив с продавцами в двух магазинах на окраине города, Бондарев выяснил, где расположились байкеры. Уже неделю они торчали в Берне, разбив лагерь в заброшенной каменоломне, неподалеку от шоссе в горах. Узнал он и место, куда те обычно наведывались по вечерам.
Байкеры – народ приметный. В России многие считают их чуть ли не отбросами общества, но в Европе каждый понимает, что человек за рулем мощного мотоцикла далеко не беден. Мало кто может себе позволить такую дорогую игрушку. Образ крутого парня, затянутого в кожу, пренебрегающего условностями, это способ выделиться, доказать, что тебе наплевать на деньги и всеобщие добродетели.
Уже назавтра мощный мотоцикл, купленный Бондаревым в соседней Австрии, мчался по шоссе, легко обходя легковые автомобили…
Клим не спеша ехал по одной из центральных улиц Берна. Рокот двигателя его мощного мотоцикла, работающего в четверть силы, заставлял мирных и спокойных прохожих вздрагивать, напоминая им о том, что даже в тихой Швейцарии еще не перевелись люди, предпочитающие мирному сидению за офисными столами кочевой образ жизни.
Он миновал то самое кафе, где по утрам пил кофе, и никто из его посетителей не признал в байкере респектабельного мужчину, любителя почитать за столиком местные газеты. Старые умения не забываются, и хоть Клим уже больше пяти лет не сидел за рулем мотоцикла, управлялся с ним так, словно половину жизни провел в седле.
Полицейский на выезде из города неодобрительно посмотрел на Бондарева и его машину, но западный блюститель порядка – не русский милиционер, умеющий, если захочет, придраться и к телеграфному столбу. Нет нарушения – не будет и останавливать.
Мотоцикл легко проходил один поворот горной дороги за другим. Пейзажи открывались головокружительные. За очередной скалой показалась небольшая заправка, домик хозяина и придорожное кафе. Без особых эффектов Бондарев подкатил к навесу и поставил мотоцикл на подножку. Толкнул дверь кафе, звякнул колокольчик. Свет в зале не горел, в полумраке виднелись с десяток старых деревянных столиков и бильярдный стол, поблескивали на полке разноцветные шары. За стойкой, как и следовало ожидать, никого не оказалось. Клим ударил ладонью по латунному звоночку. Вскоре колыхнулись бамбуковые занавески и появился хозяин заправки, он тер покрасневшие от сна глаза тыльной стороной ладони.
– Обычно посетители появляются позже, – пробормотал он, – поэтому, если желаете горячие блюда, вам придется подождать.
Клим Бондарев неторопливо осмотрелся.
– А я и не спешу. – После чего сделал заказ.
Хозяин с интересом рассматривал незнакомого ему байкера.
– Вы с ними? – спросил он.
– С кем?
– С парнями Курта.
– Первый раз слышу о таком, – Бондарев тяжело поднялся и пересел за столик поближе к бильярду.
Хозяин глянул на часы, что-то прикинул в уме.
– Если вам не трудно, пересядьте за любой другой стол, – предложил он.
– Трудно, – прищурившись ответил Бондарев.
– Вы не с Куртом, а это его любимый столик.
Клим приподнял подставку для салфеток, глянул на ее дно.
– Тут нигде не написано, что за столом позволено сидеть только Курту, – ухмыльнувшись, проговорил он.
– Мое дело – предупредить, – хозяин недовольно тер губы, – но Курт человек вспыльчивый, ему может не понравиться, что вы заняли его место.
– Я тоже не слишком добродушный, – напомнил Бондарев.
– Обычно они приезжают в семь, у вас осталось полчаса.
Бондарев не ответил, он сосредоточенно отрезал от огромного, на полтарелки, куска мяса маленькие кусочки и отправлял их в рот. Как и обещал хозяин, в семь часов на шоссе послышался рев моторов. За цветастыми занавесками кафе замелькали тени. Гул стоял такой, что можно было бы кричать и никто бы не услышал крика. Один за другим смолкли мотоциклы. Дверь в кафе резко отворилась. Грузный мужчина за тридцать с обветренным загорелым лицом сделал пару шагов и остановился у бильярдного стола. Следом за ним вошли другие байкеры, среди которых затесались три девушки.
Курт с четверть минуты рассматривал невозмутимо жующего Бондарева. Компания, затаив дыхание, ожидала продолжения. Наконец Клим поднял голову и глянул в глаза вожаку залетных байкеров, чуть заметно кивнул.
– Ты ему говорил, что это место занято? – не оборачиваясь к хозяину, поинтересовался Курт.
– Говорил, но… – хозяин заведения умолк, потому что Курт взбросил руку.
– Какой клуб? – Курт обошел Бондарева и глянул ему на спину.
На кожаной жилетке желтела надпись: «Железные волки. Берлин».
– Не знаю такого… – отчетливо произнес Курт, – ты что, глухой?
Не дожидаясь ответа, Курт звучно ударил в собственную ладонь кулаком над самым ухом Бондарева, тот даже не пошевелился. Компания байкеров недовольно загудела.
– Он тебя вдобавок не видит, Курт, – сказала худющая девчонка, с ног до груди затянутая в черную кожу, изукрашенную блестящими заклепками.
Внешняя агрессивность главаря байкеров была показной, Бондарев понял, что за угрюмым лицом прячется вполне вменяемый и веселый мужик, а «наезд» – это ритуал.
– Освободи стол! – рявкнул Курт и попытался ударом ноги выбить из-под Бондарева стул.
Попытка удалась, но не потому, что Клим не был готов к ней. Стул с грохотом отлетел к бильярду. Мебель в кафе стояла надежная, даже ни один стык не треснул. Бондарев успел вскочить и поддел ногу Курта, когда она шла вверх. Грузный предводитель байкеров с размаху упал на пол спиной. Клим преспокойно отошел к бильярду, взял со стойки кий и обвел компанию взглядом. Курт хватанул воздух ртом и поднялся на ноги. Его авторитет пошатнулся в глазах приятелей. Никто не рисковал первым подойти к незнакомцу, вооруженному кием. Все прекрасно знали, что в ручки для тяжести залит свинец.
– Можешь садиться, – предложил Бондарев, – не знал, что это так для тебя важно.
– Я… – Курт приближался, нервно сжимая кулаки, остановился в двух шагах от Клима, тот смотрел на него спокойно.
– Теперь ты знаешь такой клуб? – приветливо усмехнулся Бондарев, отложил кий на стол и протянул руку.
Курт недоверчиво косился на предложенную ладонь, пожать ее сейчас – означало примириться с поражением.
– Померяемся силой на руках, – предложил Бондарев, – это лучше, чем крушить кости. – Он поставил локоть на стол и пошевелил пальцами.
Курт обернулся, никто из байкеров не был против предложенной затеи, но его сдерживал страх вновь оказаться побежденным.
– Ну же, – поторопил Бондарев.
Цепкая потная ладонь Курта коснулась пальцев Клима. Худосочная девица тут же присела на корточки, проследить, чтобы ничей локоть не отрывался от стола.
– Начали! – выкрикнула она неожиданно приятным грудным голосом.
Лицо Курта налилось кровью, он давил изо всей силы, жилы на лбу вспухли. Бондарев ощутил, как дрожит рука противника.
«Раз дрожит, значит, он на пределе. Но и я выкладываюсь».
Мужчины смотрели друг другу в глаза. Рука Бондарева качнулась, но он тут же сумел восстановить равновесие. Курт оскалил зубы.
– Сейчас ты сдашься.
– Посмотрим.
Девица от любопытства даже высунула кончик острого языка и водила им по зубам. Остальные байкеры уже стояли полукругом, ожидая результата схватки. Курт чувствовал, что продержится еще совсем немного, почувствовал слабость противника и Бондарев. Он подмигнул девушке.
– Мы не договорились, за что боремся, – сказал он на коротком выдохе и вновь набрал воздух.
– Того, кто победит, я поцелую, – сказала девушка.
– Идет, – отозвался Клим, и рука Курта качнулась.
– Не выйдет у тебя, – здоровяк чуть отодвинул ногу, чтобы лучше упереться.
Курт щелкнул пальцами свободной руки, ему тут же вложили в ладонь открытую банку пива, он глотнул и тут же попытался завалить руку Бондарева. Клим чувствовал, что уже способен победить, один рывок – и ладонь Курта оказалась бы прижатой к столу. Но это не входило в планы Бондарева, он тянул до последнего. Девушка посматривала на незнакомца с восхищением и страхом одновременно, до этого ей не приходилось встречать мужчину сильнее Курта. Наконец до нее дошло, что схватка не может закончиться только потому, что так хочет Бондарев. В ее глазах зажглись озорные огоньки, она поднялась, потерлась бедром о Клима, обняла его за шею и потянулась губами к его губам. Когда они соприкоснулись, рука Бондарева упала на стол под натиском Курта.
Конец ознакомительного фрагмента.