Диана
Майкл и Стив находились у себя в квартире. Они почти собрали нужную сумму денег, осталось только вернуть их хозяину. В комнате еще находилась молодая темнокожая девушка с ребенком. Это была несовершеннолетняя подруга Стива. Они еще не успели дать сыну имя, потому что изначально спорили по этому вопросу. Других серьезных поводов для спора или ссоры у них не было, если не считать последний случай, когда Стив подвизался быть курьером и попал в руки полицейского. Диана укоряла Стива, что тот должен бросить свою работу и найти для заработка более приличный способ. Рождение сына должно было как-то изменить отношение Стива к жизни, но, вероятно, бесполезно, неприятности подстерегали его всюду. Трудно бросить прежний порядок вещей, когда улица имеет такое сильное влияние. Диана еще не все знала, поэтому поток упреков был не таким сильным. Стив взял в руки сына, и это его на несколько минут отвлекло. Майкл перебирал в коробке упаковки с телефонами, все это еще можно было продать на улице или скинуть в ломбард. Впрочем, после разговора с полицейским офицером товар следовало продать где-то в другом месте. Диана приготовила бутылочку со смесью, следовало еще остудить содержимое. Ребенок уже проявлял нетерпение, был голоден, но на руках отца немного успокоился. Диана поставила бутылку в кастрюлю с холодной водой. Пока она была занята, рассматривала листок карты, где были указаны адреса Иоганнов Вайсов. На вопрос, откуда у братьев это, ответа не получила. Майкл начал, было, что-то рассказывать, но чем-то отвлекся.
Внезапно прозвучал звонок в дверь, братья оглянулись. Майкл вышел, чтобы посмотреть, кого именно в столь поздний час принесла нелегкая. За дверью, сгорбившись, стоял Хам. Что с ним случилось, это трудно было понять. Пришлось открыть. Парень ввалился в прихожую, угрожая своим оружием. Майкл увидел, что край рубашки у гостя был в крови. Дверь за ним с рывком захлопнулась. Майкл задом попятился в комнату. Стив закрыл сына руками, прижав его к груди. Диана испуганно вскликнула.
– Что случилось?
– Не твое дело. Впрочем, мне нужно пару часов где-то отсидеться. Решил, что самое удобное – будет переждать у вас.
– Это совсем невозможно. Тут маленький ребенок.
– Почему невозможно. Все прекрасно складывается. Сгоняешь в аптеку, купишь лекарство. Сделаешь мне перевязку, а утром, так и быть, я уйду.
Хам, не разуваясь, по-хозяйски прошел в комнату и, развалившись, сел на диван. Никто не ожидал его столь позднего визита. Когда-то Майкл и Хам учились в одной школе и даже были друзьями, но потом почему-то поссорились. Прошло время, многое изменилось. Хам стал совершенно другим, более жестким, агрессивным. Он давно проявлял интерес к алкоголю и наркотикам. Его переход в уличную банду стал решающим моментов в жизни, он стал настоящим преступником. Внешне привлекательный высокий молодой человек. Жестокий, сильный, энергичный, он быстро добивался желаемого. Пользовался безграничным доверием вожака и остальных членов группировки. Именно он недавно впутал молодого Стива в ненужную для того историю с наркотиками. Именно поэтому сегодня вечером он пришел к ним, они были его должниками, и, самое главное, про них мало кто знал.
– Что случилось?
– Нам сегодня не повезло. Хотели избавиться от конкурентов. Устроили им засаду. Но они оказались очень проворными, словно их кто-то предупредил. Троих наших убили, меня ранили, но я успел скрыться в метро. Хотел вернуться домой, но эти мотоциклисты теперь повсюду. Кто-то нас сдал с потрохами, найду – убью эту скотину.
Он поморщился, стал стягивать с себя свою тяжелую куртку.
– Принеси что-нибудь пожевать. И виски или водку, если есть.
Диана взяла в руки сына, демонстративно села, стала кормить его из бутылочки. Ребенок уже давно нервничал, плакал, и накормить сына оказалось более нужным делом, чем раненого соседа. Стив вышел в другую комнату, вернулся, принес стакан и полбутылки скотча. Майкл открыл домашнюю аптечку и пытался найти что-нибудь, что могло помочь ему сегодня.
– Следует вызвать врача. Мы не сможем тебе помочь.
– Диана учится на медсестру. Она сможет сделать мне операцию.
– Какую операцию? Дома ничего нет. Нужно идти в аптеку.
Хам спокойно выслушал, потом вытащил свой пистолет и демонстративно разрядил его, отложив обойму в сторону.
– Теперь следует меня слушать, иначе я никуда отсюда не уйду. Нужно вытащить пулю, залатать рану. Думаю, что меня уже ищут дома. Никому в голову не придет искать меня тут.
Майкл представил себе, какое случайное стечение обстоятельств могло привести его именно в их дом и поставило под угрозу жизни его семьи и племянника. Он украдкой посмотрел на гостя. Хам был бледен, вероятно, что с трудом справляется с болью. Выпитый им скотч снял напряжение. Пока он ведет себя благоразумно, но, зная характер своего бывшего приятеля, Майкл не сомневался, что если ему станут перечить, то последствия будут печальными. Остается только надеяться, что если все сделать, как он велит, то он уберется из их жизни. Было бы лучше, если бы они отдали ему долг, и он больше никогда не появлялся на горизонте. Стив принес что-то съестное из холодильника, а Майкл стал одеваться, чтобы сходить в аптеку. Диана проконсультировала его по поводу того, что следовало купить.
– Ничего лишнего не покупай, это может привлечь внимание продавцов. Они прекрасно знают, что делать, если кто-то берет много лекарств и перевязочного материала. Позвонят в полицию, и все. Возьми антибиотики для детей, марлю, стрептоцид, одноразовые перчатки, несколько упаковок бинта и упаковку памперсов. Ими можно будет сделать повязку. Никто не догадается. Скальпель у меня есть. Шприцы тоже.
Он так и поступил. Взял все по списку и вышел. К аптеке подходил патрульный полицейский, он внимательно посмотрел на Майкла. Упаковка с памперсами, видимо, убедила его, что это обычный молодой папаша, который заскочил в аптеку, чтобы купить для своего ребенка детские принадлежности. Майкл поспешил через дорогу, следовало купить еще спиртного. Специализированный магазин находился несколько вдали от их дома. Нужно было поторопиться, Хам не будет слишком долго ждать.
В этот момент на перекрестке возникли две мужские фигуры. Майкл отметил про себя, что одного человека он точно знает. Борислав тоже сразу узнал продавца с точки. Он, было, пропустил этот факт через особый фильтр, но что-то заставило его остановиться.
– Ник, это тот парень.
– Какой?
– Со станции метро. Нужно срочно взглянуть на его фотографию, я думаю, что-то изменилось.
– Знаешь, мне кажется, он не может быть Иоганном Вайсом. В это было бы сложно поверить, впрочем, посмотри сам.
Борислав уже рылся в пакете, где лежали снимки, сделанные им утром и перед обедом. Так и есть, фотография Майкла была тут же, но фон этого снимка резко изменился, обрел некий золотистый ореол.
– Куда он пошел?
– Заскочил в винную лавку. Должно быть, хочет дозаправиться.
– Вот, смотри. На снимке появился золотистый фон.
– Это всего-навсего следы от реактивов, ты просто неправильно зафиксировал снимок, теперь он теряет свой цвет.
– Ничего подобного. Все остальные снимки остались идеально нетронутыми, а этот вдруг позолотел. Это он, он как-то связан с моим делом. Но как?
Позади резко прозвучал свисток. Мужчины обернулись, прямо к ним направлялся полицейский. Он держал в руках перед собой небольшой фонарик, был предельно осторожен и требовал от вечерних прохожих показать свои руки. Тот факт, что у Ника был незарегистрированный пистолет, мог серьезно испортить все дело. Тогда Борислав как бы случайно выронил пачку фотографий, нагнулся, чтобы поднять свои снимки. Он отвлек внимание офицера на себя. Ник в этот момент сделал пару шагов назад и оказался у мусорного бака, куда смог незаметно опустить свой ствол.
Все заняло несколько секунд, полицейский уже подошел ближе и попросил предъявить документы. Оба достали водительские права и по очереди их показали. Офицер продиктовал данные полученных документов в переговорное устройство, ему тут же прислали подтверждение, что с этими парнями все чисто, за исключением бывшего иммигранта, тот имел несколько незначительных штрафов.
– Вы в курсе, что у вас несколько неоплаченных счетов за стоянку?
– Не может этого быть. Я всегда исправно плачу. Должно быть, деньги не успели поступить на счет.
– Поднимите руки, я должен проверить, что у вас с собой в карманах. Теперь вы.
Ничего не найдя, полицейский недоверчиво огляделся. Его уже предупредили о стрельбе на соседнем участке. А эти двое вели себя очень подозрительно, они слишком поздно оказались тут. Еще у прохожего на шее болталась явно дорогая фотокамера. Плюс плотная пачка черно-белых фотографий в кармане. Все давно перешли на цветное фото, тем более что цифровое изображение было более перспективным направлением, а мужик предпочитал черно-белые снимки.
– Не самое лучшее время для прогулок! Я надеюсь, что утром вы разберетесь со своими задолженностями. Всего доброго!
Он сделал шаг в сторону. Теперь его интересовали другие жители города, оказавшиеся на его участке в столь позднее время.
– Ник, мы потеряли парня. Пока мы кланялись городовому, он просто ушел.
Да, винный магазин был пуст. За прилавком стоял хозяин, витрины были полны стеклянной и бумажной продукцией, на стенах висели патенты и свидетельства на разрешение продажи спиртного, посетителей в зале не было.
– Ничего, далеко уйти не мог. Прикрой меня, я заберу пистолет.
– Мы чуть не спалились с ним. Может быть, от греха подальше оставишь его тут?
– Борислав, только подумай, а если его завтра найдет подросток? Лучше я возьму его сейчас, а потом выкину в канал или в реку.
– Хорошо, бери.
Боря горестно кивнул. Прикрыл товарища, когда тот нагнулся в мусорную корзину. Послышался звон, Ник вытащил свое грязное оружие и так же грязно выругался. Борислав почти понимал русский язык, но некоторые выражения Ника остались для него полной тайной.
– Ни фига себе?
– Фига! Ник! Причем тут смоковница?
Ник покачал головой, снова выматерился. Затем они пошли в единственную сторону, куда мог уйти парень незаметно. Но там стояло сразу несколько высотных домов. Это был тупик.
– Какие есть предложения?
– Давай посмотрим, на каком этаже зажжется свет, туда он и пошел, вероятно.
– Ничего подобного, у него в квартире уже мог гореть свет. А еще, его квартира могла быть на другой стороне дома. Но ход мысли верный. Давай смотреть.
Они уставились на уже освещенные окна. Через некоторый период времени штора одного окна вздрогнула, на мгновение появился женский силуэт, который сразу же исчез. Что-то подсказывало, что четвертый этаж этого дома и есть конечный пункт их путешествия.
Борислав еще раз оглядел улицу. Другие места не вызывали у него ничего ни внутри, ни снаружи. Надпись имени на руке был ярче, чем утром. Впрочем, никто кроме него ничего не видел, и оценить вечером данную подсветку было трудно. Он намотал на руку ремень от камеры, чтобы та не мешала ему при движении. Теперь камера была неким продолжением его конечности.
– Пошли. Видишь, возле этого подъезда свежая кровь на асфальте. Это неспроста.
– Думаешь, что наш парень ранен?
– Нет, но сегодня тут кто-то был.
Они вошли в плохо освещенный подъезд. Это был не самый лучший образцовый дом данного места. Запах прокисшего мусора плотной стеной стоял там. Ник опять выругался.
– Нам бы пригодился фонарик.
– Или противогаз. Не пойму, как они могут тут жить?
Стены четвертого этажа были полностью покрыты надписями, граффити и утыканы следами окурков. Лампа освещения, спрятанная за мощной металлической решеткой, выглядела очень удручающе. Неким образом на лампу кто-то натянул использованный презерватив, который давно расплавился, оставив следы своего присутствия. Такую подробность Бориславу подсказала его удивительная интуиция, она поневоле вставляла свои пояснения, если он что-то замечал необычное или достойное внимание. Он мог бы получить более интимные подробности данного предмета, но, не желая злоупотреблять своим неординарным талантом, он сам гасил эту часть исследования, чтобы не перегружаться лишними фактами.
Ник деталь с освещением тоже заметил и удивленно хмыкнул. Это не прошло мимо внимания Бори, но он не стал уточнять, что именно удивило его напарника. Вдруг послышался глухой хлопок, который отдаленно напоминал звук выстрела. Они сразу уставились на дверь, она оказалась приоткрыта. Внутри помещения квартиры что-то происходило, был слышан стон, звон падающих предметов, звуки борьбы, короче, там наблюдалась некоторая возня. Они решили вмешаться.
На диване полулежа беззвучно сидела девушка, ее голова была откинута в сторону. На ней имелись следы крови, которая шла из носа. На коленях находился маленький ребенок, спеленутый в простое дешевое одеяло. В комнате на полу лежал еще один парень, которого Борислав не знал. Двое других присутствующих здесь парней боролись в далеком углу. Один, тот, что был снизу, слабо мутузил противника руками. Положение его было плачевным, видимо, нападавший не дал ему шансов. Сверху ему было удобно сжимать пальцами горло упавшему. Видя, что их парень в таком тяжелом состоянии, Борислав сначала обрушил на противника свое колено, так как посчитал, что это будет самым удобным с его стороны ударом. Бить по чужой голове своей уникальной камерой он не решился, пожалел раритетную вещь. Но в итоге просчитался, колено чуть не хрустнуло от такого удара. Возникла боль, к которой Боря не был готов. Что касается противника, тот нервно зашатался на месте, отпустил свою жертву и повернулся, уставился на вошедших в комнату людей.
– Копов привел, ублюдок! Убью теперь всех.
Он перегруппировался, пружинисто встал на ноги и, шатаясь, дотянулся до пистолета, который оказался в некоторой стороне. Его раньше, очевидно, выбило в результате драки. Хам проверил оружие и стал медленно наводить на Борислава. Впрочем, это для Бори все выглядело медленным и таким «слабоплывущим», что хватало времени все это внимательно разглядеть и что-то самому предпринять. Так он опять получил некоторый бонус, который спас ему жизнь. Но в секторе стрельбы оказался не только он, но и Ник, и девушка с ребенком. Прозвучало два выстрела, потом еще и еще раз. Конечно, Борислав сам успел уйти куда-то в сторону. Нерастерявшийся Майкл ногами сбил своего бывшего приятеля с ног, а это уже дало шанс Нику прицелиться и разрядить в темнокожего противника свой револьвер. Двух выстрелов было достаточно. Хам притих у стенки, удивленно глядя перед собой. Было слышно, как захлюпала темная кровь в его легких. Когда все стихло, Борислав подошел и наклонился к девушке, которая слабо шевелила губами. Она что-то прошептала, но, даже обладая чутким неприродным слухом, он в тот миг ничего не понял.
– Иоганн Вайс!
Причем здесь этот Иоганн Вайс? Впрочем, ради этого человека они сюда и пришли. Очевидно, что ей здорово досталось, удар по лицу опрокинул ее на диван, она чудом не получила более серьезной травмы, но было видно, что девушка пока не может пошевелить шеей. Гости помогли Майклу встать, потом осмотрели парня, лежащего на полу. Он оказался братом, это было очевидно внешне, но Борислав уже получал свою информацию ниоткуда, а надпись на его руке тоже не давала ему покоя. Он понял, что в комнате есть еще кто-то, повернулся и тут же уперся взглядом в лицо женщины, которую прекрасно знал из прошлой части своей жизни. Кончик палки-посоха в ее руках постепенно наливался ярко-голубым светом и становился твердым острым лезвием косы, и это ничего хорошего для окружающих не сулило. Борислав знал, что с этими Посланниками Смерти лучше не шутить, его сил не хватило бы что-то сделать против этого существа, которое словно сноп дыма проникла в комнату. За кем же она, собственно говоря, пришла? Он оглянулся, оказывается, что тяжелораненый противник очнулся, выпрямился и уже достал другое оружие, приготовился стрелять. Очевидно, что женщина могла прийти за Бориславом, но как-то это не вязалось с прошедшим случаем, когда Посланница торопилась к тяжелораненому безнадежному клиенту. Борислав не стал медлить, камера в его руках стала его последним шансом к спасению. Он размахнулся и совершил бросок. Механизм хрустнул и разлетелся на куски, ударив в лицо Хама. Неожиданный предмет отвлек парня, он попытался защитить лицо и выронил оружие. Этого было достаточно, силы покинули его, он застыл. Посланница, морщась, прошла сквозь смертного Борислава и занялась своим делом. Она наклонилась и выбрала посохом из тела парня все то, за чем, собственно говоря, пришла. Процесс был чудовищно длительным, тягучим, но, видимо, что Посланница получала от данной процедуры некое удовольствие. Все, она закончила и удовлетворенно чмокнула губами. Теперь она выглядела вполне прилично, женщина в темном деловом костюме с длинной тростью в виде зонтика. Острый серп уже исчез из этого мира, и дел у этой леди тут вроде не должно было быть. Вдруг Борислав все понял, он рывком кинулся в другую часть комнаты. Взял у застывшего Майкла из рук тело маленького мальчика и облегченно вздохнул, темнокожий комочек был цел и невредим, его глаза были широко открыты, одна рука вылезла из-под одеяла и потянулась к лицу Борислава.
– Как его зовут?
– Иоганн Вайс. А ты, что, так ничего и не понял?
Леди прошла мимо, легонько толкнула его в плечо, загадочно улыбнулась и остановилась перед закрытой пока дверью. Все очевидно видели эту даму, но никто ничего не мог понять, сделать, произнести. Все внешнее время было словно замкнуто на Посланнице, Бориславе-не-ангеле, малыше и жертве, которому не повезло еще умереть в перестрелке на далекой площади. Боря держал в руках ребенка, перешагнул через тело брата Майкла и толкнул дверь перед женщиной, он чувствовал себя обязанным перед этим существом. Оставаться джентльменом для него было не обязательно, но что-то связывало их в этом мире, и соблюдать некоторые традиционные ритуалы было необходимо. Была бы у него шляпа, он бы, наверное, снял бы перед этой Посланницей. Печальный Ангел Смерти был раньше очень общительной и красивой женщиной, которая, потеряв ребенка, отдала свою жизнь служению данного нелегкого культа. Поток пришедшей информации пришлось срочно заглушить, Посланница словно прочитала что-то в эфире и укоризненно строго посмотрела на Борислава.
– Опять сплетничают, ох уж эти консультанты! Пока, Борислав, дай бог еще свидимся. Не райская это работенка, верно?
Она, не оглядываясь, пошла по коридору, который был в тот момент хорошо освещенным и блистал светлыми стенами без надписей. В какой-то миг освещение погасло, силуэт этой женщины исчез, остался лишь грязный коридор. Время снова стало уступать границы своего невероятного искривления. Появился громкий неясный звуковой марш, целое скопление света и темноты, вспышки и удары. Словно пульсация, вдруг все стало на свои места. Громко, с силой, сама по себе захлопнулась входная дверь. Борислав все же успел обернуться, чтобы увидеть весь этот переход. Еще летели на пол осколки фотокамеры. Растерянно вскликнул Майкл, не обнаружив вдруг на своих руках племянника. Девушка застонала, шумно задышала. Застучали чужие сердца, последовали вздохи. Потом звук стал нормальным, ничего лишнего.
Оказалось, что Ника все-таки задела одна из пуль пистолета Хама. Очень скоро он придерживал раненую руку, которую ему перетянула хозяйка квартиры. Потом, значительно позже были вызваны и полицейские офицеры, и медицинские работники. Им выдали некую историю, где всю вину свалили на раненого наркомана Хама, который угрожал жизни заложников. Посланный в аптеку Майкл якобы попросил помощи у прохожих, они вовремя смогли появиться и предотвратить трагедию. Возможно, что Хам раньше успел принять дозу и, собравшись силами, хотел навести страх на владельцев квартиры, взятых в заложники. Его усиленная подозрительность стала поводом для случившейся далее стычки. Ему оказали сопротивление, но против огнестрельного оружия шансов было мало. Брат Майкла был ранен, девушку тоже пришлось госпитализировать. Забрали ее с мальчиком, которого она несколько раньше назвала Иоганном. Именно надпись на карте подсказала ей имя для сына. Отец, собственно говоря, не возражал. Девушка имела девичью фамилию Вайс, и поэтому на тот момент он имел данные имя и фамилию. Сначала Борислав ничего объяснять не хотел, но потом пришлось. Выложенная правда оказалась для всех почти шоком, но они решили поверить: чудеса бывают. Тем более что Ник все это подтвердил частично. Пришлось оговорить подробности их встречи.
Наличие в квартире оружия – этого объяснять никому никак не пришлось. Ник сообщил, что успел подобрать оружие с пола, как только вошел в квартиру. Остальные устало подтвердили этот факт. Протокол был составлен. Дежуривший на улице полицейский сообщил, что еще раньше он встречался со свидетелями происшествия и даже обыскивал их, ничего подозрительного не обнаружил.