Глава 7
Марина надеялась, что у нее будет хотя бы немного времени, чтобы подготовиться к этому новому этапу, но она ошиблась. Галина Юрьевна не давала Марине ни одного свободного часа. Стоило Олегу уйти на работу, как свекровь тут же оказывалась на пороге их дома: чтобы занять яиц, поделиться рецептом или посмотреть любимый сериал, потому что муж смотрел бокс. Иногда Марине казалось, что свекровь ведет наблюдение за их квартирой.
Вскоре Марина узнала, что Галина Юрьевна до выхода на пенсию была оперной певицей. По всей видимости, она не достигла больших успехов, но тем не менее ее переполняло такое чувство гордости и собственного достоинства, что окружающих свекровь считала ничтожествами или, в крайнем случае, существами, достойными лишь жалости. Именно так она относилась к сыну и мужу, откровенно игнорируя их мнение. И, к удивлению Марины, мужчины принимали это как должное.
Есть люди, которые расценивают деликатность и воспитанность других как излишнюю мягкость. Как правило, это происходит от нехватки воспитания и чувства такта. Они страстно желают уязвить любого интеллигентного человека, оказавшегося в поле их зрения. Будь это посторонний в очереди или родной сын. Галина Юрьевна относилась именно к такой категории. Казалось, ее день начинался только для того, чтобы снова и снова убедиться в своем превосходстве над Мариной. Она виртуозно подбирала именно те слова, которые могли причинить боль ее беззащитному противнику.
Попробовав борщ, который сварила Марина, свекровь горько вздохнула.
– Олежек, тебе не кажется, что борщ слишком постный?
– Постный? – удивилась Марина. – Бульон сварен на говяжьих ребрышках.
– Я, вообще-то, к сыну обратилась, – раздраженно бросила свекровь.
– Хорошо, не буду мешать вашему общению.
Нарочито вздохнув, Марина направилась к выходу из кухни.
– Может, немного постный, – согласился Олег, когда жена вышла. – Но ты же знаешь, я в еде неприхотлив.
– Очень плохо, – пожурила мать, понизив голос. – Жена должна знать свое место.
– И где же, интересно, у жены находится ее место? – Разгневанная Марина вбежала в кухню и посмотрела на мужа. – Олег, ты всегда хвалил мой борщ и ел его с удовольствием! Что же ты теперь молчишь? Тебе не хватает смелости сказать маме, что тебе нравится, как я готовлю? – С пылающими щеками, едва сдерживаясь, она повернулась к свекрови: – Простите, а вы вообще что по дому делаете? Когда вы в последний раз своему мужу готовили?
– Знаешь, дорогуша, у меня не то положение в обществе, чтобы сидеть дома и варить борщи. – Галина Юрьевна откашлялась, словно собиралась запеть. – Мой статус еще заслужить надо.
– А-а-а-а… – понимающе протянула Марина. – Если у жены статус, то ее муж вынужден ходить в грязных рубашках и сам готовить?
Она понимала, что переступает дозволенную черту, но ее терпение лопнуло. Слишком долго она мирилась со всеми беспричинными обидами, нанесенными свекровью.
– Хамка! – взвизгнула Галина Юрьевна. – Видеть тебя больше не желаю!
– Отлично! – воскликнула Марина. – Наконец я смогу пить свой кофе в приятном одиночестве.
– Олег… – Галина Юрьевна подкатила глаза и начала хватать ртом воздух.
– Мама! – Олег бросился к ней. – Марина, немедленно вызови «скорую»!
Дрожащими пальцами Марина набрала нужный номер и сказала, что у женщины сердечный приступ. К счастью, бригада врачей находилась в соседнем дворе, поэтому явилась очень быстро. Растерянная Галина Юрьевна не успела войти в новый образ жертвы, и врачи, осмотрев ее, только с укоризной произнесли:
– Как вам не стыдно, женщина! В вашем-то возрасте… Из-за таких актрис, как вы, где-то, возможно, человек умирает.
Они ушли, хлопнув дверью. Марине показалось, что в этот момент даже Олегу стало неловко за мать. В следующие десять минут под давлением Олега женщины признали, что погорячились в этом конфликте, и заключили перемирие. Временно инцидент был исчерпан, и его участники делали вид, что ничего не произошло.
Январь подошел к концу, но силы зимы не иссякали. Напротив, она была в самом разгаре. Всю неделю стояли трескучие морозы и сыпал снег.
Наконец пришел долгожданный понедельник, и Марина, предвкушая продолжение своей трудовой жизни, вскочила с постели, когда за окном еще висел белый диск полной луны. В эту ночь ей не спалось от переизбытка мыслей и эмоций. Ей так не терпелось покинуть этот дом, что ее охватило какое-то особое, почти торжественное состояние, свойственное встрече с чем-то прекрасным.
Умывшись и одевшись, она приготовила себе на завтрак яичницу с беконом. Марина знала, что это не очень полезно, но сегодня хотелось радоваться жизни и не думать об ограничениях. Она с аппетитом проглотила свой завтрак и сварила кофе. Она пила любимый напиток, наблюдая, как за окном постепенно блекли звезды, как бы признавая, что день входит в свои права. На белые сугробы упали первые солнечные лучи.
«Пора, – подумала она и направилась в спальню. – Приду сегодня на работу самая первая».
Как правило, зимой Марина не носила украшения: серьги цеплялись за шапку, а кольца не помещались в перчатках и неприятно давили. Но сегодня ее душа требовала праздника.
Она взяла шкатулку с украшениями и высыпала ее содержимое на стол. Ее взгляд остановился на изящном золотом колечке с рубином. Улыбаясь, она осторожно взяла его двумя пальцами и поднесла к глазам. Вращая его, она любовалась тем, как свет искрился в гранях алого камня.
Это кольцо несколько лет назад подарил ей на день рождения друг Леша Миронин. Перед ее мысленным взором возник образ Леши: крепко сложенный, с черными как смоль волосами и карими глазами, от взгляда которых на душе всегда становилось тепло.
– Господи, – тихо усмехнулась Марина. – Сколько лет прошло с тех пор? – Она задумалась, загибая пальцы на руке. – Три года…
Марина надела кольцо, и ее глаза заблестели от выступивших слез. Когда-то давно у нее был Леша, а потом в его жизни появилась любовь. Она не хотела мешать этим новым отношениям своим присутствием, поэтому просто исчезла из его жизни.
Конец ознакомительного фрагмента.