Двуглавый орел
Известный в Московских кругах миллионщик и кутила, господин Русаков нетвердой походкой вышел из ресторана. Зло глядя перед собой он громко крикнул ‒Домой! —
– Что с вами барин? Опять изволили подраться? – помогая хозяину поудобней расположиться в широких санях, спросил кучер. Было уже темно, но даже в тусклом свете уличных фонарей было видно, что лицо заводчика было сильно разбито.
– Не твоего ума дело! —
– Как скажите барин.‒
– Чертов купчишка! – Русаков морщась от боли, стал осторожно растирать опухшую правую кисть, на указательном пальце которой сверкал крупный бриллиант. Под левым глазам у заводчика красовался большой синяк, верхняя губа была разбита.
– Чертов купчишка! —
– Может к врачу? —
– Нет! Домой! —
– Что скажет Мария Петровна? – покачал головой кучер.
– Чего уснул? —
– Но! Пошел! – хлопнув вожжами, крикнул извозчик.
Застоявшейся рысак рванул с места. Возле ворот миллионщика, под фонарем, стоял местный юродивый. Про него говорили всякое, но главное было то, что когда он появлялся перед чьим то домом, то у хозяина обязательно случится беда.
– Ну? – подойдя к юродивому спросил Русаков.
– Завтра у тебя не будит нечего, кроме разной обувки.‒
– Чего? —
– Как у двуглавого орла одна голова смотрит в одну сторону, а вторая в другую, так завтра на одной ноге будет одет сапог, а на другой валенок.‒
– Ты что мелешь придурок? Это тебя купчишка подослал? – заводчик ударил искалеченной рукой пот дых юродивому.
– Вот черт! – сунув больную руку под шубу, он развернулся и быстро пошел к воротам. Молча пройдя через весь дом, Русаков зашел в кабинет, и только там сбросил на пол соболью шубу и шапку. Подойдя к столу, он взял хрустальный графин и налил себе полный стакан коньяку. Залпом, осушив его, он устало опустился на широкий кочанный диван и скинул с ног модные туфли. Через минуту из кабинета раздался громкий храп. Домашние, собравшиеся у закрытых дверей кабинета облегченно выдохнули и перекрестившись пошли спать.
– Просыпайся рожа! – Русаков открыл глаза, вернее один правый, левый глаз заплыл и не открывался. Он зло осмотрел разномастную толпу столпившиеся в его кабинете. Это были пьяные солдаты и рабочие.
– Пошли вон! – рявкнул он.
– Революция дядя! Говори где наворованные деньги и ценности? —
– Чего! – заводчик вскочил с дивана и подняв с пола увесистую трость бросился на толпу. Но тут же рухнул как подкошенный, молодой, веселы солдатик, с пушком над верхней губой, стоявший впереди всех, мастерски ударил его прикладом в лицо.
– Злой барин! – заржал солдат и нагнувшись над распластавшимся на полу телом, стал обшаривать его карманы. ‒Вот он! – найдя ключ от сейфа засмеялся он, обнажив крепкие, белые зубы. ‒А это что? – заметив большой перстень, стал лихорадочно стаскивать его с распухшего пальца. ‒Не снимается. На этот случай, у меня есть щипчики! – и он достал из глубоких карманов поношенной шинели изящный инструмент. Склонившись над заводчиком, он перекусил душку перстня и небрежно сунул его в уже отягощенный чем то карман шинели. ‒Айда сейф открывать! —
Придя в себя, Русаков с трудом поднялся с пола и шатаясь пошел к дверям. Выйдя в зал, он остолбенел от увиденного. Посреди комнаты лежали растерзанные тела его жены и трех девочек. Все они были изнасилованы и жестоко убиты.
Дрожа всем телом, он поочередно поднимал их бездыханные тела с пола и сделав несколько кругов по комнате аккуратно складывал их рядышком на испачканном ковре. Оглядев разграбленную комнату, заводчик вышел из нее. В прихожей все было сломано, сорванные с петель двери валялись на полу. Возле них лежали окровавленные тела извозчика и дворника.
Машинально, одев на ноги сапог и валенок, единственную уцелевшую обувку, он вышел из дома.
Конец ознакомительного фрагмента.